Текст книги "Инновационная сложность"

Автор книги: "Правова група "Домініон" Колектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 38 страниц)

Мир пришел к понятию системы, как единству активного и пассивного начал, как множества определенным образом связанных частей целого, выделенных в некотором отношении элементов, как тождества простого и сложного, определенного и неопределенного и т. п.

Системы подразделяются на детерминированные, вероятностные и промежуточные между ними – самоорганизующиеся. В первых господствуют причинно-следственные отношения. Обычно это материальные тела, которые, следуя принципу простоты, можно абстрагировать до образа материальной точки, методы описания движения которой освоены наукой. Таковы детерминированные системы. Каждое последующее их положение может быть предсказано на основе уравнений, описывающих гладкие (без изломов и разрывов) траектории их движения. Представим, что система расщепилась на две. Тогда движение должно изучаться в их взаимовлиянии. Но дальнейшее расщепление приводит к непреодолимым трудностям: уже задача описания движения трех тел представляет собой крепкий орешек для классической науки, на котором та, фигурально говоря, сломала зубы.

Во вторых же системах, а именно – вероятностных, напротив, действует постулат независимых испытаний, т. е. каждый отдельно взятый опыт должен быть поставлен вне всякой связи с другим, ему аналогичным. В этом контексте на все вероятностно трактуемые события налагается условие независимости их друг от друга. Таков основной постулат классической теории вероятностей. О нем нередко забывают, используя без коррекций и оговорок эту теорию применительно к реальной макродействительности, т. е. по отношению к системам геологическим, биологическим, социологическим (прогнозы и зондаж общественного мнения, ввиду их некорректности, как и следовало ожидать, очень часто несостоятельные, далекие от действительности). Более адекватным было бы исходить из новой, неклассической теории вероятности событий как частично зависимых и на этой основе создать новую эпистемологию и новую квантовую теорию макромира, описывающую эволюцию и динамику систем природы и общества. В описывающей события субатомного мира классической квантовой теории (механике, теории поля, электродинамике и пр.) основным орудием служит волновая функция, аргументы которой неименованные величины, вероятности. Поэтому иногда говорят (в частности, так высказался известный немецкий физик К. Ф. Вейцзеккер), что «квантовая теория есть не что иное как общая теория вероятностей»[117]117
  Weizsäcker С. F. von. Probability and Quantum Mechanics // The British Journal for the Philosophy of Sciences. 1973. Vol. 24, N 4.


[Закрыть].

Открытые системы (О.С.) – понятие более широкое, чем системы проточные. Это их отдельный класс, хотя и достаточно большой. Антипод О.С. – системы закрытые, т. е. без каналов сообщения со средой, без входящих в них возмущений и выходящих из них потоков. В «чистом виде» закрытых систем реально не существует: тот или иной субстрат так или иначе проникает в систему, которая выделяет в среду продукты отторжения. Иное дело – в какой мере и можно ли этим пренебречь за мизерностью самого явления. Возникает вопрос о степенях открытости и степенях закрытости, о каналах обмена и взаимодействия со средой – на регулярной основе или нерегулярной, хаотическим образом.

Проточные системы (П.С.) – разновидность открытых систем с регулярными потоками на «входе» (стоки) и «выходе» (источники). Стационарный режим, в них устанавливающийся, говорит о балансе источников и стоков, уравновешенности поступления и оттока субстрата. Каковы же их типы, виды, формы?

Подразделяются (как отмечалось выше): по основной диспозиции – на материальные и идеальные; по степени проявления предиката «проточности» (т. е. по интенсивности, мере); по характеру вещества – косное, живое, социальное, – соответственно: неорганические, биологические, социальные; по признаку устойчивости – стационарные, установившиеся, колеблющиеся, затухающие либо нарастающие, спорадические (случайные, единичные, происходящие раз-от-разу). Само по себе их качественное многообразие есть важнейший предмет для изучения. Продумать – каковы могут быть еще классы, группы, формы, типологические подразделения П.С.

Например, Солнце (вообще – любая звезда) как система открытая (в одну сторону, по современным представлениям), как излучающее тело – относится ли к разряду проточных систем, если со стороны вакуума в нее не вливается энергия, делая ее «белой дырой»? Если нет-то чем обусловлен нарушающий все естественные представления режим его энергоотдачи (в частности, он противоречит второму началу, которое гласит, что энтропия системы со временем возрастает при отсутствии внешней подпитки ресурсом для восстановления ее внутренних порядков и компенсации расточаемого вовне субстрата). И что есть в данном случае ровный, стационарный режим излучения светила, какова природа его неослабности, где кроется источник энергии, излучаемой многие миллионы и миллиарды лет в гигантских масштабах? Не в распаде ли запредельно далеких в Периодической системе, пока еще неизвестных, трансурановых элементов? Если да – то откуда поступает субстрат и какова его природа, чтобы питать эту гигантскую печь Вселенной и ему подобные образования? Вакуум как источник энергии или нечто иное – каковы на сей счет существующие научные гипотезы? Если система непроточная, но открытая, – она долго существовать в таком состоянии не может: мыльный пузырь, шаровая молния, болото, ледники, кометы и пр. Все они в масштабе собственного времени рано или поздно гибнут, не будучи подпитываемыми субстратом извне и не получающие ничего на восстановление внутренней организации. В последнем случае, если комета не разрушается до конца, превращаясь в распределенный по орбите песок (таковы Леониды, Персеиды и другие совокупности оставшегося от комет и распределенного по их орбитам вещества), а сохранит ядро, то, уходя на периферию планетной системы, удаляясь от светила, вокруг которого она движется по эллиптической или параболической орбите, она обрастает межзвездной пылью и газами – субстратом, выброшенным планетами-гигантами и «подобранным» ею по пути. Черные дыры вселенной, представляющие собой стоки, – парадоксальные объекты. Должны быть идущие от них пути выхода субстрата. Уходит ли он в вакуум или в иное место – предстоит выяснить, чтобы составить непротиворечивую картину мироздания. Идея открытой проточной системы тут концептуально плодотворна.

Наша планета – проточная система. Она принимает из космоса метеоритное вещество, а отдает легкие газы – водород и другие – в высоких слоях стратосферы через расщепление сложных молекул под действием лучей Солнца.

Биологические системы: биота в целом, биоорганизмы, сообщества (ценозы), экологические системы и пр. Систему «хищник – жертва» (например, «лисы – зайцы») можно рассматривать как проточную, основанную на трофических связях: часть биопродукции заячьего племени идет на корм лисам и другим хищникам, регулируя ее мерное, гармоничное, пропорционированное состояние.

Более сложные системы, состоящие из зеленой массы (трава), травоядных, хищников и простейших (актиномицеты и бактерии, разлагающие отмершую материю до состояния питательного субстрата для растений) представляют интерес для изучения во многих отношениях. Например, какова должна быть ее организация и ее инварианты, чтобы эта четырехэлементная система работала с минимумом издержек, т. е. наиболее эффективно. Когда она работает в относительно низком темпе, а когда интенсивно? Привходящий в эту четырехэлементную систему поток солнечной энергии (не считая воздуха и воды) гарантирует наработку хлорофилла, который есть самое великое чудо, от чего зависит земная жизнь.

Отдельно надлежит осветить роль инвариантов, без опоры на которые нет и устойчивого функционирования. Инвариантами могут фигурировать некие твердые отношения, законы, принципы, константы, значения меры (узловые), теоремы, свойства симметрии, критерии движения как комбинации количественных параметров, именованных величин. Например, такие критерии как числа Маха, Рейнольдса, Прандтля, Нуссельта и др. – разработанные в теории движения (истекания) газов и несжимаемых жидкостей и т. п.

