Текст книги "Его кексик (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Оглядев прилипшие к его одежде ошметки растерзанной выпечки и печальное подобие кекса в его руке, я мазнула пальцем по глазури и с легкой ухмылкой облизала его.

– Судя по последним событиям, напрашивается вывод, что в твоем ДНК не заложено идеальное выполнение планов. Но я с удовольствием разделю с тобой эту грязную поездку, – сделав многозначительную паузу, я приложила указательный палец к губам, и моя ухмылка стала еще шире. – Да уж, прозвучало двусмысленно. Прости.

– Пожалуйста, не извиняйся. Именно это я и хотел тебе предложить. Небольшой грязный вояж, – в тот момент, когда Райан закончил фразу, из самолета вышла бригада «скорой помощи» с вырывающейся из их рук Грэмми.

– Сделай это, деточка, – хихикнула она. – Обо мне не беспокойтесь! Муж моей внучки – чокнутый миллиардер. Он вытащит меня из этой передряги.

Мы провожали Грэмми взглядами, пока ее вели по туннелю, а она брыкалась и дергалась, пытаясь вырваться из рук медиков. А потом Райан повернулся ко мне лицом.

– Так как… э-э-э… я не смогу лететь этим рейсом, мы встретимся завтра.

Я рассмеялась.

– Похоже, твой план дал сбой, и ты в пролете?

Он вздохнул.

– Точно. Но самого главного я все же добился.

Я снова его поцеловала.

– У тебя случаются проколы. Но для сыра это преимущество.

Судя по дурацкой улыбке на его лице, Райан собирался сказать какую-то глупость.

– А ты могла бы в этом сравнении зайти так далеко, чтобы вспомнить знаменитый сорт Гауда?

Я притворно закатила глаза, а потом от души рассмеялась.

– Оставь эти дурацкие каламбуры Уильяму. Кстати, я почти уверена, что служба безопасности аэропорта пыталась поймать его за кражу в магазине. Боюсь, он не сможет в ближайшее время выручить надеющуюся на него Грэмми.

– Теперь понятно, почему он не сообщил мне, что ты вошла в здание аэропорта.

– Ладно, сейчас не время, но чуть позже ты подробно распишешь мне все перипетии твоего провалившегося плана.

– До или после той грязной поездки, что ты проведешь со мной?

Я многозначительно пошевелила бровями.

– После?

Теперь уже Райан поцеловал меня… мягко и нежно прижавшись к моим губам. А затем, слегка отстранившись, одарил меня такой сексуальной улыбкой, что мне захотелось растечься лужицей у его ног.

– Тебе пора вернуться в самолет. Мне нужно кое-что уладить, а после нас ждет незабываемая встреча в Париже.

– Боже, ты сказал это так романтично...

– Наконец-то. Хоть что-то в моем плане оказалось романтикой, а не нелепым абсурдом, – схватив мою руку, он сжал ее. – Только не позволь им разбить самолет.

– Постараюсь. Райан, когда прилетишь в Париж, может, просто позвонишь мне? Без своих хитроумных трюков или чего-то такого. Боюсь, еще один твой грандиозный план меня просто доконает.

– Договорились.

Эпилог

Райан

Три недели спустя

Пришлось потрудиться немного больше, чем я думал, когда в последний момент на скорую руку просчитывал этот шаг. Но в конце концов все же заключил в Париже свою первую сделку под брендом «Игристого Пекаря». Эмили, проводя весь день с Валери Пургот, задерживалась на работе намного дольше меня. Но мы с ней снимали одну квартиру на двоих, поэтому у меня было достаточно времени, чтобы насладиться ею.

Мы жили в довольно скромном местечке на окраине города, но на этот раз маленькая квартира не подразумевала постоянного задевания локтями Стива… вместо этого я то и дело натыкался на разные части тела Эмили.

Что ни говори, но это было гораздо приятнее.

Был вечер, и Эмили, опершись о парапет нашего балкона, любовалась видом города. Находясь дома, она постоянно выглядывала в окна, а я с неприкрытым наслаждением наблюдал за ней. Поначалу я думал, что ее неисчерпаемая потребность при каждом удобном случае исследовать городскую панораму иссякнет через несколько дней. Но за все это время ее увлечение ничуть не стало меньше.

