Текст книги "Башня тишины (СИ)"

Автор книги: Рагим Джафаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Эпизод 3, в котором Руслан ужинает с опасным человеком, роется в чужих вещах и идентифицирует себя как кота

Повисла такая тишина, что Руслан мог расслышать собственное сердцебиение. Глухое, тягучее, плотное, но мягкое. Ту-дум, ту-дум. А потом вдруг все громко охнули. Руслан не сразу сообразил, что произошло.

– Сейчас включат генератор, – сообщил Октай. – Но придется подождать немножко. Предлагаю устроить ужин при свечах.

Последняя фраза, судя по повышенному голосу, стала и сигналом для прислуги.

– Посветите кто-нибудь, пожалуйста.

– У меня есть фонарик.

– Аккуратно, тут графин.

Все засуетились, мгновенно забыв, а скорее, тактично сделав вид, что забыли про очень неловкую ситуацию. Октай подбадривающе сжал локоть Руслана и аккуратно потянул к столу.

– Я помогу! – предложил кто-то.

– Нет, не сто́ит, – отмахнулся Октай. – Просто поставьте еще один стул.

– Куда? – Руслану показалось, что в голосе незнакомца появились удивленные ноты.

– Прямо вот сюда, – нарочито спокойно инструктировал Октай.

Руслан понял, что его усадили по правую руку от хозяина. Наверняка в местных реалиях это какой-нибудь важный знак. Кому?

– Горячее? – поинтересовался голос сверху-сзади, вероятно слуга.

– Нет, спасибо, я не голоден. – Руслан совершенно не хотел ковыряться в незнакомой тарелке незнакомыми приборами на виду у всего этого светского зоопарка. – Налейте что-нибудь попить.

– Вы совсем ничего не хотите есть? – зачем-то уточнил слуга.

– Оставь, – коротко бросил ему Октай. – Налей компот.

– Как продвигаются поиски? – поинтересовался чей-то дребезжащий, как расколотая пластиковая деталь отечественной машины, голос.

– Вашими молитвами, – ответил Октай.

Руслан предположил, что вопрошал тот самый Гусейнов.

– А что говорит полиция? – спросил голос с явным британским акцентом.

Руслан понятия не имел, как такой акцент называется. Кокни? Звучало так, будто говорящему сломали челюсть и сунули в рот горячую картофелину. Ни одного твердого звука вообще.

– Поисками занимаются более компетентные люди, – расплывчато ответил Октай.

– У нас теперь есть маг! Он найдет Амину!

Руслан слышал этот голос второй раз в жизни, но уже ненавидел. Как один ребенок может создать столько проблем за одну минуту?

– Ната! – возмутился женский голос. – Что с тобой сегодня? Веди себя прилично!

– Не ругайте ее, – попросил Руслан. – Она просто не знает, кто такой маг.

– И кто же это? – спросил удивительно приятный мужской голос.

Он звучал, как летнее утреннее солнце на даче в детстве. Он звучал, как светлая надежда и доброе безвременье. Золотистый, теплый, согревающий.

– В первоначальном значении – это представитель одноименного племени, из которого вышла бо́льшая часть жречества в Древнем Иране. Позже маги – это люди, обладавшие исключительными познаниями в зороастризме. Например, волхвы, пришедшие на поклон к Иисусу, были магами.

– То есть вы колдун? – задребезжал знакомый уже голос Гусейнова.

Удивительно отвратительный, пыльно-черный голос. Он как будто бы щекотал что-то в носу, вызывая желание чихнуть.

– То есть я историк, – парировал Руслан.

– Что у нас со светом? – возмутился Октай, явно чтобы остановить перепалку.

– У вас тут целая электростанция, нельзя от нее запитаться? – плоско, но по-доброму пошутил обладатель того самого золотистого, согревающего голоса.

И все засмеялись. Совсем не потому, что шутка хорошая, просто очень хотелось радоваться вместе с этим человеком.

– Господа, боюсь, что дело не в электричестве, – послушав шепот наклонившегося к уху слуги, сказал Октай. – Что-то перегорело на подстанции.

– У вас же своя подстанция, – проскрипел Гусейнов.

– Да, скоро починят, – заверил его Октай.

– Вас как будто сглазили, – заметил британец. – У вас в Азербайджане есть такое понятие? Или в исламе это по-другому работает?

– У нас есть всё, – хмыкнул Октай. – А для того, чего нет в исламе, у нас есть молоканские ведьмы.

