Текст книги "Ребрендинг смысла жизни(СИ)"

Ощущая мир, я взаимодействую с ним и получаю данные от него. К сожалению, я не могу ощутить весь мир, то есть из всего многообразия мира я способен воспринять только то, что воспринимаю. Я не вижу очень мелкие предметы, не слышу слишком тихую музыку, очень высокие или низкие звуки и т.д.

Из множества фактов этого мира, я воспринимаю только подмножество этого множества.

Таким образом, мой первый фильтр обрезает часть информации о мире, из поля моего зрения выпадает информация, которую я не способен принять.

Но и это не все. Существует следующий фильтр – он необходим для того, чтобы я мог осознавать только необходимую информацию. Я почти никогда не слышу стук сердца, не осознаю, что дышу т. д. Я получаю гигантский объем информации, который затем отбрасывается как ненужный или перерабатывается неосознанно. Я осознаю только то, что необходимо осознавать. Я бы просто захлебнулся в информации, если бы попытался переварить ее всю.

Если на входе фильтра мы имеем поток ощущений, то на выходе – понятные и ценные образы "синий цвет", "забор", "тепло". "Я" занимается тем, что распознает знакомые образы, то есть структурирует информацию, выделяя самое ценное.

Из информации, которую не отсекли первые два фильтра, формируется мнение об этом мире, мысли о нем. Собранные кирпичики мыслей типа «тепло», «желтый и красный цвет», «небо», «лес» дают возможность сформировать уже не конкретные, а абстрактные мысли:

– Как здорово смотреть на закат, я это заслужил своим трудом.

– Бог сотворил всю эту красоту...

– Как нечасто я обращаю внимание на красоту вокруг меня!

– Что люди вообще находят в том, чтобы пялиться на закат?

Очевидно, одни и те же образы могут привести к разным мыслям. Ведь есть еще третий фильтр – фильтр рациональных построений. Глядя на солнце, кто-то видит Бога, кто-то – реакции ядерного синтеза, кто-то – абстрактную картину.

После того, как наши фильтры дважды обрезали информацию, потупившую из внешнего мира, процедура фильтрации происходит в третий раз – мы отсекаем все то, что не укладывается в принятую нами картину мира. При этом информация не только фильтруется, она еще и искажается.

2.4.3 Искажение восприятия

Мне показалось полезным воспользоваться образами всесильных демонов. Этому я научился, изучая физику. Для физиков демоны являются прекрасными смысловыми конструктами при проведении мысленных экспериментов. Картина при этом выглядит гротескной, но общий смысл становится очевиднее. Демоны – это всесильные существа, которые мешают видеть мир.

Вообще же в роли демонов могут выступать фанатическая приверженность догмам, нестабильное эмоциональное состояние или наркотики, вызывающие галлюцинации.

Конечно, демоны могут искажать не только мои ощущения, но и мои мысли. В этом случае я уже не способен буду правильно думать, правильно истолковывать факты.

Демоны могут затуманить мой мозг до такой степени, что я утрачу способность мыслить самостоятельно. Они начнут "думать за меня". Если вспомнить, сколько раз я оказывался в положении, когда уже не хотел думать, но мысли все равно возвращались ко мне, предположение о демонах уже не покажется таким уж фантастичным. Я умею наблюдать за своими мыслями со стороны, могу осознавать свой мысленный поток и не отождествлять себя с ним. Я бросаю на свои мысли взгляд со стороны и спрашиваю себя: что же все-таки останется, если демоны могут "подделать" даже мои мысли?

В мире, который определенно существует, но про который нельзя сказать ничего истинного, вряд ли возможно найти сознание, про которое известно что-то большее, чем то, что оно просто существует.

Сплошные сомнения... Материя, Бог, Я – и все без несомненно установленных деталей.

И вот теперь, когда я сомневаюсь практически во всем, я начинаю конструировать, чтобы преодолеть разрыв между «философствованиями» и обычной жизнью.

2.5 Реконструкция

Итак, на истину, в которой нельзя сомневаться, но при этом истину определенно туманную, пока что претендуют три гипотезы:

– Существует Мир, о котором ничего нельзя сказать точно.

– Существует Бог, о котором тоже ничего нельзя сказать точно.

