Текст книги "На службе у бога войны. В прицеле черный крест"

Автор книги: Пётр Демидов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Сражение за Сандомир было длительным и упорным. Немцы имели приказ удерживать его любой ценой. Поэтому, когда наши части за Вислой ушли далеко западнее реки и потом охватили город тугой полуподковой, даже в этих условиях немцы продолжали сражаться в городе, надеясь удержать его и остановить наше наступление в глубь Польши».

Такие бои, как на Висле, не могли не остаться в моей памяти. Здесь я потерял боевого товарища Владимира Подгорбунского, здесь же встретился с командиром 55-й танковой бригады полковником Драгунским. «ДД» продолжал лихо воевать, только уже в 3-й армии. На его груди был уже целый иконостас наград, а за Сандомир он получил и звание Героя Советского Союза.

В ходе боев на Сандомирском и Магнушевском плацдармах нам достались огромные трофеи, в том числе и военные склады, обеспечивающие вермахт всем необходимым. Немножко хотелось бы рассказать о знаменитых Дембицких фронтовых складах, потому что с ними связана целая история, которая произошла у нас в дивизионе. Эти склады занимали огромные площади в лесной зоне близ города Дембиц. Их вместительные наземные и подземные помещения доверху были забиты продовольствием и военным имуществом.

Весть о богатых Дембицких складах быстро распространилась по всей армии, и туда ринулись «представители» от частей и подразделений, одержимых желанием что-нибудь «подтрофеить». От нашего дивизиона собрался ехать за трофеями наш доблестный комиссар Прошкин. Он сколотил группу добровольцев, вооруженных охранников, взял полуторку для груза, а для солидности прихватил одну БМ и машину с крупнокалиберным пулеметом ДШК. Я попросил Георгия Ивановича прихватить для штаба писчую бумагу, канцелярские принадлежности и печатную машинку. Заказ был принят, и майор со своей охраной отбыл в Дембиц.

Время близилось к полудню, а наших «мародеров» еще не было видно. Я уже стал волноваться: уж не случилась ли что? Наконец прибыли машины, нагруженные трофеями, но радости на лицах солдат я не увидел. Отсутствовал и Прошкин. Я сразу же набросился на командира взвода, участвовавшего в этой «операции»:

– Где комиссар?

Взводный, переминаясь с ноги на ногу, доложил, что майор остался на складах, а нам приказал пробиваться с боем и уходить в часть. Немного позже появился и Прошкин, его физиономия сияла как начищенный медный пятак. Естественно, я к нему с расспросами – что и как?

Оказалось, что попасть на Дембицкие склады было не так просто: вокруг высоченные заборы, а въездные ворота только с одной стороны, но там уже стояла охрана с автоматами в руках. Свободный доступ был перекрыт. Перед воротами уже собралась толпа – солдаты, офицеры, какие-то штатские. Каждый жаждал попасть на территорию складов и чем-нибудь поживиться.

Наши «эрэсники» стояли в стороне и наблюдали, чем все кончится: не давать же залп по воротам! Проблема прохода разрешилась просто. Кто-то предусмотрительно направил сюда танк, номер машины был закрыт брезентом, поди разберись какой части. Открывается башенный люк, оттуда высовывается чумазая физиономия. Танкист требует открыть ворота. Охранники молчат, берут автоматы наизготовку. Чумазая голова исчезает. Башнер наводит пушку. Демонстрация силы возымела свое действие – охрана заколебалась и подалась чуть в сторону. Развернув пушку на 180 градусов, машина медленно наехала на ворота и буквально выдавила их своим мощным телом. Толпа ринулась следом за танком. Путь свободен!

Прошкин подождал немного и, повинуясь воровскому инстинкту, тоже двинулся со своей командой в глубь складов, при этом сказав охране, что ему надо дать залп из «катюши» по скрывающимся в лесу фрицам и сделать этот залп он может только с точки, которая находится на этой территории. Охранники поверили и беспрепятственно пропустили машины.

По территории уже бродили пьяные солдаты, которые попали сюда еще до появления охраны. При виде такого количества спиртного наш Иван разве может удержаться от соблазна, чтобы не «нарезаться»? Выстрел по бочке, и фонтанчик вожделенной жидкости сам просится в рот. Победители пили и веселились, дав волю разбушевавшейся стихии.

