Текст книги "Фацеции"

Автор книги: Поджо Браччолини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

этого города, Бернабо 64, чтобы выразить ему почтение. Как

только они к нему вошли, Бернабо спросил, кто они такие. «С

вашего позволения (таково обычное словоупотребление), мы

граждане и послы флорентийские», – ответили они. Они

встретили очень радушный прием и, расставшись с герцогом,

отправились дальше. Когда они были уже в Верчелли и

перебирали в памяти сделанное до тех пор, один из них

вспомнил, как они обращались к Бернабо. Тогда другой сказал,

что они напрасно прибавили к тому, что говорили, слова «с

вашего позволения», ибо, если бы даже Бернабо и не захотел

позволить, они продолжали бы быть гражданами и послами

флорентийскими. Остальные согласились, что они напрасно

говорили в этих выражениях и что эти слова умалили их

достоинство. С общего согласия они вернулись в Милан, чтобы

взять назад эти слова, и снова пришли к Бернабо. Старший из

послов, который казался и самым ученым, сказал: «Государь,

когда мы прибыли в Верчелли, мы вспомнили, как в нашем к

вам обращении говорилось, что мы флорентийские послы и

граждане с вашего позволения. Это было сказано неразумно и

неправильно, ибо, позволяете вы или нет, мы все-таки

флорентийские граждане и послы». Бернабо, обычно столь

суровый, рассмеялся над тем, что людям пришла в голову такая

глупость, и сказал им, что ему приятно видеть их такими,

какими он их считал.

64 О герцоге Бернабо Висконти была речь выше (см. с. 54).

107

CVII

Забавное замечание Джован-Пьетро из

Сиены

Джован-Пьетро, сиенский гражданин, мастер на шутки и на

насмешки, однажды был приглашен в Риме на выпивку к

Бартоломео деи Барди. Дело было утром, в летний день. Нас

собралось туда довольно много, как для того, чтобы выпить, так

и для того, чтобы потешиться над ним. Каждому, как принято,

было предложено перед вином по маленькому кусочку хлеба.

Все взяли свои куски и начали есть. Джован-Пьетро один

держал хлеб в руках и на вопрос, почему он не ест, смеясь,

сказал: «Бартоломео, твой хлеб среди всех тех, которые я видел,

наиболее смиренный и скромный, ибо я несколько раз подносил

его ко рту и все не могу его уговорить пройти туда прежде

вина». Мы все рассмеялись по поводу остроумного замечания

Джован-Пьетро, который был убежден, что пища не всегда

должна предшествовать питью, и меньше всего в случаях

большой жажды.

CVIII

Забавный рассказ врача

Кардинал бордоский рассказывал мне, что один из его

земляков, вернувшись вечером домой, начал кричать, что у него

очень сильно болит нога. Жена натерла ему ногу розовым

маслом, обложила шерстью и паклей и все вместе перевязала

полотняным бинтом, а он продолжал жаловаться на сильные

боли и со стонами просил вызвать врача. Врач пришел,

понемногу и очень осторожно – ибо больной продолжал

уверять, что ему очень больно – разбинтовал ему ногу, стал ее

ощупывать и объявил, что она совершенно здорова. Тогда этот

неуч воскликнул, протягивая другую ногу: «Значит, у меня

болит вот эта». Забавная глупость человека, который ждал

указания врача, чтобы узнать, что у него болит.

108

CIX

О секретаре императора Фридриха II

Пьеро делла Винья, человек ученый и умный, был

секретарем императора Фридриха II 65. В то время как Фридрих

воевал с папою Александром III 66 и вторгся с войском в

церковную территорию, он приказал ослепить Пьеро, который

был итальянцем, по наговору его немецких завистников.