– Что это такое? – заинтересованно спросил британец.

– Деревенские суеверия, – отмахнулся Гусейнов.

– Знахарство, – сказал новый, до того молчавший голос.

Серый, суховатый, но вместе с тем потрескивающий оранжевыми и желтыми языками пламени. Руслану было сложно сказать что-то о человеке по такому голосу. Разве что возраст – не больше сорока.

– В детстве я боялся темноты, – продолжил тот же голос после долгой паузы, в которую почему-то не влез Гусейнов со своим дребезжанием. – И родители отвели меня к бабке, которая… как это по-английски? Читала заговоры от испуга.

– О, и как это работает?

– Как выглядит или как работает?

– Выглядит, для начала, – определился британец.

– Старушка читала надо мной, сидящим на табуретке, какие-то заклинания, что-то бубнила, водила свечкой, а потом капала воск на воду. Так прошло несколько сеансов. В большом тазу в воде к тому времени плавал довольно большой кусок воска. В какой-то момент старушка его перевернула.

– И? – завороженно спросил британец.

– С той стороны была свернувшаяся в клубок змея. Как будто бы вырезанная неплохим резчиком. Эту же змею я видел во сне, в котором она ела моих родителей. Из-за нее я и боялся темноты.

Некоторое время все молчали, ожидая, что рассказ продолжится. В тишине было отчетливо слышно потрескиванье горящих свечей, создававшее особую, вводящую в транс атмосферу.

Исходя из того, как именно Гусейнов реагировал на рассказчика, Руслан сделал вывод, что это и есть тот самый «человек, близкий к турецкому посольству».

– Вау! – наконец-то восхитился британец. – И что, подействовало? Вы перестали бояться темноты?

– Да, вполне.

– И как это работает?

– Просто сочетание самовнушения и гипноза.

– Но откуда она знала про змею? – поинтересовался обладатель приятного, теплого голоса. – Вы ведь не рассказывали ей о своем ночном кошмаре?

– А вот это уже деревенская магия, полагаю, – он выделил интонацией слово «магия», подчеркивая его родство с употребленным Русланом словом «маг».

– Итак, – заскрипел вдруг Гусейнов, – вы сказали, что вы историк?

– Да, – Руслану показалось, что на него спустили собаку.

– Но вы же участвовали в «Битве магов»! – вклинилась проклятая девчонка. – Я видела!

– Чего не сделаешь для популяризации науки, – усмехнулся Руслан, и его шутку вслух поддержали Октай, Нигяр и кто-то из британцев; остальные, наверное, изобразили вежливые улыбки.

Британцы зашептались о чем-то, предположительно, один пояснял другому, о каком шоу идет речь. Руслана подташнивало, во рту снова возник медный привкус.

– Вы там выиграли! – возмутилась девочка.

– Ната, успокойся, да! – перешла на русский ее мать.

– Ничего страшного. – Руслан улыбнулся, хотя мысленно попросил заткнуть этой неуемной девице рот куриной ножкой. – На самом деле я купил победу.

– Зачем? – спросил Гусейнов.

– Захотел, – отмахнулся Руслан, совершенно не соврав, в сущности. – Могу себе позволить.

Что-то глухо грохнуло вдали, за пределами дома. Зазвенели приборы, стаканы, кто-то, вероятно, дернулся и ударился о стол.

– Мама, что это? – напряженно спросил молчавший до этого момента гнусоватый, зеленый девичий голос, принадлежавший, наверное, средней сестре – Лейле.

– Что-то взорвалось? – особенно резонансно задребезжал Гусейнов.

– Сейчас все узнаем, – спокойно разрезая что-то в тарелке ножом, ответил Октай.

– Если вы не против, то я вас покину, – сказал Руслан, чувствуя, как тошнота подступает к самому горлу, а голова кружится все сильнее. – Я устал с дороги.

– Конечно, тебя проводят, – все-таки не смог окончательно убрать из голоса облегчение Октай.

– Хорошего вечера, господа.

Все, кроме Гусейнова и загадочного человека из посольства, попрощались. Руслан встал из-за стола, кто-то из слуг дотронулся до его локтя, а потом аккуратно повел к выходу из зала. Вплоть до того момента, как за спиной Руслана закрылась дверь, в помещении царила тишина.

– Как прошло? – поинтересовался Дауд, явно торчавший тут все это время.

– Великолепно, – процедил Руслан сквозь зубы и пошел куда-то по коридору.

