Текст книги "Вновь любима (Возвращение любви)"

Автор книги: Пенни Джордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Вечером того же дня Холли предстояло свидание с Джоном. Она начала неохотно собираться, упрекая себя за отсутствие энтузиазма. Если бы она захотела выйти замуж, Джон как нельзя лучше подошел бы для этой роли, был бы идеальным супругом, любящим, преданным. Он не раз давал ей понять, что неравнодушен к ней. Холли знала, что он уважает ее и никогда не будет пытаться навязать ей свою волю. Из него выйдет образцовый муж и отец. Холли подозревала, что он, вероятно, окажется и страстным любовником. И ведь она все еще мечтала создать семью – это желание было глубоко запрятано в самом дальнем уголке ее души, – несмотря на все то, что ока наговорила сегодня Роберту. Так почему же она отказывала Джону, отвергала его, вместо того чтобы поощрять его ухаживания? Стоило ему обнять ее – и она каменела и отворачивалась. Почему с ним, как, впрочем, и с другими мужчинами, пытавшимися добиться ее благосклонности, она не ощущала себя женщиной, не отвечала на их чувства?

В чем причина ее холодности? В том, что она так и не смогла пережить обиду, нанесенную Робертом, или боялась, что никто не пробудит в ней таких чувств, как Роберт, никто другой не сможет возбудить ее и подарить наслаждение… ни с кем она не вознесется на вершины экстаза? Холли вздрогнула. Неужели поэтому она сегодня не оттолкнула Роберта сразу, а просто стояла не двигаясь и позволила ему обнимать и целовать себя?

Неужели она действительно настолько глупа?

Джона и Холли, а также три супружеские пары пригласил на обед ведущий хирург местной больницы.

Холли была мало знакома с хозяевами и почти не знала никого из гостей. Однако, когда они приехали в большой современный дом на окраине города, к ней отнеслись как к местной знаменитости и окружили таким преувеличенным вниманием, что ей стало неловко.

За столом мужчины наперебой ухаживали за ней, расхваливали ее деловые качества.

– Поздравляю, вы проявили незаурядную проницательность, вовремя примкнув к столь популярному нынче движению в защиту окружающей среды, – с нескрываемой завистью заметил один из гостей.

Холли поджала губы и холодно заявила, что и не думала примыкать ни к каким движениям, а защиту окружающей среды считает обязанностью и святым долгом каждого порядочного человека перед грядущими поколениями.

Ее собеседник, лысеющий краснолицый мужчина лет пятидесяти с небольшим по имени Норман Симпсон, не ожидал такого отпора и явно растерялся. Холли не пожалела о своей резкости: уж слишком неприятен был ей этот самодовольный человек с солидным брюшком, свидетельствующим о пристрастии к сытным обедам и обильным возлияниям. Его жена составляла полную противоположность своему супругу. Это была худая и нервозная особа. Холли заметила, что она всякий раз напрягается, стоит мужу только открыть рот. Видимо, боится, что тот наговорит глупостей.

К счастью, остальные гости произвели на Холли куда более благоприятное впечатление. Все они были примерно того же возраста, что и Симпсоны, но в отличие от них показались Холли просвещенными людьми с широкими взглядами. Одна дама недавно поступила в университет и развеселила общество забавными историями из студенческой жизни.

– Теперь вы можете себе представить, каково это – сидеть за одной партой с подростками. Конечно, я кажусь им древней старушкой, но они уже привыкли ко мне и всячески опекают, – заключила она под дружный смех собравшихся.

Холли и Джон ушли первыми. Холли объяснила, что намерена завтра встать пораньше и посвятить день работе в саду.

У нее начала болеть голова. Холли приписала это действию красного вина, выпитого за обедом. Весь вечер она почему-то чувствовала себя не в своей тарелке и никак не могла расслабиться. К тому же ее вывел из себя Норман Симпсон, не желающий понять, что каждый человек обязан внести свой посильный вклад в дело защиты природы, но в глубине души Холли знала, что голова у нее разболелась не от мимолетного раздражения, вызванного спором с этим ограниченным типом, не видящим дальше своего носа и не способным признать, что взгляды большинства людей на экологию меняются в лучшую сторону.

