Текст книги "Фацеции"

Автор книги: Поджо Браччолини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

разыгрывать роль полицейских служителей, будто бы

вернувшихся вновь. Он поднял страшный крик, а жена делала

вид, что защищает своего мужа. Несчастный дрожал от страха,

спрятавшись наверху. Наконец шум унялся, жена и любовник,

вернувшись в комнату, посвятили ночь Венере. Муж притаился

среди голубей и их помета.

IX

О священнике, который не знал дня

вербного воскресенья

Аэлло – одно из наиболее серых местечек в глуши наших

Апеннинских гор. Был там священник, еще более грубый и

невежественный, чем остальные жители. Так как он не знал ни

дней, ни времен года, он даже не объявил своим прихожанам о

посте. Но побывав в Терра-нове на ярмарке, которая бывает

накануне вербного воскресенья, он увидел, что духовенство

готовит для следующего дня пальмовые и оливковые ветви. Он

спросил, удивленный, что это означает, и понял свой промах,

ибо пост прошел и не был соблюден его прихожанами.

Вернувшись в свой городок, он и сам стал готовить пальмовые и

оливковые ветви на следующий день и, созвав народ, сказал:

«Сегодня день, в который, согласно обычаю, нужно раздавать

оливковые и пальмовые ветви. Через неделю будет Пасха.

Значит, у нас остается восемь дней на то, чтобы предаваться

покаянию. Наш пост будет короток в этом году, и вот тому

причина. Масленица в этом году пришла медленно и поздно.

Она опоздала из-за того, что снега и дурные дороги мешали ей

перебраться через горы. Поэтому и пост подвигался

затрудненным и медленным шагом и не мог привезти с собою

49

больше одной недели: другие остались у него в дороге. Итак, в

те немногие дни, что пост будет с вами, исповедуйтесь и

предавайтесь покаянию все».

X

О крестьянах, которых спросили, хотят

ли они Христа живого или мертвого

Из того же городка были отправлены в Ареццо люди,

которым поручили купить деревянное распятие для местной

церкви. Они пришли к мастеру, который, слушая их и видя, что

имеет дело с людьми грубыми и бестолковыми, спросил у них

смеха ради, какого они хотят Христа, живого или мертвого, на

распятии. Они, поразмыслив некоторое время и посовещавшись

между собою тайком от мастера, объявили, что предпочитают,

чтобы он был живой, потому что, если это не понравится

народу, они его сейчас же убьют.

XI

О том, что сказал повар славному

миланскому герцогу

Бывший герцог Миланский 14, обладавший во всем большим

вкусом, держал отличного повара, которого посылал во

Францию для того, чтобы он научился там приготовлять тонкие

соуса. Во время тяжелой войны с флорентийцами к герцогу

однажды прибыл вестник с дурными известиями и очень

взволновал его. Когда после этого ему подали к столу кушанья,

они показались ему невкусными. Он не стал их есть, говоря, что

они плохо приготовлены. И, призвав повара, стал его упрекать в

том, что он не знает своего дела. Повар обладал хорошо

подвешенным языком и сказал герцогу: «Неужели я виноват в

том, что флорентийцы отняли у вас аппетит и вкус? Мои блюда

14 Речь идет о последнем из Висконти, Филиппо Мария, упорном враге

Флоренции (умер в 1447 г.). После трехлетнего перерыва (республика) герцогом

стал муж дочери Филиппо Мария, знаменитый кондотьер Франческо Сфорца. К

Поджо Филиппо Мария относился милостиво и однажды даже обратился к нему

как к представителю флорентийского общественного мнения с политическим

посланием, на которое Поджо отвечал.

50

превосходны и приготовлены с полным знанием дела. А

волнуют вас и отбивают аппетит флорентийцы». Герцог,

который был человеком остроумным, засмеялся по поводу

смелой шутки своего повара.

XII

Слова того же повара к тому же государю

Тот же повар во время войны с Флоренцией пошутил еще раз

за столом герцога, когда увидел его однажды озабоченным и

погруженным в беспокойные думы. «Как не кручиниться

герцогу, – сказал он, – когда он хочет свершить две невозможные

вещи: не иметь границ и откормить Франческо Барбавару,

человека богатого и горящего величайшей жадностью». Этими

словами повар вышучивал одновременно неумеренную жажду

власти герцога и ненасытную жадность Франческо к богатству и

должностям.

