Текст книги "Дебютный развод"
Автор книги: Плам Сайкс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Глава 5 Друзья на которых невозможно рассчитывать
Этой ночью телефон начал звонить примерно в половине бог знает чего. Может, было три часа утра, не знаю. Я в полусне подняла трубку, надеясь, что это Хантер звонит из Парижа.
Это оказалась Лорен. Судя по голосу, она была сильно взволнована.
– Господи, он только что ушел! – выдохнула она, очевидно, совершенно не желая спать.
– Кто? – промямлила я.
– Сэнфорд, конечно.
– Не может быть!
– Знаю. Женатый человек не должен оставаться допоздна в доме разведенной женщины. Особенно хорошенькой разведенной женщины. Мне пришлось буквально звонить его собственной охране, чтобы от него избавиться. Тебе нравится новое масло гардении, которое вдруг вошло в моду? Придает тебе запах Гавайских островов.
– Что?
– Замечаешь, как я постоянно перескакиваю с одного предмета на другой? – не унималась Лорен.
– И что было нужно Сэнфорду?
Я включила свет и уселась.
– О, знаешь… это… Конечно, ни на что подобное я не согласилась, так что он прямо обезумел. Я не сплю с женатыми мужчинами, это так пошло! Господи, мне жаль, что я сумела позвонить тебе только сейчас. Это моя вина. Я болела, даже руки не могла поднять. Так что ты думаешь об этом масле гардении?
– Обожаю его, но не знаю, где достать.
– Бонд номер 9. Можешь взять мои духи. Не могу вынести мысли о том, что все помешались на масле гардении. Милтон твердит, я должна вплести гардению в волосы и остаться босой, когда в следующий раз буду давать ужин. Ты обязательно должна прийти.
– С удовольствием, но…
–..прости, – перебила она. – Не подождешь секунду?
Она замолчала, и я услышала, как в глубине ее комнаты звонит другой телефон. Лорен взяла трубку.
– Да, дорогой… я тоже скучаю… О, Нупи-Ну, нет. Можно я перезвоню? Который у тебя час? Ладно? Позже.
Она снова подошла к телефону.
– Ох, очередная драма-рама, – вздохнула она.
– Кто это был?
– Почему бы нам не пообедать завтра вместе? – спросила Лорен, игнорируя мой вопрос.
– Это было бы здорово, – обрадовалась я. Теперь можно попросить ее насчет Аликс Картер. – Где?
– Давай решим утром. Можно позвонить тебе в одиннадцать?
Утром Лорен позвонила мне в студию ровно в одиннадцать. Я нашла такую пунктуальность удивительной и в чем-то ободряющей. Кто знает, может, Лорен вовсе не так ужасна, какой хочет казаться.
– Господи, надеюсь, я не опоздала? – осведомилась она, когда я подняла трубку.
– Нет. Сейчас без одной минуты одиннадцать, – заверила я.
– Ты, конечно, решишь, что я с приветом, но придется отменить наш ленч. Я просто вне себя!
А уж как я зла! Нет, за что мне такое? И что теперь будет с планом Теккерея?!
– У тебя все нормально? – спросила я.
– О Господи, ну конечно же, только… Видишь ли, все очень сложно. И я никак не успеваю на ленч.
– А я думала, ты сумеешь помочь мне решить один вопрос. Может, придешь на чай? – с надеждой предложила я.
– О, я бы с удовольствием, но не могу. Застряла в Испании.
Оказалось, Лорен в Мадриде. Ну разумеется. Я скоро уяснила, что Лорен считает невозможным оставаться в одном месте дольше, чем требуется на один взмах ресниц. Но все же нереально находиться среди ночи в Нью-Йорке, а на следующее утро перенестись в Мадрид! Как она туда добралась?
– Самолетом, – тихо призналась она. – Только не подумай, что это самолет Сэнфорда или что-то в этом роде. Просто мой друг прошлой ночью арендовал самолет до Мадрида и настаивал, чтобы я поехала, и мне вдруг показалось, что неплохо бы провести уик-энд в горах. Там держат сказочных лошадей, и мне ужасно хотелось покататься, но теперь, когда я здесь, жалею, что не согласилась на ленч с тобой. Прости. Ты меня ненавидишь?
– Нет, конечно! Не сходи с ума! Что ты там делаешь?
