Текст книги "Отмщение клинка ночи (ЛП)"

Автор книги: Райан Кирк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Минори гадал, какую игру затеял Шин. Собирался ли он обвинить Киоши в поджоге? Это был бы сильный ход, но он может иметь неприятные последствия. Как сам Минори обнаружил, Киоши любили многие клинки, и они не воспримут обвинения.

В глубине души Минори чувствовал, что что-то не так, как будто настойчивый гул. Но он мысленно отбросил это, пытаясь сосредоточиться на том, что Шин собирался сказать дальше.

– Группа, которая сожгла дворец и убила нескольких моих охранников в процессе, была клинками, действующими по приказу своего совета.

Толпа молчала, как Минори, ощущала тяжесть слов Шина.

Минори застыл на месте, его мысли метались. То, что он слышал, не могло быть правдой. Он пытался осмыслить все последствия, но его разум чувствовал себя пойманным в маленькую клетку, отрицание пробегало в его голове.

– Человек, стоящий рядом со мной, которому я доверял в эти прошлые месяцы, втайне был лидером заговора против меня. Я узнал, что клинки стремятся свергнуть правительство Королевства и править этой землей. Они устали служить и вместо этого хотят править.

Шин впился взглядом в Минори и неуклюже обнажил меч, его глаза были холодными, как лед.

– Стража, возьмите этого человека в плен.

* * *

Приказ Шина привел Минори в чувство. Он не мог осознать предательство и его последствия, но он знал, что заточение означает смерть, и был не готов к этому. По мере того как его разум улавливал события последних мгновений, он обращал внимание на свое окружение свежим взглядом. Платформу окружили стражи с копьями, и Минори понял, что их было восемь, как и в отрядах Шина, охотящихся за клинками ночи.

Охранники ждали сигнала Шина; они повернулись и посмотрели на платформу. Минори огляделась и увидела еще одну пачку из восьми копий, марширующих к платформе. Шин не рисковал.

В этот момент Минори был рад, что он злился сегодня. Его тело было разогретым и готовым к движению, ощущение сильно отличалось от большинства утренних ощущений, когда движения сопровождались скованностью. Его гнев мог быть разницей между его побегом или смертью.

С группой позади него у Минори был только один логический путь. Он бросил последний взгляд на Шина и устремился вперед, прыгнув так высоко, как только мог, с передней части платформы. Там стояли четыре стража, и Минори проскользнул в пределах досягаемости копья двух из них. Они ударили, и Минори почувствовал, как, по крайней мере, одно копье пробило его мантию.

Минори тяжело приземлился и неуклюже кувыркнулся. Он проклинал себя за то, что не сохранил свое тело в лучшем состоянии. Во время его пребывания в Убежище было на что обратить внимание, и он двигался не так много, как стоило. К счастью, хотя его бок и спина болели от жесткого приземления, он был уверен, что не повредил лодыжки. У него был шанс.

Толпа снова расступилась перед ним, устоявшийся страх перед клинками ночи все еще держался, но в тесноте улицы людям было некуда отступать. Они толкались, и когда некоторые попытались уйти, их толкали к Минори. Быстрого движения просто не могло быть. Тем не менее, стражи позади него тоже увязли.

Минори рискнул взглянуть. Шин стоял на платформе, выпрямив спину, с озадаченным выражением лица. Несомненно, он считал, что у его стражей не возникнет проблем с задержанием Минори. В момент сомнения клинок решил просто сдаться. В бою у него был шанс, но против шестнадцати специально обученных людей Шина этот шанс был чрезвычайно мал. Если дело дошло до бега, Минори знал, что он обречен. Возможно, если бы он не сопротивлялся, позже возникла бы возможность.

Его разум кричал на него, и он понял, что ведет себя глупо. Если его поймают, Шин сделает все, чтобы он был самым охраняемым заключенным в истории Королевства. Его шансы на побег сейчас были невелики, но он должен был попытаться.

Когда Минори добрался до края улицы, он увидел, что к нему шли двое стражей Шина. У них были только мечи, и Минори решил, что они были обычными солдатами, следящими за собранием.

Они оба обнажили мечи и ударили, но Минори почувствовал приближение атак. Он легко проскользнул между стражами и продолжил движение. Обычные солдаты его не беспокоили. Группа из восьми человек была позади него, как и остальные.

Его единственной реальной надеждой было оторваться от солдат в лабиринтах Убежища. Для этого ему нужны были узкие переулки, множество углов и укрытий. Ближайший рынок мог помочь. Минори повернулся к нему, за его спиной послышались тяжелые шаги.

Минори не боялся. Раньше он бывал в безвыходных ситуациях. Когда он был моложе, они считались его специальностью, поэтому его и отправили в Два Водопада. Когда наступали тяжелые времена, когда их жизни угрожала опасность, большинство людей паниковали. Не Минори. Его дыхание успокоилось, и он почувствовал все вокруг. Он ощутил пустые улицы и знал, как далеко стражи Шина. Его охватило непоколебимое спокойствие, он знал, что ему нужно делать, чтобы выжить.

Он чувствовал, как охранники Шина расходятся и идут по боковым переулкам. Они знали, что они быстрее, и пытались поймать его в кольцо. Если он хотел выжить, ему нужно следить за тем, чтобы кольцо не замыкалось. Он нашел переулок, который искал, и побежал, требуя от своих ног и легких больше, чем за многие месяцы.

Он ощутил солдат раньше, чем увидел их, и остановился. Одна пара стражей шла перед ним по перекрестку. Минори бросился за телегу – плохое укрытие, но он держал пари, что его преследователи не будут вглядываться. Он медленно вдохнул, поскольку его предположение подтвердилось, и они пробежали перед ним, бросив взгляд на переулок. Солдаты продолжили свой путь, не обнаружив его.

Пара, следовавшая за ним, повернула за угол, увидела, что он присел за телегой, и сразу поняла, что произошло. Они закричали, и Минори встал на ноги и помчался через перекресток перпендикулярно пути первой пары. На следующем перекрестке он повернул обратно к дворцу. Он вырвался из кольца в этот раз. Нужно было и дальше так делать.

Больше всего ему нужно было укрытие, где его не станут искать. Он перебирал в уме различные варианты, пока тело неслось по улицам Убежища. Стражи стояли между ним и рынком, и он чувствовал, как все шестнадцать бродят по местности. Его варианты быстро исчезали.

Пара позади него ослабила преследование. Но он мог сказать почему. Его чувство подсказывало ему, что он был окружен стражами, и спешка только подвергала стражей большей опасности. Несмотря на его усилия, он все еще был в кольце, хоть оно и было большим.

Минори повернул за угол, и мысли о его прежней жизни тени вернулись к нему. Тогда его регулярно преследовали, но как он всегда уходил от преследователей? Затем он вспомнил, что люди редко смотрели в двух направлениях – вниз и вверх. Минори не думал, что сможет спрятаться под ногами, но они не ожидали, что старик заберется наверх. Ему просто нужно было найти место, чтобы его не увидели.

Минори перешел на бег трусцой, осматриваясь. Поднялся ветер, и клинок ощутил холод. Это место он и искал. Минори забрался на бочку, а оттуда на деревянную стену. Он ненадежно балансировал несколько мгновений, прежде чем нашел центр. Он прошел по стене шагов шесть. Через переулок всего в двух шагах от него была крыша, на которой он мог спрятаться. Теперь все, что ему нужно было сделать, это прыгнуть. Он колебался. Если он промахнется и упадет, все будет кончено. Он ощутил приближение двух пар стражей. Не было времени сомневаться.

Минори прыгнул, пытаясь перенести центр тяжести через крышу, но ему не удалось. Он медленно поехал, его руки искали опору на наклонной крыше. Он схватился до того, как упал, и на короткое время завис в воздухе. Собрав всю энергию и юношеские воспоминания, Минори поднялся на крышу, кряхтя от усилий.

