Текст книги "О чем поет ночная птица"

Автор книги: Райдо Витич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Руслан помолчал: риторический вопрос, потому что ответа на него не будет.

– Не спрашивай – не знаю.

– Так может, узнаешь сперва, потом наезды с букетами будешь делать?

– Ей кто-то угрожает?

– Витале? Ага. Она сама, – а взгляд в сторону и голос слишком безмятежный.

– Ты понимаешь, что ей лучше остаться здесь?

– С какой радости?

– Здесь охрана, и сам я, начальник службы охраны коммерческого центра.

– Поздравляю.

– Я могу помочь.

– Без тебя справлялись.

Мужчина играл с ним, водил за нос, это Руслан четко ощутил и так же ясно понял – есть какая-то тайна, что-то, что действительно может иметь опасность для обоих. Или только для него?

– Надеюсь, твои неприятности не коснуться Виты.

– Какие у меня неприятности? Разве что капризный клиент попадется. Или дотошный, как ты. В пинкертонов все играешь, разведка? Бог в помощь, только мы причем?

– Время Андрей. В таких вещах всегда время важно, потому что надо успеть вывести своих из-под удара.

– Удачи.

Глаза чистые и бесхитростные.

Зеленин прекрасно понимал его: только идиот может сходу открываться незнакомому и в общем-то странному мужчине. И готов был пожать руку вторично, если бы речь не шла о Вите, если бы он нутром не чуял холодок тревоги за нее – верный признак опасности.

– Леонид вернется, присмотрит за Витой, а мы съездим к вам, возьмем ее вещи, и твои. Здесь поживете.

– Нет, дядя, у нас своя жилплощадь имеется.

– В ней пока мои люди поживут.

– Это те, что с утра блиц – опрос по соседям устроили? – хмыкнул. Глаза блеснули: шалил бы ты на другой территории. И поморщился. – Мутный ты. Чего ходишь, чего хочешь? Да и плевать мне на это. Только Витальку не тронь, забудь, понял? Жил и дальше живи: броди, крути, выдумывай. На здоровье. Нас не трогай, а то ведь и я ребят найду.

– Зачем? Они у тебя уже есть.

– Ну, – пожал плечами: а чего прешь напролом тогда? Оно тебе надо? – Из-за дурочки в неприятности лезть? Зачем? – поморщился, изображая искренне непонимание.

Зеленину неприятно стало: «дурочка» – резануло. Как обвинение, как лишнее напоминание, плюха.

– Она давно такая?

– Всегда.

– Давно ее знаешь?

"Отвянь", – предложил взглядом.

Руслан бы рад был, да не может, как никогда и никому не смог бы объяснить – почему.

И скорее почувствовал, чем понял, что еще один вопрос и Андрей встанет, попрощается и уведет Виту. И не тот, ни другой не станут устраивать бои при ней, не станут травмировать лишний раз, просто один надавит на изученные «кнопочки», а второй вынужден будет отступить. Она уйдет с «братом», а тот приложит все усилия, чтобы «сестра» больше никогда не встретилась с Русом.

Выбора не оставалось.

– Цветы Вите подарить хочу. Ты не против? Прихватишь?

Мужчина немного растерялся и неопределенно повел плечами: да мне-то?

Зеленин достал телефон и набрал номер Легковесова:

– Здравствуй Валентин. Прими заказ: семь тюльпанов, можно без обертки, но быстро. Экзотики не надо: просто и со вкусом.

И отключил связь.

– Десять – пятнадцать минут подождешь? – спросил Андрея. Тот нехотя кивнул и поднялся. – За Витой? Давай, а я на стол накрою, как раз Леня проявится. Завтрака не обещаю – время уже обедать пора.

– Сыт, – буркнул Шустриков. Зеленин глянул на него, как рублем одарил.

– Ты. А Вита до сих пор не кушала.

Андрей ушел, ничего не ответив, а Руслан спешно покидал из холодильника на стол, что рука взяла и двинулся за ним, осторожно, стараясь не шуметь, прокрался на второй этаж и замер у входа, прислушиваясь.

Ревновал ли он – сказать не мог. Было что-то неприятное, царапающее душу, как кожу заросли шиповника, но знать наверняка, было ли что у Андрея с Витой, Руслан не хотел, потому что был уверен – больше ничего не будет. И все же не хотел оставлять их вместе, все же понимал, что перед ним соперник. Как и Андрей. Об том не говорят – не та ситуация, не те люди, и все же взгляды, неуловимые жесты, интонации дают понять: ни один не собирается уступать, отходить, и до последнего будет «щупать» и «крутить» оппонента. Все плюсы, могут стать минусами, все минусы – плюсами – идет единоборство.