Позднее он раскаялся, сознал свою несправедливость и стал

поверять ему свои самые заветные тайны 67. Однажды, когда

император находился в стесненном положении из-за недостатка

денег, Пьеро посоветовал ему бороться с церковью на ее

собственные средства, захватить и переплавить для военных

нужд все церковные украшения, золотые и серебряные, и, – так

как они были в это время в Пизе, – знаменитые золотые цепи,

которые опоясывали Пизанский собор. Совет понравился

Фридриху, и он снарядил войско на отобранное у церкви

имущество. Тогда Пьеро сказал: «Государь, я отплатил тебе за то

зло, которое ты мне столь несправедливо причинил. Ты навлек

на себя ненависть людей, а я заставил тебя совершить

кощунство и сделал бога твоим врагом. Отныне неудача тебя

будет преследовать во всем» 68. Но император остался после

этого победителем. Александр, однако, в конце концов сломил

его гордыню. Своими словами Пьеро указал, что священные

предметы не следует обращать на мирские дела: кто так

поступает, тот бывает наказан богом 69.

65 Пьеро делла Винья был канцлером Фридриха II Гогенштауфена.

Ослепление его произошло при несколько иных обстоятельствах, чем это

рассказано у Поджо. Ослепленного Пьеро Фридрих возил всюду с собою,

закованного в цепи. Он в конце концов разбил себе голову о стены своей

тюрьмы. В этой фацеции характерно то, что Поджо подчеркивает итальянское

происхождение Пьеро, и то, что клеветники были немцы.

66 Александр III был противником не Фридриха II, а Фридриха Барбароссы.

Фридриху II пришлось иметь дело с Григорием IX и Иннокентием IV.

67 Ослепление Пьеро самое темное пятно на имени гениальнейшего из

средневековых итальянских государей, Фридриха II Гогенштауфена (1194–1250).

При Поджо слава его имени уже побледнела, но в ранних сборниках новелл,

например в Cento Novelle Antiche, он – центральная фигура.

68 Анекдот, заимствованный Поджо у одного из поздних комментаторов

Данте, Джованни да Серавалле, писавшего во времена Констанцского Собора.

69 Рассказ Поджо совершенно путает и имена и последовательность фактов.

В частности, совершенно неверно представлен облик Пьеро, который в

109

CX

О пьянице

Один горький пьяница заболел лихорадкой, от которой его

жажда стала гораздо больше, чем всегда. Врачи, приглашенные

к нему, старались найти средство, чтобы прекратить лихорадку и

жажду. Больной сказал: «Я вас прошу заботиться только о том,

чтобы вылечить меня от лихорадки. Вылечить жажду

предоставьте мне самому».

CXI

Шутка апостолического писца Эверардо,

который издал непристойный звук в

присутствии кардинала

Кардинал деи Конти, человек дородный и жирный,

вернувшись однажды с охоты около полудня, голодный, пошел

обедать. Было лето. Весь потный, он сел за стол и попросил,

чтобы кто-нибудь стал обмахивать его веером. Слуг в комнате не

было: они были заняты разными делами. Кардинал обратился с

просьбой к Эверардо Лупи, апостолическому писцу, чтобы он

сделал немного ветерку. А тот в ответ: «Я не знаю, как это у вас

делается». – «Как умеешь, так и сделай», – сказал кардинал.

«Тогда пожалуйста», – ответил Эверардо. И, подняв правую

ногу, громко издал непристойный звук, говоря, что он умеет

делать ветер только этим способом. Многочисленная компания,

присутствовавшая при этой сцене, разразилась неудержимым

смехом.

CXII

действительности был очень далек от той наивной веры, которая ему

приписывается. Перу его принадлежат первые хорошо обоснованные,

политически зрелые обвинения, брошенные папству. Вообще, это был один из

крупнейших и разностороннейших людей своего времени. Он написал первый

итальянский сонет. В письмах его, дошедших до нас, – целая политическая

система, противоположная и теократии и феодализму и возвещающая новую

доктрину бюрократического абсолютизма. Данте обессмертил Пьеро в своей

«Комедии» («Ад», песнь XIII).

110

Веселая шутка другого кардинала

Таким же способом ответил кардинал Трикарико на

увещевания Альто деи Конти. Кардинал вел распущенную

жизнь, и однажды на охоте Альто стал его пространно

уговаривать переменить свой образ жизни на более достойный.

Кардинал выслушал Альто, посмотрел на него, наклонился к

гриве своего коня и, громко издав непристойный звук, сказал:

«Вот тебе в бороду». И поскакал дальше, не проронив больше

ни слова и показав этим, как мало он обращает внимания на его

советы.

