Текст книги "Хоук (ЛП)"

Автор книги: Р. Дж Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

Тайлер

Я коснулась губами его рта. Широко открытыми глазами он наблюдал за тем, как я пробую на вкус его губы. Господи, я и представить себе не могла, что они окажутся такими мягкими и нежными. На мгновение я взглянула на него, пытаясь понять, все ли в порядке. Хоук не выглядел безразличным. На самом деле, он тут же провел языком по нижней губе, словно пробуя в ответ мой вкус. Твою мать, при виде этого со мной что-то произошло. Колени ослабли и дышать стало тяжело. Бессознательно я снова потянулась к нему. Второй поцелуй получился длиннее. Я прижалась чуть сильнее, провела языком по его сомкнутым губам и отстранилась. На этот раз он потянулся вперед, не желая расставаться с моими губами. Хоук снова сжал руку в моих волосах, но сейчас он не оттаскивал меня назад, а притягивал к себе. И в ту секунду, когда наши губы встретились, он меня поцеловал.

Мое тело стало мне неподвластно. Я была не в силах сдерживаться, а в голове не возникало ни единой мысли, потому что все силы были сосредоточены на том восхитительном удовольствии, которое Хоук дарил мне своими губами.

За несколько секунд поцелуй из нежного превратился в более настойчивый, более… жаркий. В нем не было и намека на обыденность. Он был влажный, требовательный и… Господи, просто потрясающий.

Большие руки Хоука были повсюду, перемещаясь по всему моему телу. Внезапно он поднял меня, подхватив под бедра, я обернула ноги вокруг его талии, и мы врезались в ближайшую стену. В тот миг, когда наши языки сплелись, я застонала ему в рот и, задрожав всем телом, обвила свои руки вокруг его шеи.

Вау, вау, вау.

Ведь это просто поцелуй, а не секс. Тем не менее… это было так чертовски горячо, и я уже так завелась, что внутри все сжималось от желания его прикосновений. Он отпустил мои губы и спустился к шее, лихорадочно целуя и посасывая кожу. Его жесткая плоть между моими широко разведенными ногами прижималась прямо к киске. Я ощутила, насколько он тверд под джинсами, и закатила глаза от жажды его прикосновений. Но больше всего я нуждалась в нем внутри себя.

– Хоук, – застонала я, мое тело буквально горело.

Он накрыл ртом мою грудь и втянул губами сосок, лаская его через ткань майки, пока тот не стал напряженным и жестким. Боже, как хорошо это ощущалось даже через ткань. Все ощущения сейчас были потрясающими, словно каждая клеточка моего тела приобрела невероятную чувствительность.

– Твою мать, Тайлер, ты так невероятно сексуальна, – простонал Хоук. – У меня просто крышу сносит.

Я обхватила лицо Хоука ладонями и прижалась губами к его рту. Поцелуй был настолько голодным, настолько настойчивым и жаждущим, что я вряд ли смогла бы отстраниться. Мне до боли в легких не хватало кислорода, но я не прекращала целовать его. Мне было все равно. Я нуждалась в этом. Нуждалась в нем. Хоук толкнулся в меня бедрами, и эта тянущая боль превратилась в пульсацию. Он разорвал поцелуй и со стоном прижался ко мне, прикусывая зубами мою нижнюю губу. Но этого было недостаточно. Мне нужно было больше.

– Я хочу, чтобы ты дотронулся до меня, Хоук, – задыхаясь, проговорила я, не в силах сдержаться. – Пожалуйста, прикоснись ко мне. Я больше не могу терпеть.

Он посмотрел на меня затуманенными похотью глазами. Интересно, что он увидел?

Я не была бесстрашной.

Мои поступки были не слишком рациональными.

Я ощущала себя женщиной, лишенной чувств и желаний.

Боже, он был прав. Я действительно отчаянно нуждалась в нем.

– Да-а-а, и ты будешь буквально взрываться вокруг меня, – торопливо пообещал он, слегка облизывая уголок моего рта. – Господи, только взгляни на эти губы! Блядь, Тайлер, я отдал бы все на свете, лишь бы увидеть их на моем члене. Тебе бы это доставило удовольствие?

Я кивнула и захныкала – а я никогда в жизни не хныкала. Скользнув ладонью мне под майку, Хоук обхватил мою грудь и прижался лбом к моему.

– Твою мать, а твои восхитительные сиськи! Я познакомился бы с ними поближе, если ты позволишь. Ты этого тоже хочешь?

Возбуждаясь все сильнее, я снова кивнула.

– У тебя шикарная задница. Хочешь, чтобы я трахал тебя, сжимая ладонями эти ягодицы?

– Да, – прошептала.

Вытащив ладонь из-под моей майки, он оттянул комбинезон, направляясь внутрь. Я ахнула, когда Хоук, просунув руку мне под трусики, коснулся клитора.

– Твою мать, ты вся мокрая, – недоверчиво сказал он, качая головой. – Ты действительно этого хочешь.

Меня поразило его удивление. Он будто не мог поверить, что оказывал на меня такое воздействие.

Хоук легонько провел пальцем по моему входу, и я застонала. Медленными, ласковыми движениями он поглаживал мою киску и, посасывая мои губы, наблюдал за реакцией. Едва палец Хоука оказался во мне, я резко вцепилась ему в волосы. Он оскалился возле моего рта.

– Черт, Тайлер, ты такая тугая.

Он медленно двигал во мне своим пальцем, и я чувствовала, как мои стенки сжимаются вокруг него, отчаянно желая, чтобы он заполнил меня.

– Господи, – прошептал он. – Так здорово ощущать тебя. Как, черт возьми, ты можешь хотеть этого со мной, детка? Ты… такая охуенно прекрасная и такая чертовски сладкая…

Хоук добавил второй палец. Я задохнулась и едва успела поцеловать его, как внутри меня все вспыхнуло миллионом искр. Боже, как хорошо. Больше, чем хорошо. Это довольно непристойно, и мне нравилась непристойность. Он проталкивал свои пальцы как можно глубже, упираясь ими в ту самую точку, которая заставляла меня сжиматься вокруг него. Не в состоянии себя контролировать, я содрогалась всем телом, а Хоук удерживал меня прижатой к стене. Он пристально наблюдал за мной, словно ему важно было видеть, как я раскрываюсь перед ним.

– Так хорошо? – спросил он настолько тихо, что я едва расслышала.

– Да, да, да, – твердила я. – Еще, Хоук.

У него вырвался низкий грудной смех.

– Да.

Погружая и вынимая из меня пальцы, он провел подушечкой большого по клитору. Выгнув бедра ему навстречу, я потерялась в постепенно нарастающем удовольствии. Он похищал у меня поцелуи, возбуждая ласковыми движениями своего языка. В какой-то момент я приоткрыла рот, и он проглотил мои стоны. Хоук чувствовал, что я близка к тому, чтобы кончить, поэтому ускорил движения, идеально подводя меня к финалу.

Боже, да.

Ощущения были невероятные. Дойдя до грани, я закрыла глаза и простонала:

– Хоук, я кончаю.

Он прорычал:

– Да, ты сжимаешься все сильнее. Я чувствую, как внутри тебя все пульсирует. Бля-я-я-дь.

Хоук начал толкаться пальцами сильнее, а я всхлипывать все громче. А затем с моих губ полились слова:

– Я хочу тебя.

– Ты хочешь этого. Хочешь, чтобы я потрудился над твоей идеальной маленькой киской.

Я потрясла головой, не в состоянии мыслить ясно из-за удвоившегося по интенсивности наслаждения.

– Я хочу тебя. Только… Только тебя.

Едва я произнесла это, стенки моей киски сильно сжались вокруг его пальцев, и я кончила, сотрясаясь всем телом и закинув голову. Его рука подарила мне такие невероятные ощущения. Такой опыт был у меня впервые, но мне охуенно понравилось.

Когда я открыла глаза, Хоук внезапно остановился. Мне было непонятно выражение его лица, пока до меня не дошло, какую глупость я сморозила во время оргазма. А потом вспомнила о его предостережении.

Я разозлила его, и, хотя он не выглядел рассерженным, в его взгляде больше не было похоти. Он вытащил из меня пальцы и медленно опустил меня вниз. Нетвердыми ногами я коснулась пола.

Какого хрена только что произошло?