Чувствуя угрызения совести – на сей раз ее общество вряд ли доставило Джону удовольствие, – Холли на обратном пути пригласила его зайти в дом на минутку и извинилась за то, что так рано увела его из гостей.

– Ничего страшного, я и сам не хотел засиживаться, – великодушно ответил он, следуя за ней в кухню.

Холли разлила по чашкам кофе и села напротив Джона. Тот немного помолчал, а потом мягко сказал:

– Тебя что-то беспокоит, Холли, и мне кажется, я знаю, что именно, а вернее, кто…

Холли широко раскрыла глаза и пожала плечами.

– О, я понимаю, с моей стороны было очень глупо ввязываться в спор с этим Норманом Симпсоном, но меня просто взбесило его отношение…

– Я имел в виду вовсе не Нормана, хотя он, несомненно, круглый идиот, – перебил ее Джон. – Твоя проблема гораздо глубже, не так ли? Все дело в Роберте Грэме, верно?

Холли была так потрясена, что не сумела скрыть свое изумление. Она и предположить не могла, что Джон обладает такой незаурядной проницательностью.

Ее глаза округлились, зрачки потемнели, предательская краска начала заливать щеки. Похоже, она полностью выдала себя, мелькнуло у нее в голове.

– Нет… нет, конечно, нет. При чем тут Роберт? – в растерянности пробормотала она, боясь взглянуть на Джона.

– Холли, со мной тебе незачем притворяться, – мягко произнес он. – Даже если бы до меня не дошли слухи о том, что когда-то вы с ним были очень близки, мне было бы достаточно твоей реакции на его имя… или твоего поведения на концерте. Ты все еще любишь его?

– Нет… нет, разумеется, не люблю! Что за странная мысль! – вспыхнула Холли.

Джон задержал на ней долгий внимательный взгляд, в котором промелькнула печаль. Холли не выдержала и отвернулась с виноватым видом.

Чтобы скрыть смущение, она судорожно схватила чашку, поднесла ее к губам и залпом выпила остывший кофе.

– Но тебя влечет к нему, правда?

Холли так сильно вздрогнула, что чашка чуть не выпала у нее из рук.

– Разумеется, нет! О чем ты говоришь! Я… – Она замолчала, качая головой, и после минутной паузы добавила: – Джон, прошу тебя, мне не хотелось бы обсуждать это с тобой… с кем бы то ни было.

– Не волнуйся, – успокоил ее Джон. – Я не собираюсь лезть в твои личные дела, и, уж конечно, я тебе не судья. Знаешь, это очень распространенное явление, Холли. Общество навязало женщинам тяжелую ношу, оно заставляет их отождествлять любовь с желанием. Думаю, Роберт был твоим первым любовником и…

Холли порывисто встала, вне себя от волнения и замешательства.

– Джон, пожалуйста…

– Извини. Я твой друг, Холли, и твоя судьба мне небезразлична. Я только хочу помочь, у меня и в мыслях нет обидеть тебя. Кто знает, может, самое лучшее, что ты можешь сделать в этой ситуации, – это лечь с ним в постель. Возможно, в реальности все окажется не так хорошо, как в твоих воспоминаниях. – Джон допил кофе и поднялся. – Конечно, это мужской взгляд, мужское решение. Женщины думают и чувствуют иначе. Но я все же считаю, что единственное средство, с помощью которого ты можешь освободиться от Роберта, – это признать, что тебя влечет к нему, а не прятать голову в песок. Одно несомненно: пока ты этого не сделаешь, ты никогда не сможешь сблизиться ни с одним мужчиной.

Холли села, опустив голову и пряча от него глаза. Когда кончится эта пытка?

– Прости, если я сказал что-то не то или невольно обидел тебя. Но мне невмоготу видеть, как ты мучаешься. Сегодня в гостях ты, можно сказать, отсутствовала, твои мысли витали где-то далеко-далеко. Ради себя самой ты должна найти выход и либо избавиться от чувств к Роберту, либо принять их.

