Текст книги "Скелет среди холмов (в сокращении)"

Автор книги: Питер Ловси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 8

Мало какие неприятности сравнятся с необходимостью допрашивать офицера полиции по делу об убийстве. Чтобы не поползли слухи, Даймонд вызвал сержанта Чеза Макдарта из здания бристольской полиции туда, где субботним днем можно было поговорить без помех, – в гавань. Они выбрали столик под деревьями перед «Галереей Арнольфини». Этому приятному местечку недоставало надежности комнаты для допросов, но поддержку обеспечивал Пол Гилберт. Вдвоем с Даймондом они рассчитывали скрутить Чеза, если тот попытается сбежать.

Пока их собеседник выглядел мирно, хотя его бритая голова и мускулистый торс свидетельствовали о том, что он не удовлетворится поражением в схватке. Еще в здании полиции он заявил, что знает, зачем они приехали, и готов сотрудничать.

А теперь, глядя на искрящуюся воду, он первым начал разговор:

– Хорошо, что вы приехали ко мне. С чего лучше начать?

– Сегодня мы разговаривали с вашим отцом, – сообщил Даймонд.

– Он не знает всей правды, – объяснил Чез тоном, свидетельствующим о том, насколько напряженные отношения царят в семье. – А если бы я признался ему, он бы задал мне трепку. В то время я был совсем мальчишка, едва семнадцать исполнилось, – сын босса, а служил на побегушках. Со мной он был строже, чем с другими конюхами.

– Чего именно он не знает? – спросил Даймонд.

– Тем вечером мы привезли Дельтаплана на ипподром…

– Да, и припарковали трейлер в надежном месте.

– Верно. Моей задачей было провести коня перед трибунами, затем отвести в трейлер и запереть. Так я и сделал. Дал ему воды, сена, обул в дорожные ногавки, подвязал хвост, укрыл попоной. Все это я несколько раз рассказывал представителям Британской организации скачек. Я никого не обманывал.

– Просто скрыли часть правды?

– Я мог рассказать и больше, но не стал. Все хотели знать, что стало с Дельтапланом. А если бы мне задали конкретный вопрос, ответ ничего не дал бы им. Конюх и женщина. Что тут такого?

– Надя?

Чез кивнул.

У Даймонда заколотилось сердце. Вот что ему требовалось: подтверждение, что Надя была на скачках в тот августовский вечер.

– Устроив коня в трейлере, я получил передышку. Отец с хозяевами и другими тренерами ушел в бар. А я направился под навес. Эту хитрость знали все конюхи. Под навесом за столами выпивают зрители на скачках, потом слышат, что начинается очередной заезд, и расходятся. Стаканы остаются иногда почти полными. Я глотнул из одного, из другого, а потом поднял голову и увидел, что мне улыбается шикарная девчонка.

– Она уже была там?

– Стояла одна у соседнего стола. Была постарше меня, лет двадцати, в джинсах и футболке. На другом ипподроме в особую зону никого не пустили бы в таком виде, но в Лансдауне на это никто не обращает внимания. Я назвал свое имя, она дружески отвечала, стоя совсем близко. Я не мог поверить в свою удачу.

– Она тоже сказала, как ее зовут?

– Да. Я понял, что она иностранка, спросил, не русское ли это имя, и она ответила, что в ее случае нет. В Бате она пробыла неделю или две. А на скачки пришла потому, что любила лошадей.

– И вы рассказали ей про Дельтаплана?

– Мне хотелось покрасоваться перед ней, понимаете? И я пустился рассказывать о своей работе, о своем отце, а она сказала, что не прочь увидеть знаменитого жеребца. Я принял это как знак, что я ей нравлюсь, и сказал, что это можно устроить. Подумав, я предупредил, что покажу Дельтаплана, только если она меня поцелует, и она прямо впилась в меня. Не знаю, где она научилась так целоваться.

Даймонд не стал объяснять.

– А что было дальше?

– Она захотела войти в трейлер. Я отпер его и впустил Надю внутрь. Дельтаплан принял от нее лакомство, она погладила его по холке. Было сразу видно, что она имела раньше дело с лошадьми. Она призналась, что отдала бы что угодно, лишь бы работать с ним. Поколебавшись, я сказал, что его продали на конный завод.

– А что она?

– Ничего. Спросила напрямик, не помогу ли я ей получить работу у моего отца. Я объяснил, что он предпочитает конюхов с настоящими документами, к тому же они подолгу ходят у него в учениках. Она уверяла, что выдержит все. А я нервничал все сильнее, думая, что скажет отец. Она пообещала убедить меня и поцеловала еще раз. Я так и вспыхнул… Все случилось прямо в трейлере, в кабине.

– Но сначала вы заперли трейлер?

– Вот именно. Отец изжарил бы меня на медленном огне, если бы я оставил коня без присмотра. – Чез смотрел в свою пустую чашку. – У нас с Надей все получилось, и это было потрясающе. Для меня – впервые.

– Что же было потом?

– Она пообещала отдаваться мне, как я пожелаю, если я уговорю отца взять ее на работу.

– Что вы ответили?

– Не помню. Я думал только об одном: как бы теперь выкрутиться.

– И как же вы сумели выкрутиться? – спросил Даймонд, не зная, что услышит дальше.

– Я пытался выиграть время, объяснял, что постараюсь уговорить отца через неделю-другую. Она твердила, что хочет увидеться с ним прямо сейчас. Время шло, я до смерти боялся, что он застукает нас вдвоем в кабине. И я сказал ей, что пойду разыщу его сейчас же. Запер машину, осмотрел замки и оставил Надю ждать снаружи. К тому времени скачки закончились, быстро темнело. Зрители расходились. Отец сидел в баре с приятелями. Звать его домой я не спешил, надеясь, что Наде надоест ждать и она просто уйдет. Напрасно надеялся.

– Совершенно напрасно – это можно утверждать с уверенностью, зная, в каком положении она была. Вы вернулись к ней?

– Нет. Проболтался неподалеку от бара еще час, пока наконец не вышел отец.

– И вы рассказали ему о Наде?

– Не успел. Я надеялся, что она давным-давно ушла. А если нет, думал, что отец с ней живо разберется. В гневе он был страшен. Увидев это, она наверняка сама отказалась бы работать на сумасшедшего.

– Сомневаюсь. Что же дальше?

Чез пожал плечами:

– Мы с отцом вернулись к трейлеру и обнаружили, что замок взломан, а Дельтаплан похищен.

– А Надя?

– Исчезла, – развел руками Чез. – С тех пор я ее не видел.

Жест выглядел чуть-чуть неестественно, и это не ускользнуло от Даймонда.

– Отец говорил, что вы подняли по тревоге охрану ипподрома.

– Да, и вызвали переполох. Обыски у выходов, толпы обозленных людей, вынужденных ждать очереди. Тот, кто совершил кражу, сумел улизнуть еще до того, как началась вся эта неразбериха. Надо было обратиться в полицию и устроить проверку на дорогах, но этого так и не сделали. В мире скачек предпочитают не впутывать в дела полицию.

– Думаете, в этом деле была замешана Надя?

Чез покачал головой:

– Я часто об этом размышлял. Гадал, не обвела ли она меня вокруг пальца. Но так и не понял, как это вышло.

– Трейлер могли взломать, пока вы занимались любовью?

– Нет. Мы бы услышали. И я проверил, что дверь заперта.

– А потом, после секса? Вы не отпирали трейлер?

– Когда я уходил, оставив Надю у машины, все было в полном порядке. И потом, замок взломали – значит, он был заперт.

– Вы знаете, что произошло потом? Что Надю убили?

– Теперь знаю, – тихо сказал он.

– Когда вы об этом услышали?

– Вчера вечером, когда увидел листовку с ее фотографией. В бристольское отделение полиции прислали целую пачку.

– Почему же вчера вы с нами не связались?

– Я был потрясен. И перепугался. Ведь я хранил тайну – о встрече с ней – все эти годы. Я ни словом не упомянул об этом, когда меня допрашивали люди из Британской организации скачек. Я не понимал, какое отношение это может иметь к краже жеребца. А вчера ночью – такой удар… Я подумал, что, может, зря я молчал все это время, но решил, что утро вечера мудренее.

– А когда вы узнали, что в Лансдауне нашли скелет, вам не приходило в голову, что это останки Нади? Как офицер полиции, вы были обязаны помочь следствию.

– Знаю. И сообщить все, что мне известно, на всякий случай.

– Вы же работали со мной по делу об убийстве Руперта Хоупа.

– У меня мелькали подобные мысли, но я находил всевозможные причины отвертеться. В то время я не видел никакой связи и, поскольку остался работать в полиции Бристоля, старался уделять больше внимания другим делам.

Даймонд не стал тратить время на упреки.

– Вы слышали, что мы нашли конскую попону, волосы на которой соответствовали волоску, найденному вместе со скелетом? Руперт где-то разыскал эту нижнюю попону фирмы «Фил Дрейк». Вы не помните, была такая у Дельтаплана?

– Да, была, – вскинул голову Чез. – Ею он был укрыт в трейлере. Я сам его укрывал. Но откуда она взялась теперь?

– Этот вопрос я собирался задать вам. Мне нужна ваша помощь, Чез. Как думаете, что произошло той ночью?

– Должно быть, все случилось за час, с момента, как я оставил Надю у трейлера, и до той минуты, когда вернулся с отцом. Преступники собирались похитить лошадь, а Надя оказалась свидетельницей.

– Как по-вашему, каким образом была совершена кража?

– Думаю, конокрады завели Дельтаплана в трейлер, прицепленный к другой машине, скорее всего внедорожнику. Охранники обнаружили следы шин. Похитители могли покинуть территорию ипподрома еще до того, как основная масса зрителей начала разъезжаться. За этот час они успели далеко укатить. И Надю наверняка увезли с собой.

– Ее похоронили под деревом, – напомнил Даймонд. – А коня продали на подпольный конный завод – если прежний хозяин, сэр Колин Типпинг, прав. Он обвинил в случившемся вас с отцом?

– Он был потрясен. Еще бы – ведь он потерял больше миллиона прибыли! Сделка с шейхом Абдулом уже была согласована, оставалось лишь подписать бумаги.

– Отец винил вас?

– Вообще-то нет. Он корил самого себя за то, что не усилил меры безопасности. Ведь я строго следовал его инструкциям. И конечно, про Надю он так и не узнал.

– Много времени прошло, прежде чем улеглась шумиха?

– Несколько месяцев. Мне осточертело, что со мной обращаются как с мальчишкой. Я ушел из дома, сначала брался за любую работу, потом устроился в полицию. Теперь придется подавать в отставку, пока меня не вышвырнули с треском.

– На вашем месте я бы не торопился, – заметил Даймонд.

– Едем обратно через Лансдаун.

Пол Гилберт демонстративно вздохнул. Оказалось, что работать шофером Даймонда нелегко.

– Но это же большой крюк.

С таким крюком поездка затягивалась на лишних двадцать минут, но протесты были тщетны.

– Когда за рулем кто-то другой, мне лучше думается, – признался Даймонд. – Итак, мы знаем, что Руперт нашел конскую попону где-то на холмах. И у меня родилось новое предположение о том, где она могла храниться.

Вместо того чтобы двинуться домой напрямик, они свернули на старую дорогу. Маленькая «хонда» Гилберта старательно пыхтела, пока наконец впереди не показалось поле боя в Лансдауне.

– Остановиться здесь? – спросил Гилберт.

– Я скажу где. – Даймонд вновь задумался об информации, выуженной из календаря событий, который составила Ингеборг. Одна из первых записей, которые он прочел, просматривая текст на экране, не имела смысла. Раньше он не усматривал в этом ничего странного, считая, что запись к делу не относится, а теперь заинтересовался. Она была датирована началом 1991 года: Провал грунта на Лансдаун-роуд нарушил движение транспорта.

Провал в Лансдауне?

Они проехали мимо ипподрома и гольф-клуба. Впереди на расстоянии мили, как маяк посреди суши, торчала башня Уилльяма Бекфорда. Позолоченные чугунные колонны фонаря блестели в лучах заходящего солнца.

Они вышли из машины и остановились перед воротами, в нише которых коротал ночи несчастный Руперт Хоуп.

Даймонд снова заговорил:

– У вас есть фонарик?

– Ручной, в багажнике.

– Возьмите его с собой.

Каменные надгробия викторианского кладбища отбрасывали длинные тени и казались театральной декорацией в закатном сиянии. Гилберт мельком взглянул на крошащегося ангела с поднятой рукой. В конце дня здесь, на кладбище, было особенно неуютно.

Даймонд направлялся к башне. Обращаясь скорее к себе, чем к Гилберту, он завел едва слышный монолог:

– С самого начала все вокруг твердили мне о Бекфорде. Даже дали почитать о нем целую книгу. А я в нее и не подумал заглянуть. Нет, неправда: посмотрел картинки. Вы что-нибудь о нем знаете?

Гилберт ответил:

– Почти ничего.

– Он был до неприличия богат. Разгуливал по Бату в гороховом фраке, с четырьмя собаками и карликом. Строительство башен – его пунктик, и эта – последняя из его сумасбродств. В 20-е годы XIX века Бекфорд покупает дом в Лансдаун-Кресент. Завидное местоположение, на высоте сто метров над городом. Есть предположения, зачем он забрался так высоко?

– Воздух чище?

– Угадали. Над городом почти всегда висело облако дыма от сотен каминов и печей, которые топили углем. Бекфорд мог позволить себе купить дом напротив, на Лансдаун-плейс, и соединить их мостом. Потом возвел свою башню еще выше, в миле от дома. Но этого ему было мало, и он принялся скупать все земли между башней и своим домом и проложил личную дорожку для прогулок. Внизу, возле дома, он расставил причудливые строения вроде миниатюрной мечети и ворот, похожих на замок. Выходил из этих ворот вместе с карликом и собаками и направлялся по своим владениям к плантации. Идемте, я вам покажу.

Даймонд быстрым шагом двинулся по дорожке через кладбище. Гилберт едва поспевал за ним.

Там, где деревья расступались, Даймонд остановился.

– В книге, о которой я рассказываю, есть план прогулочной дорожки Бекфорда, и теперь я пытаюсь определить, где мы находимся. Внизу росли кустарники и прочие растения со всего мира. Еще ниже – открытая каменоломня, где Бекфорд ничего не стал менять, потому что она напоминала ему руины римских терм.

– Термы Каракаллы в Риме, – подсказал Гилберт. – Где в 1990 году дали свой первый большой концерт три всемирно известных тенора.

– С этой стороны дорога заросла, но тут должны быть еще ворота, ведущие в цветники и плодовый сад.

И Даймонд целеустремленно зашагал вниз по склону.

– По-моему, дальше мы не пройдем, – заметил Гилберт.

Путь преградили заросли ежевики в человеческий рост.

– Во времена Бекфорда их здесь не было, – объяснил Даймонд. – Посмотрите, далеко ли до шоссе, хорошо?

– Сейчас узнаю. – И Гилберт не спеша пошел в обход.

Ему не пришлось далеко ходить, вскоре слева он заметил фары машин на Лансдаун-роуд.

Вернувшись к Даймонду, он рассказал обо всем, что видел.

– Значит, это здесь. Где-то неподалеку Бекфорд наткнулся на серьезное препятствие в виде проселочной дороги, ведущей к одной ферме. Чтобы не прерывать прогулку, нужно было сделать подкоп. Он воспользовался случаем и устроил грот длиной семьдесят футов. Но не простой грот, а подобие туннеля. Его я и надеюсь найти, если он еще не обвалился. Где фонарь?

Гилберт включил фонарь и отдал его Даймонду. Тот повел фонарем из стороны в сторону, освещая границы зарослей.

– В 1991 году на этом шоссе образовался провал, вызвавший серьезные транспортные проблемы. Нутром чую, это было где-то здесь и причина тому – туннель Бекфорда.

Гилберт уже понял, к чему был весь этот монолог о гроте. Продираться сквозь колючки он не имел ни малейшего желания.

– Кажется, я нашел проход, – сказал Даймонд. – Мне самому туда не влезть, но вы пройдете.

Смирившись со своей участью, Гилберт подошел поближе и увидел при свете фонаря прогал между длинными шипастыми ветками.

– Что я должен искать?

– Точно не знаю. Может, лестницу. Осторожнее, не свалитесь.

И Гилберт нырнул под колючие ветки.

– Ничего не вижу, – пожаловался он.

– Там есть проход. Должен быть, – повторял Даймонд. – Посмотрите слева. Это не он?

Гилберт повернулся, и колючка расцарапала ему щеку. При таком освещении бороться с ветками было безумием. Он хотел сказать об этом Даймонду, но в этот момент кое-что заметил.

– Часть веток примята. Кажется, здесь кто-то побывал до нас. – Наклонившись, чтобы пройти под аркой из веток, он неожиданно наступил на ребристый край плиты. – Здесь что-то есть. – Он сделал еще шаг. – Кажется, ступеньки.

– Сейчас принесу фонарик, – пообещал Даймонд. Он ринулся в гущу ветвей, подминая их под себя, и остановился возле Гилберта. – Все бы сейчас отдал за бензопилу. – Он сам нащупал ногой ступеньку. – Идем вниз.

Вдвоем они спустились по короткой лестнице и очутились в тупике. Фонарь выхватывал из темноты толстые плети плюща, покрывающего стены зеленым ковром.

Посветив фонариком чуть ниже, Даймонд обратил внимание на странную ребристую поверхность, поросшую мхом и ползучими растениями, но все-таки сохранившую очертания рифленого железа. Вскоре им удалось различить не только границы железной преграды, но и обнаружить в ней щель – достаточно большую, чтобы протиснуться. Гилберт сделал это первым и раздвинул края лаза, чтобы Даймонд последовал за ним.

Они уже не сомневались, что отыскали грот Бекфорда – туннель, прорытый под дорогой. Впереди, там, где обрушился свод, образовался завал.

– Осторожнее! – предостерег Гилберт.

Даймонд не слышал его. Он все шел вперед, освещая фонариком кучи мусора и периодически направляя луч вперед, к сооружению, преграждавшему путь.

Запыленное, поначалу оно выглядело каменной глыбой, но, присмотревшись, Даймонд различил блеск металла и понял, что это за преграда.

Трейлер для перевозки лошадей.

Оставшись без фонаря, Пол Гилберт с большим трудом преодолевал завалы из камней и битого кирпича. Далеко впереди Даймонд втискивался в щель между трейлером и стеной грота.

– Вот она, находка Руперта! – послышался его голос. – Только Богу известно, как он на него набрел. Может, собирал ежевику. У вас есть платок?

Гилберт пробрался по узкому лазу и остановился возле него.

– Бумажный подойдет?

Даймонд взял предложенный платок, обернул им дверную ручку, распахнул дверь трейлера и посветил фонарем. Ни он, ни Гилберт не издали ни звука. Увиденное требовало минуты молчания.

Останки лежали слева на полу трейлера и явно принадлежали лошади, притом умершей давным-давно. Ноги, от которых остались сухие кости, были подогнуты под тело, снизу до колен их закрывали специальные защитные чехлы из какой-то искусственной ткани.

– Это Дельтаплан? – спросил Гилберт.

– Наверняка.

– Значит, Руперт снял попону с мертвого коня.

– Посветите-ка мне, надо осмотреть голову. – Даймонд забрался в трейлер. – А, вот оно. Отверстие именно там, где и должно быть, спереди на черепе. Они знали, что делают.

– Уничтожили чемпиона, – сказал Гилберт.

– Причина есть, должна быть. – Даймонд забрал у него фонарь и осветил стены трейлера. – Как они его сюда загнали?

– Внедорожник проедет по полю без проблем, – принялся рассуждать Гилберт. – Если бы не кусты и не заграждение, трейлер можно было бы столкнуть с верхних ступенек, отцепить, и он сам скатился бы вниз. Но коня, полагаю, они убили еще наверху?

– Скорее всего.

– А потом, наверное, перегородили вход в туннель.

– Будем надеяться, что мы ничего не затоптали на месте преступления. Сейчас вызову Даккетта и его бездельников.

– Хотите их дождаться? – спросил Гилберт, когда они выбрались из туннеля.

– Нет. Если вы не против, я возьму вашу машину. Позвоните мне, когда появится Даккетт, а я пришлю машину за вами. Это ненадолго. – Он достал мобильный и позвонил криминалисту. – Нет, вы и в первый раз не ослышались. Лошадь. Но это явная связь между двумя убийствами. Даже если сегодня вы не приступите к работе, все равно вам лучше приехать сюда и огородить место преступления. Не тяните.

Он набрал следующий номер:

– А мне все равно, что вам придется прервать свидание.

– Это вы кому? – спросил Гилберт.

– Джону Димену, вечному нытику.

С Ингеборг и Септимусом он обошелся не так сурово, но отдал тот же приказ. Начался аврал.

– Все, уезжаю, – сказал Даймонд Гилберту, – сегодня вы прекрасно поработали, дружище. Доберетесь до участка – будут вам сосиски с пюре.

– Спасибо, – уныло отозвался Гилберт. – Фонарик-то оставите?

– Увы, не получится. Не люблю бродить по кладбищу в потемках.

Вся команда Даймонда вскоре собралась на Мэнверс-стрит. Он посвятил их в новые подробности и изложил план арестов и обысков.

– Не будем забывать, что мы готовим материалы для обвинения. Мы нашли преступников. Они умны, хитры и, возможно, держат в запасе новые уловки. А теперь давайте прижмем их к ногтю.

Вместе с Септимусом он направился к особнякам на Лансдаун-роуд. Дверь, в которую они позвонили, приоткрылась всего на несколько дюймов, и голос майора Суитина произнес: «Да?»

Нежданных гостей впустили и провели в большую гостиную, где витал слабый запах сигар.

В вязаном кардигане и ковровых шлепанцах майор был не похож на самого себя.

– Чего вы от меня хотите?

– Вообще-то мы к вашей жене. Если вы не против, мы хотели бы поговорить с ней наедине.

– Я против. Я решительно возражаю.

– В таком случае мы арестуем вас немедленно.

У майора начался нервный тик.

– Черт бы вас побрал! Сейчас приведу ее.

Агнес Суитин вышла к гостям в тюрбане из полотенца.

– Я мыла голову, – с упреком объяснила она.

Даймонд попросил Септимуса зачитать предупреждение.

– Какого черта?.. – начала Агнес, но официальность происходящего заставила ее умолкнуть.

Даймонд снова взял слово:

– Мы уже говорили о вашей роли в недавней реконструкции битвы при Лансдауне…

– Мне нечего стыдиться.

– Вы сами сказали, что были «ангелом милосердия». Вы вышли на поле боя и делали вид, будто перевязываете раны и ухаживаете за ранеными?

– На протяжении многих веков женщины так поступали во время сражений.

– Для ваших припасов и всего необходимого вам нужна была сумка.

– Точнее, ранец или заплечный мешок.

– Поскольку его содержимое не досматривали офицеры, вы могли пронести в нем наряду с бинтами современные предметы?

– Думаю, да.

– У вас с собой был мобильный?

– А у кого сейчас его нет?

– Значит, был. И бинокль?

– Ну да, а еще – кошелек, косметичка, расческа, очки, дезодорант, фотоаппарат и мое лекарство, которое я принимаю постоянно.

– Так вы подтверждаете, что у вас был с собой бинокль?

– Реконструкция – это зрелище. Ею полагается любоваться.

Даймонд продолжал:

– Когда сражающиеся удалились, вы увидели двух кавалеров, движущихся в обратном направлении?

– Возможно.

– Они остановились возле поваленного дуба – важного объекта с точки зрения Лансдаунского общества, так как на нем растет редкий лишайник.

– В этом обществе я не состою.

– Зато ваш муж состоит. Полагаю, вы видели, как эти двое роются в земле, а потом решили сразу же известить об этом Лансдаунское общество. В вашей телефонной компании ведется учет звонков.

– Вы проверяли мои звонки? Это возмутительно!

– Миссис Суитин, предлагаю не ломать комедию и сказать правду. Одного из этих мужчин ударили по голове, а впоследствии убили.

Она побелела, как полотенце у нее на голове.

– Этого я не видела.

– Расскажите мне, что именно вы видели.

– Как вы сказали, я увидела, что происходит возле поваленного дерева, и позвонила Реджи.

– Где он в это время находился?

– В гольф-клубе.

– С сэром Колином Типпингом?

– Это спросите у него.

Даймонд кивнул Септимусу, тот шагнул к двери и рывком распахнул ее. Как и следовало ожидать, майор подслушивал под дверью.

– Входите, майор, – пригласил Даймонд, – послушаем теперь вас.

От единственного источника света, луны, толку было мало. Пола Гилберта, дежурившего за кладбищем, одолевали сомнения. Первое: удосужится ли Даккетт выехать на вызов в субботу вечером, да еще из-за дохлой лошади? Второе: не забудет ли Даймонд прислать за ним машину?

«Без паники, – повторял он мысленно. – Надо выждать час, а потом позвонить в участок и попросить прислать замену. Это работа для постовых, а не для сотрудника уголовного отдела». На время ему полегчало, пока он не припомнил, что телефон остался в машине.

Прохлада раннего вечера сменилась пронизывающим холодом. У Руперта была хотя бы попона. А здесь единственным укрытием был сам грот, но Гилберта он не прельщал, зато он начинал понимать, что побудило Руперта ограбить эту гробницу.

Поблизости хрустнул сучок.

Гилберт напряг зрение, пытаясь разглядеть во мраке силуэт.

– Кто здесь? – спросил он.

Нет ответа. Значит, какой-то зверь, попытался успокоить себя Гилберт. Для лисы слишком шумное дыхание. Водятся ли в Лансдауне олени? Гилберт их ни разу не видел.

А ему даже нечем защититься. Теперь ему казалось, что тени надвигаются со всех сторон.

– Я слышу вас! – крикнул он. – Я знаю, что вы здесь!

Свет ударил ему прямо в лицо.

– Не двигайтесь, – произнес властный мужской голос. – Что вы здесь делаете?

– Несу службу. Я офицер полиции.

– По вашей одежде не скажешь.

– Я сейчас в штатском. Могу показать удостоверение. А вы кто?

Но неизвестный продолжал наседать:

– Что делает здесь офицер полиции в полной темноте?

– Не могу сказать, – насторожился Гилберт. – Я на дежурстве. – Он достал из заднего кармана удостоверение. – Видите?

Луч фонарика дрогнул, Гилберт воспользовался этим, схватил незнакомца за руку и подтянул к себе, одновременно подставив ему подножку. Оба рухнули на землю, фонарик откатился в сторону. Гилберту удалось заломить за спину руку противника.

– Кто вы? – требовательно произнес он.

– Чарльз Смарт. Живу в доме викария через дорогу.

– Что вы здесь делаете?

– Недавно я заметил здесь свет и вышел посмотреть, что происходит. Вы не могли бы отпустить меня? Рука болит.

Гилберт послушался, взял фонарик и осветил собеседника. Тот оказался голубоглазым блондином с растрепанными волосами, действительно в воротничке, какие носят священники. Выпрямившись, Чарльз Смарт помассировал плечо, повторяя:

– Это было совсем ни к чему.

– Подкрадываться и светить в глаза фонарем – тоже.

– Я состою в Лансдаунском обществе. Я дал торжественную клятву следить за всем, что здесь творится. И если вы намерены расспросить меня, не видел ли я убийцу, поберегите силы. Ваш начальник уже допрашивал меня, и я ничем не смог помочь.

– Вы видели, как убитый блуждал по округе?

– Нет. Первым подозрительным человеком, которого я здесь увидел, стали вы. Сначала в поле мелькал свет. На дороге кто-то оставил машину. «Странно», – подумал я. И позвонил в службу спасения. Они будут здесь с минуты на минуту.

– Слава богу, – подхватил Гилберт.

В помещении следственной группы Даймонд познакомил собравшихся с результатами домашних арестов. Подозреваемые сидели под надзором, улики собирали, помечали этикетками и запечатывали.

– Это был самый простой этап, – предупредил Даймонд. – Настоящая работа только начинается, и никаких милостей от подозреваемых я не жду. Допросы будем проводить в комнате с односторонним окном, чтобы вся группа видела, как они проходят. Офицер кавалерии Смит, вы нужны мне для первого допроса.

Лицо Инге пылало таким воодушевлением, что никто не возразил против такого выбора, тем более что подозреваемая была женщиной.

Сержант привел в комнату для допросов Давину Темпл-Смит. Бледная, с остановившимся взглядом, она ничем не напоминала сияющую владелицу лошади, выигравшей скачки. Рядом с ней уселась адвокат.

После того как Ингеборг провела предварительные процедуры, инициативу перехватил Даймонд.

– Сегодня утром мы нашли Дельтаплана – вернее, то, что от него осталось, – с аккуратным отверстием в черепе. В этом месте к его голове приставили ветеринарный инструмент – пистолет с ударным стержнем. Процедура была выполнена опытной рукой, мгновенно и гуманно, в чем я ничуть не сомневаюсь.

Его слова не вызвали никакой реакции.

Даймонд потянулся за пакетом с ветеринарным пистолетом.

– Определить, тот ли это самый пистолет, невозможно, но мы на всякий случай позаимствовали его в вашем кабинете. Вопрос звучит так: зачем кому-то понадобилось убивать жеребца стоимостью более миллиона, которого уже был готов купить шейх?

Давина продолжала смотреть прямо перед собой.

– Ваш отец купил Дельтаплана на распродаже годовалых жеребят в Ньюмаркете. Не помните, сколько он заплатил?

– Двести тысяч гиней, – бесстрастно выговорила она.

– Должно быть, он твердо верил в этого жеребенка.

– Это был точный расчет, – объяснила она. – Сводный брат жеребенка – победитель скачек «При Дюпен». Мой отец всегда мечтал иметь чистокровного скакового жеребца. Он и прежде выставлял лошадей на скачки, но все они были полукровками. Он выбрал чемпиона.

– И дорого заплатил за него, – вставил Даймонд.

– Мне можете не напоминать. – В ее голосе прорезалась горечь. Может, ее поступок объяснялся обидой на отца, разбазаривавшего ее наследство? – Двести тысяч – это было лишь начало, – продолжала она. – Известный тренер вроде Макдарта тоже стоит недешево, плюс накладные расходы: конюшня, взносы за участие в скачках, транспорт…

– Источником финансов служил его бизнес?

– У него были сбережения, вдобавок он взял ссуду.

– Слава богу, что жеребец оказался хорош. Он отработал потраченные на него деньги?

– С трудом, – ответила она. – Еще один сезон мог все изменить, но тут он получил травму, и все было кончено.

– Но ведь он был застрахован.

– Страховка. Еще одна статья расходов, – сказала она. – Огромная, если речь идет о чистокровном скаковом жеребце. Выплаты зависят от чистоты породы, внесенной суммы и так далее.

– Ваш отец наверняка купил медицинскую страховку.

– Она покрыла стоимость лечения, но не потерю доходов.

– Но потеряно было далеко не все, – возразил Даймонд. – Как победитель классических скачек, Дельтаплан был ценным производителем, вдобавок предложение шейха помогло бы возместить все затраты. Соглашение было заключено, только еще не подписано. А затем хозяин решил устроить злополучное прощание со зрителями.

– Любители скачек знали его. Он заслужил такие почести.

– Они не знали, что его собираются убить.

– Никто не знал.

– Это правда, Давина? Где вы были тем вечером?

– Принимала двойню телят в Аппер-Вествуде.

Ответ прозвучал мгновенно, словно этого вопроса она ждала. Вествуд находился довольно далеко от Лансдауна. Что там было на самом деле, теперь уже не докажешь.

– Вы вели журнал учета вызовов?

– В 1993 году? Я давно выбросила его.

– И тем не менее помните, чем занимались в тот вечер.

– Конечно. На нашу семью обрушилось страшное горе.

– Ваш отец потерял состояние. Он говорил, что получил всего сто тысяч страховых выплат. По-моему, тоже немалая сумма.

– Но расходы не покрывает, – возразила она. – И тем более не соответствует сумме, которую он мог получить по соглашению.

– Неужели вы всерьез считаете, что он подтвердит вашу версию событий?

После минутного колебания Давина ответила:

– Безусловно.

– Потому что речь идет не только об убийстве лошади. Мы расследуем два убийства и уже нашли улики, позволяющие обвинить в преступлении вас обоих.

– Ветеринарный пистолет, купленный в прошлом году?

Адвокат накрыла ладонью ее руку и произнесла:

– Если у вас действительно есть подобные улики, инспектор, мы хотели бы познакомиться с ними.

– Прежде чем мы сможем предъявить их, понадобится экспертиза, – пояснил Даймонд. – А пока поговорим с сэром Колином.