Секунду назад он был во мне, и я кончила от его пальцев, а теперь он с мрачным видом отстраняется от меня. Я облизала губы и произнесла:

– Хоук…

– Нет, – отрезал он, проводя рукой по волосам.

– Я не это имела в виду.

– Это.

– Нет.

– Детка, – он сделал паузу и пристально посмотрел на меня. – Ты именно это имела в виду.

– Ты заставил меня кончить, и в разгар момента я что-то сказала, но это вовсе не означает, что я действительно хочу тебя.

– Из тебя хреновая лгунья.

Я с трудом сглотнула, внезапно осознав, что стою перед ним вся потная, с прилипшими к лицу волосами. Откинув их в сторону, я взглянула на него.

– А что с того, если я действительно это имела в виду? – спросила я, повышая голос.

Он сухо усмехнулся.

– Ты наивная, Тай.

– Мне двадцать лет, Хоук. Я уже не пятнадцатилетний подросток. Это все не обязательно должно быть серьезно. Никаких обязательств. Ничего. Я большая девочка и не стану вешаться тебе на шею из-за того, что ты прикасался ко мне, – и, как бы в подтверждение своего заявления, я шагнула вперед, сокращая расстояние между нами, но он покачал головой.

– Твою мать, Тайлер, не смей двигаться, – приказал Хоук. – Тай, в данный момент я реально на взводе. Ты кончила, и я, блядь, почувствовал это. А как охуенно сексуально ты стонала и откидывала голову. Не думаю, что у меня когда-то был стояк крепче, чем сейчас.

Я смутилась, желание снова начало пробуждаться.

– Хоук…

– Стой.

Я замерла и в ожидании пристально смотрела на него. Казалось, увидев меня с другой стороны, он оказался в затруднении. Было заметно, что в его голове пробегали тысячи мыслей, вызывающих внутреннее противоречие. Он смотрел на меня – возбужденную, с часто вздымающейся и опадающей грудью. Уверена, все мое тело и выражение лица можно было описать одной фразой: «после мощного оргазма».

– Блядь! – прошипел он, напряженно потирая свое заросшее лицо и бросая на меня обвиняющий взгляд. – Твою мать, Тай!

Но прежде, чем я смогла разобраться в причине его гнева, а он, опустив руку, успел сказать что-то еще, из кармана его джинсов раздался звонок телефона. Хоук выругался и, нахмурившись, достал телефон.

– Я должен ответить, Тайлер.

Я скованно кивнула, а он провел пальцем по экрану и приложил телефон к уху.

– Что тебе нужно, Линда? – резко прервал кого-то он.

Я услышала женский голос на том конце линии, но не могла разобрать ни слова из того, что она говорила. Хоук потер лицо и, пока слушал, вокруг его глаз образовались напряженные морщины.

– Не ори на меня, как бешеная сука, – сказал он. – Клянусь Богом, Линда, я повешу тебя, если ты не объяснишь мне все спокойно.

Последовала пауза.

– Еще спокойнее. Ты это умеешь.

Еще одна пауза.

– Мать твою, так значительно лучше. Следи за ним и не упускай его из виду. Я уже в пути.

В пути? Он уходит вот так запросто? Я почувствовала панику. Мне нужно больше от него. Я хотела, чтобы он остался.

Хоук закончил разговор и убрал телефон в карман, глядя на меня – теперь уже задумчиво.

– Поехали со мной? – сказал он.

– Поехали куда? – ответила я, удивленная его предложением.

– В город. Мне там надо кое-что решить и… по поводу нас с тобой… мы еще не закончили с этим.

Мне стоило хотя бы притвориться, что обдумываю, потому что, честно говоря, та его отчаянная речь действительно задела меня за живое.

Но…

Я была не в силах остановить себя. Я кончила от его пальцев и была совершенно не в себе. Мой мгновенный ответ был неизбежен. В конце концов, это же Хоук.

– Хорошо, – тихо сказала я, испытывая легкую ненависть к собственной слабости.

Глава 17

Тайлер

Я думала, поездка означает наконец-то оказаться на заднем сиденье мотоцикла Хоука, но случилось иначе. Это означало взять старый грузовик Кирка.

Перед выездом Хоук скрутил с него задний номер, и это, по идее, должно было меня насторожить, но после общения с парнями в клубе я уже мало чему удивлялась. Они были вне закона, и все, что Хоук намеревался делать, обещало быть тоже чем-то нелегальным. Это было яснее ясного.

