Текст книги "Башня тишины (СИ)"

Автор книги: Рагим Джафаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Пери-Кала и Хыналыг, но там цветы не сажали, высоко, не будет расти ничего.

– Еще больше названий, которые я нахрен не вспомню никогда! – фыркнул Руслан. – Что это вообще?

– Пери-Кала – крепость, вырезанная в скале. Нет, да-а-а, не крепость. Храм, что ли? Не знаю, непонятно. Древняя очень и расположена высоко, метров двести. По легенде, крепость осадил Эмир Тимур… Как он у вас… Тамерлан! А обороной командовала женщина, которую звали Пери. Тимур сказал: «Возьму крепость, а на женщине женюсь»! Сказал – сделал, да. Крепость взял, а Пери сбросилась вниз, чтобы за него не выходить…

– А у вас в Азербайджане есть такая легенда, где женщина не сбрасывается откуда-нибудь? С Девичьей башни сбросилась, отсюда сбросилась.

– Есть, – уверенно сказал Дауд. – Просто я не знаю.

– Почему ты думаешь, что это храм?

– Не я, да! Археологи. Я читал, но плохо помню.

– Храм, я так понимаю, зороастрийский?

– Да.

– Но само по себе это нам мало что дает. А второе место?

– Хыналыг? Село в горах, да. Там самый высокогорный храм огня.

– Действующий?

– Не знаю. Стоит купол на четырех колоннах, и огонь горит. Газ из-под земли идет.

– Чахартак, я говорил тебе уже. Типичный зороастрийский храм. Потом ислам эту архитектурную находку адаптировал под строительство мечетей.

– Занимательный факт, – то ли иронизируя, то ли вполне серьезно сказал Дауд.

– Я сдаюсь, – вздохнул Руслан. – Я не знаю, что делать.

– Ахурамазду проси, пусть поможет.

– Господи! Да я тебе говорил, я не маг на самом деле!

– И что? Он только магам помогает?

– Ну так тогда и ты можешь попросить!

– Я не могу, я же гуль. Я с точки зрения зороастризма – зло.

– С точки зрения зороастризма зло – это те, кто сознательно выбрал служить злу, – возразил Руслан.

– Ты за меня споришь, что ли? – удивился Дауд.

– Не понял…

– Твой аргумент в мою пользу, да! Я гулем как стал? Потому что бабушек через дорогу водил? Так что проси Ахурамазду ты. У тебя хорошо получается.

Руслан почему-то не захотел расспрашивать Дауда, что именно он имеет в виду.

– Долго ехать в этот Хыналыг?

– Часов пять.

– А во сколько закат?

– Часов в восемь.

– И что будет, когда нас в горах посреди дороги джинн кошмарить начнет?

– А где не начнет? – резонно поинтересовался Дауд.

– В городе больше шансов…

– В городе, где Саид, Орхан и кто-то, кто тебя травить пытался, да? Там за джинна кто-нибудь работу сделает.

– Логично… Ладно, поехали в Хыналыг.

Дауд тронул машину и закурил. Руслан лег поудобнее, почесался, хотел было поспать, но вдруг вспомнил:

– Кстати, раз уж мы теперь честны друг с другом и все такое. Кто меня отравить хотел?

– Точно не знаю, но думаю, что Нигяр-ханум.

– Почему?!

– Наверное, потому, что теперь ты наследник, да. Деньги из ее семьи уходят.

– Ну как-то странно… – с сомнением протянул Руслан.

– Почему?

– Нет, сам мотив, хотя мне он кажется диким, я понять могу. Но зачем так торопиться? Разве это не бессмысленно?

– В таких делах лучше не спешить, – согласился Дауд. – Кроме случая, когда надо спешить.

– Волк не тигр, но жопу не моет! Что за идиотская мудрость из паблика «Вконтакте»?

– Нет, да-а-а! – Руслан уловил те самые красно-черные оттенки в голосе Дауда. – Что если она спешила?

– Зачем? Логика такая: мол, я новый наследник, деньги уйдут. Но к чему спешка? Не завтра же… – Он осекся и услышал, как довольно хмыкнул Дауд. – Думаешь, готовится покушение на Октая?

– Все может быть.

– Ну у него наверняка должно быть завещание. У таких людей не может не быть.

– И на кого оно?

– Амина?

– Конечно! Принцесса, да!

Руслан вдруг осознал, что в данном случае слово «принцесса» совсем не про платья и единорогов. Даже не про папину дочку. А про власть, в первую очередь над собой, дисциплину и ответственность. Вряд ли в сказках про принцесс что-то такое упоминается.

– Допустим, нового завещания нет. Тогда его деньги будут делить наследники. Я, Нигяр и две сестры. Господи, я даже не помню, как зовут моих сестер… То есть мне достанется четверть. Всё ради этого?

– Разве мало?! – удивился Дауд. – А главное, это дробит империю, сам понимаешь. Но, может, и завещание есть. На тебя. Тогда совсем плохо.

– И зачем ему на меня завещание писать? А не на дочек и жену?

– Жена – другой клан. Еще и с Саидом якшается. Может, Октай-муэллим так себя обезопасил. Теперь его нельзя убивать, чтобы деньги не ушли из семьи.

– Тогда почему не отменить покушение? Зачем устраивать дополнительное убийство, вместо того чтобы выждать? Куда торопятся?

– Это если от них покушение зависит, – возразил Дауд, – а не от кого-то еще.

– Какой дурдом! Кто еще на него покушаться может?

– Орхан, – уверенно предложил версию Дауд.

– Зачем? Он же вроде с ним дружит?

– Не бывает друзей в таких делах, да!

– Каких?

– Я не знаю…

Дауд, судя по фиолетовому оттенку в голосе, хотел слукавить, но как будто одумался. Вспомнил про договоренность. Руслану показалось, что это привычка. Не раскрывать никому лишней информации.

– Я не понимаю в этом, да. Детали не знаю. Знаю, есть Транскаспийский коридор…

– Да в чем суть этого коридора? Откуда куда?

– Железная дорога, да-а-а. От Китая до Турции и Грузии. Через Казахстан и Азербайджан. Ну, по Каспийскому морю кораблем. И так не надо обплывать полмира, чтобы в Европу что-то привезти. Быстрее, удобнее.

– Особенно теперь, когда хуситы в Красном море веселятся, – хмыкнул Руслан.

– Потому и веселятся. Нет, да-а-а, не совсем поэтому. Есть еще один транспортный коридор. Север – Юг или как-то так. Соединяет Россию и Индию.

– Это через что? – уточнил Руслан.

– Из Индии в Иран кораблем, дальше железная дорога через Азербайджан. Карту можешь представить?

– Нет, я потерял зрение до того, как заинтересовался географией.

– Раньше самый короткий путь был такой. Из Петербурга надо всю Европу огибать, потом Средиземное море, через Суэцкий канал в Красное море и оттуда в Индию. Это минимум месяц, да.

– И хуситы.

– И хуситы, – согласился Дауд.

– А по железке?

– Недели две. Не знаю, я не специалист.

– Так, хорошо. Есть два коридора. Восток – Запад и Север – Юг. И что?

– Турции выгодно Восток – Запад, так через них больше груза идет. Ирану – Север – Юг. Развивай один проект – другой потеряет часть груза. Пятую часть.

– А пятая часть – это сколько?

– Не знаю. Миллионы тонн.

– Так, начинаю улавливать. Пересекаются оба пути в Азербайджане. И местная инфраструктура на них влияет. Куда вложится Азербайджан, там и будет бóльший грузопоток.

– Бяли.

– Турция и Иран через своих эмиссаров пытаются повлиять на решение.

– Бяли.

– Орхан за Турцию, Саид за Иран. И Октай, судя по всему, склоняется к Орхану.

– Не знаю, в таких делах всегда показывают одно, делают другое. Тут нет друзей. Ты не забывай, есть много людей, через которых можно повлиять на все это. Не только через твоего отца. Кого-то можно купить, кого-то запугать, кого-то убить.

– Но я так понял, что все проблемы начались, когда Октай стал склоняться к Орхану. Наверняка Саид решил перейти к силовому методу. Просто убить человека, способного влиять на ситуацию. Чтобы тянуть время или чтобы на его место пришел человек с другой позицией.

– Может, и так. Кто знает.

– И откуда посреди всей этой политики и денег появился джинн?