XIII

Просьба того же повара к герцогу

Этот же повар, видя, как множество людей обращались к

герцогу с просьбами о различных милостях, попросил однажды

герцога, сидевшего за обедом, чтобы он обратил его в осла.

Герцог, удивленный и не понимавший, что означает эта просьба,

спросил его, почему он предпочитает быть ослом, а не

человеком. «Потому что, – ответил повар, – я вижу, что все,

которых вы возвысили и осыпали почестями и должностями,

наполняются гордостью и важностью и от высокомерия

превращаются в ослов. Вот потому и я хочу, чтобы вы меня

сделали ослом».

XIV

О Джаноццо Висконти

51

Антонио Лоски 15, человек очень ученый и остроумный,

когда один его знакомый показал ему письмо, предназначенное

для отправки к папе, посоветовал внести в текст кое-какие

исправления и изменения. Тот на другой день принес Лоски то

же письмо, в том же виде, как будто оно было уже исправлено.

Лоски, взглянув на него, сказал: «Не считаешь ли ты меня за

Джаноццо Висконти?» Когда мы стали его спрашивать, что он

хочет этим сказать, он ответил: «Джаноццо когда-то был

подестой у нас в Виченце. Человек он был хороший, но тяжелый

и телом и умом. Он часто призывал секретаря и поручал ему

написать письмо прежнему герцогу Миланскому 16. Малую

частицу его, заключавшую церемониальное словесное

вступление, диктовал он сам. Остальное поручал секретарю,

который потом и приносил законченное письмо. Джаноццо

принимался читать и сейчас же находил письмо нескладным и

бестолковым. «Плохо написано, – говорил он. – Возьми и

исправь». Секретарь, который знал глупые замашки своего

господина, возвращался некоторое время спустя, приносил

письмо без малейших изменений и говорил, что оно исправлено

и переписано. Джаноццо брал его, как бы для того, чтобы

прочесть, и, бегло взглянув, говорил: «Ну, вот, теперь хорошо.

Пойди приложи печать и отправь к герцогу». Это повторялось

со всеми его письмами.

XV

О портном Висконти – для сравнения

Папа Мартин 17 поручил Антонио Лоски составить одно

письмо. Прочитав его, папа приказал дать его на просмотр

одному из моих друзей, к которому питал большое доверие. Тот

15 Антонио Лоски – миланский гуманист, долгое время бывший вместе с

Поджо папским секретарем, один из главных поставщиков рассказов для

«Фацеций». Он был вместе с Рацелло главою миланской партии в курии.

Обладал огромной ученостью и большим литературным талантом, но

значительных трудов, которые могли бы идти в сравнение с трудами Поджо, не

оставил.

16 То есть тому же Филиппо Мария.

17 Папа Мартин V (Оддо Колонна, 1417–1431) был первым папой после

великого раскола. При нем впервые стала налаживаться как хозяйственная, так и

культурная жизнь в Риме, причем интересы церкви откровенно приносились в

жертву интересам папского государства, жадности папы и его феодальной родни.