Биоорганизмы: чем проще организм (например, одноклеточный), тем меньше каналов «входа-выхода» субстрата, тем они сложней и совершенней. В многоклеточном организме человека насчитывают до двухсот типов клеток. Кожа потребляет кислород и ультрафиолет, превращая его в потребный организму витамин D; легкие отбирают кислород из воздуха и направляют его в отдаленные районы организма, где идут реакции окисления, продукты которых легкие возвращают с выдыханием в атмосферу – типичная проточная система, где вход и выход совпадают; организм поглощает влагу и частично выводит ее через потовые железы и почки; потребность в белках, витаминах, углеводах и других нужных веществах (минералах и пр.) для восстановления подсистем организма, его органов, осуществляется через каналы приема пищи. Благодаря проточности многих подсистем (поглощение – отвод) даже такие органы как глаз ухитряются отводить «лишний» субстрат в виде слез, смазывая ими внешнюю поверхность глаза. Отсутствие этого механизма, когда слезы не выделяются, приводит человека к тяжелой инвалидности. Есть множество других органов и желез, которые выводят специфический субстрат, получаемый в организме в результате осуществляющихся в нем химических реакций. Даже мельчайшее формирование – клетка – есть проточная система, которая, имея встроенное в свою мембрану колесо («ионный насос»), подобное тому, что иногда можно видеть в форточках на кухне, отбирает и пропускает в себя нужные ей ионы. Как показал Питер Митчелл, лауреат Нобелевской премии по химии (1978), это единственный пример принципа колеса, наличествующего в природе. Потребляемая человеком пища идет в своей основной массе (более 90 %) на поддержание теплового стационарного состояния – 36,6° на поверхности кожи. Поддержание температуры на этом уровне, безотносительно к тому, какая внешняя температура среды, есть выработанный организмом механизм функционирования в условиях оптимальной меры между крайностями – двумя агрегатными состояниями: 0 °C и 100 °C. Это температура, при которой обеспечивается минимум теплоемости воды. Если «заглянуть» в печень, центр кроветворения и энергетических превращений аденозинтри-фосфотазы, то у человека обнаружим температуру близкую к 38 °C. Это квадрат золотого числа («золотого сечения» 0,618, если стократ уменьшить шкалу, заменив масштаб процентных отношений долями единицы).

Детопроизводство: «на входе» семя, соединяющееся с яйцеклеткой, «на выходе» – особь. Это типично для всех млекопитающих, включая и человека. Семья как способ и форма организации превращения ребенка во взрослого человека, усвоившего существующие в обществе нормы и ценности. В нее входит ребенок не по воле своей, а выходит из нее гражданин, социально зрелый субъект, самостоятельно принимающий ответственные решения.

Потребность в сказке для формирования из ребенка человека, это потребность в волшебном и таинственном, и она также необходима. Сегодня она заменяется научной фантастикой. Это общественная потребность, в которой нуждается и ребенок, чтобы стать взрослым, чутким к злу и добру, правде и кривде, и взрослый, чтобы обозревать горизонты своих возможностей.

Творчество: необходимо потребление новых образов – если творец художник, и новых идей – если ученый. Интернет, библиотеки, архивы, фильмохранилища, периодика и пр. – средство обеспечения этого процесса, услуга для индивида-творца, безотносительно к месту его жизни, религии. Мозг получает пищу в виде концептуальных построений и идей. И затем, наладив стационарный поток его поступления в мозг, человек обеспечивает свою неравновесно-устойчивую (стационарную – в чем различие? – вопрос потенциальному оппоненту) узкопрофильную деятельность. Производство красоты в виде произведений искусства необходимо человеку в силу его естественного стремления к гармонии. «Человек творит также и по законам красоты», – пришел к выводу К. Маркс.

В данном случае, если рассматривать все общество, происходит «обмен красотами»: продукты производства – все! – так или иначе красивы. Очищение прекрасным, катарсисом, испытываемом человеком при созерцании художественных произведений – есть также необходимый канал в производстве его как личности. Потребность в гармонии и красоте есть первейшая потребность человека, вышедшего из животного царства. Да и многие животные проявляют склонность и тягу к этим атрибутам мира. Коровы, например, лучше доятся и больше дают молока, когда прослушивают мелодичную классическую музыку. От ритмов рваных, ударных, резких, джазовых и прочих, которые рождены в XX столетии и продолжают множиться, у них, напротив, происходит обратный эффект-уменьшение молокоотдачи даже по сравнению с обычным, нормальным их состоянием. Противоестественность таких музыкальных звуков, достигающих предела резкости и шума, есть следствие разложения культуры, что понимают даже коровы, у которых, как отмечали исследователи этого явления, снижаются удои после прослушивания такой музыки.

Школы всех ступеней в обществе (включая изостудии, кружки, спортсекции и пр.) – пример проточных систем. Вуз – это такая проточная система, которая на входе имеет «сырой материал», на выходе – разного профиля специалистов.

Больница – на входе больной, на выходе либо здоровый (нормализация, изгнание болезни), либо труп (усугубление болезни, не поддающейся лечению).

Армия – на входе мальчишки, не знающие ни дисциплины, ни обязанности, ни представлений о своем предназначении, на выходе – мужчины, понимающие толк в жизни, знающие свой долг и свою миссию в обществе, тренированные, закаленные трудностями.