– Почему нет?

– Ну… Как будто бы это из разных миров вещи.

– Зачем? Хороший способ убийства. Никаких улик, да.

– Получается, Саид наслал джинна на Амину, чтобы расстроить брак, ведущий к объединению интересов разных кланов.

– Может, и он, – согласился Дауд.

– А что за клан? Зачем вообще этот брак?

– Неважно, да. Главное, что они делали ставку на Иран. Как это слово… Делали все, чтобы их проект развивали…

– Лоббировали.

– Да, лавировали. Октай-муэллим убедил их отказаться от проекта. А чтобы они не потеряли деньги и власть, предложил объединить интересы через брак.

– То есть теперь, когда свадьба отменилась, снова начнется борьба? И есть вероятность, что проиранский клан пролоббирует свой проект?

– Наверное. Не знаю. Может, уже слишком поздно. Но в любом случае – мстить и вставлять палки в колеса будут.

– И посреди всего этого его жена не то что не помогает, но еще и мешает!

– Она же иранка, да. Религиозная. Конечно, мешает!

– Господи! А зачем он на ней женился?!

– Я откуда знаю, да? Красивая, наверное, была в молодости! Голова есть – думай. Надо было так. Выгодно было. Теперь невыгодно.

– Восхитительно. А чего тогда хотели от нас люди Орхана?

– Кто знает? Тебя же с Орханом знакомили, тебе виднее, да.

– Знакомили, – усмехнулся Руслан, с неприязнью вспомнив странный ужин. – Скорее показывали. Вот, мол, наш план Б. Брак состоится, проект в силе, проблем не будет. Наверное, за этим он людей и отправил – защитить инвестиции.

– Или взять в заложники, – предположил Дауд. – Чтобы Октай-муэллим не передумал. Мало ли.

– Кстати, ужин! Англичанин. Этот что тут забыл?

– Я не знаю. Но у англичан тут много агентов. Нефть. У них тоже свои интересы в сделке, да. Но… – Дауд поцокал языком. – Не похож он на агента. У него какие-то другие интересы.

– И таланты. Я теперь уверен, что он не выходил из машины, когда нас полиция остановила.

– В машине его точно не было.

– Он не открывал двери. Невозможно это сделать так, чтобы я не почувствовал или не услышал. Он просто исчез.

– Талантливый англичанин, – хмыкнул Дауд. – Что поделать.

– А знаешь, кто еще исчез? – осенило Руслана.

– Амина, – тоном, подразумевающим, что до собеседника очень долго доходит, ответил Дауд. – Прямо у всей охраны из-под носа.

– Мы можем британца как-то найти и обстоятельно поговорить?

– С человеком, который исчезает? – усмехнулся Дауд. – Только если он захочет, наверное. Брось его.

– Минутка занимательной геополитики и прагматичной дипломатии окончена, – вздохнул Руслан. – Но моих проблем все это никак не решает. Мне надо от джинна избавиться.

– Можем убить Саида, – предложил Дауд. – Если он хозяин джинна, проблема решится, да.

– Можем?

Руслан вдруг понял, что этот вопрос не вызвал в нем никаких угрызений совести или душевных терзаний. Он просто интересовался, есть ли у них средства для убийства человека, вина которого не доказана.

– Сложно, – после долгих размышлений ответил Дауд.

– Это да или нет?

– Можем. Но надо время, чтобы готовиться. У нас столько нету.

– И если окажется, что он тут ни при чем, то мне точно хана. Ладно, продолжаем делать то, что делаем. Знать бы еще, что это… А если Саид подвернется под руку – подумаю.

Дауд ничего не ответил. Руслан знал, о чем он думает. Он и сам думал о том же. Если они не найдут хозяина джинна до того, как войдут в башню, то эта тварь переключится на кого-то другого. На кого именно?

Руслан как будто нашел в темном уголке своей души шкафчик, в который никогда раньше не заглядывал. Он с удивлением обнаружил, что ему не все равно, кто именно умрет. Девчонки – Натаван и Лейла (откуда только всплыли имена, которые он слышал дай бог пару раз) – ни в чем не виноваты. Не они эту кашу заварили.

Оставалась надежда, что им ничего не грозит. Ведь если джинн ориентируется на кровь, то должен был бы после Амины переключиться на них. Но этого не произошло. Возможно, это значит, что они не дети Октая. Или это значит, что джинн работает как-то по-другому. Или все что угодно. Инструкцию к джинну Руслан не читал.

Он не заметил, как провалился в сон. Во сне он бежал. Бежал и совсем не уставал. Его переполняла сила. Мощные лапы разбрасывали комья сырой после дождя земли. Он чувствовал погоню, поэтому уходил от дорог глубже в холмы. Он чувствовал, что среди преследователей есть и расцарапанная рожа с татуировкой. Это заставляло его кровь закипать, это делало его еще сильнее. Но сейчас нужно просто бежать. Время еще не пришло.

Руслан проснулся от того, что машину тряхнуло. Он чуть не свалился на пол и протестующе заворчал. Но еще через секунду сон слетел с него. Что-то громко хлопнуло, и захрустело бронированное стекло.

– Держись! – крикнул Дауд.

Руслан не успел ни за что схватиться. Машину дернуло вправо, и через секунду правый же борт во что-то врезался. Снаружи загрохотало, завизжала резина, стираемая об асфальт, и сразу же захрустел, заскрипел металл. Еще через секунду послышались тяжелые глухие удары. Кто-то перевернулся, понял Руслан, перевернулся и катится. Снова хлопки, много хлопков, хруст стекла. На этот раз сзади.

– Держись, – еще раз посоветовал Дауд.

И Руслан опять не успел. Машина затормозила, его кинуло вперед, на спинки сидений. Но не успел он еще свалиться на пол, как его дернуло обратно. Преследователи врéзались в них. Заревел мотор, броневик стал быстро набирать скорость. Хлопков, хруста, грохота и жалобного воя металла больше не было. Руслан сел на сиденье и схватился двумя руками за шею, которую простреливала боль.

– М-м-м-м? – вопросительно простонал он.

– Злые какие, да! – вместо внятных объяснений сказал Дауд. – Стреляли даже.

– Кто это? – Шею заклинило в странном положении, и любая попытка ею двигать причиняла адскую боль.

– Не знаю. Наверное, люди Орхана.

– Зачем им нас убивать?

– Может, и незачем, – легко согласился Дауд. – Сначала остановить хотели. Догнали на двух машинах, зажать попытались. Когда я их расталкивать начал – обиделись, да!

– Тебе весело, что ли? – удивился Руслан.

– Смешные, да! На своих седанах с моей броней толкаются! Совсем дурные!

– А как они нас нашли?

– Машина, – Дауд цокнул языком. – Тут же спутниковая сигнализация. Можно отследить легко.

– Восхитительно. Великолепно, блять, – зашипел Руслан.

– Зачем ругаешься? Я же не думал, что так искать будут. Совсем уж… Бросим машину, не переживай.

– Да никто бы не подумал, на самом-то деле. Ладно, извини.

Скоро он почувствовал, как заложило уши. Очевидно, они поднимались в горы. Еще через какое-то время асфальтовая дорога сменилась на грунтовку. Но несмотря на это Дауд старался не сбрасывать скорость. Машина ревела двигателем, прыгала на кочках и подозрительно похрустывала чем-то. Только серпантины убедили водителя ехать осторожнее.

Руслана все равно укачало. Причем так сильно, что он потерял счет времени. Просто лежал и боролся с тошнотой. Почему-то пахло серой, и это только усугубляло ситуацию.

– Плохо? Совсем бледный, да! – Голос Дауда вернул его в реальность. – Даже через грязь видно!

– Очень, – признался Руслан. – Отвратительно.

– Подыши воздухом, полегчает.

Дауд помог ему выбраться из машины, и действительно стало лучше. Холодный воздух (наверное, они забрались довольно высоко) пах озоном. Пока он валялся в полубессознательном состоянии, снова шел дождь. Или какая-нибудь чертова буря.

– Мы приехали?

– Да, – подтвердил Дауд. – Огонь рядом совсем, надо ногами подняться. Но тут неудобно…

– Неси, – сдался Руслан.

Дауд легко подхватил его на руки и пошел, ритмично шурша гравием.