Свои позиции Зеленин оценивал как довольно шаткие. Он не только встретил призрака, он сам был для нее призраком. Андрей же занял в ее жизни и сознании четкое и ясное положение, пользовался непререкаемым авторитетом.

Что Рус? Исчезни из поля зрения Виты на ночь, день – не заметит, а, встретив – не вспомнит, а брат, как бы не путалась, не отстранялась, не забывалась – оставался братом, помнился.

Рус боялся. Рус был неуверен в том, что вообще имеет право находиться рядом, претендовать на что-то, но сам решить свои сомнения не мог, как не желал и не мог основываться на слова и чувства девушки, принимать во внимание желания и эмоции Андрея. Тут каждый был за себя и за Виту. И каждого были свои причины, свои тайные и явные чаянья, свои секреты и средства. Они не стали равны, не стали не то что друзьями – товарищами, до этого было слишком далеко. Лояльность была мимолетна и ничего не значила, как сводились к нулю сходства и общности, связи. Здесь пересекся мужской интерес и игра за Виту может стать очень грязной, без правил, хотя внешне каждый будет придерживаться определенных законов поведения, не в дань былой службе в горячей точке – для спокойствия девушки.

Они поняли друг друга, они взвесили свои возможности и начали отталкиваться от них. Первый ход был за Андреем, как имеющим преимущество, и он не преминул им воспользоваться.

– … Где ты с ним познакомилась?

– В кино.

– Виталя, почему ты пошла с ним? – ни укоризны в голосе, ни попытки надавить и возбудить вину – вкрадчивая пытливость. Он не давил – стелил.

– Он свой.

– Виталя, свой тот, что я сказал. Уговор помнишь?

Зеленин сменил позицию и теперь видел девушку и мужчину в приоткрытую дверь. Она усиленно прибиралась, переставляя вещи с места на место неторопливо, методично. Он сидел на постели, сцепив пальцы замком на коленях и не отрываясь смотрел на нее.

Она молчала, поглаживая ладонью свернутый плед, в попытке осмыслить вопрос. Не получилось:

– В парке живут два лебедя: один белый, другой черный. Мы кормили их хлебом. Они не ленились подбирать его, просто им было все равно на него. Их шеи переплетались, черное по белому, белое по черному, – произнесла, как стихи прочитала.

– Здорово. Руслан с тобой был?

– Нет. Со мной был Рус.

– Рус и есть Руслан.

– Нет, Рус – свой, а Руслана я не знаю.

– Рус – сокращенное от Руслана, как Вита, Виталя от Виталии. Руслан не свой, он чужой.

А вот и давление. Не надолго Андрея хватило.

Он не удивил – Вита изумила и порадовала. Открылась с неожиданной для Зеленина стороны: кивнула согласно и упрямо повторила:

– Руслан чужой, Рус свой.

– Они оба чужие, – зашел с другой стороны мужчина.

– Рус – свой, – тише и упорнее повторила девушку. Голова начала вниз клониться. Зеленин чуть не ворвался в спальню, испугавшись, что она сейчас опять "забудет как дышать" от волнения, но Андрей и сам понял, что ведет себя недопустимо, травмирует ее и резко сменил тему, отвлекая девушку:

– Миша нас на дачу пригласил. Ждет. Ягода поспела.

– Красная на зеленом? – вскинулась, обрадовано Вита.

– Да.

– Поедем. Кате помочь надо, ягоду собрать, прополоть грядки.

– Точно.

– А купаться будем?

– Будем.

– Когда едем?

– Хоть сейчас.

– Поехали.

Вроде невинная тема, а Руслана вздернула. Шагнул к комнате, дверь шире распахнул и встал в проеме:

– Пошлите кушать.

Вита уставилась на него, не понимая кто он, что здесь делает. В ее глазах появился даже испуг. Как быстро она его забыла – какая-то минута.

Зеленин расстроился, но еще больше уперся: барьеры не для него. Не в этом случае.

– Вита? Пойдем кушать?

Девушка растеряно моргнула, покосилась на брата и чуть отодвинулась к нему:

– Мы на дачу едем.

"Понял?" – говорил взгляд Андрея.

"Рано ликуешь" – ответил холодный Руслана: " я старше, я опытнее и со мной тебе не тягаться".