Он поднялся на ноги и перебрался через стену как раз перед тем, как стражи увидели переулок. Не увидев его, они продолжили путь. Минори знал, что они вернутся, и продолжал осматриваться. Но пока он был в безопасности, и этого было достаточно.

Клинок рухнул на спину, все его тело болело от попытки убежать. Он почувствовал влажность на лице, и это привлекло его взгляд к небу. Облака сгустились, пошел первый снег.

Будет холодно, но он не замерзнет. У него осталось одно дело в этом мире, и он не потерпит неудачу. Все его планы, возможно, были напрасными, но их место заняла новая миссия.

Он убьет Шина.

Глава 27

Киоши сидел в комнате, перед ним был законный король, мирно дышал. Он понимал, что ситуация была необычной. Монарх и советник были в бегах, хотя Масаки должен был находиться в своем дворце в окружении помощников. Вместо этого он был здесь один, и за ним ухаживал только Киоши. Его дворец сгорел, и все его помощники считали его мертвым. Если бы они знали правду, они бы никогда не говорили об этом.

Масаки не заслужил этой участи. В Королевстве была горстка людей, которые знали, на какие жертвы он пошел ради мира, но, в конце концов, они ни к чему не привели, если Киоши не смог предотвратить бедствие, которое окружило их. Масаки заплатил за мир кровью, и никто не знал.

Глядя на своего короля, Киоши думал о том, как он только поступил на службу к Масаки. Они были знакомы некоторое время, но Киоши недавно потерпел самую яркую неудачу. Он исчез на какое-то время и после долгих скитаний вернулся во дворец. Он положил свой меч перед Масаки и сказал ему, что, если он того пожелает, он с радостью покончит с собой. В юности Киоши презирал эту практику, но он пришел к ее пониманию. Иногда смерть была единственным миром, который можно было найти.

Масаки не позволил ему умереть. Он пригласил Киоши к себе на службу, и клинок оставался там на двадцать лет. Не всегда было просто, но Киоши всегда уважал Масаки. Он был единственным по-настоящему бескорыстным лидером, которого когда-либо встречал Киоши, достойным человеком, за которым можно было идти.

Киоши был близок к тому, чтобы отказаться от Королевства. Поддержание порядка в стране было похоже на попытку удержать кусок глиняной посуды, который уже разбился вдребезги.

Аса находилась в своей комнате, оправлялась от травм. Коджи был силой, на которую Киоши не рассчитывал. Сила мальчика поражала. Минори нашел инструмент более мощный, чем он думал.

После смерти Джуро осталось только два претендента на трон. До сегодняшнего утра Киоши думал, что, возможно, будет лучше позволить Шину продолжить свой путь вперед. Он был самым умным и смелым, и если бы это был выбор между ним и Исаму, Киоши с радостью выбрал бы Шина. Но не после только что полученной информации.

Здесь, в гостинице, его тени смогли передать ему много информации, и новости из Убежища были последним ударом, который мог принять Киоши. Минори назвали на публике поджигателем, разрушившим дворец. Шин требовал представителя от совета, но до тех пор приказал всем клинкам сдать мечи. Если они этого не сделают, они будут виновны в государственной измене и будут преследоваться. В записке Киоши говорилось, что группы людей ходили от дома к дому, следя за тем, чтобы в Убежище не было клинков. Несколько клинков уже погибли, не смогли выбраться из запечатанного города.

Мелкая часть Киоши хотела посмеяться над несчастьем Минори. Его игра была глупой, и хотя Киоши считал, что Минори хотел как лучше, он вошел в игру, не зная, где находятся все фигуры. Он не знал о желании Шина избавить Королевство от клинков. Решающая ошибка.

Однако в основном Киоши жалел Минори. Они могли не соглашаться, но они оба хотели, чтобы клинкам было лучше, исходя из своего мнения. Минори совершал ошибки, но войти в историю как самый презираемый человек в Королевстве было судьбой, которой он не заслужил.

