Текст книги "Ее кустик (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Справедливо, – пробормотал Уильям. – Я все еще не понимаю, что такого плохого в небольших аплодисментах.

– Дамиан решил, что либо переспит с Нелл, либо попытается разрушить ее жизнь. И да, я встречаюсь с Нелл, но я не собирался позволять какому-то куску слизи сексуально домогаться ее, потому что я боюсь возмездия. Я знал, чем рискую, но у меня также не было выбора. Все, что я могу сказать, это то, что я искренне сожалею, что до этого дошло. Дамиан и его отец поставили всех нас в дерьмовую ситуацию, и теперь у нас нет другого выбора, кроме как справляться с этим как можно лучше. Учитывая, что это мои проблемы, которые превратились в ваши…

– Ты больше не кажешься злым, – сказал Блейк. Его голос был немного напряженным, что заставило меня осознать, что одна из моих рук слегка соскользнула и уперлась ему в шею. – Как ты думаешь, ты мог бы отпустить меня до конца речи?

– Это зависит от обстоятельств. Ты можешь удержаться от того, чтобы мне не захотелось ударить тебя по лицу до конца моей речи?

Блейк поднял ладони и пожал плечами.

Я неохотно отпустил его, хотя ударить его было бы приятно. В любом случае, я знал, что у него было право злиться. Возможно, я и не чувствовал, что у меня есть выбор, но это все равно была чужая борьба, которая выплеснулась к ногам всех моих клиентов.

– Итак, – продолжил я. – Если кто-то из вас захочет разорвать связи и уйти, я прикажу своей команде разорвать наши контракты, даже на существующие проекты. Вы не будете должны мне ни цента в будущем, и, возможно, это поможет убедить Натаниэля, что он уже достаточно наказал меня, прогнав вас. Если вы уходите, – сказал я, указывая на дверь. – Спасибо, что позволили мне представлять вас, и мне жаль, что до этого дошло.

Послышалось громкое шарканье стульев и ног, когда почти все в комнате встали и вышли. Некоторые улучили момент, чтобы подойти и похлопать меня по плечу, пожать мне руку или быстро обнять и сказать «до свидания», но когда пыль улеглась, в комнате все еще были Нелл, Уильям и Хейли.

Уильям откинулся на спинку стула и соединил ладони в несколько громких, пронзительно медленных хлопках.

***

Нелл и я ждали на погрузочной площадке позади здания, где в центре Нью-Йорка проходил гала-концерт Майи Норт.

Я взял в руку прядь волос Нелл и поднял ее с улыбкой.

– Мне нравится новый цвет.

– На самом деле это был тот цвет, который я изначально выбрала, когда облажалась и получила неоново-оранжевый. На этот раз мне пришлось потратить несколько минут, чтобы прочитать инструкцию на бутылке.

– Блондинкой тебе идет. Но, опять же, тебе шел и оранжевый и фиолетовый с белой полосой.

– Ты так говоришь только потому, что я тебе нравлюсь.

– Виноват, – сказал я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. – По крайней мере, в том, что ты мне нравишься. Это не моя вина, что ты можешь выбрать любой цвет волос.

– Ну, это будет моя вина, если это художественное шоу провалится.

– Этого не произойдет. Но ты уверена, что не хочешь использовать запасной пенис, который сделали мои ребята?

– Я уверена. Я ценю, что ты заставил их сделать его, но на этот раз я действительно сделала кое-что специально. Возможно, это даже не имеет для меня полного смысла или кажется, что это должно стоить каких-то денег, но это сделала я. Это моя нога и мой мешочек с яйцами. Пенис был просто ошибкой.

Я ухмыльнулся.

– Это был бы идеальный разговор для кого-то, кто мог бы вмешаться в него без всякого контекста.

Нелл засмеялась.

– По крайней мере, я не упоминала, какого цвета все это.

– Ты рассказала своей сестре?

– Нет. Она знает, что я встретила какого-то горячего богатого парня и умудрилась получить легкое сотрясение мозга, целуясь с ним на лодке. Кроме того, она понятия не имеет, что все это происходит, и именно этого я и хочу. Она все еще просто ребенок, и мне не нужно, чтобы она переживала или чувствовала себя виноватой из-за всего, что я делаю.

