Текст книги "Его кексик (ЛП)"
Автор книги: Пенелопа Блум
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– Надеюсь, ты имел в виду верхушку моего костюма, да?
– О, конечно. Твоя настоящая голова просто идеальна.
– Он сказал, что ты идеальна. И ты ему нравишься. Фу, какая гадость, – Лилит изобразила рвотный позыв. – Райан, если ты намерен сделать ее беременной, то сначала убедись, что будет девочка. Маленькие мальчики, едва достигнув подросткового возраста, становятся невыносимыми. Не могу обещать, что не пришибу его, когда он спросит, имеются ли в моем телефоне какие-нибудь игры.
– Я не собираюсь отвечать на это, – отмахнулась я.
– Это уже считается ответом, – возразила Лилит.
– Жаль, что я раньше не знал, что вы между собой так хорошо ладите, – обратился Райан к Лилит. – Я бы уже давно предложил тебе взять меня личным водителем.
– Так ты отвезешь нас на вечеринку? – спросила я.
Не стану спорить, вопрос был глупым. Просто мой мозг был дезориентирован, так как всего несколько секунд назад я использовала свою голову в качестве мухобойки.
– Таков был план. По крайней мере до того мгновения, когда меня осенило, что я могу похитить тебя, как сделал это Николас Кейдж в «Сокровищах нации». С тех пор у меня внутри аж все горит от желания провернуть подобный трюк.
Я не смогла удержаться от колкости, хотя и понимала, что веду себя банально, как вздорная девица.
– На самом деле, – я подняла палец вверх, – в этом фильме Николас Кейдж пытался украсть Декларацию независимости.
Райан ухмыльнулся.
– Не думал, что ты поклонница этой усопшей знаменитости и его звездной фильмографии.
– Николас Кейдж умер? – потрясенно выдохнула Лилит.
– Должен был, – ни капли не смутился Райан.
– Это ужасно, – я не смогла сдержаться и прыснула от смеха. – Николас Кейдж нравится мне и как актер, и как человек. Огромное ему спасибо.
– Подожди, – опешил Райан. – Ты это серьезно? Что в нем вообще может нравиться кроме «Воздушной тюрьмы»? Признаюсь, этот фильм зацепил даже меня.
– Во-первых, он поистине бессмертен. Кто-нибудь знает, сколько ему лет? То-то и оно. А еще деньги для него – не самое главное, и он тратит их на невероятные вещи. Например, приобрел акулу, коллекцию человеческих черепов и остров по соседству с личным островом Джонни Деппа. И это лишь малая часть.
Райан еле сдерживал смех, а Лилит смотрела в потолок с выражением «я-слышала-этот-бред-тысячу-раз».
– Он что, действительно купил акулу?
– Для тебя это самая неправдоподобная вещь?
– Нет, самая непрактичная. Я имею в виду, где он ее содержит? И неужели не боится, что в один прекрасный день она вырвется на свободу и сожрет его?
– Акулы не могут ходить по суше, тупица, – съехидничала Лилит.
Райан бросил на нее уничижительный взгляд.
– Один молниеносный бросок в традиционном стиле Вилли (прим. касатка по кличке Вилли – персонаж семейного фильма «Освободите Вилли»), и дело в шляпе.
Я кивнула.
– Точно. Это был бы прыжок камикадзе, но, вполне возможно, достигший цели.
– Боже мой, – Лилит закатила глаза. – Да вы, придурки, стоите друг друга. Можете не заморачиваться с девочкой. Вам вообще нельзя передавать свои ДНК.
Райан укоризненно покачал головой, а потом все же рассмеялся.
– Сам факт, что я тут дискутирую с гигантской копией «Билля о правах», наталкивает меня на мысль, что я нахожусь под наркотическим дурманом.
Лилит в ответ стукнула его по плечу скалкой.
Райан отпрыгнул от нее, схватившись за руку.
– Какого черта?
– Просто хотела доказать тебе, что все реально, – небрежно пожала она плечами.
* * *
Я знала, что на вечеринке, в оформлении которой я участвовала по приглашению Райана, будет присутствовать более двух тысяч человек, но реально представить, насколько грандиозным это будет, не могла, пока мы не добрались до «Галлеона».