Киоши думал о проблеме все утро, но не мог придумать никаких решений. Им нужен был какой-то способ удержать Королевство от того рук Шина, но планы узурпатора были очень хорошо продуманы. С клинками как общим врагом ему, возможно, даже удастся сплотить семьи. Джуро, конечно же, был убит клинком – еще один шаг, которого Шин, казалось, ожидал.

Киоши снова и снова обдумывал эту проблему, словно постоянно возделывая землю в саду. Но как бы он ни искал, ответов не было.

Он был так занят размышлениями о проблемах, стоящих перед Королевством, что ему потребовалось некоторое время, чтобы увидеть, что глаза Масаки открылись.

Король проснулся.

* * *

Киоши был так взволнован, что вскочил на ноги, готовый кричать каждому, кто его слушал. Но его внезапное движение испугало Масаки, и когда взгляд короля остановился на Киоши, старый клинок дня увидел нечто, напугавшее его. Глаза Масаки, обычно внимательные, были пустыми и остекленевшими. Киоши понял, что Масаки или то, что осталось от его друга, исчезло. Остался только испуганный ребенок.

Сердце Киоши чуть не остановилось от горя. После всего этого, король пришел в себя только для того, чтобы потерять рассудок, и это было почти невыносимо.

Исцеляющая природа Киоши вновь заявила о себе, и он медленно подошел к Масаки, его голос был мягким и успокаивающим.

– Привет, Масаки. Ты знаешь, где находишься?

Масаки не ответил Киоши, но его губы шевелились. Когда Киоши подошел ближе, он услышал некоторые слова Масаки, в основном тарабарщину, но несколько замечаний Киоши узнал. Имена, места, случайные предложения, которые не вписывались ни в какой контекст, который мог вообразить Киоши.

Двигаясь медленно, чтобы не напугать Масаки, Киоши переместил руки, положив одну на голову короля, а другую – на грудь. Киоши закрыл глаза, и внешний мир исчез. Он сделал глубокий успокаивающий вдох, когда понял, насколько сильно заболел Масаки. Масса внутри него стала намного больше, и было удивительно, что он мог дышать. Но разум Масаки был тем, о чем Киоши беспокоился больше всего.

Киоши чувствовал энергию разума Масаки, разорванную на клочки, как будто ребенок рвал бумагу. Это было неразумно, но Киоши нырнул в голову Масаки, в самое сердце беспокойства энергии. Пришло время отчаянных действий. Худшее, что он мог сделать, это убить Масаки, и он уже не был уверен, что это плохо. Король заслужил отдых.

Киоши сосредоточил свои силы и нырнул в узел, который определял недавнее существование Масаки. Мягко, но твердо он попытался заставить энергию сформировать узоры, которые он знал. Он не беспокоился о причинении непоправимого ущерба. Им двигало отчасти отчаяние, отчасти любопытство. На что он был способен? Сможет ли он вернуть короля после всего, через что он прошел?

Пот стекал по лицу, немного раздражая. Он добрался до центра искажений в разуме Масаки. Энергия там кружилась, как разъяренные пчелы. Киоши не мог представить, как начать распутывать или переставлять их, поэтому он попытался разрезать их своей собственной внутренней силой.

Киоши почувствовал, как что-то щелкнуло в разуме Масаки, и он был внезапно выброшен из медитации. Он посмотрел на комнату, в которой они находились, но ему потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, где он был и что делал. Клинки дня всегда предостерегали, что резко вылетать из пациентов нельзя. Это было вредно для разума, и в школах рассказывали истории о клинках, которые потеряли рассудок, пытаясь лечить. Киоши мог это понять. Его душа чувствовала себя так, как будто пыталась снова сшить себя.

Он посмотрел вниз, и то, что он увидел, принесло радость в его сердце, первую настоящую радость за очень долгое время. Масаки смотрел на него с теплотой в глазах.

– Привет, старый друг, – сказал король.

* * *

Остаток дня был удручающим и освежающим. Это было душераздирающе, потому что Киоши нужно было дать королю хотя бы небольшое представление о том, что произошло, пока он был без сознания. Клинок старался быть быстрым, потому что вскоре стало очевидно, что, хоть Масаки проснулся, он не продержится долго. Киоши снова и снова замечал, что он засыпал, и его моменты осознанности становились короче.