– Я могу это уважать. – Примерно в сотый раз с тех пор, как я узнал о желании Нелл оплатить обучение Эшли в музыкальной школе, мне пришлось бороться с желанием предложить ей деньги самому. Даже если бы все, кроме двух моих клиентов, просто ушли от меня вчера, а оставшиеся двое, вероятно, будут искалечены дерьмом Натаниэля, я мог позволить себе помочь ей. Я хотел помочь ей. Но я также знал, что Нелл спрашивала меня не просто так. Для нее было важно сделать это так, чтобы она могла гордиться. Это что-то значило для нее… настолько, что она даже не захотела появиться с произведением искусства, которые Майя Норт почти гарантированно продала за сумму, которая могла бы изменить жизнь Нелл.

Я не предлагал ей денег, потому что знал, что она их не возьмет, и я также знал, что если бы она их взяла, она не была бы той женщиной, в которую я быстро влюбился.

Оригинальный член-куст не пережил атаки меча Дамиана. Я попросил садовода попытаться снова прикрепить оторванную верхушку пениса, но листья увяли и побурели. Мой запасной план состоял в том, чтобы заплатить художнику за воссоздание оригинала, но Нелл настояла на том, чтобы пойти со своей ногой и яйцами.

Торжественное мероприятие начиналось через несколько часов.

Художественные выставки, на которых мы были раньше, казались маленькими по сравнению с этой. Это было не просто собрание нескольких десятков богатых любителей искусства и их дилеров; это было событие. Там была пресса, знаменитости и, конечно же, покупатели.

Мы с Нелл наблюдали, как группы людей проходили мимо ее работы, почесывая подбородки и щурясь. В большинстве случаев было невозможно сказать, что кто думает. Нормой на гала-концерте, казалось, было то, что люди выглядели так, как будто они обдумывали все на самом глубоком уровне, чтобы никто не подумал, что они слишком тупы, чтобы понять что-то. Я даже видел, как группа людей потратила около пяти минут на обсуждение огнетушителя, висящего на стене, который определенно не был произведением искусства.

Майя нашла нас через несколько минут после начала показа.

– Мне было жаль слышать обо всем, что случилось с Дамианом, – сказала Майя. – Он провел последние несколько дней, пытаясь убедить всех, что ты просто обманщица. Он сказал, что ты появишься с какой-нибудь склеенной версией своего произведения, и это докажет, что ты не настоящий художник. – Майя слегка пожала плечами и подмигнула мне. – Но я думаю, он недооценил тебя, не так ли?

– Тебе нравится новая скульптура? – спросила Нелл.

– Лично мне? Нет. Я думаю, что это производное и показывает, что тебе предстоит проделать определенную работу, что, возможно, мы прочитали в твоем оригинале больше, чем ты.

– О, – тихо сказала она.

Майя натянуто улыбнулась и ушла.

– Эй, – сказал я, притягивая Нелл в крепкие объятия. – Ты в порядке? Я знаю, это было не совсем то, что ты хотела услышать.

– Нет. Все в порядке. Не думаю, что я до конца осознавала, как сильно хотела произвести впечатление на Майю своим искусством, пока она не сказала мне, что я потерпела неудачу. Она была как финальная версия босса моей придурковатой учительницы рисования в старшей школе, и эта куст-нога и яйца должны были стать моим триумфальным моментом, когда вселенная должна была признать, что я действительно хороша в чем-то.

– Подожди, – внезапно сказал я, отстраняясь. – Где ключи от твоей квартиры?

– Здесь? – неуверенно спросила она, вытаскивая их из сумки и поднимая вверх.

Я выхватил их и побежал к ближайшему выходу.

– Гарри? – она сказала. – Что за черт?!

– Я вернусь. Один час!