– Ай, да-а-а… – разочарованно протянул Дауд. – Совсем плохо?

– Тебе какое дело?

– Так… интересуюсь…

Руслан остановился и повернулся к Дауду.

– Отвези меня в аэропорт.

– Зачем?

– Хочу оценить архитектуру!

– Совсем плохо, – резюмировал Дауд. – А про меня что-нибудь говорили?

– Да, – кивнул Руслан. – Обсудили твои карьерные перспективы. Ищи себе новую работу.

– Шутишь, да? – после паузы уточнил Дауд.

– Это не у меня из-под носа увели самое дорогое, что было в этом доме.

Руслан снова пошел по коридору, сам не зная куда именно. Он давно запутался в местных поворотах. Дауд нагнал его через несколько шагов и подсказал:

– Налево.

– В аэропорт меня отвезешь?

– Мне не говорили… Слушай, может, как-то уляжется, а? – совсем жалко протянул Дауд.

– Нет. Он сумасшедший.

– Кто? А… Зачем сумасшедший? Просто… Ответственности много. Другой образ мысли. Что сказал?

– Что я должен либо жениться, либо найти Амину.

– А что сложного? – насторожился Дауд.

– Думаешь, найду? – удивился Руслан.

– Ты же не урод. И семья богатая. Конечно, найдешь!

Несколько секунд Руслан пытался понять, что вообще несет Дауд. Тот, наверное, занимался тем же.

– Не невесту! Амину!

– Это сложнее, – вздохнул Дауд. – Или легче, как посмотреть.

– Почему?

– Попросят же выкуп, рано или поздно…

– А ты неплох! – Руслан оценил черный юмор. – Тогда приступаем к поискам!

– Совсем не хочешь жениться, да? – уточнил Дауд. – Рассматривай это как… бизнес.

– Рассмотрел! Такой бизнес называется проституция.

– Ай, да-а-а! Зачем так говоришь? Понял я, не будешь жениться. Все, успокойся.

Руслану вдруг показалось, что у него в голове вместо мыслей снулые рыбы. Они даже не трепыхаются, а глупо стукаются друг о друга. Как будто разговор с Октаем и этот инфернальный ужин превратили его голову в аквариум. Но теперь, когда он отдалялся от зала, от всех этих голосов, звона приборов и шелеста свечей, загипнотизированные рыбины мыслей приходили в себя.

Октай, видите ли, делал то, что должен. Бросил жену и сына, потому что надо было делами клана заниматься. Мученик долга сратый. А теперь, значит, Руслан должен играть в те же игры? Кстати, он припомнил, как Октай его представил. Не Руслан, а Арслан!

– Аккуратно! – Дауд потянул его назад, но он по инерции завершил шаг, нога провалилась куда-то.

Дауд среагировал мгновенно, умудрился поднырнуть под Руслана и аккуратно поймал его на правое плечо. Кажется, он и веса-то не почувствовал. Просто встал, держа сложенного пополам Руслана на плече.

– Сука…

– Не ругайся, – вздохнул Дауд. – День плохой, бывает, да.

– Сука, – повторил Руслан и зачем-то изо всех сил зажмурился.

Откуда-то тянуло чем-то сладковато-гнилым, и от этого запаха чудовищно кружилась голова. Казалось, мир вращается все быстрее и быстрее. Единственное, что оставалось неподвижным, – Дауд. Он молча стоял, то ли дожидаясь, когда Руслана перестанет вертолетить, то ли не зная, что предпринять, – поставить его на землю или отнести в комнату.

– Лестница? – обреченно спросил Руслан.

– Чуть-чуть.

– А чего молчал?

– Задумался. Извини.

– Поставь меня где взял, пожалуйста.

Дауд так и поступил. Руслан пошел вперед самостоятельно, но остановился. Запах гнили усилился, голова по-прежнему кружилась, теперь его еще и мутило.

– Да что так воняет?! – разозлился Руслан. – У вас же тут духи кругом, все цветами сраными пахнет!

– Воняет? – удивился Дауд. – Чем?

– А я знаю?! Тухлятиной!

– Я не чувствую совсем. А откуда запах?

– В той части коридора я его не чувствовал, а здесь аж тошно!

Руслан сделал еще два шага, и его чуть не вырвало. Он оперся о стену, подавляя рвотные позывы, кончиками пальцев ощутил лакированное дерево.

– Аккуратно! – засуетился вдруг Дауд. – Там пломба!