– Существует Я, о котором тоже ничего нельзя сказать точно.

Странным является то, что даже эти мысли подверглись сомнению, хотя они утверждают так мало. В существовании Бога сомневаются материалисты. В существовании Мира сомневаются солипсисты. Нашлись и мыслители, сомневающиеся в существовании отдельного самосознания, в существовании "Я"!

Я уважаю эти сомнения и поддерживаю их. Ни одно из трех утверждений я не могу взять в качестве исходного постулата. Что же мне делать дальше?

2.5.1 Первый шаг реконструкции

Я пытался начать свои построения с утверждения "Существует X". И я не смог это сделать. Но ведь что-то же все-таки существует!

Я сознаю это вполне ясно. Пожалуй, усомниться в этом не получится. Но это значит на самом деле, что я считаю истинным не высказывание о каком-то объекте. Я считаю истинным осознание существования. Поэтому я начинаю свои философские размышления с признания безусловным самого процесса осознания.

Слово «осознание» является, конечно, условным. Разумеется, это тоже некое «голое» осознание – о нем тоже нельзя ничего сказать наверняка. Это не мысль и не чувства и т.д. Но это самое точное слово, которое можно подобрать. Фактически это знание самого факта существования. Что-то не просто существует. Это что-то знает, что оно существует. Знание знает, что оно существует!

Чтобы двигаться дальше, мне необходимо прояснить разницу между верой и знанием.

2.5.2 Вера, знание, интерпретации

Очень большая путаница в рассуждениях людей на мой взгляд основана на недопонимании чем отличается вера и знание.

Многие очевидные вещи и утверждения – такие, например, как "солнце светит" – научно настроенные ученые относят к области знания, а идеалистически настроенные относят к области веры. Так знаем мы про солнце или верим?

Дело в том, что необходимо различать не два (знание и вера), а три понятия:

– знание

– интерпретация знаний

– вера

Знание – это некий набор экспериментально полученных фактов. Это первичная информация о мире. Открыл глаза – увидел свет. Порезал палец – почувствовал боль. Постучал по дереву – услышал звук.

Итак, факты собраны. Но наше знание фактов нуждается в интерпретации, которая позволяла бы совершать предсказания на основе индукции. Поэтому идет строительство модели.

Конечно, любая модель только в определенных условиях хорошо описывает реальность. Стоит измениться условиям, и мы убеждаемся в том, что наша модель описывала реальность только в грубом приближении. И все же эта модель основана на знаниях.

Вера же – это признание некой модели верной вне зависимости от точности описания реальности или нового опыта.

Вера – это утверждение некой Истины, по определению исключающей любые иные Истины. Любое опытное знание, ставящее под сомнение данную веру, считается либо ложным, либо неполным, либо искаженным.

В отличие от знания, вера – это модель, не желающая признавать того, что она всего лишь модель. Именно в этом принципиально расходятся вера и знание. Модели знания необходимы, они служат познанию мира, они – наши инструменты. Вера же напротив – самое большое препятствие на пути обретения знания.

Можно сказать, что провести методические сомнения в полном объеме означает полностью отказаться от веры во что-либо и признать любые утверждения или высказывания только моделями.

Теперь, когда разница определена, мне хотелось бы кое-что пояснить. В дальнейшем я буду говорить только про интерпретацию знаний. Я просто использую полезные смысловые конструкции. Я не утверждаю, что какая-либо из моих моделей истинна, я не верю ни в одну из них, я лишь использую их для своих практических целей. Вот эти модели.

2.5.3 Любимые модели

Конечно же, самая первая модель – это модель "Я". Как бы я не философствовал и сколь рьяно не сомневался бы во всем, в обычной жизни мне существовать без этого конструкта будет крайне сложно.

И я начинаю творить мир... Я смотрю на свои мысли, свои чувства, свои ощущения. Я признаю полезным упорядочить мир во времени и пространстве. Трехмерная система координат меня вполне устраивает.

Дальше мне требуется внедрение и остальных конструктов: тел, предметов, научных законов и пр. На реальный мир я аккуратно надеваю сетку из моих полезных моделей.