52

в это время находился за столом и, разгоряченный вином,

забраковал письмо целиком и сказал, что его нужно написать по-

другому. Тогда Антонио сказал Бартоломео деи Барди 18,

который был тут же: «Я исправлю письмо так же, как портной

Джана Галеаццо Висконти 19 исправил его шаровары. Завтра я

приду к этому пьянице раньше, чем он успеет наесться и

напиться, и письмо окажется великолепно». Бартоломео спросил

его, что это означает, и Лоски рассказал: «Джан Галеаццо

Висконти, отец прежнего герцога Миланского, был человек

высокого роста, крупного телосложения и очень толстый. Когда

он, как это часто бывало, набивал себе живот большим

количеством пищи и напитков и отправлялся спать, он

приказывал позвать своего портного, осыпал его

ругательствами, упрекал его в том, что он чересчур обузил

шаровары, и заставлял его выпустить их, чтобы они стали

удобны. «Будет сделано согласно вашему приказанию, – говорил

портной. – Завтра все будет великолепно». Он брал с собой

одежду, бросал ее на вешалку, не меняя в ней ничего. Ему

говорили: «Почему же ты не хочешь выпустить шаровары,

которые так жмут толстое брюхо герцога?» – «Завтра, – отвечал

он, – когда господин наш встанет, у него совершится

пищеварение и он обильно облегчит свой желудок, одежда

станет ему совсем просторна». Утром он приносил шаровары к

герцогу. Тот их надевал и говорил: «Ну вот теперь они сидят

очень хорошо и не жмут нигде». Антонио был уверен, что

совершенно так же понравится его письмо, когда испарятся

винные пары.

XVI

Жалоба, принесенная Фачино Кане по

поводу грабежа

18 Один из служащих в курии, папский депозитарий, член знатной и богатой

флорентийской семьи, большой друг Поджо, вместе с которым возглавлял в

курии флорентийскую партию.

19 Племянник Бернабо и отец Филиппе Мария, первый герцог Миланский,

настоящий завершитель здания миланской тирании, строитель Чертозы в Павии.

Это был крупнейший из северных государей Италии. Он сокрушил владычество

дома делла Скала в Вероне и Каррара в Падуе, захватив их территории. Его

владения простирались от границ Пьемонта (Верчелли) до Адриатического

моря. Правил от 1385 до 1402 г.

53

Некто принес жалобу Фачино Кане 20, который был

человеком чрезвычайно жестоким и в то же время одним из

лучших полководцев нашего времени, по поводу того, что один

из солдат Фачино отнял у него на улице плащ. Фачино,

посмотрев на него и увидев, что на нем надета очень хорошая

куртка, спросил, был ли он в момент грабежа в этой одежде. Тот

отвечал утвердительно. «Иди вон, – сказал Фачино, – тот, о ком

ты говоришь, никак не может быть моим солдатом. Ибо ни один

из моих не оставил бы на тебе такой хорошей куртки».

XVII

Обращение кардинала к папским

солдатам

Испанский кардинал командовал в Пичено войсками против

врагов папы. Однажды обе армии встретились, и папским

солдатам предстояло победить или быть разбитыми. Кардинал

многими словами воодушевлял солдат к битве, утверждая, что

павшие в сражении будут обедать с богом и его ангелами и что

все грехи будут им прощены. Этим он думал заставить солдат

смелее идти навстречу смерти. Кончив свои уговоры, он

выбрался из сражения. Тогда один из солдат спросил: «А почему

же ты не хочешь пообедать вместе с нами?» – «Потому что, –

отвечал кардинал, – час моего обеда не настал. Мне еще есть не

хочется».

XVIII

Ответ патриарху

Патриарх иерусалимский, который управлял всей

апостолической канцелярией, созвал однажды адвокатов, чтобы

обсудить какой-то вопрос, и некоторых из них осыпал – не

помню какими – резкими упреками. Один из них, Томмазо

Бирако, отвечал за всех в очень свободном тоне. Тогда патриарх

крикнул ему: «Дурная голова!»: Бирако, который был скор на

20 Один из кондотьеров XV века. Воспитывался в школе Джана Галеаццо

Висконти, после смерти которого захватил часть его владений в Ломбардии

(Александрия и пр.). Его тирания кончилась с его смертью. Филиппо Мария

Висконти унаследовал и его великолепную маленькую армию, и его владения.

54

ответ и обладал большим остроумием, возразил: «Правильно вы

говорите и верно: нельзя сказать лучше, ибо, если бы у меня

была голова хорошая, дела наши были бы в лучшем состоянии и

не было бы необходимости в этом споре». – «Значит, ты винишь

самого себя», – сказал патриарх. А тот в ответ: «Не себя, а

голову». Так остроумно вышутил Бирако самого патриарха,

который был главою всех адвокатов и голову которого находили

немного крепкой.