На Эмили было короткое белое платье в черный горошек, выглядевшее намного женственнее, чем ее обычный стиль, и в то же время не лишенное экстравагантности. Я искренне восхищался ею, пока она восхищалась городом. И дело было не только в том, как очаровательно она выглядела в этом платье, или как изящно играл ее длинными волосами легкий ветерок. Меня восхищала ее решимость осуществить свою мечту, что в конце концов привела ее сюда. Ради нее она была готова пожертвовать всем. И хотя я прекрасно понимал, что вхожу в число этих жертв, моя жизнь здесь с ней становилось лишь более ценной.

Эмили кардинально отличалась от тех женщин, с которыми я встречался прежде. У нее была серьезная жизненная цель, не зависящая от того, буду ли я с ней или нет. И она точно знала, куда стремится и каким образом собирается туда попасть. Я не был решением ее проблемы. Не был путеводителем к ее мечте. Она прекрасно справлялась и без меня. И оттого ее желание видеть меня рядом выглядело более ценным.

Я вышел к ней на балкон и обнял ее за талию.

– Мне так нравится наблюдать за тобой.

– Какой ужас, – рассмеялась она.

– Прости, но, похоже, ты разбудила во мне сталкера. Я говорил тебе, что во время сна прошлой ночью ты выглядела чрезвычайно мило?

Эмили слегка толкнула меня плечом и улыбнулась.

– Спасибо.

– Я пошутил. В смысле, ты без преувеличения выглядела великолепно, но…

– Нет, я не об этом. Я имела в виду, спасибо, что не отказался от меня. Все эти дни я вспоминаю, как у нас все происходило, и все четче понимаю, что тебе было проще отпустить меня и забыть.

– Я рад, что не сделал этого. Иначе я никогда бы не узнал, как ужасно ты поешь в караоке.

Она легонько шлепнула меня по руке.

– Да, и наши дети были бы обречены. Ведь судя по твоим словам... – запнувшись, Эмили судорожно сглотнула и неловко закашлялась. – Тебе когда-нибудь хотелось иметь машину времени с диапазоном в пять секунд?

Я рассмеялся.

– Нет, но я рад, что ее у тебя нет. Теперь я знаю, что ты начала задумываться о наших детях.

Скривившись, Эмили спрятала лицо в ладонях.

– Это та часть, где я становлюсь чересчур навязчивой подружкой, верно?

– Нет. Это та часть, где я начинаю фантазировать, как же замечательно все будет, когда я заделаю тебе ребеночка.

– Подожди, в буквальном смысле? Или ты говоришь о своей сперме?

– Этими словами ты разрушила всю эротичность момента.

Эпилог

Эмили

Это был мой первый, проведенный за границей День Благодарения.

Мои чувства до сих пор пребывали в полном раздрае.

Париж был восхитителен. Изумительно прекрасен. Но… он был так далеко от дома... Райан изо всех сил старался меня развлечь, но, несмотря на это, большую часть дня я чувствовала себя не в своей тарелке.

Мы шли по травяной дорожке вдоль оживленной узкой улочки с множеством магазинов. Райан – в белой рубашке с закатанными по локоть рукавами – выглядел, как обычно, потрясающе. Но стоило нам завернуть за угол, и я замерла на месте.

За большим столом, установленным под двумя раскидистыми деревьями, сидели те, кто напоминал мне о доме: Уильям, Хейли, Брюс, Наташа, Лилит и даже Грэмми.

– Ух ты, – потрясенно выдохнула я. – Твоих рук дело?

Райан, слегка ухмыльнувшись, пожал плечами.

– Зависит от твоего настроения. Ты счастлива?

– Да! – весело рассмеялась я.

– Ладно, тогда это был я. Ты что творишь, Уильям? – возмутился Райан, заметив, как тот, наложив себе еды, начал жевать. – Я собирался произнести небольшую речь.

Все дружно застонали.

Мы с Райаном – без лишних церемоний и неловких пауз – заняли свои места за столом, словно только что вышли из кухни, а не бродили по раскинувшемуся в центре Парижа парку. Я уселась между Лилит и Райаном. Как только мы сели, все дружно принялись заполнять свои тарелки.

Вся еда в основном находилась в контейнерах. Помимо основного блюда Дня Благодарения, индейки под клюквенным соусом, стол украшали некоторые детали французской кухни: багеты и круассаны.

– Ты серьезно хотел толкнуть речь? – тихонько спросила я у Райана.

– Нет, и еще раз нет, – чересчур поспешно ответил он, и мне показалось, что его щеки слегка покраснели.

Я легонько толкнула его локтем.