– Какая? Зачем? – борясь с тошнотой, спросил Руслан.

– Комната Амины, да-а-а. Полиция опечатала.

Руслан невольно улыбнулся. Тошнота чуть отступила под напором сухой, трескучей злобы. Он нашел холодную медную ручку двери и дернул. Заперто.

– Ай, да-а-а! – ужаснулся Дауд. – Что творишь?!

– Открывай, – приказал Руслан, водя пальцами по краям двери, чтобы найти пломбу.

– Нельзя, да-а-а. Октай-муэллим запретил!

– И чего он мне сделает? – Он наконец-то нащупал что-то вроде пластилина с печатью и проволочку, тут же без сомнений сдернул ее. – Накажет? В угол поставит?

– Ай-я-я, – Дауд сокрушенно поцокал, но тут же сменил тон: – Пломба сорвана уже, да-а-а. Что теперь будет?

– Открывай, – с усмешкой повторил Руслан.

– Ключа нету.

– А у кого есть?

– У кого есть, тот не даст… – Дауд аккуратно отстранил его от двери и стал совершать какие-то манипуляции.

Руслан прислушался, предположив, что Дауд будет вскрывать дверь с помощью отмычки, как обычно случается в приключенческих книжках, но… Дверь вдруг хрустнула и, скрипнув, открылась. При этом звука удара не было: Дауд не выбил ее, а выдавил. Какой силой надо обладать, чтобы проделать такое, Руслан не представлял.

Но в следующую секунду его размышления оборвал приступ тошноты. Гнилой запах усилился, Руслан отшатнулся и упал бы, если бы его не поймал все тот же Дауд.

Он зажал нос, но это не помогло. Даже задержка дыхания не помогла. Запах был повсюду, он будто бы исходил не из какого-то конкретного места и вообще не существовал в виде молекул, которые втягиваются носом, что вызывало бы реакцию в мозгу.

– Все-все, стою, отпусти. Ты чувствуешь? – ни на что особо не надеясь, спросил он у Дауда.

– Что? Тебе плохо, да? Ты бледный! – суетился Дауд, но все-таки убрал руки.

– Что-то в комнате!

Руслан покачнулся, рефлекторно отошел назад, чтобы восстановить равновесие, и сразу же почувствовал себя лучше.

– Ай, да-а-а! Что искать? Как помочь? – суетился Дауд.

– Подожди-подожди, без паники, мне лучше. Что вообще в комнате? Описывай.

– Я что, писатель? Что хочешь от меня, а? На твою комнату похожа, да! Гостиная, спальня, кабинет, ванная!

– С чего меня так крючит тогда?

– Ты же маг, кто тебя знает?! Икон нету, если что…

– Тихо!

Дауд послушно замолчал. Руслан прислушался. Что-то тихонько шипит?

– Камин, – вдруг вспомнил он свою комнату. – Тут тоже есть?

– Конечно!

– Огонь сейчас горит?

– Горит.

– Зачем? В комнате же никого нет.

– Амина запретила гасить. Сколько помню, всегда горел.

– Это газ?

– Никаких дров не хватит годами огонь не тушить, да! Конечно, газ!

– Туши, – приказал Руслан.

– Нет, – спокойно возразил Дауд, – Амина сказала не тушить.

И, судя по тону, он не собирался оспаривать этот приказ ни в коем случае. Руслан в очередной раз задумался о характере отношений этого азербайджанского Джейсона Стэйтема с Аминой. Было в них что-то нездоровое.

– Ты же огнепоклонник! Зачем огонь тушить?

– Я не огнепоклонник.

– Ай, да-а-а! Ну, зороастриец!

– Я не зороастриец, Дауд! – не выдержал Руслан. – Я просто изображаю из себя мага Шахривара, чтобы разводить наивных идиоток на бабло!

– Зачем ругаешься? Этим священники и занимаются. Во всех религиях.

Руслан некоторое время молчал хотя бы потому, что довольно сложно оспорить это утверждение. А кроме того, он совсем перестал понимать, насколько серьезно Дауд относится к его статусу «мага». Это все затянувшаяся шутка? Ну, раз уж он отдает себе отчет в том, что Руслан жулик. Или тот факт, что он жулик, ничего не меняет в глазах Дауда, потому что, по его мнению, все священники – жулики? Или что?

– Что не так с огнем? – напомнил о себе Дауд.