XIX

О папе Урбане VI

Другой слегка пошутил над Урбаном VI, который недавно

был папою 21. Однажды, когда он немного резко возражал папе,

тот ему сказал: «У тебя дурная голова». – «Вот это самое

говорят о вас в народе, святой отец», – был ответ.

XX

О священнике, который вместо

облачения принес епископу каплунов

Епископ Ареццо, по имени Анджело, которого мы знали,

созвал однажды свое духовенство на собор и приказал всем,

имевшим церковные должности, ехать туда, захватив с собою

облачение, которое по-итальянски называется cappe e cotte.

Один священник, у которого не было этого облачения, грустно

сидел у себя, не зная, откуда его достать. Служанка, которую

священник держал в доме, видя, что он сидит задумавшись и с

опущенной головой, спросила о причине его огорчения.

Священник ей объяснил, что, согласно приказу епископа, он

должен отправиться на собор, захватив облачение. «Нет же,

добрый мой господин, – заметила она, – вы неправильно поняли

смысл этого приказа. Ибо епископ требует, чтобы вы захватили с

21 Урбан VI (Бартоломео Приньяно) был папою в 1378 – 1389 гг., после

Григория XI. При нем началась великая схизма из-за того, что на конклаве,

который происходил в Риме, папою, под давлением народа, был избран

итальянец, а французские кардиналы его не признали и выбрали другого,

Климента VII.

55

собою не облачение, а жареных каплунов» 22. Священник

последовал совету женщины. Он взял с собою жареных

каплунов и был очень хорошо принят епископом, который,

смеясь, сказал, что этот священник понял смысл его приказа

гораздо правильнее, чем остальные.

XXI

О друге моем, который огорчался, что ему

предпочитают людей менее достойных

В римской курии почти всегда царит фортуна и очень редко

прокладывают себе путь талант или добродетель. Всего можно

добиться настойчивостью или счастливым случаем, не говоря о

деньгах, которые царят повсюду на земле. Один из моих друзей,

видя с огорчением, что ему предпочитают людей, которые

гораздо ниже его и по знаниям, и по нравственным качествам,

жаловался на это Анджелотто 23, который был кардиналом св.

Марка. Он говорил, что никто не хочет обращать внимания на

его достоинства и что людей, которые ни в каком отношении не

могут с ним равняться, ставят выше его. Он вспоминал о своем

учении и о трудах, на это учение положенных. Кардинал,

который был скор на насмешку над пороками курии, сказал:

«Здесь ни наука, ни ученость не помогают. Но потерпи и потрать

некоторое время на то, чтобы разучиться тому, что ты знаешь, и

научиться порокам. Тогда ты встретишь хороший прием у

папы».

22 Непереводимый каламбур: облачение – cappe e cotte, каплуны жареные –

capponi cotti.

23 Анджелотто Фоски (латинизир. Фуско), сначала епископ Кави, потом

кардинал св. Марка, – один из постоянных предметов нападок со стороны

Поджо, который терпеть его не мог, хотя поздравлял его с назначением в 1431 г.

Анджелотто был скуп до скаредности, злоязычен и неуживчив. Начало вражды

между Поджо и Фоски относится к тому времени, когда оба были секретарями

курии.

56

57

XXII

Женщина на берегу По

Две женщины из числа тех, которые предлагают себя

нуждающимся в них, ехали на барке в Феррару вместе с

несколькими служащими папской курии. На берегу По стояла

женщина, которая, увидя куртизанок, сказала клирикам:

«Глупые, неужели вы думаете, что в Ферраре не хватит для вас

блудниц? Их там больше, чем порядочных женщин в Венеции».

XXIII

Об аббате Сеттимо

Аббат из Сеттимо, человек грузный и толстый, ехал однажды

вечером во Флоренцию. По дороге он спросил у одного

крестьянина: «Как ты думаешь, проеду я в ворота?» Аббат

подразумевал, что успеет ли он добраться до города прежде, чем

ворота будут закрыты. Крестьянин, шутливо намекая на

толщину аббата, ответил ему: «Ничего, телега с сеном проходит,

проедете и вы».

