Текст книги "Закат владыки морей"

Автор книги: Питер Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 36 страниц)

В конце концов проблема была решена дипломатическим путем. Черчилль написал Рузвельту: «Мы крайне обеспокоены сообщениями о намерении французского правительства перевести „Жан Бар“ и „Ришелье“ в Средиземное море для достройки. Трудно преувеличить потенциальную опасность этого, поэтому нельзя допустить, чтобы эти корабли перешли под контроль французов» [94]94
  Здорово! Нельзя французским линкорам переходить под контроль французов! – Прим. пер.


[Закрыть]. Рузвельт разделял это мнение, и Соединенные Штаты оказали давление на правительство Виши, в результате чего линкоры остались в Африке еще на 2 года. Адмиралтейство почувствовало огромное облегчение. Проблема французских линкоров была решена исключительно вовремя, так как в это время в Германии начали понемногу оживать от спячки линкоры настоящего противника. Потенциальная угроза была готова превратиться в угрозу реальную.

В июле 1940 года командование германского флота выпустило меморандум, касающийся действий, которые флот должен предпринять, так как война близится к завершению. Такой вывод был несколько поспешным, но в этом документе, озаглавленном «Строительство послевоенного флота», подтверждалась вера флотского командования в линкоры. Хотя они до сих пор действовали не слишком удачно, в меморандуме говорилось: «Главным действующим лицом в войне против вражеского океанского судоходства является линейный корабль». Но пока приходилось сражаться тем, что имелось на руках. К октябрю, по сравнению с июлем, положение Германии значительно улучшилось, хотя по-прежнему лишь немногие корабли действительно могли выйти в море. Однако ремонт и оснащение остальных быстро двигались к завершению.

Попробовать на вкус, какова океанская водица, было поручено тяжелому крейсеру «Адмирал Хиппер», который отправился в одиночное плавание. Начало будущих операций получилось совсем не блестящим. Крейсер вышел из Киля 24 сентября и направился на север вдоль побережья Норвегии, так и не замеченный англичанами. Однако 27 сентября на широте Ставангера у него в очередной раз начались неполадки в машинах, и крейсер был вынужден прервать поход. К концу месяца он вернулся в порт, но не в Сен-Назер, как планировалось, а обратно в Киль.

Адмиралтейство слишком поздно узнало о выходе «Хиппера», и лишь 28 сентября адмирал Форбс вывел в море свои главные силы на перехват. Не удивительно, что он ничего не обнаружил. Через месяц к океанскому походу был подготовлен карманный линкор «Адмирал Шеер», и на этот раз начало похода прошло нормально. В обстановке строжайшей секретности через Кильский канал он покинул Балтику и 27 октября вышел из Брунсбюттеля. 28 октября он благополучно прибыл в Ставангер и двинулся дальше на север, чтобы уклониться от многочисленных самолетов, патрулирующих над Северным морем. Ему продолжало везти, и 30 октября он незаметно прошел Датский пролив. Отчасти успех можно приписать установленному на «Шеере» радару, однако гораздо больше немцы должны благодарить отвратительную погоду, укрывшую корабль от глаз англичан. Во время шторма 2 человека были смыты за борт, однако 1 ноября карманный линкор благополучно вышел в Северную Атлантику. В течение 4 дней он искал добычу, а противник даже не подозревал об этом. 5 ноября карманный линкор нанес первый удар.

В этот день рано утром «Адмирал Шеер» встретил следующий самостоятельно пароход «Мопан» (5389 тонн), когда шел на перехват конвоя, обнаруженного накануне бортовым самолетом. Капитан 1 ранга Кранке повернул прямо на этот пароход, приказав ему остановиться. Приказ был исполнен, и, к огромному облегчению немцев, английский пароход не послал по радио сообщение о встрече с рейдером. Экипаж был пересажен в шлюпки, а корабль потоплен артиллерией. После этого сгорающий от нетерпения Кранке помчался вслед за конвоем. Молчание «Мопана» обрекло в этот день на гибель много судов, так как вскоре после этой встречи «Адмирал Шеер» перерезал курс конвою НХ-84, состоящему из 37 тяжело груженых танкеров и транспортов.