– Горы. Растет тут мало что. Так, трава зеленая, да. Но тут не очень высоко. А впереди заснеженные вершины видно. И воздух такой прозрачный. Горы рядом совсем. Кажется, будто руку протянешь и дотронешься. Там горнолыжные курорты построили зачем-то. Не знаю, кому это надо. Что за глупый вид спорта? И удовольствия никакого, и горы уродуют…

– Ты как бабка старая, не нуди.

Дауд ничего не сказал, молча пошел куда-то. Руслан открыл глаза, посмотрел в сторону движения и сразу же увидел огонь среди привычного мутного ничего. Но это был странный огонь. Почему-то в нем были только оттенки красного. Ни желтого, ни синего, что особенно логично в случае с горящим газом, он не увидел. Второе, что показалось Руслану странным, – огонь не реагировал на движения воздуха. Ветер должен был бы наклонять или, как минимум, колебать пламя, но этого не происходило.

– Пришли. Что дальше? – остановившись, спросил Дауд.

– Сначала на землю меня поставь, а там подумаем.

Дауд сделал как велено. Потом молча отошел на несколько шагов и закурил. Руслан осмотрелся, но кроме огня ничего не увидел. Он подошел ближе, но споткнулся и едва не упал. Ощупал препятствие. Влажные камни, из которых сложен постамент. Тот самый чахартак – четыре колонны и купол.

– Я не знаю, что делать, – признался он.

– Давай еще подумаем, – то ли подбодрил, то ли попросил Дауд. – Амина тут просто сидела.

– Ну, посидеть-то я могу. – Руслан так и сделал, присел на постамент. – Но что если я так и не пойму?

– Ну…

– Если мы не сможем в башню войти, что будешь делать?

Дауд не ответил, и Руслан почему-то не стал повторять вопрос. Скорее всего, на него нет никакого ответа.

– Снова ты, – он услышал смутно знакомый голос. – Пришел осквернить еще один храм?

– Эм-м-м…

Руслан вдруг понял, что это голос мобеда, того самого, с которым он ругался в другом храме. Но на этот раз он не вызывал привычного синестетического эффекта.

– Простите, – вздохнул Руслан. – Я не со зла, я просто… Да нет, именно что со зла. Разозлился на вас. Мне все это такой чушью казалось. Джинн еще этот сратый.

– Понимаю.

Руслан ожидал, что священник что-то скажет или отчитает его, на худой конец, но тот молчал.

– Как войти в башню? – спросил он. – Вы же знаете, да?

– Ничего сложного. Любой человек, получив благословение семи бессмертных святых, может это сделать. Но ты не человек.

– Дракон, да? – усмехнулся Руслан. – Аждаха. Змей, порождение Аримана и зло во плоти. Соответственно, благословения мне не видать?

– Это хороший вопрос, – усмехнулся мобед. – Зло хочет войти в обитель добра. Стоит ли пускать его?

– Да что во мне такого злобного-то? Ну, я, может, и не особо праведник, конечно… Но вообще-то несправедливая получается история. Есть очень детерминированное мироустройство, в котором каждому необходимо выбрать сторону в войне. Добро либо зло. И каждый получит по заслугам соответственно тому, какой вклад он внес в борьбу света и тьмы. Допустим, я хочу встать на сторону добра, но так как я дракон, созданный Ариманом, – у меня такой опции нет? Просто потому, что меня заранее определили к плохим? Но мой-то выбор что-то должен значить?

– А ты хочешь встать на сторону добра? – поинтересовался мобед.

– Эм-м-м… Ну… Да!

– Зачем?

– Что значит «зачем»? – растерялся Руслан. – Потому что… Ну, это же единственно верный путь. Все остальное – беспутье.

– Это не экзамен на знание зороастрийских догматов. Зачем тебе становиться на сторону добра?

– Ну… Хотелось бы живым выбраться из всей этой истории, если честно.

– Убей хозяина джинна.

– Я не знаю, кто он. Да, предполагаю, но… Если я ошибаюсь?

– И что тогда?

– Получится, что человека убили ни за что. Не то чтобы я принципиальный противник убийств. Бывают же смертные казни, в конце-то концов. Просто они как минимум не доставляют мне удовольствия. Если ошибусь – это будет абсолютно бессмысленное убийство по моей вине.