– Да не с огнем, а с газом. Он мне воняет гнилью! Я если в комнату зайду, то заблюю все улики.

– Я не могу его потушить, – сожалеюще предупредил Дауд.

– Это принципиально?

– Амина сказала…

– Ой, да не ной ты! Амина сказала, Амина сказала! Понял я, не тупой, не будешь тушить. Но ты же можешь временно переселить его в другой камин? – спросил Руслан и развил идею: – А потом вернуть обратно. Технически это будет тот же самый огонь.

– Дело говоришь!

Дауд, ничуть не задумавшись, открыл противоположную дверь и, судя по звукам, зажег камин там.

– Это чья комната? – поинтересовался Руслан.

– Моя.

– Ясно… Ты только послабее сделай, а то фонит… Там же тоже газ.

– Сделаю, да…

– И окна открой, чтобы проветрить!

Через минуту Руслан вошел в комнату Амины. Теперь здесь ничем не пахло. Точнее, чуть-чуть пахло духами, немножко цветами, неуловимо тянуло деревом от мебели и морем – от распахнутых окон. В общем, ничего особого.

– Что вокруг?

– Мебель.

– Какие-то личные вещи, фотографии, мелочь? Тут человек жил, какие-то следы его присутствия должны быть же!

– Ничего нету, тут порядок.

– Амина точно существует? – хмыкнул Руслан и медленно двинулся вокруг комнаты, ощупывая пространство. – Какие-то следы ее присутствия должны же быть! Что она за человек вообще? Что-нибудь расскажи про нее!

– Женщина, да. Молодая, умная, чуть-чуть злая. Что сказать? Конкретно спрашивай, да!

– Чем она занимается? Учится, работает?

– Учится, работает, – подтвердил Дауд. – Школу экстерном закончила в шестнадцать. Знаешь, зачем экстерном?

– Удиви.

– От скуки, да. Там тупые все, говорит. Один институт закончила в двадцать, второй сейчас учится. Работает в министерстве. Я точно не знаю, что делает, стажировка, туда-сюда…

– Господи, я бы тоже был чуть-чуть злой.

Руслан прекратил исследование, потому что не нашел ничего, кроме мебели. Даже какой-нибудь несчастный пульт не валяется на диване, нет забытой чашки на столе. Насколько он помнил по своим апартаментам, в гостиной должен быть комод. Если и там ничего не обнаружится, то Амины не существует.

– У нее выбора не было, она твою судьбу забрала, – усмехнулся Дауд.

– В каком смысле?

– Из нее наследницу делают. Принцесса, да. Учеба в Лондоне, три языка в совершенстве, потом МВА и это… Как по-вашему будет? Когда правильно врать учат?

– Если врут чиновникам и бизнесу, то GR, если обычным людям, то PR.

– Да, точно.

– Что именно?

– Пиар, да. Ну и практика сразу, в министерстве работает.

– А в свободное время чем занимается?

– Не знаю… Книжки читает, историю изучает, откуда у нее вообще свободное время?

– Ты как-то слишком многого не знаешь для телохранителя.

Руслан ощупал комод, и на нем ничего не оказалось. Открыл верхний ящик, и что-то в нем загрохотало. Запахло духами и косметикой. Вряд ли это как-то поможет… поможет что? Он и сам не понимал, чего хочет. Найти какую-то подсказку, где искать Амину, или узнать, что она за человек?

– Она же не общалась со мной вот так, как ты! – возмутился Дауд. – Она вообще другой человек, да! Строгая. Я ее туда отвез, сюда отвез, присматривал, да! Иногда поручения выполнял.

– Какие? – заинтересовался Руслан.

– Книжки покупал, посылки забирал, письма отправлял.

– Письма?! В двадцать первом веке?

– Ну кто виноват, что профессор не умеет компьютером пользоваться, да?

– Что за профессор?

– Разные. Говорю, историей увлекалась, да.

– В той стороне кабинет? Тут ведь та же планировка?

– Бяли, – подтвердил Дауд.

Руслан захлопнул ящик комода, заставив косметику возмущенно грохотнуть, и пошел в кабинет. Здесь пахло книгами, кожей и немножко деревом.

– Что вокруг меня?

– Книги, да! Книжные шкафы, письменный стол, много бумаг.

– Книги, да-а-а! – передразнил Руслан. – Какие?

– Много… – растерялся Дауд. – Все называть?

– Ну давай вот тут, – Руслан наугад ткнул куда-то пальцем.