Джон направился к выходу. Холли машинально встала, чтобы проводить его. У двери Джон остановился и повернулся, намереваясь поцеловать Холли на прощанье. Она непроизвольно отстранилась, и если Джон и уловил ее непроизвольное движение, то виду не подал. Улыбнувшись, он мягко сказал:

– Ничего, Холли, я все понимаю. Даже не будь Роберта, ты все равно отвергла бы меня… во всяком случае, в качестве любовника. Но надеюсь, мы друзья; и ты понимаешь, как я за тебя беспокоюсь. Подумай над тем, что я сказал, хорошо?

Проводив Джона, Холли побрела на кухню и налила себе еще кофе.

Ей было холодно и как-то не по себе, словно она только что оправилась от тяжелой болезни. Она закрыла глаза и прислонилась к стене, закусив нижнюю губу. Если Джон понял, какую власть имеет над ней Роберт Грэм, догадался, что прошлое до сих пор преследует ее, то вполне можно предположить, что и другие незаметно наблюдают за ней и делают выводы. Сколько таких среди ее друзей и знакомых? Следят… ждут… оценивают…

Нет, это уже становится похоже на паранойю. Прекрати сейчас же, оборвала она себя. Джон, конечно, поразил ее своей проницательностью. Он проник в ее тайну, потому что неравнодушен к ней. Плохо, что он высказал свою догадку вслух, а она имела глупость тут же подтвердить его подозрения. Однако ничего страшного не произошло, успокаивала себя Холли. Джон ее друг и сплетничать не станет.

Однако она сказала Джону правду: Роберта она не любит. Разве это возможно? Ни одна женщина не может любить мужчину, которому не доверяет, который обманул, оскорбил ее, как это сделал Роберт.

Что же касается физического влечения, так сильно мучающего ее… Холли с трудом сглотнула: горло словно судорогой свело.

Возможно, Джон прав. Возможно, единственный способ избавиться от этой муки – это… Что? Переспать с Робертом?.. Заняться с ним любовью?..

От этой мысли все ее тело будто сжалось в комок, словно защищаясь. Разве она решится на такой шаг? Нет… невозможно. Слишком велика опасность потерять над собой контроль, опять превратиться в беспомощную девчонку, не способную справиться со своей безудержной страстью. Холли до сих пор помнила свои ощущения: когда Роберт обнимал ее, целовал, она словно теряла рассудок, безвольно погружалась в бездонный омут. Темные воды смыкались над ее головой, и она понимала, что тонет и никто ей не поможет, никто не спасет… Вторично ей не пережить подобной муки, подобного унижения. Нельзя подвергать себя такому риску.

А что, если ей все-таки удастся сохранить самообладание? Что, если она сумеет доказать и себе, и Роберту, что он больше не имеет над ней власти и его прикосновение не способно возбудить ее, заставить желать его с такой силой, что все остальное теряет смысл, а здравый рассудок и ощущение реальности становятся лишь ненужными барьерами, которые она разрушала с такой же легкостью, с какой сбрасывала одежду? Если все обернется именно так, может, она наконец вырвется на свободу, как и предположил Джон?

Холли пила кофе маленькими глотками, еле удерживая чашку в дрожащих пальцах. Она убеждала себя, что, должно быть, слегка опьянела от красного вина, выпитого в гостях. Иначе откуда взялись такие опасные и бесстыдные мысли?

«Есть одна причина», – сказал Роберт и поцеловал ее, зная, что она не останется равнодушной, что…

Дрожа всем телом от невероятного нервного напряжения, Холли заставила себя встать. Было уже далеко за полночь – начало второго, – а завтра рано вставать. Пора ложиться спать. Холли допила кофе, вымыла чашку, привела кухню в порядок и пошла наверх, в спальню. Черт бы побрал Джона Ллойда… Во всем виноват он: заставил ее заглянуть себе в душу и ужаснуться… Бывают мысли, которые лучше не вытаскивать на свет Божий…