XXIV

О сестре констанцского гражданина,

которая забеременела

Чтобы показать, какого рода свободы добивались многие во

время Констанцского Собора 24, один благородный епископ из

Британии рассказал в многолюдном собрании прелатов такой

факт. «Был, – сказал он, – в Констанце гражданин, незамужняя

сестра которого забеременела. Когда размеры живота выдали

24 Констанцский Собор (1414–1418), созванный для ликвидации великого

церковного раскола, привлек в стены маленького немецкого городка огромное

количество интернациональной в полном смысле слова публики, главным

образом духовною звания. О нравах, там царивших, достаточно красноречиво

говорит тот факт, что в городе в эти годы одних официально

зарегистрированных женщин легкого поведения было 1500. «Про тайных я не

говорю», – прибавляет автор записи.

58

все брату, он, схватив шпагу и делая вид, что хочет нанести ей

удар, стал спрашивать, что это и откуда произошло. Тогда

девушка в страхе стала кричать, что это дело Собора и что она

от него сделалась беременной. Услышав это, брат из страха и

уважения к Собору оставил сестру безнаказанной. В то время

как другие требовали свободы в иных делах, Собор предпочитал

свободу в делах любовных».

XXV

Слова императора Сигизмунда

Кто-то жаловался перед императором Сигизмундом 25, что на

Констанцском Соборе отсутствует свобода. Император ему

сказал: «Если бы здесь не было полной свободы, ты бы не

говорил так свободно». Ибо свобода слова есть признак

большой свободы.

XXVI

Слово римского священника Лоренцо

В тот день, когда римлянин Анджелотто был папою

Евгением 26 сделан кардиналом, некий священник, по имени

Лоренцо, вернулся к себе домой веселый, ликующий, с

радостным смехом. Когда соседи спросили, какая новость

приводит его в такое веселое настроение. он сказал: «Очень все

хорошо. Я в великой надежде, ибо сумасшедшие и дураки

начинают становиться кардиналами. Анджелотто дурее меня.

Значит, и я скоро сделаюсь кардиналом».

XXVII

Разговор Пикколо из Ананьи

25 Императора Сигизмунда, короля Венгрии и Германии, хорошо знали

итальянцы, потому что им был созван Констанцский Собор, решавший дела о

великом церковном расколе. Родился в 1368 г., король Венгрии с 1386 г., король

Германии с 1410 г., император с 1433 г. Умер в 1437 г.

26 Папа Евгений IV (1431–1447) был преемником Мартина V. В его курии

служили наиболее видные гуманисты первой половины XV в. Но истинные

симпатии Евгения были на стороне монахов разных орденов, которые окружали

его плотной стеной и в значительной мере направляли его политику.

59

Почти в тех же выражениях Никколо из Ананьи смеялся над

папой Евгением, который, говорил он, больше всего

покровительствует глупцам и невеждам. Нас много народу

собралось во дворце. Как всегда, мы разговаривали о том и о

другом. Некоторые из нас сокрушались по поводу

несправедливости судьбы и жаловались, что фортуна к нам

чрезвычайно неблагосклонна. Тогда Никколо, муж очень

ученый, одаренный легким умом и острым языком, сказал: «Нет

никого на свете, кому фортуна была бы более враждебна, чем

мне. Теперь у нас царство глупости. Каждый день мы видим, что

все глупцы и безумцы получают большие должности и места,

даже Анджелотто. Из всех глупцов один я ничего не получил.

Только ко мне фортуна оказалась так неблагосклонна».

XXVIII

О чуде

Природа в этом году произвела в разных местах много

чудовищ. На территории Синигалии, в Пичено, корова родила

дракона поразительной величины. Его голова была больше, чем

голова теленка, шея длиною в локоть, тело такой же толщины,

как у собаки, но продолговатое. После того, как корова его

родила, она обернулась, посмотрела на него, испустила громкое

мычание и в ужасе хотела бежать. Но дракон вдруг поднялся,

обвился хвостом вокруг ее задних ног, приложился ртом к

вымени и высосал все молоко, которое у нее было. Потом он

выпустил корову и скрылся в соседнем лесу. Вымя и то место на

ногах, которое было обвито драконовым хвостом, долго

оставались черными и как бы сожженными. Пастухи, к стаду

которых принадлежала эта корова, уверяют, что они видели это

чудо. После этого у коровы родился обыкновенный теленок. Все

это рассказано в письме, полученном в Ферраре.