Как только он сел за руль, я запрыгнула в грузовик. Старая колымага завелась, и Хоук вырулил со стоянки, но остановился перед выездом на дорогу и наклонился ко мне. На секунду я напряглась, когда он, потянувшись к ремню безопасности, задел рукой мое колено. Господи, едва ощутимое прикосновение, и я снова завелась. Вытянув ремень, он с ухмылкой сказал:

– Пристегнись, Тай.

– Он не защелкивается, – ответила я, демонстрируя это для наглядности. – Думаешь, я не водила эту развалину раньше? Нам нужно было взять машину у кого-то другого. Например, у Джонни. У него исправная гоночная машина.

– Нам не стоит привлекать к себе внимания.

– Что ты планируешь делать?

Он свернул за угол и прибавил скорость. Грузовик гремел так, словно металл у меня под ногами весь прогнил. Да уж, не очень хороший симптом.

– Один чувак с недавних пор стал каждую пятницу появляться в клубе, – пояснил Хоук, нахмурившись. – Он подмешивает что-то в выпивку и увозит девушек типа домой, а потом вышвыривает их где-то в переулках.

У меня сжалось сердце.

– Он убивает их?

– Нет, они живы, но до синяков избиты и… судя по всему, изнасилованы. Как бы то ни было, пара девчонок, крутившихся неподалеку последние две недели, сообщили об этом Бордену.

– Ему на это наплевать.

Хоук сурово взглянул на меня.

– Ему нихера не наплевать. Тайлер, Борден ненавидит насильников. Может, он и жестокий ублюдок, но у него все еще есть совесть.

Что ж, дерьмово. Я не думала, что Хоук будет так рьяно защищать ублюдка, который отнял его у клуба и у меня.

– Так почему же вы, парни, не схватили его раньше? – спросила я, уходя от темы Бордена.

– Никто не знает, как он выглядит. Он не заигрывает с девушками. На самом деле, даже не приближается к ним. Просто, проходя мимо, подсыпает что-то и следит за ними, пока они где-нибудь не отключатся.

– Гаденыш.

– Да, но сегодня вечером все было под контролем Линды.

– Кто такая Линда?

– Менеджер клуба. Она сказала, что заметила мужчину, который что-то подсыпал в напиток девушке. Он трется поблизости и выжидает.

– Почему его не остановили?

– Я так поспешно уехал, что не назначил никого вместо себя. Я отвечаю за безопасность и две ночи отсутствовал. Это подрывает мой авторитет. Плюс, я хочу лично позаботиться об этом мудаке.

– Что ты собираешься с ним сделать, Хоук?

Хоук сильнее сжал руль и стиснул зубы.

– Собираюсь преподать ему урок, Тай.

Проявлять заботу о женщине было слабым местом Хоука. Я была уверена, что это как-то связано с его матерью. Они были очень близки. По сей день, время от времени, я навещала ее вместе с Гектором. Господи, она была такой стойкой и сильной женщиной – характером ближе к Хоуку, нежели к Гектору. Она всегда интересовалась у Гектора, как там Хоук, и взволнованно ждала ответа. Гектор постоянно заверял ее, что у Хоука все в порядке, но она все равно переживала и бормотала себе под нос молитвы.

Из того, что я слышала, у нее была трудная жизнь. Она была замужем за Рыжим – бывшим президентом, который умер за несколько лет до того, как для моего старика сделка закончилась плохо. Рыжий был безжалостным человеком и никогда не показывал клубу своих слабых мест, потому что, как мне кажется, у него их и не было. И из того немногого, что рассказывал Гектор, я поняла, что его мать – Аделла – выросла на улицах. Он даже намекал на то, что она торговала собой, пока Рыжий не появился и не взял ее для себя. Хотя я никогда не слышала правдивой истории, но это могло объяснить, почему Хоук никогда не унижал женщин.

Когда он только стал президентом, в городе процветала проституция, и женщины часто подвергались жестоким избиениям – и не только со стороны клиентов, но и сутенеров, которые отбирали большую часть их доходов. Это мог подтвердить каждый закоулок в городе. Когда город перешел к Хоуку, тот пришел в бешенство. Я помню лицо своего отца, когда они вместе уезжали, чтобы «позаботиться об этом». В жизни не видела его таким мрачным.