После свидания с Джоном прошла неделя – самая напряженная за последние месяцы. Казалось бы, у Холли не было ни единой свободной минутки, чтобы перевести дух и подумать о чем-то кроме работы, и все же по вечерам, когда звонил телефон, она всякий раз напрягалась, чувствуя, как перехватывает дыхание, пока не снимала трубку и не убеждалась, что это не Роберт. Нет у него никаких причин звонить мне, с досадой говорила она себе, но полностью изгнать его из своих мыслей не могла. По ночам он ей снился… снилось, как он гонится за ней, а она бежит по росистой зеленой лужайке, путаясь в высокой траве, которая становится все выше и гуще, и чувствуя, что слабеет с каждой секундой… Ей совсем не хочется убегать… сейчас она остановится и обернется… На этом сон, как правило, обрывался.

– Вы похудели, – заметила Элис, приглядевшись к Холли. – Наверно, забываете поесть.

– Маленькое уточнение, – улыбнулась Холли. – У меня просто нет времени как следует поесть. Скорее бы Пол вернулся.

– Ну, теперь уж недолго осталось ждать, не так ли? Презентация, можно сказать, на носу.

– Ой, не напоминай мне, – простонала Холли, хватаясь за голову. Элейн уже звонила ей и сообщила, что договорилась с представителями ведущих газет об интервью, которые они возьмут у Холли, а начальник отдела по связям с прессой всячески убеждал ее съездить в Лондон, чтобы хорошенько подготовиться к рекламной кампании и навести последний глянец на имидж их фирмы.

– Почему вы не хотите ехать? – удивилась Элис, когда Холли призналась ей в этом. – Только представьте: гардероб, полный новой одежды, возможность посетить лучшего парикмахера и косметолога.

– Лет десять назад я бы, наверно, соблазнилась, – ответила Холли. – Но теперь мысль о ворохе ненужной модной одежды, которая будет висеть без дела в шкафу, вызывает у меня только досаду. Напрасная трата времени и денег… Я же знаю, что всю осень буду в свободное время работать у себя в саду, надев старый свитер Пола, джинсы и резиновые сапоги.

Элис рассмеялась.

– На днях я видела в журнале умопомрачительные бархатные комбинезоны, облегающие тело как перчатка. Представляете, какой фурор вы произведете у нас, появившись в таком костюме? С вашей фигурой вы вполне можете себе это позволить…

– Ой, не надо, – взмолилась Холли. – Меня потом не пустят ни в один приличный дом в радиусе пятидесяти миль. – Она помолчала и лукаво подмигнула Элис: – А что, может, и в самом деле попробовать?

Обе весело рассмеялись. Секретарша покачала головой.

– Подождите, вот вернется Пол, он-то наверняка примет сторону Элейн. Они объединятся и вдвоем…

– Даже вдвоем им не удастся напялить на меня бархатный комбинезон, – твердо заявила Холли.

– Ну, тогда наденьте шорты, – поддразнила ее Элис. – Они сейчас тоже очень популярны. Гвоздь сезона, можно сказать.

– Это тоже не для меня, – заверила ее Холли. – Могу себе представить, как я буду в них выглядеть… – Бросив взгляд на часы, она перешла к делу: – Дай мне, пожалуйста, расчет стоимости многоразовой упаковки…

Пролетела еще одна неделя. За это время Холли только раз мельком видела Роберта – на улице, когда решила побродить по магазинам. Он ее заметил и, помахав рукой, с улыбкой заторопился навстречу.

Холли в панике отвернулась и перебежала улицу, притворившись, что не видела его.

Позже, оказавшись в безопасности, Холли залилась краской стыда и обругала себя за глупое поведение. Как только она вернулась домой, зазвонил телефон. Она схватила трубку – на другом конце послышался голос Роберта. Он назвал ее по имени и…

Не сказав ни слова, Холли бросила трубку на рычаг и долго стояла неподвижно, стараясь не обращать внимания на настойчивые звонки. Почему он так себя ведет? Ни один нормальный мужчина не станет домогаться женщины, которая упорно его избегает. Зачем настаивать на возобновлении прежних отношений, если она этого не хочет? Хотя кто знает, что у него на уме… Но поступает он бессмысленно и нелогично.