Вестибюль, как ни странно, не был украшен для Хэллоуина. Но, честно говоря, мне было не до этого, так как моим вниманием завладел направляющийся к лифтам непрерывный поток людей в костюмах популярных персонажей. И тут мой взгляд зацепился за висевшие на стенах постеры. У меня на мгновение даже дыхание перехватило от переполнившей меня гордости. Нет, я, конечно, их уже видела здесь пару раз, когда их развешивали, но все равно не смогла сдержать волнения. Как-никак это был мой первый официальный выставочный заказ по живописи.
К сожалению, вскоре моей гордости был нанесен сокрушительный удар.
Ни на одну из проходивших мимо меня женщин голливудские ужастики не произвели должного впечатления. Никто не собирался умирать от страха или хотя бы грохнуться в обморок. Похоже, все они были озабочены лишь одним – как победить в соревновании «оденься вызывающе до неприличия, чтобы тебя убили первой».
Шумно выдохнув, я расправила плечи и двинулась дальше.
Подумаешь, выставили напоказ свои сиськи. Пф-ф-ф. Разве настоящего мужчину волнует только декольте? Нет, прежде всего его интересует неотъемлемое право носить оружие, верно? А кто угадает, какое нормативное право красовалось у меня на заднице?
Именно оно!
Да, я была грязной девочкой. И потому не собиралась извиняться.
– Почему здесь нет ничего, кроме постеров? – спросила я у Райана.
– Брюс не позволил. Он сказал, что и так пошел на огромные уступки, разрешив нам провести в его здании эту «нелепую вечеринку». Пришлось согласиться и оставить его вестибюль «неиспорченным». Но я не смог стерпеть подобного пренебрежения и бросил на сиденье его унитаза несколько фальшивых пауков, а затем помог Уильяму заминировать его офис.
Лилит остановилась как вкопанная.
– Вы, ребятки, заминировали офис Брюса? – она на несколько секунд зависла, а затем на ее лице отразилось нечто, напоминающее оскал киборга.
* * *
Пока мы добирались до лифтов, Лилит затерялась где-то в толпе.
Хорошо хоть Райан каким-то чудом умудрился остаться рядом.
– Может, нам подождать ее? – спросил он.
– Нет. Она бы все равно нас вскоре бросила.
Пока я разрабатывала план сражения с непреодолимым потоком людей, он вытолкнул нас к лифту.
Принимая приглашение Райана на эту вечеринку, я прекрасно понимала, что с его стороны это могло быть лишь элементарной вежливостью. Весьма вероятно, он бы даже не стал искать меня в этой толпе. Но мои предположения оказались в корне неверными. Райан заявился ко мне домой, чтобы подвезти до «Галлеона», а теперь вел себя так, словно собирался быть рядом до самого конца.
Рациональная часть моего мозга предупреждающе мигала сигнальными огнями. Зато женская суть, небрежно потягивая мартини из хрустального бокала, крутила в предвкушении бюстгальтер на кончике пальца.
Музыку стало слышно, как только мы вошли в лифт. Он довез нас до верхнего этажа, и на выходе мы оказались зажатыми между мужчиной-вампиром и женщиной-суккубом… ну, или точнее, дамой в неглиже, только с хвостом и крыльями. Затрудняюсь сказать, в чем разница.
Когда мы попали в помещение, где проходила вечеринка, у меня от восхищения замерло сердце. С потолка – высотой не менее четырех-пяти этажей – свисали не прекращавшие раскачиваться и размахивать конечностями гигантские чудовища. Среди них был и созданный мной призрак. По полу невесомой дымкой стелился туман. Поднимаясь вверх и клубясь, он превращался в завесу из маленьких дымчатых завитушек, сквозь которую, казалось, норовил прорваться мой призрак.
От охватившего меня восторга хотелось прыгать и хлопать в ладоши.
Все выглядело таким реалистичным, что стало как-то жутковато.
Мне даже показалось, что я попала на шикарнейшую, запредельно дорогущую вечеринку в честь Хэллоуина из того фильма ужасов, который особенно любила, будучи старшеклассницей. Ритмично пульсирующие в тумане оранжевые и черные огни создавали эффект разбушевавшейся у нас над головами жутчайшей грозы. А разряженная под зомби группа музыкантов играла вживую на большой сцене в центре зала.