Остановив одного забулдыгу, у которого из кармана торчали горлышки бутылок со шнапсом, майор узнал, где находится склад со спиртным. Дальше дело пошло быстро и оперативно. На одном складе команда загрузила несколько ящиков со спиртным – шнапсом и вином, на другом – продуктами. Брали сахар, консервы, галеты, шоколад – словом все, что годилось в пищу. Наконец нашли склад с канцелярскими принадлежностями, прихватили несколько пачек бумаги и даже пишущую машинку. Только она для работы не годилась, оказалась с латинским шрифтом.

«Отоварившись», гвардейцы намеревались прорваться теперь уже за ворота, но не тут-то было. На территории складов появился разъяренный член Военного совета генерал Попель. Размахивая маузером, он орал на пьяных солдат: «Мародеры! Подлецы! Изменники Родины!» И тут же после каждого слова палил в воздух.

Прошкин быстро сообразил, что дело дрянь, ситуация складывается критическая, надо что-то предпринимать. Он отдал приказ командиру взвода – отогнать машины на противоположный конец складов и затаиться. Если обстановка не разрядится, выбираться любым способом, вплоть до подрыва стены. Подрывать было чем. На БМ всегда имелся ящик взрывчатки. В критической ситуации, чтобы машина не попала в руки врага, ее попросту подрывали.

Улучив удобный момент, комиссар, вынув из кобуры пистолет, бросился к мародерствующим солдатам с криком и руганью, делая вид, что наводит порядок. Подошел Попель со своей грозной «сворой». Заметив Прошкина, которого хорошо знал, спросил:

– Майор, а ты что здесь делаешь?

– Да вот, оказался здесь случайно, вижу: идет чистый грабеж. Пришлось вмешаться.

– И правильно поступаешь, – одобрительно заметил генерал. – Политработники всегда должны показывать пример в наведении порядка в армии.

Минут тридцать Прошкин еще сопровождал Попеля, потом незаметно отстал от его команды и преспокойно покинул Дембицкие склады. А нашим «мародерам», чтобы выбраться с территории складов, все же пришлось прибегнуть к «фейерверку». Рванув стену, они пробили проход и благополучно вышли на «оперативный простор».

Рассказывая о своих приключениях в Дембице, майор признался, что при встрече с Попелем изрядно перепугался, его жизнь была на волоске. Узнай член Военного совета о цели его пребывания на складах, наверняка бы расстрелял на месте.

Не поверить Прошкину было невозможно. Я знал крутой характер Попеля, фигуры слишком одиозной в армии. Железной рукой он наводил порядок при малейшем отступлении наших войск, классически разгонял «пробки» на дорогах и переправах. Одни генералы действовали палкой, кулаком и матом, Николай Кириллович отдавал предпочтение маузеру.

Танкисты, как огня, боялись «пробок» и заторов, которые создавали другие рода войск, скажем, пехота со своими обозами или тыловые учреждения с грузами, необходимыми фронту. В 1-й танковой армии родилась поговорка: «Обозников могут разогнать только «мессершмитты» или генерал Попель».

Появление Попеля на передовом крае наводило страх на танкистов, артиллеристов, минометчиков, пехотинцев, но только не на немцев. Маленький ростом, с большим крючковатый носом, въедливыми глазами и заметно выпирающим брюшком, генерал-лейтенант всегда ездил с многочисленной охраной на открытом бронетранспортере. Генеральскую папаху с красным верхом знали в каждой части.

Близко с Попелем я не был знаком, но не раз слушал его выступления перед бойцами и офицерами. Однажды, уже после боев на Сандомирском плацдарме, я вел колонну дивизиона в другой район. Неожиданно почувствовал, как мою легковую машину прижимает к обочине что-то тяжелое и массивное. Шофер вынужден был сначала притормозить, потом и совсем остановиться, боясь попасть под колеса громыхавшего сзади бронетранспортера, из которого выглянула знаменитая голова Попеля. Он повернулся в мою сторону и погрозил кулаком. Я облегченно вздохнул – пронесло!