Осень наступала все решительнее, и Холли намеревалась провести уик-энд в саду, но слишком уж много накопилось работы. Пришлось взять домой кое-какие документы и, вместо того чтобы дышать свежим воздухом, провести целый день взаперти за письменным столом, забыв и об обеде, и об ужине.

В восемь часов вечера раздался телефонный звонок. Холли нахмурилась и с опаской уставилась на аппарат, словно не веря, что он действительно издает какие-то звуки. Поколебавшись, она все-таки протянула руку, сняла трубку и напряглась, боясь услышать голос Роберта.

Однако, к ее величайшему удивлению, в трубке раздался голос Пола.

– Привет, сестренка, это я! Догадайся, откуда я звоню! – весело закричал он.

– Понятия не имею. Где ты?

– Здесь, дома. Слушай, приезжай ко мне прямо сейчас и захвати бутылку шампанского. Нам есть что отпраздновать.

– Ты дома?Но…

– Приезжай скорей, – перебил ее Пол. – Все расскажу при встрече.

Как это похоже на Пола! Приехал раньше времени, без всякого предупреждения и требует, чтобы она мчалась к нему сломя голову, бросив все дела. Однако Холли так обрадовалась, что не стала возражать.

Пол жил в нескольких милях от ее фермы, в небольшой, но очень комфортабельной квартире в старинном викторианском здании, превращенном в жилой дом, включающий оранжерею, сад и спортивный комплекс с крытым бассейном и теннисным кортом.

По дороге Холли купила бутылку шампанского и уже через несколько минут подъехала к дому брата, обнесенному высокой железной оградой. Она остановила машину перед автоматическими воротами и, когда они раскрылись, пропуская ее, въехала во двор и свернула к стоянке для гостей.

Все квартиры были оборудованы сложной охранной системой. Холли пришлось немного подождать в огромном вестибюле с остроконечными готическими окнами, пока Пол не ответил ей по внутреннему телефону. После чего двери лифта, помещенного в нише между деревянными панелями, бесшумно раскрылись, и Холли поехала на последний этаж.

Когда брат открыл дверь, Холли прежде всего отметила его великолепный загар. В отличие от сестры, унаследовавшей белую кожу матери, он был смуглым от природы, а после длительного пребывания в Южной Америке и вовсе стал похож на мулата. Волосы у него выгорели, лицо приобрело бронзовый оттенок. Холли порывисто обняла его, заявила, что он замечательно выглядит – вылитый американский плейбой! – и тут обнаружила, что они не одни.

У окна в гостиной, глядя на ночной город, стоял Роберт Грэм.

– Ты привезла шампанское? Отлично, – похвалил сестру Пол. Холли не ответила, пытаясь справиться с бешено забившимся сердцем. Шок буквально парализовал ее, лишив дара речи. Что здесь делает Роберт? Откуда он взялся? – Представляешь, я встретил Роберта в аэропорту. Он провожал Анджелу и любезно предложил отвезти меня домой… Холли, у меня потрясающие новости!

– А почему ты не сообщил, что прилетаешь сегодня? Я бы тебя встретила, – машинально сказала Холли.

– Времени не было. Когда мне сообщили, что все лицензии готовы, я отправился в аэропорт – забронировать место – и узнал, что на ближайший рейс, через два часа, есть одно свободное: кто-то аннулировал заказ. Я успел только съездить в гостиницу, забрать вещи и примчаться назад. Когда Роберт привез меня домой, я пригласил его на ужин. Не хотелось в день приезда сидеть в одиночестве.

– Пригласил на ужин? Но…

– Не волнуйся, я позвонил в ресторан.

Кроме прочих удобств при доме был еще и ресторан для жильцов и их гостей. По квартирам еду не разносили, но Пол, видимо, пустил в ход свое обаяние и сумел уговорить кого-то из обслуживающего персонала.

– Ты не стала вегетарианкой в мое отсутствие? – спросил брат с улыбкой.