***

В итоге мне потребовалось больше полутора часов, чтобы вернуться на гала-концерт. Нелл жила за городом, и мне пришлось ждать, пока появится арендованная машина, в которой было бы достаточно места, чтобы перевезти все скульптуры, которые она спрятала в своей квартире. Мое сердце болело за нее после того, что сказала Майя, но потом мне пришло в голову. Во время моего первого визита в квартиру Нелл я видел шкаф, полный скульптур. Я не ожидал, что они также будут засунуты под ее кровать, в шкафы и даже под раковину в ванной.

Очевидно, Нелл держала свою настоящую страсть к искусству в строжайшем секрете. Я не был уверен, заинтересуется ли кто-нибудь на гала-концерте Майи другими вещами Нелл, но я знал, что должен что-то попробовать. Если бы я стоял там и смотрел, как Нелл пытается держаться, еще минуту, я бы сошел с ума. Она была слишком милой и чистой, чтобы вот так разбить ее надежды, особенно после всего, через что она уже прошла за последние несколько дней.

Я поспешил обратно туда, где на торжественном мероприятии была установлена ее скульптура куст с гигантской коробкой, набитой ее произведениями искусства.

Нелл смотрела, как я распаковываю ее, уперев кулаки в бедра.

– Я знала, что ты это сделаешь, как только ты ушел. Что, если я не хочу, чтобы люди видели мои дерьмовые произведения, которые я сделала на кухне?

– Тогда ты можешь закрыть глаза? – предложил я, поспешно найдя столик и подтащив его поближе к тому месту, где она сидела. – Эти штуки так же хороши, как и все остальное здесь. Я имею в виду, что на самом деле в современном искусстве речь идет не о точности и техничности. А о том, чтобы иметь что-то, что говорит с людьми, верно? Ты, очевидно, чертовски хороша в этом, когда делала все эти скульптуры, и ты должна сделать это ради себя, попробовать.

Нелл положила свои руки на мои, когда я вытаскивал одну из ее фигурок из коробки, и попыталась остановить меня.

– Гарри. Я никогда не показывала их людям. Просто Дэйви, он слишком мил, чтобы сказать мне, как все плохо.

– Что, если твой школьный учитель просто завидовал? Может быть, ему не нравилось иметь ученика, который был лучше его.

Она рассмеялась.

– Какие-нибудь другие теории?

– Одна. – Я поднял миску, которую держал, чтобы она могла получше рассмотреть. – Ты когда-нибудь замечала, что почти каждая вещь, которую ты здесь вылепила, смутно… сексуальная?

– Э-э, что? Я думаю, я бы поняла, если бы я была какой-то скрытой... – Нелл замолчала, наклонив голову и посмотрев на миску. – Я имею в виду, хорошо. Я могу понять, как ты мог привести такой аргумент, она немного похожа на влагалище, но это не так…

Я достал из коробки скульптуру женщины.

– А эта?

– Может быть, слегка фаллическая?

– А это? – Я поднял еще одну.

Нелл скрестила руки на груди и издала раздраженный звук.

– Хорошо, так что, может быть, у меня какое-то подавленное сексуальное напряжение или что-то в этом роде. Я не понимаю, как это что-то значит?

– Это означает, что куст с пенисом не был полной ошибкой. Это как раз в твоем стиле.

Нелл усмехнулась.

– Мой стиль – случайно превращать все, к чему я прикасаюсь, в смутное изображение гениталий?

– Да! Это почти как сверхдержава.

– Это, должно быть, худшая сверхдержава, о которой я никогда не слышала.

– Пожалуйста, Нелл. Просто попробуй. Если не для себя, то сделай это для меня.

Она скривила губы и уставилась на коробку.

– Ладно. Но если кто-нибудь подойдет и посмеется над ними, мы все это соберем и подожжем всю коробку.

– Если кто-нибудь будет смеяться над ними, я лично удалю их из здания.

Вздохнув, Нелл помогла мне распаковать коробку и расставить все свои скульптуры на столе. Как только мы закончили, я сделал шаг назад и попытался охватить взглядом всю экспозицию.

– Знаешь, – сказал я. – Я думаю, что, видя всю эту твою другую работу, нога и яйца смотрятся лучше.

Нам пришлось подождать всего несколько секунд, прежде чем вокруг стенда начали собираться заинтересованные группы людей. Я заметил множество нахмуренных бровей и взволнованный шепот дилеров своим клиентам.