– Скажем так: считай, что первый этап соблазнения выполнен. Один уже покорен. Я переспала с матадором и даже успела его забыть.
Лорен радовалась, как школьница. Ничего не скажешь, завидный прогресс!
Но она тут же вздохнула:
– Беда в том, что мистер Мадрид, который и в самом деле, помимо всего прочего, выступает на корридах, выглядел божественно в самолете, особенно за кеджери { Блюдо из риса и курицы с соусом карри}, но сейчас я сижу с ним в его идиотском доме, среди гор, а от местных растений у меня началась клаустрофобия. Во дворе так много пальм, словно я попала в декорацию к «Дню триффидов». Но ради своей цели я все перетерплю! – Сейчас Лорен выражалась торжественно, как монахиня, только что давшая обет целомудрия. – Он первый у меня в списке. И по плану тоже.
– Какой он? – не выдержала я.
– Скажем так: соблазненный матадор меня достал! И вообще, до чего противно целоваться с испанцем. Мало того, что он сосет твой язык, так еще словно стремится его проглотить. Фу! Я бы заставила арестовать любого американца, посмевшего проделать нечто подобное! Нечего и говорить, что щипаный соболь от «Ревлон», ну, знаешь, маленькое осеннее пальтишко с антикварными пуговицами, уже летит из Парижа. Надеюсь, оно попадет в Нью-Йорк раньше меня. Я говорила, что должна отмечать каждую победу огромным сюрпризом для себя, любимой. Признаюсь: целовать незнакомого человека – истинная пытка. Иностранная слюна и тому подобное… все равно что остывшая овсянка.
– Фу! – в свою очередь, воскликнула я смеясь. – Ты действительно заслуживаешь дорогих мехов!
– Господи, мне необходимо выбраться отсюда! – объявила Лорен. – Позвоню, как только вернусь. Посылаю огромный поцелуй.
Я обычно ничего не имею против небольших чудачеств и такого качества, как некоторое легкомыслие. И что в конце концов значит один отмененный ленч? Но Лорен довела образ нью-йоркской девицы с приветом до грани приемлемого. Позвольте объяснить: постоянная ненадежность, отказы в последнюю минуту, способность кого-то подвести и полная бесполезность в том, что касается дружбы, считаются почти нормой в определенных кругах Нью-Йорка. Увы, очень хорошеньким обеспеченным дамочкам позволяется то, что далеко не всегда позволяется их менее привлекательным и менее богатым сестрам. Лорен же подняла искусство ненадежности на новый уровень. Она постоянно подводит людей, но делает это с таким очарованием, что ее непостоянство не только принимается всеми, но и считается гламурным. Следующие два дня мне было не до веселья, поскольку Теккерей постоянно донимал меня, желая знать, договорилась ли я уже с Аликс Картер.
Лорен объявилась только через несколько дней, после прихода Милтона, да и то она связалась со мной через посыльного. В четверг я работала дома, пытаясь одновременно присматривать за целой армией рабочих Милтона (которые, следует признать, сумели сотворить немало чудес всего за несколько дней), когда посыльный принес пакет с крошечным бледно-розовым конвертиком, прикрепленным сверху. Внутри была записка того же цвета размером с почтовую марку, на которой ярко-розовыми чернилами было начертано: «Прости! Ленч в «Синей ленте» в час дня? Целую, Лорен».
Нет ничего лучше такого приглашения, чтобы вывести из равновесия любую нью-йоркскую дамочку. Это, несомненно, объясняет нынешнюю моду на карточки с монограммами таких размеров (самое большее два на три дюйма), что там едва ли можно уместить более четырех слов.
«Божественный ужин, дорогая! Сесиль, ц.» – самое пространное послание, которое можно получить на такой карточке, и то если использовать обе стороны. Недобрые люди даже стали поговаривать, что манхэттенские красотки так любят карточки, на которых нет места для более подробного послания, потому что им просто нечего сказать друг другу.
Но ненадежность Лорен поистине всеобъемлюща. И дело не только в отменах встреч. Дело также в абсолютно новых планах, таких же зыбких, как и прежние. Когда особа «с приветом» строит планы, устоять невозможно, поскольку эти ее проекты, как правило, чрезвычайно вам интересны.