Единственным сопровождающим этой огромной массы ценных судов оказался вспомогательный крейсер «Джервис Бей» – бывший лайнер водоизмещением 14000 тонн, вооруженный старыми 152-мм орудиями. Это был такой же плавучий гроб, как и «Равалпинди», не обладающий ни скоростью, ни броней и вооружением. Он был совершенно беспомощен и против рейдеров, и против подводных лодок. Пока «Джервис Бей» упорно запрашивал опознавательные, «Адмирал Шеер» продолжал полным ходом идти прямо на него. Кранке должен был как можно быстрее разделаться с «эскортом» конвоя, и хотел использовать для этого как тяжелые, так и средние орудия. В 16.40 карманный линкор повернул и открыл огонь. Командир «Джервис Бея» отважный капитан 1 ранга Феджин немедленно приказал конвою рассеяться, что и было сразу исполнено. Транспорты начали ставить дымовые завесы, чтобы скрыть свой отход, а вспомогательный крейсер пошел прямо на своего могучего противника, открыв огонь из всех орудий. Неравная дуэль не могла продолжаться слишком долго, и в 17.00 «Джервис Бей», получивший множество попаданий, пылающий от носа до кормы, перевернулся и затонул. Его смелый командир был посмертно награжден Крестом Виктории. Самопожертвование «Джервис Бея» спасло конвой, так как он задержал «Шеера», и это позволило транспортам разойтись в разные стороны.

В очередной раз была продемонстрирована откровенная глупость многих «теоретиков», которые перед войной требовали строить военные корабли, способные справиться с вражеским вспомогательным крейсером. Но при этом они с пеной у рта требовали отправить на слом все крупные корабли, и в первую очередь – линкоры. С вспомогательным крейсером мог справиться и «Джервис Бей». А что он мог сделать с малым линкором, которым являлся «Адмирал Шеер»? Одной отваги было слишком мало, и смерть Феджина была совершенно недостаточной заменой и тем линкорам, которые не сумела построить Великобритания, и тем, что были преждевременно разобраны, чтобы снискать расположение сенатора от Висконсина.

Теперь «Адмирал Шеер» попытался повредить как можно больше судов до того, как окончательно стемнеет. Добить их немцы рассчитывали позднее. Всего под снарядами карманного линкора на дно пошли 5 судов общим водоизмещением 33331 тонна, а еще 3 были повреждены, прежде чем мрак прекратил избиение. Одним из этих поврежденных судов был большой танкер «Сан Деметрио». Экипаж покинул его, но потом вернулся обратно на борт и сумел доставить в порт большую часть ценного груза. Начало похода нельзя было назвать полностью удачным, но все-таки «Адмирал Шеер» за один день потопил 6 хороших транспортов и вспомогательный крейсер, не получив ни единой царапины. Его внезапное появление посреди Атлантики послужило отличным доказательством правильности немецких планов и слабости британских патрулей. Чего он еще сумеет добиться, и где будет нанесен новый удар?

Адмиралтейство отреагировало сразу, как только была получена неприятная новость. Все конвои были выведены из опасной зоны или задержаны. Адмирал Форбс направил свои тяжелые корабли, чтобы перекрыть «Адмиралу Шееру» возможные пути возвращения в Германию и Францию. Линейные крейсера «Худ» и «Рипалс» на полном ходу вылетели из Скапа Флоу, чтобы перехватить карманный линкор, если он направится в Брест или Лориан. Сам адмирал Форбс вышел в море с «Нельсоном», «Роднеем» и легкими силами, чтобы патрулировать межу Исландией и Фарерскими островами. Решение выглядело вполне логичным. «Шеер» вряд ли задержится в районе своих подвигов. Однако Адмиралтейство думало иначе и полностью смешало карты Форбсу. Один из линейных крейсеров был послан прямо в точку, где в последний раз видели «Адмирала Шеера». «Родней» был направлен, чтобы прикрыть несколько конвоев, идущих в Англию. Это был не первый и далеко не последний случай, когда кабинетные вояки вмешивались в действия адмирала в море. К счастью, на сей раз обошлось без тяжелых последствий. «Адмирал Шеер» не собирался возвращаться домой и сейчас полным ходом следовал в Южную Атлантику в поисках новых жертв.

Снова было продемонстрировано, что эффект от действий одиночного рейдера во много раз больше, чем прямой ущерб от потопленного тоннажа. Британская экономика пострадала очень серьезно. Стефен Роскилл кратко замечает:

«Многие корабли были задержаны, и порты отправления оказались забиты до предела. Нормальное следование конвоев в Северной Атлантике возобновилось только 17 ноября, когда в море вышел НХ-89. Сокращение национального импорта, вызванное самим фактом появления карманного линкора на главных конвойных маршрутах, значительно превосходило количество грузов, действительно уничтоженных им».

