Текст книги "Семь Толстых Ткачей (СИ)"

Автор книги: Павел Блинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Блинников Павел
Семь Толстых Ткачей

Павел Блинников

Семь Толстых Ткачей

– Что ты делаешь, Юра?

– Прячу ружья.

Разговор двух соавторов

Пролог

– Здравствуйте, доктор.

– Здравствуйте. Так какая у вас проблема, Денис?

– Ну... тут так сразу и не скажешь.... В общем, у меня депрессия.

– Депрессия?

– Да. Знаете, как когда всё вроде и хорошо, а по-настоящему хреново. Или наоборот...

– А в чем причины вашей депрессии?

– Да хрен его... а впрочем. А ну ладно! Доктор, я думаю, что мир сошел с ума.

– А почему вы так считаете?

– Да это просто. Или сложно... Даже не знаю, как сказать... Странно, когда шел к вам, в голове было столько... много... мыслей...

– Да?

– Да, нет – какая теперь разница... Вот, доктор, скажите мне, вы, ведь, наверное, учились в престижном университете?

– Да. Вот, пожалуйста, диплом на стене...

– Хрен с ним, с вашим дипломом. Я не об этом. Вы учились в хорошем университете?

– Да.

– И там у вас было очень много предметов, где вам объясняли, как надо жить и что происходит в мире?

– Ну, я бы не стал...

– Док, вы ведь мой аналитик или как там... вы можете просто ответить?

– Я бы не сказал...

– Вот так всегда! Вы бы не сказали, я бы не сказал! Никто никогда не говорит!

– Чего не говорит?

– Правды.

– Правды о чём?

– Какая разница! Обо всём. Примеров можно подобрать туеву хучу!

– Например?

– Ну вот хотя бы мы с вами.

– А что с нами?

– Всё. Вы думаете, я пришел к вам, потому что у меня проблемы. Я думаю, что пришел к вам, потому что у меня проблемы. Все думают, что у них есть проблемы, а такие, как вы, считают, что могут их решить. Это аксиома, понимаете? Придя сюда, я заключил с вами договор, по которому вы умный, а я дурак. А значит, все, кто к вам приходит, вольно или невольно заключают с вами такой договор.

– Я бы не стал...

– А вы еще и повторяетесь! Да нафиг мне... поймите, док, у меня проблема.

– Какая, Денис? У меня складывается....

– Да плевать мне, что у вас там складывается! А вообще, простите. Я так себя веду, потому что... блин! Это так сложно!

– Вы можете мне всё рассказать.

– Да я-то могу. Док, поверьте, я не... я, блин! И слово дурацкое какое... док, вот вы думаете, кто правит миром? Только не надо писать в своем грёбанном блокноте! Это совершенно серьезно!

– Да, я понимаю...

– Хрен вы чего понимаете! Блин, док, вы просто поверьте, что я говорю серьезно. Я не сумасшедший, я спрашиваю... как же это тяжело!

– Денис...

– Просто Ден.

– Ну ладно, Ден. Вот вы говорите, что нормальный и не сумасшедший человек, так?

– Доктор, вы думаете, я на эту вашу хрень клюну? Поймите, если вы мне не ответите на вопрос, я просто уйду. И ничего вы с этим не поделаете, и никогда мы больше не встретимся.

– На какой вопрос?

– Кто правит миром?

– Я полагаю – люди.

– Док, вы клоуна из меня сделать пытаетесь, так хоть из себя не делайте. Я понимаю, что люди. Но какие люди?

– Разные.

– А хрена с маслом не хотите? Одинаковые, док, очень одинаковые...

– То есть?

– Фу-ух. Ладно, док, пошли по-новой. Вы, наверное, думаете, что я в детстве пересмотрел «секретных материалов»? Или что я шизофреник с ярыми признаками социопатии, или как еще ваша хрень называется? Как бы вам это... ха, да я вам сейчас просто процитирую! И, кстати, сравним ваши ответы с моими.

– Я не понимаю...

– Постойте, док. Давайте по порядку. Давайте поменяемся местами на время?

– Простите...

– Док, я вам плачу двести баксов в час, так вы можете поиграть со мной в эту игру?!

– Хорошо, только не волнуйтесь.