– Хорошо, едем. Но после того как, наконец, позавтракаем, хоть и в обед. Поможешь мне стол накрыть?

– Конечно, – вскочил с готовностью.

– Виталя? – позвал мужчина. Она обернулась. – На даче позавтракаем.

– Но надо помочь стол накрыть, – и юркнула в дверь, старательно огибая Руслана, так чтоб даже краем одежды его одежду не задеть. Он смотрел на Андрея, удерживая его взглядом от дальнейших ремарок, сам краем зрения отметил этот неприятный для него факт – его уже не только не помнили, его чурались. И очень надеялся, что Андрей этого не заметил.

Но зря.

Мужчина пошел за сестрой, остановился возле Руслана и тихо, так что и Вита, стой она за дверью, не услышала бы, сказал:

– Если узнаю, что у вас что-то было, перемирие закончится.

И только шаг за дверь, как Зеленина будто черт толкнул:

– Было и будет.

Рука мужчины замерла на дверном косяке. Андрей качнулся в комнату, навис над мужчиной, уставился на него как гаубица на воробья. Пару секунд и усмехнулся:

– Сказочник.

И вышел.

"Интересное замечание", – отметил Зеленин, но проанализировать не успел – внизу заныл дверной звонок – Леня явился.

– Вот. Всего, всего набрал, – довольный своей хозяйственностью суетился Иванов, выкладывай на стол из пакета продукты и упаковки с чашками, чайными парами.

– Какие красивые! – обрадовалась Вита. Чмокнула Леню в щеку. – Вы просто художник!

"Девушка попуталась", – понял тот, зыркнув на нее, но все равно покраснел от комплимента и внимания.

– Я их не рисовал и не лепил – купил.

– Но выбрали самые чудесные!

– Н-да? – это замечание было уже выше его понимания, хоть взгляд и прошелся по рисункам и надписям оценивая и мужчина хмыкнул. – Вообще-то можно было более красивые выбрать, но я чашки брал, а не рисунок на них.

– Ну, что вы! Это важно: приятно же пить чай вот из такой, – выставила на показ матовый бок фарфора с желтым, жутким на вид мишкой.

– Хм! – выдал Леонид.

Руслан жестом пригласил за стол Андрея, что явно тушуясь топтался в коридоре, а сам подошел к Вите, обнял за талию и… остался с пустотой.

"Новость".

Девушка опалила его неприязненным взглядом и отошла на «километр».

– Я Руслан, – напомнил. Она подумала, смягчилась и кивнула:

– Вита. Виталия.

– Познакомились? – хохотнул Леня.

– Не смешно, – процедил, осаживая его Зеленин. Грустно было до мрака.

Всей толпой они быстро разгребли завал на столе и устроили, наконец, сносный завтрак. Девушка больше не отстранялась от Руслана, но села рядом с братом.

"Один – один", – глянул тот.

"Ничего подобного – разминка", – ответил мужчина.

Вита делал на всех бутерброды с ветчиной и семгой и, с абсолютным спокойствием и логикой рассказывала о кулинарных изысках, которые легко исполнить даже ребенку. Аппетит от этого усиливался и челюсти двигались быстрее, чем девушка успевала намазывать хлеб маслом.

– Но когда голоден все вкусно, – закончила спитч по кулинарии, махнув рукой.

Зеленин на секунду жевать перестал, а вторая ее ремарка вскользь, между чаем и бутербродом вовсе лишила аппетита.

– Хуже когда пить хочется. Все бы за глоток отдала, а воды нет. Ха!

Рус с трудом проглотил хлеб и тяжело посмотрел на Андрея. Тот взгляд отвел и, стало ясно, что он знает, о чем говорит Вита.

Зеленину тем более. Представить что было, когда он сам там был – не трудно, но больно. И хоть понимал: не вернуть, после драки кулаками не машут, виноват, все равно невольно свернуть шею хоть одному из тех хотелось. И себе заодно.

Сколько она была в руках Арслана, сколько натерпелась до встречи с Русланом, до того рокового выстрела?

"Снайпер?

Лжешь ты все Арслан!"

– Руслан, вам нехорошо? – легла ее рука на его.

– Хорошо, – заверил.

– Задумались?

– Задумался. Мы на «ты» Вита.

– Хорошо, – согласилась с улыбкой. Глаза ласковые, лучистые, яркие. – Вам нужно пить зеленый чай. Он помогает от меланхолии, а так же от массы болезней. Очищает и оздоравливает организм.