– Эти женщины нуждаются в защите, – сказал он Хоуку. – Не все они наркоманки. Это матери или бездомные, которые едва сводят концы с концами. Мы можем им помочь.

Это был первый раз, когда клуб встал на путь насилия не ради извлечения выгоды. Именно это сделало Хоука таким непохожим на всех предыдущих президентов и укрепило уважение к нему в клубе… и во всем городе. Они искоренили сутенерство и перевели женщин в принадлежавший клубу мотель. Заставили их вести журнал опасных клиентов и лично разбирались с каждым при возникновении жалоб. Была создана целая система, и эта система работала.

Пока не ушел Хоук.

При власти Гектора все развалилось, сутенеры вернулись и, скрываясь в тени, заставляли женщин торговать собой, относясь к ним, словно к расходному материалу. Сейчас эта проблема обострилась еще сильнее, но женщины перестали обращаться к клубу, потому что клуб подвел их, а Гектора это не волновало.

От этой мысли на душе появилась горечь. Я взглянула на Хоука и, нахмурившись, сказала:

– Представь себе, у нас тоже есть женщины, которые нуждаются в защите.

Он уловил мою интонацию и вздохнул.

– Тайлер, а тебе никогда не приходило в голову, что, может быть, меня просто не интересует возвращение к той жизни? Правила изменились, и клуб стал слабым. Мужики раскисли. Гектор набрал не меньше дюжины придурков, которые носят нашивки только потому, что считают это охуенно крутым, но, с другой стороны, стоит засвистеть пулям над их головами, и они тут же попрячутся.

– Ты можешь это исправить.

– Ты просто не можешь с этим смириться, да?

– Не могу.

Он как-то странно посмотрел на меня.

– Почему ты веришь в меня, Тайлер?

Я посмотрела в окно, теряясь в мелькающих мимо улицах. Почему я верила в него? Сжав руками ремень безопасности, я пожала плечами.

– Потому что ты лучший мужчина из всех, кого я встречала, и… ко всему прочему, с тобой я ощущаю себя в безопасности.

Я почувствовала тепло его взгляда на своем лице, но не могла посмотреть на него. Ни за что. Он увидит, как сильно мне небезразличен. Я всегда была привязана к нему. Мне не хотелось показывать, насколько я уязвима. Это ужасно.

– Думаю, ты вряд ли понимаешь, Тай, каким бы я стал, если бы вернулся, – наконец, ответил он ничего не выражающим тоном. – На этот раз тебе не захотелось бы видеть меня президентом.

– Почему?

– Мне пришлось бы стать беспощадным и принимать меры – насильственные меры – чтобы не допустить среди нас предательства.

– Я понимаю.

– Нет… не понимаешь.

Нахмурившись, я задумалась над его словами. Мне доводилось видеть довольно грубые деяния клуба. Но насколько жестоким может быть Хоук?

– Этой развалюхе нужен бензин, – проворчал он через несколько минут, сворачивая на свободную заправку. – Я скоро вернусь, детка.

Хоук вышел из машины, а я украдкой наблюдала за ним, отмечая для себя его крепкую спину и шикарную задницу. Даже пока он всего лишь открывал рукой дверь, я не переставала думать о том, как потрясающе ощущались эти пальцы во мне, и от одной этой мысли на моем лице вспыхнул румянец.

Мне казалось, что поле того, как попробую что-то с ним, мое желание, хоть немного успокоится, но оно, наоборот, стало еще сильнее и настойчивее. Пока ждала, я, чтобы отвлечь себя от непрерывного созерцания входной двери, открыла бардачок и начала перебирать бумажки, обертки и… женские трусы?! Какого хрена?

– Фу, Кирк, – прошептала я с отвращением, немедленно захлопывая бардачок. У этого старого мудака в машине трусы. И, судя по внешнему виду, их надевали.

Трусы!

Одни с розочками, а… а другие с сердечками.

Фу, фу, фу.

Меня передернуло, и я вытерла руки о комбинезон, как вдруг услышала резкий звук бьющегося стекла. Взглянув на магазин, я присвистнула. Входная дверь была уничтожена, а на земле лежал избитый человек. Через него перешагнул Хоук и, как ни в чем не бывало, вернулся к машине с двумя банками энергетического напитка в руках.