Пока я читала карточку Лорен, так и подмывало ответить, что у меня много дел. Но сначала я мрачно развернула пакет. В нем оказалась тяжелая стеклянная бутылочка «Бонд № 9», духов из масла гардении, прозванных, кстати, «нью-йоркским капризом». К ним прилагался старомодный, очень шикарный распылитель, обтянутый оранжевой телячьей кожей, с зеленой кнопкой сверху. Я не могла не восхититься столь декадентской безделушкой. Осторожно перелила духи в распылитель и брызнула на запястье. Запах просто восхитительный. Может, у меня и нет никаких планов…
Я позвонила Теккерею и предупредила, что, возможно, буду отсутствовать весь день. Он посчитал, что это небольшая жертва за возможность заманить Аликс в студию.
«Господи, – думала я, одеваясь к ленчу, – я едва знаю Лорен, а теперь приходится просить ее помочь с честью выйти из позорной ситуации, втянув в заговор лучшую подругу!»
Я натянула новые шоколадно-коричневые бархатные джинсы и белое кашемировое полупальто в надежде, что этот наряд поможет скрыть овладевшую мной тревогу.
К моему огромному удивлению, когда я пришла, Лорен уже была в «Синей ленте» на углу Даунинг и Бедфорд-стрит. Она сидела у окна, за круглым столиком милого маленького ресторанчика, задрапированная в шифоновое платье с воланами цвета кофе мокко. Несмотря на осенний холод, чулки она не надела, а на ее ногах красовались пастельно-розовые бабуши из кожи аллигатора от Джимми Чу.
Светло-зеленый лисий палантин был небрежно переброшен через спинку стула. Выглядела Лорен поразительно отдохнувшей для человека, который дважды перелетел Атлантику за такое же количество дней.
Подходя ближе, я осматривала ресторан, разочарованно отмечая, что тут сидит не менее четырех девиц в белых полупальто. Вещи в Нью-Йорке быстро выходят из моды. В любом другом американском городе для этого требуется не меньше сезона. Здесь достаточно одного обеда.
– Ты похожа на Джеки Онассис, – заявила Лорен, увидев меня, и, встав, обняла и расцеловала в обе щеки. – Я без ума от этого полупальто.
– Спасибо, в нем нет ничего особенного. А вот ты выглядишь потрясающе, – возразила я, тоже целуя ее.
– Брр! Я выгляжу кошмарно, – отмахнулась Лорен, одергивая платье. – Чувствую себя настоящей клячей.
Хотя обе мы смотрелись неплохо, обедающие вместе дамочки просто обязаны обмениваться комплиментами по поводу внешности и идеального вкуса друг друга, после чего следуют уничижительные ремарки насчет собственного вида и стиля. Вы усваиваете сценарий еще в средней школе сразу после клятвы в верности. Основное правило – никогда не подаваться в феминистки и даже случайно не принимать комплиментов.
Когда все необходимые формальности были соблюдены, мы одновременно вздохнули и уселись. Подошедший официант принял заказ: две колы, кусочки стейка в кляре и никаких салатов.
– Жутко хочу есть, – пробормотала Лорен. – Давай прямо к делу. Чем я могу тебе помочь?
– Видишь ли… это насчет твоей подруги Аликс, той, которая пригласила меня на прием.
– До чего странное совпадение! Ведь я тоже собиралась просить тебя кое о чем, связанном с Аликс, – удивилась Лорен.
– А в чем дело? – не выдержала я, заинтригованная вконец.
– Нет, давай ты первая, – улыбнулась Лорен. Я раскололась и рассказала Лорен всю печальную историю от начала до конца. Выслушав, Лорен подняла сотовый, набрала номер Аликс Картер и приказала надеть на новогодний бал платье от Теккерея Джонсона. Судя по тому, что я поняла из разговора, Аликс Картер была готова сделать все, что ей прикажет Лорен.
– Сделано. Аликс придет на примерку в студию в этот понедельник, двадцатого сентября, в два часа дня. Я тоже надену что-то от Тека на ее бал, если это поможет, – пообещала она, закрывая телефон. – О Боже, восхитительно, спасибо вам, – обратилась Лорен к официанту, принесшему две колы. Свою она выпила за две секунды, словно месяцами страдала от жажды. – Ну разве кола не самый восхитительный напиток в мире? Я тысячу раз пыталась от нее отказаться, но абсолютно не способна на такой подвиг. Уж легче бросить курить, хотя я и этого не могу сделать.
Через несколько минут официант принес заказ и поставил на стол. Лорен заглянула в тарелку, спросила, не может ли она получить салат из редиски, и отдала обратно свой стейк в кляре.
– Я хочу просить тебя об огромном одолжении, Сильви. Умоляю, помоги мне кое с чем… – начала она.
– Все, что угодно. Кроме того, ты сама только что сделала мне огромное одолжение.
– Я хочу, чтобы ты была моей подружкой, – мило улыбнулась Лорен.
– Выходишь за соблазненного матадора?
– Нет. На моем послеразводном приеме.
– С удовольствием, – обрадовалась я. Меня ожидало немалое развлечение!
Вскоре стало ясно, что основной обязанностью подружки было следить, чтобы на прием не проник ни один запрещенный муж. Каждой гостье полагалось привести симпатичного мужчину только «высшего класса», в противоположность надоевшим всем завсегдатаям, год за годом появляющимся на подобных вечеринках, в основном потому, что все они убежденные холостяки. «Высший класс» означает мужчину, сделавшего блестящую карьеру и получившего интересную, высокооплачиваемую работу, хотя чем выше оплачивается работа, тем менее интересным ему следует быть. Например, работа в области компьютеров вполне годится, если при этом ваше имя мистер Скайп. Остальные требования включают густые волосы, а также владение недвижимостью («Никаких съемных квартир», – провозгласила Лорен) и, если возможно, большое наследство.
– Не то чтобы я искала мужа, – лукаво ухмыльнулась Лорен. – Но мне срочно нужна жертва номер два. Основной смысл послеразводного приема состоит в том, что разведенка оказывается в комнате, полной замужних женщин и холостых мужчин. Никакой конкуренции. Ну… разве что я могу выбрать несколько дебютных разведенок… Саломея и Тинсли, например, они такие прикольные! Надеюсь, Сильви, ты не возражаешь, что все это организуется в последнюю минуту, я могу дать тебе список парней. Ты не думаешь, что у меня много… тараканов?..
– Вовсе нет! – с преданным видом запротестовала я, думая, что свет не видывал подобной сумасбродки.
Глава 6 Охота на мужей
В пятницу вечером, возвратившись домой после импровизированного ленча с Лорен, я спросила себя, не слишком ли опасно для новобрачной вроде меня заниматься организацией вечеринки без мужей, да еще устроенной в честь развода? Что-то меня беспокоило. Нет, виноватой я себя не чувствовала, но все же у меня появилась мысль, что новобрачной не слишком прилично участвовать в таком мероприятии, да еще восхищаться собственной ролью!
Но, по правде говоря, я втайне находила других новобрачных невыносимыми. Послеразводный прием – превосходное противоядие буржуазной зацикленности друг на друге только что поженившихся парочек, неспособных обсуждать ничего, кроме кафельной плитки на кухне или своих попыток «завести» ребенка. Эпизиотомию {Рассечение промежности с целью облегчения родов} и овуляционные циклы следовало бы изгнать из тем разговоров в приличном обществе после семи вечера. Они неизменно вызывают всеобщую тошноту.
В начале вечера я позвонила Хантеру – в Париже было около одиннадцати часов – и рассказала о приеме. Главное – чтобы муж узнал все. В этом случае я не делаю ничего дурного. А если он будет против моего участия, то я немедленно откажусь от чести быть подружкой Лорен.
– Дорогая, нельзя ли перезвонить тебе позже? Я все еще ужинаю, – ответил он, когда я дозвонилась ему на сотовый.
По-видимому, в том месте, где он ужинал, царило шумное веселье: я расслышала, как кто-то говорил с американским и английским акцентом. Очевидно, Хантеру было не до меня.
– Да, разумеется. Скучаю по тебе, милый, – промурлыкала я, кладя трубку.
Сегодня я собиралась остаться дома и потому решила поужинать в постели, посмотреть серию «Антуража», которую пропустила раньше, и подождать звонка Хантера. Идея казалась восхитительно упаднической. Хантер строго-настрого запрещает есть в постели, считая это неприличным, но я нахожу это невероятно удобным. До чего приятно лежать, ничего не делая, есть китайский обед в шелковой винтажной ночной сорочке и ни о чем не волноваться!
Я заснула прежде, чем Хантер успел дозвониться. Должно быть, он побоялся потревожить меня. Но в субботу, когда я проснулась, звонка по-прежнему не было.
Встав и умывшись, я позвонила Хантеру в отель. Бывая в Париже, он жил, похоже, в немалой роскоши, – в отеле «Бристоль». Я знала, что это один из лучших старых отелей в столице Франции.
– Месье Мортимера нет в номере, – коротко ответили мне по-английски с французским акцентом. – И не будет весь день.
Интересно, чем он занят? Скорее всего, в печали бродит по парижским улицам, думая обо мне. По крайней мере, я на это надеялась. А может, покупает мне в «Саббиа Роза» потрясающие ночные кофточки из кружев ручной работы? Правда, я ничего не сказала ему о «Саббиа Роза», а всем известно, что мужьям необходимо точно объяснить, какого сюрприза ждет от него жена.
Я взяла себе на заметку во время следующего разговора обязательно упомянуть о магазине, причем самым небрежным тоном.
– Я хотела оставить сообщение месье Мортимеру, – сказала я. Портье переключил меня на голосовую почту, и я оставила чрезмерно длинное, изобилующее нежностями сообщение, закончив в том же стиле: «Чмок-чмок-чмок, дорогой».
Повесив трубку, я сразу перезвонила Хантеру на сотовый. После трех звонков послышался писк и металлический голос сообщил:
– Абонент временно недоступен. Позвоните позже.
Я попыталась еще несколько раз, но телефон, очевидно, был выключен или испортился. Вероятно, американские мобильники просто не могут функционировать во Франции, как и остальная американская продукция. Что ж, придется общаться по электронной почте.
Не переодев халата, я села за письменный стол, поставленный в библиотеке по указанию Милтона, и напечатала:
Дорогой любимый муж!
Твоя жена ужасно по тебе скучает. Ее затянули в кошмарный заговор разведенок-дебютанток, включающий полное неприятие мужей, но надеюсь, ты не возражаешь. Кстати, если окажешься на рю де Сент– Пер и тебя потянет к магазину, названному «Саббиа Роза», умоляю, следуй своим инстинктам и смело входи, поскольку твоя жена обожает сюрпризы типа «Саббиа Роза». Позвони мне, малыш.
Целую, С.
Отчитавшись о послеразводном приеме, я снова легла в постель, мечтая об атласе из «Саббиа Роза». В воскресенье утром Хантер по-прежнему не позвонил, так что я снова связалась с «Бристолем». Телефонистка отеля долго пыталась найти номер Хантера, прежде чем объявила:
– У нас месье Мортимер не проживает. Он, должно быть, выехал.
– Но он определенно у вас живет, – настаивала я. – Где ему еще быть?
– Сейчас проверю…
Последовала пауза, в продолжение которой я слышала щелканье компьютерной клавиатуры.
– Нет. У нас отмечено, что он выехал в пятницу, в два часа дня. Всего хорошего.
Послышались короткие гудки. Я медленно повесила трубку. В желудке вдруг словно заворочалась бетономешалка. Хантер выехал? Но где же он?
В это воскресенье, впервые за время моего короткого брака, я серьезно засомневалась насчет Хантера. Да, я обожала его, но так ли уж хорошо знала после шести месяцев знакомства? Хантера нет всего неделю, но могла ли я ему доверять?
День казался бесконечным. Я все больше впадала в тоскливую воскресную депрессию: Даже щебет Милтона в трубке, объявившего, что он нашел потрясающую антикварную люстру в «Ле Пюс», не развеял мою хандру. Кому нужно освещать дом венецианским хрусталем, когда нет мужа, чтобы согреть его супружеским теплом?
– Вы встречались с Хантером? – неожиданно спросила я.
– Э… – замялся Милтон.
– Что? В чем дело?!
– В глаза не видел. Люстра просто необыкновенная…
– Если увидите его, не могли бы…дело в том… – И я неожиданно разразилась слезами.
– Сильви, что стряслось? – встревожился Милтон.
– Мне просто необходимо поговорить с ним, а я не могу его найти, и это так действует на нервы… так угнетает… Нет, брак – это чистый стресс.
– Но мы завтра с ним встречаемся!
– Мы?
– София обо всем договорилась.
София. Псевдо-Харацуки-почти-королева-Франции, с длинными ногами и потрясающими скулами.
– Почему именно София должна была обо всем договариваться? – с легким раздражением осведомилась я.
– Мы идем в какой-то ресторан на рю Оберкампф. По-моему, она заказала столик.
Понедельник, как и положено, выдался тяжелым. Хантер не позвонил, я не смогла найти его, и в довершение всего Аликс Картер так и не появилась на примерке. Я была уверена, что правильно расслышала Лорен, подтвердившую дату и время: два часа дня, двадцатое сентября, понедельник. Однако Аликс не только не позвонила, но даже не прислала и-мейл, а телефон оказался переключенным на голосовую почту. Раздраженный Теккерей целый день рисовал платья для церемонии награждения «Оскаром», честь надеть которые, как я втайне надеялась, не выпадет ни одной актрисе. Я со своей стороны с головой погрузилась в счета, напрасно пытаясь отвлечься от собственных тревог.
Вечером, к тому времени, когда раздался звонок Хантера, я уже находилась в той стадии обманчивого спокойствия, когда, не имея известий от мужа на протяжении трех дней, от плача и заламывания рук постепенно переходишь к неугомонной жизнерадостности. Я даже сказала себе миллион раз и в конце концов почти поверила, что прекрасно обхожусь без мужа. Он позвонил почти в семь вечера.
– Привет, дорогой, – настороженно пробормотала я, услышав его голос. Сердце отбивало тысячу ударов в минуту.
– Я безумно по тебе тосковал. Где ты была весь уик-энд? – спросил он.
– Где была я? Гадала, куда ты подевался! Звонила тебе раз пятнадцать! – не выдержала я, подогретая внезапным гневом.
– Я все время был здесь! – удивился Хантер. – Где мне еще быть?
Что? Просто немыслимо!
– В отеле сообщили, что ты выписался, – пояснила я.
– Странно. Я не выходил из номера. Не мог позвонить… потому что… знаешь, бесконечные деловые… встречи… Да еще и разница во времени…
– Интересно, почему мне сказали, что тебя нет? – выдавила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.
– Должно быть, какая-то ошибка, – решил Хантер. – Кстати, насчет этого приема Лорен… Я считаю, ты определенно должна быть подружкой. И я желаю получить полный отчет обо всех твоих коварных проделках этой ночью.
– Даю слово, – рассмеялась я. Может, все действительно не так уж плохо?
– Кстати, об этом магазине… «Саббиа Роза»… прелестное местечко.
– Ты купил мне что-то? – разволновалась я.
– Дорогая, сюрприз есть сюрприз. Не собираюсь ничего выдавать…
– Прости меня, дорогой…
– За что?
Как я могла не доверять Хантеру? Подумать только, отправиться в «Саббиа Роза» после единственного крохотного и-мейла. Да любая женщина может только мечтать о таком муже! Очевидно, недоразумение действительно произошло по вине отеля! Но все же… что ни говори, а нечто странное тут есть. Впрочем, какая разница? Может, я становлюсь настоящим параноиком, когда речь идет о Хантере?
– За то, что так тоскую по тебе, – солгала я.
– Милая, я постоянно о тебе думаю. Париж – унылый город без моей прекрасной жены!
– Ты мой любимый, – прошептала я. И так оно и было. Точка.
– Послушай, я нашел совершенно потрясающую натуру для съемок сцен в сельском доме. Просто фантастический старый замок, примерно в двух часах езды к северу от Парижа.
– Как ты отыскал такое сокровище?
– Милтон помог. Он свалился мне на голову на прошлой неделе, и мы позавтракали в кафе «Флор». Болтали об интерьерах. Он упомянул, что София показала ему это невероятное место, поэтому я тоже поехал посмотреть. Теперь там работает вся съемочная бригада.
– Как мило со стороны Софии, – великодушно заметила я. И тут меня осенило: разве Милтон не уверял меня вчера, что еще не встречался с Хантером? Может, я не так расслышала? Мне вдруг стало немного не по себе.
– Да. У нее здесь прекрасные связи. Слушай, я должен бежать на ужин. Мы все там встречаемся. Я передам от тебя привет.
– Потрясающе, – пробормотала я и повесила трубку.
Интересно, почему все, включая женщину, которая встречается только с мужьями, ужинают в Париже с моим мужем, когда я одна торчу в Нью-Йорке? Это неправильно! Нужно как можно скорее организовать уик-энд в Париже!