То же и производственные предприятия: на входе сырье и энергия, на выходе – удовлетворяющий человеческие потребности продукт. Сельскохозяйственное предприятие как проточная система дает необходимый для жизни пищевой продукт, промышленное – продукт для других человеческих нужд. В первом случае наиболее значима энергия Солнца, дающая прирост субстрата растений, во втором – человеческий труд и созданная его умом и творчеством энергия.

Потребность в абсолюте, в сверхмогущественном, в ком можно найти опору для надежды – это потребность в Боге. Подпитка человека сакральным, духовным, абсолютным, идеальным и потребность в заступнике нечеловечески могущественном, всевидящем, всезнающем и сверхсправедливом, являющем собой всемерную поддержку, способном простить каждому любые заблуждения и грехи, помочь снять тяжкий груз с души, предоставив возможность исправиться, – это естественная потребность во всемилостивейшем всевышнем, в Боге, которая необходима человеку, чтобы удержать его в границах разума и нравственности как универсальных императивов жизни.

Потребность в другом человеке – это также из разряда проточных систем, когда человек обменивается новостями с другим человеком и сравнивает свой быт с бытом другого и корректирует себя – «синдром Петра и Павла»: Павел глядится в Петра как в себя и самоулучшает себя в чем-то, или – синдром «женщины перед зеркалом». «Самое большое удовольствие – это удовольствие гостя», – сказал великий писатель-гуманист нашего времени Антуан де Сент-Экзюпери, тем самым придавая статус наивысшей ценности общению между людьми, их взаимодействию, интеграции их культур. Не секрет, что в результате трансформации общества, социальных неурядиц, чаще всего возникающих в условиях наступления власти чистогана, когда единственной потребностью становится выживание – все в окружении человека меркантилизу-ется, феномен общения идет на убыль, вырождается под действием нарастания сугубо материальных, утилитарно-потребленческих интересов. Отношения общения истощаются и «на входе» у человека остается одно: забота о добывание прожиточных средств, что подчиняет себе все другие стремления, потребности, страсти. Это противоестественно, ибо обедняет человеческую природу, сводя ее в социальном смысле до одного единственного канала – материально-меркантильного. Единообразие человека – это конец его духовности, его вырождение.

Трудности издревле человек привык преодолевать лучше сообща, чем в одиночку и ликвидация этой возможности, нарастание отчужденности друг от друга привнесено таким абстрактным противоестественным элементом человеческого существования, как деньги. Абстракт подравнивает под себя все другие отношения, превращая человека в абстрактное одномерное существо, лишенное богатства и непринужденности, смеха, радости, счастья, порождаемых ощущением жизни как величайшим благом. Характерно, что на современной Кубе, где царят просоциалистические отношения, хотя уровень материальной жизни населения и не очень высок, все же люди часто общаются в кафе, на пляже, ходят друг к другу в гости, проводят совместно время. Это значит, что человек там не вышел из того естественного состояния, которое должно быть свойственно ему. Он там не подавлен ни машинами, ни деньгами, ни рабским трудом, сверхэксплуатацией и «кровавым потом», как это свойственно буржуазным общественным системам, а сохраняет и поддерживает себя во всей своей социальной первозданности, где производство общения – неотъемлемый атрибут жизни.

Проточной системой является и экономика в целом. В лучшем случае устойчивого режима своего функционирования она есть оптимальное распределение ресурса – денег (инвестиций, ассигнований), энергии, сырья, человеческого потенциала и пр. И чем гармоничнее это распределение – тем сильнее и весомее отдача, возврат этих затрат в виде общественного продукта, блага, услуг. Важно обозначить приоритетные стоки, куда следует направлять потоки из источников, чтобы весь в целом экономический организм непрерывно самообновлялся и самореструктурировался. На языке синергетики источники – это дистракторы (репеллеры), подобные вулканам выталкиватели ресурса; стоки же, напротив, – это аттракторы, действующие как описанный Эдгаром По Мальстрем, или как черные дыры, «засасывальщики» ресурса, притягиватели его, привлекатели. И те, и другие представляют единую систему у проточных, неравновесноустойчивых систем.

