Текст книги "Выбор варианта (СИ)"

Автор книги: Полина Ром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава 51

Приехал цезус Дейц с охраной и свитой. Крепкий, лет сорока мужчина. Не расплывшийся, привычный к тренировкам и сабле, верхом, а не в карете. Интересный мужик.

С ним вместе прибыло человек пятнадцать придворных. Надо сказать, что хотя одеты они были несколько роскошнее и дороже, чем местные мужчины, но ни одного из них я не отнесла бы к «щеголям и вертопрахам». Все – явно – бойцы. Многие моложе цезуса, но, при этом – со шрамами и при оружии. И оружие не декоративное, с украшениями и финтифлюшками, а самое что ни на есть – боевое. И по крепким ловким фигурам совершенно понятно – они им пользуются и пользуются умело.

Охрану из солдат и офицеров цезуса сразу повели размещать в казарму.

Встречать гостей вышли во двор лацита тиргус, тирг Сейд с невестой, родители невесты с сыном и я.

Этот Прон Грец, скотина и идиот, воспользовался тем, что я стояла перед ним, в первом ряду…

Он ущипнул меня за задницу. Несколько неловко пошатнувшись, я со всей дури наступила ему на кончик сапога. Так, что он невольно зашипел от боли. Отдавленные пальцы на ноге мало способствуют хорошему настроению.

– Простите, тирг Прон! Я такая неловкая!

И ресничками, невинно так – хлоп-хлоп-хлоп…

Поймала гневный взгляд тирги Хоры Грец.

Я, даже, в чем-то могу ее понять. Ну, какая бы она не была занудная, но детей-то своих она любит. Привезла дочку замуж отдавать, а тут – оп-па… У жениха-то – любовница… Да еще и свёкр будущий с этой любовницей носится, как с писаной торбой.

Но и вины за собой я не чувствовала. Как на мой вкус, я бы в такой ситуации дочку в охапку и деру дала. Мне её даже жалко – она не может ни на что повлиять.

И тут я отвлеклась от приветственных речей лацита тиргуса и цезуса Дейца и задумалась.

А кто мог бы повлиять на ситуацию? У женщины права голоса нет, это понятно. Но, раз договор существует давно, то он заключался между отцами. Итого, имеем мы двух человек. Жанс Грец и лацита тиргус. Теоретически они могли бы договорится и расторгнуть брак. Я понятия не имею, что за человек этот Жанс. А вот лацита тиргус…

Сам он был женат первым браком по любви, на Милде. А вот второй брак был договорной, ради денег, власти и подходящей утробы. И этот человек, отбросив к чертям то счастье, которое у него было с Милдой, женит сына на деньгах и пузе…

Это хорошо, что у меня нет к Сейду ни особых чувств, как нет и большого желания замужества. Но многие женщины на моем месте страдали бы. Взять ту же Дойну, бывшую любовницу Сейда. Не факт, что она знала о его невесте. Да даже если и знала… Ни одну женщину не порадует ощущение, что ей просто пользуются. Сам собой возник вопрос. А чем я лучше этой Дойны в глазах лацита тиргуса? И ответ – я гораздо полезнее и пользоваться моими знаниями очень-очень выгодно…

Я, конечно, не детектив… Но во всех книгах такого плана всегда задается вопрос: «Узнай, кому это выгодно, и ты найдешь преступника». Так кому было выгодно напугать меня? Кто виноват в гибели Хиса?

Мне очень не нравился ответ, который сейчас просто напрашивался…

Конечно, были варианты. Например, это все было выгодно врагам лацита тиргуса. Смерть Хиса и ограбление моего дома? Скорее уж – моя смерть была бы выгодна.

А ведь тиргус знал про предстоящий брак. И, более того, он должен был точно знать, когда приедут эти гости. Почему он не счел нужным предупредить меня? Думал, что я с радостью останусь любовницей Сейда? Это, какое ни какое, а положение в местном обществе. И когда понял, что этот номер не пройдет – стал лично опекать меня.

Что-то я совсем запуталась… И мысли у меня хоть и гнусные, но разложить их по местам стоит. Сегодня же сяду и все додумаю.

А сейчас – пристроится в кильватер ведущим парам. Первые – цезус и тиргус, за ними – Сейд с Лагой. Следом иду я, опираясь на руку недовольного Прона и за нами – тирг Грейц с женой.

Усаживаемся за высокий стол и цезус о чем-то говорит с новобрачным. Несут первую перемену блюд.

Да, теперь понимаю, что не зря я утро проторчала на кухне. Крупные, сочащиеся рыбины на огромных серебряных блюдах удивили гостей.