– Док, у меня причин для волнения... Вот, смотрите, на вас надет отличный вельветовый пиджак и прекрасные брюки. На груди галстук и еще эта рубашка... короче, вы одеты по моде.

– Да.

– Отлично. А почему вы считаете, что это модно? Вот, допустим, лет так эдак тысячу назад папуасы сочли бы вас колдуном и съели на ужин. Но продолжим, какую последнюю книгу вы прочитали?

– Это был Пауло Коэльо – «Алхимик».

– А какой последний фильм?

– «Аватар».

– Док, вы меня поражаете! По вам самим книгу писать можно! И последнее – что вы ели на завтрак?

– Кофе и яичницу.

– Просто класс! А почему вы читали эту книгу, одеваетесь в эту одежду, смотрели этот фильм и ели эту еду?

– Наверное, потому, что мне это нравится.

– Да, док, и мне так казалось. Я тоже думал, что одеваюсь в хорошие шмотки, смотрю клевые фильмы и ем правильную еду. Думал, что я хозяин жизни, мать ее... Я вам расскажу, как я живу, ну, в смысле, как жил. Начну с одного дня. Итак, я просыпаюсь, рядом жена. Я еще молод, она тоже, так что, сами понимаете, дальше, бывает, идут милые утренние глупости. Потом душ и грёбанные хлопья на завтрак. Дерьмо эти хлопья, но их жрут тоннами каждый день! Дальше на улицу и в гараж. Там у меня стоит «Мазда» новенькая, я в нее и в офис. Там работаю, как проклятый, ну, или не как проклятый, однако зарплата у меня – десять тысяч евро в месяц, так что, наверное, нормально работаю... работал. Вечером домой или в ресторан. Там пожрал и домой. Ну и телик, а потом в койку. И так почти каждый день. В выходные валяю дурака, на отпуск езжу за границу, но это исключения, а не правила. И знаете, что? О такой жизни мечтают девяносто процентов в России. Я, если не очень богат, то преуспеваю. А потом в жизни всё переворачивается. Я имею в виду вообще все! Мировоззрение, физическое здоровье, семейное положение... Вы мне не поверите, но такое бывает. Бывает, познакомишься с человеком, и он переворачивает всю жизнь. Но, перевернув один раз, он не останавливается, а вращает и вращает, пока не вырвет. И тогда понимаешь – настоящая жизнь она скрыта. Она вот тут рядом с нами, но скрыта. И не надо далеко ходить, чтобы ее вскрыть. Всё на виду, всё под носом, но мы не замечаем. Вы думаете, что знаете, что такое жизнь и ее законы? Черт, да вы даже учите других, как жить, а на самом деле, док, вы ни хрена не знаете.

– Я думаю, Денис, у вас просто стресс. Подобные мысли возникают у каждого человека в вашем возрасте. Но вам надо понять, что описанный вами день и есть настоящая жизнь. Нет никого, кто правил бы вами и говорил, что делать. До каких-то пределов, разумеется. Есть власть, в нашем случае правительство и президент, и они... я сказал что-то смешное?

– Док, ну вы даете! Вот видите, вы тоже не понимаете. Да хрена мне президент? Я ведь не о налогах или ментах говорил. Я говорил о том, как вы, то есть я, провожу день. Поверьте, док, я думал примерно как вы. Думал, что президент – это правильно, что надо подчиняться законам, что они писаны для всех и что с их помощью происходит нормальное регулирование общества. Все правила общества отрабатывались тысячи лет, они огранены религией и моралью, но в сухом остатке мы живем не по ним. Мы живем в одном дне. Наша жизнь определена тем, как мы в нём живем. То, что вам вечером не дала жена, может настолько испортить настроение, что приведет к ссоре, а потом к разводу. То, что апельсиновый сок протух, может довести до бешенства, и вы попадете в аварию. И ключевые понятия здесь именно сок и жена. Мы женимся и пьем апельсиновый сок на завтрак. Мы думаем, что лекарства помогают. Мы думаем, что джинсы – это модно, а классический костюм – верх стиля. И это определяет нас. Тысячи маленьких вещей, которые мы делаем, потому что считаем правильными. Принятыми в обществе и порожденные им. Но на самом деле это не так. Я думал, что так, а потом повстречал Семь Толстых Ткачей...

Часть первая

Александр

Саша встал, посмотрел на часы. Семь вечера. Он пошел к холодильнику, достал бутылку пива. В белом пузатом приятеле осталось только оно и половина пиццы. Он вытащил коробку, поставил в микроволновку. Откупорил пиво, сделал первый глоток. В голове почти сразу зашумело – сказалась диета. Пицца – первое, что он сегодня съест.

– Пу-пу-ру пу-пу-ру, пу-пу-ру-пуру-пуру, – напел Саша и пошел в комнату.

На столе комп, в экране надпись: «Поздравляем со стотысячным читателем!». Сашу улыбнулся и поставил бутылку на стол, рядом с выцарапанной на нём перочинным ножом фразой: «Толку с тощего не будет». Сегодня у него праздник. В три позвонили из издательства и сказали, что его роман поставят в очередь, если доработает язык. Что же, это несложно. Он присел в кресло со стершейся обивкой и достал из пачки сигарету. Да, надо бы убраться, а то стол уже весь в пепле. Он закурил, на секунду сердце кольнуло. Может, Димон прав? Может, пора уже завязывать с «палочками смерти»? А то с его комплекцией и возрастом...

Зазвонил телефон. По комнате разнесся противный писк «монофонии». Ну ничего, если всё пойдет, как надо, к марту купит себе новый.

– Ало, – сказал в трубку.

– Саш, привет, – голос принадлежал Диме. – Я того, симку поменял.

– А что так?

– Да блин... с той в интернете посидел.

– Опять? И на сколько в этот раз?

– На три штуки.

– Ну даешь! А не боишься, что поймают?

– Поймают, заплачу.

– Доведут тебя эти штучки...

– Да ты брось. А что с книгой?

– Звонили, сказали, что через три месяца сдадут в печать, если кое-что исправлю.

– Здорово! Когда отмечаем?

– Приходи завтра вечером.

– Хоккей. Давай.

– Бери...

Александр «повесил» трубку, сделал глоток пива и затушил сигарету. Посмотрел на экран монитора. Там, в довольно красочной странице, его «детишки». Так он их называл. Восемь книг. Почти шесть мегабайт текста. И впервые такой успех! Сто тысяч посетителей за месяц. Семьсот оценок и полторы тысячи комментариев. Прошлые произведения не набрали и сотой части от этого.

Саша навел курсор мыши на «комментарии» и щелкнул. Оп, новый.

– Фарит прочел твою книгу, – пробормотал Саша. – Да и хрен с тобой, Фарит.

Если бы такой комментарий пришел месяц назад, Саша обязательно ответил и спросил, понравилось или нет. Теперь отвечал исключительно на те, что его хвалили. Он откинулся на спинку кресла. Представил, что будет с ним в будущем. Машина, может, даже переедет из этой хибары. Собственная квартира в Ростове – это здорово, но Саша ее не заработал, а просто она перешла по наследству. Димка уже обзавелся своей и отдал ему эту. Однушку с клопами. Да, но скоро...

На экране появилась цифра тысяча пятьсот пятьдесят, вместо тысяча пятьсот сорок девять. Еще один комментарий, а ну посмотрим, что там.

– Болт прочел твою книгу. Да вы прикалываетесь?! Шутник хренов...

Хотя комментарий оставлен с другого мыла. Впрочем, это ничего не значит. Может, у него этих адресов, пруд пруди. Но почему-то на лбу выступила испарина. Александр присосался к бутылке и вылакал почти половину. На кухне дзынькнуло – пицца разогрелась. Микроволновка – дрянь! Работает только в режиме разморозки. Саша пошел на кухню и достал пиццу. Горячая! Он, аккуратно взяв коробку за края, принес к компьютеру и поставил на стол. Саша любил есть именно здесь – на кухне полно тараканов. Он вернулся и взял еще одну бутылку, чтобы больше не ходить. И когда сел за стол и влил в себя остатки первой, на экране опять произошли изменения.

Саша открыл очередной комментарий: «Кольт прочел твою книгу».

– Что за чертовщина...

Однако пицца пахла восхитительно, и Саша отдал ей должное. Когда он доел, вторая бутылка опустела на треть. Он снова закурил и, выпустив ровное кольцо дыма в полумрак комнаты, взглянул на экран. Опять «коммент». Ну, если снова шутки этого дебила?! Комментарий гласил: «Марит прочел твою книгу». Это уже подозрительно. По спине пробежала одинокая холодная струйка, почему-то сильно захотелось в туалет. Когда Саша вышел из сортира, комментариев снова добавилось.