Даже любовь, возникающая между двумя людьми есть система проточная. Каждый из них нуждается в другом (своем другом) и подпитывает свой жизненный потенциал, делая нечто приятное другому – избраннику или избраннице. Частота общения есть проявление необходимости одного быть в обществе другого, чтобы ощущать всю полноту своего чувства, видеть в нем источник своего счастья и духовного удовлетворения. Дети, рожденные в любви, отличаются и особой красотой, как бы неся на себе в превращенной форме печать этого прекрасного чувства.

Христианская религия наставляет нести любовь в мир, что делает его лучше и приспособленнее для жизни. В этом основная миссия Христа – любовью спасать мир. Ф. Достоевский говорил, что мир спасет красота, а точнее ее основа – гармония. Но именно это – мера и гармония, если внимательно изучить и сопоставить тексты священных книг Библии и есть центральный момент в деятельности Бога, который, создавая мир, «всё мерою, числом, и весом расположил» (Прем 11:21). В другом месте, в ответ на обращение одного из праведников узнать о сроках наступления лучших времен, Архангел Иеремия произнес: «…Злак семени злого всеян в сердце Адамово изначально, и коль много зла сотворил доныне, и рождает, пока не прейдет млачение (игра слов, которые можно понимать двояко: «надо выждать пока не наступит пора молочной спелости засеянного» и «пока потомки Адама не переживут пору своевольного детства и обретут разум». -Э. С). Рассуди же в себе… чего ради кратка и зла жизнь наша… Не спеши ты выше вышнего, ты ведь всуе тщишься быть выше Его, ибо исступление твое велико. Разве не о том ли вопрошали души праведные в затворах своих, говоря: доколе надеждами тешиться будем и когда увидим плоды мзды нашей, на что, отвечая Иеремиил Архангел изрек: когда исполнится число семян в вас (т. е. когда созреете для того. – Э. С.), по коему [Он] на весах извесил век, и мерою измерил времена, и числом исчислил часы, и [Его] не восколебать, ни возбудить пока не исполнится предреченная мера» (3 кн. Ездры 30–38). Характерно, что ту же мысль высказал Лейбниц относительно природы в целом: «В природе все как бы отмерено числом, мерой, весом или силой»[118]118
  Лейбниц. Соч.: в 4-х т. М.: Мысль, 1982–1984. T. 1. С. 232.


[Закрыть]. По этой причине, чтобы постичь суть происходящего, нужно найти адекватные средства выражения этой меры, гармонии, согласованности в природе и обществе. А уже в другом месте, понимая колоссальную и, как теперь говорят, катализирующую процессы, ферментативную роль малых факторов в их влиянии на масштабные дела человеческие («малые вещи часто вызывают огромные и сильные изменения»[119]119
  Там же. С. 238.


[Закрыть]), он отметил: «Нужен новый раздел логики, который занимался бы степенями вероятности»[120]120
  Там же. T. 2. С. 479.


[Закрыть]. И ныне это назрело!

3. Структура (организация) и аморфия (хаос). Принцип раздвоения единого в диалектической сущности вещей

Принцип раздвоения единого, как известно, есть центральный принцип диалектики. Говоря о мире и его спецификациях, выявляемых в различных отношениях, всякий раз имеют дело со структурой (организацией) системно определенного материала, которая в качестве его внутренней формы представляет собой инвариантный аспект системы. Отсутствие структуры означает вместе с тем и отсутствие системы, которая бы ей соответствовала. Обнаруживаемая на том или ином уровне постижения сущности вещей бесструктурность есть аморфия. В известном смысле она тождественна хаосу, неопределенности, бесформенности, дезорганизации.

А. А. Богданов, автор «Тектологии, или Всеобщей организационной науки» понимал диалектику не как всеобщее учение о развитии (позиция марксизма), а как организационный процесс. Это значит, что все в мире, любая достаточно сложная реальная система, испытывая процесс становления, обретает в этом процессе определенную организацию, либо, напротив, ввергается в хаос. Последнее может происходить в поисках новой, более адекватной ее сущности организации, либо, напротив, – означать прекращение существования, коллапс («схлопывание» с быстро протекающим распадом). И в том, и в другом случае есть множество сопутствующих признаков, которые надлежит выяснить науке, чтобы ими руководствоваться в практике управления. Одного лишь представления о развитии и его формах недостаточно, чтобы обрести уверенность в правильности действий. К сожалению, эти его разработки своевременно по ряду исторических обстоятельств не были включены в орбиту формирования общественного сознания. Напротив, так называемая научная марксистско-ленинская теория, единственно правильная, как она рекламировала и определяла себя, всячески препятствовала проникновению идей А. А. Богданова в учебники, в тот корпус идей, которым оперировали советские обществоведы, формируя стратегию и тактику социального обустройства общества. Переиздание книги этого автора произошло незадолго перед распадом СССР, когда Компартия, определявшая курс страны и предчувствуя свой скорый уход с арены главных мировых политических сил, сделавшая жертвой своего упорства народ и страну, которые стали заложниками ее приверженности отжившим догмам, готова была цепляться за любую соломинку, чтобы изменить положение – предотвратить наближающуся катастрофу собственного распада и спасти судьбы однозначно трактуемого ею социализма.