Конечно, мне потребуются и более сложные модели – "добро и зло", "свобода", "социум", "бизнес" и т. д.

Фактически я создаю мир, мир, который я знал. Он воссоздается в том же виде, в котором я оставил его, занявшись сомнениями. Но я сделал очень важный шаг. Я оценил, что все описание этого мира является условностью – набором хороших и ценных, но все же условных моделей.

Ниже я резюмирую итоги своих изысканий истины.

2.6 Итоговые философские принципы

2.6.1 Принципиальная непознаваемость мира

Мой основной тезис: все, к чему мы имеем доступ, является только частью реальности, будь то чувственный опыт или его рационализация.

Описание мира (модель) не есть Мир. Человеческое восприятие и размышления ограничивают и искажают внешнюю Реальность.

2.6.2 Мир реален

Второй мой тезис: за моими ощущениями стоит какая-то реальность, хотя о природе этой реальности точно я ничего не знаю.

Непознаваемость мира никак не означает, что мир не существует. Мир не является иллюзией, он реален, но не познаваем. Мир существует независимо от моих желаний и моих верований.

2.6.3 Двойственный характер моделей

Основные выводы, вытекающие из первых двух тезисов можно выразить следующим образом:

– Любой чувственный опыт искажает реальность. Любая мысль, любая модель может быть неверной. Никакой результат эксперимента не может считаться окончательным.

– Модели необходимы, поскольку они несут информацию о реальности, хотя и искажают ее. Эти модели создают мир нашего описания, привычный нам мир. И пусть этот наш созданный мир отражает лишь крохотную область Реальности, деформированную и прессованную чувствами, разумом, языком, описанием. Но ведь отражает! Строя мир наших моделей, можно находить корреляции с реальностью и все лучше и лучше ее познавать.

Двойственность ситуации можно выразить формулой "верить не веря". То есть действовать исходя из полезности тех или иных моделей, и воспринимать мир, понимая всю условность восприятия. В одно и то же время верить в свое восприятие мира и жить с ним, а с другой стороны – осознавать его полную условность. И это не так-то просто. Это требует переделки всего образа мышления.

2.6.4 Отличия от других систем

Что означают сформулированные мною тезисы? То, что я отказываюсь говорить об истине. Я говорю только о моделях и изучаю модели.

Невозможно ответить на метафизические вопросы:

– Какова истинная природа источника воспринимаемых впечатлений?

– Как возникла вселенная?

– Есть ли в Мире области, опыту человека не доступные?

Эти вопросы бессмысленны, поскольку они возникли из-за искаженного восприятия мира и желания навязать миру определенные модели.

Мои выводы очень далеки как от наивного реализма, так и от религиозного догматизма. Поэтому то, что я считаю правильным, отличается от большинства известных философских систем.

Это не материализм, поскольку материя признается мной принципиально непознаваемой.

Это не объективный идеализм, поскольку из непознаваемости материи и мира никак не следует существование абсолютной реальности, Абсолюта, Бога или Богов.

Это не субъективный идеализм, поскольку я считаю, что все мое восприятие – это всего лишь крошечная модель реальности.

Это не нигилизм, поскольку отсутствие догматичной веры в модели никак не отменяет ни их, ни их полезности.

Это не релятивизм, поскольку из того, что все модели условны, никак не следует, что они равноправны.

Итак, я искал то, в чем нельзя сомневаться, чтобы определить критерий истинности при принятии решений. Но я не смог определить безусловный критерий истинности.

Полученные результаты принципиально отличаются от моих прошлых ощущений и представлений о мире.

Кому-то мои выводы могут показаться абстрактными, кому-то сложными, кому-то тривиальными. Без практического приложения любые размышления – просто набор тезисов, поэтому в следующих главах я покажу, какое колоссальное положительное влияние мое новое понимание оказало на меня при внедрении этих принципов в собственную жизнь.

Часть третья – саморазвитие

Итак, я закончил первую часть тем, что осознал необходимость выделить четкие критерии истины для выбора пути моего развития. Я посвятил вторую часть поиску такого критерия, пытаясь найти нечто несомненное, чтобы опереться на него при принятии решений.

Я не смог найти такой критерий истины. Все, что я знаю, мыслю и чувствую, подлежит сомнению. Все, с чем я имею дело, – всего лишь некие модели описания реальности. Среди этих моделей встречаются неработающие, избыточные, неадаптивные, и мне еще предстоит научиться отделять зерна от плевел, а также выбирать наилучшие из зерен.

Осознание моего мира как модели освобождает меня от необходимости поисков ответа на бессмысленный вопрос об истинности той или иной модели и побуждает прицениваться к моделям с точки зрения их полезности для меня. Я и только я должен решать, какие модели я выбираю. Сделав выбор, я смогу двигаться дальше.

3.1 Выбор

3.1.1 Смысл жизни

Итак, я наконец-то готов осознать, что значит для меня вопрос о смысле жизни.

Если очень внимательно посмотреть на эту фразу, то можно заметить некорректность ее построения. Слово "жизнь" апеллирует к самому существованию, к тому, что реально. Слово же «смысл» относится не к сфере реального, а к сфере описания реальности. Это мой конструкт описания мира. Получается, здесь мы пытаемся совместить мир с его описанием, скрестить непознаваемую реальность с удобной моделью. Как только мы начинаем считать, что наша модель на самом деле описывает мир, у нас возникают существенные сложности.

С точки зрения реальности, мы вообще не можем ответить на вопрос о смысле жизни. Мы можем найти ответ на него только в наших ментальных построениях. И находим...

Ответ на вопрос о смысле жизни выуживается не из сферы "реального", а из сферы описания реальности. Ответы: "бизнес", "дети", "слава", "бог" относятся к тем конструктам, с помощью которых упорядочивается знание о мире.

Но считать, что реальность обязана подчиняться нашим моделям, пусть даже очень хорошим, – означает неуважительно относиться к ней.

Однако из вышесказанного не следует, будто жизнь бессмысленна. Моя жизнь гораздо богаче существующих внутри меня ощущений и мыслей, в том числе и о смысле. Моя жизнь лежит вне всяких смыслов. Она не бессмысленна, она может включать и включает любые смыслы.

Я понимаю, что такой ответ кому-то покажется неестественным. Меня же, начиная с того момента, когда я отказался от естественного базового сценария жизни и усомнился в большом количестве незыблемых истин, перестали напрягать такие "неестественные" ответы.

Не найдя простого ответа на вопрос о смысле жизни, я вновь переформулировал его в почти что прежний: «Как мне жить дальше с учетом того, что я уже знаю?» И теперь на этот сугубо практический вопрос я сумел найти ответ.

3.1.2 Прагматизм

Утверждение, что жизнь бессмысленна, казалось бы, тождественно утверждению, что жизнь не стоит того, чтобы ее прожить. Между тем, никакой связи между этими высказываниями нет. Все дело в путанице. Слово "бессмысленна" можно трактовать и как "не имеющая смысла", и как "лежащая вне всех смыслов".

К сожалению, эта путаница приводит иногда к печальным последствиям. Не находя смысл жизни и отчаявшись его найти, есть люди, кончающие жизнь самоубийством.

Я, однако, не опустил руки, поняв свою неспособность понять мир, и решил двигаться дальше.

Я продолжил жить в этом мире, приняв тот факт, что из непознаваемости мира не следуют с необходимостью паника, уныние или бездеятельность. Я решил прожить свою жизнь максимально полно и ярко.

Кроме того, я перестал заниматься "философскими" вопросами, а перевел свои размышления в практическую плоскость. Ведь после того, как я провел методологическое сомнение столь масштабно, мне стало незачем сомневаться в малом, растекаясь по древу, лишенному корней, ствола и кроны.

Я осознал, что все мое понимание условно, и теперь мне совершенно незачем думать об истинности тех или иных моделей. Меня теперь интересует только их полезность для меня. Зная, что это только модели, я рассматриваю их не с теоретической (философской), а с практической точки зрения.

3.1.3 Есть только одна жизнь

Итак, все смыслы и построения отброшены. Я остался один на один со своей жизнью.

У меня есть только моя жизнь и еще решение прожить ее. И как прагматик я хочу это сделать наиболее полно. Ведь моя жизнь – это мой единственный ресурс. Я хочу прожить мою жизнь максимально ярко.