Шкуру я чистила и снимала сама, сохранив голову и хвост. Рыбное филе на фарш поставила рубить помощника. Туда же, в фарш, добавила тертый сыр, лук и сливочное масло. Фишку с луком я узнала давным-давно, еще от мамы. Любая рыба готовится быстро, сырой лук останется полусырым. Поэтому, его режут так, как нужно для данного блюда и обильно заливают кипящей водой. Так, чтобы она покрывала его сантиметра на два. Воняет это довольно сильно и мерзко. Поэтому, минут через пятнадцать-двадцать лук нужно обильно промыть холодной водой и дать ей стечь. Именно в таком виде он прекрасно идет в рыбные салаты, в пироги с рыбой и в рыбный фарш.

Сами рыбины выглядят целыми, но в них нет костей. Гости едят с аппетитом и интересом, хвалят повара и цезус говорит:

– Ферс Рациус, я доволен приемом и обязательно отблагодарю тебя за старания. Но вызови сюда своего повара – обещаю, что не сманю кудесника! Хочу поблагодарить его сам. Одни только банки с каршем в меду и в сиропе доставили мне столько удовольствия, что я хочу лично его увидеть!

Лацита тиргус мнется…

И я, наконец-то, понимаю, почему цезус лично прибыл на эту свадьбу. Или у меня мания величия? Все же консервы – вещь для этого мира необычная. Думаю, они и вызвали интерес цезиуса.

Лацита тиргус вполне мог понять, что ими заинтересуются сильные мира сего. Но тогда у него было время спрятать меня. Может, все же и нет его вины в ограблении моего дома? Очень бы хотелось, чтобы было так. Но, в любом случае, моя встреча с цезусом неизбежна. И не лицом в толпе гостей, а отдельной личностью. И уж я, безусловно, постараюсь этой встречей воспользоваться.

Мне становится интересно, сознается ли лацита тиргус, кто именно придумал консервы или, реально – позовет повара? Соврет ли тиргус или поймет, что раскрытие автора консервов – вопрос времени. Цезиус Дейц не похож на человека, которому можно безнаказанно врать…

Глава 52

Лацита тиргус не зря заработал свой титул. Справился он с колебаниями достаточно быстро.

– Гостья моего дома, рава Лейна!

На ухо он мне сказал:

– Встань перед цезусом, рава и поклонись…

Мне пришлось выбраться со своего места, спустится с возвышения и, остановившись напротив цезуса – поклонится. Но в глаза я старалась ему не смотреть. Мучили меня дурные мысли, мучили…

Вокруг зашептались и мне, все же, пришлось глянуть, что именно случилось.

Передо мной стоял одни из придворных, приехавших с правителем, протягивая мне руку. Почему-то – в огромной кожаной перчатке с богатой вышивкой. В одной перчатке. Вторая, как и положено, висела за поясом. Сам он стоял почти спиной к цезусу и выглядело это странно – как будто он предлагал мне руку для танца. Я с недоумением посмотрела на него.

– Кольцо возьмите…

Говорил он шепотом, еле шевеля губами. Очевидно, я сама должна была догадаться.

Наконец я разглядела на ладони среди крупных завитков вышивки большой перстень-печатку, с парой скромных алых камушков. Похоже, снят с руки цезуса. Ну-ну… У нас тоже дарили шубы с барского плеча.

Я взяла кольцо и еще раз поклонилась цезусу.

– Рад приветствовать столь ученую и искусную гостью лацита тиргуса! Надеюсь, что она найдет время для беседы со мной.

Надевать кольцо я не стала – слишком большое оно.

Хватит с меня поклона, или еще что-то нужно? Ну, на словах поблагодарить? Я вопросительно покосилась на придворного, который теперь повернулся лицом к цезусу и стоял почти вровень со мной. Он протянул мне руку второй раз и я, положив ладонь на перчатку, была отведена на свое место. Надеюсь, я все сделала правильно.

После такого подарка ко мне повернулась лицом даже тирга Грец.

– Большая честь, рава Лейна! Поздравляю!

Лицо у нее было постное, но не заговорить со мной она не посмела. Шутка ли – на меня обратил внимание сам цезус!

Из-за плеча матери с любопытством выглядывала Рейма. Девушке явно было любопытно посмотреть и я, улыбнувшись, протянула ей кольцо.

– Можно?!

– Конечно!

Девушка робко протянула руку и рассматривала кольцо с таким восторгом, словно никогда не видела украшений. Налюбовавшись, попыталась вернуть мне, но кольцо перехватила тирга. И так же с любопытством рассмотрела.

