Текст книги "Ее кустик (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Ты читаешь мои мысли, – быстро сказала она. – Это послание о контрасте и тому подобное. За каждым большим кустом на самом деле есть огромный член и яйца.

– Как «за каждым великим мужчиной стоит великая женщина»?

– Конечно, – сказала она.

Я рассмеялся.

– Точно. Что ж, я буду с нетерпением ждать сегодняшнего вечера.

– Не могу дождаться. – Она вполголоса произнесла это предложение, затем, казалось, прокрутила его в уме и слегка поморщилась. – Позволь мне перефразировать это менее жалко. Я увижу тебя сегодня вечером, и я не буду тратить следующие несколько часов на размышления об этом.

– Это делает нас похожими.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, затем резко закрыла его. Она сделала тот же самый жест, направленный вверх, что и раньше, на груди и улыбнулась.

Я рассмеялся. Похоже, она вернулась к языку жестов. Я не шутил, когда сказал, что буду с нетерпением ждать, когда она присоединится ко мне на вечеринке. Минуту назад я пытался убедить себя, что искра, которую я почувствовал, была рецептом катастрофы в будущем… и не очень хорошего рода. В следующую минуту я практически пробежал через весь дом, чтобы поймать ее до того, как она уйдет.

Когда я вспоминал все это, это было, честно говоря, жалко. Моя решимость держаться подальше от Нелл не продержалась и целого дня. Но, может быть, это был хороший знак. Может быть, это означало, что она не закончит так, как все остальные женщины, с которыми я встречался. Было много «может быть», но я предполагал, что мне не придется ждать долго, чтобы выяснить это.

Глава 5

НЕЛЛ

Дэйви оглядел меня и одобрительно кивнул. Я стояла перед высоким зеркалом в квартире, которую мы с ним делили. Если бы это был кто-то другой, история с соседом по комнате была бы довольно странной. К счастью, мы с Дейви хотели романтических отношений друг с другом примерно так же сильно, как кирпича в лицо.

Мы жили вместе, потому что уживались без драм, и делить арендную плату было дешевле, чем жить в одиночку. Это было просто.

Наше жилище было маленьким. Если быть более точным, оно было таким маленьким, что мою спальню днем приходилось использовать как столовую, чтобы мы могли обозначить то, что должно было быть кухней, как спальню Дейви.

Я стояла перед коллекцией маленьких зеркал, которые повесила на стену у входной двери. Оказалось, что полноразмерное зеркало стоит значительно дороже, чем куча маленьких. Моя общая нехватка денег также означала, что у меня не было впечатляющей коллекции дорогих платьев, но я знала, как обращаться с иголкой и ниткой. Я внесла пару незначительных изменений в платье, которое было на мне, в надежде, что оно будет выглядеть более дорого и элегантно.

– Ты выглядишь очень шикарно, – сказал Дейви. – Как проститутка из Вегаса, которую еще не опустошила тяжелая жизнь.

– Шикарно – это хорошо. Я не фанат вегасской части. Может быть, я могла бы выглядеть как таинственная, светская львица, которая, возможно, скрывает какое-то захватывающее прошлое? Как будто я была русской шпионкой, которой пришлось убить своего партнера, чтобы защитить свою личность?

– Ммм, нет. Не совсем. Ты больше похожа на человека, который, вероятно, предпочел бы почитать книгу, чем прыгать с парашютом. Хотя платье милое.

Я нахмурилась.

– Это что, прыжки с парашютом должны быть оскорблением? Потому что, по-моему, это просто звучит так, как будто ты говоришь, что я не сумасшедшая.

Дейви пожал плечами.

– Ты выглядишь великолепно, Нелл. Я уверен, что ему это понравится.

– Ты бы на самом деле сказал мне, если бы я плохо выглядела?

– Нет, но я плохой лжец. Ты бы увидела меня насквозь.

– Что ж, спасибо, – простонала я и плюхнулась на диван. Я была осторожна, чтобы не испортить свои волосы, на которые я потратила полчаса, пытаясь привести в идеал. – Ты видел пингвина, которого я сделала сегодня утром?

Дейви рассмеялся.