Сколько же здесь было интересного!..
Повсюду, куда ни глянь, присутствовали штрихи праздничных декораций. От выдолбленных для пунша тыкв до разбросанных по всему залу маленьких первобытных хижин, в которых я, хоть и с трудом, но все же смогла разглядеть крошечных человечков и всевозможные предметы быта.
– Это все ты? – мне пришлось повысить голос, чтобы перекричать музыку.
Райан небрежно пожал плечами.
– Почти. Выпив несколько банок энергетика, я просидел полночи, записывая свои идеи. Затем отдал список Уильяму, и он оплатил их реализацию.
Я усмехнулась.
– Ты сделал куда больше, чем просто выудил из меня одного жалкого призрака, монстра Франкенштейна и пачку постеров.
– Ну, я изначально планировал, что центром композиции будет призрак. Оставалось лишь убедиться, что художник способен создать нечто уникальное.
– О да, он был настолько тебя важен, что ты ни разу не пришел в процессе его создания. Да ты даже не глянул на него перед вечеринкой.
Райан притворно вздохнул.
– Если это попытка загнать меня в угол, чтобы я признался, что ты особенная, а я уделял тебе гораздо больше внимания, чем остальным деталям этого вечера, то уверяю, она провалилась.
Я широко улыбнулась.
– Для моих ушей это почти что признание. Принято.
Он же, криво ухмыльнувшись, схватил меня за руку.
– Давай проверим, сможешь ли ты танцевать в своем замысловатом костюме.
– Стоять! – приказала я. – Прежде чем принуждать меня плясать в этом, раздобудь немного алкоголя и влей в меня.
– Ты хотела сказать «вставь в меня» (прим. игра слов англ. «to put» – влил, вставил, поместил, положил)? – его светло-карие глаза хищно блеснули, не оставляя ни малейшего сомнения, на что он намекает.
Я прочистила горло.
– Есть немало вещей, которые ты должен поместить в меня.
Райан слегка приподнял брови.
– Если эта игра слов ограничится твоим костюмом, то мне конец.
Я рассмеялась.
– Во-первых, ты должен извиниться, что в школе был таким придурком.
– Я думал, что уже сделал это. Впрочем, готов извиняться столько раз, сколько ты посчитаешь нужным, – наклонившись ко мне, он на мгновение замер, а затем загадочно ухмыльнулся. – Вот только твои ушки спрятались от меня под эту затейливую повязку.
Я, не раздумывая, оттянула лицевую часть костюма, и когда мое ухо выскочило наружу, с готовностью подставила его. Мою кожу обдало теплым дыханием.
– Прости, что я в школе вел себя, как последний идиот, – Райан, находясь в опасной близости, слегка отодвинулся, чтобы я могла видеть его лицо. – Итак, что ты хочешь, чтобы я поместил в тебя в первую очередь? Если ты все еще не определилась, то у меня на этот счет есть парочка идей.
Я хотела рассмеяться, но на деле получилось лишь сдавленное бульканье.
Я предполагала, что смогу вычислить его заинтересованность лишь после продолжительного флирта и неоднократных гаданий по чайным листьям. А Райан, образно говоря, пальнул из двустволки мне прямо в лоб.
– Ты знаешь, что хороший шахматист всегда думает на десять ходов вперед?
– Хочешь сказать, я поставил тебе сразу шах и мат? Или еще что-то?
– Нет. Хотела признаться, что никогда не умела играть в шахматы. Но я надеялась, что, как только услышу твои извинения, на меня сойдет озарение, – я небрежно пожала плечами, а затем усмехнулась. – Это было лучшее извинение из всех, что я когда-либо слышала.
Райан улыбнулся так, как делают это парни со времен каменного века.
Сначала в его глазах вспыхивает чувственно-гипнотический огонь… посылающий твоему телу импульсы с сообщением, что ты для него открытая книга. А затем все плавно переходит в ту часть, где постепенно меркнет свет и начинает играть сексуальная мелодия.
Я облизнула вмиг пересохшие губы.
Мне захотелось запечатлеть этот момент, так как я поняла, что оказалась у развилки. Дорога передо мной разделилась на две тропинки. Первая была абсолютно безопасной. Она предлагала будущее, ради которого я трудилась не покладая рук столько лет. Обещала жизнь, о которой я мечтала, сколько себя помню. Пойти по ней было бы наиболее целесообразным. Выбор… был очевиден.
Другая же тропинка пугала своей непредсказуемостью, так как бежала за парнем, которого я, в общем-то, почти не знала. Это был путь импульсивных решений и безрассудных поступков. Не предполагавший взаимных обязательств, не гарантирующий долгосрочных отношений. Но как только я начинала думать о тропинке, ведущей в школу искусств, у меня перед глазами возникала унылая, невзрачная дверь. Зато когда думала о той, что бежала за Райаном, во мне вспыхивала уверенность, что я обязательно попаду в ту сказку, что обещают все мелодрамы. В ней, как правило, царит любовь, а чувства с каждым днем становятся сильнее.
Вполне возможно, был еще и третий вариант.
Не требующий выбирать ту или иную тропинку.
Я могла бы расслабиться и насладиться этой вечеринкой, совершенно не думая о том, что будет через несколько месяцев. Передо мной была реальная возможность, отбросив все сомнения, повеселиться от души.
* * *
– Простите… – к нам подошел элегантно одетый мужчина, держа под руку симпатичную девушку. Это были Брюс и Наташа Чемберсоны. – Ты та художница, что делала эти декорации, верно? – спросил он.
Я и раньше-то не стремилась общаться с Брюсом, но сейчас, столкнувшись с ним в этом элитарном, являющемся его собственностью здании, почувствовала легкую панику. Здесь он почему-то казался мне еще более пугающим.
– Зависит от обстоятельств, – медленно проговорила я. – Они тебе понравились?
В его взгляде, которым он окинул потолок и весь зал, читалось неприкрытое отвращение… с крошечной толикой смущения.
– Уверен, они выглядят именно так, как должно.
Райан, наклонившись к моему уху, прошептал:
– Поверь, это комплимент.
– Спасибо. А где же твой костюм? – полюбопытствовала я.
Брюс, поморщившись, глянул на свою безупречную классическую «двойку».
– Помнишь рекламу с парнем в костюме? Ту, где он называет себя Хаосом?
– Так ты олицетворение беспорядка? – спросила я. – А ты разве не должен... вносить свои коррективы в мероприятие? Ну, знаешь ли, войти в образ…
– Нет. Я не он. Мне просто интересно, видела ли ты ту рекламу. Мне она всегда казалась очень забавной. А вот лицедейства я не люблю. По мне, это глупое ребячество.
Его жена Наташа мило улыбнулась мне.
– В этом костюме Брюс прекрасно впишется в любую вечеринку, правда ведь?
Я усмехнулась.
– Немного напоминает мне мою подругу.
– Ты газета? – с любопытством спросила она.
– Я «Билль о правах». Это долгая история, – я оглядела ее с легким недоумением. На ее костюме, буквально через каждые три сантиметра, были прилеплены маленькие подушечки. – А ты кто?
– Наивысшая степень опасности возникновения несчастных случаев.
Я нахмурилась, пытаясь разобраться в этом каламбуре, но тут мое внимание привлек добродушный смех Райана.
– Что? Я упустила из виду какую-то шутку?
– Нет, – вздохнув, смущенно улыбнулась Наташа. – В буквальном смысле. Я ходячий магнит для несчастных случаев. Брюс сказал, что эта вечеринка – идеальная возможность нарядить меня так, чтобы я при всем желании не смогла навредить себе. Как ты там сказал? – повернулась она к мужу.
– Единственная ночь в году, когда я со спокойной душой могу посетить с тобой многолюдную вечеринку, не боясь, что ты разобьешь себе голову или сломаешь лодыжку, если я вдруг на минутку отвернусь. Тем более, когда все вокруг будут уверены, что это просто такой костюм.
– Но тогда почему ты не спускаешь с меня глаз, словно ястреб? – встав на цыпочки, она с нежностью поцеловала его в подбородок.
Брюс в ответ непримиримо передернул плечами и, мягко приподняв ее подбородок большим и указательным пальцами, поцеловал в лоб.
– Я слишком за тебя волнуюсь.
Наташа мило улыбнулась мне.