"Наверное, ей в память запали слова рекламной акции".

– Тебе нравится зеленый чай?

– Наверное.

– Не нравится, – буркнул Андрей. – Терпеть его не может.

– Зато Кате нравится.

– Катя промоутер зеленого чая?

– Катя моя подруга. Она своя.

– Познакомишь?

– Да.

– Нет, – в унисон ответили сестра и брат. Леня подавился кофе и, получив кулаком по спине, откашлялся, затих, с нескрываемой иронией поглядывая на парочку и друга. Чувствовалось, что у него «чешется» язык, но Иванов героически преодолевает тягу пройтись им по местным достопримечательностям.

"Молодец", – похвалил его взглядом Зеленин и выдал приз, беспардонно использовав друга – зато сделал ход, поставив Андрея в тупик, фактически объявив ему шах и мат.

– Виталия любезно пригласила нас с тобой на дачу к Катерине и Михаилу. Там есть водоем и твоя мечта о рыбалке может легко сбыться буквально через час, – блефанул без зазрения совести.

Андрей чуть не убил Руслана взглядом и открыл рот, что бы сделать это словами, но понял – поздно. Если девушку еще можно попытаться отвлечь, заставить забыть, то Иванова нет. У того глаза загорелись:

– Едем!

Вита даже подпрыгнула от радости:

– Да! У них замечательное озеро прямо за домом! И дом большой, всем места хватит!

Зеленин улыбнулся и спрятал взгляд в чашке с чаем. Лицо Андрея стало равнодушным, не выражающим его истинных чувств.

Леня же и Вита подвинулись друг к другу и словно забыли о существовании еще двух человек в компании:

– У меня три спиннинга, если не хватит, можно…

– Хватит. У Миши тоже удочки есть. Червей в огороде накопаем.

– Вчерашний день, у меня приманка. Своя технология: манка и мед. Мням! Слету ловит! Что за озеро?

– Не знаю.

– А что водится?

– Пиявки, – отрезал Андрей.

– Ага, потому население с удочками тусуется? – не поверил ему Леня и подобрался. – Значится так: таримся продуктами – шашлык вечером святое, а под водочку с ушицей вовсе неповторимое, и ломимся на дачу! Время на сборы…

– Все в машину не войдем, – снова попытался осадить мужчину Андрей.

– Сейчас! Четверо? В лендровер Руса и слон уместиться вместе с родней! Время на сборы, – глянул на наручные часы. – Двадцать минут.

– Много, – бросил Рус. – Мне переодеться – три минуты, вам собраться – пять, две – загрузиться в машину. Итого – десять.

И двинулся переодеваться: спортивный костюм себе и Вите ветровку, на всякий случай, нож к лодыжке – тоже на всякий случай, телефон, ну и обаяние на фейс для скорых знакомцев. Леня на рыбалку едет, а Руслан в разведку идет. Катя и Маша вряд ли будут столь же «разговорчивы», как Андрей. При умелом подходе можно узнать много.

Зашнуровал ботинки и набрал номер Легковесова:

– Тюльпанам отбой, но троих в коробке за мной. Охрана, сбор информации. Сам что узнал?

– Что «Майский» чай – дерьмо, – прошипел в трубку. – У тещи сижу!

– Так и понял. Героического тебе дня. Перезвони, коль выживешь, – хмыкнул и отключил связь.

И спустился вниз.

Андрей пытался отобрать у Виты удочки, Леня с полными пакетами в руках, открыть дверь ногой. У того и другого ничего не выходило. Руслан молча прошел мимо, сгребая одной рукой девушку вместе с удочками, другой открыл дверь. На этот раз Вита его не отпихнула и к явному неудовольствию Андрея уселась на переднее сиденье с подачи Руса. «Добрый» взгляд брата в затылок он переживет.

– Куда едем? – завел мотор, после того как Леня скидал вещи в багажник и с пыхтением устроился на заднем сидении.

– Сомово, – с чуть заметным злорадством бросил Андрей: восемьдесят километров пилить. Руслан хмыкнул: напугал!

Лендровер тронулся в путь.

Как она жила?

Как они жили?

Он понимал, что лучше не знать, не ковырять в ране, не усугублять свое и без того паршивое состояние, но его терзало мучительное любопытство, третировало желание восстановить всю полноту картины, тот отрезок времени и пути, что прошел каждый.

Зачем? Ответов много, причин не меньше, но главная – одна: до дна испить ту чашу, что сам себе приготовил и либо утонуть, либо всплыть. Он больше не мог и не хотел стоять на нейтральной стороне, спасаясь от самого себя, старательно избегая того, что неприятно, что отравляет его жизнь.

Признать себя сволочью не легко, но, не признав – не исправить, не исправив, он так и останется в тени, на той границе, где нет места живым, но и фантомы мертвых не имеют достаточной власти, чтобы окончательно забрать к себе. Где бродят призраки отживших дней, пустых забот и фальшивых целей, где ты один на один с собой и прошлым, а будущее не просто иллюзия – его нет вовсе.

– Расскажи, что-нибудь? – попросил Виту, взяв ее ладонь в свою.

– Что?

– Например, как ты училась, где?

– Я училась в школе в… – покосилась на Андрея.

– В Краснодаре, – буркнул тот.

– В нем, – кивнула. Видно версия была новой и девушка не успела ее выучить.

Леня хмыкнул, но подколку сдержал.

– Тяжело учиться вблизи курорта?

– Наверное.

– Не помнишь?

– Отстань от нее, – довольно грубо предложил Андрей. Его приказ совпал с ответом девушки:

– Не знаю.

"Не сомневался".

– В Москве бывала?

– Нет.

– В Новосибирске? В Питере? – где еще можно найти кудесника, что убрал с лица приметы ранения? Впрочем, найти такого не сложно. Могли сделать пластику сразу, пожалеть девчонку. Все от специалиста зависит, от отношения к пациенту. Не стоит в эту сторону копать. Дохло.

– Нет.

– А ты бывал? – влез Андрей. Не нравился ему допрос, нервировал.

– Рус везде бывал, – вклинился Леня. – А мне довелось в Омск попасть. Скажу вам: город – мечта. Стоит на берегу Тобола и рыбы в ней косяками ходит, хоть черпай…

– Я ее отпускать люблю, – тихо сказала Вита.

– Кого? – не сразу понял Рус.

– Рыбу. Мы с Мишей ловили, вернее, он ловил, я отпускала. Они радовались.

– Рыбы?

– Ага.

Леня услышал и недовольно уставился в зеркало обзора на Руслана: кощунство! И с этой ты меня на рыбалку отправляешь?!

– На рыбалку я иду с Мишей, больше не примазывайтесь, – проворчал.

– Ничего, что ты Михаила не знаешь, он тебя? – покосился на него Андрей. Леня упаковку с коньяком, что Зеленин третий день возил, выставил:

– Это сближает, – заверил. Мужчина отвернулся: не поспоришь. – Ты сам как к этому делу?

– Была бы нормальная компания.

– А мы что? Или фейсом не вышли, брезгуешь? Странный ты парень: прибегаешь тут, ураган Катрин изображаешь, потом за одним столом сидишь, к своим друзьям везешь, а не нравимся. Нет, ты объясни: чего не так? Мой друг хороший человек, порядочный, взрослый, сестра у тебя, пардон мадам, совершеннолетняя. Ты вроде на няньку не смахиваешь. Ну и в чем проблемы, чего напрягаться? Они сами разберутся, твое дело какое? Ты в людях разберись сначала, потом горячку пори.

Андрей кипел, но молчал. Вита, слава Богу, разговора не слышала – в окно смотрела, пейзажем увлеклась и как всегда, с головой в него нырнула. А Руслан лезть не стал: на руку ему и отрешенность девушки и беседа Лени. Тот свое любимое кредо заарканил – балагура, мужичка симпатиш-шного, но недалекого, на которого вроде и обижаться грех, но и мимо не пройдешь. «Бил» тот легонько, прощупывая и Русу слабые места показывая. Тот весь во внимании был.

– Я вас не приглашал, – процедил Шустриков.

– Зря, – качнул головой Иванов. – Нормальное дело познакомиться, правильное. Вот наезды зряшное дело. Ты извини меня конечно, – голос снизил, физиономию простой и бесхитростной сделал. – Но сестра у тебя девица хоть и видная, но хлопотная, а года-то идут. У тебя и у нее, между прочим. У тебя личная жизнь как? А? А никак, ежику и то ясно. А без семьи тяжко. Вот и думай: чего лучше сестру пристроить, счастье, так сказать ее устроить, ну, и самому пожить. Скажи, не прав? А! Прав.

– Не пошел бы ты, дядя, вместе с советами? – тихо, но внятно предложил Андрей.

– Зачем? – изобразил растерянность мужчина.