– Вольт прочел твою книгу. Так, надо вам ответ накатать...

Он сел в кресло, нажал на поле «Оставить комментарий» и застрочил по клавишам.

– Уважаемые Фарит, Болт, Марит, Кольт и Вольт. Я очень рад, что вы прочли мое произведение, но не могли бы вы хотя бы сообщить свое мнение о прочитанном? А то получается, что вы пишите, а я даже не знаю, что вам ответить.

Он нажал на «Добавить» и откинулся в кресле. Вторая бутылка переместилась в брюхо, а комментарии продолжали приходить. Циферки опять поменялись, и Саша открыл: «Гнолт прочел твою книгу». После Гнолта по спине скользнули еще три струи. Саша сидел и не понимал, почему эти имена и сообщения заставляют его так нервничать? Вроде он должен сегодня напиться с радости и провести вечер в приятных размышлениях о собственной судьбе, но нет. Эти придурки портят всю малину, как говаривал его сосед дядя Вася, в свое время отсидевший за кражу. А еще ему захотелось жрать. Реакция на нервы. Но еды в квартире нет – мера предосторожности, как раз на этот случай. Диета, будь она проклята. Совет братца. Хотя, если честно, Саша давно хотел на нее сесть. Последней каплей стало, что он не смог разглядеть пальцы ног, стоя ровно. Так дойдет и до того, что он еще кой-чего не сможет увидеть без зеркала... Но Саша знал, как заглушить голод. Сигаретой.

В клубах дыма он различил, что пришел очередной комментарий. Он не стал читать, а сходил на кухню за новым газированным бойцом.

– Ну, шутники вашу мать, – бормотал он, возвращаясь за компьютер.

Он щелкнул мышью. «Шалит прочел твою книгу», – первый комментарий, но на этот раз пришло сразу два. «Семь Толстых Ткачей прочли твою книгу», – Саша отрыгнул, в сердце кольнуло еще раз.

В дверь постучали. Всё в Сашиной душе упало, как рояль с балкона – с треском и звуками порванных струн. Ничего необычного, два вежливых удара, но почему-то тональность вызволило краешек панического ужаса.

– Кто там? – крикнул он, не вставая с кресла.

– Это из издательства, – донеслось из-за двери.

– Из какого? Мне уже звонили сегодня.

– Может, вы откроете, и мы побеседуем не через дверь., – мужчина говорил на удивление приятным и мягким голосом.

– Ну уж нет. Сначала скажите, из какого вы издательства, а там посмотрим.

Саша всё же встал и пошел в прихожую. Он посмотрел на дверь, обитую искусственной коричневой кожей. Обивка старая и иногда Саше казалось, что под ней завелись насекомые. Они ему везде мерещились в старой маминой квартире. Он взглянул на цепочку. Не надета.

– Я из издательства «Семь Толстых Ткачей», – сказал мужчина за дверью.

– Так это вы мне писали?

– Да. Политика нашего издательства несколько отличается от остальных. Дело в том, что мы сами ищем авторов и заключаем с ними контракты на достаточно выгодных условиях. Ваша книга нас очень заинтересовала, мы готовы выпустить ее тиражом в сто тысяч экземпляров. Более того, мы активно сотрудничаем с американскими издательствами. Прочитав вашу книгу, они сказали, что есть приличный шанс экранизации. Так вы откроете дверь?

Саша стоял и думал. Как-то это всё нереально. Сто тысяч экземпляров, экранизация, Америка... Он, конечно, знал, что написал хорошую книгу, но чтобы настолько? Саша надел цепочку и приоткрыл дверь. На пороге стоял высокий мужчина в длинном плаще. Волосы растрепаны, темные очки и кривая усмешка Джона Сильвера. Саша отметил – зубы желтые и давно не чищеные.

– А у вас есть какие-нибудь документы? – сказал Саша в проем.

– Разумеется.