– О, это должен был быть пингвин? Ты начала с его промежности и забыла закончить остальное?

Я даже не могла его поправить. В конце концов, я случайно создала гигантский зеленый пенис и яйца, которые должны были быть выставлены сегодня вечером на модной вечеринке Гарри для богатых людей. Вдобавок ко всему, я все еще не была уверена, пригласил ли он меня, потому что я ему нравилась, или потому, что он думал, что было бы забавно посмеяться надо мной перед гостями его вечеринки.

Это было не совсем справедливо, решила я. Ничто в Гарри не заставляло меня думать, что он совершит нечто жестокое. Мой внутренний скептик просто пытался найти способ подготовиться к неизбежному разочарованию. Со мной такого не случалось. Красивые мужчины, у которых была светская жизнь, просто так не выскакивали из своих особняков и не приглашали меня в свою жизнь. Здесь должен был быть какой-то подвох. Единственный способ избежать разбитого сердца – это постоянно напоминать себе об этом факте.

Может быть, у него в подвале были трупы. Или, возможно, те проблески какого-то внутреннего черного облака, которые я мельком увидела в его глазах, были ответом… за исключением того, что мысль о том, что Гарри каким-то образом пострадал, только заставила меня чувствовать себя более привлекательной для него. Как бы то ни было, мысль о том, что я ему просто нравлюсь, казалась трудной для понимания. Дело было не в том, что я не думала, что заслуживаю симпатии. На самом деле, я, наверное, гордилась собой. Никто не умел готовить яйца так хорошо, как я, я могла завязывать шнурки одной рукой, и мое пение в душе было абсолютно великолепно. Если отбросить тривиальные таланты, я также гордилась собой, потому что все еще отказывалась сдаваться, даже когда казалось, что вселенная отчаянно пытается сказать мне перестать следовать за своими мечтами.

Но Вселенная могла это отрицать, потому что я была слишком упряма, чтобы сдаться. Возможно, я точно не знала, какова была моя цель, и были ли у меня какие-то конкретные планы по достижению моих смутных, наполовину сформировавшихся мечтаний, но это не останавливало меня от попыток.

– Ты знаешь, – сказала я, все еще лежа на диване. – Дело не в том, что я не думаю, что стою того, чтобы нравиться Гарри, но я этого не совсем понимаю.

– Значит, ты думаешь, что ты должна ему нравиться, но ты не понимаешь, почему ты ему нравишься?

– Я понимаю, как устроен мир, Дейви. Во всем есть иерархия, особенно в свиданиях. У каждого есть свой невидимый балл… это похоже на усреднение некоторой комбинации их социального статуса, личности и привлекательности. У такого парня, как Гарри, по крайней мере девяносто пять баллов из ста, и это только потому, что я снижаю пять баллов на предположение, что он не так совершенен, как кажется. Может быть, он мочится на сиденье каждый раз, когда идет в туалет, или любит кошек больше, чем собак. С ним должно быть что-то не так.

– С ним что-то не так. Он неравнодушен к тебе.

Я запустила в Дейви подушкой, от которой он легко увернулся.

– Серьезно, – продолжила я. – Я как семьдесят из ста в хороший день. Максимум. – Моя работа была ненадежным притворством. Мой банковский счет был пустым. И я была не совсем такой хорошенькой, чтобы люди выстраивались в очередь, чтобы наклеить мое лицо на рекламу и косметические товары. Я была достаточно хорошенькой, чтобы милые старушки останавливали меня и делали комплименты, но недостаточно хорошенькой, чтобы горячие парни на мотоциклах пытались заставить меня опустить окно на дороге. С другой стороны, мои окна не работали, так что шутка все равно не сработала бы.

– Я бы дал тебе по крайней мере семьдесят два, – сказал Дейви.

– Тебе повезло. У меня закончились подушки.

– Очевидно, твоя маленькая система не работает. Если эти невидимые оценки так важны, то он либо намного ниже, чем ты думаешь, либо ты выше. Важно то, что парень не собирается приглашать своего садовника на шикарную вечеринку у себя дома, если ему это не интересно. Перестань пытаться понять и просто прими это.

– Да, ну, после бардака с Чаком, я думаю, я хочу убедиться, что я действительно получаю то, что парень хочет и ожидает от отношений, прежде чем я возьму на себя обязательство. – Оглядываясь назад, я продолжала думать, что увидела бы я у него больше предупреждающие знаки, если бы просто была повнимательнее. Так что Дейви мог бы посмеяться надо мной, если бы захотел, но я не планировала повторять одни и те же ошибки дважды. Мое время было слишком важно для меня, чтобы тратить его на другого ревнивого, манипулирующего подонка, притворяющегося хорошим парнем.

Дейви медленно кивнул.

– Я понимаю. Я не говорю, что ты должна торопиться с чем-то. Я просто пытаюсь сказать, что эмоции не всегда имеют хорошее логическое объяснение. Может быть, твоя система счисления правильная, и, может быть, он далеко не в твоей лиге, но ты все равно ему нравишься. Ты собираешься отказать ему только потому, что это не имеет для тебя смысла?

Я вздохнула.

– Нет. И ты правильно подметил. Я... постараюсь перестать так много думать об этом, но я ничего не могу обещать. Психическая диарея – это в некотором роде моя фишка.

– Может быть, нам стоит поговорить о чем-нибудь другом. Отвлекись ненадолго от этого парня.

– Знаешь, – внезапно сказала я. – Я всегда удивлялась, почему рестораны не дают вам ножницы, когда подают спагетти. Я имею в виду, ты мог бы провести весь день, вертя вилку, или ты мог бы просто быстро перерезать их и получить идеальный кусочек.

– Я передумал. Давай вернемся к разговору о Гарри.

Я рассмеялась.

– Что еще можно сказать?

– Как насчет того, как тебе удалось быть настолько ужасной в стрижке кустов, что ты «случайно» сделала огромный член с яйцами из его куста?

– В любом случае, лучший вопрос заключается в том, почему кто-то просит превратить свой куст в пингвина, лепящего снеговика? Как будто он умолял меня сделать его фаллическим.

– О, конечно. Я бы никого не стал просить слепить пингвина, если бы на самом деле мне не хотелось получить немного члена и яиц.

– Может быть, это то, чего ты действительно хочешь, – предположила я.

– Я ничего не имею против члена и яиц, но я предпочитаю нежные прикосновения женщины, Нелл.

Я ухмыльнулась.

– Тогда нам нужно найти тебе кого-нибудь. Может быть, если бы ты смог забыть о своей застенчивости на несколько часов, я смогла бы помочь тебе устроиться.

– Я не застенчив, когда дело доходит до свиданий, я практичен. Посмотри на меня. Я не совсем прототип сексуального парня. Очевидно, что у меня отличная внешность, убийственное чувство юмора и удивительно низкий центр тяжести, из-за чего меня трудно сбить с ног, но давай будем честными, ни одна из этих черт не является лакомым кусочком для Тиндера.

– О, да ладно. Ты идеально подходишь для свиданий.

Дейви усмехнулся.

– Что бы ты предпочла съесть, совершенно съедобное яблоко или возмутительно вкусный десерт?

Я ухмыльнулась ему.

– Это то, кем ты хочешь быть, Дейви? Возмутительно вкусным? Тогда, может быть, мы могли бы найти тебе безмозглую пару.

Он рассмеялся.

– Скандальный, да. Это было бы так. Восхитительный? Нет. Нет, если только ты не жаждешь немного стыда и сожаления. Ты, с другой стороны, очень вынослива. Тебе нужно перестать пытаться убедить себя, что для него не имеет смысла приглашать тебя на свидание.

– Я даже не знаю, свидание ли это. Он просто попросил меня прийти на вечеринку. – Я насмешливо захлопала ресницами. – Может быть, он просто хотел, чтобы несколько горячих красоток бродили вокруг.

– Какое это имеет отношение к тому, что он пригласил тебя? – спросил Дейви с совершенно невозмутимым лицом.

Я уставилась на него.

– Я пошутила. Но ты не должен вести себя так, будто это такая нелепая идея, придурок.