CXIII

О женщине, которая, желая, закрыть

голову, открыла зад

Одна женщина вследствие болезни кожи должна был;;

обрить себе голову. Однажды соседка вызвала ее на улицу по

очень нужному делу, и она, забыв второпях закрыть голову,

вышла из дому на зов. Соседка, увидя ее. стала стыдить, что она

вышла на люди с голой и безобразной головой. Тогда бритая,

чтобы закрыть голову, подняла сзади юбку и, желая спрятать

голое темя, обнажила зад. Присутствовавшие стали смеяться

над женщиной, которая, чтобы избежать маленького срама

наделала большого. Это относится к тем, которые стараются

прикрыть легкий проступок тяжелым преступлением.

111

CXIV

Забавный случай с человеком, который

отправил письма жене и купцу

Франческо ди Ортано, неаполитанский рыцарь, которому

король Владислав 70 вверил управление Перуджей. получил

однажды сразу два письма: одно от жены, а другое от

генуэзского купца, которого он был должником. Жена в своем

письме просила, чтобы он скорее вернулся домой, напоминая

ему о супружеском долге и о клятвах верности. Купец требовал

возвращения денег, Франческо ответил своему кредитору, по

справедливости, что он заплатит ему свой долг очень скоро, и

лишь просил о небольшой отсрочке. В письме к жене он

старался успокоить ее желание целой кучей ласковых слов и

обещаний. Он писал, что скоро приедет и сделает все, чтобы

наверстать с нею время, потерянное для супружеских

удовольствий, причем, как было естественно в письме к жене,

говорил обо всем этом в очень свободном тоне. Между прочим

там было прибавлено, что он будет доставлять ей удовольствие

всеми возможными способами. Запечатав письма, Франческо

написал на том, которое предназначалось жене, адрес купца, а

на другом – адрес жены. Жена, получив письмо, была очень

удивлена, что он ничего не пишет ей в ответ на ее письмо. А

генуэзец, прочитав несколько раз полученное письмо, в котором

были веселые намеки и супружеские любезности и где больше

всего говорилось о том, что он вернется и будет много

заниматься любовью с женой, и другие, еще более

непристойные вещи, решил, что его должник над ним

издевается. Он пошел к королю, показал письмо, принес жалобу,

что ему вместо денег сулят какие-то супружеские гнусности, и

громко кричал, что он в достаточной мере супружески

обработан был в тот день, когда дал взаймы деньги Франческо.

Все много смеялись, а еще больше стали смеяться потом, когда

узнали, какая произошла ошибка с письмами.

70 Владислав, сын Карла III, был королем обеих Сицилии в 1386–1414 гг. Его

царствование – разгар феодальной смуты на юге Италии. Ему наследовала его

сестра Джованна II.

112

CXV

Рассказ о Данте, который часто бранил

свою жену

Моему земляку, по имени Данте, жена которого слыла

женщиной не очень целомудренной, часто приходилось

выслушивать от друзей уговоры, чтобы он оградил от позора

свой дом. Он, в свою очередь, осыпал по этому поводу

суровыми упреками жену. Та со слезами и клятвами уверяла его

в своей честности и говорила, что на нее клевещут злые люди,

завидующие их семейному согласию. Эти слова успокоили

мужа, и, когда друзья продолжали наговаривать на его жену, он

им сказал: «Перестаньте морочить мне голову. Скажите, кто

лучше может знать ее грехи, вы или она сама?» Те отвечали, что,

конечно, она. «Так вот, она уверяет, что вы все лжете, а ей одной

я верю больше, чем вам всем».

CXVI

Рассказ Цуккаро о женщине, просившей

лекарство у священника

Цуккаро, милейший человек, любил рассказывать такую

историю: одна женщина, его соседка, собою довольно красивая,

страдая бесплодием, часто спрашивала у священника, своего

духовника, не знает ли он средства для того, чтобы иметь детей.

Священник в конце концов сказал, что такое средство у него

есть, и пригласил ее прийти к нему в четверг, день для такого

дела особенно благоприятный. В назначенный срок женщина,

чаявшая иметь детей, пришла в жилище священника. Он ей

сказал: «Я пущу в ход особые чары, порождающие всякого рода

ложные ощущения, так что призрачное будет казаться

действительным. Чтобы наше дело удалось, нужны спокойствие

и твердость духа. Вам будет казаться, что я вас трогаю, что я вас

целую, что я вас обнимаю и делаю вещи еще более

сокровенные, такие, которые постоянно бывают у вас с мужем.

Ничего этого не будет происходить на самом деле, но так будет

казаться благодаря силе заклинаний, которые я пущу в ход. Эта

сила так велика, что кажется происходящим в действительности

то, что не происходит». Женщина согласилась, поверив словам

113

священника и сказав, что она не обращает внимания на такие

колдовские вещи. Священник стал делать множество всяких

знаков, шептать ей на ухо кабалистические слова, потом ее

целовать и повалил на постель. Женщина, вся дрожа, подняла

крик: «Что вы делаете?» – «Разве я вас не предупреждал, –

ответил священник, – что вы будете принимать за

действительность то, чего нет?» Так, воспользовавшись

легковерием женщины и не переставая уверять ее, что не

происходит решительно ничего, священник дважды

удовлетворил свою похоть, а женщина вернулась домой,

убежденная, что стала жертвою наваждения.

114

115

CXVII

Об отшельнике, который

сожительствовал со многими женщинами

В Падуе во времена Франческо 71, седьмого герцога этого

города, жил отшельник по имени Анзимирио. Он слыл за

святого. Но ему удалось под предлогом исповеди склонить к

сожительству с собою многих женщин, в том числе и самых

знатных. Когда в конце концов слух о его преступлениях стал

распространяться, – ибо лицемерие никогда не может быть

скрыто долгое время, – отшельник был схвачен по приказанию

подесты, признался в содеянном и был приведен к герцогу

Франческо. Герцог, вызвав одного из секретарей, стал

допрашивать отшельника, шутки ради, о некоторых

подробностях, а также об именах женщин, которые с ним

грешили. Анзимирио назвал многих, в том числе жен некоторых

герцогских придворных. Секретарь записывал имена, чтобы

потом позабавиться. Когда список был закончен, герцог стал

спрашивать, не осталось ли еще кого-нибудь. Отшельник

уверял, что нет. А секретарь начал строго настаивать и грозить

применением силы, если отшельник не выдаст всех. Тогда тот

сказал, вздыхая: «Запишите тогда в список вместе с другими и

вашу жену». Услышав эти слова, секретарь от огорчения

выронил перо, а герцог принялся смеяться, говоря, что это ему

поделом, ибо кто с таким сладострастием выслушивал о позоре

других, достоин сам попасть в число опозоренных.

CXVIII

О молодом флорентийце, который

согрешил с женой своего отца

Во Флоренции один молодой человек занимался любовью со

своей мачехой. Отец его, вошедший неожиданно, застал его на

71 Франческо Каррара жил в конце XIV в. Это был один из самых даровитых

тиранов северной Италии. Он остановил наступление Австрии со стороны

Трентино, отнял у нее Тревизо и Беллуно, потом в союзе с Джаном Галеаццо

Висконти сокрушил владычество делла Скала в Вероне (1386), но в 1388 г.

соединенными силами Венеции и Джана Галеаццо сам был лишен владений.

116

месте преступления. Пораженный неслыханным и чудовищным

проступком, старик поднял крик и стал всячески поносить сына.

Тот, смущенный, оправдывался. Ссора продолжалась долго,

крики становились громче. На шум прибежал сосед, который, не

зная, в чем дело, и желая водворить мир, стал спрашивать о

причине ссоры. Оба молчали, не желая разоблачать семейный

позор. Сосед настаивал, желая разобраться. Наконец отец

сказал, в чем вина сына, а сын воскликнул, перебивая ;го: «Да!

Когда отец мой без зазрения совести тысячу раз занимался

любовью с моей матерью, я молчал. А когда я один только раз

согрешил с его женой, да и то под влиянием минуты и по

легкомыслию, он кричит, как сумасшедший, так, что на небе

слышно». Сосед засмеялся забавному ответу сына и ушел,

успокоив, как мог, отца.