– Ему повезло, что у меня не было явных предпочтений в выборе костюма. А еще ему крупно повезло, что при моей любви поспать, меня абсолютно не волнует вопрос удобства. Моя постель там, где я смогла заснуть. Идеальное качество.
Я рассмеялась. Райан закашлялся. Брюс же, порывшись в кармане пиджака, с невозмутимым видом предложил ему отхаркивающую таблетку.
– У меня нет проблем с кашлем, – отмахнулся от него Райан. – Когда кто-то, глядя вам в глаза, покашливает, то чаще всего это означает, что вы сделали что-то не так. Возможно, помешали мужчине добиться от женщины согласия потанцевать с ним.
Брюс, выслушав Райана с серьезным видом, взглянул на меня и согласно кивнул.
– Последний вопрос. Ты видел Уильяма? Он уже должен быть здесь.
Райан мученически застонал.
– Нет, я его не видел. Если честно, его отсутствие меня пугает.
– Меня тоже, – проворчал Брюс.
– А что в этом такого? – удивилась я.
Райан тяжко вздохнул.
– Если ты не можешь найти Уильяма, то это, как правило, означает, что он задумал очередную пакость. К тому же я пригласил сюда своего соседа Стива. А он ничуть не лучше Уильяма, ну, за небольшим исключением. В том, что они оба отсутствуют, таится двойная угроза.
– Во всяком случае, насчет Уильяма я с тобой полностью согласен. Он уже не раз устраивал на Хэллоуин свои дурацкие розыгрыши. Удачи вам.
– И вам тоже.
* * *
Брюс с Наташей ушли, и Райан тут же переключил свое внимание на меня.
Оглядев веселящуюся толпу, он нетерпеливо передернул плечами.
– Ты говорила, что я должен что-нибудь поместить в тебя. Думаю начать с небольшого количества алкоголя, согласна?
– Я только «за».
Взяв напитки, мы поднялись наверх, где было обустроено что-то типа застекленной театральной ложи, позволяющей с комфортом наблюдать за развернувшимся внизу празднеством. Все здесь – от сервировки столов до украшений в честь Хэллоуина – было роскошным и изысканным. Здесь даже было несколько раритетных черно-белых телевизоров, по которым шла трансляция классических фильмов ужасов.
– Неплохая задумка, – ткнула я пальцем в сторону телевизора. – А для чего вообще эти апартаменты? Не думаю, что наличие в офисном здании на верхнем этаже... неважно, что это на самом деле… какая-то дань традиции.
– Это все Уильям. Он стоял над душой у Брюсу до тех пор, пока тот не разрешил соорудить это «ложе» для вечеринки. Уильям заверил его, что оно необходимо для привлечения новых клиентов и тому подобного. Я понятия не имею, оправдались ли его надежды, но здесь действительно очень комфортно.
– Причуды олигархов, – почти по слогам произнесла я, оглядываясь вокруг и пытаясь представить, какие же нужно иметь доходы, чтобы позволить себе нечто подобное в Нью-Йорке, причем для разового использования.
Райан согласно кивнул, но когда мы уселись в углу, улыбнулся как-то расплывчато. Музыка здесь звучала не так громко, поэтому отпала необходимость повышать голос, чтобы быть услышанной.
– Я сказала что-то не так? – забеспокоилась я.
Он покачал головой.
– Да нет, все верно, – и неуверенно пожал плечами. – Я хотел сказать… каждый раз, когда я начинаю испытывать к девушке нечто большее, чем обычное дружелюбие, проходит не более двух-трех дней, и все романтические мысли испаряются.
– О как, – понимающе хмыкнула я. – Хорошо, что я не успела в тебя влюбиться. Иначе бы меня ждало разочарование. А это, знаешь ли, не очень приятно.
Райан медленно облизнул губы, а потом посмотрел мне в глаза.
Даже то, что я сидела по другую сторону стола, не уменьшило силы пробежавшей между нами энергетической искры.
– Это да. Хорошо, что у тебя никогда не было ко мне чувств. Даже не знаю, что бы я тогда с этим делал.