Дейви рассмеялся.

– Ты не горячая штучка. Ты здоровая. Послушай, я говорю это в самом приятном смысле, так что перестань так на меня смотреть. Я собираюсь объяснить. Парни хотят горячих девушек, когда они находятся на стадии отсутствия обязательств. Они дурачатся с ними, проводят несколько веселых вечеров и двигаются дальше. Никто в здравом уме всерьез не рассчитывает остепениться с типичной горячей девушкой. Но здоровые девушки? Это те, кого парни начинают искать, когда хотят серьезных отношений.

Я скрестила руки на груди.

– Я слышу, как ты пытаешься выкопаться из этого комментария, но все, что я вижу, – это то, что ты все глубже и глубже погружаешься в яму. Однако не стесняйся продолжать копать.

Дейви ухмыльнулся.

– Подумай об этом. Ты знаешь, что это правда. Ты – находка. Ты как раз та добыча, которую большинство парней начинают ловить, как только перестают быть идиотами. Такой улов, с которым парень не захочет просто поразвлечься, а потом выбросить обратно в реку.

– Я думаю, что ты немного потерял свою метафору, но я пропущу это, потому что я думаю, что ты не пытаешься быть придурком… даже если непреднамеренно им являешься. И на будущее, ты, вероятно, не захочешь пытаться сделать комплимент девушке, говоря ей, что она не горячая штучка. Даже «здоровые девушки» хотят быть горячими. Плюс, посмотри на это и скажи мне, что это не горячо, – сказала я, вскакивая с дивана и опуская руки на бедра, играя пальцами.

Дейви рассмеялся.

– Когда ты делаешь такое лицо? Похоже, ты только что съела какую-то плохую индийскую еду, и сигнализируешь кому-то, что тебе нужно знать, где находятся ванные комнаты.

Я вздохнула.

– Как мы ушли от темы о том, что ты слишком застенчив, чтобы завести девушку, и перешли ко мне?

– Думаю, нам следует больше беспокоиться о том, чтобы убедиться, что ты научишься не отстойно стричь кусты. Как только эта вечеринка закончится, мы отправимся тренироваться. Я буду вести машину позади тебя, пока ты будешь бегать трусцой, и сбивать тебя, если ты будешь бежать слишком медленно. Все, что требуется, чтобы сделать тебя художественным волшебником с этими ножницами.

– Это может сработать не так хорошо, как ты надеешься, если сегодняшнее свидание пройдет плохо. Я могу просто позволить тебе сбить меня, чтобы покончить с позором.

– Возможно, немного оптимизма не убьет тебя?

– Оптимизм, вероятно, убил гораздо больше людей, чем болезни и голод вместе взятые. Я вполне могу совершить этот прыжок. Мне не нужны веревки, чтобы взобраться на эту гору. Сделать селфи с этой гориллой было бы отличной идеей!

– Хорошо, для начала. Ты сильно недооцениваешь потери, которые болезни и голод нанесли человеческому населению. Но в чем-то ты тоже права. Позволь мне перефразировать. Оптимизм может убить тебя, но лучше умереть от оптимизма, чем жить в вонючем, удручающем ведре пессимистического страха всю оставшуюся жизнь.

Я подняла руки в знак капитуляции.

– Ладно. Хорошо. В любом случае, я никогда не говорила, что не собираюсь идти. Я просто размышляла вслух. Успокойся. Я ухожу, я просто не могу обещать, что в конечном итоге это не станет социальным эквивалентом ядерного взрыва.

– Ты имеешь в виду научную вершину химии?

Я рассмеялась.

– Нет. Я больше думала о той части, где все взрывается, и единственное, что остается, – это радиоактивная пустошь, где когда-то жили жизнь и счастье.

– Отлично. Я рад, что ты действительно заразилась оптимизмом.

***

Я ехала на своей потрепанной «Королле», которая звучала так, словно тридцать лет подряд курила сигареты, по подъездной дорожке Гарри. Каждая машина, мимо которой я проезжала, была блестящей, гладкой и стоила больше, чем я, вероятно, заработала за всю свою жизнь. Я решила повернуть назад и припарковаться на небольшом расстоянии от всех остальных. Обычно мне было наплевать на то, что люди знают, что я бедна, но я уже была так далеко за пределами своей зоны комфорта… последнее, что мне было нужно, это дать себе еще один повод нервничать.

Я шла по длинной подъездной дорожке к его дому и начала слышать отдаленные звуки вечеринки. Это даже звучало как богатая вечеринка.

Там была музыка, но это была живая музыка и инструментальная, без вокала. Она заставила меня представить, что я в жемчуге и кружевных перчатках. Это была такая музыка, которая призывала всех смеяться над своими фантазиями, а не просто над обычным дерьмом, которое вы разыгрывали ради хороших интернет-мемов и забавных gif-файлов. Никаких двойных подбородков, когда вы без энтузиазма выдыхаете носом, ребята. Это было то место, где ты демонстрировал свои лучшие движения и свой самый причудливый смех. Это была такая вечеринка, на которой вы ни при каких обстоятельствах, несмотря ни на что, даже не подумали бы о том, чтобы потянуться назад, чтобы почесаться недостойным образом. Вместо этого вы бы покачивались, встряхивались и находили что-нибудь, о что можно было бы незаметно потереться, потому что признание того, что у вас нормальные функции организма, привело бы к тому, что вас выгнали бы из клуба крутых ребят.

Пока я была еще достаточно далеко от вечеринки, чтобы быть уверенной, что меня никто не услышит, я несколько раз попробовала свой утонченный смех. Я приложила кончики пальцев к груди и попытался представить, что мой менеджер хедж-фонда только что рассказал мне нелепую историю о том, как ему чуть не пришлось лететь коммерческим рейсом и страдать от того, что они считали «обслуживанием» в первом классе. Я откинула голову назад и сделала что-то вроде «ха-ха-ха». Это все еще не казалось достаточно высокомерным, поэтому я подняла свободную руку и позволила своему запястью обмякнуть, так что моя рука просто бесполезно повисла там, как рука тираннозавра. Я снова попробовала рассмеяться. Лучше.

– Ух ты, – сказала женщина. – Это действительно хорошо. Дай угадаю, практикуешь смех богатого человека?

Я слегка подпрыгнула от неожиданности. Очевидно, я недостаточно хорошо изучила местность.

– Спасибо, – сказала я. – Я просто...

– Все в порядке. Я почти уверена, что это более нормальная реакция на эти вещи в первый раз, чем ты думаешь. – Она улыбалась. Это была добрая улыбка… такая улыбка, которая заставляла меня чувствовать, что мы с ней уже друзья. – Кстати, меня зовут Хейли, и я прихожу на подобные вечеринки всего пару лет. Я полностью понимаю, как это кажется на первый взгляд.

У меня слегка расширились глаза.

– О Боже мой! Я знаю тебя! Из шоу, верно? Кулинарное шоу? Хейли Чемберсон.

Она ухмыльнулась.

– Ага. Игристый Пекарь.

Я понизила голос и постаралась выглядеть менее взволнованной.

– Прости. Ты, наверное, ненавидишь, когда тебе изливают свои чувства люди, которые тебя узнают.

– Все в порядке. Я просто идеальное количество признанного. Я не получаю признание везде, куда бы ни пошла, так что, когда кто-нибудь узнает меня, это приятный сюрприз. Даже не извиняйся, серьезно.

– Тогда, может быть, ты подпишешь мою грудь? – спросила я.

Хейли открыла рот, чтобы ответить, но выглядела немного смущенной.

У меня вырвался смешок.

– Прости. У меня ужасное чувство юмора. Совсем не смешно и совершенно неуместно.

Она улыбнулась.

– Если бы ты познакомилась с моим мужем, ты бы поняла, что я потеряла чувствительность к неуместному юмору примерно через пять минут после того, как встретила его. Мне также шутка понравилась, так что извинений не требуется.

– Это будет звучать как-то по-сталкерски, но я думаю, что знаю его. Я имею в виду, я его не знаю. Но я однажды видела вас, ребята, по телевизору. Брюс, верно?

– Близко. Брюс – его близнец. Моего мужа зовут Уильям.