CXIX

Спор миноритов о том, как нужно

изобразить св. Франциска

Одна община братьев миноритов пригласила художника,

чтобы он написал им картину, изображающую св. Франциска.

Но они никак не могли сговориться, в каком виде он должен был

быть изображен. Один хотел, чтобы святой был на картине со

стигматами, другой – чтобы в момент проповеди перед народом,

третий – еще по-иному. В этих спорах прошел целый день.

Решения никакого не было принято. В конце концов монахи

отправились спать, оставив художника в полном недоумении. Не

зная, что делать, видя глупость братии и думая, что они над ним

смеялись, он изобразил на картине св. Франциска играющим на

флейте, а другие даже говорят – повешенным. А сам ушел.

Когда монахи увидели картину, они стали искать художника,

чтобы с ним расправиться, считая, что он нанес величайшее

оскорбление религии и заслуживает строгого наказания. Но

художник был уже далеко.

117

CXX

О флорентийском священнике, который

отправился в Венгрию

В Венгерском королевстве есть обычай, заключающийся в

том, что после окончания обедни те, у кого болят глаза, подходят

к алтарю, священник брызжет им на глаза водою из чаши и

произносит при этом некоторые слова из Священного писания, с

пожеланием им здоровья. Однажды в Венгрию отправился

флорентийский священник вместе с Филиппо, который

прозывался Испанцем 72. Этот священник служил обедню в

присутствии короля Сигизмунда. По окончании службы

подошли к нему страдающие глазами, чтобы он побрызгал на

них водою. Он же, думая, что глаза у них болят от пьянства и от

грязи, взяв чашу, – он видел, как это делалось, – стал брызгать

на теснившихся к нему, говоря им по-итальянски: «Andatemene

che siate morti da giado», что означает: «Идите вон, и чтоб вы

погибли от меча». Король-император понял эти слова и не мог

удержаться от смеха. На другой день за столом он для шутки

припомнил слова священника, вызвав этим раздражение у

болевших глазами и смех у остальных.

CXXI

Ответ крестьянина своему помещику

Один крестьянин из наших мест на вопрос своего помещика,

в какое время года у него бывает больше всего работы, ответил:

«В мае месяце». Помещик стал спрашивать, почему именно в

мае. Ему казалось это странным, потому что в это время работы

на полях прекращаются. «А потому, – ответил крестьянин, – что

нам в это время приходится работать и со своими женами и с

вашими».

72 Филиппо Сколари, по прозванию Пиппо Спано, знаменитый кондотьер,

который служил у короля Венгрии Сигизмунда и был сделан им баном

Хорватии, был даровитым воином и просвещенным правителем. По его

приглашению ездил в Хорватию и работал там флорентийский живописец

Мазолино. Великолепный его портрет сохранился на фреске Андреа дель

Кастаньо.

118

CXXII

Слова чудака

Некий римлянин, хорошо нам знакомый, взобрался однажды

на стену, находившуюся в камышах, и, обращаясь к камышам,

стал говорить, как если бы говорил с народом, о положении дел

в городе Риме. В то время, как он говорил, поднялся легкий

ветерок, и верхушки камышей стали наклоняться. Этот чудак,

который принимал камыши за людей и воображал, что они

благодарят его за его речь, сказал: «Не нужно столько

благодарностей, господа римляне, ибо я последний из вас». Эти

слова позднее вошли в поговорку.

CXXIII

Издевательство над человеком,

желавшим зарезать свинью

В одном городке Пичентинской области был обычай, что

если кто резал зимою свинью, приглашал к обеду соседей. Один

из местных жителей, желая избежать расхода, стал спрашивать у

земляка совета, как ему быть. «Скажи завтра, – ответил тот, –

что ночью у тебя свинью украли». А сам ночью, в то время, как

тот ничего не подозревал, действительно угнал его свинью.