Незнакомец одной рукой снял темные очки, а другой полез во внутренний карман и достал оттуда... Саша не успел отреагировать вовремя, потому что не уследил. Его внимание всего на секунду – а этого хватило – приковал взгляд незнакомца. Зеркальные глаза бесстрастно глядели на писателя – в них Саша успел разглядеть свою испуганную физиономию. Он еле успел отпрянуть и увидел, как в коричневой коже двери появилась маленькая круглая дырочка. Боль пришла секундой позже. Он посмотрел на живот. По белой майке растеклось красное пятно. Дверь вылетела – незнакомец выбил ее ногой. В руках пистолет с глушителем, да черные ботинки – только это смог разглядеть Саша, рухнув на пол, прежде чем ему в лоб вошла вторая пуля.

Убийца прикрыл за собой дверь и пошел в комнату. Он порылся в столе, потом взглянул на компьютер. На экране остался последний комментарий. Мужчина зашел в настройки страницы и нашел «Удалить раздел». После подтверждения залез в закладки браузера и вышел на адрес электронной почты. Почтовый ящик он тоже стер. Конечно, останется еще рукопись, посланная в издательство, но мужчина не волновался. Даже более того – так надо.

Мужчина выдернул компьютер из розетки и отсоединил системный блок. Из него до сих пор торчала флэшка, так что все экземпляры он заберет с собой. Осталось немного. Пройдя на кухню, он открыл газ и поставил на стол приборчик размером с бутылку. Включала и выключала его всего одна кнопка, убийца нажал ее. Когда он покинул здание и сел в машину, над головой прогремел взрыв. Он даже не оглянулся.

Убийца сел в машину и уехал на окраину города. Там он всю ночь без остановки копал яму, куда спрятал машину и остаток ночи ее закапывал. А потом двинулся к реке, зашел на середину моста, встал на перила и пустил себе пулю в лоб. В утреннем рассвете тело мягко плюхнулось в воду. Пистолет навеки упокоился в иле, а остатки тела нашли только через неделю далеко ниже по течению.

Фарит

– Лео, я вообще не понимаю, почему я должен ему что-то показывать?! – говорил Пьер, расхаживая по гримерке. – Кто он такой, что меня должно интересовать его мнение?

– Пьер, остынь. Он большой босс, и все с ним советуются.

– Если он такой большой, почему я о нём впервые слышу?!

Пьер расстегнул пуговицу на воротнике – в комнате страшная жара. А еще запахи. Флакончики с духами, румяна, десятки видов помад и прочая бижутерия, на полочке перед зеркалом. Казалось, здесь обитают не десяток худых куриц, а какой-нибудь алхимик восемнадцатого века. Объединившись, запахи создали неприятное амбре.

– К его мнению прислушиваются все модные журналы. А еще у него большие связи в Голливуде.

– А кто он? Мне кажется – это простое разводилово. Он наверняка какой-нибудь жулик или что-то вроде...

– Пьер! Кончай трепаться. Тут всё просто. Или он одобрит твою коллекцию, и тогда будут выставки, фото в «Воге» и прочее. Если он не одобрит, можно попробовать что-то переделать. А если ты ему ничего не покажешь, распрощаешься с высокой модой навсегда. Так и будешь показывать коллекции на третьесортных подмостках и продавать наряд за штуку евро.

– Я позвоню Аннет. Она устроит мне показы и без его участия...

– Ты можешь сколько угодно звонить Аннет, можешь продолжать тянуть из нее деньги, но только до поры. А что будет, когда вы с ней разойдетесь? А уверяю, такое рано или поздно случится. Знаешь сколько я видел смазливых модельеров, попавших в ее постель? Не меньше тридцати за последние десять лет. И каждый считал, что он звезда, но когда надоедал ей, возвращался в выгребную яму. И только один выбился в люди...

– И не напоминай!

– А я напомню. Только Патрика сейчас показывают в Париже на неделе мод. Только Патрик купил себе особняк в Беверли-Хиллз. Только Патриковы шмотки копируют на турецких рынках. Ты знаешь, когда приходит признание, Пьер? Когда наряды с твоим именем начинает производить турки или китайцы. Вон Джорджио, хоть и зубоскалит над этим, но по-настоящему гордиться. И всё для Патрика началось с точно такого же прогона. Тогда Фариту понравилась его коллекция, и уже через месяц у него было всё!

– Фу-ух. О"кей, Лео, что я должен делать?