После войны прошел слух: ретивый генерал, блюститель законности и порядка, отправил в Москву несколько «студебеккеров», загруженных трофейным барахлом. В машине находились бочки с бензином, якобы для заправки в пути. Бочки оказались с двойным дном, в которых запрятано было золото и другие драгоценности. Погранцы быстро обнаружили контрабанду, видимо, уже знали о ней. Тогда существовал приказ Сталина о досмотре имущества, отправляемого нашими генералами из Германии. Вот так и засветилось «золото Попеля». Как тогда выкрутился оборотистый Николай Кириллович из этой щекотливой ситуации, известно только Сталину, Поскребышеву, может, Катукову и еще нескольким лицам. Вызывали Попеля в Кремль несколько раз. Видимо, коммерческие дела повлияли на дальнейшую судьбу генерала, его демобилизовали из армии. Он занялся литературной деятельностью, издал несколько книг. Это были мемуары о 1-й танковой армии, но больше – о «героической» деятельности члена Военного совета…

В июне 1987 года мне довелось встретиться с бывшим начальником тыла 1-й гвардейской танковой армии генерал-майором Василием Фомичом Коньковым, который подтвердил слухи о праведных и грешных делах Попеля и других военачальников. Это была теплая и дружеская встреча. На прощание боевой генерал подарил мне свою книгу «Время далекое и близкое», недавно вышедшую в Воениздате. В ней была надпись «На добрую память. Размашистая подпись и дата – 22.06.87 г.»

О генерале у меня действительно осталась добрая память…

Бои у Сандомира и Магнушева измотали танковую армию, шедшую впереди других войск. Она нуждалась в длительном отдыхе. Катуков в своих докладных записках не раз напоминал об этом маршалу Коневу. Тогда армию отвели лишь от передовой линии и оставили в резерве фронта.

27 августа 1944 года Катуков собрал на совещание всех командиров, включая комбригов и начальников штабов, и сделал разбор боевых действий всех частей в июльскоавгустовской наступательной операции. На этом совещании присутствовал командующий бронетанковыми и механизированными войсками 1-го Украинского фронта генерал-полковник Н. А. Новиков. В своем докладе Катуков отметил как положительные моменты в ходе операции, так и недостатки в ее проведении.

Разбору недостатков он придавал особое значение. Они были, и избежать их не удалось и на Сандомирском плацдарме: танки зачастую действовали в отрыве от артиллерии, было немало «пробок» на дорогах во время марша, плохо взаимодействовали танки и пехота, подводили инженерные службы при форсировании рек, разведка не всегда имела полные данные о противнике. Были претензии у командарма и к работе штабов, запаздывали донесения с поля боя, что никак не способствовало принятию правильных оперативных решений.

Катуков был самокритичен, а генерал-полковник Новиков в своем выступлении старался не заострять внимание на недочетах, у него была другая миссия. Он зачитал приказ Президиума Верховного Совета СССР от 25 августа 1944 года о присвоении звания Героя Советского Союза генерал-полковнику М. Е. Катукову с вручением ему ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» – за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство.

Этим же указом звание Героя Советского Союза присвоено и командиру 44-й гвардейской танковой бригады полковнику Гусаковскому и многим другим солдатам и офицерам. Отличившиеся части при форсировании Вислы и взятии Сандомира получили наименование «сандомирских».

В начале сентября танковая армия вышла в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. Ее части и соединения разместились в районе Немиров, недалеко от Львова. Начало осени выдалось теплым, но уже было заметно, как леса стали одеваться в багрянец. Я всегда любил это время года, вспоминалось детство, рязанская земля. Всегда в эту пору крестьяне говорили об урожае, живности на подворье, подводили итоги своих праведных трудов. Видимо, не случайно у них была популярной поговорка о том, что «цыплят по осени считают».

У танковой армии осенью 1944 года были свои счеты: сколько людей и техники потеряно в боях и сколько надо того и другого, чтобы восполнить эти потери.

Наш дивизион разместился на землях, которые раньше принадлежали польскому вельможе графу Потоцкому. Теперь в графских лесных угодьях мы построили землянки для личного состава, замаскировали технику, и лагерная жизнь потекла тихо и размеренно.