Утром человек увидел, что свиньи нет. Он пошел к земляку и

стал кричать, что у него украдена свинья. «Правильно,

правильно, куманек, – сказал другой, – вот именно так я учил

тебя говорить». Тот стал всех богов призывать в свидетели, что

он говорит правду. «Очень хорошо, – был ответ. – Именно это я

тебе и советовал». И когда клятвы следовали за клятвами, вор

так же спокойно повторял: «Прекрасно, ведь я так и советовал

тебе вчера говорить, и хороший тебе дал совет». В конце концов

человек ушел одураченный.

119

CXXIV

Ответ Фачино Кане

Фачино Кане, кондотьер гибеллинской партии, вступил в

Павию и, как было условлено, разграбил имущество одних

только гвельфов. Когда гвельфского добра больше не осталось,

он начал громить также дома гибеллинов, под предлогом, что

там скрыто имущество гвельфов. Гибеллины пришли к нему

жаловаться, говоря, что недопустимая вещь подвергать грабежу

имущество людей, принадлежащих к его собственной партии.

Фачино отвечал: «Правду вы говорите, детки. Вы все

гибеллины. А только добро ваше – гвельфы». Таким образом,

грабеж имущества продолжался без различия партий.

CXXV

О жене пастуха, у которой был ребенок от

священника

Жена одного пастуха в Риве, затерянном в снегах горном

городке, была в связи со священником, от которого имела

ребенка. Мальчик воспитывался в хижине пастуха. Когда ему

минуло семь лет, священник осторожно завел речь с пастухом о

том, что ребенок принадлежит ему, и просил, чтобы он позволил

взять сына к себе. «Ни за что, – ответил пастух. – Мальчик

родился в моем доме, и я хочу, чтобы он был моим. Ибо было бы

очень плохо для меня и для моего хозяина, если бы всех ягнят,

которые рождаются от овец, покрытых чужими баранами, я

вздумал передавать хозяевам баранов».

CXXVI

О крестьянине, который привел ослов,

нагруженных хлебом

Некий крестьянин обратился с просьбою в городской совет

Перуджи. Один из членов совета настаивал на том, что эта

просьба должна быть отвергнута, как недобросовестная. На

другой день крестьянин, пораскинув умом, привел к дому того,

120

кто возражал против его просьбы, трех ослов, нагруженных

пшеницею. Через четыре дня противник крестьянина изменил

свое мнение и очень пространно защищал его дело. Товарищ по

совету, слушая, как он говорит, сказал другим: «Чувствуете, как

ревут ослы?» Он намекал на полученную тем пшеницу.

CXXVII

Веселый ответ бедняка богатому,

которому было холодно

Некий богач, закутанный в теплые одежды, зимою шел в

Болонью. В горах он встретил крестьянина, на котором был

один-единственный плащ, да и тот очень подержанный. Богач

удивился, как в такой холод – ибо был ветер и шел снег –

человек может не зябнуть. Он спросил у крестьянина, неужели

ему не холодно. «Нисколько», – отвечал тот с веселым лицом.

Богач, удивленный, воскликнул: «Как! Я дрожу в мехах, а ты –

почти голый, и не чувствуешь холода?» – «И ты бы не мерз, –

отвечал крестьянин, – если бы на тебе была надета, как на мне

сейчас, вся одежда, какая у тебя есть».

CXXVIII

О горце, который хотел жениться на

молодой девушке

Один горец из городка Перголы хотел жениться на

молоденькой дочке своего соседа. Когда он увидел ее, она ему

показалась слишком юной и хрупкой. Но отец ее, который был

очень глуп, сказал горцу: «Она зрелее, чем ты думаешь, у нее

было уже три ребенка от клирика нашего священника».

CXXIX

О враче, который изнасиловал больную

жену портного

Один портной из Флоренции пригласил к больной жене

знакомого врача. Врач пришел к ней в отсутствие мужа и,

несмотря на ее сопротивление, изнасиловал ее. Уходя, доктор

121

встретил мужа, которому сказал, что лечение идет хорошо. Но,

придя к жене, муж застал ее вне себя и в слезах. Узнав, в чем

дело, он ничего никому не сказал, а через восемь дней, захватив

с собою тонкой дорогой материи, отправился к жене доктора и

сказал ей, что муж ее заказал ему сшить ей рубашку. Для того

чтобы снять мерку, нужно было, чтобы женщина, – она была

очень красивая, – сняла с себя почти всю одежду. Когда она

разделась, портной, воспользовавшись тем, что при этом никого

не было, изнасиловал ее и отплатил таким образом врачу его же

монетой. Позднее он ему в этом признался.

