Текст книги "Секреты поведения людей "

Автор книги: Павел Таранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Гиперид не ошибался, чувствуя беду.

“Что сделать, чтобы убедить их? – думал он, испуганный этими пагубными признаками. – Что делать?”

А зал шумел. Промедление грозило непоправимостью.

И тут Гиперида осенило.

Величественным движением руки он заставил всех замолкнуть. И, обернувшись к обвиняемой, сидевшей около него на скамье, сказал ей:

– Встань, Фрина.

Затем, обратившись к гелиастам, проговорил:

– Благородные судьи, я еще не окончил своей речи!

Нет! Еще осталось заключение, и я закончу так: посмотрите все вы, поклонники Афродиты, а потом приговорите, если осмелитесь, к смерти ту, которую сама богиня признала бы сестрою…

Говоря эти слова, Гиперид сбросил с Фрины одежды и обнажил перед глазами всех прелести куртизанки.

Крик восторга вылетел из груди двухсот судей.

Охваченные суеверным ужасом, но еще более восхищенные удивительной красотой, представшей перед ними, – сладострастно округленною шеею, свежестью и блеском тела, – гелиасты, все как один, провозгласили невиновность фрины.

Жаба Евтихий был посрамлен… его ярость удвоилась при виде радостной гетеры, свободно уходившей под руку со своим милым адвокатом. Исход процесса Фрины стал событием в Афинах.

98. Закон “критической массы”

Даже нейтральные сами по себе события и действия легко превращаются в будто бы значительные, если их собрать воедино.

В увеличении сводимого вместе количества всегда кроется нечто устрашающее.

Насыщение неба тучами нагнетает предчувствие грозы, обилие отдельных недостатков обусловливает ожидание роковой ошибки, а собраннные “до кучи” мелочи уже рисуют не человека, а его “истинное лицо”.

В 1943 г. в период сложной внешне-и внутриполитической обстановки в США издавалась газета “Истинный американец” явно профашистского толка. Президент Рузвельт намеревался ее закрыть, но американские законы не давали право применить санкцию только на том основании, что какая-то газетная статья кого-то ругает и кого-то хвалит. Тогда президенту посоветовали привлечь специалистов по контент-анализу. Г. Ласуэлл и Н. Лейтис проанализировали содержание газеты за год и показали, что число утверждений типа “президент США – нежелательное лицо”, “Госаппарат США пропитан коррупцией”, “Германия справедлива и мужественна”, “Америка слаба”, “США и их союзники находятся под контролем коммунистов” в одиннадцать раз превышает число обратных утверждений. Только на этом основании было возбуждено судебное дело, газета была закрыта, а главный редактор попал в тюрьму.

99. Закон “круглого стола”

Люди зя круглым столом непроизвольно доброжелательны.

Король Артур и рыцари Круглого Стола. Из французской рукописи XIV в.

100. Закон “ласки”

“Каплей меда поймаешь больше мух, чемг аллоном желчи”.

(Авраам Линкольн)

Рис. Памятник Аврааму Линкольну

Об этом же нам говорит и необыкновенно мудрый Эзоп в басне “Солнце и Ветер”.

“Солнце и Ветер поспорили, кто сильнее, и Ветер сказал: “Я докажу, что сильнее. Видишь, там старик в плаще?

Бьюсь об заклад, что смогу заставить его снять плащ скорее, чем ты”.

Солнце спряталось за тучу, а Ветер начал дуть все сильнее и сильнее, пока не превратился почти в ураган. Но чем сильнее он дул, тем крепче закутывался старик в свой плащ. Наконец Ветер стих и прекратился; и тогда Солнце выглянуло из-за тучи и ласково улыбнулось путнику. Путник повеселел и снял плащ. И Солнце сказало Ветру, что ласка и дружелюбие всегда сильнее ярости и силы”.

101. Закон “лестного отзыва”

“Чтобы понравиться другим, нужно говорить с ними о том, что приятно им и что занимает их, уклоняться от споров о предметях маловажных, редко задавать вопросы и ни в коем случае не дать им заподозрить, что можно быть разумней, чем они”.

(Франсуа де Ларошфуко)

102. Закон “легкого обладания”

Не ценится людьми то, что им легко досталось.

Вспомним римского поэта Публия Овидия Назона (43 до н. э. – 17 н. э.), автора непревзойденной “Науки любви”.

Две тысячи лет назад он открыл и описал эту странную закономерность: Помните: все, что дается легко, то мило недолго. Изредка между забав нужен и ловкий отказ .

Пусть он лежит у порога, кляня жестокие двери,

Пусть расточает мольбы, пусть не жалеет угроз

Может корабль утонуть и в порыве попутного ветра,

Многая сладость претит – горечью вкус оживи!

Вот потому-то мужьям законные жены постылы:

Слишком легко обладать теми, кто рядом всегда.

103. Закон “лишения внимания”

Распространенный способ упрекнуть кого-либо – перестать обращать на него внимание. Лишение внимания является одним из сильнейших, причем, чрезвычайно «укольных» и болезненных манипулятивных средств. Его применение без должной осторожности может задеть такие пласты человеческой натуры, последствия реагирования которых зачастую опасно непредсказуемы.

104. Закон “лукавой имитации”

Специалисты из милиции советуют и такое средство против квартирных воров: прикрепите возле двери какую-нибудь коробку с отходящими от нее проводами. Коробку любую, вплоть до обыкновенной мыльницы. Не зная, что это такое, находясь в условиях страха и цейтнота, вор постарается обойти данную квартиру, думая, что она сделана под спецсигнализацию.

Имитация одинаковости, равенства, совпадения, любая “подстройка под ситуацию ” и «пылепускание», будучи, так сказать, «игрой», никогда не воспринимается как игра, а всегда видится очень «действительно» и очень серьезно. Нам не дано быть внимательными на «затуманивание» и бегло, сразу, “на вскидку” отличать «условность» от «реальности». Последнее (что есть, то есть…) применимо к любой фальшивости и любой подделке. Все они по большей части заметны в последствиях, но никак, как бы это лучше сказать… предъявлении.

Что же касается лукавой имитации, то она любопытна тем, что, сама являясь сложной и емкой работой по обеспечению обмана или «приравнивания», требует тоже работ, причем куда более емкой и более сложной, на разгадывание осуществленной мистификации.

Примеров к данному закону так много, что при выстраивании сюжетной линии в иллюстрационной цепочке к этому разделу моя проблема была не столько в их наборе, сколько в отборе. Вот те, что особенно впечатляющи.

Один барин – дело было в позапрошлом веке – не имел денег, а очень хотелось ему их иметь. Говорят же, голь на выдумки хитра. Наш барин запасся двумя или тремя подорожными для разъездов по дальним губерниям, и на этих подорожных основывал он свои денежные надежды. Приедет в селение, по виду довольно богатое, отдаленное от большого тракта и, вероятно, не имевшее никакого понятия о почтовой гоньбе и о подорожных; пойдет к старосте, объявит, что он чиновник, присланный от правительства, велит священнику отпереть церковь и созвать мирскую сходку. Когда все соберутся, от начнет важно и громко читать подорожную. “По указу Его Императорского Величества…” – при этих словах он совершит крестное знамение, а за ним крестится и весь народ. Когда же дойдет до слов: “Выдавать ему столько-то почтовых лошадей за указные прогоны, а где оных нет, то брать из обывательских”, – тут скажет он, что у него именно оных-то и нет, т. е. прогонов, т. е. денег, а потому и потребует от обывателей такую-то сумму, которую назначал он по усмотрению своему. Получив такую подать, отправлялся он далее в другое селение, где повторял ту же проделку.

Занятен и случай из копилки историй делийского корреспондента журнала “Эхо планеты” Михаила Капустина.

Нижеследующая публикация из № 4 за 1991 г.

“Известно, йоги умеют останавливать дыхание и работу сердца. Как оказалось, этим сложным искусством владеют и калькутские карманники.

Один из них был схвачен пассажирами автобуса на месте преступления, и, как водится здесь в таких случаях, наказание не замедлило. Выволокли на улицу и стали бить.

Однако разъяренным пассажирам не удалось насладиться мщением: очень скоро карманник перестал проявлять признаки жизни. Перепуганные вершители правосудия “разбежались кто куда”. И тут йог поневоле преспокойно встал, отряхнулся и пошел своей дрогой”.

Не могу не поделиться услышанной откровенностью.

Она действительно стоит того, чтобы о ней рассказать.

Лилия Яковлевна Сигалова (мы вместе с ней работали в небольшом рекламном агентстве) как-то в разговоре со мной неожиданно призналась: “А знаете, у меня есть способ, чтобы разговор по телефону с любым из начальников заканчивался в мою пользу. Когда на другом конце провода поднимают трубку, я говорю всего три слова: “Добрый день! Сигалова!” И собеседник готов выполнить все, о чем ни попросишь”.

Секрет здесь, конечно, не в магической фамилии. Просто Лилия Яковлевна вела телефонные разговоры, имитируя манеру “больших начальников”. Поскольку телефонное общение в сущности анонимной человека не видишь, а всегда можно предположить, что “всех знать невозможно” и, “чем черт не шутит”, может быть, теперь новый начальник появился – Сигалова, то человек “на всякий случай” откликается на ее просьбу.

Круг лиц, пользующихся “лукавой имитацией”, велик и обширен. Есть люди чинные, степенные, благопристойные. Но есть и просто «жуляби», даже откровенные мошенники. Я думаю, что знакомство с их методами будет небесполезным.

Вольтер в повести “Задиг, или Судьба” рассказывает о некоем вершителе человеческих судеб – Мемноне. Тонкий умом и добрый сердцем, этот служитель Фемиды пользовался нашим законом в режиме “усыпления бдительности”. Метод бы настолько эффективен, что Мемнону удавалось успешно решать «нераскрытые» и застарелые дела годы и годы спустя. Обратимся к тексту:

“К нему привели человека, относительно которого было неопровержимо доказано, что шесть лет назад он совершил убийство. Два свидетеля утверждали, что видели это своими глазами; они называли место, день и час; на допросах они твердо стояли на своем. Обвиняемый был заклятым врагом убитого. Многие видели его с оружием в руках как раз на той дороге, где было совершено убийство. Никогда еще улики не были более вескими, и тем не менее человек этот отстаивал свою невинность с таким видом собственной правоты, что это могло уравновесить все улики даже в глазах умудренного опытом судьи. Он вызывал жалость, но не мог избежать наказания. На судей он не жаловался, он лишь корил судьбу и был готов к смерти. К нему привели обоих доносчиков, одного за другим. Первому он сказал:

– Я знаю, друг мой, что вы добрый человек и безупречный свидетель. Вы оказали большую услугу родине, указав на убийцу, совершившего свое преступление шесть лет назад, зимой, в дни солнцестояния, в семь часов вечера, когда лучи солнца освещали все вокруг.

– Господин мой, ответил ему доносчик, – я не знаю, что такое солнцестояние, но это был третий день недели и действительно солнце так и сияло.

– Идите с миром, – сказал ему Мемнон, – будьте всегда добрым человеком.

Затем он приказал явиться второму свидетелю и сказал ему:

– Да сопутствует вам добродетель во всех ваших делах. Вы прославили истину и заслуживаете вознаграждения за то, что уличили одного из своих сограждан в злодейском убийстве, совершенном шесть лет назад при священном свете полной луны, когда она была на той же широте и долготе, что и солнце.

– Господин мой, – ответил доносчик, – я не разбираюсь ни в широте, ни в долготе, но в то время действительно светила полная луна.

Тогда Мемнон велел снова привести первого свидетеля и сказал им обоим:

– Вы два нечестивца, оклеветавшие невинного. Один из вас утверждает, что убийство было совершено в семь часов, до того, как солнце скрылось за горизонт. Но в тот день оно зашло ранее шести часов. Другой настаивает, что смертный удар был нанесен при свете полной луны, но в тот день луна и не показывалась. Оба вы будете повешены за то, что были лжесвидетелями и плохими астрономами”.

Пользуясь периодическими всплесками “золотой лихорадки” многие “ловцы дураков” на всем советском и постсоветском пространстве всегда облюбовывали и облюбовывают сегодня те магазины, где на витринах блестят завораживающе ювелирные украшения. Посещают такие места, как правило, люди, у которых денег на жизнь хватает с избытком. И на золотые цепочки – тоже. Однако подобные покупки, как правило, сразу не делают, а сначала долго ходят и присматриваются. Именно в этот момент к вам, как бы случайно, может обратиться интеллигентного вида молодой человек и предложить посмотреть, а главное – померить цепочку, которую он купил всего несколько дней назад. Разумеется, он будет уверять вас, что не стал бы продавать эту прелесть, но так сложилось, что позарез нужны деньги. И как можно скорее.

Надо заметить, что фраза “отдам товар по цене ниже рыночной” – делает ремарку знаток облапошивающих приемов в ювелирной сфере Виктор Уперышкин из газеты “Аргументы и факты” – действует сродни таблетке добротного слабительного, когда она достается человеку, измученному долгими запорами. Клиент тут же теряет голову и забывает обо всем на свете. В этот момент вам дают для примерки ту «прелесть», о которой до этого шла речь. Вы берете протянутый футляр, открываете и, взяв в руки цепочку, пытаетесь ее нацепить себе на шею. И тут это “дорогое удовольствие” рвется в ваших руках сразу в нескольких местах…

Вы еще не успеваете опомниться, а ваш добродетель, растеряв в ту же секунду всю свою интеллигентность, начинает орать благим матом, призывая окружающих засвидетельствовать, что вы порвали цепь, которой цены нет. Тут же появляются два друга свидетеля, готовые подтвердить “где угодно” вашу “преступную небрежность”.

Пока вы приходите в себя, с вас начинают требовать стоимость цепочки и в случае неуплаты угрожают расправой. В расстроенных чувствах, не желая быть побитым, вы отдаете требуемую суму, в душе надеясь отремонтировать драгоценность. Но основной удар впереди.

Всученный вам «лом» оказывается не золотым и даже не серебряным. Вот такой бытовой мини-театр…

В откровенной и даже чуточку исповедальной книге Б. С. Утевского “Воспоминания юриста” есть глава “Обманутый защитник”. Она не просто любопытная или занятная! Она – уникальная! Причем во всех смыслах. Ее не перескажешь, лучше прочитать целиком, в авторской смысловой транскрипции и без потери подельческой ноты:

“Однажды я получил из дома предварительного заключения письмо от следственного заключенного К. с просьбой взять на себя его защиту. Я поехал к нему, познакомился и выслушал его историю.

К. оказался бедным почтово-телеграфным чиновником.

Его обвинили в похищении огромной суммы – двести тысяч рублей. К. работал в Петербурге на Главном почтамте. Его обязанность состояла в сопровождении денежных сумм, пересылавшихся по почтовым переводам из Петербурга в разные города. Деньги упаковывались в большие мешки (баулы) из толстой кожи. Наверху мешков были вшиты медные кольца, в которые вставлялся круглый толстый медный прут, концы которого соединялись огромным медным замком. Ключи от замка хранились на Главном почтамте в Петербурге и на почтамте того города, куда деньги пересылались. Мешок с деньгами под вооруженной охраной доставлялся в почтовый вагон. Вагон сопровождал почтовый чиновник, вооруженный пистолетом. На месте назначения денежный мешок, под военной охраной, доставлялся в местный почтамт. Там мешок тщательно осматривался и, если никаких следов повреждения на нем не было, составлялся акт о приемке.

Сопровождавший чиновник получал копию акта и возвращался в Петербург.

Однажды К. сопровождал в Тифлис (Тбилиси) такой мешок. В Тифлисе его осмотрели, никаких следов повреждения не нашли. К. получил копию акта о приемке и возвратился в Петербург. Через две недели у него в комнате произвели обыск и его арестовали.

Следователь сказал ему, что в мешке, который он сопровождал в Тифлис, недоставало двести тысяч рублей.

Экспертиза установила, что в пути от Петербурга до Тифлиса медный прут был распилен и очень искусно спаян. Подозрение пало на К., потому что в мешке была найдена запонка от верхней рубашки. Следствие установило: К. накануне отъезда в Тифлис впервые в жизни купил и надел верхнюю рубашку и запонки к ней. В этой рубахе он уехал, но возвратился почему-то в своей старой косоворотке. Когда кто-то из соседей спросил, шутя, где же его новая рубаха, он ответил, что рубаха есть, но он в дороге потерял верхнюю запонку и пришлось надеть старую косоворотку. Найденная в мешке с деньгами запонка точно совпадала с той, которой воротничок пристегивался сзади: передней же запонки не было. К. не мог объяснить, куда она девалась.

К. сообщал мне, что он около года находился в психиатрической больнице Николая Чудотворца для экспертизы.

По его словам, он с детства страдал психическим заболеванием и временами оно повторялось. Боясь потерять службу, К. тщательно скрывал свое заболевание. Однако, когда он после ареста убедился, что дело складывается против него, он заявил следователю о своей болезни. В больнице его не признали душевнобольным. По его словам, он в тюрьме в результате простуды оглох. Экспертиза подтвердила, что он потерял больше 50 % слуха.

К. клялся в своей невиновности. Я ему искренне верил.

На суде доказал, что К. – жертва случайностей и несчастных для него совпадений и что во всяком случае даже если бы он был виновен, то его действия надо квалифицировать не как хищение, а как растрату, поскольку деньги находились у него, а украсть чтолибо у себя самого нельзя.

Мои усилия имели успех, поскольку К, был признан виновным лишь в растрате, приговорен к двум годам арестантских рот.

Подсудимый был доволен и горячо меня благодарил. Я удивлялся его радости.

Прошло три года. Однажды ко мне домой пришел какой-то человек, прекрасно одетый. Он спросил, узнаю ли я его. Оказалось, что это был мой бывший подзащитный.

Он пришел, чтобы поблагодарить и принести запоздалый гонорар. Когда я спросил, откуда у него ловились деньги, он сказал, что его мучило, что он в свое время обманул меня, и решил рассказать всю правду о своем деле:

– Среди бывших скромных почтовых чиновников имеются богатые люди. Жалованье они получали грошовое, и на нем разбогатеть не могли. У всех был один и тот же источник обогащения: хищение казенных денег. Эти чиновники совершали хищения так умело, что заподозрить их было нельзя. Они из осторожности несколько лет продолжали работать, а потом уходили и жили в свое удовольствие на похищенные деньги.

К. решил поступить таким же образом. Он два года подготавливал кражу. Привлек к ней своего брата, обладавшего техническими навыками, и заставил его два года упражняться в распилке и спаивании медных прутьев. Сам К. при помощи своего двоюродного брата – фельдшера больницы Николая Чудотворца (для душевнобольных), в которую К. был впоследствии направлен для психиатрической экспертизы, готовился к симуляции душевной болезни и глухоты на случай, если кража будет раскрыта.

Путем упорной работы он овладел всеми симптомами душевной болезни и решился совершить кражу, лишь когда его двоюродный брат убедился, что ни один врач не сумеет доказать, что он симулянт. Но в дальнейшем допустил две ошибки. Его первая ошибка заключалась в том, что он впервые надел верхнюю рубашку, когда поехал в Тифлис.

Поезд с почтовым вагоном, который сопровождал К. отошел из Петербурга в субботу в семь часов вечера. Через час К. на условленной станции впустил своего брата в почтовый вагон. Брат быстро распилил медный прут. К. раскрыл мешок, достал двадцать пачек сторублевок (по десять тысяч руб. в каждой), но не заметил, как запонка, на которой держался воротничок, упала в мешок. Брат быстро запаял медный прут, забрал деньги, не доезжая до ближайшей станции, выпрыгнул из вагона, пешком добрался до станции, сел в первый поезд, идущий в Петербург, и к одиннадцати часам вечера вернулся домой, специально постучал под каким-то вымышленным предлогом к соседу по квартире, чтобы обеспечить себе алиби, а назавтра утром сказал соседям, что едет на рыбную ловлю, что он часто делал, взял удочку, поехал за город и зарыл в лесу деньги в условленном месте. Никаких подозрений у следователя он не вызвал и на суде фигурировал как свидетель обвинения, который должен был показать, что К. в детстве никогда душевными болезнями не страдал.

Когда запонка подвела К. и он был арестован, он стал симулировать душевную болезнь. Около года бился над ним известный в то время психиатр, профессор Ч. Через год Ч. вызвал К. к себе в кабинет, запер дверь на ключ и сказал:

– То, о чем мы с вами будем говорить, никто не услышит. Вот мое заключение, вот моя подпись, а вот печать.

Можете прочесть: я пишу, что К. болен хроническим душевным заболеванием и в то время, когда была совершена кража, находился в состоянии невменяемости. Таким образом, ваше дело в порядке. Ничто уже не может изменить мое заключение. Я действительно убедился, что вы душевно больны. Но где-то в моем сознании все время живет подозрение, что вы симулируете. Меня как ученого мучает вопрос, возможно ли так искусно симулировать.

Как ученый, а не как работник этой больницы, прошу вас сказать мне, симулируете вы или нет. Даю вам честное слово, что как бы вы ни ответили, я не изменю своего заключения.

– Я поверил ему, – сказал К., – и совершил вторую ошибку: “Да, симулировал…”

Ч. обманул меня и изменил свое заключение.

Год больницы мне зачли, и я просидел около года… Вы много сделали для меня, и вас мне не хотелось бы обмануть.

К. вынул из кармана конверт с деньгами. Он был очень удивлен, когда я отказался взять похищенные деньги.

Таким образом оказалось, что я – не зная этого защищал вора, облегчил его участь и, кроме того, помог брату К. уйти от правосудия”.

Где-то в начале текущего десятилетия в один из дней марта в знаменитом Британском музее в Лондоне открывалась выставка “Подделка? Искусство обмана”.

Почти за 250 лет своего существования Британский музей не раз сталкивался с разного рода мистификациями.

Одни из подделок изобличались сразу, другие многие-многие годы составляли гордость коллекции музея, пока чейнибудь трезвый взгляд не выявлял несоответствия деталей. Так произошло с саркофагом, который датировался VI в. до того самого дня, когда кто-то заметил, что изображенная на нем женская фигура облачена в белье… XIX в.

Теперь саркофаг украшает выставку подделок. Диапазон экспозиции необычайно широк – от фальсифицированных текстов, высеченных вавилонскими жрецами три с половиной тысячелетия назад, чтобы доказать неотъемлемость привилегий своего храма, до образцов современной продукции, которые изготовители выдают за настоящие часы «Ролекс» либо за подлинные ювелирные украшения фирмы Картье. На выставке представлены не только “ошибки Британского музея”. Часть экспонатов поступила из других музеев и галерей страны и даже из-за рубежа. Но не от частных лиц, занимающихся коллекционированием: им меньше всего хочется, чтобы широкая публика узнала об их промахах.

Между тем такие промахи неизбежны. Газета “Лос-Анджелес тайме”, рассказывая о выставке, приводит слова одного из музейных работников, который заявил: “Если вы занимаетесь собирательством активно и достаточно долго, вы в конце концов обязательно приобретете подделку”. Вывод неординарный. Мало того, он, по-моему, даже как-то по-особенному высвечивает окантовку закона “лукавой имитации”, показывая, что нам действительно есть чего в себе бояться, ибо душа и ее странные свойства не только для других «потемки», но и для нас самих – в ком эта самая душа обитает – не Бог весть какая “светлость”.

Выставка была бы менее поучительна, если бы она ограничилась демонстрацией фальшивок. Однако заодно она рассказывала об их авторах и о вольных и невольных жертвах проделок мистификаторов, поражая разнообразием мотивов изготовления подделок и технологией их изготовления.

Кое-кто, наверное, удивится, узнав, что при всей своей гениальности не чурался подделок и Микеланджело. Будучи еще подмастерьем, он в шутку написал картину, имитировавшую работу своего учителя Доменико Гирландайо. Он же изваял спящего Купидона и, как рассказывают, продал скульптуру, выдав ее за древнюю.

Поражает изобретательность фальсификаторов. Однажды Королевскому шотландскому музею была предложена явная подделка – обросшая белой шерсткой… форель как образец вида, обитающего в холодных водах. «Экспонат» был отвергнут, но история стала известной, и публика потребовала выставить “меховую рыбку”, что и было сделано.

Конечно, это невинный розыгрыш по сравнению с массовым изготовлением «древних» монет для простодушных нумизматов-любителей или подделкой дарственных грамот, которой грешили весьма уважаемые монастыри в Британии в XI–XII вв.

Подделка произведений искусства и старины особенно распространилась в XIX в., когда собирательство вышло из узкого круга знатоков и стало для процветающих буржуа своего рода символом избранности и принадлежности к “высшим кругам”. К тридцатым годам нашего столетия “золотой век подделки” подошел к концу: усовершенствовались научные методы определения подлинности материальных памятников прошлого, ужесточилось уголовное наказание за изготовление фальшивок.

Однако в наше время возникают шумные истории. В Британии всем памятно имя Тома Китинга. Он изготовил примерно две тысячи полотен под именами ста известных художников прошлого. Обман открылся в 1976 г., однако принес Китингу не позор, а славу. Его пригласили выступить с искусствоведческими лекциями по телевидению, а посмертная распродажа его полотен, стилизованных под работы старых мастеров, позволила выручить четыреста тысяч долларов – в несколько раз больше того, что на самом деле они стоили.

Необычная экспозиция в Британском музее вызвала значительный интерес. “Она – писала в своем обзоре публикаций в прессе о выставке в колонке “Экспозиция подделок” газета «Известия» – дает немало пищи для размышлений – и коллекционерам, и музейным работникам”.

И не только им, добавляю я, поскольку эти примеры дают основательный повод всем людям повнимательнее присмотреться к себе и хорошенько задуматься…

Лет пять назад меня потешила филигранная мистификация из еженедельника «Собеседник». Дело касалось главной литературной сенсации года и «открытия», сделанного в канун первого дня апреля молодым ленинградским филологом, сотрудником Пушкинского дома Георгием Сотниковым, усомнившимся в реальном существовании русского поэта Александра Бока. Все было исполнено с таким чувством уважения и почитания закона “лукавой имитации”, что было бы просто грешно не познакомить читателя с этой проделкой. Эвристический «факт» приподнесен газетой как бы взаправду и облечен в форму стандартного интервью корреспондента «Собеседника» И. М. с Г. Сотниковым:

Рис. Портрет квази-Блока. Собеседник, 1990

” – Скажи честно, я отказываюсь в это верить. Классик русской литературы! И вдруг – подделка, фальшивка?..

– Почему же подделка? Все произведения подлинные.

Вот только написал их не Блок.

Началось все с того, что я на учебной практике работал в псковских архивах и там среди литературы, приготовленной к утилизации, мне попался пожелтевший сборничек неизвестного поэта начала века – С. Дибина. Каково же было мое удивление, когда я натолкнулся в книжке на знаменитые строчки: “И вечный бой! Покой нам только снится // Сквозь кровь и пыль // Летит, летит степная кобылица // И мнет ковыль… “

Все мы со школы знаем этот прекрасный цикл “На поле Куликовом”. Считалось, что этот цикл написал А. Блок в 1909 г. А сборник С. Дибина датирован… 1889 г.

То есть Блоку в это время было всего… девять лет. Вряд ли он мог написать совершенное произведение! Дальше больше. В этом же сборнике С. Дибина содержится еще по меньшей мере пятнадцать «блоковских» произведений, в том числе неувядающий цикл “Страшный мир”.

– Разве исключена возможность более поздней подделки? Кто-то издал стихи Блока под своей фамилией, а на сборнике поставил дату “1889”…

– Не исключаю такого варианта. Но сомнения запали в душу. Чтобы развеять их, я связался со своим американским коллегой славистом Джерри Маккграфом. Он один из авторов нового метода компьютерной идентификации текстов: теперь можно выяснить, кому принадлежит то или иное литературное произведение. По моей просьбе с помощью компьютеров был проанализирован Блок. Результаты ошеломляющие! Текстологический анализ показал, что произведения Блока писали по меньшей мере пять разных поэтов, в том числе Андрей Белый, Максимилиан Волошин, Михаил Кульмин. Имена еще двух «соавторов» пока неизвестны. Возможно, один из них – некто С. Дибин.

– Но нельзя же поверять алгеброй гармонию! Мало ли что показывают компьютеры! В конце концов, их ведь тоже делают простые люди и от ошибки никто не застрахован!

– Абсолютно с вами согласен. Тоже не хочу слепо верить технике. Но в конце января мне после долгих и напряженных поисков удалось разыскать один очень важный документ. Среди филологов он известен как “Литературное завещание А. Белого”. Завещание считалось утерянным. И вот удача! Цитирую отрывок из завещания:

“12 февр. 1898 г. собрались, как всегда, у С. Соловьева на даче. Были: Кульмин, Бальмонт, Вл. Соловьев… Пришел Макс Волошин, предложил сумасшедшую идею создать нового Козьму Пруткова – но серьезного поэта! И так, чтобы никто не знал тайны – только потомки, в конце будущего столетия! Прекрасно. Но – нужен реальный человек, которому мы присвоим свои собственные творения. Меня осенило: Блок! Мой юношеский приятель из уважаемой семьи Бекетовых. Человек, мечтающий о литературной славе, но – на беду – совершенно бездарный к поэзии. На следующий день мы заключили с Сашей договор: отныне он сам не напишет ни одной строчки без нашей диктовки (даже – дневник! Даже – личные письма!). Все – под наш литературный контроль. Поклялись, что до самой смерти будем хранить тайну поэта А. Блока. И хотя слава Александра Блока очень скоро затмила известность истинных авторов… к нашей чести – мы удержались, не смалодушничали… Только однажды я был близок к тому, чтобы вполне разоблачить подвох: Саша Блок, не имея других доказательств своих чувств к моей возлюбленной Любе Менделеевой, стал читать ей наши стихи, в том числе прекрасную «Незнакомку» Михаила Кульмина (“По вечерам над ресторанами” и т. д.). Я был вне себя. Но – слово чести дороже, друзья мои!”

– Известно, что между Блоком и Белым отношения складывались непросто. А вдруг А. Белый просто решил свести счеты со своим противником?

– Не исключено. Однако не слишком ли много совпадений? Ну, во-первых, маститые ученые-литературоведы давно уже поражаются стилистическому разнообразию произведений Блока – как будто разные циклы писали разные поэты! Во-вторых, на некоторых аукционах мира время от времени появлялись отрывки из дневников Блока, которые считались подделкой. Между тем из дневников Блока действительно вырвано несколько страниц (например, 5/12 – 1906 г.; 7/12-1912 г. и т. д.). Так вот, на этих страницах Блок жалуется, что ему надоело быть марионеткой в чужих руках, надоело всю жизнь переписывать чужие строчки”. Есть еще свидетельства некоторых очевидцев, которым Блок в порыве откровения признавался, что обманывает других и себя, что он подставное лицо…