– Я знаю хозяина джинна и могу убить его, если ты попросишь.

– Суровые у вас тут… священники.

– Тот, кто желает смерти другому, сам заслуживает смерти. Это видится мне справедливым.

– Одной большой проблемой станет меньше, – хмыкнул Руслан. – Очень соблазнительно, конечно. Да и в любом случае, если я войду в башню, то погибнет кто-то еще. Либо девочки, либо Октай.

– Нет, – возразил мобед, – в твоих сестрах нет черной крови.

– Уже проще. Значит, нужно выбрать, кто умрет? Хозяин джинна, я или Октай?

– Получается, что так.

– Допустим, я соглашусь на ваше предложение. Хозяин джинна, кем бы он ни был, умирает, а я получаю время на то, чтобы придумать, как войти в башню.

– Зачем тебе входить в башню, если проблема перестанет существовать?

– Ха! – Руслан на секунду обрадовался, потом опомнился. – Это, конечно, очень соблазнительно… Но я обещал одному гулю, что верну ему хозяйку. Все равно нужно войти в башню… Стоп! Если в Амине есть черная кровь, значит, она тоже дракон?

– Не тоже, а дракон.

– В каком смысле не тоже?

– Вы и есть Аждаха.

– Че-е-его? – Руслан даже не растерялся, он прямо-таки рассыпался.

– Дракон больше, чем человек. Он не обязан помещаться в одном теле. Но вы одно.

– Подождите, подождите… Допустим… Черт, я как-то… Интересная концепция… Но если мы – Аждаха, то почему Амина вошла в башню?

– А почему она не может войти?

– Вы же сказали, что это могут сделать только люди!

– Нет. Я сказал, что любой человек, получив благословение семи бессмертных святых, может это сделать. Но ты не человек.

– Так… Согласен, не одно и то же. Значит ли это, что для драконов предусмотрена какая-то другая процедура?

– Вероятно, ты можешь войти в башню силой.

– Как?

– Я не знаю. Я не дракон.

– А человеческий вариант мне доступен? Получить благословения и войти?

– Может быть. Никто не ожидал, что зло попробует пройти путем добра.

– Ладно, хотя бы с этим более-менее разобрались. Почему нельзя было сразу это все рассказать?

– Ты не слушал.

– Согласен. Подождите! Октай! В нем же тоже черная кровь. Значит, он тоже дракон?

– Да.

– Так, то есть теоретически могут быть еще?

– Да.

– Сколько нас всего?

– Четверо.

– Кот?!

– Дракон – не обязательно человек.

– Господи! Так, а что будет, если кто-то из нас погибнет?

– Нет никакого «кто-то из нас», есть один дракон.

– То есть все погибнут?

– Вы не можете погибнуть. Черная кровь найдет дорогу. Через землю, через насекомых, через животных она снова доберется до человеческой формы, и вы снова станете собой, осознаете себя. Через сто лет, через тысячу или через пять. В сотне человек или в одном, но змей пробудится. Так было и так будет.

– Великолепно. Восхитительно, б… Восхитительно.

– Если тебя так заботит твоя текущая форма, то поторопись. Твои враги рядом. Я спрошу последний раз: ты хочешь, чтобы я убил хозяина джинна?

– Нет.

– Почему?

– Потому что тот, кто желает смерти другому, сам заслуживает смерти, не так ли?

– У тебя хорошая память.

– Спасибо. Я пойду, мне надо благословения собирать.

– Считай, что ты получил еще одно.

Руслан проснулся от того, что кто-то тряс его за плечи.

– Руслан, Руслан! Надо уходить!

Тревожные нотки в голосе Дауда скорее удивили его, чем напугали. Это ведь Дауд, если он тут, значит, все будет нормально. Он же с любой опасностью справится.

– Куда? Что случилось?

– Сюда машины едут, точно за нами. Много. – Дауд от волнения тараторил и совсем забыл про свой бакинский акцент.

– Тут вроде бы только одна дорога?

– Бяли.

– И куда мы?

– Через горы пойдем!

– Да куда я пойду-то? – удивился Руслан. – Я убьюсь там!

– На лошадях.

– Чего?!

– Я в деревне купил лошадей, одежду, еду какую-то. Надевай, на перевале очень холодно будет. Там снег!