Первым ко мне подошел мужчина в фиолетовой аскотской куртке с тонкой, как карандаш, бородкой.

– Каково ваше текущее предложение по статуэтке женщины?

– Ах, – сказал я. Я скрыл свой восторг и сразу вошел в роль агента Нелл. – На самом деле мы выставили несколько предложений по этому поводу, но два наших ведущих участника торгов заинтересованы в покупке статуэтки вместе с несколькими другими предметами в комплекте. Нам понадобится значительное предложение, чтобы подумать о том, чтобы отказаться от них. – Я виновато пожал плечами. – Они говорили о шестизначных цифрах, и...

– Четыреста тысяч, – сказал мужчина.

Я издал какой-то горловой звук. Четыреста тысяч. За свою карьеру я заработал целое состояние, представляя интересы авторов, но это число ошеломило даже меня. Мой брат был одним из самых выдающихся авторов в мире, и ему повезло получить аванс, близкий к этому, за новую книгу.

– Он сказал четыре тысячи долбаных долларов? – Нелл прошептала так громко, что я был уверен, что мужчина мог ее услышать.

Я прочистил горло.

– Нет, нет. Конечно нет. Он знает, что нельзя оскорблять вашу работу таким низким предложением. Он сказал, четыреста тысяч.

Нелл отступила назад, и ее лицо побледнело.

– Сколько это нулей?

– Простите, – сказал я, жалея, что не могу на время завернуть Нелл в одеяло и отложить ее в сторону. – Мы не часто вытаскиваем ее из студии.

Мужчина терпеливо улыбнулся.

– Все в порядке. Вы примете наше предложение?

– Я бы хотел. Но самая низкая цена, которую мы могли бы себе позволить, учитывая наши текущие ставки, составила бы полмиллиона. Что-нибудь меньшее, чем это, и мы предпочли бы оставить торги открытыми по этому предмету.

– Очень хорошо. – Мужчина протянул мне свою визитку и ушел, как будто он только что сделал заказ на хот-дог у уличного торговца вместо того, чтобы пообещать заплатить полмиллиона долларов из денег своего клиента.

– Это то что только что произошло? – спросила Нелл. Она так сильно сжимала мое плечо, что мне было действительно больно.

– Да, – сказал я. – И как бы мне ни нравилось видеть твою точку зрения… она действительно восхитительна, …возможно, с этого момента ты захочешь просто стоять на заднем плане и выглядеть уверенно.

Нелл сделала шаг назад и приняла позу и выражение лица, которые больше походили на то, что она борется с пищевым отравлением, чем чувствует себя уверенно.

В течение следующего получаса я выставлял одну заявку за другой на работу Нелл. Я блефовал во время первых нескольких встреч и слепо завышал цены на ее работы по сравнению с воображаемыми ставками, но в конце концов я работал с реальными ставками. Мне даже не нужно было лгать, потому что было так много людей, заинтересованных в том, чтобы скупить все, что было на столе… даже ногу и яйца.

Майя вернулась с растерянным выражением на лице. Она скользнула взглядом по столу, сдвинув брови, когда взяла скульптуру и осмотрела ее.

– Это совершенно гениально. Это так сплоченно и смело. Подтекст… Боже мой, подтекст феноменален. Это... – Она, казалось, поняла, что бормочет сама с собой, а затем нашла глазами Нелл. – Где ты все это прятала? Подожди, нет, – она остановилась, приложив палец к подбородку. – Я понимаю. – Она внезапно рассмеялась, казавшись более чем немного безумной. – Ты показала один фрагмент, который сам по себе не вызывает восторга и почти разочаровывает. Это связано с неожиданным прекращением твоей предыдущей работы. Подножие общества всегда подавляет сексуальность. Но, как и эта часть, остальная часть твоей работы поднялась, несмотря на это. И теперь я понимаю, да, да. Я понимаю, почему ты не могла выставить все на всеобщее обозрение с самого начала.