– Там тебе скажут.

По логике его характера, он должен был что-то предпринять, тем более повод дали, но стерпел и не заставил остановить машину, не вытащил сестру из салона, не стал ее уговаривать вернуться, не устроил разборки, не усугубил ситуацию.

Почему? – насторожился Руслан, и предположил, что не он разведку проводит, его разведают, не он спрашивать будет – его. «Многообещающе».

Не нужно семи пядей во лбу быть, чтобы не понять – Андрей потому фактически без боя сдался и согласился к своим друзьям незнакомых и, в общем, напрягающих его людей привезти, что обозначенные Катя и Михаил столь же болтливы и глупы, как и он. Значит бояться ему нечего, переживать не из-за чего. Может и еще какой козырь припрятал, из серии ответных пасов или на руку ему эта поездка. В принципе поездка обоим сторонам на руку: Руслану Виту больше к себе привязать, а Андрею наоборот, отодвинуть. Одному ему против Руса и Лени тяжело, учитывая что нужно лавировать так, чтобы Виту не травмировать, а с друзьями перевес на его стороне будет.

"Ну, это посмотрим", – подумал Зеленин. Не сдаваться, не отходить он не собирался – он уже увяз в происходящем и прекрасно понимал: ни обратно, ни в сторону – не получится. Не сможет. Без Виты ему только в ад, еще глубже, чем он находился.

Оставалось ждать развития событий, склоняя по мере возможности их в свою сторону.

История принимала все более любопытный характер и обещала интересную партию на выходные.

Остальную часть дороги они провели в молчании и сонной тишине, которую разбавляло лишь щебетание Виты, малоинформативное, но успокаивающе. Девушка была весела и разговорчива, этого было достаточно, чтобы радоваться самому.

Через час машина миновала Сомово и по указанной Андреем дороге, пробралась к заветной цели, въехала в ворота довольно запущенного с виду садового кооператива.

На пригорке, у спуска к озеру, стоял добротная рубленная изба, обнесенная заборчиком. Беременная женщина копалась на грядках, а молодой мужчина поливал огород. Увидев подъехавшую машину оба забросили свои занятия и вытянулись в ожидании и сомнении. Первой из машины выскочила Вита и с упреками кинулась к женщине.

– Ну, что это такое?! Катя?! Как ты можешь в своем состоянии заниматься какой-то морковкой?! Миша! Куда ты смотришь?!

– На тебя, Виталя, на тебя, – засмеялся тот, перехватывая девушку. Чмокнул в щеку и отпустил к жене, что с широкой улыбкой уже шла ей навстречу, переваливаясь, как уточка:

– Все, все! Никакой моркови, никаких баклажан!

Андрей вальяжно прошел мимо Зеленина и Иванова, застывших с изучающим видом у машины, и подал руку другу:

– Здорово! – с хлопком ладоней поздоровались мужчины, потрепали друг друга по плечу.

Взгляд Михаила просканировал гостей и выжидательно остановился на физиономии Андрея. Тот не сделал попытки их познакомить, что видно послужило знаком супругам.

Женщина чуть заметно кивнул своим и зашепталась с Витой, а Михаил улыбнулся широко и непринужденно.

"Рубаха – парень", – переглянулись друзья.

" Мой вариант", – заверил Леня.

"Дерзай", – одобрил Руслан. Они синхронно шагнули к мужчине, нарисовав однотипные улыбки на лицах:

– Леонид, – пожал ладонь Иванов.

– Михаил.

– Руслан. Можно просто Рус.

– Михаил. Можно Миша.

Вита услышала «Рус» и тут же потащила Катю к нему:

– Это Рус. Я его люблю, – заявила, обескураживая пару. К чудачествам девушки здесь явно были привычны, но с подобными, так же явно, не сталкивались. Руслану это понравилось – о многом говорило.

Он обнял Виту за талию и широко улыбнулся супругам:

– И я ее.

– Жених значит? – пытаясь справиться с растерянностью, выдавил Миша, покосился на фыркнувшего Андрея.

– Жених, – заверил Зеленин, ничуть не печалясь отведенным званием.

– Что ж… а это моя половина: Екатерина, – вспомнил о жене мужчина.

– Здравствуйте, – окинула цепким взглядом и стянула с головы платок, расправила его, сложила, косясь на мужа, то на его друга. Тот бродил вокруг, попинывая никому не видимые камешки в траве и косил на собравшихся с преимуществом внимания сестре и новоявленному жениху. И забавлялся неизвестно чему.