– Он здесь?

– Нет. Вероятно, вечеринка не была бы такой цивилизованной, если бы он был там. – Хейли посмотрела в сторону вечеринки, до которой мы все еще были очень далеко. – Что привело тебя сюда? Ты работаешь на издателя?

– О, нет. Я просто, вроде как, дружу с Гарри Барниджем. А как насчет тебя?

– Я написала автобиографию в кулинарной книге. Гарри – мой агент. Он сказал, что мне было бы неплохо появиться на нескольких из этих «питч-вечеринок», как он их называет, перед моей собственной через несколько месяцев.

– Могу я спросить тебя кое о чем немного странном?

– Уверена, что хочешь?

Я облизнула губы и наклонилась немного ближе.

– Гарри из тех мужчин, которых ты можешь поймать… Ну, я не знаю, как это вежливо сформулировать. Долбивших горничную?

Хейли разразилась удивленным смехом.

– Долбивших?

Я ухмыльнулась.

– Я не знаю. Британские фразы всегда кажутся немного более вежливыми. Трахаюзищих? Делающих это дело? Закапывающих свою сосиску в мельницу для перца?

– Закапывающих свою... – Хейли слегка покачала головой и ухмыльнулась. – Отвечая на твой вопрос, нет. Не совсем. Для парня в его положении он на самом деле довольно сдержан. Когда ты впервые встречаешь его, ты, вероятно, подумаешь, что он суперсоциальный и все такое, но он гораздо больше одиночка, чем показывает. Очень вдумчивый и склонный к приступам задумчивости. Я слышала, что год или два назад он был скорее плейбоем, но все говорят, что он изменился. Хотя, похоже, никто не знает почему.

– Понятно.

Хейли сжала мою руку и ободряюще улыбнулась.

– Если он пригласил тебя сюда, то, вероятно, потому, что ты ему нравишься. По крайней мере, таково мое мнение. В любом случае, я должна пойти пообщаться и убедиться, что люди знают, что у меня есть книга в разработке. Но если у тебя с Гарри и дальше все будет хорошо, я уверена, что мы еще увидимся.

Как только Хейли ушла, у меня не было другого выбора, кроме как попытаться собраться с духом. Мысль о том, чтобы просто пританцовывать на модной вечеринке и бродить вокруг, пока я не найду Гарри, была немного пугающей. Это даже не учитывая тот факт, что мне, вероятно, удастся облажаться в тот момент, когда я снова начну с ним разговаривать.

Я обошла небольшой круг и сделала несколько глубоких, успокаивающих вдохов. Вопреки тому, что могли бы предположить обстоятельства, мне нужно было помнить, что я была довольно потрясающей. До тех пор, пока вы не попросите меня объяснить, почему это было именно так. Мои положительные качества были тем, что спортивный мир назвал бы нематериальными. Нужен кто-то, кто может найти причину насладиться любым фильмом и не заснуть? Я была такой девушкой. Хотите кого-нибудь с энциклопедическими знаниями бесполезных фактов? Да, это я. О, и звуковые эффекты были в некотором роде моей специальностью. Нравится вам это или нет, вы можете поспорить на свою задницу, что я улучу любую среднестатистическую историю хотя бы одним высокоточным звуковым эффектом, особенно если в ней были задействованы световые мечи или взрывы.

Верно. Я была находкой, и Гарри должен считать, что ему повезло, что он встретил меня. Я должна была продолжать говорить себе это, независимо от того, была ли я готова полностью согласиться или нет. Я могла бы это сделать.

Я сделала один смелый шаг навстречу вечеринке и умудрилась попасть в паутину.

Я сделала то, что сделал бы любой здравомыслящий человек… сошедшей с ума. Сначала я взбрыкнула и замахала руками, затем несколько раз хлопнула себя по затылку. Затем я сделала что-то вроде прыжка с высоким шагом, бега на месте и отчаянно потрясла руками, позволив своим безвольным запястьям болтаться вокруг. Во время всего этого я издавала низкий булькающий звук в задней части горла, который определенно придавал мне несколько дополнительных подбородков.