– Зурванизм в древнем и средневековом Иране…

– Опыт религиоведческой реконструкции, – закончил он за Дауда. – Не самое увлекательное чтиво для нормального человека.

Он провел рукой по корешкам. Отметил: они не пыльные, – это могло говорить о том, что их периодически читают. А могло говорить о том, что слуги прекрасно делают свою работу.

Руслан повернулся, сделал шаг, направляясь к письменному столу, но запнулся обо что-то и в очередной раз чуть не упал. Ухватился за книжный шкаф, но это не помогло. Шкаф будто поехал куда-то в сторону. На помощь в очередной раз пришел Дауд. Он легко поймал Руслана и поставил на ноги.

– Книги, да! На полу тоже, везде книги!

– А раньше не мог сказать?!

– Я говорил…

– Да хер с ними! Что со шкафом-то случилось?!

– Он уехал.

– Ты не родственник одного влиятельного политика, случаем?! Что значит «уехал»?!

– Он отодвигается.

– Так, – Руслан сообразил, что имеет в виду Дауд. – В моей комнате тоже есть тайный ход?

– Конечно! Ведет в соседнюю гостевую. Это не тайный ход, это переделывали планировку. Просто шкафы сделали… как это… туда-сюда, да! Катаются!

– Зачем?

– Я не знаю…

– Понимаешь, да, что звучит как полная чушь?

– Зачем? – удивился Дауд. – Может, так модно в Англии?

– Мы в Азербайджане, – напомнил Руслан.

– Я не знаю, да! Мне что сказали, я то тебе сказал! Мне надо придумать что-то, что ли, чтобы тебя порадовать?!

– Ладно, не ори! Ко мне кто-то приходил, когда я только заехал сюда. И смотрел тихонько. Не знаешь, случайно, кто это был?

– Я думаю, что это Нигяр-ханум, – довольно уверенно предположил Дауд.

– Почему?

– Если бы твоя жена откуда-то вдруг сына привезла… Тебе бы любопытно не было?

Руслан истолковал паузу по-своему. Амина должна была стать принцессой, а тут появляется какой-то другой наследник. Вполне вероятно, что мачеха восприняла это как угрозу.

– Ой, да к черту! А почему менты этот проход не опечатали?

– Зачем не опечатали? Опечатали. Ты еще одну пломбу сорвал, – вздохнул Дауд.

– Теперь меня два раза поставят в угол. Или один раз, но в два угла! Что еще тут есть?

– Бумаги на столе. Много. Записи какие-то.

– Читай, – велел Руслан и аккуратно сел на стопку книг.

– Все? – зачем-то уточнил Дауд.

– Нет, только половину. Чего ты ноешь, а? Ты хотел Амину найти? Ищи!

– Не люблю в чужих вещах копаться…

Руслан услышал, как щелкнула настольная лампа, зашелестели перекладываемые бумаги.

– Договора какие-то.

– Например?

– На посадку цветов, – вчитавшись, ответил Дауд. – Она же в министерстве работала, благоустройство, туда-сюда.

– Работает, – поправил Руслан. – Что еще?

Дауд долго перекладывал бумаги, видимо, договоров оказалось очень много, потом протянул с сомнением:

– Стихи какие-то, что ли…

– Настолько плохие, что ты не понимаешь, стихи ли это? – хмыкнул Руслан.

– Странные, да-а-а! Не в рифму и… Странные.

– Добро пожаловать в современное искусство! Почему странные?

Дауд, судя по звукам, перелистывал стопку бумаги. Вероятно, пытаясь что-то понять в стихах.

– Да прочти уже!

– В этом доме не появятся

ни атраван, ни воин,

ни пастух-скотовод.

Руслан чуть не засмеялся, услышав смущенный голос Дауда. Он бубнил, будто школьник, которого училка заставила читать стихи у доски. Причем не просто школьник, а хулиган, которому ни в коем случае в подобном виде представать нельзя. В конце строфы Руслан уверенно подхватил и продолжил:

– А родятся в этом доме

жалящие и ползающие

разнообразные гады.

– Проклятие какое-то, да? – спросил Дауд. – Амина колдовала?

– Нет, это из Авесты, сборника священных текстов зороастрийцев. Звучит как что-то жуткое, конечно, но там все наоборот. Это часть большого ритуала, символизирующего очищение мира от скверны и тому подобное. За все хорошее, против всего плохого.

– А говоришь – жулик, – продолжая копаться в бумагах, сказал Дауд. – Откуда так хорошо про зороастризм знаешь?