– Ты не мог бы выражаться яснее? – недовольно проворчала я. – Считается, что женщины в таких вопросах с легкостью улавливают малейший намек. Но я в этом, к сожалению, полный профан. К тому же я чувствую себя крайне неловко, ведя столь серьезный разговор в костюме «Билль о правах». Я тут подумала, может, стоит за это выпить?
Но Райан на мою шутку никак не отреагировал, будто вообще ничего не слышал.
Его лицо было дьявольски серьезным. А пронзительный взгляд, казалось, проникал в самую душу. Отчего во рту у меня все пересохло, а в животе запорхали бабочки.
– Прошло гораздо более «двух-трех дней», Эмили. Но ни одно из моих чувств не угасло. Наоборот, они с каждым днем становятся еще сильнее. Я не хотел морочить тебе голову, поэтому старался держаться подальше, ведь был уверен, что это неминуемо. А вот теперь... Теперь я сижу здесь с тобой и ломаю голову: зачем я так долго упорствовал, лишая себя того, что хочу больше всего на свете?
Я прикусила губу. Взгляд Райана меня буквально загипнотизировал.
Он затягивал меня, пока я полностью в нем не растворилась.
Все мои мысли спутались. Дыхание сбилось. Париж начал казаться чем-то второстепенным, ерундовским, незначимым. В глубине души я чувствовала, что потом непременно пожалею о подобной беспечности. Знала, что всю жизнь буду с горечью вспоминать Париж и свои планы на будущее. Все это я прекрасно знала. И тем не менее не могла ни унять своего бешено колотящегося сердца, ни удержаться от этих романтических мыслей и разговоров.
– Тогда, – выдохнула я, – кем бы ни была твоя зазноба, тебе лучше пойти к ней. Какой смысл мучить себя?
Уголок его рта медленно… настолько медленно, что мой взгляд невольно прилип к нему, пополз вверх, превратившись в едва заметную ухмылку.
– Точно! – поднявшись и решительно отодвинув стул, Райан махнул мне рукой и направился к выходу, видимо, собираясь потусить с гостями вечеринки.
Я на мгновение нахмурилась, а затем резко выпрямилась.
«Погоди-ка, какого черта..?!»
Подскочив со стула, я на автомате шагнула за ним. Но прежде, чем меня настиг нервный срыв, Райан обернулся, и его ехидная ухмылка – стоило ему приблизиться ко мне и взять меня за руку – превратилась в обворожительную улыбку.
– Прости, – покаянно сказал он. – Не смог устоять перед соблазном.
– Что?.. Довести меня до сердечного приступа? – я не стала выдергивать свою ладошку из его руки, не желая лишать себя столь волнительного прикосновения.
Оно было нежным, бархатистым, говорящим о серьезности его намерений.
Гремевшая внизу музыка отдавалась у меня в груди легкими импульсами. Голова была абсолютно пустой... почти невесомой. И единственное, что меня сейчас волновало, это сожаление, что на мне вместо какого-нибудь элегантного костюма был тот, что делал меня похожей на гигантскую закрученную газету с человеческим лицом.
– Я ведь предупреждал тебя, что все мои прежние отношения неизбежно заканчивались скандалами, помнишь?
Я постаралась сохранить на лице невозмутимость.
– А кто сказал, что я хочу иметь с тобой отношения? Мы просто держимся за руки.
– Да, но мы не пользуемся защитой.
Я рассмеялась.
– Ух ты, какой шустрый. Хотя погоди… возможно, ты прав. Кажется, я чувствую приближение задержки. Все гораздо серьезнее, чем я думала.
Райан провел рукой по задней части моего костюма и, насмешливо приподняв бровь, слегка сжал пальцы в районе моей задницы.
– Похоже, я только что приласкал твои «права». Так что да, можно сказать, все стало намного серьезней.
Я с трудом сдержала улыбку.
Никогда раньше не испытывала ничего подобного. Нас тянуло друг к другу с непреодолимой силой. Просто теперь, когда я обратила на это внимание, мне стало понятно, что так было с самого начала.
– Плохие новости, – неожиданно разрушил наше уединение Уильям.
Отступив в сторону, Райан обернулся и вопросительно уставился на него. Уильям выглядел обеспокоенным. Меня же удивило, что он был в повседневной одежде.
– Уильям, – голос Райана звучал натянуто, – ты в курсе, что грубо прервал нас?
Тот посмотрел на Райана, как на сумасшедшего, но, увидев сахар в детской переноске, ехидно ухмыльнулся.
– Сладенький папочка? Как мило. А Эмили... фу-у, – скривился он, передернув плечами. – Хочешь выиграть приз за лучший антисексуальный костюм?
Я угрожающе уперла руки в бока, но из-за своего нелепого костюма, по всей видимости, не смогла добиться нужного эффекта.
– Не пойми меня неправильно, – поспешил утешить меня Уильям. – Твой прикид великолепен… хоть ты и выглядишь как член в презервативе, – он громко заржал, видимо, был в восторге от собственной шутки.
Райан, не скрывая своего раздражения, дождался, когда он успокоится.
– Она «Билль о правах», тупица. По крайней мере, она в костюме.
Уильям резко развернулся к нам спиной, демонстрируя, что она сплошь усыпана пятицентовыми монетками, очевидно, приклеенными прямо к пиджаку.
– «Никельбек»? – ошарашенно пробормотал Райан (прим. «Nickelback» (букв. перевод «сдача») – канадская рок-группа, играющая в стиле пост-гранж. Когда Майк Крюгер (один из основателей группы) работал в кафе, чашка кофе стоила 45 центов, а сдачей с полудолларовой монеты были 5 центов (на сленге – «nickel»). При расчете с клиентами Майк часто повторял фразу «Here’s your nickel back» («вот ваши 5 центов сдачи»)).
– Динь-Динь (прим. имя феи из сказки Дж. Барри «Питер Пэн»). А теперь прошу пройти со мной на крышу. Там вас ждет сюрприз.
– Вообще-то мне и здесь неплохо, – попыталась отказаться я.
Уильям небрежно отмахнулся.
– Меня не интересует мнение юриста-заучки.
– Поаккуратней с выражениями, – предупредил его Райан.
– О, что это? – наигранно удивился Уильям. – Мне кажется или я действительно чувствую… нечто похоже на… аромат любви?
Райан выглядел таким разъяренным, что, казалось, еще мгновение, и он поставит Уильяму фингал под глаз.
– Если я пойду с тобой на крышу, ты позволишь столкнуть тебя вниз?
– Сколько ж в тебе скрытой агрессии. Но да, у тебя будет такая возможность. Хотя уверен, ты передумаешь, как только увидишь тот маленький чудесный сюрприз, что я для вас приготовил. Идемте.
– Мы действительно пойдем с ним на крышу? – спросила я.
Райан тяжко вздохнул.
– Уильям порой напоминает мне пса, выпрашивающего еду во время обеда. Ты можешь бросить ему кусочек, чтобы он от тебя отстал, или же будешь его игнорировать, но тогда он не даст тебе спокойно поесть.
– Я тебя слышу! Но ты прав. У меня есть план «Б» на случай, если ты проигнорируешь мое приглашение. Только он не будет таким же приятным.
Мы последовали за Уильямом, и все это время я прокручивала в голове последние мгновения с Райаном. Я что-то тогда почувствовала. В его прикосновениях. В его взгляде. Во всем. И я позволила этому пропитать себя. Вспыхнувшая в ответ эйфория меня ничуть не испугала, не показалась абсурдной. Наоборот, в ней ощущалась некая логическая правильность и завершенность.
С той минуты, как я вновь – после столько лет разлуки – увидела Райана, я старалась не замечать пробудившихся во мне чувств. И вот теперь я наконец-то была готова признать их. Была готова позволить всему этому случиться. И если бы не заявившийся в самый неподходящий момент Уильям Чемберсон, все было бы гораздо проще.
* * *
Возле лифта нас задержала Хейли, выглядевшая как банка арахисового масла.
Если быть откровенной, на конкурсе антисексуальных костюмов она бы побила все рекорды. Благодаря ему она превратилась в почти идеальную, просто гигантскую, пластиковую банку с арахисовым маслом. Единственным отличием было человеческое лицо в узкой прорези и торчащие наружу руки и ноги.
– Ух ты, – восхитилась я.
– И тебе тоже «ух ты», – Хейли указала пальцем на мой костюм. – Это просто потрясающе. «Билль о правах»? Это обычная игра слов или некое заявление «Эй, как ты смеешь, я же «Билль о правах»?!»?