CXXX

О ростовщике из Виченцы

В Виченце один ростовщик много раз просил некоего

монаха, пользовавшегося очень большим влиянием и постоянно

произносившего проповеди о нравах, выступить со всей силою

против ростовщиков, чтобы заклеймить как можно

красноречивее этот порок, сильно распространенный в городе.

Он повторял эту просьбу с такой настойчивостью, что это уже

становилось монаху в тягость. Когда кто-то стал выражать

удивление, что он так упорно настаивает на осуждении того

промысла, которым он сам существует, и спросил, почему он так

часто об этом напоминает, ростовщик ответил: «В нашем городе

много людей, которые дают деньги в рост. Поэтому ко мне

приходят немногие, и я ничего не зарабатываю. Если проповедь

убедит других оставить занятие ростовщичеством, заработки

всех остальных попадут ко мне». Об этом монах потом сам мне

рассказывал, смеясь.

CXXXI

О глупом венецианце, который держал

шпоры в кармане

Джанино, повар Баранто из Пистойи, который занимался

своим ремеслом в Венеции, рассказал нам про глупость одного

венецианца. Отправляясь в деревню верхом, он положил шпоры

в карман. Лошадь шла лениво и медленно. Он колотил ей бока

каблуками, приговаривая: «Не хочешь двигаться! Если бы ты

122

знала, какая штука лежит у меня в кармане, ты бы ускорила

шаг» 73.

CXXXII

О венецианце, который по дороге в

Тревизо получил удар камнем от своего

слуги

Венецианец ехал в Тревизо верхом на нанятой лошади. За

ним шел слуга пешком. По дороге лошадь ударила слугу по

ноге. Не помня себя от боли, он схватил камень, чтобы

отплатить лошади, и нечаянно попал своему хозяину в поясницу.

Глупец решил, что ударила его лошадь. И так как слуга, страдая

от ушиба, шел медленнее, хозяин стал его бранить. «Я не могу

идти быстрее, – ответил слуга, – лошадь ударила меня копытом,

и мне очень больно». А хозяин в ответ: «Что делать, такая это,

видно, брыкливая лошадь; она и меня только что ударила в

поясницу».

CXXXIII

О том, как крестьянин спрятал в соломе

лисицу, спасавшуюся от собак

Крестьянин молотил на току хлеб. К нему прибежала лисица,

спасавшаяся от охотничьих собак, и стала просить, чтобы он ее

спрятал. За это она обещала никогда не трогать его кур.

Крестьянин согласился на такое условие и набросал вилами на

лисицу соломы, которая совершенно ее скрыла. Подошел один

охотник, потом другой, ища лисицу. Они спросили у

крестьянина, не видел ли он, как бежала лисица и в каком

направлении. Он сказал им, что лисица побежала в такую-то

сторону, а жестом и глазами показывал им, что она спрятана у

него под соломой. Они, поверив словам и не обращая внимания

на жесты, удалились. Тогда крестьянин сказал, освобождая

лисицу от соломы: «Смотри же, блюди условие, ибо благодаря

моим словам – когда я говорил, что ты бежала, – ты избавилась

от опасности». А лисица, которая пережила большой страх и

73 Обычная шутка, как и в фацеции LXXV, по поводу неумения венецианцев,

ездивших по своим каналам и по лагуне в гондолах, обращаться с лошадьми.

123

очень хорошо видела сквозь просветы в соломе движения

крестьянина, заметила ему:

«Слова твои были хороши, а действия довольно скверне».

Это говорится про тех, которые говорят одно, а делают другое.

CXXXIV

О флорентийце, который купил лошадь

Один флорентиец, мой знакомый, которому понадобилось

купить в Риме лошадь, обратился к барышнику. Тот требовал с

него двадцать пять золотых дукатов. Флорентиец находил, что

это дорого, и предлагал барышнику взять наличными

пятнадцать, а на остальные считать его своим должником.