– Какого черта, Хоук? – воскликнула я, когда он уселся на свое место.

– Я должен был с ним разобраться, – ответил он с каменным лицом, едва взглянув на меня, пока ставил наши напитки в подстаканники. – Не мог упустить удобного случая.

– О чем ты говоришь? Почему ты должен разбираться с каким-то парнем?

– Потому что этот мудак хвастается, что трахал тебя, детка, а подобной херни дальше допускать нельзя.

Я застыла. Испуганно и смущенно взглянув на него, я снова повернулась в сторону лежащего на земле человека, который начал медленно подниматься. Увидев его лицо, я со стоном прижалась лбом к стеклу. Это был мой бывший парень из школы.

Я даже не подозревала, что он треплется обо мне. Как, черт возьми, Хоук – человек, который даже не живет больше в этом городе – мог узнать что-то настолько личное.

И почему ты даже не удивлена, Тайлер?

Хоук снова завел машину.

– Кажется, ты собирался заправиться? – безучастно сказала я, и так уже зная ответ.

– Не было нужды, детка, – ответил он, и мы снова вырулили на дорогу.

* * *

– Что ты вообще нашла в этом паукообразном сопляке? – спросил Хоук минут десять спустя. Благодаря напитку он взбодрился и выглядел гораздо более оживленным и менее мрачным и задумчивым.

Я до сих пор пыталась как-то переварить произошедшее, когда Хоук задал мне этот вопрос. Прекратив пялиться на ночное небо, я посмотрела на него.

– Возможно, он показался мне интересным.

Хоук криво усмехнулся.

– Твою мать, тебе придется постараться получше, чтобы я смог понять. Ты отдала свою девственность этому мешку с дерьмом, Тай, – он сжал губы и раздул ноздри. – Такой ушлепок не достоин этого.

Я поскребла краску на приборной панели и выковырнула ее из-под ногтя.

– Каких слов ты ожидаешь от меня?

– Он принудил тебя? Потому что ты слишком неискушенная для такого парня, как он.

– Такого парня, как он?

– Озабоченный тип, который с первой же минуты пытается затащить тебя на заднее сиденье своей машины.

Я закатила глаза.

– Нет, он не принуждал меня. Только попробовал бы. При первой попытке я оторвала бы ему яйца. Он вел себя мило.

– Мило? – скептически повторил Хоук. – Он использовал тебя, чтобы получить доступ в клуб. Разве это можно назвать милым?

– Нет, Хоук, конечно нет.

– Ты так отчаянно нуждалась во внимании? Я просто не могу понять.

– Опять это слово, – разозлившись, сорвалась я. – Отчаянно. Ты думаешь, этот парень был нужен мне от безысходности?

– Да.

– Пошел ты на хрен, Хоук. Это была не безысходность, а любопытство. Мне хотелось узнать, может ли у меня вызвать определенные ощущения парень, который не…

Он с интересом взглянул на меня.

– Который не что?

Я нерешительно покачала головой.

– Не важно.

– Который не я? – сострил он. – Ты это собиралась сказать? Это должен был быть я, верно?

Я не ответила.

– Только не надо быть таким самоуверенным.

Хоук беспечно рассмеялся.

– Черт, я не самоуверенный, но ты так смотришь на меня, Тайлер, что я чувствую себя Томом, мать его, Харди.

Я спрятала улыбку и пробормотала:

– Тебе не понять.

– Тогда почему он?

Я промолчала.

– Тайлер, – продолжал настаивать Хоук, – детка, я просто пытаюсь понять. Мне действительно хочется это знать. Это уже два года сидит у меня в голове. Я знаю, что одно время ты сохла по мне, а потом – бац! – мне говорят, что ты с каким-то придурком-старшеклассником. Мне всегда казалось это странным и непохожим на тебя. Просто хотелось бы услышать это от тебя, а не от парней.

Я убрала руки с приборной панели и покорно вздохнула.