– Небось собирался говорить о паломниках?

– Продолжай меня дразнить, и сегодня вечером в постели вместо запланированного мной заключительного сюрприза Дня Благодарения я заставлю тебя прослушать обстоятельный доклад о том, кому и как они поклоняются.

Нервно хихикнув, я окинула беглым взглядом сидевших за столом. К моему облегчению все по-прежнему были увлечены беседой и любовались, не обращая на нас ни малейшего внимания, местным пейзажем.

– И что же это, если не секрет?

– Ну, например, церемония фарширования индейки после наступления темноты.

– Вместо ночного перекуса?

– Нет, сначала я провозглашу тебя индейкой, а затем обеспечу бурный секс. Индейка нафарширована. Всем спасибо. Бадабинг, бадабум (прим. суть этого выражения – цель была достигнута без каких-либо затруднений).

– Во-первых, больше никогда не говори «бадабинг, бадабум», или я добьюсь твоей депортации. А во-вторых, если ты еще раз назовешь меня индюшкой, тебя ожидает полный облом.

Подцепив с подноса из фольги политую медом морковку, Райан сунул ее в рот.

– Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, индюшка.

Наступив ему на ногу, я слегка придавила ее, а он лишь самодовольно ухмыльнулся.

– Итак, – неожиданно заговорила Лилит. – Теперь, когда вы двое закончили обсуждать предстоящую бурную ночь, может, ты поздороваешься с подругой, которую не видела целую вечность? Или так и будешь меня игнорировать?

Обняв Лилит одной рукой, я чмокнула ее в макушку.

– Фу, – скривилась она. – Я не просила меня слюнявить.

– Что ж, очень жаль. Но как же я рада тебя видеть.

– Да уж. Ну, я тоже рада, что твой самолет не разбился и все такое.

– Каково это работать на Валери Пургот? – поинтересовалась Наташа.

Она сидела рядом с Брюсом, и казалось, что эту парочку интересуют лишь окрестности. Я также заметила, что у Брюса на тарелке лежит банан, хотя я понятия не имела, как тот мог оказаться среди еды на День Благодарения.

– Нелегко, и все же потрясающе, – ответила я. – Валери неисправимый трудоголик и жуткий перфекционист (прим. стремление к абсолютному идеалу в сочетании с неспособностью даже в мелочах признать за собой «право на ошибку»), прекрасно разбирающийся в коммерческой стороне искусства. В ней невероятным образом уживается способность целиком отдаваться живописи, но при этом не забывать о хлебе насущном.

– Так вот чем ты добываешь хлеб свой насущный, – встряла в разговор Грэмми. – Обольщением. Силой вагины. Подавлением мужской воли к сопротивлению. Преодолением его…

– Грэмми, думаю, этого вполне достаточно, – мягко оборвала ее Хейли. – Это День Благодарения, а не коммунистический митинг.

Уильям, выпучив глаза от восторга, протянул ей сжатую в кулак руку, чтобы Хейли стукнула его своим маленьким кулачком. И та сделала это очень нежно. Грэмми, бросив на нее косой взгляд, с явным возмущением оторвала от индюшачьей ножки внушительный кусок.

– Ладно, – проворчала она с набитым ртом. – Можешь сколько угодно отрицать силу женской щели, что у нее меж ног. А вот для меня это не пустой звук.

Уильям склонил голову набок.

– Что-то я сомневаюсь, что ты должным образом продумала это заявление.

Сидящая напротив Грэмми направила на него вилку.

– А я вот сомневаюсь, что тебе хочется получить пендель за то, что ты во мне усомнился. Я права, мой мальчик?

– Ты дерешься грязно, а я сейчас пьян. Позволив тебе победить, я поступил по-джентльменски.

– Киска, – криво ухмыльнулась Грэмми, а Уильям в ответ сверкнул глазами.

Остаток ужина прошел без досадных инцидентов. Если, конечно, не считать незначительной ссоры между Уильямом и Грэмми и глумливого словесного поединка между Брюсом и Уильямом. Впервые с момента моего приезда в Париж я не была поглощена уникальнейшими видами города и своими эстетическими переживаниями. Отключив свой разум от окружающей среды, я настроилась на хорошо знакомые мне голоса людей, которых я давно причислила к своей семье.

Я ощущала себя так, как будто я снова дома.

* * *

Спустя несколько часов после прощаний и пожеланий всем благополучно добраться до дома мы с Райаном наконец-то остались одни в своей квартире.