Базовый сценарий не удовлетворил меня. Успех тоже полностью не устраивал. Я хочу постоянного роста и развития. Я хочу, чтобы моя жизнь становилась все полнее и полнее.

Я хочу расширить восприятие и прикоснуться ко всем возможностям мира вокруг себя...

Это мой выбор.

Стоило мне сделать выбор, как я тут же осознал, что следовать ему – очень и очень непростая задача. Камнем преткновения стали мои привязанности к умственным моделям, эмоциям, телу да и просто – к вещам вокруг меня.

3.1.4 Что такое привязанности

После того, как я проделал всю предварительную работу и получил такие неожиданные для себя результаты, я стал думать, как жить в соответствии с пониманием того, что мир абсолютно реален, абсолютно не познаваем и абсолютно бессмысленен.

И вот что первым пришло мне в голову: я вдруг понял, что прежде признавал безусловную истинность избранных моделей, а остальные попросту игнорировал. Я увидел, что слишком привязан к своим моделям, меня пугает, а подчас и повергает в панику малейшее сомнение в их безусловной истинности.

Я копнул глубже и обнаружил в себе массу вполне определенных ожиданий по отношению к миру. По существу, я требовал от мира предсказуемости и послушания. И при этом я только что увидел, что все мое восприятие условно, и мир отнюдь не обязан удовлетворять моим ожиданиям и подстраиваться под меня!

И я задумался над вопросом: "Как мне избавиться от привязанностей?" Я осознал, что это очень не простая задача.

3.1.5 Условность границ применения моделей

Занимаясь устранением привязанностей, я постоянно анализировал и классифицировал их. Именно это заставило меня обратить внимание на очень важную вещь (которая в свой час мне очень помогла), а со временем и осознать ее: границы применения моих моделей тоже условны. Конечно, умение провести границы необходимо для принятия конкретных и правильных решений, для выстраивания цепочки доказательств. Но все-таки границы условны...

В конце концов я осознал условность вообще всех границ – между физикой и психологией, телом и душой, Богом и Материей, субъектом и объектом, добром и злом, красивым и безобразным.

Вслед за осознанием условности всех моделей и всех границ я твердо решил избавиться от привязанности к моделям и к границам.

3.1.6 Нужны ли вообще привязанности?

В процессе избавления я осознал, что привязанности к тем или иным моделям, будь то привязанность к работе или даже привязанность к любимому человеку – это лишний психологический и ментальный багаж. Но кое-что меня обеспокоило. Освобождаясь от привязанностей, разве я не рискую стать апатичным, безрадостным? И не случится ли катастрофа – например, я потеряю любовь, освободившись от привязанности к любимым людям (привязанность и любовь зачастую приравнивают друг к другу)?

Эти и другие абсолютно ложные (как я понял потом) страхи были продиктованы допущением, что мы нуждаемся в привязанностях как в источнике мотивации. Например, я должен быть привязан к деньгам, чтобы работать. Или: мне нужно страстно желать известности, чтобы всерьез заниматься спортом или искусством. Или: "Я должен быть привязан к жене, чтобы дарить ей свою любовь".

Беспокойство мое оказалось напрасным. Совсем скоро я обнаружил, что после освобождения от привязанностей все желания остаются, равно как и мотивация жить полной и хорошей жизнью. Отказ от привязанностей делает не безразличным, а спокойным, не безрадостным, а удовлетворенным, не равнодушным к другим, а более любящим и заботливым. Это свобода!

Расставшись, например, с зависимостью от чувств, я те же чувства стал переживать с гораздо большей интенсивностью, ведь я перестал бояться их проявления!

Кинофильм жизни становится более ярким и живым именно потому, что я больше не пытаюсь привязываться к нему или по каким-то причинам уклоняться от взгляда на экран. Ничто не побуждает меня притуплять, ослаблять, фильтровать впечатления. Я не нуждаюсь в вате в ушах и больше не ношу темные или розовые очки.

Я плачу горше, смеюсь громче, бегу быстрее. Жизнь вообще сошла с экрана, и теперь я с ней заодно, я не отшатываюсь от любых ее проявлений. Я и жизнь – одно.