Это была их постоянная шутка. Холли очень редко ела мясо, но рыба ей нравилась, и она иногда позволяла себе съесть что-нибудь рыбное, однако всякий раз испытывала угрызения совести и клятвенно обещала полностью перейти на вегетарианскую диету.

– Надеюсь, ты не заказал для меня бифштекс?

Она никак не могла справиться с потрясением оттого, что увидела здесь Роберта. Знай она, что встретит его у брата, ни за что бы не приехала!

– Ужин принесут примерно через полчаса, – сообщил Пол. – А пока предлагаю выпить шампанского, согласны? Роберт, открой, пожалуйста, бутылку. Я достану бокалы.

Пол скрылся в кухне, оставив Холли наедине с гостем. Она держалась от него как можно дальше и оцепенела, услышав его тихий голос:

– Это была не моя идея, Холли, но я рад нашей нечаянной встрече. – Роберт замолчал: Пол возвращался в комнату.

Разлив шампанское по бокалам, брат протянул один из них сестре.

– У меня есть тост, – торжественно провозгласил он. – Давайте выпьем за тропические леса и растение под названием «югиар».

– Ю… как? – спросила Холли, не донеся бокал до губ. – Югиар? Это еще что такое?

– Растение, которое произрастает в тропических лесах Южной Америки. Аборигены применяют его при кожных заболеваниях. Оно лечит раны и укусы и, похоже, оказывает мгновенное заживляющее воздействие на любые повреждения кожи. Из стеблей и листьев изготавливают что-то вроде пасты и смазывают ею больное место. Я испробовал его на себе. Эффект поразительный! Только подумай, Холли, – увлеченно продолжал Пол, – из югиара можно приготовить лекарство, замедляющее процесс старения!

– По-моему, ты сказал, что оно помогает при укусах и ранах, – заметила Холли, пытаясь охладить его пыл.

– Так оно и есть, но ведь я также сказал, что оно действует удивительно быстро. Если верно, что организм стареет от воздействия солнца, то почему не предположить, что югиар может помочь и в этом случае? Он явно обладает какими-то свойствами, которые активизируют обменные процессы в организме и восстанавливают поврежденные клетки кожи гораздо быстрее, чем это происходит естественным путем. Конечно, мы не можем определить степень его эффективности, пока не исследуем его как следует.

– И проведем лабораторные испытания, – добавила Холли. – Только, разумеется, не на животных.

– Естественно, – успокоил ее Пол. – Но подумай, какие открываются перспективы, если будет доказано, что югиар действительно способен замедлить процесс старения. Ну что ты смотришь на меня с таким подозрением, порадуйся хоть немного, – взмолился он.

– Я… я не знаю, что сказать, – призналась Холли. – Похоже, это замечательная находка, – пробормотала она без особой уверенности.

– Вот так всегда, – пожаловался Пол Роберту. – Распахни перед Холли врата рая, и она скажет, что это всего лишь мираж. Она у нас известный Фома неверующий. Раньше ты такой не была, – упрекнул он сестру.

– Я должна заботиться о репутации фирмы, – объяснила Холли, словно оправдываясь. – Мы не можем позволить себе рисковать. Пока об этом растении ничего толком не известно. А вдруг оно вызовет побочные явления?

– О Господи, Холли, ты во всем видишь проблемы, вечно сомневаешься, не веришь! – воскликнул Пол. – Ты чересчур осторожна.

– Кто-то из нас двоих должен проявлять осторожность, – возразила Холли и добавила: Извини, Пол, если я испортила тебе настроение. Конечно, я очень рада, но…

– Но… что?

– Да нет, ничего. Знаешь поговорку: это слишком хорошо, чтобы быть правдой, – смущенно пробормотала Холли.

Стук в дверь прервал их разговор. Пол пошел открывать и вскоре вернулся, толкая перед собой прикрытый салфеткой столик на колесиках.

– Ужин подан, – объявил он. – Из уважения к тебе, моя дорогая сестричка, никто не будет есть бифштекс. По-моему, Роберт разделяет твои взгляды – он тоже предпочел рыбу. Между прочим, для тебя я заказал лосося. Ты довольна?