Я все никак не могла поверить, что эти ребята прилетели в Париж лишь для того, чтобы поужинать с нами в День Благодарения. Но потом вспомнила, что у Брюса с Уильямом наверняка есть частный самолет, и вряд ли их финансы пострадали из-за расходов на подобную «прогулку».

Сидевший за кухонным столом Райан сосредоточенно печатал электронное письмо на своем ноутбуке. Его лицо в этот момент – впрочем, я всегда его таким считала – было чертовски сексуальным.

Подойдя к нему сзади, я обняла его за шею.

– Спасибо за этот чудесный день. Ты будто знал, что мне жизненно важно хотя бы на мгновение почувствовать себя снова дома.

Райан поцеловал мою руку.

От этого, казалось, незначительного жеста у меня по всему телу разлилось тепло. И, если честно, такая зависимость меня немного напрягала. Слишком быстро я стала чувствовать себя с ним так, словно мы супружеская пара, прожившая вместе не один год. Хотя каждое соприкосновение с ним сопровождалось целым взрывом эмоций.

Наилучшие компоненты из двух таких разных миров.

Комфорт и легкость старых, хорошо налаженных отношений, когда не нужно беспокоиться о сокрытии своих слабостей и недостатков из страха быть отвергнутой. В совокупности с бессонными ночами от умопомрачительных мыслей, что теперь он ВЕСЬ МОЙ, я – только ЕГО, а МЫ, преодолев все препятствия и преграды, наконец-то вместе.

С тех пор, как Райан приехал в Париж, он открылся мне с иной стороны.

Я не ожидала, что его присутствие в моей жизни станет неоценимой поддержкой в осуществлении моей мечты. Он искренне восхищался моими работами. С уважением относился к моей страсти, хотя многие видели в занятии живописью лишь глупую блажь. И ему нравилось, что я сильная… отчего мне хотелось быть еще сильнее.

– Всегда пожалуйста, индюшка. Эту банду неудачников было несложно заманить в Париж.

– Сегодня вечером тебя ждет облом. Помнишь?

Поднявшись, Райан обхватил меня за талию и потащил к ближайшей стене. И не успела я опомниться, как меня уже прижали к ней.

– Это прозвучало как вызов, индюшка, – Райан прикусил губу в своей чертовски эротичной манере, отчего мне захотелось растечься лужицей.

– Прекрати, – рассмеялась я.

– Интересно, есть ли здесь какие-нибудь перья... – он расстегнул одну пуговичку на моем платье, и его палец заскользил по образовавшемуся вырезу. – О, так даже лучше. Грудки индейки, – с придыханием сказал он, а я легонько шлепнула его по беспардонной конечности. Перехватив мою ладошку, Райан поцеловал ее. Как только наши взгляды встретились, его улыбка растаяла, а глаза стали серьезными. – Похоже, я в тебя влюбился.

Мое сердечко замерло в груди.

– Ты говоришь серьезно, или это часть ритуала фарширования индейки?

– Я серьезен как никогда. И нет, это не домыслы, – он решительно покачал головой, сдвинув брови. – Это факт. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, индюк, – не задумываясь, ответила я.

– Ты не можешь…

– Не могу? – рассмеявшись, я потащила его к кровати и толкнула на нее. – Может, это тебя стоит нафаршировать.

– Эй, эй, эй. Я скажу тебе то же, что и охраннику в аэропорту. Моя задница неприкосновенна.

Я забралась на него сверху и наклонилась, чтобы поцеловать. Какой же он вкусный! Впрочем, как и всегда.

– Ладно, – его руки, скользнув по моей спине, обхватили мои ягодицы и властно их сжали. – Я готов провернуть какую-нибудь фигню, но только с твоей попкой.

– Этому не бывать, – сказала, как отрезала, я.

– Пока.

– Никогда.

– Мы еще вернемся к этой теме. Скажем, на следующей неделе?

– В следующем году.

– Твой торг слишком жесткий, но сделка есть сделка. Я помечу этот день в своем календаре Днем Задницы. Мы могли бы…

– Может, хватит болтать? Пора фаршировать… индейку.

Райан перевернул меня на спину и с хищной ухмылкой улегся сверху.

– Ты будешь долго и приятно сожалеть об этом.

Я рассмеялась.

– Чувак, ты сам-то понял, что сказал.

– Будешь-будешь, – многообещающе ухмыльнулся он.

Конец