Разумеется, такое ощущение возможно только после длительной работы по освобождению от привязанностей. В следующем разделе я постараюсь показать, что собой представляет эта работа.

3.2 Удаление привязанностей

3.2.1 Интегральный подход

Выбрав развитие через освобождение от привязанностей, я тут же наткнулся на огромное разнообразие предлагаемых путей развития.

Попытка глубокого изучения основных школ психологии и религии только поначалу запутала меня, кричащие противоречия между ними были непреодолимы. Например, некоторые учения предлагали забыть или превзойти "эго", а психоанализ – усилить и укрепить "эго". Какой метод лучше?

Однако вскоре я осознал, что проблема выбора исчезает, если понять, что любые религиозные или психологические системы имеют свои границы применения. Любая такая модель полезна только в пределах, очерченных своими границами.

Проблемы чаще всего возникают, когда не знаешь, на каком этапе своего развития находишься. Поэтому на вопрос "Нужно ли превзойти "эго"?" правильный ответ: "Да, но сначала его нужно укрепить". Дело в том, что каждый этап развития требует устойчивости предыдущего состоянии. Как можно говорить о полноте жизни, если еще не можешь логически мыслить и т. д.?! Представьте неграмотного человека, возжелавшего написать бестселлер. В том же положение оказываешься сам, когда хочешь одним махом перескочить через какие-то этапы своего развития.

Глядя на себя с этой точки зрения, я неожиданно для себя осознал, что не только "неграмотен", но даже и не задумывался о том, что хорошо бы научиться читать и писать.

Элементы догматизма, автоматизма, неосознанности настолько глубоко сидели во мне, что даже самые смелые интеллектуальные рассуждения не приводили поначалу к каким-либо изменениям в моей жизни.

Я обнаружил, что большая часть моей жизни проходит неосознанно. Я, как автомат, был привязан к определенному образу жизни и определенному восприятию мира.

Может, я и понимал условность своей социальной роли, но все же без остатка растворялся в ней. Может, я и понимал условность морали, но мои же эмоции не хотели этого признавать. Мысли безо всякого понукания с моей стороны спешили доказать безусловность тех или иных привязанностей и границ. Ну и конечно, мое тело, наткнувшись на стену, отказывалось признавать, что эта стена – не более чем условность.

Чтобы двигаться системно, я составил примерный список своих привязанностей, классифицировал их. К каждому классу привязанностей я искал свои ключи. Когда картина вырисовалась, я получил возможность медленного, но последовательного освобождения от все большего числа привязанностей, а также возможность перехода в управляемое состояние.

Повышение осознанности позволяет выйти из автоматического восприятия реальности, позволяет отслеживать свои реакции. Но просто отслеживать реакции мало. Необходимы медитации, чтобы научиться управлять неостановимым потоком мыслей, чтобы научиться концентрироваться, переводить мысли в другое русло и просто останавливать мысленный поток.

После того как мир начинает осознаваться и мысли фокусироваться, необходимо применить разум. свободный от ограничений – разум философа, разум, принимающий любые модели восприятия реальности и не пытающийся обосновать истинность только одной позиции. А это значит, что нужны новые знания о мире, причем знания, принадлежащие различным парадигмам. И даже не столько новые знания (много их осело мертвым грузом!), сколько система управления знаниями, позволяющая оперативно принимать решения.

По-разному я боролся с различными привязанностями.

Так, борьба с привязанностями к языковым конструкциям потребовала проведения семантического анализа. А для освобождения от привязанностей к физиологическим, психическим и эмоциональным состояниям потребовались психосоматические практики.

Не привязываться к своим моделям в одиночестве намного проще, чем в различных (порой довольно сложных) социальных ситуациях. Чтобы уменьшить привязанность к социальным ролям, я придумал и внедрил множество социальных тренингов.

Выявление привязанностей, поиск подходящих практик для их удаления и внедрение таких практик – задача, актуальная для меня и по сей день.