Все, что Киоши удалось сделать с королем, не было постоянным исцелением. Киоши также заметил, что дыхание короля стало более затрудненным.

Они сидели рядом и тихо разговаривали. Масаки выглядел усталым, более усталым, чем Киоши когда-либо поминал. Часть Киоши сожалела о его действиях. Масаки выглядел так, как будто он предпочел бы перейти в Великий Цикл.

Король посмотрел на своего друга.

– Что мне делать?

– Тебе нужно объявить Исаму следующим королем.

– Он слишком слаб.

– Согласен. Но Шин будет мстить клинкам, уничтожая Королевство. У нас уже нет выбора.

Масаки молчал, и Киоши стал переживать, что снова потерял друга. Но король просто думал.

– Мне это не нравится, но я согласен. Королевству нужны клинки, даже если люди этого не понимают.

Масаки попросил бумагу. Киоши было больно наблюдать, как король пытался писать, но для совести целителя ему нужно было, чтобы король сам сделал это. После всех подделок Шина этот документ должен был быть максимально аутентичным. У них не было королевской печати, что было проблемой, но подписи должно хватить.

После подписания приказов Масаки посмотрел на своего друга.

– Полагаю, ты возьмешь на себя ответственность доставить их?

Киоши кивнул.

Масаки посмотрел вдаль, в окно. Когда он заговорил, его голос, казалось, доносился издалека:

– Думаю, что если ты вернешься, меня здесь уже не будет.

Киоши хотелось спорить, но, глядя на своего старого друга, он понимал, что король говорит правду. Он не выдержал бы нескольких дней путешествия по суше, чтобы встретиться в лагере Исаму. Киоши не был уверен, что Масаки выживет даже несколько дней в гостинице. Если Киоши добьется успеха, пройдет некоторое время, прежде чем он сможет вернуться.

Масаки продолжил:

– Когда ты уедешь?

– Как можно быстрее. Время сейчас наш враг.

– Ты можешь посидеть со мной какое-то время? Быть среди друзей – редкий подарок.

Вместе они говорили о былых временах, о событиях и людях, которые вошли в историю, о некоторых событиях, о которых знали только они вдвоем. В конце концов, разговор перешел к Йоши, сыну короля, когда-то бывшего принцем Королевства.

– Как думаешь, из него бы получился хороший король? – спросил Масаки.

Киоши грустно улыбнулся.

– Да. Вы хорошо руководили им, и хотя он имел склонность отвлекаться на женщин и оружие, он бы перерос это. Его сердце всегда было в нужном месте, и, как и ты, он ставил Королевство на первое место. Людям повезло бы, если бы он был правителем.

– Знаешь, когда ты вернулся, я так злился на тебя. Он любил тебя, как брата, которого я не смог дать ему, но когда я увидел тебя, стоящего на коленях передо мной… ты не знаешь, как близко я подошел к тому, чтобы отрубить твою голову своими руками.

– Я бы позволил тебе.

– Я знаю. Ужасно думать так, но каждый раз, когда я видел тебя, я думал, что это должен был быть ты. Но ты вернулся, а он – нет.

Киоши, ошеломленный, почувствовал, что теряет контроль, но король продолжил.

– День за днем ​​я наблюдал за тобой. Я знал, насколько ты полезен, но мне нужен был повод убить тебя. Я хотел, чтобы ты был предателем, но день за днем ​​ты все отдавал Королевству. А потом, по прошествии времени, когда мы все стали старше, ты стал единственной связью с моим сыном. И вот мы оба, старики, уже не полезны.

Киоши не мог справиться с добротой короля. Слезы текли по его лицу, и он не пытался их скрыть.

На лице Масаки отразилось сострадание.

– Киоши, с тех пор я столько раз видел, как ты доводил себя до грани самоуничтожения. Я видел твое сердце, и я знаю горе и гнев, которые вели тебя год за годом. Иногда мне кажется, что я понимаю тебя лучше, чем ты понимаешь себя.