– Это то, что происходит, когда я настолько погружаюсь в размышления «смогу ли я это сделать», что забываю вовремя остановиться, чтобы спросить себя: а оно мне надо? А что насчет тебя?
Хейли бросила на мужа сердитый взгляд, в котором я, впрочем, заметила удивительный коктейль из страстной любви и жгучего раздражения. Это как если бы она хотела на него обидеться, но не могла, так как все, что он говорил и делал, было просто восхитительным.
– Мой костюм парный. Если я – арахисовое масло, то Уильям должен быть баскетболистом (прим. арахисовое масло, как высококалорийная и сытная пища, полезно для тех, кто занимается спортом и заинтересован в увеличении мышечной массы).
– Арахисовое масло и Джем? (прим. «Арахисовое Масло Блюз и Меланхоличный Джем» – дебютный альбом британской певицы, автора песен и музыканта Ghostpoet) – подколола я – Мило.
– Так должно было быть, – раздраженно выплюнула она. – Но кое-кто заявил, что не может вырядиться в баскетбольные шорты, так как те станут камнем преткновения для его сотрудников. Он взял и кинул меня в самый последний момент.
Скрестив на груди руки, Уильям попытался изобразить негодование.
– Ни один мужчина не обязан соглашаться, чтобы его задницу прикрывал жалкий клочок ткани. Прости. Но давай обратимся к «Билль о правах», – он махнул головой в мою сторону. – Держу пари, там непременно это найдется. Отцы-основатели не могли пропустить неотъемлемое право мужчин на свободу от набедренных повязок.
Хейли, бросив на меня взгляд, в котором явно звучала мольба «боже, дай мне сил», взяла Уильяма под руку.
– Пойдем. Я подкупила ди-джея, чтобы по моему сигналу он включил «Арахисовое масло». Хочу, чтобы мы вместе изобразили подтанцовку.
Опустив подбородок на грудь, Уильям одобрительно зарычал.
– Я знал, что мы родственные души. Я подкупил ди-джея, чтобы он включил «Nickelback». Я просто собирался встать перед толпой и показать свою спину. Джентльмен бы пропустил тебя вперед, но...
Хейли трагически закатила глаза, а потом усмехнулась.
– Можешь идти первым. Я вижу, как ты взволнован.
Но тут до Уильяма, похоже, дошло, что мы все еще стоим с ними вместе. И тогда он легонько подтолкнул нас к лестнице.
– Поднимитесь на крышу по лестнице. Это входит в сюрприз. Давайте, идите. Мне не терпится соблазнить жену, а вам стоит побыстрее убраться отсюда, чтобы я случайно не соблазнил и вас.
– Тебе не кажется, что это прямой путь в западню? – спросила я у Райана.
– Я почти уверен, что так оно и есть.
– Развлекитесь там хорошенько. И заделайте побольше детишек. Чур, имя первенцу дам я! Удачи вам! – с этими словами Уильям захлопнул за нами дверь, а у меня сердце ухнуло в пятки, когда я услышала щелчок замка.
– Он только что запер ее, – ахнула я.
Проверив дверь, Райан досадливо выдохнул.
– Черт, да.
– И почему ты не выглядишь удивленным?
– Я буду с тобой предельно откровенен, – Райан выглядел непривычно взволнованным, но мне это почему-то показалось невероятно сексуальным. – Уильям со Стивом с самого начала пытались нас свести. Помнишь ту дурацкую историю с ограблением?
Я почувствовала, как мой желудок сжался от дурного предчувствия, когда мозг мгновенно соединил некоторые точки.
– Да…
– Теми двумя «грабителями» были Уильям и Стив. Я узнал об этом после того, как ты покинула зал, чтобы вызвать полицию.
– Но ты все же позволил мне думать, что это было настоящим ограблением. Ты хоть представляешь, сколько с тех пор я просмотрела на «YouTube» видео по самообороне? О мой бог, я даже поделилась анонимно своим боевым опытом на онлайн-форуме! – в этот момент я испытывала что-то среднее между раздражением, замешательством и, как ни странно, облегчением. – Мне даже кажется, что теперь я готова сразиться с пиратской шхуной.