Признаюсь, я не сразу стал заниматься необходимыми практиками. Я долго колебался, прежде чем по-настоящему активизироваться в этом направлении – ведь мне хотелось развивать в себе только то, что уже было наиболее хорошо развито, например, интеллект. Прекращать свой мыслительный поток путем медитаций мне совсем не хотелось. Но со временем я понял, что мои восторги по поводу своего интеллекта – просто привязанность к нему. Эта привязанность боролась до последнего. Не без ее помощи я раз за разом обосновывал, что должен заниматься тем, что у меня получается, и не заниматься тем, что не получается. На самом же деле мое нежелание заниматься медитацией диктовалось страхом перед тем, что не получается.

Я преодолел этот страх и тут же задал себе вопрос: зачем я принял это решение, а не остался таким, каким был?

3.2.2 Разум

Рациональность (или разум в широком смысле) включает в себя, способность становиться на разные точки зрения. То есть умение не концентрироваться на какой-то одной картине мира.

Однако обычно мы обладаем только одной картиной мира и только одной интерпретацией фактов.

Я активно развивался и сталкивался с фактами, не укладывающимися в мою картину мира. Я обратился к опыту других людей и получил множество новых интерпретаций. Чтобы ориентироваться в них, мне потребовались новые знания. Однако новых знаний оказалось так много, что мне потребовалось поработать над своим мышлением, чтобы не заблудиться. Я научился мыслить более четко и видеть, где я или другие люди в угоду своим привязанностям ломают ход рассуждений и доказывают не то, что следует из их рассуждений, а то, что им более симпатично. Мне потребовалось научиться четко видеть границы применимости моих моделей.

Приобретя новые навыки, я стал строже относится к новым знаниям. Я осознал, что понимать рассуждения философов и делать из них выводы для своей жизни – это одна задача, а стать ходячим справочником по философии – совсем другая.

Мне необходимы только те знания, которые позволят принять нужные решения или избавиться от привязанностей. Мое новое отношение к получаемой информации привело к тому, что я перестроил всю свою систему управления знаниями.

3.2.3 Управления знаниями

Успех моего развития зависит от качества моих новых знаний, а качество этих знаний зависит, прежде всего, от качества источников получения информации. Во входящем потоке мне необходимо уменьшить долю информации, которая никак меня не развивает, то есть поступает из некачественных источников.

Раньше я потреблял огромное количество ненужной информации. Новости, сплетни о соседях, результаты футбольных матчей, дешевое чтиво, пустые разговоры и пустые мысли, пустые новости и пустые фильмы – все это оседало мертвым грузом и тормозило мое развитие. Одной из основных моих задач, актуальной, конечно, и сегодня, стало отслеживать всю паразитическую информацию и не дать ей засорить мою жизнь.

Я уменьшил поток информации, прибегнув к простому прагматичному вопросу: "Какие решения я могу и готов принять на основе этой информации?"

Убрав бесполезные источники информации, я стал критичнее относиться и к хорошим источникам.

Я научился управлять тем, что раньше было малоуправляемым.

Эффективное управление знаниями – это создание таких условий, при которых накопленные знания и опыт эффективно используются, то есть направляются на решение действительно важных задач.

Ведь мне нужно было действовать, а не только знать, как действовать. Действовать на основе принятых мной самим, и значит, ответственных, осознанных решений.

3.2.4 Осознанность

Инстинктивные программы человека, как и многих других животных, допускают корректировку поведения в форме произвольного действия. Пока я иду по натоптанной тропе, "автоматы" обеспечивают движение, предоставляя сознанию заниматься чем угодно. Но вот возникло препятствие – ручей. Немедленно поступает запрос сознанию: "Сделай оптимальный выбор: перепрыгни, найди мостик, перейди вброд или придумай что-нибудь пооригинальнее". Выбор сделан, препятствие позади, и "автоматы" опять не нуждаются в сознании.

Вы наверняка замечали эту, если задуматься, странную особенность – мы ходим совершенно неосознанно, дышим неосознанно. По существу, сознание включается только в "крайнем случае". Исходя из этой посылки, вся жизнь в социуме экстремальна для "автоматов", имеющих чисто животное происхождение.

Чем проще организм, тем в большей степени его действия определяют программы. По мере усложнения организмов роль сознания, бывшая поначалу только вспомогательной, все более расширялась и усложнялась. Для меня и других людей сознание – уже далеко не вспомогательный инструмент, поскольку осознание лежит в основе нашего действий.