Да в чем дело-то?! Они что, никогда ювелирки не видели?! Но когда тирга передала кольцо мне, я заметила на нем интересную деталь. Рисунок больше всего напоминал не простые узоры, а изображал что-то вроде герба. Крупный ромб, в котором отчеканено изображение звериной морды с алыми камнями-глазами. На голове хищника, а это животное – точно хищник, что-то вроде резного обруча. Такого же, как на цезусе.

Возможно, это не просто дорогая безделушка, а какой-то знак? Кого бы спросить-то?

– Тирга Грец, вы же, возможно, слышали, что я – иностранка? Не подскажите, что изображено на этом кольце?

– О, рава Лейна, это – цепс! Самый свирепый хищник, как известно…

И отвернулась. Вот же… ладно, но уточнить, все же, стоит.

Ужин, хоть и начался непривычно рано, продолжался не так и долго. Гости устали и хотели отдыхать. Посему, через, примерно, час, цезус поблагодарил лацита тиргуса и после того, как покинул стол, все стали быстренько расходится.

А за дверью пиршественной залы меня ожидал тирс Матиуш! Надо же, какая честь…

– Рава Лейна, лацита тиргус распорядился чтобы я лично сопровождал вас по замку. Слишком много гостей, мало ли что.

– Отлично, тирс Матиуш. Я очень рада, что сопровождать меня будете именно вы! Заодно, пока мы идем в мои покои, вы мне и расскажете, что за необычное кольцо подарил мне цезус.

– Позволите посмотреть?

Я протянула перстень и тирс Матиуш, не сдержавшись, слегка присвистнул.

– Боюсь ошибиться, рава Лейна. Но такое я ни разу не держал в руках, хотя и слышал про эти кольца. Лучше, конечно, уточнить у лацита тиргуса, но я думаю, что это тир-цепс.

– Что это такое?

– Тир-цепс – изображение которое дают личным гостям цезуса. Что-то вроде охранного знака. Такие знаки, например, дают во время войны парламентерам. Обидеть такого человека – подписать себе смертный приговор! Конечно, мало кто видел такое, но слышать-то все слышали. А уж кто при цезусе служит – те точно знают, как он выглядит. Только учтите, рава Лейна. Такой перстень дают не навсегда. Рано или поздно его придется вернуть. Но пока он у вас – никто из высших не осмелится обидеть или оскорбить.

В комнатах меня уже дожидалась Шалина. Попросив ее позаботится о теплой воде, я уселась за стол с чашкой чая и попыталась разложить всё, что я знаю, по полочкам. Нельзя сказать, что мне это удалось.

Добавились только новые тяжелые факты. Например – вот этот самый тир-цепс… Ну, раз цезус вручил его мне, значит, наша встреча не была для него неожиданной. Значит, он знает, что я иностранка и обладаю интересными знаниями. Потому, как за кулинарные заслуги, повару, например, такой подарок точно не дадут. Нравится мне это или нет, но к списку подозреваемых мной людей добавился еще и цезус. В общем-то – все логично. И достаточно умно – держать своих соглядатаев при самых крупных тиргусах. При тех, у кого есть войска и реальная сила. Но мне в этой ситуации не нравилось то, что лацита тиргус, как мне казалось, после того как поддержал цезуса Дейца при смене власти, должен быть вне подозрений…

Господи, как я хочу домой! Как мне тошнотны все эти тайны мадридского двора, то, что я вынуждена подозревать всех вокруг! Не умею я так! И очень страшно ошибиться. И противно подозревать лацита тиргуса. Все же, я привязалась к старику. Да, он дитя своего общества и времени, но, как мне казалось – не злой и не подлый…

Перстень я повесила на шею на толстой, скрученной в несколько раз шелковой нитке. С моей руки он просто сваливался.

Принесли теплую воду и Шалина, выгнав слуг, слила мне. Я обмылась, завернулась в чистую сорочку и теплый халат, попросила подкинуть дров в камин и, согревшись в тепле, задремала в кресле.

Стук в дверь нарушил мою дрему.

Выскочившая из своей комнаты Шалина с кем-то поговорила на пороге и зашла доложить:

– Рава Лейна, там придворный цезуса просит разрешения войти. Я сказала, что вы уже спите, но он говорит – сам цезус приказал!

– Помоги мне одеться, Шалина…

В комнату вошел тот самый мужчина, который подавал мне кольцо. Там я совершенно не обратила на него внимание, но сейчас была возможность рассмотреть его получше.

– Как к вам обращаться?