– Ты должен пойти и сказать манекенщицам, чтобы они выложились на сто десять процентов. Чтобы улыбались и вспомнили всё, чему их учили. Чтобы они поняли – от этого прогона зависит не только твоя судьба, но и их. Ты должен пойти и проверить, как сидит на наряде каждая складочка. Короче, должен сделать так, как будто на тебя смотрит королева Англии, а не этот толстяк.

– Когда он приедет?

– Через два часа.

– Он не опоздает?

– Фарит никогда не опаздывает.

Спустя два часа к павильону подъехал огромный «Хаммер-лимузин» красного цвета. На машине не пятнышка, диски сияют золотом, стекла тонированы наглухо. Можно подумать, к дому мод приехал какой-нибудь рэпер, но машина сугубо функциональна. Первым вышел водитель и, подбежав к задней двери, открыл. Оттуда вылезла симпатичная девушка в норковом манто, следом другая не менее красивая в шубе из соболя. Прохожие мужчины кинули на них пару легкомысленных взглядов, но рядом с домом мод это привычное зрелище. Две девушки отличались от стандартных моделей. Немного повыше и чуточку пышней. Всего каплю, но этого хватало, чтобы не казаться макаронинами.

Однако все зрачки, будь то мужские, или женские, уставились на третьего пассажира. Подвеска машины облегченно приподнялась и скрипнула, когда с нее сняли тяжелую ношу. Из машины вылез мужчина огромных размеров. Рост – около метра девяноста пяти, вес.... Да, а вот на глаз определить вес трудновато, но явно много. Мужчина мало того что не следил за телом; казалось, он потолстел нарочно. Нельзя походя довести себя до такого. Чтобы его взвесить, потребовалась бы вага. Жир свисал отовсюду. Толстые ляжки и икры переходили в две ягодицы, похожие на арбузы. Сверху на них падали два шмата боков, а следом начиналось необъятное пузо. Живот, но непростой. Мало того что огромный спереди, так еще как будто растягивался, и кольцом обхватывал поясницу. Далее, облегающий костюм стягивал сиськи-дыни. Если сравнить грудь мужчину с грудью любой из спутниц – девушка проиграла бы безоговорочно. Но жир продолжал плыть вверх и, перейдя в покатые плечи, воцарился на щеках. Это придавало ему сходство с бульдогом. Рот под таким давлением, хочешь, не хочешь, но растягивался книзу и где-то в складках лица спряталась кнопка носа. Глаза скрывали очки в форме звезд, но можно не сомневаться – они у него поросячьи. Образ мужчины импонировал не только толстотой. На нём ярко-красный обтягивающий костюм из красной кожи. На ногах сапоги, только оранжевые. И довершал великолепие жакет с тремя павлиньими перьями.

Мужчина взял обеих девушек под ручки и повел в здание. Когда он шел, колебания тела придали ему сходство с морем – жирные волны разбивались о скалы костей. Однако на твердости походки это не отражалось. Пока он поднимался по невысокой лестнице, из-под жакета потекли капельки пота, размывая тональный крем.

Фарит вошел в дом моды. Он бывал здесь сотни, а может, тысячи раз. В основном, по такому же делу, как сегодня – просмотр нового модельера. Аннет сказала, что он супер, но эта великовозрастная развратница рекомендовала так всех своих любовников. Фариту только пару раз понравились коллекции, но так как это забавляло, он приезжал на каждое приглашение. Толстяк прошел по длинным коридорам и вошел в зал с подиумом. Сверху висели полупотушенные софиты, нет даже намека на ауру модного бума, как во время больших показов. Его уже ждали.

– О, господин Фарит! – сразу пошел ему навстречу Лео. Фарит поморщился. Это тоже любовник одного модельера, но постоянный и давний. Вкуса ноль, амбиций куча.

– Привет, Лео, – буркнул Фарит, но руку не протянул. Впрочем, Лео знал, что толстяк этого не любит, да и не горел желанием пожимать холеную лапу, увитую перстнями. Однажды это все-таки случилось, рука оказалась влажной и теплой, как губка для мытья посуды. – Где очередное дарование?