Барышник согласился. На другой день он стал требовать, чтобы

ему были выплачены остальные, флорентиец отказался.

«Соблюдай же условия, – сказал он. – Мы сговорились, что я

буду твоим должником, а ведь если я тебе заплачу, то должником

уже больше не буду».

CXXXV

Шутка скомороха Гонеллы

Гонелла, очень известный когда-то веселый скоморох 74,

обещал некоему феррарцу за небольшие деньги научить его

отгадывать; тому очень этого хотелось. Однажды он предложил

ему лечь вместе с ним в постель, тихонько пустил дух из

живота, а потом предложил ему сунуть голову под одеяло. Тот

повиновался, но вонь заставила его сейчас же вытащить голову

обратно. «Ведь ты испортил воздух, я вижу». – «Плати деньги,

ты отгадал», – ответил Гонелла.

CXXXVI

74 Исторический Гонелла был шутом при феррарском дворе во времена

Обиццо II д'Эсте. Ему посвящено несколько новелл в сборнике Сакетти. Быть

может, позднее были и другие носители этого имени в той же профессии. Под

именем Гонеллы в XV в. вышел сборник «Buffonerie del Gonnella», имеющийся

и в стихотворной и в прозаической версии. Сборник пользовался большой

популярностью.

124

Другая шутка Гонеллы над человеком,

который хотел научиться отгадывать

Тот же Гонелла сказал другому, который тоже хотел

научиться отгадывать: «Я тебя сделаю отгадчиком при помощи

одной пилюли». Тот согласился. Гонелла скатал маленький

шарик из кала и положил ему в рот. Тот сейчас же выплюнул

отвратительно пахнувшую пилюлю и воскликнул: «Ведь это

г...о». Тогда Гонелла заявил, что он угадал правильно, и

потребовал уплаты вознаграждения за науку.

CXXXVII

О чудесах, рассказанных папе Евгению

В этом году, в октябре месяце, когда папа был во Флоренции

во второй раз, пришли вести о множестве чудес, притом от

таких лиц, что не верить было бы неразумно. Из Комо были

получены письма от очень порядочных людей, которые

утверждали, что сообщаемое слышали от целого ряда

свидетелей, бывших очевидцами. В одном месте, которое

находится от Комо на расстоянии пяти миль, в двадцать первом

часу вечера 75 можно было видеть огромное множество собак,

казавшихся красными, количеством около четырех тысяч,

которые направлялись в сторону Германии. За этим как бы

первым отрядом бежало великое множество быков и овец.

Следом за ними двигались всадники и пехотинцы, разделенные

на турмы и на когорты: 76 многие из них были закованы в броню.

Их было так много, что они представляли собою настоящую

армию. У некоторых можно было разглядеть голову, другие

были без головы. Последний отряд следовал за человеком

огромного роста, настоящим гигантом, который ехал верхом на

громадном коне. Он вел большое количество вьючных

животных. Почти три часа продолжалось бесконечное шествие

всей этой вереницы, так что его можно было видеть в разных

местах. Есть много свидетелей, мужчин и женщин, которые,

чтобы разглядеть шествие, подходили поближе. После захода

солнца все исчезло, словно перенеслось в какие-то иные места.

75 То есть в десятом часу, ибо флорентийский счет начинался с шести часов.

76 Римские боевые деления: турмы – кавалерийское, когорты – пехотное.

125

CXXXVIII

Чудесное видение

Несколько дней спустя пришли известия из Рима о таких же

чудесных явлениях и столь же достоверные, ибо от этих чудес

остались явственные следы. Двадцатого сентября разразилась

буря, и стены покинутого замка, именем Боргето, находящегося

в шести милях от Рима, рухнули, так же как и ветхая церковка

близ этого места. Камни рассыпались на мелкие кусочки, словно

их размолотила и рассеяла человеческая рука. С небольшой

гостиницы, обычного приюта путников, где в это время искало

убежища много людей, была сорвана вся крыша и отнесена