Единственно верным решением было усиливать линкорами сопровождение особо важных конвоев. Были сформированы несколько поисковых групп, в состав которых вошли авианосцы «Формидебл» и «Гермес». Однако кораблей было слишком мало, а океан слишком широк, чтобы поиски принесли успех. Повторялась старая история, ведь в начале войны для борьбы с подводными лодками тоже формировали поисково-ударные группы вместо того, чтобы усиливать эскорт конвоев. Горстка крейсеров и пара авианосцев могли неделями мотаться по просторам северной и южной Атлантики, Индийского океана и полярных морей, но даже близко не подойти к рейдеру. Единственное место, где наверняка можно было перехватить рейдер, – поблизости от важных конвоев, как и подводные лодки. И как те же подводные лодки, рейдеры в этом случае можно было вынудить принять бой или отогнать. Но для этого требовались линейные корабли, а их отчаянно не хватало. Однако опасность уже была слишком велика, а в будущем обещала стать еще больше. Поэтому даже корабли Флота Метрополии на несколько месяцев были привлечены к сопровождению конвоев, что свело почти на нет то превосходство в силах, которое имел адмирал Форбс.

Для экипажей линкоров сопровождение конвоев в Северной Атлантике было занятием утомительным и унылым. Хотя моряки знали, что их присутствие гарантирует безопасность многочисленных торговых судов, несущих ценные грузы, неделю за неделей таскаться взад и вперед через Атлантику вслед за «купцами», которые были еще более тихоходными, чем даже устаревшие линкоры типа «R», оказалось крайне тяжело. Единственным светлым пятном в монотонных буднях могла стать встреча с противником, но далеко не всякая. Ведь стаи подводных лодок упорно преследовали конвои по пятам, надеясь подстрелить линкор, что было гораздо более эффектно и престижно, чем потопление очередного транспорта. Однако даже появление подводных лодок оказывало электризующее воздействие. Лейтенант-казначей Аллен вспоминает, как выглядела такая служба для экипажа «Роднея»:

«Каждый раз повторялось одно и то же. Мы должны были покинуть порт в сопровождении эсминцев, которые возвращались назад, проведя с нами пару дней [95]95
  Хотя до сих пор бытует миф, будто линкоры всю войну простояли на якорях, окруженные плавающими в воде пустыми пивными банками.


[Закрыть]. Они сопровождали нас через районы, наиболее густо населенные подводными лодками, а потом мы самостоятельно следовали на рандеву с конвоем. После этого день за днем мы ползли вместе с ним. Все казалось точно таким же, как в прошлый раз. Корабельный плотник Барнс, который недавно попал на линкор, заметил, что единственным развлечением стал день, когда опустился густой туман. Эта пелена скрыла абсолютно все, и мы потеряли конвой.

Команда корабля великолепно переносила постоянное напряжение. В опасное время приходилось стоять двумя вахтами, и эти периоды тянулись от 5 до 6 дней. Все это время мы держали готовыми две 406-мм башни из трех. Это означало, что многие моряки были вынуждены находиться на своих постах по 20 часов в сутки. Поэтому обычно делалось небольшое послабление. С 8 вечера до рассвета в готовности держали только одну башню, хотя вся остальная команда дежурила на местах согласно расписанию. Поэтому расчеты башен жили своим тесным замкнутым мирком, проводя вместе долгие часы. Это способствовало сплочению и позволяло как-то скрасить монотонность».

Большие Корабли в очередной раз сыграли свою роль и показали, что в Битве за Атлантику они имеют такое же большое значение, как и в других операциях, хотя кое-кто и пытается принизить их роль на этом театре, который для Великобритании был главнейшей артерией [96]96
  Вот один из таких примеров:
  «Даже в этом случае они могли добиться какого-то успеха, только действуя вместе с авианосцами. До вступления Японии в войну британская морская мощь подвергалась угрозе в двух важных пунктах. На просторах Атлантики шла битва между конвоями и германскими подводными лодками. И в этой битве линкоры не участвовали».
  Случаи, когда линкоры встречались с вражескими рейдерами, описаны в этой главе, поэтому они участвовали в Битве за Атлантику и сыграли в ней важную роль. Но ни в одном из этих случаев, исключая погоню за «Бисмарком», линкоры не действовали вместе с авианосцами.
  Другой историк пишет:
  «Легко заметить, что немцы, развязав войну на море, могли лучше использовать свои деньги и мощности верфей, если бы построили сотни подводных лодок вместо нескольких тяжелых кораблей. В этом случае британским линкорам просто нечего было бы делать. Это и есть самое неприятное. Британия так долго вверяла свою безопасность линейному кораблю, что лишь немногие люди сумели заметить изменение ситуации, например, Фишер еще в 20-х годах».
  И снова я уверен в обратном. Даже в период самых больших успехов подводных лодок движение конвоев через Атлантику не было прекращено или приостановлено, как могло случиться в случае рейда «Шеера» или других кораблей. Матросы, использованные для комплектации команд линкоров (крейсеров, эсминцев, тральщиков), не были хорошими подводниками. Точно так же верфи не могли свободно строить то, что хочется, а не то, что они могут. А утверждение, что если бы не существовало германских линкоров, то не было бы необходимости в существовании британского линейного флота, просто бессмысленно. Если бы не было Люфтваффе, не было бы нужды в Истребительном Командовании КВВС. Если бы не было танков, не были бы нужны противотанковые орудия. Если бы не было подводных лодок, не потребовались бы тысячи эскортных кораблей. Однако германские линкоры существовали, и немцы планировали строить их дальше. Но даже если бы их не было, оставались итальянские и японские линкоры, а также большое количество тяжелых крейсеров, принадлежащих этим странам, которые могли принести нам неприятностей немногим меньше, чем линкоры. Еще один историк безапелляционно заявляет:
  «Когда началась война, главной задачей бывшего победителя в сотнях битв стали удары по торговому судоходству, его защита и огневая поддержка десантов».
  Браво! Так оно и есть! С незапамятных времен задачи Королевского Флота сводились именно к этому, и каждое сражение имело целью решение какой-то из этих задач. Другими словами, «бывший победитель», выполняя эти обязанности, продолжал играть решающую роль в морской войне.


[Закрыть].

Когда «Адмирал Шеер» пересекал центральную Атлантику, Соединение Н было занято в Средиземном море. Поэтому рейдер проскочил этот район беспрепятственно. Но теперь он был уже не один. Ночью 6/7 декабря «Адмирал Хиппер» снова вышел в море, чтобы попытать счастья. Используя переполох, вызванный действиями «Шеера», «Хиппер» вышел из Брунсбюттеля, проскочил вдоль берегов Норвегии и благополучно прошел Датский пролив. Командир крейсера имел совершенно четкий приказ: атаковать конвои, идущие из Галифакса и обратно. «Шеер» с этого момента должен был заняться уничтожением отдельных судов в отдаленных районах Атлантики.

Хотя сначала «Хипперу» повезло – он сумел прорваться, не замеченный англичанами, его поход оказался таким же неудачным, как и первый. Он зашел слишком далеко на юг от обычных конвойных маршрутов и не мог обнаружить никакой добычи. Такой же бесплодной оказалась попытка действовать на морских путях, ведущих в Сьерра-Леоне. Недостаточная дальность плавания была настоящим проклятием кораблей этого типа, и немцам приходилось развертывать в океане целую флотилию судов снабжения, чтобы обеспечивать их действия.

Тем временем «Шеер» продолжал свирепствовать, и его счет постоянно рос. 18 декабря он перехватил британский рефрижератор «Дюкеза» (8651 тонна). Ранее карманный линкор уже потопил 24 ноября юго-восточнее Бермудских островов «Порт Хобарт» и 1 декабря западнее Батерста «Трайбсмен». Однако на сей раз командир «Адмирала Шеера» совершенно намеренно дал своей жертве возможность сообщить по радио о встрече с рейдером перед тем, как высадить на рефрижератор абордажную партию. Таким способом он надеялся отвлечь британские корабли от охоты за «Хиппером» на севере – и вполне преуспел в своем намерении. По крайней мере 2 авианосца, 2 тяжелых и 2 легких крейсера и 1 вспомогательный крейсер были направлены в этот район. Но «Шеер» ускользнул от них так же легко, как и раньше. Он ушел в Южную Атлантику, уведя с собой «Дюкезу» в качестве приза.

В Сочельник 1940 года «Адмирал Хиппер» все-таки напал на след, хотя снова судьба была против него. Вечером он встретил большой конвой и всю ночь следовал за ним, надеясь на богатую добычу в праздничный день. На рассвете «Хиппер» пошел на сближение с конвоем, собираясь до отказа набить свой рождественский чулок. Тут же выяснилось, что немцы откусили много больше, чем могли проглотить. Оказалось, что «Хиппер» атаковал конвой WS-5A – «Специальный Уинстона». Эти конвои с войсками следовали вокруг Африки на Средний Восток. Как и следовало ожидать, конвой имел мощное прикрытие, и тяжелому крейсеру с ненадежными машинами не следовало приближаться к нему.

В состав эскорта входили авианосец «Фьюриес», тяжелый крейсер «Бервик», легкие крейсера «Бонавенчер» и «Дьюнедин». Из них только «Бервик» мог противостоять «Хипперу» в сражении один на один, но почти сразу «Бервик» получил несколько попаданий и был тяжело поврежден. Небольшие повреждения получили 2 транспорта. Авианосец был нагружен самолетами, которые следовало доставить в Такоради, и не мог оказать серьезной помощи, если бы дела приняли скверный оборот. Однако для этого «Хиппер» должен был действовать более решительно. Конвой спешно рассеялся, хотя это было сделано несколько преждевременно, так как германский крейсер отступил. Отступил, хотя его главный противник «Бервик» был серьезно поврежден, одному из легких крейсеров уже исполнилось 22 года, а второй был вооружен всего лишь 133-мм пукалками. «Хиппер» направился в Брест, сумев потопить всего лишь один транспорт, встреченный на обратном пути. Это судно водоизмещением 6078 тонн стало единственным трофеем «Хиппера» за весь поход. Как обычно, реакция англичан запоздала, хотя «Ринаун» и Соединение Н покинули Гибралтар в сильнейший шторм, чтобы попытаться перехватить «Хиппер». «Рипалс» вышел из Скапа на случай, если немецкий крейсер направится в Атлантику. Адмирал Тови, только что сменивший Форбса, в первый раз вывел Флот Метрополии в море.

Этот флот имел теперь значительно больше тяжелых кораблей, чем раньше. В Скапа и Розайте под командованием Тови находились «Нельсон», «Родней», «Худ» и «Рипалс». В декабре к ним присоединился только что вошедший в строй «Кинг Георг V», который сразу стал флагманом. Тови надеялся, что вскоре после Нового Года он получит еще и «Принс оф Уэлс». Однако частые операции по сопровождению конвоев привели к тому, что в распоряжении Тови обычно находилось не 5 линкоров, а меньше.

Эти подкрепления были более чем своевременны, так как немецкий линейный флот достиг пика своей силы. 28 декабря адмирал Лютьенс подготовил к походу линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау», которые должны были пройти следом за «Шеером» и «Хиппером», но теперь они не станут поворачивать назад, оказавшись южнее Исландии. В январе 1941 года началась еще более опасная фаза битвы на конвойных маршрутах в Северной Атлантике. «Адмирал Шеер» продолжал собирать жатву в самых неожиданных местах. Сначала он попытался перехватить WS-5A, чтобы завершить начатое «Хиппером», но безуспешно. Потом «Шеер» захватил тяжело груженный норвежский танкер, который был отправлен в Бордо в качестве приза. После этого капитан 1 ранга Кранке изменил тактику и отказался от ночных перехватов в пользу смелого сближения с целью при дневном свете, используя при этом английские сигналы. Этот метод вскоре принес свои плоды. Действуя на маршруте между Кейптауном и Фритауном, «Шеер» 20 января захватил голландское судно «Беревельд» и вскоре после него – британский транспорт «Стэнпарк». Эти три жертвы добавили на счет карманного линкора еще 18738 тонн. Ни один из этих кораблей не успел послать радиограмму. Поэтому Адмиралтейство не заподозрило, что причиной их исчезновения был «Адмирал Шеер».

Кранке заправился с судна снабжения «Нордмарк», после чего двинулся на поиски новых приключений. 1 февраля он находился к западу от Кейптауна, а к концу месяца «Шеер» завершил длинный крюк на юг, обходя мыс Доброй Надежды. Теперь он оказался у восточного побережья Мадагаскара и направлялся к северному входу в Мозамбикский пролив, где Кранке рассчитывал найти богатую добычу, как ему обещал командир вспомогательного крейсера «Атлантис». Новые охотничьи угодья действительно оказались богатыми. 20 февраля карманный линкор потопил греческое судно «Григориос К» (7187 тонн) и захватил английский танкер «Бритиш Адвокат» (6994 тонны). На следующий день он потопил «Канадиэн Круйсер», но командир этого корабля оказался более бдительным, чем все прежние жертвы, и успел отправить радиограмму о встрече с рейдером. 22 февраля был захвачен голландский сухогруз, однако он тоже успел воспользоваться радио, поэтому Кранке решил направиться в более безопасные воды. Он также получил приказ в конце марта возвращаться в Германию вне зависимости от прочих обстоятельств. Поэтому «Шеер» отправился назад по своим собственным следам. При этом 22 февраля он был замечен разведывательным самолетом с легкого крейсера «Глазго».

В это время поблизости находились несколько крейсерских соединений. Тяжелый крейсер «Аустралиа», крейсер «Хокинс» со 190-мм орудиями и легкие крейсера «Эмералд» и «Энтерпрайз» были направлены на помощь «Глазго». Адмиралтейство подключило к охоте авианосец «Гермес», тяжелые крейсера «Канберра» и «Шропшир», крейсер ПВО «Кейптаун». Если бы «Глазго» сумел удержать контакт с рейдером, карманный линкор был бы уничтожен превосходящими силами. Однако вскоре гидросамолет потерял рейдер и больше не сумел обнаружить.

Благополучно избежав неприятных встреч, «Адмирал Шеер» заправился с судна снабжения и провел мелкий ремонт дизелей. Все работы были завершены 11 марта, после чего карманный линкор двинулся назад в Германию. Переход был долгим и утомительным, однако не был отмечен никакими событиями, хотя рейдер пересек все основные конвойные маршруты, пока двигался на север. 25 марта он находился у входа в Датский пролив и задержался, чтобы дождаться плохой погоды. После этого он спокойно завершил свое путешествие и 30 марта вошел в гавань Бергена. 1 апреля «Адмирал Шеер» прибыл в Киль, встреченный всеобщими восторгами. Этот хрестоматийный поход показал, что может быть сделано надежным кораблем и умелым командиром. За 5 месяцев «Адмирал Шеер» прошел 46419 миль, потопил вспомогательный крейсер «Джервис Бей» и 16 торговых судов общим водоизмещением 99095 тонн.

Его гораздо менее удачливый товарищ – «Адмирал Хиппер» – наконец тоже сумел встать на ноги. 1 февраля британские самолеты-разведчики сообщили, что он стоит на якоре в Бресте. Однако в этот же день крейсер под командованием капитана 1 ранга Майзеля покинул порт и вышел во второй поход. Выйдя в точку в 1000 милях к западу от мыса Финистерре, «Хиппер» заправился с танкера и стал ждать благоприятного случая. После того, как подводные лодки сильно потрепали конвой HG-53, было решено, что «Хиппер» закончит их работу. Крейсер направился на перехват уцелевших судов, но сумел потопить лишь один отставший транспорт. Это произошло 11 февраля. А вечером того же дня судьба улыбнулась ему, и крейсер перехватил тихоходный конвой SLS-64 из 17 судов, шедший без всякой охраны.

На рассвете 12 февраля волк забрался в овчарню, и началось побоище. Через несколько часов на дно пошли 7 транспортов водоизмещением 32806 тонн, еще 2 транспорта были повреждены. Однако нехватка топлива вынудила командира крейсера прекратить охоту. 15 февраля «Хиппер» вернулся в Брест с 8 скальпами, не получив при этом ни царапины. Здесь он стал объектом интенсивных бомбардировок со стороны Королевских ВВС, однако все ограничилось несколькими близкими разрывами. Его малая дальность плавания и ненадежные машины вынудили командование немецкого флота принять решение о возвращении крейсера домой, несмотря на неплохие результаты, показанные в последнем рейде. В результате 15 марта «Хиппер» снова покинул Брест, заправился к югу от Гренландии, 23 марта прошел через Датский пролив, хотя был замечен британскими патрульными крейсерами, и 28 марта прибыл в Киль, опередив на 2 дня «Адмирал Шеер» [97]97
  Гросс-адмирал Редер был так восхищен тем, что удалось подергать за хвост британского льва, что лично встретил оба корабля и поздравил команды.


[Закрыть].

Тем временем Адмиралтейству пришлось решать тяжелую проблему. Еще 2 немецких корабля прошли через Датский пролив, на этот раз они направлялись на запад. Спустя много лет этот бросок выглядит как оскорбительная демонстрация. Линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау» покинули Киль 23 января и сначала двинулись на север, держась на почтительном расстоянии от Исландии. Потом они круто повернули на запад, чтобы прорваться в Атлантику. Однако Адмиралтейство еще 20 января получило предупреждение, что готовится такой прорыв, и адмирал Тови развернул свои корабли, чтобы помешать противнику. 23 января поступило повторное предупреждение. Стефен Роскилл неопределенно говорит о неких «разведывательных данных», согласно которым 2 немецких линейных крейсера вышли в море и прошли через Большой Бельт. Скорее всего, речь идет о расколотых шифрах «Энигмы». Поэтому в полночь 25/26 января адмирал Тови вышел в море с «Нельсоном», «Роднеем» и «Рипалсом». Капкан насторожили, и он был готов захлопнуться. В проливе патрулировали 2 легких крейсера, оснащенные новейшими радарами.

Рано утром 28 января показалось, что англичане добились своего. Легкий крейсер «Найад» обнаружил радаром «Шарнхорст» и «Гнейзенау» и тут же сообщил об этом адмиралу Тови. В действительности немцы сумели заметить «Найад» еще до того, как англичане обнаружили их. Они немедленно повернули прочь от крошечного крейсера, так как имели соответствующий приказ. Оторвавшись, немцы заправились с танкера «Адриа» к востоку от одинокого острова Ян Майен. После этого они снова повернули на запад и 3/4 февраля вошли в Датский пролив. На сей раз их попытка оказалась удачной. 1 февраля Флот Метрополии вернулся в Скапа, поэтому немцев никто не заметил. Адмирал Лютьенс с гордостью передал своему соединению: «Впервые в истории германские линкоры прорвались в Атлантику. Теперь за дело!»

Лютьенс имел достаточно специфические приказы. Он должен был сосредоточить свои усилия не только на охоте за одиночными судами. Адмирал должен был постараться «уничтожить торговое судоходство, следующее в Великобританию». Не более и не менее! Немецкий историк Кайюс Беккер разъясняет, что это означало потопление максимально возможного тоннажа. Это имело приоритет даже перед нарушением системы конвоев в целом [98]98
  Такое объяснение подтверждало другую идею, высказанную в книге Беккера: все операции линкоров были напрасной тратой сил и времени. Его аргументы почти в точности повторяют то, что говорили в Англии перед войной, причем ряд высказываний мы уже цитировали. Беккер пишет:
  «Да, если рассматривать потенциал германских кораблей, такие достижения являются совершенно недостаточным вкладом в успех флота в целом. Человек за человека, тонна за тонну, доля подводных лодок оказывается больше и при абсолютном, и при относительном подсчете».
  «Без той угрозы, которую представляли германские корабли, огромный потенциал британского флота был бы растрачен впустую – если не считать операций на Средиземном море».
  «Хотя линкоры проектируют для морских сражений. Такие битвы ушли в прошлое как способ выиграть войну».


[Закрыть].

Заправившись к югу от Гренландии 5/6 февраля, линейные крейсера были готовы к продолжению операции.

Однако на руках у Лютьенса висели кандалы, которые сковывали действия всех немецких и итальянских адмиралов. Он должен был любой ценой уклоняться от боя с равными по силам соединениями англичан. Командир «Шарнхорста» трактовал этот приказ как необходимость избегать сражения с равными шансами, но Лютьенс дал приказу расширительное толкование. Он решил избегать даже самого призрака боя, даже если кораблей противника было меньше, даже если эти корабли были слабее, даже если... В большинстве случаев так и выходило.

Первый инцидент произошел, когда на рассвете 8 февраля 2 линейных крейсера встретили первую потенциальную жертву – конвой HX-106. Этот тихоходный конвой следовал обычным маршрутом из Галифакса. «Гнейзенау» заметил конвой в 8.35, и Лютьенс разделил свою эскадру, чтобы атаковать конвой с двух сторон. «Гнейзенау» должен был зайти с юга, а «Шарнхорст» – с севера. Однако все рухнуло в 9.47, когда с «Шарнхорста» заметили характерную треногую мачту с тяжелым боевым марсом. Конвой сопровождал английский линкор. Катастрофа!

Командир «Шарнхорста» Курт Хоффман так не считал. Он намеревался сблизиться с английским кораблем, а потом увлечь его за собой подальше от конвоя, используя превосходство в скорости в 10 узлов, чтобы держаться за пределами дальности эффективного огня британских орудий. Поэтому он продолжал следовать на сближение с конвоем. Но это совершенно не понравилось Лютьенсу, и он в резкой форме приказал «Шарнхорсту» повернуть и полным ходом уходить прочь от конвоя.

«Шарнхорст» правильно опознал своего противника как линкор «Рэмиллис». После приключений в Средиземном море этот корабль использовался для сопровождения войсковых конвоев. В прошлом месяце он охранял WS-5B, следовавший в Северную Африку. На линкоре подняли пары до предела, чтобы развить максимальную скорость – 21 узел. Его 381-мм орудия подняли стволы, нащупывая одиночный корабль противника. «Рэмиллис» рвался за новыми лаврами. Но, увы, этого оказалось недостаточно. Немецкие корабли шарахались от любой тени. Снова обратимся к Беккеру.

«Древний „Рэмиллис“ успел выпустить в небо несколько клубов дыма, и оба германских линкора, несмотря на современные системы управления огнем и доказанную эффективность своей артиллерии – даже на больших дистанциях, – поспешно бежали».

К несчастью, «Рэмиллис» сообщил, что встретил крейсер типа «Хиппер». Поэтому «Шарнхорст» и «Гнейзенау» оставались укрыты завесой неизвестности, что облегчало их действия. Вдобавок Флот Метрополии вышел в море, чтобы перехватить возвращающиеся в Германию «Хиппер» и «Шеер». Это был еще один бесплодный поход. Лютьенс еще раз заправил свои корабли и повернул сначала на юг, а потом на восток. 22 февраля он наконец дождался награды. Были замечены несколько судов из состава конвоя, который был только что распущен. Это происходило, когда конвои оказывались примерно в 500 милях к востоку от Ньюфаундленда. Отсюда транспорты следовали в различные порты назначения самостоятельно. Но в данном случае термин «безопасная зона» оказался совершенно неуместным. Эти несчастные были быстро уничтожены, не оказав никакого сопротивления. На дно пошли 5 судов общим водоизмещением 25784 тонны. После этого Лютьенс снова двинулся на юг, так как несколько транспортов успели передать по радио сообщение о встрече с рейдером. Эти радиограммы были приняты на берегу, и Адмиралтейство наконец встревожилось. Заправившись в центре Атлантики, немецкая эскадра двинулась дальше, чтобы выйти на маршруты, ведущие в Сьерра-Леоне.

Вскоре немцы снова встретили конвой. Это произошло на рассвете 8 марта примерно в 350 милях к северу от островов Зеленого Мыса. Это был SL-67. Его сопровождали эсминцы «Фолкнор» и «Форестер» из состава Соединения Н, корвет «Сесилия» и наш старый знакомый – линкор «Малайя», еще недавно принимавший участие в обстреле Генуи. Именно его разведывательный самолет первым обнаружил приближающиеся немецкие корабли и вовремя дал предупреждение. Для Лютьенса это было повторение эпизода с «Рэмиллисом». А теперь посмотрим, как это выглядело со стороны англичан.

«В 16.45 противник был замечен с боевого марса „Малайи“. 381-мм орудия линкора поднялись на предельный угол возвышения, ожидая, пока сократится дистанция. Старый корпус корабля заскрипел и застонал, когда он на полном ходу (целых 20 узлов!) повернул навстречу противнику. „Форестер“ занял место впереди „Фолкнора“, и оба эсминца ринулись вперед. Торпедные аппараты были развернуты на борт. Машинные команды приготовились в случае необходимости поставить дымовую завесу. Если „Малайя“ не сумеет справиться с неприятелем, эсминцам придется совершить самоубийственный бросок прямо под вражеские орудия.

Но сразу после того как был замечен противник, стало ясно, что он повернул прочь. Немецкие корабли быстро увеличивали скорость, а их башни были развернуты по-походному. Снова произошло невероятное – хотя все шансы были на стороне немцев, они отказались начать бой. Бедная старая „Малайя“ не имела никаких шансов состязаться в скорости с немцами. После недолгой погони все 3 английских корабля повернули обратно к конвою, чтобы помешать немцам обойти себя и уничтожить транспорты. В действительности адмирал Лютьенс об этом даже не думал. Прекрасно зная, что он обнаружен и в эфир ушло сообщение о его позиции, он решил как можно скорее убраться из этого района. Сообщив по радио координаты конвоя 2 подводным лодкам, находящимся неподалеку, Лютьенс полным ходом направился на север».

Немецкая эскадра сейчас шла обратно по собственному следу, чтобы снова выйти на дорогу к Галифаксу. Двигаясь на северо-запад, она потопила одиночный греческий транспорт. В это время тяжелые корабли адмирала Тови вышли в море, чтобы прикрыть важнейшие конвои. Для этого были задействованы «Родней» и «Кинг Георг V», и лишь «Нельсон» остался патрулировать к югу от Исландии.