Майя продолжала бессвязно говорить о символическом значении всего, что сделала Нелл, включая окрашивание ее волос в более естественный светлый цвет, почти четыре минуты. Нелл слушала с широко раскрытыми глазами, и выражение ее лица ясно говорило о том, что она понятия не имеет, о чем говорит Майя.

Внезапно наступила пауза, и мы с Нелл оба, казалось, поняли, что Майя ждет какой-то реакции.

– О, – сказала Нелл. – Безусловно. Все, что вы только что сказали.

Майя с благоговением покачала головой.

– Я не делаю этого для многих художников, но я хочу пригласить тебя и на мой следующий гала-концерт. Он через шесть месяцев, и ты можешь принести все, что сочтешь нужным. – Она задумчиво посмотрела на потолок и побрела прочь, сложив руки вместе.

Нелл удивленно посмотрела на меня.

– Что, черт возьми, происходит?

– Для начала, у тебя есть люди, готовые потратить... – я проверил блокнот, в котором вел записи. – Шесть и три десятых миллиона долларов за твои работы. Даже с учетом огромного налогового ущерба, который ты понесешь в связи с этим, в твоем кармане все равно останется более трех миллионов долларов. О, и Майя Норт, по сути, только что объявила тебя следующей большой звездой в мире искусства.

– Не будет ли это слишком банально и по-девчачьи, если я прямо сейчас упаду в обморок?

Я ухмыльнулся.

– Я почти уверен, что ты не сможешь упасть в обморок по команде.

Нелл закатила глаза и подняла палец в мою сторону, как бы говоря мне потерпеть еще секунду, пока она готовится упасть в обморок. Вместо этого она просто тихонько, по-мышиному, чихнула.

– О, это был просто чих.

– Ему это не понравится, – сказал я, кивая мимо Нелл.

Она повернулась и посмотрела туда, где Дамиан Кросс и его отец двигались по комнате. Они громко разговаривали с кем-то, кто затем указал в нашу сторону. Двое мужчин направились к нам с решительным выражением на лицах.

– У меня только один вопрос, – сказала Нелл.

– Какой?

– Как ты думаешь, у него есть еще один меч, спрятанный где-то в этом костюме?

Глава 22

НЕЛЛ

Я смотрела, как Дамиан приближается ко мне со смешанным чувством страха и волнения. Я боялась, что он и его отец каким-то образом смогут испортить даже это. Но я была взволнована, потому что мой успех здесь сегодня вечером был связан не только с деньгами. Это было нечто большее, чем доказать неправоту моей учительницы рисования, Майи Норт или даже Дамиану. Где-то на этом пути я начала верить, что на самом деле не предназначена ни для чего большего. Как бы сильно я ни хотела оплатить обучение моей сестры в музыкальной школе, потому что я любила ее, я думаю, что я также видела в ней свой единственный шанс внести что-то стоящее в мир.

Что я сделала? Я потерпела неудачу во всем, что когда-либо серьезно пыталась сделать.

Однако сегодняшний вечер стал новой главой в моей жизни. Это было началом чего-то другого, и что бы ни делали Дамиан или его отец, они не могли этого отнять.

Несмотря на свои недостатки, Дамиан всегда казался мне пугающим человеком. Он был хозяином своего собственного корабля, если не более того. Но теперь, когда я увидела, как он плетется за своим отцом с кротким выражением лица, я увидела его таким, каким он был на самом деле. Дамиан был ребенком-переростком, который все еще позволял своему отцу сражаться за него.

Натаниэлю Кроссу было за шестьдесят, у него был выдающийся живот, борода и дикие брови.

– Барнидж, – сказал он. – Я подумывал о том, чтобы позволить тебе ускользнуть от всего этого, если бы ты просто держался подальше от меня. Но, похоже, ты не мог оставить все как есть, не так ли?

– Вы так думаете? – спросил Гарри. Он стоял небрежно, но в воздухе между мужчинами чувствовался намек на электричество. Я чувствовала, что не удивлюсь, если этот разговор закончится дракой, хотя и надеялась, что этого не произойдет. – Ваш сын выставил себя полным идиотом, пытаясь навязаться еще одной женщине, которая не была заинтересована. Мы с ней встречаемся. Я действительно не понимаю, как все, что произошло, должно быть проблемой.

– Она проявила неуважение к моему сыну. Это значит, что она проявила неуважение ко мне, и ты должен знать лучше, чем кто-либо другой, что я не могу этого допустить.

– Да, – сказал Дамиан. Он сделал полшага вперед, но отец удержал его и закатил глаза.

– Сын. Ты и так уже достаточно сделал.

Дамиан воспротивился, решив вместо этого тупо стоять, сжимая кулаки и свирепо глядя.

– Конечно, – сказал Гарри. – Итак, делайте то, что вы должны делать, и попытайтесь разрушить мою карьеру. Но оставьте моих авторов и Нелл. В любом случае, большинство из них ушли, как только узнали, что я попал в ваш дерьмовый список. Наказание их не пошлет никакого сообщения, которое еще не было отправлено.

Натаниэль фыркнул.

– Я могу уважать человека, который готов пасть на меч ради людей, о которых он заботится. Но я не добился бы того, чего добился, позволив тем, кого я уважаю, мешать мне делать то, что лучше для меня и моей семьи.

– Тогда, я думаю, это хорошо, что у вас нет никакого влияния в мире искусства. Потому что прямо сейчас вы смотрите на одного из самых больших и перспективных художников.

Гарри указал на меня.

Я не знала, что делать, поэтому пошевелил пальцами и неловко улыбнулась. «Черт возьми. Это было не круто». Мне следовало ударить кулаком по ладони или что-то в этом роде. Может быть, я могла бы просто зарычать и оскалить зубы.

– Почему меня это должно волновать? – спросил Натаниэль.

– Потому что бизнес вашего сына – это искусство. Интересно, что произойдет, если самый новый, самый громкий голос в искусстве выступит вперед и расскажет о нем правду? Как вы там сказали, ты не можете никому позволить неуважительно относиться к вашей семье? Так что, я думаю, вам придется выбрать меньшее из двух зол. Какое неуважение вы сможете вынести меньше всего? Вашему сыну стало стыдно, потому что женщина не хотела его, или вашего сына публично выставили подонком, который охотится на женщин, с которыми он работает?

Я подняла брови. Он высказал действительно хорошую мысль, и я не могла удержаться от желания начать медленно хлопать, как Уильям во время небольшой экстренной встречи Гарри в его особняке. К счастью, у меня было больше самообладания, чем у Уильяма Чемберсона, даже если это мало о чем говорило.

Натаниэль обдумал это, затем кивнул.

– Достаточно справедливо. Дамиан, твой самый умный ход – прекратить это, и я не буду помогать тебе, если ты поступишь иначе.

– И это все? – спросила я. Я ожидала, что отец Дамиана окажется каким-нибудь маньяком-суперзлодеем, который будет вставлять нам палки в колеса. Но он просто собирался отказаться от этого, потому что Гарри высказал хорошую мысль?

– Все так, как я сказал Гарри, – сказал Натаниэль. – Я нахожусь там, где нахожусь, потому что не позволяю эмоциям затуманивать мое суждение. Гарри прав. Все просто.

– Отец, – натянуто сказал Дамиан. – Никому не будет дела до того, что она говорит.

– Я подтверждаю то, что сказал Гарри, но если он говорит правду, он прав. Смирись с этим. Ты проиграл, и ты выглядел как осел, делая это.

Натаниэль оставил Дамиана и направился к Майе, которая возбужденно болтала с группой женщин перед моим произведением искусства.

– Последний шанс, – сказал Дамиан. – Ты можешь снова подписать контракт со мной, или я позабочусь о том, чтобы никто никогда не купил ни одного произведения твоего искусства.

– Ты немного опоздал с этим, – сказал Гарри. – У нее уже есть заявки почти на половину ее работ.

Дамиан стиснул зубы.

– Я поговорю с твоими покупателями и расскажу им, кто ты на самом деле.

Я подняла брови.

– Кто я? Самая последняя женщина, которая не была настолько глупа, чтобы переспать с тобой?

– Будь осторожна, – сказал Дамиан.

– Тебе следует прислушаться к своему отцу, – сказал Гарри.

– Что, и просто уйти? – спросил Дамиан.

– Что еще ты можешь сделать? – спросила я. – Стоять здесь и продолжать выставлять себя капризным ребенком? Поверь мне, мы оба будем счастливы все забыть.

Я видела Уильяма Чемберсона, когда он бродил рядом с моей выставкой. Он повернул голову, увидел нас и направился к нам. Я хотела махнуть ему, но я также не хотела привлекать к нему внимание Дамиана. Если и было что-то, что я узнала об Уильяме, так это то, что он вносил хаос во все мыслимые ситуации.

Дамиан усмехнулся.

– И что заставляет тебя думать, что я захочу забыть?

Уильям подбирался все ближе, и я могла бы поклясться, что выражение его лица было как у собаки, почуявшей запах бекона. Он начал идти медленнее, почти подкрадываясь к Дамиану сзади.

– Здравый смысл? – спросил Гарри.

– Поверьте мне, – сказал Дамиан. – Когда я закончу, все, кто имеет значение в этой отрасли, узнают, кто ты на самом деле.

– Ты продолжаешь говорить о том, кто я на самом деле, – сказала я. – В чем именно заключается мой большой секрет?

Уильям теперь стоял прямо за Дамианом. Он посмотрел на Гарри и меня, поднял большой палец вверх с вопросительным выражением на лице. Гарри незаметно кивнул Уильяму.

По общему признанию, демонстрируя впечатляющую ловкость, Уильям просунул руку под пиджак Дамиана снизу и сзади, пошарил вокруг с выражением сосредоточенности на лице, все еще совершенно незамеченный, и вытащил пару ключей. Он положил их в карман и ушел, как ни в чем не бывало.

Мне хотелось рассмеяться, но я знала, что было бы приятнее, если бы я сохраняла хладнокровие. Я только надеялась, что это были не просто ключи от его машины. Я надеялась, что он также и от дома.

– Твой большой секрет в том, что ты мошенница. Ты даже не поняла, почему твоя скульптура привлекла внимание Майи. Если все будут знать, что ты просто какая-то случайность, которая делает произведения искусства ради удовольствия, ты не получишь...

– Ладно, – небрежно сказал Гарри. – Не похоже, что он планирует останавливаться в ближайшее время, а у нас есть еще предложения для продажи.

Дамиан медленно покачал головой. Судя по выражению его лица, я думаю, он знал, что проиграл, но он был не из тех, кому когда-либо приходилось учиться проигрывать. Было почти грустно наблюдать, как он стоит там, так глубоко погруженный в отрицание. Я думала, что как только накал страстей пройдет, он, вероятно, поймет, что его отец был прав. Если бы мы стояли и разговаривали с ним, он продолжал бы до посинения, так что Гарри был прав, когда оттащил нас.

– Ты в порядке? – спросил Гарри, как только мы отошли подальше от Дамиана.

– Я чувствую себя великолепно. Ошеломленная, но я вроде как привыкаю к этому.

– Я знаю идеальный способ снять стресс после такой ночи, как эта.

– Это твой способ затащить меня в свою постель?

– Что? Нет. Это произойдет само по себе. Я говорил о кое-чем другом.

– Что именно может быть лучшим способом снять стресс, чем это?

Глава 23

ГАРРИ

Нелл была самым громким человеком на Земле. Я одел ее в камуфляж и все необходимое снаряжение. Единственной модификацией моего обычного охотничьего снаряжения было то, что мы оба были вооружены пейнтбольными пистолетами вместо настоящего оружия. Мы даже использовали прозрачную краску, чтобы не рисковать пометить животных и сделать их более заметными для хищников. Эта небольшая доза морали стоила нам дополнительных сорока минут езды, когда Нелл поняла, что пейнтбольные мячи, которые я принес, были оранжевыми.

Ходили истории о том, как коренные американцы могли передвигаться по лесу так тихо, что вы не услышали бы их, пока они не окажутся в нескольких дюймах от вас. Предположительно, они могли определить, какие листья сухие и будут хрустеть под ногами, а какие достаточно мягкие и податливые, чтобы приглушить их шаги. Они знали, какие ветви могут выдержать их вес и когда нужно искать новый путь, когда нет доступного тихого маршрута. Мне всегда было интересно, каково это – охотиться рядом с кем-то с таким уровнем мастерства.

Теперь я думал, что могу просто представить себе полную противоположность Нелл. Ее ноги выискивали каждый сухой, покрытый коркой лист и хрустели им так громко, что можно было подумать, будто кто-то только что подстрелил динозавра и сломал ему спину. Она наказывала любого, кто был достаточно глуп, чтобы встать у нее на пути. Она совершенно не умела говорить шепотом и постоянно случайно стреляла из пистолета. Это стало такой проблемой, что я заставил ее позволить мне подержать ружье на тот маловероятный случай, если мы случайно подкрадемся к слепому и глухому оленю.

– Это действительно весело, – Нелл практически кричала во все горло.

Внезапный, громкий звук посреди тихого леса обычно заставил бы меня подпрыгнуть. Вот только это был не единственный внезапный громкий звук. Был также громкий щелчок упаковки, когда она вытащила еду, которую пронесла контрабандой.

– Я рад, что тебе нравится. Если бы ты постаралась ступать немного тише, мы могли бы найти каких-нибудь животных.

– Вот так? – спросила Нелл. Она изобразила преувеличенную пародию на трусливую походку с высоко поднятыми руками и коленями, поднимающимися при каждом медленном шаге.

Вместо того, чтобы сделать это тише, это имело тот же эффект, что если бы кто-то пытался медленно открыть упаковку в тихой комнате или есть чипсы с вдвое меньшей скоростью, чем обычно.

Я вздохнул, но не смог удержаться от улыбки.

– Тебе повезло, что ты мне нравишься. Если бы я встретил кого-нибудь, кто от природы так плохо охотился, я бы, наверное, убежал в горы.

– Что? Как я могу быть плохим охотником? Мы еще даже не видели никаких животных.

– Та часть охоты, которая требует мастерства, – это поиск животных. И часть поиска животных заключается в том, чтобы не сообщать им, что ты неуклюже бродишь по лесу.

– Извини. Я не неуклюжа.

Я рассмеялся.

– Я просто говорю, что ты... бросаешься в глаза.

Нелл указала на меня пальцем.

– Я не уверена, является ли это оскорблением или нет, но, учитывая контекст, я предположу, что меня оскорбили.

Я притянул ее ближе к себе.

– Может быть, если я поцелую тебя, ты не сможешь так шуметь.

Она подняла брови с явным вызовом.

Я поцеловал ее. Я понял, что это был первый раз, когда я поцеловал женщину в лесу. На самом деле это был первый раз, когда я взял женщину, с которой встречался, на охоту, если уж на то пошло.

Нелл громко застонала и сжала мою задницу обеими руками.

Я отстранился, улыбаясь.

– Ладно. Справедливо. Я должен был это предвидеть.

– Итак, – сказала Нелл. – Как все закончилось со ставками на мое искусство? Последнее, что ты мне сказал, нам нужно подождать, пока все не будет закончено, верно?

– Обычно лучше не вести громких, непринужденных разговоров в разгар охоты.

Она сделала вид, что храпит.

– Прости. Я шучу. Я знаю, что эта охота – твой конек, и я собираюсь стать лучше. – Нелл придала своему лицу серьезное выражение. – Я буду молчалива, как ночь. Тиха, как куриная лапка на пляже. Невидима, как заноза, в существовании которой ты абсолютно не знаешь, но ее просто не видно.

– Эм, – медленно произнес я. Я с улыбкой наблюдал за ней, когда она приняла полусогнутое положение, а затем прыгнула. Она начала ползти через кусты и подлесок, как какая-то сумасшедшая, прежде чем я смог ее остановить. – Нелл! Подожди! Черт, – я бросил свое снаряжение и поспешил, чтобы попытаться остановить ее, но прежде чем я смог добраться до нее, она заползла прямо в заросли ядовитого плюща.

– Что? – спросила Нелл, наконец остановившись теперь, когда ее руки и лицо были полностью покрыты ядовитым веществом. – Слишком громко?