– Потому что жулик должен хорошо знать то, с чем работает.

– Еще стихи нашел.

– Читай.

– Да не будет он крепок ногами, да не будет он силен руками; да не видит он глазами земли, да не видит он глазами природы! Тот, кто обижает нашу душу, кто обижает наше тело. – На этот раз он не пытался нащупать размер или ритм, читал как прозу.

– На змея желтого, темного, изрыгающего яд, чтоб уничтожить тело праведника, на него, Хаома желтый, направляй оружие!

– Читай, читай, – передразнил Дауд. – Зачем читай, если ты наизусть все знаешь? Зачем мы вообще в этом копаемся, а?!

– Ну правильно. Скажем дружно: нахрен нужно! Ты Амину найти хочешь?

– Тут полиция сто раз всё проверила! Всё посмотрели, все ее звонки отследили. Ладно полиция, да, тут серьезные люди осмотр делали!

– Пу-пу-пу… Ну куда мне до умных людей, – хмыкнул Руслан. – Ладно, пошли спать, раз тут делать нечего, да?

Некоторое время Дауд молчал, потом все-таки сдался:

– Ты что-то понял, да?

– Может, и понял.

– Руслан-муэллим, не обижайся на меня, я же глупый, да-а-а! – Обычно дымный голос Дауда стал плотным, как патока, и приобрел медовый оттенок, которого раньше Руслан не наблюдал. – Ты умный, а я нет, что с меня взять, а? Научи, как Амину искать, я больше спорить не буду!

– У меня сейчас слипнется что-нибудь от лести. Эти твои умные люди что сказали про эти стихи?

– Ну… Ничего, наверное. Я бы знал. Скорее всего, не обратили внимание. Это же тоже из зороастризма. Тут зороастризм, там зороастризм, все книги про зороастризм!

– В комнате есть посуда?

– Что? – растерялся Дауд.

– Где-то тут есть ступка? Связка металлических прутиков? Пиалки какие-нибудь, я не знаю.

Дауд положил бумаги, не стал ничего уточнять и молча пошел вдоль шкафов. Судя по всему, заглядывал на верхние полки. Но скоро вернулся, открыл ящик стола, покопался там. Потом открыл еще один ящик, пониже, и радостно сообщил:

– Ступка! Большая, похожа на кубок скорее. Я бы подумал, что это бокал.

– Ну, значит, где-то и все остальное. А где-то в бумагах и другие стихи. Странный вообще-то беспорядок для такой педантичной девушки.

– Было хуже! – радостно сообщил Дауд. – Тут все раскидано было. Все бумаги по комнате разлетелись. Полиция фотографировала, потом сложили на стол, чтобы читать.

– Почему раскиданы? – не понял Руслан. – Драка, что ли?

– Нет, не драка. Только бумаги разлетелись, как от ветра, да. Все тяжелое на месте.

– Окно было открыто?

– Нет.

– Тогда откуда ветер?

– Руслан-муэллим, это ты умный, а не я.

– Вот ты хитрожопый! – снова почувствовав патоку в голосе Дауда, возмутился он.

– Что мы нашли? Где Амину искать?

– Второй стих – это несколько строф из гимна, читаемого во время приготовления хаомы. Она же хома, она же сома. Священный напиток зороастрийцев. Галлюциногенный, конечно. Для улучшения связи с Ахурамаздой, наверное.

– Ай, да-а-а, – ужаснулся Дауд. – Наркотики?

– Не совсем, скорее стимулятор. Не суть, не перебивай. Для приготовления хаомы нужны ступка и специальные металлические прутики. Понимаешь теперь, что нашел?

– Амина делала хаому, – с готовностью отличника ответил Дауд.

– Садись, пять. Теперь про первый стих, который читал. Как я и сказал, он часть большого ритуала, во время которого хаому пьют.

– Ай, да-а-а, – Дауд поцокал языком. – Все-таки наркотики.

– Что ты имеешь в виду?

– Глаза у Амины последнее время странные были. Но я в этом плохо разбираюсь, да.

– Я, честно говоря, не знаю, какие признаки у принятия хаомы. Может, и расширенные зрачки.

– Зачем зрачки? Зрачки нормальные были. Глаза странные, да.

– Что это значит?

– Не могу объяснить, видеть надо. Другие глаза. – Дауд сокрушался, будто он старательный отец, который прошляпил дочку-наркоманку. – Ты умный, Руслан-муэллим, но это нам ничего не дает. Амину где искать?