Философские кафедры, созданные Компартией во всех вузах страны, традиционно привыкли выполнять идущие сверху указания и рекомендации, но коль таковые с некоторого времени, когда произошел распад СССР, перестали поступать, а тот, кто их отдавал, сошел со сцены, то все осталось на прежних позициях, как было дотоле. Среди догм, которыми партия руководствовалась (а соответственно и послушные ей философские кафедры), главное место занимала диалектика как всеобщее учение о развитии. Многочисленные когорты кандидатов и докторов философских наук, ведущие учебный процесс на этих кафедрах, и поныне готовы, что называется, до потери пульса, защищать эту догму. По существу, все представители этой когорты не замечали (или не желали замечать), что они в сущности антидиалектичны: помимо развития всего того, что представляет собой какую-то целостность (а иначе, не представляя собою таковой, не будучи целостностью в той или иной мере, – как оно может развиваться?), если руководствоваться центральным в диалектике, ведущем начало еще от Платона, принципом раздвоения единого, есть еще и его внутренняя сторона – организация, структура. А, следовательно, имеет смысл вести речь также и о динамике, метаморфозах этой сущности – организации, структуры, – что возможно лишь при достаточно развитом учении, концептуально, понятийно выражающем такого рода процессы. Именно на эту роль и претендовала «Тектология»

A. А. Богданова, ставшая, однако, «изгойной», прежде всего потому, что в трактовке диалектики выражала иную точку зрения, нежели та, что была свойственна марксизму-лениенизму. «Пользуясь нашими методами мы с самого начала определили диалектику так: организационный процесс, идущий путем борьбы противоположных тенденций. Совпадает ли это с пониманием Маркса? Очевидно, не совсем: там дело идет о развитии, а не об организационном процессе», – приводит в комментариях к 3-му изданию сочинений B. И. Ленина [т. 13, с. 320] цитату из работ Богданова известный функционер режима В. И. Невский, в 1937 году причисленный к «врагам народа».

Официально в советских учебниках философии традиционно называли три закона диалектики и никогда – закон развития меры. За более чем 70 лет советской власти по вопросам меры было опубликовано лишь несколько статей: исторический обзор, выполненный В. Кузьминым в виде монографической обзорной работы, очевидно, не в счет.

Гегелевское учение о бытии завершается разделом о мере, т. е. строится им соответственно тому, как, проходя ряд этапов, или фаз, процесс становления меры осуществляется в действительности. «Меру боготворят народы» – выписал В. И. Ленин, конспектируя Гегеля, по признанию которого, «развитие меры… есть один из самых трудных предметов исследования»[121]121
  Гегель Г. В. Ф. Наука логики: В 3 т. М.: Мысль, 1970. Т. 1. С. 422.


[Закрыть]. Рассмотрением проблем меры и завершает он свое учение о бытии. Мера у Гегеля есть апогей, или цель всякого развития.

И сегодня в университетах на всем постсоветском пространстве и поныне философы излагают студентам «три закона диалектики», – в сущности по «Краткому курсу ВКП(б)», забывая упомянуть, что они представляют собой лишь отдельные моменты, или отдельные измерения единого закона становления меры. Поистине, где господствуют безмерие и беспредел, названный закон – помеха. Так уж повелось со времен И. Сталина, которому этот единый закон был чужд. В итоге в стране воцарился «культ однообразия» (Б. Пастернак) и все решали слово и воля вождя. Между тем, исследования Гегеля по процессам становления меры и ее интерпретации доныне остаются непревзойденными. А. Ф. Лосев в статье «Мера», помещенной в «Философской энциклопедии», отметил, что данную категорию уместно использовать применительно к любой бинарной оппозиции, стороны которой так или иначе, в том или ином исчислении или выражении обладают способностью с необходимостью сходиться к мере, что значительно расширяет горизонты ее продуктивного освоения.

Означает ли это, что в жизни страны тем самым большую роль стал играть постоянно функционирующий источник ошибок и помех, потерь и неудач, природа которого в отсутствии знания основного закона мироздания, жизни, движения и развития? Именно так, что и показали крупные недостатки и упущения в процессах выработки и принятия стратегических решений как в ходе мирного строительства, так и в ходе войны. Далеко не у всех руководителей было развито природное чувство меры, которое восполняло бы отсутствие необходимых знаний о законе меры, ее отношениях, инвариантах, становлении, формах проявления (простая, системная, интегративная и др.) – законе, знание которого в теории и во всех масштабах практики жизнедеятельности человека абсолютно необходимо.

4. Другие изъяны «марксистской философии» как официальной идейной доктрины социализма и выразителя интеграционистских тенденций века

Идеи Гегеля и К. Маркса опередили время, советская же философия (и восприемница ее российская философская мысль) извратила их учение и в конце концов погубила их. Гегель вскрыл необходимость исследования проблем становления общества как живого организма, сойдя с картезианского пути редукции сложного к простому (напомним его реплику: «Части лишь у трупа»). К. Маркс изучал «социальный организм» общества («Капитал») как целостность в естественном развитии. Были и другие работы в этой области[122]122
  Вормс Е. Общественный организм. М., 1897.


[Закрыть]. Российская же философская мысль из-за отхода от организмической концепции общества и поныне не ведает, в чем же кроется суть нормы (патологии) или гармонии (дисгармонии) совокупного организма народа в целом, общества и его экономики как самоорганизующихся систем. Очень важные для практики проблемы оценки состояния общества как социального организма, в частности, – проблемы критериев диагностики нормы и патологии сложных систем самого различного профиля и масштаба, от экологических до социальных, до экономики в целом, в марксистской философии никогда даже и не ставились. Суть такой задачи еще В. И. Ленин изложил в записке секретарю, осведомившись у него о возможности введения «infex-number'a» – диагностического показателя «для оценки состояния нашего народного хозяйства»[123]123
  Ленин В. И. Записка секретарю Попову // В. И. Ленин. Поли, собр соч. T. 53.С. 122–123.


[Закрыть]. Речь шла, можно сказать, о поиске своего рода термометра для социальных организмов и это – прекрасная иллюстрация к тезису Иммануила Канта о том, что мы познаем не вещи, а состояния вещей. Однако в те времена располагали лишь агрегатными индексами, а теории именно такого рода оценочных показателей еще не было: ее разработали лишь в конце века, в синергетике и гармонистике.

Марксистская «научная философия», непрерывно стагнируя, постепенно скатилась до играющей понятиями схоластической доктрины, не способной не только научить чему-либо, как к тому обязывало ее название, но и обнаруживать в себе способность сколько-нибудь внятно выражать состояния универсума. Если исключить из поля зрения небольшой круг работ, не относящихся к собственно марксизму, но нашедших в нем отдушину для возможности обнародовать нетривиальные идеи по методологии познания (уход философии в «методологизм» – для авторов этих работ был возможностью скрыться, избежав поимки «решеткой» косных установок), то различие между подлинной философией и философией «марксистской» оказалось гораздо большим, чем между литературой и превращающей ее в ничто критикой (а именно на критику, на разрушение конструктивных доктрин уходила значительная часть интеллектуального потенциала ее «жрецов»), между конструктивностью и тривиальной, соседствующей с чистой негацией деструктивностью, между, к примеру, пифагорейцами и скептиками или даже киниками. Это различие между методами и псевдометодами, между общей истиной бытия, выраженной предельно простым языком количественных отношений меры как инвариантных отношений объективной действительности – с одной стороны, и отсутствием истины, более того, невозможностью приблизиться к ней ввиду злокачественно заложенной в ее генетический базис отношений безмерия, изначально обрекающих ее вращаться в круге схоластических упражнений – с другой. Не о таком ли роде бесплодного философствования высказывался К. Маркс в «Немецкой идеологии»? Выхолощенное и вырожденное самодовлеющее философствование – отмечал он – находится в таком же отношении к положительной науке как онанизм к половой любви. Судя по его большому семейству, он, прибегая к такому сравнению, по-видимому, знал толк в том и другом.