Их взгляды встретились, и Масаки выдерживал взгляд Киоши.

– Я хочу, чтобы ты знал кое-что. Не просто выслушал, а знал. Киоши, я тебя прощаю. У тебя нет абсолютно никакого долга передо мной, моей семьей или Королевством. Я прощаю тебя.

Масаки отвел взгляд от Киоши, его охватил приступ кашля. Из уголка его рта потекла струйка крови, и Киоши вытер ее тряпкой. Киоши не мог заставить себя ничего сказать. Его сердце было переполнено.

– Киоши, ты в это веришь? Ты сделал все, что мог, и даже больше. Пусть тяжесть смерти Йоши упадет с твоих плеч. Мы оба скоро присоединимся к Великому Циклу, и я не допущу, чтобы ты присоединился ко мне с этим долгом, который тебя тяготит.

Киоши рухнул на колени перед Масаки. Его тело сотрясали всхлипы, эмоции бушевали в нем. Это были всего лишь слова, но Киоши не осознавал, как долго ждал их.

Он потерял счет времени, стоя на коленях, но когда пришел в себя, в комнате начало темнеть. С приближением зимы все раньше и раньше наступала ночь. Когда Киоши выпрямился, ему почему-то стало легче. Он посмотрел на Масаки, но глаза короля снова стали остекленевшими, и он бормотал тарабарщину. Киоши хотел поблагодарить его, рассказать, как он помог в последние дни своей жизни, но он ничего не сказал. Почему-то он был уверен, что Масаки знал его сердце.

Киоши повернулся и пошел к двери. Но незадолго до того, как он собрался открыть его, он услышал фразу, которая остановила его.

– Осаму, это явно ты, – Киоши повернулся и посмотрел на Масаки, но теперь он спрашивал о вине. Киоши подумывал послать короля к Великому Циклу, но не смог. Мало того, что это было неправильно; он не был уверен, что сможет физически заставить себя убить друга. Он покачал головой и вышел из комнаты, выполняя последнее задание своего короля.

* * *

Когда Киоши вышел из комнаты, он почувствовал, что Дайсуке вернулся. Он пошел в комнату клинка ночи, дверь была открыта. Киоши посмотрел на него. Хотя мужчина выглядел усталым, он не выглядел изможденным. Несколько дней пути – вот и все, что он пережил.

– Ты благополучно доставил его?

Дайсуке кивнул.

– Не было никаких проблем.

– Джуро убит. Молодой клинок ночи, подружившийся с Минори, Коджи, убил его.

– Аса?

– Побита, но в порядке. Я залечил все серьезные травмы.

Выражение облегчения промелькнуло на лице Дайсуке, и Киоши увидел, что его друг проникся симпатией к более молодому клинку.

– Что будет дальше?

Киоши рассказал Дайсуке о последних событиях, от недавних решений Шина до того, как король пришел в сознание и объявил Исаму законным королем. Это был их единственный шанс предотвратить войну или падение клинков.

Дайсуке нахмурился.

– Так тебе нужно срочно уезжать?

– Да. Почему нет?

– Если все, что ты узнал, правда, что толку пытаться? Ненавижу это говорить, но, может, нам пора найти красивый тихий уголок Королевства и жить в мире. Шин ни за что не откажется от власти, а без печати Исаму будет сложно убедить Королевство, что он законный король.

– Я должен попробовать. Если Шин добьется своего, и клинков будут преследовать по всему Королевству, я опасаюсь за будущее.

– По крайней мере, отправь меня. Твое место здесь, рядом с Масаки.

Киоши колебался. Идея была заманчивой, но не сработала.

– Как бы я ни хотел, не это должно происходить. Как ты сказал, без печати Исаму предстоит тяжелая битва за убеждение людей. Я могу засвидетельствовать правдивость письма, добавив ему подлинности. Возможно, это не так много значит для людей, но это может привести к тому, что Совет Клинков заявит о поддержке Исаму. После недавних заявлений Шина, Хаджими и совет должны быть напуганы. Это дает нам надежду. При поддержке клинков у Исаму может быть шанс.