– Рава Лейна, вы можете звать меня рил Нейц.

– Присаживайтесь, рил Нейц и скажите, что за дело привело вас ко мне так поздно?

– Рава Лейна, я вынужден отклонить ваше предложение. Вас ожидает цезус Дейц.

Вот же ж… Интересно, на сколько это нормально, приглашать в покои к цезусу молодую женщину на ночь? Но и отказать я не могу. В конце концов, я не молоденькая красотка, которую всенепременно возжелал правитель. Скорее всего, будут вопросы о стране России и консервах. Отоврусь…

Немного успокоило то, что за дверью меня ожидал тирс Матиуш и двое солдат.

Наш путь в покои цезуса занял чуть не пол часа, я успела продрогнуть в холодных бесконечных коридорах замка. Шли молча, так как я не рискнула спрашивать у этого Нейца зачем именно меня вызвал цезус.

Покои цезуса охраняли его личные солдаты. Похоже, что даже здесь, в гостях, он не доверял никому…

Рил Нейц распахнул двери:

– Светлый цезус, она пришла…

Комната была освещена ярко, чуть не десяток подсвечников с тремя и пятью рожками стояли на полу по углам большой комнаты, на столе, на небольших подставках. Сам цезус сидел в глубоком кресле у горящего камина и я видела только темный силуэт на фоне огня. Дверь за моей спиной закрылась. Я стояла и не знала, нужно ли мне пройти или стоять у дверей? Тишина затягивалась…

Наконец цезус слегка шевельнулся в кресле и сказал:

– Ну, здравствуй, Странница!

До свадьбы тирга Сейда осталось два дня…

Глава 53

Возможно, если бы я была готова к такому приветствию, я бы ухитрилась отпереться. Кто знает, что на уме у цезуса? Но я растерялась и глупо ляпнула:

– Откуда вы знаете?!

Мы беседовали с цезусом уже давно. Но никак он не хотел поверить в то, что никаким особым могуществом я не обладаю. Точнее – поверить то поверил, но не до конца, все пытался выяснить, не умею ли я чего-нибудь этакого, что для меня – обыденность, а для его мира – чудо.

Я понимала, что разговор его разочаровал. В семье цезусов хранились воспоминания-дневник его пра-пра-бабки. Той самой, благодаря которой и появилось «Маранское уложение». Поэтому идея перехода между мирами не была для него новинкой. Но как Ильда, жена цезуса Марана, не понимала, как и зачем она оказалась в этом мире, так и я не могла объяснить этого внятно. Дневник Ильды, содержащий страниц шестьдесят или семьдесят убористого текста, толстенная большая книга, сшитая из пергамента, в резной деревянной обложке, была написана на местном языке. На своем родном она написала только послесловие, которое никто из местных не мог прочесть. Не смогла и я. Он был мне совершенно неизвестен. Хотя угадывалось нечто, напоминающее арабскую вязь, но я совершенно не была уверена, что это она и есть. Так что наш разговор пока не внес никакого прояснения в смысл появления Странниц.

– Ну, рава Лейна, неужели ты не задумывалась, зачем вы появляетесь здесь? И сколько вас всего?

– Светлый цезус, да я совсем недавно узнала, что были Странницы и до меня! Из сказок ваших узнала, специально приглашала женщину… А задумываться мне еще и некогда было.

Тут я, конечно, слегка лукавила. Была у меня мысль, зачем мы здесь. Но я не знала, что за человек цезус, стоит ли ее излагать. А то прикажет еще искать и изолировать всех Странниц.

– А зачем сказочниц? Как заподозрила-то?

– Так лацита тиргус про первую жену свою рассказал. Назвал ее Милдой из Мерики. В моем мире есть страна – Америка. Хотя, конечно, я ни в чем не уверенна была, но подумала, вдруг я не одна такая? Ну, а где можно еще было хоть что-то узнать? Только из сказок и легенд. У вас в стране даже библиотек нет.

– Биб-ли-о-тек?

– Да, в моем мире так называют место, где хранятся книги.

– Есть у меня в замке такая комната. Архив. Там все рукописи хранятся…

– Светлый цезус, в моем мире книги очень давно не пишут от руки. Их печатают. Не на пергаменте, а на бумаге…

Еще некоторое время наш разговор бессистемно перескакивал с одного на другое, наконец цезус сдался.

– Иди отдыхать, рава Лейна. У нас еще будет время обсудить все это. Признаться, я с детства слышал рассказы о Странницах, но никогда не думал, что увижу в живую. Знал бы, что жена тиргуса была Странница – хоть порасспрашивал бы его! Хотя, когда она умерла, я еще совсем мальчишкой был. И жаль, так мало, что прояснила эта встреча с тобой…

– Светлый цезус, а книгу…

– Да, конечно… Завтра пришлю человека, тебе прочитают.