Появилась возможность съездить во Львов, и мы ею воспользовались. Когда еще удастся побродить по этому старинному городу и посмотреть его достопримечательности? Город был заложен еще в XIII столетии галицко-волынским князем Даниилом Романовичем Галицким и назван в честь своего сына Льва. В городе поражало обилие архитектурных ансамблей, возведенных в разные времена и в разных стилях. Тут переплетается готика и ренессанс, барокко и классицизм, ампир и модерн. Восхищали своей грандиозностью и красотой многочисленные готические костелы с устремленными ввысь тонкими, упирающимися в небо, крестами, а вот узкие улочки приводили в недоумение – как тут разъезжаются хотя бы два экипажа?

Полюбовавшись оперным театром, мы побывали на площади Рынок, на одной из улочек нашли аптеку, которая сохранилась еще со времен царя Гороха. Война пощадила многие партийки города – часовню Баимов, грот со львами на горе Высокий Замок, памятники композитору Адаму Мицкевичу и первопечатнику Ивану Федорову.

Многое мы узнали о Львове, даже легенду о женском католическом монастыре, расположенном недалеко от площади Рынок. У монахинь начали рождаться дети, что привело местное католическое начальство и Рим в недоумение. Проникнуть из-за строжайшей охраны в монастырь было невозможно, да и сами монашки отрицали какую бы то ни было связь с мужчинами. Факт рождения детей расследовала комиссия из Рима во главе с нунцием. Но докладывать Папе Римскому было нечего.

Тайну раскрыл умирающий настоятель мужского монастыря, который исповедывался у нунция. Оказалось, что монахи много лет рыли подземный ход в женский монастырь, по нему потом и посещали своих «колежанок». О существовании подземного хода нунций умолчал, пожалев монахов и монашек, но распространил слух, что дети у монахинь рождались по воле божьей.

Католическая церковь имела достаточно большое влияние на местное население. В этом я убедился, когда дивизион несколько дней стоял в селе Яворив. Наш штаб разместился в школе, директором которой был интеллигентного вида поляк. Он жил рядом со школой в собственном доме с женой и служанкой. Мы приглашали пана директора к себе в гости, обещали угостить русской водкой и украинским борщом, который, кстати, неплохо готовил наш повар. Директор отказывался, ссылаясь на болезнь – язву желудка, но жена его пани Гражина была не против, чтобы пообщаться с господами русскими офицерами. Это была обаятельная женщина лет 23–25, объяснялись мы с ней на смеси польского, украинского и русского языков и, тем не менее, понимали друг друга. Нам с ней было весело и легко. Я почувствовал, что пани Гражина больше уделяет внимания мне, чем другим офицерам. Это, естественно, мне льстило, и я решил «приударить» за милой полячкой.

Однажды Гражина стала интересоваться у меня, как у военного человека, где лучше прятаться во время налета немецкой авиации. Я порекомендовал подвал. Чтобы убедиться, надежно ли это убежище, пани тут же повела меня в подвал своего дома. Спустившись в полутемное помещение, я понял женскую уловку. Там, внизу, среди различных баулов, бочек, банок с различными съестными припасами я взял Гражину за плечи и прижал к себе. Женщина ответила мне страстным поцелуем. Я слышал от своих друзей, что полячки отличаются особым темпераментом и страстью. Казалось, что моя ундина потеряла голову и не соображает, что делает. Вдруг она остановилась, вырвалась из моих объятий и, крестясь, прошептала: «Матка-Боска, спаси меня!»

Я с удивлением смотрел на Гражину и не понимал причину столь резкой перемены в ее настроении. Порыв страсти прошел, и она объяснила мне, что фанатично верит в Бога, и по католическим канонам, будучи замужем, не имеет права изменять мужу. Это самый большой грех. Вот если бы она была разведена церковью или вдова, тогда другое дело.

Даже этот частный случай дал мне понять, что католическая церковь безраздельно владеет умами и душами своей паствы. Сила Бога беспредельна, считают поляки, и верят в это без оглядки, без рассуждения.

Эти строки – не фикция, не рассказ антиклерикального характера, а скорее бытовая зарисовка из моей фронтовой биографии.

Вскоре наш дивизион снялся с места и пошел дальше на запад. Нас провожала милая пани Гражина, образ которой так и запечатлелся в моей памяти…

Пока мы отдыхали в лесах под Немировым, занимались боевой подготовкой, принимали новое пополнение, вооружались техникой – словом, готовились к удару по врагу, теперь уже на территории самой Германии.