"Один один", – выдал взглядом Зеленин.

"Ни фига – разминка", – ответил Андрей.

Они поменялись местами?

– Кать, чего у нас там есть? Давай стол, что ли сообразим? – дал команду жене Миша.

– Сейчас. Проходите, – кивнула на столик под яблоней.

– Говорят ты рыбак, – сказал Леня.

– Ну, так, балуюсь.

– И как?

– Ну-у, последний раз пять лещей на десять килограмм взял.

– Ого! – восхитился мужчина. – Здесь?!

– А где еще? Прямо с берега вон.

– Да ты что?!

– Смотрю тоже рыбак? – улыбнулся в ответ на восхищение и недоверие. – И друг? – кивнул на Руса.

Ох, тактик, – хмыкнул тот мысленно, и повел Виту к берегу:

– Покажешь достопримечательности?

Как Леня Мишу «побреет» ему было не интересно.

– Как Андрей, – донеслось в спину. – Я с удочками. На вечерней зорьке пойдем?

– Можно…

Руслан стоял на берегу, прижав Виту к себе и смотрел на гладь озера. Умиротворение было минутным и не спасало от раздумий:

– У тебя странный брат, – заметил тихо.

– Чем? Он хороший.

– Вы не похожи.

– Однажды он принес мне ежика. Миша в огороде поймал. А потом мы его выпустили, здесь же. Наверное, где-то в лесу гуляет, забыл нас.

– Ты давно знаешь Андрея?

– Он мой брат.

– Мишу?

– Почти брат. Они друг другу как братья.

– Они и есть твоя семья?

– Да, а теперь и ты, Рус. Жизнь такая маленькая, мир такой крохотный. И хорошо, что крохотный, зато в нем все понятно и все свои.

Зеленин задумался, поглядывая на профиль девушки. Она вдаль смотрела тихая, милая и будто здоровая, нормальная. И он нормален и мир не сходил с ума, деля себя на части войною. Не было ничего – дурной сон. Проспали двенадцать лет, как ночь и проснулись. А дальше с чистого листа, без груза ошибок и грехов, без оглядки, не битыми и не ломанными.

– Выходи за меня, – выдохнул, зарываясь в ее волосы лицом.

– Зачем? – задумалась.

– Я хочу быть рядом с тобой.

– Будь.

– Как Андрей?

– Ревнуешь?

Зеленин посмотрел в небо: как бы тебе сказать, девочка, на каком языке объяснить?

– А он?

– Он боится, он ранимый.

– Он мужчина.

– Брат.

– А я?

– Ты мужчина.

– Твой?

– Нет. Мужчина принадлежит только себе, это женщина может быть чьей-то.

Как рассудительно и спокойно.

– Философ ты мой, – поцеловал ее в макушку. – Все бы так рассуждали.

– Кто?

– Женщины.

– У тебя есть женщина?

– Угу. Маленькая колдунья. Приворожила меня своими синими глазами и всю жизнь под откос пустила.

Повернул ее к себе и, обхватив голову ладонями, нежно коснулся губ:

– А я не против, – заверил шепотом.

Вита не поняла, не поспевала за мыслью – моргнула растеряно. И покосилась на шорох шагов по траве – Миша к ним шел.

– За стол пошлите. Виталя, Катерине-то поможешь или нет?

Девушка тут же попыталась выскользнуть из рук Руслана, и можно было удержать, заменив долг к подруге долгом к нему, но он не стал – взгляд Михаила заметил – тот что-то сказать хотел, не при девушке.

Вита убежала вверх по склону к дому, а мужчины встретившись, пошли медленно, то и дело останавливаясь.

– Ты серьезно? – спросил Миша. Можно было сделать вид, что Рус не понял о чем речь, но резон в притворстве?

– Вполне.

– Ты понимаешь, что с ней?

– А что с ней?

Миша встал, преградив ему дорогу, затылок почесал:

– Как бы тебе сказать?…

Роль дипломата ему не давалась, и Зеленин не стал мучить мужчину:

– Андрей послал?

– Зачем? Сам.

– Тогда тебе повторю, что сказал ему: я был, есть и буду – с ней. И вообще, что за нездоровая суета вокруг вполне обычного дела? Встретились двое, понравились друг другу, решили быть вместе. В чем раздражающий фактор?

– В душевном спокойствии одного из этих двоих.

– Вита, – побрел дальше, Миша рядом.

– Виталия.

– Нравится?

– Естественно.

– И мне. А что не нравится Андрею – трудности Андрея.

– У него достаточно трудностей.

– Воевали вместе, теперь вместе работаете?

Миша помолчал и спросил:

– Ты сам-то кто?

– Начальник службы охраны коммерческого центра «Сотников».

– Большая птица.

– Маленький кулик.

– Сейчас в отпуске?

– Отгул.

– Он закончится, что делать будешь?

– Придумаю.

– Трудности любишь?

– Обожаю.

– Несерьезный разговор.

– Точно. Но я готов говорить по делу, когда созреешь. Или Андрей. Что маловероятно. Ревность не лучший советчик разуму.

– Он переживает за сестру.

Зеленин развернулся к мужчине:

– Она ему не сестра.

Михаил не удивился, значит знал. В глазах появился холод и спрятал эмоции:

– Пойдем за стол. Твой друг очень хочет, чтобы я сходил с ним на рыбалку, но до этого не мешает перекусить.

– Можешь послать его к чертям.

Мужчина загадочно усмехнулся:

– Нет уж, я схожу.

Зеленин кивнул: не сомневаюсь. Как и в том, что турнир по взаимному выведыванию пройдет безуспешно. Каждая из сторон строго сохраняла свои тайны.

– У каждого человека есть свой "скелет в шкафу". Он может забыть его, может помнить, но никому его не показывать и прятать даже от себя, но приходит момент, когда любой из вариантов заканчивается одним – «скелет» сам покидает «шкаф».

– Это ты к чему? – посерьезнел.

– Вам есть что скрывать, как и мне, но настал момент, когда наши «скелеты» прямо или косвенно пересеклись. Можно бегать от этого, можно делать вид, что ничего подобного не произошло, а можно сесть и спокойно поговорить. Первые два варианта были бы вполне удобны для каждой из сторон, если бы не Вита. Из-за нее разумнее будет пойти по третьему пути. Подумай сам и передай это Андрею.

– Ты из конртразведки, – он не спросил – констатировал. Лицо стало мрачным и немного злым.

Зеленина пот прошиб: черт возьми!! Что происходит в этом маленьком сообществе?!

Почему они ждут таких гостей? Что скрывают?

Дело друзей или замешана девушка?

Прошлое или настоящее?

– Быков убери с периметра, всю викторию у соседей вытоптали, придурки, – процедил Миша и двинулся к столу. – Да, остаться не предлагаю, домик маленький, спать негде.

– Места много – расположимся, – кивнул на берег.

Мужчина задумчиво оглядел Руслана и понял, что поперек идти бесполезно:

– Ладно, базируйтесь хоть всем полком. «Комарексом» запастись не забудьте.

– У меня "москитол", – заверил уже в спину.

За столом болтал только Леня, а слушала его только Вита, остальные обменивались тяжелыми и изучающими взглядами, но не забывали выдавливать милые улыбки, когда удостаивались внимания женщин.

Потом Руслан беззастенчиво забрал Виту, освободив ее от работы в огороде и общества брата, которому, невольно помогая Русу, нашла работу Катя, а Леня столь же виртуозно утащил Михаила на рыбалку.

– Искупаемся? – предложил девушке стоя на песчаном, до странности пустом в этот довольно знойный день, берегу.

– Купальник не взяла, – протянула разочарованно, а сама уже мочила ножки в воде.

– Кто увидит? Нас только двое.

– Все равно, – неуверенно пожала плечами и присела на песок, начала что-то сооружать. Очередной замок?

Сколько их строится с момента рождения? И столько остается к зрелым годам? Хорошо – один, а то и его разрушает опыт.

Зеленин сидел на траве, смотрел на Виту и испытывал двойственное чувство: он хотел ее, хотел до сухости во рту и дрожи в теле. Он любовался ею и одновременно ощущал глубокую тоску, столь же яростную, как желание. Он не мог взять ее, повалив на траву, даже если бы сгорел от страсти, не мог утащить как нимфу в поле или увезти домой, не мог утолить свою жажду, потому что она была слишком хрупка для напора, потому что он не знал, как ни один человек не мог бы предугадать, какие процессы происходят в ее голове и что к чему выведет: обидится, замкнется, испугается, забудет как дышать? Он не мог вести себя с ней, как с любой другой женщиной и не мог уйти, и тем был обречен мучиться, гореть и уходить в тоску, понимая что он сам выкопал себе яму, он, а не кто-то другой устроил сам себе западню, пустив ту пулю.