Лео смотрел на тушу и в который раз задал себе вопрос: «Как, черт подери, она ходит?». Голос у Фарита никак не соответствовал телосложению. Тонкий и почти писклявый, всегда чем-то раздраженный. И уж, если честно, в моде Фарит разбирался, как сантехник в гинекологии. Да взять хотя бы его сегодняшний наряд! Кошмар! Не законодатель мод, а раскрашенная рождественская индейка!

– Пьер сейчас как раз подготавливает последнюю девушку. А как зовут ваших очаровательных спутниц?

– Иди и Сюда, – ответил Фарит. Девушки засмеялись и прижались плотнее к мягкому телу. – Мне принесли пиво?

– Разумеется. Вон там, рядом с вашим креслом. Мы поставили пять разных сортов, я не знал, какое вы предпочитаете.

– Ничего, если не понравится, сбегаешь в магазин. Давай, начинай, у меня еще дела есть.

Фарит оттолкнул от себя девушек и пошел к огромному креслу, сделанному специально для него. Массивные резные ножки тщательно отлакировали, высокую спинку и сидение обили желтым шелком. Девушки Фарита присели на два простых кресла, Лео семенил рядом с тушей.

– А как вам последняя коллекция Ферре? – спросил Лео, пока Фарит устраивал седалище на мягкой подушке сидения.

– Дерьмо! Его стремление к простоте меня совершенно не трогает. Мода должна быть яркой! Какой смысл создавать костюм, в котором станут ходить нищие и рабочие? Секретарши всё равно не смогут позволить себе купить его наряд, а оденутся во второсортной бакалее. А ты видел эти пуговицы! Дерьмо! Одежда должна подчеркивать достоинства, а не создавать ощущение серости. Краски, краски, краски и еще раз краски! Но ничего, следующая весна будет яркая, за это я отвечаю. Ну, где эти тонконогие?

– Сейчас, я дам команду.

Лео пошел к подиуму, но всё равно услышал за спиной: «Тоже мне командир...». Он проглотил это и зашел за ширму. Пьер уже поджидал его, нахмурившись и делая затяжку длинной тонкой сигаретой. Он оделся в один из собственных костюмов – серый пиджак и брюки. Лео подумал, это не к добру, но смолчал.

– И эта безвкусная туша будет меня оценивать? – спросил Пьер.

– Да, именно она. И на твоем месте я бы поторопился.

– Хорошо. Эй, Жерар, включай музыку.

Легкая приятная мелодия заиграла над подиумом, но ее тут же пресек писклявый голос.

– Выключите этот бред! Я могу посмотреть на ваши вещи и в тишине!

Пьер с силой затушил сигарету в пепельнице и жестом показал, чтобы музыку отключили. Лео сделал страдающее лицо, Пьер слабо улыбнулся и пошел на подиум. Красное пятно Фарита в желтом кресле чуть не резало глаза, но на лице Пьера играла улыбка. Он уже давно научился улыбаться всяким уродам, чтобы получить с них выгоду. Да хоть Аннет...

– Здравствуйте, Фарит, –сказал Пьер, дойдя до конца подиума. – Для меня большая честь показать такому знаменитому знатоку мира моды свою коллекцию...

– Ближе к делу, парень, – прервал его Фарит. – Если я захочу, чтобы мне лизали задницу, у меня для этого есть специально обученные люди. Начинай.

«Вот свинья!», – подумал Пьер, но промолчал, как до этого Лео. Модельер махнул рукой, на подиум вышла высокая худая девушка, одетая в оранжевое пончо и серую юбку.

– Так как скоро весна, моя коллекция рассчитана именно на это время года, – сказал Пьер, показывая на девушку. – Обратите внимание на контраст и символику этого наряда. Яркий цвет совершенно не гармонирует с серым, но только на первый взгляд. В действительности это символизирует момент пробуждения природы. Из последних холодных, серых деньков зимы природа пробуждается, но не до конца. Поэтому пончо именно оранжевое, а не красное. В тонах этого пробуждения мы видим маленькую толику загадки и любви. Низкие сапожки тоже вписывается в общую картину. Они оголяют чуть больше тела и словно призывают нас влюбляться...

– Слушай, ты! – прервал его Фарит. – Ты вообще думаешь, что несешь? Как сапоги могут призывать влюбляться? Может, ты писал эту свою идиотскую речь пару месяцев, я не знаю, но пожалей мои уши. Последние деньки, толика загадки, природа пробуждается... ты не понимаешь, что всё это штампы? Ну уж нет, если я захочу насладиться штампами, куплю книгу Даниэлы Стил и получу их столько, что станет тошно. Так что заткнись и дай посмотреть на то, что ты сварганил.

Пьер покраснел, но лишь поклонился и пошел за кулисы. Как только он скрылся с глаз Фарита, рука потянулась за сигаретой. Лео стоял тут же и тоже курил.

– Вот надутый мудак! – сказал Пьер.

– Тут ты, конечно, прав, но пойми и ты, по книгам Фарита преподают лексику и грамматику в сотнях университетов мира, это дает ему право высказывать свою точку зрения.

– А он профессор или что-то такое?

– Нет, он писатель. И очень успешный. Правда, пишет под псевдонимом или «Фарит» – это псевдоним... В прошлом году его книга разошлась пятимиллионным тиражом.

– А какого хрена он смотрит на мои модели? Что он вообще делает в мире моды, раз пишет книги?

– По его книгам, Пьер, поставлено пять фильмов. Каждый получил по Оскару. И каждый показывал те костюмы, что описаны в книге. Так что Фарит может написать: «Главная героиня была одета в джинсы и шелковую рубашку голубого цвета». Героиню сыграет Мерил Стрип, и вскоре все будут одеваться в джинсы и шелковые рубашки. Понятно тебе?

– В общих чертах, – Пьер затушил окурок и посмотрел на сцену. Там проходила уже десятая девушка. – Да, мрачный субъект. А как понять, нравится ему или нет.

– Легко...черт! Вот и узнали...

Посередине показа Фарит начал доставать пухлые телеса из сидения. Он щелкнул пальцами – девушки тут же подбежали и принялись помогать.

– Иди к нему, иди к нему, – затараторил Лео.

– Зачем?

– Спроси, что ему не понравилось, пообещай, что переделаешь. Иди, это твой последний шанс!

Пьер выскочил на подиум, шикнул на модель, чтобы уходила, и подбежал к Фариту.

– Месье Фарит, месье Фарит! Куда же вы, ведь это только начало...

– Я видел достаточно. Чушь. Вся твоя коллекция чушь. Повторяет коллекцию Диора, двухлетней давности. Ты не привнес ничего нового, а это свидетельствует либо о твоей ленивости, либо о глупости и плохой подготовке. Мода должна повторять хорошо забытое, а не то, что только попало на распродажи. Посмотри на «Адидас». Они вспомнили свои дурацкие кеды и завоевали мир. А ты сделал дерьмо. И это дерьмо даже нельзя исправить.

– А не могли вы мне...

– Я все могу, а ты нет. Сворачивай свою дерюгу и проваливай. Тебе нет места в этом бизнесе.

– Да как ты смеешь, ты жирный кусок...

– Пьер! – крикнул из-за кулис Лео.

Но опоздал. Пьер спрыгнул с подиума и пошел к Фариту. Он замахнулся и... упал. Фарит нанес настолько быстрый удар, что едва можно уследить взглядом. По жирному телу заходили волны, красный пиджак порвался в подмышке. Пьер распластался по полу, приложив руки к носу. Из него обильно текла кровь, модельер не мог понять, что произошло. В голове шумело, он чуть не потерял сознание.

Фарит даже не посмотрел на него. Он взял своих девушек под локти и повел на выход.

– Ты сдурел? – подбежал к Пьеру Лео.

– Фак, фак он фак быфтро?

– Я тебя не понимаю. Вызовите врача, мне кажется, у Пьера нос сломан...

Фарит вышел из здания, потирая ушибленный кулак. Он часто дышал, по лбу текли капли пота. Во внутреннем кармане заиграла мелодия мобильника. Фарит достал и принял вызов.

– Чего? – сказал он, влезая в открытую дверь.

– У нас могут быть проблемы, – ответил бас в трубке.

– Какие?

– Еще один заговор.

– Кто на этот раз?

– Один миллиардер и кучка прихлебателей. Он как-то заполучил отличный сценарий мимо меня.

– Ну и что? – Машина стронулась с места. – Пусть себе ставит.

– Фильм может получиться очень хорошим. На его бюджет уже выделили двести миллионов и это только начало.

– А что Кольт?

– На Гавайях, не могу связаться.