– Для проведения ритуала нужно как минимум два человека. Минимум. А в идеале восемь. Причем все они должны быть зороастрийскими священниками.

Дауд некоторое время молчал, потом спросил:

– Может, она просто делала хаому и пила? И никаких ритуалов не было.

– А зачем тогда стихи? – возразил Руслан. – Делай и пей. В Азербайджане есть действующий зороастрийский храм? Или община? Где-то же она нашла как минимум одного священника для ритуала? Если проводила, конечно.

– Атешгях? – предположил Дауд.

– Что в переводе с персидского – «храм огня». Но в остальном я понятия не имею, что это и где!

– Храм, да! – опомнился Дауд. – Тут недалеко. Едем?

– Ночью? Нет, конечно! Утром поедем. Все, я спать. Пошли.

Руслан встал со стопки книг и потянулся. Он только сейчас осознал, насколько устал. Дауд аккуратно взял его под локоть, вывел в гостиную и собирался вывести в коридор, но Руслан остановился.

– Слушай, а тут есть что-то, свойственное двадцатипятилетней девушке? Что там молодежь слушает? Дима Билан какой-нибудь? Я не знаю, плакаты какие-то? Хоть что-то человеческое?

– Есть один, в спальне.

– Ну пошли.

– Зачем? – уперся Дауд. – Там полиция все смотрела, не нашли ничего.

– В кабинете тоже смотрела.

– Нету в спальне ничего, я тебе клянус, да! – запричитал Дауд. – Один плакат висит, и все.

– Ладно, не ори! Просто опиши плакат.

Дауд отпустил локоть и, судя по жалобно скрипнувшему косяку, заглянул в комнату не входя: оперся о дверь и сунул в комнату голову. Кажется, его настолько смущала процедура осмотра чужой комнаты, что он старался не только ни к чему не прикасаться, но и не смотреть ни на что без лишней необходимости.

– Ну? – не выдержал Руслан.

– Над кроватью плакат. Нарисован мужик… Солидный такой… Бородатый, да…

– Подробнее?

– В золоте весь…

– Армянин, что ли?

– Нет, да-а-а! В смысле, цвет одежды! Еще у него корона и меч! Это мультик какой-то, наверное.

– Почему мультик?

– Нарисован так… Несерьезно, да.

– Добро пожаловать в современное искусство, – вздохнул Руслан. – Ладно, веди меня в мои покои!

Дауд с удовольствием утащил его из комнаты, проводил и на прощание оставил свой номер телефона. Велел звонить, если что-то случится, и ушел так быстро, что Руслан даже не успел уточнить, что может случиться.

Он так устал, что лег спать, даже не приняв душ и не почистив зубы. Просто разделся и залез под одеяло, прислушиваясь к недовольному рычанию Аждахи.

И сразу же провалился в бесконечную череду странных снов, из которых никак не мог выбраться. Иногда он усилием воли уже почти открывал глаза, даже слышал звуки из реальности: гром, яростный стук дождя по окнам, шипение Аждахи, – но потом опять тонул, так и не вынырнув из снов. Строго говоря, это был один сон, который повторялся раз за разом. Руслан видел огромную полыхающую башню странной формы. Как будто к нормальной башне приделали… волнорез? Башня полыхала на фоне ночного города, на фоне моря, на фоне другого здания, на фоне земли, на фоне бульвара. Локация не менялась, менялась точка обзора. То снизу, то сверху, то сбоку. Руслан вообще не помнил, когда последний раз видел такие яркие, цветные сны. И сначала даже радовался. Но когда проклятая башня появилась перед ним в сотый раз, Руслану уже хотелось плакать.

Наконец он проснулся. Несколько секунд пытался понять, где находится. Потом на него свалились воспоминания, а вместе с ними головная боль. Руслан скривился. Если верить ощущениям, это было похмелье. Другой вопрос, когда он успел напиться.

– Живой? – спросил Дауд.

Руслан дернулся, зачем-то натянул одеяло повыше.

– Ты нормальный?!

– Все хорошо, сагол, – совершенно серьезно сказал Дауд, видимо, не поняв вопроса.

– И давно ты тут?

– Нет, только пришел.

– Зачем?!

– Проверить. Мало ли что.

– Например, что?!

– Мало ли, – неопределенно ответил Дауд, а до Руслана вдруг дошло, в чем дело.