– Очень, – кивнула Холли.

– Ну тогда допивай свое шампанское, – распорядился Пол. – К рыбе я открою бутылочку вина.

Холли послушно осушила бокал, слегка поперхнувшись, когда пенящийся золотистый напиток ударил ей в нос и обжигающим огнем разлился внутри пищевода.

Направляясь в столовую, она обнаружила, что нетвердо держится на ногах.

Похоже, Роберт тоже это заметил: когда она была уже у двери, он незаметно оказался рядом и легонько взял ее под локоть, желая поддержать.

Пол разливал вино и не обратил внимания на эту сценку. Внезапная дрожь пробежала по телу Холли; она хотела отстраниться, приказать Роберту убрать руку, но промолчала, обуреваемая острым желанием покончить с прошлым, забыть старые обиды и просто стоять вот так, рядом с ним, зная, что ничего не нужно говорить – он инстинктивно угадает все ее желания, страхи, мечты…

Пол обернулся и, заметив, что она поежилась, нахмурился и воскликнул:

– Да ты замерзла! Сейчас включу отопление. Иди сюда, садись.

Холли неуверенно прошла в столовую, надеясь, что ей удастся сесть как можно дальше от Роберта, но ничего не получилось: она оказалась между двумя мужчинами.

Поскольку Пол и Роберт дружили с детства, им было о чем поговорить по прошествии стольких лет. Холли ожидала, что они забудут о ее присутствии, однако Роберт повел себя очень тактично и всячески включал ее в разговор.

Если бы я познакомилась с ним только сегодня, думала она, он наверняка показался бы мне не только чрезвычайно привлекательным внешне, но и очень умным и воспитанным человеком, с уважением относящимся к мнению других.

Таким она его не помнила. В юности Роберт, как и Пол, ни в грош ее не ставил, отвергал любое ее суждение. Оба относились к ней свысока, с чувством мужского превосходства, что порой до крайности раздражало Холли. Все ее попытки заявить о себе как о личности, равной им по умственным способностям, наталкивались на холодное снисходительное пренебрежение.

Сейчас же Роберт не скрывал своей искренней заинтересованности, внимательно выслушивал ее комментарии, причем делал это без малейшего оттенка фальши, желания подольститься к ней. Холли, чуткая ко всякому лицемерию, тут же уловила бы любую неискренность и почувствовала бы некоторую неловкость. Однако ничего подобного она не заметила, и постепенно нервное напряжение отпустило ее.

Наконец Пол задал своему другу вопрос, над которым Холли тщетно ломала голову с тех пор, как узнала о приезде Роберта.

– Почему ты вернулся в Англию? Я слышал, ты купил «Усадьбу». Собираешься продолжать заниматься делами?

– На второй вопрос сразу отвечу «да», – с готовностью отозвался Роберт и, немного помолчав, продолжал: – Что касается первого… Скажем так: я никогда не оставлял мысли вернуться домой, но все как-то откладывал, и вот настал день, когда я вдруг понял: больше тянуть нельзя.

– Ммм… да, понятно, но после Нью-Йорка наш городок, наверно, показался тебе глухой провинцией. Не слишком ли разительная перемена?

– Приятная перемена, уверяю тебя, – спокойно уточнил Роберт.

– Значит, ты расстался со своими честолюбивыми замыслами, грандиозными мечтами? Больше не собираешься осваивать непокоренные горные вершины? – не отставал Пол.

Роберт отрицательно покачал головой.

– Не совсем так. Мечты у меня есть. Во всяком случае, одна… Я слышал, вы выпускаете осенью новые духи? – обратился он к Холли.

– Да, верно.

– Холли не любит говорить об этом, – вмешался Пол. – Всяческие презентации, приемы ей нож острый. Она терпеть не может рекламной шумихи, внимания газетчиков. Я ее постоянно убеждаю: чтобы в наше время преуспеть в какой-то области, нужно уметь подать свою продукцию должным образом…

– Может, и так, но я возражаю против чрезмерного увлечения внешней стороной дела. К чему, например, делать из меня ходячий манекен, идеал преуспевающей деловой женщины девяностых годов? – запальчиво перебила его Холли.