– Это не особо увлекательная история. Я начала интересоваться парнями, ясно? И, будучи подростком… ты не понимаешь, каково быть девушкой, Хоук. Над тобой смеются, если ты толстая, обзывают анорексичкой, если худая; называют уродиной, если сильно накрасилась, а если не накрасилась – все равно уродина. Этой толпе невозможно угодить. Я была изгоем и хотела познакомиться с кем-то за пределами клуба. Мне нравилось общаться с Роханом, и примерно в это же время я начала по-настоящему исследовать себя.

– Исследовать себя, – заинтересованно повторил он.

– Я… трогала себя… и чем больше делала это, тем сильнее хотела, чтобы меня поцеловал и коснулся кто-то еще. Я хотела, чтобы у меня был парень. Хотела знать, каково это, почувствовать кого-то внутри себя, и… Рохан показался мне достаточно симпатичным.

Хоук удивленно кивнул.

– Это довольно простое объяснение.

– Потому что и потребности у меня были простыми.

– Он оказался хорош? Он заставил тебя стонать так, как заставил я в той спальне, Тайлер?

Я сглотнула и взглянула на него. Он уже смотрел на меня с ожиданием.

– Нет, – с горечью прошептала я. – Это все было напрасно, понимаешь? Я продешевила с ним, потому что должна была понимать – он сделал это не ради меня. А только ради того, чтобы потом попасть в клуб.

Это был первый раз, когда я признала, что чувствовала себя использованной. Оглядываясь назад, я понимала, что его цели должны были меня насторожить. Из-за него я разочаровалась в парнях, и они перестали меня интересовать – как в клубе, так и за его пределами. Меня образцово-показательно кинули.

– Гребаный карандашный член, – яростно пробормотал Хоук.

– У него и был член, как карандаш.

– Да?

– Я даже не почувствовала его в себе.

Он удивленно усмехнулся.

– Серьезно?

– Да, я все время спрашивала его: «Он внутри?».

Хоука немного отпустило, и его грудь затряслась от смеха.

– Блядь, я подозревал это.

Я не смогла удержаться от смеха.

– Может, я все еще девственница?

Он с интересом взглянул на меня.

– И даже не заставил тебя кончить?

Я покачала головой.

– Ни разу.

– Черт, детка, это было невежливо, – сказал он. – Не так нужно обхаживать девушку.

Я улыбнулась.

– Все это уже в прошлом, Хоук. Твои прикосновения были восхитительны. Я никогда раньше не испытывала подобных ощущений.

Он улыбнулся в ответ.

– Это называется опыт, Тай. Поверь, мой первый раз был охеренным провалом.

– Ты врешь! Не вешай мне лапшу на уши!

– Точно тебе говорю, я не вру!

– Не заливай.

– А какой мне смысл врать? Гас свел меня с одной стриптизершей. Я был озабоченным четырнадцатилетним юнцом – совсем еще мелким пиздюком, которого не заботила всякая морально-этическая хуйня. Все видел в розовом свете и считал, что достиг вершины гребаного мира.

– Что произошло?

– Ты действительно хочешь знать?

– Да, – я кивнула, удивляясь тому, что делаю.

Он усмехнулся и поскреб бороду.

– Она была реально молода и сексуальна. Не так сексуальна, как ты, но все же чертовски сексуальна – этого у нее не отнять. Она танцевала у шеста и раздевалась. Потом начала танцевать вокруг меня, и каким-то образом мои джинсы оказались расстегнуты и спущены до щиколоток. Я трогал ее везде. Говорю тебе, не было ни одного места на ее теле, которое она не разрешила бы потрогать.

– А потом?

– А потом она села ко мне на колени, и ровно через минуту шоу закончилось.

– Через минуту?

– Тогда это была лучшая минута в моей жизни. Только повзрослев, я понял, что та минута была не такой уж впечатляющей.

От смеха я схватилась за живот. Такого я не ожидала. Нет, в моих мыслях он изначально представлялся профессионалом.

Хоук мечтательно улыбнулся.

– В любом случае, детка, у меня сложилось мнение, что первый раз значения не имеет. Нет смысла сожалеть о том, чего не можешь изменить.

Откинув голову на подголовник, я наблюдала за ним.

– Ты мне нравишься, Хоук, – сказала я, не в силах больше держать это в себе. – Ты очень мне нравишься.

– Да, – осторожно ответил он. – Я начинаю понимать это, Тайлер.