– Это все еще небольшой шанс.

– Но это лучше того, что у нас есть, и совет не послушает тебя, поскольку они даже не знают, что ты существуешь.

Дайсуке признал это, кивнув.

– Что тогда мне делать?

– Заботься о короле, если он снова проснется. Не думаю, что это продлится намного дольше. Он в бреду, то просыпается, то теряет сознание. Пусть ему будет удобно, и лучше не пускай к нему Асу. Хотя, думаю, она еще некоторое время поспит.

Поначалу Дайсуке растерялся, но его быстро осенило. Он выпрямился и кивнул. Киоши стало его жалко. Он только что проехал несколько дней без сна, и просить его об этом было жестоко. Дайсуке точно устал.

– А если она узнает?

Киоши думал об этом вопросе какое-то время.

– Пусть сама принимает решение. Надеюсь, теперь она видит последствия, но ее жажда мести глубже, чем мы можем представить. В любом случае, пусть выбирает сама.

– Уверен, что это мудро? Она не так сильна, но быстрая, а ты уже не так молод, как раньше. Она может победить тебя, если до этого дойдет.

– Возможно, но если это моя судьба, то так и быть. Дайсуке, я устал пытаться управлять миром. Это похоже на попытку удержать песок. Чем сильнее сжимаешь, тем больше песок ускользает. Если до этого дойдет, мы с ней закончим наш рассказ. Она этого заслуживает.

Дайсуке не выглядел так, будто был согласен, но он поклонился.

– После того, как король умрет?

Киоши улыбнулся.

– Я освобождаю тебя от службы, Дайсуке. Я прошу тебя охранять короля как друга и товарища по клинку. Уже не как твой хозяин. Я больше не знаю, куда ведет мой путь. Если я доберусь до Исаму, ты можешь отыскать меня там. Всегда буду рад твоему обществу. В противном случае вернись к своей семье. Найди тихий уголок Королевства и займись фермой. У тебя есть дар в виде жены и дочери, более ценный, чем все, что я могу предложить. Ни за что не жертвуй ими.

Киоши увидел слезы в глазах Дайсуке и чуть не улыбнулся. Это был день прощания.

– Если можно, я бы попросил еще об одном одолжении.

Дайсуке низко поклонился.

– Все, что угодно.

– Если можешь и хочешь, присмотри за Асой. Единственное, что я могу ей дать, это твою мудрость. Она никогда не будет сильнейшим бойцом, но ты можешь научить ее своим навыкам. Возможно, у тебя получится научить ее понятиям дружбы и семьи. Боюсь, ее убеждения исказила месть, и она заслуживает большего.

– Я обучу ее.

– Спасибо, – Киоши подошел к Дайсуке и обнял его, удивив клинка ночи. – Я знаю, что ты чувствуешь себя в долгу, но знай: ты был одним из моих самых близких друзей на протяжении последних двадцати лет, и любой твой долг передо мной был выплачен многократно. Я благодарен за службу и прошу, чтобы ты теперь жил для себя.

Киоши отошел, опустился на колени и поклонился Дайсуке. Он замер ненадолго в поклоне, знал, что друг расстроится, но только так мог выразить чувства.

Когда Киоши встал, лицо Дайсуке было в слезах, как и лицо Киоши. Может, они еще встретятся, но Киоши казалось, что это была его последняя миссия, и он хотел, чтобы Дайсуке знал о его чувствах.

Дайсуке не смог заговорить, но Киоши знал сердце мужчины. Он кивнул и отвернулся, пошел к конюшням.

Глава 28

Аса какое-то время просыпалась и теряла сознание. Киоши исцелил ее тело, но не мог залатать дыры в сердце. Она злилась на Коджи, грустила из-за Джуро и злилась на себя. Она серьезно относилась к тренировкам, но никогда не была лучшим бойцом, даже в своем классе. Теперь ей хотелось найти способ повернуть время вспять, вернуться назад и найти секрет тренировки, чтобы стать лучше всех.

Когда она заставила себя подумать об этом, она поняла, что больше всего на свете хотела не чувствовать себя бессильной. Несмотря на ее силу, ей казалось, что она всегда была в ситуациях, когда боролась с событиями и людьми мощнее, чем она. Ей не удалось спасти свою семью, и теперь она чувствовала себя дальше от Осаму, чем когда-либо. Она не смогла защитить лорда, и единственная причина, по которой она была жива, заключалась в том, что она нравилась Коджи, и он не хотел ее убивать. Несмотря на то, что она прошла испытание клинка ночи, она чувствовала себя маленьким ребенком, жертвой сил, недоступных для нее.

Так что, хотя физически она чувствовала себя хорошо, она не могла заставить себя встать с постели. Она услышала, больше, чем ощутила, возвращение Дайсуке. Она нахмурилась. Конечно, он добился успеха. Его способности, как естественные, так и от тренировок, были одними из самых впечатляющих в ее жизни. В своем нынешнем настроении она даже не обрадовалась его возвращению. Она также почувствовала, как Киоши уехал на юг. Она задалась вопросом, какое поручение он поставил перед собой.

Аса снова заснула, но когда открыла глаза, было темно. Внутреннее чувство времени подсказало ей, что ночь еще не наступила, и она подошла к окну. Снаружи густые облака предвещали раннюю зимнюю бурю. Хотя в ее комнате было тепло, Аса слышала ветер снаружи. Она не делала вид, что понимает погоду, но знала, что не хотела бы оказаться в ловушке снаружи в ближайшее время. Она надеялась, что с Киоши все будет в порядке.

Аса расширила чувство. В гостинице было тихо, внутри была лишь горстка посетителей. Она начинала понимать, что это было типично для этого места. Она хотела поговорить с Дайсуке, но не слышала, как он двигался. Она предположила, что он спит. Как и Киоши, он казался старше своих лет, и, возможно, он дал бы ей совет о следующих шагах.

Она была удивлена, обнаружив, что король проснулся и был взволнован. Это было новым. Она вышла из своей комнаты и вошла в комнату Масаки.

Король был там, но это был не он. Аса видела пустое выражение на его лице и знала, что все, что он пережил, глубоко на него повлияло.

– Привет, – сказал король.

– Привет, – ответила Аса, оглядывая комнату и задаваясь вопросом, что ей делать. Первоначально она думала попытаться утешить Масаки, но его возбуждение не было физическим, и Аса ничем не могла помочь ему. Не имея лучших идей, она села.

– Кто ты? – спросил он.

– Меня зовут Аса. Я здесь, чтобы помочь вам, если смогу.

Король, казалось, слышал ее, но не ответил. С одной стороны, он не бредил, но глаза были стеклянными, а тело, казалось, было не полностью под его контролем, так что он был не в порядке. Она сомневалась. Часть ее сочувствовала ему, но она не знала короля лично, и после боли, которую она видела, страданий ее семьи, ей было трудно испытывать сочувствие. Было бы милостью разрезать ему глотку и избавить от страданий.

В соседней комнате Аса слышала, как Дайсуке просыпается. Она была благодарна. Возможно, он лучше знал, как помочь королю. Почему уехал Киоши? Ясно, что королю что-то было нужно, и из всех них Киоши лучше всего подходил для помощи. Должно быть, он уехал по важной причине.

Следующие слова царя заставили Асу застыть на месте.

– Ты – друг Осаму?

Мир Асы закрутился, и все, казалось, произошло в одночасье. Она слышала, как Дайсуке выбежал из своей комнаты в сторону комнаты короля. Все, что происходило за последние несколько месяцев, теперь предстало в новом свете. Кусочки встали на свои места один за другим. Конечно, были подозрения, но никогда не было доказательств, никогда не было ничего реального, за что можно было бы удержаться.

– Что вы сказали?

В этот момент в комнату ворвался Дайсуке, пытаясь сохранять спокойствие на лице. Аса впилась в него взглядом, и его лицо все подтвердило. Но она получила от короля больше: