355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Питер Смит » Закат владыки морей » Текст книги (страница 19)
Закат владыки морей
  • Текст добавлен: 7 октября 2016, 12:10

Текст книги "Закат владыки морей"


Автор книги: Питер Смит



сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)

Глава 6. Fleet in being

Уничтожение «Бисмарка» в мае 1941 года не только стало поворотным пунктом, определившим роль линейного корабля во Второй Мировой войне. Оно имело огромное значение в многовековой истории британских линейных кораблей. Фактически завершилась старая эпоха. Добившись полного и безоговорочного превосходства над линкорами двух вражеских держав, британский линкор ответил всем критикам межвоенного периода, он в очередной раз показал решающее влияние на характер морской войны. Кое-кто утверждал, что линкор превратился в бессильного монстра, не способного выползти из безопасной норы. Британские линкоры действовали по всему миру, выполняя самые различные задачи. Но именно его успех вынудил державы Оси перейти к стратегии, которую до войны необдуманно предрекали всем линкорам – «fleet in being». Вражеские линкоры превратились в нечто вроде увесистого кулака, которым осторожно грозят издали и используют крайне редко и осторожно. Тем не менее, этот «кулак» представлял настолько серьезную угрозу британскому судоходству, что ее нельзя было игнорировать. Именно призрак этой угрозы вынуждал британский флот постоянно искать боя с этими неуловимыми противниками теми же методами, которые Ось приняла в качестве методов борьбы с морской мощью, которую не могла сломить в открытом сражении корабль против корабля.

Последовал переходный период, который тянулся примерно с середины 1941 до конца 1942 года. В это время линкор все еще оставался главной силой в морской войне, хотя роль его изменилась. Он все еще являлся основой любого флота и имел огромное политическое значение, являясь самой сильной фигурой на шахматной доске. Однако при этом Большие Корабли стали мишенью для атак из-под воды и с воздуха. Эффективность этих альтернативных средств контроля моря была различной у разных флотов как с точки зрения немедленного эффекта – уничтожение вражеского линкора, так и в долгосрочном плане – установление господства на морских коммуникациях. Все зависело оружия, которое было создано для этого.

Именно такой метод действий приняли Германия и Италия, обратив главные усилия на развитие подводного и воздушного оружия. В обоих случаях британские линкоры сумели гарантировать безопасность жизненно важных конвоев с продовольствием, топливом и военными грузами в Англию, на Мальту или в Египет, а позднее в Северную Россию от атак надводных рейдеров. Надежда, что противник, может быть, когда-нибудь рискнет принять бой, помогала британским морякам сохранять бдительность. А еще они не теряли надежды, что флоты Оси в конце концов просто капитулируют, неспособные сделать хоть что-то. Но, как и для моряков на линкорах Гранд Флита много лет назад, такое ожидание временами казалось невыносимым, хотя в конце концов Королевский Флот сумел добиться и того, и другого.

Британский линейный флот действовал с предельным напряжением сил, и его положение было гораздо сложнее, чем у флотов Оси, так как Адмиралтейство никогда не отказывалось от использования линкоров, даже если соотношение складывалось в пользу противника. Это также противоречило довоенным прогнозам. Однако противник старался держать свои линкоры в удаленных безопасных портах, что вынуждало англичан прибегать к тем же самым альтернативным методам борьбы, чтобы устранить угрозу, которую представляли эти линкоры. Сначала противник добился более серьезных успехов, так как его линкоры редко выходили в море, что не позволяло британским подводным лодкам атаковать их. Зато британские линкоры постоянно находились в море, что предоставляло широкие возможности вражеским субмаринам. Кроме того, они играли роль опоры всего флота, защитника, к которому бежали все легкие корабли, в том числе и авианосцы, когда оказывались в тяжелом положении. В результате британские линкоры гораздо чаще попадали под воздушные атаки, чем закамуфлированные германские и итальянские корабли, которые прятались в кольце противолодочных сетей под защитой зенитных батарей. Поэтому не следует удивляться тому, что в критический период потери британского флота резко подскочили, тогда как потери флотов Оси были минимальными.

Следует также напомнить, что к этому времени все воюющие страны применяли практически один и тот же метод воздушных атак против кораблей. Бомбардировщики становились все больше, они могли поднимать все более тяжелые бомбы, но тактика их действий менялась крайне медленно. Второй раунд поединка бомбардировщика и линкора изрядно затянулся, но не принес успеха ни одной из сторон. Лишь когда была создана надежная и мощная авиаторпеда, воздушные силы сумели наконец взять верх над современным линкором и послать его на морское дно. Против старых кораблей, обладавших гораздо менее надежной защитой и относительно слабым бронированием, развитие бомбардировщиков и бомб начало склонять чашу весов в пользу авиации. Но даже здесь требовались колоссальные усилия и огромные потери, что отнюдь не всегда гарантировало успех. Все это ничуть не напоминало уверенные предсказания «экспертов» в предвоенные годы. Стойкость линкора доказала, что все их выводы были более чем легкомысленными, хотя за тот период войны, который описан в этой главе, линейный корабль получил несколько тяжелых ударов.

Люфтваффе продолжали строить пикировщики. Немцы доказали, что бомбометание с пикирования является самым надежным способом попасть в корабль, однако пикировщики не могли топить тяжелые корабли. Были созданы специальные тяжелые бомбы, которые позволили Люфтваффе потопить 3 устаревших линкора, неподвижно стоящих в портах. Но это не было решением проблемы. Королевские ВВС продолжали верить в свои тяжелые бомбардировщики с упрямством религиозных фанатиков, несмотря на любые провалы. Бомбовые прицелы становились все более сложными, бомбы становились все тяжелее, но попадания можно было пересчитать по пальцам, и ни один линкор еще не был потоплен. Это была дорога в никуда, но достопочтенные Маршалы Авиации не желали с нее сворачивать. Итальянцы уже поняли, что любые атаки горизонтальных бомбардировщиков ничего не дадут, и теперь сосредоточили свои усилия на действительно многообещающем направлении. Они начали работы над самолетами-торпедоносцами. Эта идея, как грозный призрак, витала в воздухе еще с 1919 года, но за прошедшее время не стала более материальной. К счастью, хлипкая итальянская экономика не позволила построить большое количество торпедоносцев. Они действовали чуть ли не поштучно под управлением лучших летчиков. При атаке малых кораблей это могло принести успех, но для уничтожения линкора требовалось количество, а не умение и отвага.

Самолет-торпедоносец не был чем-то новым. Перед войной о нем велось много разговоров. Он считался самым грозным противником линкора, именно для отражения атак торпедоносцев появились универсальные орудия и многоствольные зенитные автоматы, которыми теперь буквально щетинились палубы тяжелых кораблей. Королевский Флот продемонстрировал эффективность торпедоносцев в Таранто и кое-где еще, но в это время ВВС Великобритании, Германии и Италии только приступили к созданию торпедоносной авиации, которая в результате просто не успела добиться чего-то серьезного [118]118
  В период с 1919 по 1939 год ВВС всех стран, разумеется, проводили эксперименты с авиационными торпедами и создали подходящие образцы, но во всех трех странах самолеты-торпедоносцы оказались далеко позади тяжелого бомбардировщика. Разумеется, во всех трех странах существовали группы энтузиастов, стремящиеся развивать торпедоносцы, но им мешала нехватка средств. Люфтваффе создавали самолеты поля боя, что принесло немцам успех во время блицкрига. Итальянцы твердо придерживались принципов Дуэ, конструируя скоростные бомбардировщики, «которые всюду пройдут». В Королевских ВВС все надежды возлагались на высотный бомбардировщик, и многие искренне верили, что он способен выиграть войну сам по себе, что делало остальные системы оружия просто ненужными. Каждый упорствовал в собственных заблуждениях, и понадобилось несколько лет тяжелых потерь, чтобы доказать ложность этих постулатов.


[Закрыть]
.

Лишь одна страна создала торпедоносец, значительно превосходящий все имеющиеся в Европе. Более того, она подготовилась к самому широкому использованию этого типа самолетов. Не удивительно, что это была по-настоящему морская авиация, созданная Японским Императорским флотом. В описываемый период лишь японцы умели использовать базовые и авианосные торпедоносцы, причем их эскадрильи были специально сформированы и подготовлены для этого. Следует напомнить, что Королевские ВВС, Люфтваффе и Реджиа Аэронаутика спешно приспосабливали для этого обычные базовые бомбардировщики и лихорадочно переучивали пилотов [119]119
  Королевские ВВС сначала приспособили для этого «Хэмпден», потом «Бофорт» и наконец довольно неплохой «Бофайтер». Итальянцы использовали в основном SM-79, что принесло им определенные успехи. Люфтваффе в 1942 году начали переоборудование в торпедоносцы Не-111 и Ju-88. В отличие от них, японцы сразу создали специальные торпедоносцы: авианосный «Кейт» и базовые «Бетти» и «Нелл», которые отвечали всем требованиям флота.


[Закрыть]
. Однако в 1941–42 годах японская торпедоносная авиация оставалась явлением уникальным [120]120
  Известный историк Ричард Хоу говорит, что эффективность торпедоносцев не недооценивали, ее просто сознательно не замечали.
  «Действия торпедоносцев во время маневров и достигнутые результаты намеренно занижались, ведь слишком часто линкоры оказывались „торпедированными“ с потрясающей легкостью.
  Это напоминает отношение к подводной лодке перед Первой Мировой войной, а еще раньше – к миноносцу. Офицеры морской авиации были лишены ряда привилегий, на них смотрели как на низший класс».


[Закрыть]
.

На протяжении отрезка войны, описанного в этой главе, британские Маршалы Авиации крайне неохотно начали менять свои взгляды. Очень часто они строили фантастические, если не сказать бредовые, планы, реализовать которые не было никакой возможности. Выяснилось, что не только Их Лордства совершенно не понимают природу современной войны, несмотря на ряд болезненных уроков, преподанных пилотами Люфтваффе в Норвегии и Франции.

Требовалось еще не раз устроить ужасную мясорубку, потерять множество драгоценных кораблей, прежде чем военное руководство Великобритании осознало, что именно происходит. Прежде всего, выяснилось, что огневая мощь корабельных зениток совсем недостаточна, чтобы отразить атаки большого количества самолетов, которыми управляют умелые и решительные пилоты. Число зениток на британских кораблях требовалось как минимум утроить. Но даже это еще не гарантировало абсолютной безопасности, на которую перед войной очень многие рассчитывали. Во-вторых, бои снова и снова показывали, что самой надежной защитой флота от воздушных атак являются истребители. К несчастью, Великобритании не удалось ни создать хороший истребитель, ни построить в достаточных количествах плохой. Авианосцев оказалось гораздо больше, чем самолетов для них. Эту проблему англичанам решить так и не удалось. Лишь после появления американских самолетов, поставленных по Ленд-лизу, положение было исправлено, но это произошло только 2 года спустя.

Масштабы и кровопролитность уроков стремительно возрастали. В бой было брошено новое оружие, воздушное и подводное, созданное с единственной целью – гарантировать уничтожение вражеских линкоров.

Первое из этих болезненных столкновений произошло в Восточном Средиземноморье. Мы должны вернуться в то время, когда в Северной Атлантике развернулась охота за «Бисмарком».

Авантюрное вторжение в Грецию, которое Муссолини начал, даже не известив Гитлера, завершилось для Италии настоящей катастрофой. Флот пребывал в унизительном параличе после боя у мыса Матапан. Крошечная греческая армия не только в самый короткий срок вышвырнула итальянцев за пределы своей страны, но и сама перешла в наступление, вторгнувшись в Албанию. Сталин также уставился на Балканы жадным взором. Гитлер в это время готовился к решительной схватке с коммунизмом и был полон решимости гарантировать безопасность румынских нефтяных месторождений. При этом Германию серьезно беспокоили британские авиабазы в Греции, совсем рядом с драгоценной нефтью. Поэтому у Гитлера просто не оставалось иного выхода, как прийти на помощь незадачливому партнеру по Оси, хотя это означало задержку исполнения его собственных планов. Пока британская дипломатия ворочалась с грацией и скоростью бегемота, пока итальянцы подкупали и запугивали различных балканских лидеров, чтобы увеличить свое влияние в этом регионе, немцы действовали, как обычно, стремительно и эффективно. К весне все эти карликовые нации были вынуждены забыть мелочные ссоры и подчиниться Великому Германскому Рейху, либо добровольно примкнув к нему (Венгрия, Болгария, Румыния), либо подчинившись силе оружия (Югославия). Оставалась одна Греция, куда была спешно переброшена крошечная британская армия, которой не позволили победоносно завершить наступление в Ливийской пустыне. В апреле она была разгромлена и выброшена с материка на остров Крит в ходе очередной молниеносной кампании вермахта [121]121
  Интересным событием во время этой кампании стал первый случай, когда пикировщики сумели потопить линейный корабль. Правда, этими «линкорами» оказались устаревшие греческие броненосцы «Килкис» и «Лемнос». Они были построены для флота США в 1908 году и проданы Греции в 1913 году. Эти корабли уступали по размерам даже своим современникам, и американский флот просто не нашел им применения. Их характеристики были следующими:
  Броненосцы(2): «Килкис», «Лемнос»
  13000 тонн; 8–305-мм, 8–203-мм, 8–178-мм орудий; 17 узлов.
  Оба корабля были потоплены прямо в порту. Вряд ли их можно было считать настоящими боевыми кораблями, но все-таки у пилотов Люфтваффе появился повод утверждать, что они потопили линкоры. Цветные снимки «Килкиса», лежащего на дне Саламинской бухты, хорошо использовала немецкая пропаганда.


[Закрыть]
. Генерал Штудент, командовавший парашютно-десантными силами Люфтваффе, запросил разрешения на деле опробовать новую идею. Он хотел захватить хорошо укрепленный остров, который прикрывали значительные силы флота, используя только воздушные силы. Это совершенно не мешало подготовке плана «Барбаросса» и позволяло эффектно завершить кампанию на юго-востоке Европы, поэтому Гитлер согласился. На всякий случай были подготовлены несколько небольших конвоев с войсками и тяжелым оружием, которые должны были помочь парашютистам. Однако они имели очень ограниченное значение. Зато англичане были твердо уверены, что с воздуха Крит захватить нельзя, и готовились к отражению морского десанта, который будет доставлен крупными конвоями. Поэтому адмирал Каннингхэм получил приказ сделать все, чтобы высадка с моря не состоялась. Так оба противника подготовили крупнейшую в истории воздушно-морскую битву.

На острове находилось 28500 британских солдат, у которых имелся целый месяц, чтобы подготовиться к отражению атаки. Немецкие силы состояли из 15000 парашютистов, которые высадились на острове и 7000 человек морского десанта, который на остров так и не попал. В воздухе соотношение сил было совсем иным.

«Против жалкой горстки „Харрикейнов“, „Гладиаторов“ и „Фулмаров“ Люфтваффе бросили VIII авиакорпус, поддерживавший операцию, и XI авиакорпус, осуществлявший высадку. Они имели не менее 650 боевых самолетов, 700 транспортных и 80 планеров. В число боевых самолетов входили 430 бомбардировщиков и 180 истребителей».

Противостоять этой воздушной армаде должен был Средиземноморский флот адмирала Каннингхэма, который состоял из линкоров «Уорспайт» (флагман), «Куин Элизабет», «Вэлиант» и «Барэм», авианосца «Формидебл», 8 легких крейсеров, 3 крейсеров ПВО и 30 эсминцев. Итальянский флот превосходил его во всех классах кораблей. Однако он даже не попытался вмешаться в битву. Как прокомментировал один историк:

«Следует прямо признать, что даже те небольшие успехи, которых добился британский флот во время операций в Греции и на Крите, стали возможными благодаря сокрушительным залпам британских линкоров в бою у мыса Матапан».

Итак, должна была состояться дуэль, которую все давно ожидали: военные корабли против самолетов. Она началась 14 мая 1941 года.

Адмирал Каннингхэм разделил свои силы на 4 группы. 3 ударных соединения, состоящие из крейсеров и эсминцев (Соединения В, С и D), были отправлены патрулировать вокруг Крита, чтобы помешать конвоям с войсками достичь острова. Эти легкие силы должен был поддержать вице-адмирал Придхэм-Уиппел, который вышел в море с линкорами «Куин Элизабет» [122]122
  Интересно прочитать, что пишут итальянцы о переходе «Куин Элизабет» через все Средиземное море из Гибралтара в Александрию. Это произошло в период с 4 по 9 мая, линкор прошел вместе с конвоем «Тайгер», а итальянцы ничего не заметили. Марк-Антонио Брагадин пишет:
  «Полученная в то время информация оказалась настолько противоречивой и запутанной, что Супермарина даже не заподозрила, что британский линкор „Куин Элизабет“ прошел на восток вместе с конвоем».
  Конвой «Тайгер» сопровождали «Ринаун», «Арк Ройял» и другие корабли Соединения Н, которым еще предстояла охота на «Бисмарка». Брагадин утверждает, что «Ринаун» был поврежден во время воздушного налета. В действительности 8 мая линейный крейсер был атакован 8 торпедоносцами, из которых 3 были сбиты, а корабль попаданий не получил, хотя одна из торпед прошла всего в нескольких ярдах от его борта.
  Последовала атака еще 3 самолетов, которые тоже не добились попаданий. Единственные повреждения, которые получил «Ринаун» во время этой операции, были нанесены собственными орудиями. Отказал блокиратор одной из 114-мм башен, и она продолжала стрелять, хотя орудия вышли за пределы безопасного сектора. В результате она всадила 2 снаряда в соседнюю башню, убив 6 человек и ранив 26. 9 мая южнее Мальты «Куин Элизабет» и конвой были встречены Средиземноморским флотом, который успел провести конвой из Александрии на Мальту и обстрелять Бенгази – все без потерь со своей стороны.


[Закрыть]
и «Барэм» в сопровождении 5 эсминцев. Он крейсировал к западу от Крита на случай, если появятся итальянские корабли. Если не считать нескольких мелких инцидентов, эти соединения вообще никого не встретили. 18 мая Соединение А1 контр-адмирала Роулингса вышло на смену Соединению А Придхэм-Уиппела. Оно состояло из «Уорспайта» и «Вэлианта», 1 крейсера и 8 эсминцев. Во время этой битвы адмирал Каннингхэм руководил действиями флота с берега из Александрии.

«Уорспайт» и «Вэлиант» заступили на вахту 19 мая, а на рассвете следующего дня началась высадка немецких войск. Немецкий конвой с войсками, которые предполагалось высадить в Малеме, ночью вышел из Пирея. Британские крейсера продолжали патрулирование, в темное время суток меланхолически слоняясь к северу от Крита, а с рассветом отходили на юг. 20 мая самолеты Люфтваффе почти исключительно занимались бомбардировкой укреплений на острове, и к наступлению ночи значительное количество немецких парашютистов закрепилось на берегу. Битва сразу приняла сложный, запутанный характер. Британские легкие силы отогнали флотилию итальянских торпедных катеров, но не обнаружили никаких конвоев.

21 мая адмирал Роулингс со своими 2 линкорами находился примерно в 60 милях от пролива Антикитера и двигался на юго-восток, чтобы встретиться с одной из возвращающихся крейсерских эскадр. Все корабли имели четкий приказ: с наступлением дня собираться вместе, так как это позволяло лучше отражать воздушные атаки. Однако этот приказ выполнялся не до конца. Днем был потоплен эсминец «Джюно», когда атаки немецкой авиации усилились, однако пока это была единственная жертва. Роулингс продолжал крейсировать юго-западнее Крита, когда пришло сообщение об обнаружении вражеских конвоев с войсками.

«При сосредоточении такого большого количества кораблей появлялась возможность поставить над флотом плотную огневую завесу, которая резко снижала эффективность атак пикировщиков и сокращала потери», – писал один из историков. Но он же признавал: «Усталость и износ оружия были невероятными, а боеприпасы расходовались с такой скоростью, что это не могло тянуться слишком долго».

Ночью крейсерские соединения снова вышли в район к северу от острова и отогнали все войсковые конвои Оси, нанеся им заметные потери. Королевский Флот прекрасно делал свое дело, но теперь ему пришлось за это заплатить очень дорого. На рассвете 22 мая эти крейсера и эсминцы все еще находились в контролируемых противником водах, занимаясь уничтожением остатков конвоев. Именно в этот день, 22 мая, немцы решили переключить главные силы своих бомбардировщиков на охоту за кораблями. Бои велись с крайним ожесточением.

Крейсерское соединение первым привлекло внимание пилотов Люфтваффе. Несколько кораблей были повреждены прямыми попаданиями и близкими разрывами. Большой расход зенитных боеприпасов привел к тому, что на кораблях остались только учебные снаряды. Немецкие бомбардировщики сновали, как челноки, между своими базами и флотом, поэтому корабли были вынуждены отбивать атаки почти непрерывно. Получив сообщение, что начались особенно сильные атаки, адмирал Роулингс решил покинуть район ожидания и выдвинуться в опасную зону, чтобы помочь попавшим в трудное положение легким силам. Сделав это, он обратил на свою эскадру удары самолетов Люфтваффе.

В течение всего утра 2 линкора маневрировали примерно в 30 милях к западу от пролива Китера, где они выполняли полезную задачу, отвлекая на себя внимание вражеских самолетов, как писал в своем рапорте адмирал. В 12.25 он развернул свои линкоры и направился в Эгейское море, держа скорость 23 узла. Это был скалькулированный, но серьезный риск, хотя на линкорах осталось больше снарядов, чем на крейсерах. «Уорспайт» имел 66 процентов зенитного боезапаса, а «Вэлиант» – 88 процентов. Потрепанные крейсера отходили навстречу линкорам, отражая сильнейшие атаки. Они были замечены в 13.12, а еще через 20 минут оба соединения встретились и начали совместный отход. Практически немедленно линкоры оказались в эпицентре атак Люфтваффе. Спутать эти массивные корабли с чем-то иным было невозможно.

На них обрушились знаменитые пикировщики Ju-87, двухмоторные бомбардировщики и даже истребители Ме-109, которые немцы начали использовать в роли истребителей-бомбардировщиков. Именно 3 «мессера» из III/JG.77 под командованием лейтенанта Гуя первыми нанесли меткий удар. В 13.32 они выскочили из низкого облака, прорвали завесу зенитного огня примерно в 2000 ярдов впереди «Уорспайта» на высоте 800 футов и атаковали линкоры с носа. Таким образом немцы уклонились от мощного бортового огня.

«Капитан резко положил руль лево на борт, и 2 бомбы взорвались в 50–100 ярдах, не причинив никакого вреда. Но третья попала в корабль, врезавшись в палубу полубака по правому борту. Она взорвалась прямо на задней правой 102-мм установке, и повреждения оказались тяжелыми. В батарее правого борта начался опасный пожар, все четыре 152-мм орудия вышли из строя. Правая передняя 102-мм установка была выброшена за борт. Одно котельное отделение пришлось временно оставить. 1 офицер и 37 матросов были убиты или умерли от ран, 31 человек был ранен».

Так как воздухозаборники котельного отделения были повреждены, скорость флагманского корабля снизилась до 18 узлов, однако он оставался в строю до конца дня. К несчастью, эта жертва не спасла его менее защищенных товарищей, так как строй эскадры был сломан, когда на горизонте появился одинокий каик. Эсминец «Грейхаунд» был отправлен, чтобы потопить его, но после этого его самого в 13.51 поймали 8 пикировщиков. Оказавшийся в одиночестве эсминец был легкой добычей, он получил попадания 3 бомб и быстро затонул кормой вперед. Затем адмирал Кинг усугубил ошибку [123]123
  Адмирал Кинг принял командование, когда был поврежден «Уорспайт». Из-за ошибки в радиограмме Кинг не подозревал, что на крейсерах почти кончился зенитный боезапас. Если бы он знал это, то вряд ли отправил бы их на помощь эсминцу. Это был еще один горький урок действий флота во время воздушной атаки. Адмирал Каннингхэм отметил:
  «Одной из причин всех этих потерь стало нарушение золотого правила, которое считалось совершенно обязательным во время всех наших предыдущих столкновений с самолетами. Флот должен держаться сосредоточенно и все задачи выполнять в едином строю. Отделение „Грейхаунда“ было ошибкой, точно так же, как отделение „Фиджи“, „Глостера“ и других кораблей. Общая интенсивность зенитного огня флота предотвратила бы гибель нескольких наших кораблей».
  Несмотря на это, командиры еще не раз выводили легкие корабли из-под огневой завесы линкоров.


[Закрыть]
, послав крейсера «Фиджи» и «Глостер» вместе с 2 эсминцами ему на помощь. Они вышли из-под защитного зонтика орудий линкоров и без труда были отправлены на дно немецкими самолетами.

Тем временем линейный флот с 13.20 до 15.10 был вынужден отражать очередную воздушную атаку, в ходе которой попадания получил «Вэлиант». В 16.45 горизонтальные бомбардировщики поразили его в корму 2 средними бомбами. Однако они не смогли пробить броневую палубу и вызвали мало повреждений. В 18.00 линкоры повернули на юг, а потом на восток и постепенно вышли из радиуса действия вражеских бомбардировщиков. Тем не менее, за этот день Средиземноморский флот потерял потопленными 2 современных легких крейсера и 1 эсминец, а 2 из 4 линкоров были повреждены, причем один тяжело. Получили повреждения еще 2 крейсера. Противник потерял не более дюжины самолетов, что никак не могло служить компенсацией. Дела на берегу принимали все более скверный оборот. Немцы прочно утвердились на острове и перебрасывали по воздуху на Крит все новые подкрепления, не встречая никакого сопротивления со стороны британской авиации.

Несмотря на это, ночью новые отряды эсминцев были направлены в воды к северу от Крита, чтобы обстрелять вражеские аэродромы, подобрать спасшихся с потопленных кораблей и поддержать блокаду острова. Снова ни одно судно Оси не сумело прорваться на Крит, но снова цена оказалась очень высокой. Когда адмирал Каннингхэм, находившийся в Александрии, узнал о нехватке зенитных боеприпасов на кораблях, он решил отозвать все соединения в Александрию для пополнения запасов. В действительности положение «Уорспайта» и «Вэлианта» было не таким тревожным. В радиограмме, полученной Каннингхэмом, стояло слово «пустые», тогда как должно было стоять слово «достаточно» [124]124
  Empty – plenty. – Прим. пер.


[Закрыть]
. В результате линкоры ушли в Александрию вслед за крейсерами, и утром 23 мая 3 эсминца лорда Маунтбеттена остались одни без всякой поддержки. Два из них были потоплены «Штуками», а третий поврежден, но сумел доползти обратно.

Той же ночью эсминцы «Дикой» и «Хироу» забрали Короля Эллинов, британского посла и других важных персон. Чтобы не допустить повторения трагедии, адмирал Роулингс приказал им присоединиться к его эскадре. Это мудрое решение не встретило одобрения важных персон, зато гарантировало им благополучное прибытие в Александрию.

Что послужило причиной новой плохо продуманной операции – так и осталось неизвестным. Была ли это попытка хоть как-то ослабить атаки пикировщиков против британских кораблей и уничтожить часть самолетов, базирующихся на острове Скарпанто, или просто командование флота было вынуждено подчиниться дурацким приказам, потоком идущим из Уайтхолла, выяснить никому не удалось. Но авианосец «Формидебл» получил приказ провести атаку аэродромов, хотя у него на борту остались всего 4 «Альбакора» и 4 «Фулмара»! В сопровождении «Куин Элизабет», «Барэма» и 8 эсминцев он покинул Александрию и рано утром 26 мая уже был в 100 милях на SSW. Хотя атака оказалась совершенно неожиданной для противника, ограниченное количество самолетов не позволило добиться серьезных результатов. Приняв самолеты, британская эскадра начала отходить на юг. Последовавшая контратака была отбита авианосными истребителями. Вскоре к эскадре присоединились крейсера, и флот получил приказ прикрыть конвой с подкреплениями, идущий на Крит. Благодаря этому изменению курса, группа пикировщиков Ju-87 обнаружила британские корабли примерно в 90 милях к востоку от Бардии.

27 пикировщиков атаковали «Формидебл» до того, как он сумел поднять истребители. Авианосец получил 2 попадания. Одному эсминцу взрывом бомбы оторвало корму. Хотя «Формидебл» смог возобновить полеты и действовать до самых сумерек, после возвращения в Александрию он присоединился к группе поврежденных кораблей, которые Каннингхэм собирался отправить через Суэцкий канал на юг для ремонта. Адмирал Придхэм-Уиппел всю ночь продолжал крейсировать к юго-востоку от Крита со своими 2 линкорами. На рассвете 27 мая он взял курс на пролив Касо, чтобы прикрыть группу легких кораблей, которые ночью доставили подкрепления в бухту Суда.

Когда флот находился в 190 милях от Скарпанто и считал себя вне зоны боевых действий, он был внезапно атакован 15 средними бомбардировщиками, вылетевшими из Греции. Несмотря на плотный зенитный огонь, они прорвались к кораблям и сбросили бомбы, добившись прямого попадания в «Барэм». Удар пришелся по кормовой башне, которая вышла из строя. Два близких разрыва изрешетили були, которые тут же затопило. На борту начался пожар, который бушевал 2 часа, прежде чем пламя удалось взять под контроль. В результате соединение было вынуждено повернуть на юг, чтобы идти по ветру, так как это помогало бороться с огнем. Вскоре после 12.30 Каннингхэм отозвал Придхэм-Уиппела, и поврежденный «Барэм» приплелся в гавань Александрии.

Эти жертвы оказались напрасны, так как было принято решение эвакуировать Крит. Измученные экипажи и избитые корабли Средиземноморского флота, уже дошедшие до предела выносливости, без колебаний исполнили приказ Каннингхэма вернуться назад, чтобы спасти своих армейских товарищей. Флот действовал в духе знаменитой фразы своего командующего: «Чтобы построить корабль, нужно 3 года, но чтобы создать новую традицию, нужно 300 лет». Корабли пошли назад, навстречу новым атакам и новым потерям.

Когда 1 июня последний солдат сошел на причал в Александрии, адмирал Каннингхэм осмотрел свои избитые корабли, которые всего месяц назад были гордым и мощным флотом. Чтобы контролировать все Восточное Средиземноморье, у него остались только 2 линкора – «Куин Элизабет» и «Вэлиант» и 5 эсминцев. Все остальные корабли были повреждены в той или ной степени [125]125
  Оба поврежденных линкора ремонтировались довольно долго. Сначала их временно залатали в Александрии, причем «Уорспайт» с трудом избежал новых повреждений, когда ночью 23/24 июня рядом с ним разорвалась тяжелая бомба. 26 июня он ушел на юг через Суэцкий канал. Его путь лежал через Коломбо, Сингапур, Манилу и Гонолулу в Эскимо на западном побережье Канады. Он прибыл туда 10 августа и уже на следующий день перешел на верфь американского флота в Бремертон. Здесь линкор капитально отремонтировали, причем были заменены стволы пяти 381-мм орудий. Он вернулся в строй только 28 декабря.
  «Барэм» тоже был подштопан в Александрии и ушел через Суэцкий канал в Дурбан. Его повреждения были гораздо менее серьезными, и ремонт завершился к июлю, после чего он снова поступил в распоряжение Каннингхэма.


[Закрыть]
. Так завершилась битва за Крит.

Об исходе этой битвы споров не возникало никогда. Генерал Кессельринг торжествующе заявил: «Результат совершенно ясен. Я убежден, что мы одержали крупную решительную победу».

Адмирал Руге пошел еще дальше: «Если бы экипажи германских пикировщиков имели больше опыта в атаках кораблей, или если бы мы использовали торпедоносцы, потери англичан оказались бы много тяжелее».

Все это вполне согласуется с большинством послевоенных выводов британских историков. По мнению вице-адмирала Хезлета, Крит показал, что базовая авиация обладает достаточной мощью, чтобы разгромить флот. Генерал Билли Митчелл предвидел это еще в начале 20-х годов, но лишь в начале 40-х появились доказательства, что он был прав. Автор заявил:

«Исход битвы за Крит был предсказан еще до войны. Она завершилась сокрушительной победой Люфтваффе. Британский флот оставил Крит, разбомбленный и разгромленный».

В противовес этому хору прозвучал только один голос, однако он принадлежал человеку, принимавшему самое прямое участие в битве. «На основании хода битвы за Крит не следует делать поспешный вывод, что корабли бессильны против воздушных атак. Битва ни в коем случае не доказала, что авиация господствует на море». Ошибаются даже великие, и приговор истории разошелся с этими словами адмирала Каннингхэма. Ведь в другом случае он же сказал: «Если флоту предстоит действовать в районе, куда не долетают дальние истребители с берега, он должен нести свою авиацию с собой» [126]126
  Мыслящие на сухопутный манер британские министры обороны не понимали значения и гибкости морской силы. Сэндис, Хил и и больше других Нотт постоянно отворачивались от нужд и проблем Королевского Флота, пока жестокая реальность Фолклендской войны не показала в очередной раз универсальные возможности авианосной авиации, которая совершенно необходима любому флоту. Но прошло еще 20 лет, прежде чем очередной премьер-министр, социалист (!) Тони Блэйр проявил-таки здравый смысл и утвердил постройку двух новых авианосцев крупных размеров. Если они будут построены (а этому может помешать в будущем какой-нибудь очередной близорукий премьер-консерватор), к ним потом присоединятся еще по крайней мере 2 таких же корабля с силами сопровождения.


[Закрыть]
.

Крит совершенно ясно показал, что пикировщики могут топить военные корабли, однако линкор продемонстрировал, что может выдержать подобную атаку. Он получит тяжелые повреждения, но все-таки останется на плаву. Линкор по-прежнему оставался надежным якорем, за который могли держаться все остальные корабли, попав под атаку. Совершенно очевидно, что если бы линкоры не действовали у берегов Крита, потери среди эсминцев были бы в несколько раз больше. Если бы итальянские линкоры вмешались в ход битвы, их присутствие могло оказать решающий эффект. Они были просто обязаны сделать это, пусть даже не с самого начала. Но...

В любом случае, по словам Черчилля, потери, понесенные Средиземноморским флотом, предоставили итальянцам самую лучшую за всю войну возможность вырвать у англичан сомнительный контроль над Восточным Средиземноморьем. Лишь в июле, когда в строй вернулся «Барэм», Каннингхэм получил линейный флот, не уступающий вражескому, хотя в его распоряжении были только старые корабли. Учитывая огромное значение, которое приобрел «Барэм» в этот критический период, совершенно дикими кажутся планы Адмиралтейства, которое не так давно требовало затопить его в качестве брандера. Хорошо еще, что Каннингхэм категорически отказался исполнять этот приказ [127]127
  У правительства в апреле началась мозговая горячка. Появилась идея заблокировать Триполи, через который поступала основная масса грузов для армий Оси в Африке. В теории это могло сорвать наступление на Египет. Каннингхэм просил направить для этой работы тяжелые бомбардировщики, однако они в это время были слишком заняты – перекапывали картофельные поля в Германии. Кроме того, командование КВВС утверждало, что не может быстро перебросить их в Африку, хотя Люфтваффе переводили целые воздушные флоты из одного конца Европы в другой за считанные дни. Обстрел кораблями Средиземноморского флота считался слишком рискованным, и отнюдь не гарантировал успеха. Черчилль отметил, что Паунд 15 апреля послал Каннингхэму альтернативные предложения. Их Лордства решили попытаться заблокировать гавань с помощью брандеров, как это было сделано в Зеебрюгге. (Отметим, что там заблокировать порт не удалось.) Для этого Каннингхэму предложили использовать «Барэм» и один из крейсеров типа «С», не прошедший модернизации, например, «Карадос». Хотя они лицемерно вздыхали, утверждая, что подобное использование «Барэма» «вызывает у них глубокие сожаления», Их Лордства полагали, что игра стоит свеч. Не удивительно, что Каннингхэм выступил категорически против этих панических предложений. Даже если считать, что операция удастся, в чем не было ни малейшей уверенности, это привело бы к гибели более 1000 отлично обученных моряков. Появились бы и другие неприятные последствия.
  «Мы потеряли бы первоклассную боевую единицу, что значительно подняло бы моральный дух итальянцев».
  К тому же совершенно ничто не мешало им использовать для разгрузки транспортов другой порт. Чтобы заменить «Барэм», требовалось отозвать корабль из Атлантики. Вместо проведения этой бессмысленной операции Каннингхэм еще раз предложил обстрелять порт всеми кораблями флота. Это произошло потому, что правительство вздумало само руководить военными действиями, используя Адмиралтейство в качестве фигового листочка. В конце концов, через Паунда Черчилль выразил согласие с предложением Каннингхэма.
  Когда Каннингхэм сообщил, что не видит, каким образом можно отозвать из Атлантики «Нельсон» или «Родней» для замены «Барэма», Черчилль ответил ему лично. Таким образом он показал, кто именно стоит за этим безумным предложением. «Нельсон» и «Родней» прекрасно подходили для действий на Средиземном море, так как их толстые броневые палубы могли выдержать удары пикировщиков. С этим нельзя спорить. Их можно было отозвать из Атлантики, так как после установления американцами зоны нейтралитета к западу от 26 меридиана мы могли сократить свои силы в этом районе. Но через несколько недель в строй должен был войти «Бисмарк», и «Родней» был бы совсем не лишним. В любом случае, 18 апреля Каннингхэм вышел в море с «Уорспайтом», «Вэлиантом», «Барэмом» и «Формидеблом», самолеты которого должны были корректировать огонь линкоров, 2 легкими крейсерами и группой эсминцев. Он пытался сделать вид, что прикрывает очередной конвой на Мальту. На рассвете 21 апреля флот незаметно подошел к Триполи. В 5.00 линкоры, к которым присоединился легкий крейсер «Глостер», открыли огонь, и в течение 45 минут на город и порт сыпались 381– и 152-мм снаряды. Хотя цель была скрыта пылью, поднятой разрывами, порт серьезно пострадал. Загорелось нефтехранилище, которое обстреливал «Вэлиант», получили попадания 6 транспортов и 1 эсминец. Итальянские береговые батареи открыли ответный огонь только через 20 минут, но их стрельба была очень неточной. Авиация противника не появилась, и ни один из кораблей Средиземноморского флота не пострадал.
  Каннингхэм считал, что всё обошлось благополучно только потому, что Люфтваффе были слишком заняты, и оборона порта была возложена на итальянцев. Черчилль решил, что результаты вполне удовлетворительны, и добавил прелестное замечание, которое точно определяет роль бомбардировочной авиации.
  «Начальник штаба КВВС сказал мне, что за 42 минуты вы выпустили по Триполи 530 тонн снарядов. Бомбы таким же общим весом может сбросить эскадрилья „Веллингтонов“ с Мальты за 10,5 недель или эскадрилья „Стерлингов“ из Египта за 30 недель».
  Но Адмиралтейство не было удовлетворено. Оно начало требовать, чтобы Каннингхэм перевел на Мальту один из линкоров (вероятно, все тот же злосчастный «Барэм»), чтобы он мог действовать против конвоев Оси. Они не приняли во внимание почти закончившиеся запасы нефти на Мальте. Это новое проявление откровенной глупости заставило Каннингхэма «серьезно встревожиться. Эти постоянные советы, как мне делать свое дело, если не сказать – прямое вмешательство со стороны тех, кто не имел ни малейшего представления о ситуации, ничуть нам не помогало. Скорее, они нам постоянно мешали». Как мы еще увидим, Каннингхэм был не первым и далеко не последним адмиралом, столь резко поминавшим кабинетных вояк из Адмиралтейства.


[Закрыть]
. Даже 3 старых линкоров оказалось достаточно, чтобы отбить у итальянцев охоту выйти в море. Лишь когда все три были выведены из строя, противник наконец осмелился выпустить из портов свои тяжелые корабли. Так господство на востоке Средиземного моря еще на 6 месяцев осталось в руках англичан. Пикировщики Люфтваффе на Крите и в Сицилийском проливе, как 5 месяцев назад в Дюнкерке и год назад в Норвегии, нанесли Королевскому Флоту несколько тяжелых ударов. Так как британские корабли упорно отказывались отсиживаться в портах и сражались с бомбардировщиками вплотную к их аэродромам, «Штуки» получили идеальную возможность продемонстрировать свою силу и меткость.

А что в это время делали немецкие тяжелые корабли, хотя для них ситуация складывалась совсем иначе? Они отсиживались в портах, тщательно замаскированные. Но это лишало их возможности маневрировать, и им приходилось сидеть и ждать, неделю за неделей, месяц за месяцем, под вражескими бомбами. Причем их противником был не легкий Ju-87 с единственной бомбой на борту, а вся мощь Бомбардировочного Командования, которое было абсолютно уверено, что может уничтожить бомбами любой военный корабль. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» были закупорены в Бресте. Неисправные машины требовали нескольких месяцев квалифицированного ремонта, прежде чем корабли смогут снова выйти в море. Немного позднее к линейным крейсерам присоединился «Принц Ойген», который после расставания с «Бисмарком» не сделал совершенно ничего. Эти корабли превратились в идеальную мишень для тяжелых бомбардировщиков.

Зато на Средиземном море отличились «Веллингтоны», действующие с Мальты. Ночью 8/9 января они бомбили Неаполь, где укрывались 3 итальянских линкора, бежавшие из Таранто. Хотя бомбардировщики не добились прямых попаданий, 3 бомбы разорвались рядом со старым «Джулио Чезаре» и вызвали серьезные течи в его изношенном корпусе. Встревоженные итальянцы перевели все эти корабли еще дальше на север, в Специю, чтобы укрыть от английских самолетов. Казалось, что прецедент создан, однако немцы оказались гораздо более крепким орешком, чем итальянцы.

Следует напомнить, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» прибыли в Брест 22 марта, но это было обнаружено далеко не сразу. В результате ночью 18/19 марта Королевские ВВС бомбили Киль, но ничего не добились. Англичане надеялись в ходе этого налета повредить достраивающийся «Тирпиц», который вызывал у них серьезную тревогу. Но пара линейных крейсеров беспокоила Адмиралтейство гораздо более сильно, ведь тогда проблемы с их машинными установками еще не были известны [128]128
  Двухмесячное плавание привело к серьезным дефектам в котлах «Шарнхорста». Трубки перегревателя стали источником постоянной угрозы. Инженеры верфи, осмотрев котлы, пришли к заключению, что на ремонт потребуется 10 недель. Когда командир корабля Курт Хоффманн сообщил об этом гросс-адмиралу Редеру, тот был потрясен. Как мы уже видели, с подобными проблемами сталкивались немецкие карманные линкоры и эсминцы. Однако не одни немцы страдали от этого.
  «Использование перегретого пара с высоким давлением и температурой в межвоенные годы создавало массу трудностей, в основном потому, что тогдашние материалы просто не выдерживали долгой службы в агрессивной среде, какой является перегретый пар».


[Закрыть]
. В тот день, когда эта пара прибыла в Брест, премьер-министр напомнил Александеру и Паунду, какую опасность они представляют, и потребовал принять меры против них.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю