Текст книги "Насекомые вокруг нас"

Автор книги: Павел Мариковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Внимательно рассматривал я внутреннее строение насекомого. Все органы осы спутаны тонкими серебристыми ниточками: полые трубочки – трахеи, по которым воздух снаружи поступает в тело осы. Вся грудная полость заполнена скоплениями мощных мышц – здесь сосредоточен источник силы крыльев и ног. В голове находятся мозг и мышцы, управляющие челюстями…

Мое внимание привлекли две загадочные трахеи, проходящие среди мощных мышц, управляющих крыльями. Когда оса роет, крылья усиленно вибрируют, издавая тот звук, который и насторожил меня. Это происходит из-за быстро следующих друг за другом сокращений мускулатуры, которые передаются на трахеи, содержащие воздух. Далее по воздуху вибрация переносится на голову, несущую челюсти. Вот она, разгадка замечательного копательного приспособления осы: трахеи являются передатчиками вибрации!

Прошло много лет после встречи с осой аммофилой.

…После трудного похода в горах Заилийского Алатау, сбросив с себя тяжелый рюкзак, я с удовольствием растянулся на траве. На лесной полянке цвело множество цветов, над ними крутились насекомые. Мерное чириканье кобылок перемежалось с короткими шипящими позывами зеленых кузнечиков. Иногда раздавалось низкое гудение, и мимо проносился, как всегда, озабоченный шмель. Вот он присел рядом со мною на колокольчик и, быстро-быстро работая ножками, стал собирать пыльцу. Иногда, слегка вздрагивая телом и вибрируя крыльями, он тонко жужжал.

Что бы это могло значить?

Я пригляделся к мохнатому труженику. Оказывается, он так же, как и оса аммофила, использовал вибратор. Только, конечно, не для рытья земли, а для сбора пыльцы. И когда особенно она прочно сидела на тычинках, вибрация крыльев, переданная туловищу и ножкам, помогала ее отделять и укладывать в особую корзиночку на задних ногах. Неплохое приспособление у шмеля! Благодаря ему «производительность труда» этого неутомимого опылителя растений значительно повышается.

Вскоре после этой встречи еще одно наблюдение озадачило меня.

В заброшенном сарае среди тугайной растительности в урочище Карачингил я нашел много гнезд осы сцелифрона. Это, как известно, ловкая строительница. Вначале накладывая слой за слоем глину, она лепит кубышку, напоминающую бочонок. Затем в нее она натаскивает парализованных пауков, откладывает в них яичко и закупоривает жилище детки новой порцией глины. Оса делает несколько кубышек, располагая их подобно сотам рядом друг с другом в два-три ряда. После того, как кубышки все заполнены добычей, оса на все сооружение накладывает основательный слой глины, прикрывая им домики своего потомства.

Я люблю эту изящную хищницу, тонкую, стройную с длинной и тонкой талией, и не упускаю случая ею полюбоваться.

В сарае работало сразу несколько ос. Здесь с удивлением я обнаружил, что то от одного гнезда, то от другого раздавался тонкий звук дребезжащих крыльев. Мне даже не поверилось: неужели и тут «замешан» вибратор? Набрался терпения, пригляделся. Вот через разбитое стекло окошка влетела оса сцелифрон, покружилась в воздухе и направилась к скоплению кубышек. Уселась на край одной из них, приладила комочек глины и, зажужжав, затрясла челюстями, размазывая штукатурку по краю кубышки. Работа шла споро, и вскоре на бочоночке появился валик свежей сырой глины.

Наблюдая за прилежной родительницей, готовящей жилище для своих деток, я вспомнил, как строители укладывают бетон в основание фундамента: для того чтобы он хорошо распределился по форме и занял все пространство, не оставив пустот, применяют вибратор. Точно такой же «прибор» использует оса сцелифрон. Но с тою только разницей, что пользуется она им многие тысячелетия. Жаль, что искусство осы не было известно раньше человеку! Вибратор при укладке бетона был бы применен значительно раньше!

Итак, отбойный молоток осы аммофилы для земляных работ, вибратор для сбора пыльцы растений шмеля, вибратор для укладки глины осы сцелифрона – все это замечательные приспособления, облегчающие труд насекомых. Наверное, есть еще немало других насекомых, использующих вибрацию крыльевой мускулатуры. Неплохо бы об этом узнать подробнее!

Насекомые видят недоступный нашему зрению поляризованный свет неба и легко находят дорогу в нужном направлении. Это позволило изобрести солнечный компас, благодаря которому можно ориентироваться при облачной погоде.

У некоторых насекомых усики во время полета колеблются в той же плоскости, что вызывает у их основания механические напряжения, воздействующие на нервные клетки. От них сигналы подаются к органам, восстанавливающим правильное положение тела. По этому принципу человек построил аппарат – гиротронкамертон, приводимый в колебание электромагнитом, питаемым током. При повороте основания, на котором укреплен камертон, возникает механический момент, датчик реагирует на него и посылает сигнал, пропорциональный углу поворота основания.

Когда ученые взглянули под большим увеличением на жало, которым насекомые парализуют свою добычу, впрыскивая в нее яд, то увидели полную аналогию с медицинской иглой для шприца. Естественно, о том, что в природе подобная «модель» существует тысячелетия, человек не знал. Не предполагали изобретатели и такого: некоторые бабочки используют какие-то особенные волоски, гасящие ультразвуки, при помощи их летучие мыши своими «радарными установками» в полной темноте находят свою добычу. Об этом конструкторы не думали, когда «бились» над аппаратом, который создает помехи вражескому локатору, чтобы не был обнаружен самолет, попавший в зону его действия. При включении аппарата локатор противника становится бездейственным. Путь до этого изобретения был очень долгим и сложным. А оказывается, что в природе есть аналог. Слуховой орган бабочек, за которыми охотятся летучие мыши, воспринимает звуки в пределах частот 10–100 герц. Это позволяет им обнаруживать своего врага на расстоянии в 30 метров. Испокон веков бабочки используют этот принцип в защите от своих врагов – летучих мышей. Они издают точно такого же диапазона ультразвуки, чем сбивают с пути своих преследователей.

Когда у стрекоз удаляли с крыльев маленькое хитинистое утолщение у переднего края вершины крыла, так называемую птеростигму, то их полет становился несовершенным. Оказалось – птеростигма регулирует взмахи крыла. Крупнейший специалист по аэродинамике М. К. Тихонравов, узнав об этом, сразу же указал энтомологам на так называемый флятер, используемый в самолетостроении. Как удалось доказать, крошечные пятнышки у насекомых служат дополнительным грузом для крыла, то есть таким же флятером, какой устанавливается на крыльях самолета для устранения их гибельной вибрации, стоившей стольким жизням авиаторов на заре воздухоплавания.

Науке удалось уже создать некоторые аналоги в технике на основе изучения насекомых. Так, глаза пчел и мух, как оказалось, могут улавливать ультрафиолетовые лучи длиной волны до 0,3 микрона и в этом отношении подобны полярному органу, который позволяет им ориентироваться и при пасмурной погоде. Открытие позволило создать прибор-указатель скорости полета самолетов относительно земли. По мнению физиков, прибор получился малого размера, очень экономичным, высоконадежным. Другой прибор для измерения скорости самолета построен по аналогии с фасеточными глазами насекомых. С его помощью производится фиксация определенной точки на земле сперва в одном, а затем в другом приемниках, расположенных у основания двух трубок, разделенных на заданный угол в вертикальной плоскости. Определяя промежуток времени между появлением выбранной точки в первом и втором приемниках и высоту над землей, высчитывают и скорость полета самолета.

Американская фирма «Интернейшнл бизнес мэшинэ корпорейшн» изготовила новую фотокамеру «мушиный глаз». Она позволяет сделать за один раз 1300 изображений. Линза этой камеры по структуре копирует глаза мухи, состоит из 1327 линз, объединенных в один плоский диск, и дает многократное изображение с разрешающей способностью больше чем 10 000 линий на один дюйм. Она используется для особо точных счетно-вычислительных машин.

Человека всегда поражало прекрасное строение сотов пчел по своей точности, стандартности и максимальной вместимости при минимальной затрате материала. Известный ученый Реомюр предлагал даже принять ширину ячейки пчелиных сотов за единицу меры длины. Впрочем, это предложение оказалось не совсем состоятельным, так как все же размеры ячейки колеблются в зависимости от породы пчел, а также от того, для воспитания каких пчел она предназначена: для рабочих, трутня или матки.

Как бы там ни было, идею конструирования ножа-решетки электробритвы подали пчелы. Недавно на заводе «Микромашина» инженеры предложили решетку, напоминающую пчелиные соты. Она использована в бритве «Москва-3». Толщина сетки –0,05 миллиметра, при площади 1200 квадратных миллиметров в ней 2336 шестигранных отверстий.

Иногда даже незначительные на первый взгляд наблюдения над поведением насекомых приводят к неожиданным открытиям. Так, московский архитектор А. Лукашина<sup>[27]27
  Советский Союз, 1968, № 11, с. 16.


[Закрыть]</sup>, наблюдая, как богомол из шнура и клейкой жидкости, затвердевающей в воздухе, делает кокон, копируя прием этого насекомого, изготовила шляпу. За этот способ изготовления женских шляп она получила авторское свидетельство!

Сейчас конструкторы усиленно работают над созданием вездехода, построенного по принципу движения гусеницы бабочки с гибким корпусом, движением и использованием эффекта «бегущей волны».

Привлекает внимание ученых и то, что некоторые насекомые улавливают механические колебания, амплитуда которых очень маленькая. Так, один из водяных жуков ощущает своими волосками волны частотой 0,00000004 миллиметра. Саранча реагирует на механические колебания амплитудой, равной диаметру атома водорода! Еще более чувствительны зеленые кузнечики Теттигония, они реагируют на колебания, амплитуда которых равна половине диаметра атома водорода! Надо полагать, обладающий такой чувствительностью кузнечик, обитающий под Москвой, способен уловить землетрясение под Владивостоком.

Как известно, рудничный газ, скапливающийся в подземных шахтах, очень опасен для здоровья. К тому же он обладает способностью воспламеняться со взрывом. Недавно ученые создали своеобразную биологическую систему для обнаружения газа, в которой главным прибором служит живая комнатная муха. При незначительных дозах газа в воздухе в нервных узлах мухи тотчас же возникают характерные импульсы. Их снимают электродами, усиливают, а далее они поступают в анализаторы и затем в устройство, которое включает звуковую или световую сигнализацию, оповещающую шахтеров. Подобное сочетание электроники с живыми организмами – одно из перспективных направлений бионики.

Природа: оберегая насекомых, оберегаем жизнь

Человек больше видит вред, приносимый насекомыми, и почти не замечает пользу от них. Вокруг больших городов стали усиленно разорять муравейники лесного муравья – первейшего друга леса и его активнейшего защитника от насекомых-вредителей ради так называемых «муравьиных яиц», которыми кормят птиц, содержащихся в неволе. В одно время муравьиных куколок даже заготавливали для экспорта за границу. Многолетний промысел куколок вскоре же сказался вокруг крупных населенных пунктов, из-за исчезновения муравьев леса стали сильно страдать от вредителей.

Полезная роль рыжего лесного муравья давно была замечена. В его защиту в Германии был издан закон еще в 1880 году. Затем этот документ был подтвержден позже. Недавно под охрану закона взято четыре вида бабочек в Болгарии. Подобные охранительные меры стали возникать всюду на земном шаре, и их число, вероятно, значительно умножится.

Лесной рыжий муравей нашел много защитников, да и простой народ издавна оказывает ему внимание и уважение. «Мал телом, да велик делом», – говорится в русской народной пословице. Это уважение нашло отражение и в художественной литературе. С. Михалков в пьесе «Эцитон Бурчелла» языком старика энтомолога Деревушкина говорит: «Человек, разрушающий ради забавы даже обычный муравейник, для меня уже не человек. Он может разрушить и мой дом! И храм! И музей! И весь мир!»

Рыжие лесные муравьи живут не везде. Многие леса не заселены ими или заселены очень слабо. В некоторых местах муравьев много: чуть ли не через каждые 20–40 метров расположены муравейники. В густых поселениях муравьи голодают, нередко между муравейниками возникает острая вражда. И вместо того, чтобы истреблять вредных насекомых, муравьи уничтожают друг друга. В тех же лесах, где нет или мало муравьев, деревья страдают от насекомых-вредителей.

Рыжий лесной муравей – первейший друг леса. Необходим он также в полезащитных лесополосах. Очень нужны муравьи и в местах, где лес уничтожен и возобновляется молодой порослью.

Для того, чтобы муравьи жили всюду в лесах и приносили пользу, надо переселять их на новые, необжитые и раздольные места. Но как это делать? Опыты по переселению муравьев для защиты леса от насекомых-вредителей были начаты мною в Томске вместе с помощниками – студентами-биологами в 1956 году. Тогда это было совсем новое дело. Сейчас в СССР многие занимаются расселением муравьев.

Думаю, о многом может рассказать читателю эпизод, который я привожу, но прежде всего – о сознательном и бережном отношении к родной природе и ее жителям.

…Мы мобилизуем все ведра и ящики, тщательно выбираем места для новых поселений. Если это низкая сырая тайга, то находим сухой пригорок. Если сухой бор на песках с белым мхом, то разыскиваем около него низинку с травами и осинами: в сухом бору мало насекомых и есть муравьям будет нечего.

На месте будущего муравейника выкапываем лунку и обкладываем ее кольцевым валом из почвы. В центр лунки вбиваем кол. В земле железным прутом проделываем вертикальные ходы. Кроме того, рядом с лункой вбиваем колышек с номером. Ну вот теперь попробуем переселять!

Телега загружена пустыми ведрами и ящиками. Наш путь лежит к муравьиному городку. Там, в темном старом лесу, много лет рядом друг с другом, хотя и в тесноте, но миролюбиво живут большие муравейники.

Ведра и ящики быстро загружаем строительным материалом муравейника вместе с муравьями, завязываем марлей. Но дорога ведет через болото, по которому проложена елань, на ней телега громыхает и подпрыгивает, а наши ведра и ящики стукаются друг о друга. Каково муравьям переносить такую тряску!

Наконец, путешествие закончено. Марлю снимаем. Под ней в тревоге мечутся муравьи, среди них паника. Насекомые бегут из нового жилища. Из одного перевезенного муравейничка они вытянулись в лес двумя потоками вверх и вниз по склону. Вместе со всеми няньки волокут куколок. Вскоре поток, отправляющийся вниз, останавливается, многие возвращаются обратно. Некоторые носильщики несут товарищей, сжавшихся в челюстях комочком. Но поток вверх безостановочен. Ему, кажется, нет конца.

Может быть, чем-нибудь отвлечь внимание муравьев, успокоить их, дать им, например, раствор сахара? Но на сахар никто из них не обращает внимания.

Все-таки понемногу возбуждение затихает. Некоторые муравьи принимаются делать ходы, переносят строительный материал. Среди тех, кто умчался дальше всех, разыгрываются сражения. Неужели муравьи настолько обезумели, что стали нападать друг на друга? Нет, мы ошиблись, дело, оказывается, сложней и трагичней. Мы не заметили поблизости муравейника кроваво-красного муравья, известнейшего разбойника и грабителя. Он – хозяин территории и предъявляет на нее свои права. Вскоре вся площадь около маленького муравейничка становится сплошным полем брани. Умелые кроваво-красные муравьи (в общем внешне они похожи на рыжих лесных муравьев, и это сходство помешало сразу разгадать обстановку) жестоко расправляются с поселенцами, вскоре овладевают муравейничками и волокут к себе в плен куколок. Не потому ли муравьи, оказавшись в чужом лесу, сразу бросились бежать, что почуяли свирепого врага?

Не повезло и другому муравейничку. На него напали маленькие черные лазиусы, бросились лавиной на непрошеных гостей. И те не выдержали: перенесли свое добро на несколько метров в сторону, в гнилой пенек, покрытый мхом.

Не так просто переселять муравейники. Лес нигде не пустует, и его территория занята различными жителями, готовыми постоять за свои владения. Но не везде и неудача. Кое-где лес не занят, и тут муравьи, успокоясь, принимаются наводить порядок, и на маленьких муравейничках начинается кипучая деятельность.

И все же, несмотря на меры предосторожности многие жители муравейничков, перевезенные в ящиках и ведрах, вскоре разбежались, а жилища опустели. Как-то надо было успокаивать муравьев, сильно взбудораженных перевозкой и внезапно изменившейся обстановкой.

Стали переселять муравейники только вечером. Большие ведра с муравьями опрокидывали вверх дном на заранее подготовленную лунку, тщательно присыпали с боков землей и так оставляли на ночь. В течение ночи муравьи находились в плену. За это время им предстояло успокоиться и освоиться с новым положением.

С нетерпением ждали утра. Ночью пошел сильный дождь, но он не был страшен муравьям под железной крышей. А утром обнаружилось столько трагедий! У одного муравейничка рядом с ведром выстроилось густое кольцо черных лазиусов. Налетчики тащили в челюстях белые комочки. Оказывается, за ночь лазиусы подняли тревогу, забрались под ведро, учинили там свирепую расправу, растерзали нежных куколок и поволокли их частями в свое жилище. На другой муравейничек напали кроваво-красные муравьи. Им тоже хватило ночи, чтобы подкопаться под ведро, полностью разорить переселенцев и утащить их куколок.

Под ведром у большой старой осины не оказалось ни одного рыжего муравья. Все население бесследно исчезло. Зато на месте брошенного жилища копошилось множество черных лазиусов. Они уже обосновались в даровом помещении.

Один муравейничек оказался почти рядом с жилищем желтых лазиусов. Но мирные подземные жители, воспитывающие в глубоких темницах тлей, даже не показались наружу, они были спокойны за свою крепость.

На конусе холмика муравейничка, устроенного на краю низинки близ болота, после освобождения от ведра вскоре наступило оживление. Никто здесь не собирался покидать свой домик. Но муравейничек со всех сторон окружен все теми же черными лазиусами, многочисленными и незаметными жителями леса. Военных действий еще нет, но обе стороны напряжены и подозрительны. На верхушке муравейничка собрались защитники, кое-кто из них уже успел сразиться и обвешен отсеченными и прицепившимися головами противников. Через несколько дней возле этого муравейничка лазиусы сняли осаду и занялись своими делами. Перестали на них обращать внимание и рыжие лесные муравьи. Так неожиданно примирились муравьи. Очевидно, взаимное истребление оказалось невыгодным обеим сторонам, обладавшим равными силами. Но как все это было решено? И что будет дальше?

Не посчастливилось еще двум муравейничкам. На них напали незамеченные ранее нами лесные коричневые муравьи – мирмики. Отличные вояки, вооруженные острыми жалами, они дружно насели на неожиданных гостей и ловко с ними расправились.

Зато в других муравейничках дела шли хорошо!

Но кто мог ожидать, что главной помехой переселения муравьев будут другие многочисленные и разнообразные лесные муравьи, угадать жилище которых подчас очень трудно? Поэтому, чтобы избежать печальных неудач, мы отказались от ведер и стали использовать большие ящики. Крупный муравейник на новом месте скорее налаживал свою жизнь и умел как следует постоять за себя в случае нападения.

И сколько потом появилось прекрасных муравейников на месте неряшливых куч, перевезенных нами! И каких отличных защитников обрели деревья!

Много неудач встретилось в опытах с расселением рыжего лесного муравья. Когда на новоселов нападали муравьи других видов, тут причина была ясна: владельцы леса отстаивали свою землю и право на существование. Но чем объяснить, что новоселы разбегались, когда место было и хорошее и никем не занятое? Причем решение принималось как-то сразу. Беглецы часто оседали поблизости в каком-нибудь старом пеньке. Им непременно следовало вести себя по-своему, как в известной украинской пословице: «Хоть гирше, та инше». Нередко такие беглецы, обосновавшись на новом месте, опять переселялись. Иногда в опустевших муравейничках оставались одиночки. Они влачили жалкое существование, были растеряны, пассивны и вскоре погибали. Успех переселения не зависел от поведения самок. Они разбегались вместе с рабочими. В других муравейничках все шло хорошо, не было никакой паники и бегства, царила деловитая озабоченность, успешно шло строительство. Из обломков большого жилища делали маленькое уютное гнездышко.

Что определяло поведение переселенцев? Кто подавал пример панического бегства или самоотверженных усилий сохранения общества? Ответить на эти вопросы было не так-то просто.

По-разному сложилась судьба переселенцев. В тех муравейниках, откуда большинство разбежалось по незнакомому лесу и погибло от голода и одиночества, по поверхности гнезд бродили вялые рабочие, впрочем некоторые из них занимались строительством.

Но через две-три недели такие муравейники представляли собою печальное зрелище. Осколок большого общества терял интерес к окружающему. Вместо дома – жалкое убежище, вместо оживления – мрачное запустение.

Зато что творилось на тех муравейниках, которые благополучно перенесли переселение и прижились! Какая там царила неуемная работа! Сколько молодого задора, неисчерпаемой энергии! Тут все оживлены, всем хватает дела. Такие муравейники вдохновляли меня и моих товарищей. Наш труд не пропал даром. Новые поселенцы принесут пользу лесу, уберегут его от вредных насекомых. Муравьев можно расселять, только нужно делать это умело.

В последние десятилетия во многих странах стали обращать внимание на защиту полезных насекомых. Например, в США (в отдаленных штатах) изданы законы, запрещающие истреблять богомолов. В ГДР ныне, кроме рыжих лесных муравьев, законом охраняются редкие и исчезающие жуки – олени, жужелицы, бронзовки. Там же взяты под охрану красивые бабочки парусники и все крупные дневные бабочки, кроме белянок, и бражники. Охраняются законом многие редкие и крупные насекомые в Чехословакии, Польше, Венгрии.

Насекомых становится меньше из-за того, что человек изменяет природу, преображает ее. Исчезновение их происходит незаметно – слишком они малы, чтобы обратить на себя внимание. Наблюдательность человека способна отметить такое исчезновение, когда оно касается какого-либо крупного насекомого. Так, например, вскоре обратили внимание на то, что не стало дровосека-гиганта Ксиксутрус герос с острова Фиджи из-за усиленной вырубки лесов. В нашей стране – на Украине – из-за запашки степей исчез редкий крупный кузнечик. Как мы уже упоминали, во многих тропических странах коллекционеры, а также ловцы-профессионалы истребили красивых больших бабочек. Очень мало становится бабочек махаонов, аполлонов. Теперь невозможно найти в предгорных степях Тянь-Шаня большого и очень интересного кузнечика дыбку Саго педо. Его исчезновение произошло отчасти из-за усиленного выпаса скота в предгорьях, отчасти же – от весенних и осенних палов, которые возникают по вине городской молодежи, небрежно обращающейся с огнем во время прогулок в поле.

По оценке энтомолога Циммермана, о чем пишет Ж. Дорст<sup>[28]28
  Дорст Ж. До того, как умрет природа. М., 1968.


[Закрыть]</sup> в своей книге, посвященной охране природы, по меньшей мере одна треть насекомых исчезла вследствие изменения природы человеком.

Истребление крупных красивых бабочек ради коллекций и украшений в некоторых южных странах приняло такие катастрофические размеры, что многие правительства издали законы, запрещающие их ловлю, из опасения их полного уничтожения. В Калифорнии издан строгий закон, защищающий знаменитых путешествующих бабочек монархов. В городе Расифик Грове за истребление этих бабочек виновный наказывается или штрафом от одной до пяти сотен долларов или заключением в тюрьму сроком до полугода.

Разумеется, проблемы охраны насекомых тесно связаны с проблемами их разведения. Мы уже упоминали о том, как человек разводит сверчков ради их пения и сверчковых боев. Но насекомых разводят и для других целей. Так, в XX веке с развитием науки о наследственности – генетики – ученые открыли удобный объект для экспериментов – плодовую мушку дрозофилу. Она очень легко размножается в лабораторной обстановке и благодаря этому стала классическим объектом для исследования. Ее нетрудно увидеть каждому: достаточно в комнату занести слегка портящиеся фрукты, как вскоре на них появляются крошечные элегантные мушки. Ни одно насекомое не изучено теперь так тщательно, как дрозофила. Именно она – то первое насекомое, которое было послано на искусственных спутниках в космос.

Издавна на кусках ржаного хлеба и отрубях разводят неприхотливых личинок жуков мучных хрущаков. Ими кормят в неволе рыбок в аквариумах, а также птиц в зоопарках.

Теперь для разведения полезных насекомых, используемых в биологическом методе борьбы с насекомыми-вредителями, культивируют и тех, на ком они питаются. Так, для разведения крошечного наездника – поедателя яиц вредных насекомых – трихограммы, разводят гусениц некоторых видов бабочек.

Мы уже говорили, почему австралийским энтомологам пришлось обратиться за помощью к ученым других континентов: необходимо заполучить жуков навозников, питающихся коровьим и овечьим навозом. Специальные экспедиции направились в Европу, Азию, Африку. Выбор предстоит большой, только в одной Африке проживает около 1800 видов навозных жуков. Из великого множества видов будет выбран самый эффективный.

Новая отрасль – назовем ее условно насекомоводство – усиленно развивается. На насекомых, воспитываемых в неволе, проводят испытания инсектицидов, ставят разнообразнейшие эксперименты с научной целью. Близко к разведению насекомых стоит расселение полезных из них и, в частности, рыжих муравьев. Сейчас разработана несложная техника расселения муравьиных семей. Особенно энергичная кампания расселения лесных муравьев была проведена в лесах Италии, затем Германии – с 1950 года. Продолжается она и в настоящее время.

Для изучения сложной общественной жизни муравьев издавна предложены и испытаны самые различные конструкции искусственных муравейников или, как их называют, формикариев. Например, я уже рассказывал о таком формикарии, изготовленном из железобетона. Он имел вид вертикального блока высотой около метра с многочисленными, расположенными в несколько этажей камерами, с переходами между ними. Каждая камера была прикрыта отдельным стеклом. Нижняя часть блока опущена в воду. Благодаря этому насекомые могли выбирать по своему усмотрению те камеры, в которых влажность более всего соответствует их потребности.

Небольшие искусственные муравейники изготовляют за рубежом предприимчивые дельцы, продавая их для домашнего содержания. Журнал «Вокруг света» сообщал, что в Англии на Рождество стали дарить такие муравейники. Что это за новшество? Оказывается, колония муравьев вместе с хвоей и землей помещалась в четырехугольном стеклянном ящике. «Перед глазами наблюдателя, – сообщалось в заметке на эту тему, – проходит вся жизнь муравьев, которых справедливо считают самыми умными и дружелюбными насекомыми».

Как я содержал муравьев в своем домашнем формикарии? Сначала о том, как его устроил.

В двух дощечках длиной до полуметра и шириной четверть метра по краям пропилил узкие пазы. С помощью толстых брусков дощечки сбил дощечкой-дном на расстоянии около 30 сантиметров одну от другой. В пазы вставил стекла. Получилось что-то похожее на аквариум. На одной из дощечек внизу и вверху просверлил дырочки и заткнул их ватой. Из куска белого материала приготовил крышку и укрепил ее при помощи резинки.

Зимой из-под снега я добывал небольшую часть спящего муравейника. Комья земли вместе с муравьями осторожно перекладывал в сооружение. Место для него нашлось на подоконнике. Как переселенцы будут устраиваться в деревянном помещении со стеклянными стенками?

Муравьи пробуждаются не все сразу. Одни уже шустро бегают по новому жилью и обследуют его закоулки, другие – только пошевеливают ногами и усами. Проходит день, другой: все муравьи пробудились и собрались наверху. Но какие они притихшие, растерянные! Я приближаю к стеклу лупу, маленькие жители испуганно поворачивают головки в мою сторону, на меня глядят тысячи глаз, вздрагивают тысячи пар тоненьких усиков.

Жалко пленников. Не стал мешать им устраивать свою жизнь и отошел от муравейника подальше. Муравьи постепенно успокаиваются, кормят друг друга отрыжками пищи, еще с осени сохранившейся в зобах.

Вставляю в нижнюю дырочку короткую стеклянную трубочку. Через нее в муравейник наливаю немного воды, чтобы поддержать влажность в жилище. От чрезмерной сухости муравьи могут погибнуть. В верхнюю дырочку вставляю другую стеклянную трубочку длиной около полуметра. Наружный конец ее опускаю в тарелку, которую помещаю в таз с водой. Она – как остров на маленьком озере, на котором волшебник выставил угощение: варенье, сахар, несколько разных конфет, кусочек вареного мяса. Пожалуйста, дорогие гости, кушайте на здоровье!

Муравьи освоились с новым жилищем, тщательно его обследовали, и появление дырочки со стеклянной трубочкой сразу вызвало всеобщее внимание. Один за другим в нее вползают смельчаки. Пробегут два-три сантиметра и, будто чего-то испугавшись, мчатся обратно. И так много раз, но при каждой попытке заползают все дальше. Наконец, в течение часа трубочка преодолена смельчаками, за ними высыпает целая ватага и разбредается по острову-тарелке. Муравьи ползают осторожно, испуганно прячутся друг за друга, ищут щелку, куда бы скрыться. Почему такая нерешительность? Разве так ведут себя в настоящем лесном доме эти отважные разбойники? Да, здесь они «не в своей тарелке».

Муравьи не обращают внимания на пищу. Ни одно из яств не привлекает их. Насекомые настойчиво крутятся на краю острова, хотят переплыть озеро. Но куда им, сухопутным жителям! Один за другим падают в воду, жалко в ней барахтаются, затихают и погружаются на дно.

Проходит еще несколько дней. Муравьи отказываются есть… Чем же мне их кормить?

Наша лаборатория энтомологии разводит мух и с ними ставит опыты. Через приоткрытую марлевую крышку я вытряхиваю на муравейничек из пробирки мух. Здоровые и сытые, они жужжат, мечутся. И вот за ними погнались муравьи-охотники, но не в силах что-либо сделать. Кто-то из них подает сигнал тревоги. Несколько тысяч муравьев выскакивают из ходов. Все взбудоражены, обеспокоены, с широко раскрытыми челюстями подскакивают друг к другу, как бы спрашивая, что случилось…