– А можно сегодня?! Пожалуйста! Хотя бы часть…

Цезус засмеялся:

– Сколь удивительно замечать в женщине такую тягу к знаниям!

– Светлый цезус, а вот этим ваш мир сильно отличается от моего.

– Чем?

– У нас женщины учатся наравне с мужчинами. Точнее, девочки учатся вместе с мальчиками.

– Ступай, рава. Я отправлю сейчас к тебе чтеца и охрану для книги. И приглашу тебя днем на беседу.

Сопровождали меня в покои целой делегацией. Для чтения дневника цезус выделил мне одного из своих людей, тиргуса Левенца. Не старый, сухощавый мужчина лет тридцати-тридцати пяти. И что-то странное было в его лице, чем-то оно неуловимо напоминало цезуса Дейца. Возможно, брат?

Пришлось разбудить Шалину и попросить сделать нам чаю покрепче.

– Располагайтесь поудобнее, тиргус Левенц. Сейчас принесут чай…

– Рава Лейна, вы действительно хотите, чтобы я прочитал вам всю книгу?

Я задумалась. Торопится, вроде бы, некуда. Можно и всю прослушать. Но там наверняка масса бытовых подробностей, которые мне не слишком нужны сейчас.

– Тиргус Левенц, а вы хорошо знаете эту книгу?

– Вполне. Я читал ее несколько раз.

– А вы не могли бы кратко пересказать мне содержание глав для начала?

Тут я сообразила, что в книге не видно было глав, текст шел сплошняком. Только местами стояли даты. Именно ими и делился текст на части.

– Тиргус Левенц, дневник записан в разное время…

– Да, рава Лейна. Правительница начала его записывать уже будучи пожилой женщиной и писала его очень долго. Тут все ее воспоминания, начиная от первого знакомства с миром.

– Тогда, если можно, пойдем прямо по этим отрывкам с датами и вы мне будете кратко излагать содержание.

Тиргус, на удивление, не морщился на мои требования, не рассуждал на тему – зачем бабе наука… Достаточно четко, ведя пальцем по странице, кратко описывал:

– Это ее первый день в нашем мире, три дня в караване, который ее подобрал и прибытие в столицу. Следующая часть – как ее выкупил дворцовый служащий и определил в ткацкую и она начала учить язык, вот это – знакомство с Мараном, сыном цезуса, дальше как он взял ее к себе на ложе, потом о том, как умер цезус и сын его, Маран, пришел к власти, вот эта часть о беседах с Мараном…

– Стоп! Простите, что перебила, тиргус Левенц, но можно вот эту часть, о беседах, прочитать?

И тиргус начал читать…

О том, как поразило ее бесправное положение женщин. О том, как отвратительно рабство, как она доказывала цезусу Марану, что свободный человек сможет сделать больше, чем раб, научится большему, принести пользы стране – больше…

– Следующая часть, рава Лейна, о браке с цезусом, о рождении у нее сына и наследника. Читать?

– Подождите, тиргус Левенц. А о ней самой есть хоть что-то? Кем она была в своем мире?

– Да, в самом начале книги есть отдельный лист. Его подшили, чтобы он не потерялся. Там ее рассказ о том, кто она и откуда.

– Можете прочитать?

– Конечно.

«Я, Ри-Иль-Ней, дочь Дома Белых Всадниц, вторая дочь матери Дома, пишу это по просьбе своего мужа, светлого цезуса Марана Могучего, дабы знали потомки наши, откуда берется сила любого царства.

Мир мой навсегда скрыт от меня за Вратами. И хотя Светлые Боги на миг открыли мне дорогу домой, выбор мой в тот момент был определен моей любовью к мужу моему и детям.

Я родилась в…»

То, что читал тиргус Левенц, было безумно интересно. На большом листе пергамента – что-то вроде краткой биографической справки. Интриги Домов, предстоящий политический брак с одним из вождей Дома Мечей и смерть его, в которой обвинили её саму…

Одно я поняла точно – это не мой мир. И не взирая на некоторую примитивность жизни в ее обществе, мужчины и женщины имели равные права. Были мужские и женские Дома и голос их на Совете Сильных был равен.

И все больше я утверждалась в мысли о том, что здесь, в этом мире, куда я так странно попала, проводят социальный эксперимент. Вот только как об этом сказать цезусу? Как он это воспримет?