– Публика именно этого и ждет, – вставил Роберт. – Общеизвестно, что люди склонны создавать себе кумиров, им надо кем-то восхищаться, даже поклоняться кому-то.

– Роберт, ну скажи хоть ты ей, что я прав, – подхватил Пол. – Я уже устал с ней спорить. Между прочим, мне пришла в голову замечательная мысль. Почему бы нам с тобой не объединиться? Нашей фирме пригодился бы опыт такого видного финансиста, как ты. Наше предприятие быстро расширяется…

– По-моему, даже чересчур быстро, – заметила Холли, но Пол отмахнулся от нее и стал с увлечением излагать другу свои планы: вывести компанию на международный рынок, добиться мировой известности.

– Тут я с тобой не соглашусь, – неожиданно осадил его Роберт. – Сейчас наблюдается обратная тенденция. Многие фирмы, достигшие успеха в определенной узкой области, начинают испытывать большие финансовые затруднения, расширив сферу своей деятельности, не в силах справиться с возросшим объемом заказов. В наши дни мировые рыночные лидеры признают, что ограниченное производство порой лучше, особенно когда дело касается небольших предприятий, вроде твоего, делающих основную ставку на хорошую репутацию и доброе имя.

Пока они спорили, Холли потягивала вино, рассеянно прислушиваясь к разговору. Она почти не притронулась к еде, несмотря на то что была голодна. Возможно, спиртное поможет ей расслабиться.

Она зевнула раз-другой, прикрывая рот ладонью. Ее неудержимо клонило в сон. Если она сию же минуту не сдвинется с места, вполне вероятно, что вскоре заснет прямо на диване. Холли повернулась к Полу и пробормотала:

– Пол, мне пора уходить. Прости, пожалуйста, но я очень устала.

– О'кей, я вызову тебе такси по телефону.

– Такси? Зачем? Я же на машине.

– Да, но ты выпила бокал шампанского и три рюмки вина, – напомнил ей Пол. – Ты не сможешь вести машину, Холли, даже если ухитришься не заснуть за рулем. Это очень опасно.

– Да… пожалуй, ты прав, – неохотно согласилась Холли.

– Нет никакой необходимости вызывать такси, – вмешался Роберт. – Предлагаю свои услуги. Мне все равно по пути, могу тебя подвезти.

Осознав грозящую ей опасность, Холли на минуту вышла из летаргического состояния.

– О нет, я не хочу создавать тебе проблемы, – запротестовала она.

– Никаких проблем, – заверил ее Роберт. – Мне это совсем нетрудно. И кроме того, сегодня суббота, так что такси придется долго ждать.

– Роберт прав, – сказал Пол, с добродушной улыбкой глядя на сестру: глаза у нее совсем закрывались. – Приглядывай за ней, Роб, не то она заснет прямо в машине. Чем это ты занималась, Холли? Наверно, вела бурную светскую жизнь, часто бегала на свидания, а? – поддразнил он ее.

– Ничего подобного. С утра до вечера сидела над бумагами. Работала как вол, пока тебя не было, – обиделась Холли.

– Извини, сестренка. – Пол наклонился, ласково взъерошил ей волосы, чмокнул в щеку. – Вижу, как ты устала. Это моя вина, знаю, но теперь тебе будет полегче.

Все трое встали и вышли в прихожую. Пол пожал Роберту руку и благодарно улыбнулся.

– Спасибо, что подвез меня из аэропорта, Роб. Рад был с тобой повидаться. Надеюсь, скоро снова увидимся.

Уже поздно возражать, настаивать на том, что она вполне может самостоятельно добраться до дома, с досадой подумала Холли, когда Пол распахнул перед ними дверь, а Роберт предупредительно посторонился, пропуская ее вперед.

В лифте оба молчали, стараясь не смотреть друг на друга. Зачем я согласилась? – занервничала Холли. Ей было страшно остаться с Робертом наедине. Она боялась, что в ней снова встрепенутся те чувства, которые она тщетно старалась подавить.