XXIX

Другое чудо, рассказанное Уго из Сиены

60

Знаменитый Уго из Сиены, первый из врачей нашего

времени, рассказывал мне, что в Ферраре родилась кошка о двух

головах и что он ее видел.

XXX

Еще одно чудо

Достоверно также, что в июне месяце на падуанской

территории родился теленок о двух головах и об одном теле; у

него передние и задние ноги были двойные, хотя и соединенные

между собой. Это чудо возили и показывали за деньги, и многие

утверждают, что его видели.

XXXI

Еще чудо

Известно также, что в Феррару доставлено было

изображение чудовища, найденного недавно на берегах

Далмации. До пупка оно имело человеческое тело, ниже рыбье,

и эта нижняя часть, рыбоподобная, на конце была раздвоенная.

Борода у чудовища была длинная, что-то вроде рогов росло

поверх ушей; у него были толстые груди, широкий рот, руки о

четырех лишь пальцах; от кистей до подмышек и до нижней

части живота тянулись плавники, при помощи которых

чудовище плавало. Поймали его, говорят, таким образом:

несколько женщин находились на берегу и полоскали белье. К

одной из них, как рассказывают, приблизилось чудовище в

поисках пищи, схватило ее руками и пыталось потянуть за

собой. Женщина стала сопротивляться, ибо вода у берега была

неглубокая, и, подняв громкий крик, стала звать на помощь

других. Сбежалось еще пять женщин, и, так как чудовище

вследствие недостаточной глубины не могло уплыть, они убили

его палками и камнями. Когда его вытащили на берег, немалый

страх причинял он тем, кто его видел. Тело его было немного

длиннее и полнее, чем человеческое. Я видел его изображение

из дерева, привезенное к нам в Феррару. То, что он напал на

женщину вследствие голода, доказывается тем, что в разное

время несколько мальчиков, отправившись купаться у морского

61

берега, больше не вернулись. Думают теперь, что они были

схвачены и убиты этим чудовищем.

XXXII

Острое слово одного актера о папе

Бонифации

Папа Бонифаций IX 27 был родом неаполитанец, из фамилии

Томачелли. А на итальянском языке tomacelli называется

колбаса из мелко рубленной и завернутой в нутряное свиное

сало свинины. На второй год своего понтификата Бонифаций

отправился в Перуджу. С ним вместе были его братья и многие

родственники этой же фамилии, которые, как бывает, собрались

вокруг него в погоне за богатством, имениями и наживой.

Любопытные спрашивали имена тех, которые входили в

папскую свиту. И то один, то другой отвечали: «Это Андреа

Томачелло» или «Это Джованни Томачелло». Так называли по

имени многих Томачелли. Тогда один шутник воскликнул: «Ох,

и здоровая же печенка была у той свиньи, что из нее вышло

столько Томачелли, и таких огромных».

XXXIII

О священнике, который похоронил

собачку

Был в Тоскане деревенский священник, очень богатый. Когда

у него умерла любимая собачка, он похоронил ее на кладбище.

Об этом услышал епископ и, покушаясь на деньги священника,

вызвал его к себе, чтобы наказать его, как если бы он совершил

большое преступление. Священник, который хорошо знал

характер своего епископа, отправился к нему, захватив с собою

пятьдесят золотых дукатов. Епископ, сурово упрекая его за то,

что он похоронил собаку, приказал вести его в тюрьму. Но

хитрый священник сказал епископу: «Отец, если бы вы знали,

какая умная была моя собачка, вы бы не удивлялись, что она

заслужила погребение среди людей. Ибо она обладала умом

более чем человеческим как при жизни, так и в момент смерти».

27 Второй папа эпохи раскола, преемник Урбана VI, был папою с 1389 по

1404 г.

62

– «Что это значит?» – спросил епископ. «Под конец жизни, –

сказал священник, – она составила завещание и, зная вашу

нужду, отказала вам, согласно этому завещанию, пятьдесят

золотых дукатов. Я их привез с собою». Тогда епископ, одобрив

и завещание и погребение, принял деньги и отпустил

священника.

XXXIV

О тиране, который несправедливо

обвинил богатого человека

В Пичено, в городке Чинголи, жил очень богатый человек.

Местный тиран 28, узнав об этом и желая отобрать его деньги,

стал искать повода для обвинения, которое позволило бы ему

добраться до имущества богача. Призвав его к себе, тиран

объявил ему, что он обвиняется в оскорблении величества. Тот

стал доказывать, что не сделал ничего, что было бы направлено

против власти или достоинства тирана. Но тиран не хотел

ничего слушать и в конце концов объявил, что купец приговорен

к смерти Когда несчастный стал спрашивать, за какие же деяние

грозит ему смерть, тиран сказал: «Ты укрывал в своем доме

моих врагов и супостатов, которые составили против меня

заговор». Тут купец наконец понял, что покушаются на его

деньги, и, предпочитая сохранить жизнь, чем имущество, сказал

тирану: «Правду говорите вы, господин. Но пошлите со мною

нескольких ваших солдат, и я сейчас же выдам вам этих ваших

врагов и супостатов». Ему дали в провожатые нескольких

стражников, он их привел домой, подвел к сундуку, в котором

находила деньги, и, открыв его, сказал: «Берите их скорее, ибо

это не только враги и супостаты нашего синьора, но и мои».

Отдав тирану деньги, человек избежал какого бы то ни было

наказания.

28 Тиранами, по образцу греческих, называли монархов отдельных

итальянских городов, силою захвативших в них власть.

63

XXXV

О монахе, который произнес очень

короткую проповедь

В одном из наших горных городов множество людей из

разных мест собрались на праздник. Был день св. Стефана.

Один монах должен был сказать народу проповедь. Час был

поздний. Священники были голодны и боялись, что проповедь

протянется долго. В тот момент, когда монах поднимался на

кафедру, сначала один священник, потом другой подошли к

нему и стали шептать ему на ухо, чтобы он говорил короче. Тот

дал себя убедить очень легко и, сказав несколько вступительных

слов, как он это делал обыкновенно, продолжал так: «Братья, в

прошлом году на этом самом месте в вашем присутствии я

говорил вам о святой жизни и чудесах этого нашего святого. Я

не опустил ничего из того, что я слышал о нем и что говорится о

нем в книгах Священного писания. Я думаю, что все это вы

помните. Так как с тех пор, как я узнал, он не сделал ничего

нового, то осените себя крестным знамением и прочтите

молитву покаяния и те, что за нею следуют». Сказав это, он

удалился.

XXXVI

Забавный совет Миначчо одному

крестьянину

Один крестьянин влез на каштановое дерево, чтобы отрясти

с него плоды, свалился и сломал себе ребро. К крестьянину

подошел, чтобы его утешить, некий Миначчо, человек очень

остроумный, и, разговаривая с ним, сказал, что сообщит ему

правило, соблюдая которое, он никогда не свалится с дерева.

«Лучше бы ты сообщил мне его раньше, – заметил крестьянин. –

Но оно пригодится мне, по крайней мере, на будущее время».

Тогда Миначчо ему сказал: «Следи всегда за тем, чтобы

спускаться не быстрее, чем поднимаешься, а спускайся так же

медленно, как поднимаешься. Если ты будешь соблюдать это

правило, ты не свалишься никогда».

64

XXXVII

Ответ того же Миначчо

Тот же Миначчо проиграл, играя в кости, кое-какие

деньжонки и одежду. Так как он был беден, то он сел у дверей

одной таверны и стал плакать. Один из его друзей, увидав его

грустным и в слезах, спросил: «Что с тобою?» –»Ничего», –

ответил Миначчо. – «Почему же ты плачешь, если у тебя

ничего?» – «Потому-то и плачу, что у меня ничего». Друг,

удивленный, настаивал: «Чего же ты, в конце концов, плачешь,

если у тебя ничего?» – «Вот по той именно причине, что у меня

ничего». Друг думал, что Миначчо плакал, хотя ничего его к

этому не побуждало, а Миначчо плакал оттого, что у него из-за

игры ничего не осталось.

XXXVIII

О кривом бедняке, который хотел купить

пшеницы

Однажды, когда во Флоренции был очень дорог хлеб, пришел

на рынок бедный одноглазый человек, чтобы, как он говорил,

купить несколько мер пшеницы. Когда он узнал о цене, подошел

кто-то другой и стал спрашивать, что стоит мера зерна. «Стоит

глаза человеческого», – сказал бедняк, желая этим показать, что

хлеб дорог чрезмерно. Услышав это, шустрый маленький

мальчик, вертевшийся тут, сказал: «Зачем же ты принес с собой

такой большой мешок, раз ты не можешь купить больше одной

меры?»

XXXIX

Проповедник, который предпочитал

десять девушек одной замужней женщине

Один монах, не обращавший большого внимания на то, что

он говорит, проповедовал перед народом в Тиволи. Суровыми

словами громил он супружескую неверность и изображал ее

самыми черными красками. Между прочим он сказал, что это

такой большой грех, что он предпочитал бы иметь дело с

65

десятью девушками, чем с одной замужней женщиной. Многие

из присутствующих были того же мнения.

XL

О нищенствующем монахе, который во

время войны говорил о мире с Бернардо

Во время недавней войны флорентийцев с последним

герцогом Миланским было постановлено, что если кто

заговорит о мире, то лишится жизни. Бернардо Манетти,

человек очень веселый, пришел на Старый рынок за какой-то

покупкой. К нему подошел монах, один из тех нищенствующих

братьев, которые бродят всюду и, стон на перекрестках, просят

подать им что-нибудь на их нужды. Прежде чем попросить,

монах сказал: «Мир тебе». А Бернардо в ответ: «Как! Ты

говоришь о мире « Разве ты не знаешь, что говорить о мире

запрещено под страхом смерти? Я ухожу, чтобы кто-нибудь не

счел меня соучастником вины». Сказав это, он ушел,

отделавшись таким образом от приставаний нахала.

66

67

XLII

Рассказ кардинала бордоского о

скоморохе

Григорий XII 29, прежде чем быть выбранным папою, во

время конклава и даже после, обещал сделать великое

множество всяких вещей, чтобы покончить со схизмою, которая

терзала тогда церковь. В продолжение нескольких дней он так

твердо держался своих обещаний, что дал слово, если

понадобится, сложить с себя свой сан. А потом, опьяненный

сладостью власти, забыл клятвы и обещания и не исполнил

ничего из того, о чем говорил. Это очень огорчало кардинала

бордоского 30, человека серьезного и очень рассудительного, и,

говоря однажды со мною об этих делах, он мне сказал: «Он

сделал с нами то, что сделал с болонцами тот скоморох, который

им обещал, что будет летать». Я стал просить, чтобы он мне

рассказал эту историю. И кардинал рассказал: «Недавно в

Болонье был скоморох, который афишей, всюду расклеенной,

возвестил, что он вылетит с вершины башни, находящейся

около моста Сан Рафаэле, и пролетит больше мили за город. В

назначенный день почти все население Болоньи сошлось к

указанному месту, а скоморох вплоть до заката солнца издевался

над собравшимися людьми, изнемогавшими от жары и от

голода. Все ждали, с глазами, устремленными на башню, когда

скоморох вылетит. Когда время от времени он показывался на

вершине башни и махал крыльями, как бы собираясь лететь, и

делал вид, что он хочет броситься с башни вниз, люди,

глядевшие на башню с разинутыми ртами, приветствовали его

громкими криками. Когда, наконец, солнце зашло, скоморох,

чтобы не казалось, что он не сделал ничего, повернувшись к

собравшимся спиной, показал им зад. Таким образом все,

одураченные, истомленные голодом и томительным ожиданием,

ночью вернулись домой. Так и наш папа, – закончил кардинал, –

29 Один из параллельных пап времен великого раскола (1406– 1409). После

низложения прожил еще восемь лет и умер в 1417 г. Поджо служил при нем

апостолическим писцом.