За это время в армии произошли некоторые перемещения в высшем звене командного состава. Генерал Гетман ушел в заместители к Катукову, 11-м гвардейским танковым корпусом стал командовать полковник Бабаджанян, в заместители ему дали полковника Горелова, а 1-ю гвардейскую танковую бригаду принял полковник Темник.

Можно считать, что наша лагерная жизнь проходила без особых осложнений, лишь бандеровцы портили иногда нам настроение. Они стали нападать на села, где стояли наши части. 15 сентября командиру 64-й танковой бригады полковнику Бойко пришлось бросить батальон мотострелков с танками и самоходными установками в лесные массивы юго-восточнее села Радруж, где появились отряды бандеровских боевиков. В результате этой операции было убито 5 бандитов, взято в плен 27 человек. Вопрос о применении БМ-13 тогда не стоял, но боевой отряд во главе с заместителем командира 8-го гвардейского мехкорпуса полковником Гореловым, усиленный артиллерией и минометами, прочесывал леса южнее села Яворив, а также в районе сел Вершицы и Стажиско. Тут боевики и были разгромлены, и больше не появлялись.[42]42
  ЦАМО РФ, ф. 299, оп. 3070, д. 560, л. 107.


[Закрыть]

Готовясь к новым боям, Военный совет 1-й гвардейской танковой армии провел ряд теоретических конференций по обмену опытом боевых действий, на которых рассматривались вопросы оперативно-тактического характера, технического обслуживания машин и работы тыла. На конференциях присутствовали заместитель командующего бронетанковыми и механизированными войсками маршал П. А. Ротмистров, член Военного совета бронетанковых и механизированных войск генерал-полковник Н. И. Бирюков, командующий БТ и МВ 1-го Украинского фронта генерал-полковник Н. А. Новиков и начальник Военной академии бронетанковых и механизированных войск генерал-лейтенант Ковалев.

На одной из конференций выступал сам командарм Катуков. Его выступление потом публиковалось в сжатом виде во фронтовой газете, но когда в архиве я нашел застенографированную речь, несказанно обрадовался и решил непременно включить ее в свои «Записки». Этому выступлению более 60 лет. История. Наверно, будущим поколениям интересно узнать, как решал вопросы разгрома врага известный танковый начальник на заключительном этапе войны. В его выступлении много поучительного не только для военного историка, но и для каждого человека, интересующегося нашим прошлым.

А говорил Катуков вот о чем:

«Противник на границе Германии создал сильную глубоко эшелонированную оборону, имеющую до 10-и огневых точек на 1 километр фронта (ДОТов, ДЗОТов, капониров, блокгаузов и т. п.). Кроме того, все населенные пункты имеют каменные постройки, которые также могут быть подготовлены противником к обороне. Все это, безусловно, будет влиять на свободу маневра наших подвижных войск. Мы должны быть готовы к тому, чтобы разрубить всю систему немецкой обороны и не дать противнику отсидеться за построенными им оборонительными линиями.

При решении вопроса о распределении артиллерии не нужно придерживаться шаблонов. Минполк, лап, тсап, дивизион РС – средства командира корпуса, которые он может придавать тому командиру, соединению или части, кому это нужно по обстановке. Помнить нужно одно: артиллерийские средства нельзя никогда «консервировать».

Легкая артиллерийская бригада является средством командарма и будет использоваться для ведения боя с закрытых позиций по скоплению живой силы противника, его исходным районам действий, огневых точек и т. п., а также с открытых огневых позиций по танкам противника. Делиться бригада между соединениями армии не будет.

В бою штабы бригад должны быть в непосредственной близости к полю боя и помогать командиру бригады в управлении боем. Штабы корпусов, за исключением отделов, не нужных для управления боем, должны быть в одной группе.

При перемещении штабов должно обеспечиваться непрерывное управление войсками, ведущими бой».[43]43
  ЦАМО РФ, ф. 299, оп. 3070, д. 292, лл. 52–53.


[Закрыть]

Пока мы не знали о планах командования, где и как нам предстоит наступать. Знали главное: военные действия будут перенесены на территорию Германии.