Я продолжала представлять семейство пауков, ползающих по мне. Каждая щекотка из паутины была восьминогим кошмаром, который хотел отложить яйца мне в ухо.

– Ты в порядке?

Я отреагировала на этот звук примерно так, как спящая кошка отреагировала бы на взрыв бомбы. Учитывая, что у меня не было большой практики на каблуках, это означало, что я чуть не упала на землю. Чуть.

– Все в порядке, – сказала я, как только увидела, кто это был. Гарри. – Конечно, это ты. Я начинаю думать, что если сделаю что-то глупое, то мне следует просто ожидать, что ты появишься.

– Что именно ты делала? Это звучало почти так, как будто ты пыталась сбить комок волос с ног, исполняя интерпретирующий танец.

Я сдержала улыбку. «Веди себя спокойно, Нелл. Ты все еще можешь это спасти».

– Я действительно не могу тебе этого объяснить. – Я сглотнула и попыталась сохранить зрительный контакт. Может быть, если я заставлю его думать, что я женщина-загадка, я смогу начать медленную, коварную кампанию по соблазнению. Кто знает, может быть, он даже начнет задаваться вопросом, не русская ли я шпионка.

– Понимаю. – Глаза Гарри блеснули в равной степени весельем и замешательством. – На самом деле я просто собирал немного этого хвороста. Не против помочь мне?

Рядом с подъездной дорожкой лежала огромная куча наколотых дров. Возможно, именно это и привлекло пауков в первую очередь.

– О, конечно. Разве у тебя нет слуги для этого или чего-то в этом роде?

– Я понимаю, почему ты так думаешь. Я не так уж много сделал, чтобы заставить тебя думать, что я кто угодно, только не надутый богатый парень. – Он зачерпнул большую пригоршню дров и сунул ее под мышку. – Однако до всех этих денег я был в некотором роде деревенщиной. Я просто притворяюсь цивилизованным человеком.

– О, я тоже. Ты бы видел, как я открываю коробки. С самого низа. Каждый раз. – Я попыталась собрать как можно больше дров, дважды уронила половину, а потом, наконец, просто схватила два маленьких кусочка.

– Без шуток. О твоей скульптуре уже говорят на вечеринке. И эта, э-э, интерпретирующая танцевальная штука, которую ты сделала. Очень варварски.

Я опустила глаза. Как бы мне этого ни хотелось, я не могла перестать представлять, как я, должно быть, выглядела для него.

– Подожди, – сказала я. – О моей скульптуре говорят на вечеринке?

– Да, – сказал Гарри, ведя меня по подъездной дорожке к саду, где, похоже, собралось большинство гостей. – Посмотри сама.

Там был небольшой костер, который выглядел совершенно неуместно, бушевавший в центре мощеной дорожки, окруженной идеально ухоженными живыми изгородями, яркими цветами и мраморной статуей. Гарри положил дрова рядом с ним и добавил пару поленьев.

Я не была удивлена, увидев, что его возвращение на вечеринку не осталось незамеченным, или что в настоящее время было около пятнадцати женщин, пытающихся прожечь во мне дыры. По-видимому, Гарри был популярным товаром, и другие женщины здесь уже решили, что я была чем-то неприятным, чтобы идти рядом с ним, где, я уверена, они думали, что им место. Судя по выражению их глаз, они решили, что я либо служанка, которую он ограбил, либо дама ночи.

Пара женщин подошли к Гарри, когда он все еще раздувал огонь железной кочергой. Они могли бы быть сестрами. У обоих были одинаковые, короткие, шелковистые темные волосы и слегка кривоватые, но белые улыбки. К счастью, они не казались сердитыми, как все остальные.

– Нелл, – сказал Гарри, указывая на женщин. – Это два моих автора. Мэри и Элизабет Фредерикс. Они совместно пишут триллеры.

Обе женщины потянулись, чтобы по очереди пожать мне руку.

– Я Мэри, – сказала та, что слева от меня. – Люди говорят, что мы похожи на близнецов, но я единственная, у кого нет толстой задницы. – Она покрутила бедрами, чтобы показать мне, что, конечно же, она не собиралась в ближайшее время выигрывать какие-либо соревнования по толстой заднице.

Элизабет гордо повернулась в сторону и показала в сторону своей спины.

– Я все время сбиваю вещи со столов, если не буду осторожна. Поворачиваюсь в сторону и разбиваю.

– Ух ты. Близнецы, за исключением тех случаев, когда дело доходит до ваших джинсов, – сказала я с глупой ухмылкой.

Мой неудачный каламбур был встречен смущенным молчанием. Я прочистила горло. Может быть, мне все же придется вернуться к языку жестов.

– Эта вечеринка празднует выход их новой книги, – сказал Гарри. Он наклонился и понизил голос. – По сути, это наш способ сделать вид, что все в восторге от нее. Чем более взволнованными издатели считают других издателей, тем охотнее они бросают нам предложения.

– Значит, на самом деле она еще не выпущена? – спросила я.

– Мы празднуем скорую публикацию, – сказал Гарри. – И то, что кто-нибудь здесь заглотнет наживку и сделает предложение.

– Понятно, – сказала я, хотя и не совсем поняла. Судя по дому, которым владел Гарри, я был готова просто признать, что он знал, о чем говорил, когда дело доходило до бизнеса.

Высокий мужчина, поразительно похожий на Гарри, подошел, что-то тихо сказал двум женщинам и улыбнулся, когда они ушли.

– Это та самая девушка? – спросил мужчина.

Гарри прочистил горло.

– Девушка, которую я пригласил на вечеринку? – спросил он напряженным голосом. – Да. Это Нелл. Нелл, это мой брат Питер.

Я улыбнулась.

– Привет. Приятно познакомиться. – Я не могла удержаться от сравнения этих двух мужчин. У Питера были темные, почти черные волосы, а выражение его лица заставило бы вас дважды подумать, прежде чем даже спрашивать его о времени суток. Он был бесспорно привлекательным, но в нем было полно острых линий и граней, как будто не было никакого способа справиться с ним, не причинив себе вреда. К моему удивлению, на его пальце было обручальное кольцо. Очевидно, какая-то женщина сумела пробраться сквозь его заросли ежевики.

Увидев Питера рядом с Гарри, я еще больше оценила то, как Гарри отличается от него. Волосы Гарри были более светлого оттенка каштанового, и хотя мне было трудно точно определить, почему, он выглядел бесконечно более привлекательным. Может быть, это было сочетание густых, выразительных бровей и его мягких карих глаз. Кроме того, у него было немного больше мускулов, чем у его брата. Питер мог бы сойти за бейсболиста, в то время как Гарри выглядел так, словно мог бы надеть футбольную форму и поставить пару фингалов.

– Питер, – сказал Гарри. – Я вижу это по твоему взгляду, и поэтому хочу, чтобы ты ушел и не пытался вести здесь никаких разговоров. Так что, если ты не возражаешь...

– Ты хочешь, чтобы я ушел, прежде чем я разглашу какую-нибудь смущающую информацию? Конечно. Я бы не хотел в конечном итоге проговориться, что ты весь день размышлял о ней. Я определенно не сказал бы ей, что, сколько себя помню, не видел, чтобы мой брат так глубоко погружался в раздумья из-за женщины.

Я покраснела. Я старалась не показывать своего смущения, потому что не знала, говорит ли он правду или просто старается изо всех сил выставить своего брата в дурном свете.

– Да, – сказал Гарри. – Именно поэтому я хотел, чтобы ты где-нибудь заблудился. Почему бы тебе не пойти полюбоваться кустом-пенисом? Потрать некоторое время, чтобы подумать о том, как это возможно, что кто-то, кто никогда не встречался с тобой, сумел так красиво передать суть твоей личности.

– Мы теперь увековечиваем себя в форме? – спросил Питер. – Когда она собирается приступить к дымящейся куче дерьма для тебя?

Мне пришлось прикрыть рот, чтобы скрыть улыбку. Я не думала о Гарри как о куче дерьма, но образ куста, превращенного в крутящуюся аккуратную кучку мягких какашек, вызывал во мне внутреннего ребенка.