Текст книги "МРС - Магико-Ремонтная Служба"
Автор книги: Павел Блинников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
– А я и не хочу. Нет, Берэ, я не стану тебя убивать, и даже пробовать не стану. Это сделает Мастер.
– Если бы он хотел, давно убил бы. Но его Дельта держится не только на таких лизоблюдах как ты, хвала вероятностям.
И вновь начальник улыбнулся.
– Ты так верно все понимаешь, Берэ. И так здорово, что ты вспомнил про мои браслеты и про то, зачем они мне нужны. И ты прав, что ни заключение, ни работа не станут для тебя достаточной карой. Первого ты жаждешь, потому что в темнице тебе не придется колдовать, а значит, не будет боли. От второго ты всегда сможешь улизнуть, или сотворить что-то наподобие такого, как с Насосной. Показать, что вы, мол, лучше не трогайте меня понапрасну, а не то будет хуже. Я ведь все правильно говорю, Берэ.
– Если бы ты не понимал общее положение вещей, ты мог смело повесить табличку с надписью "идиот" на дверь своего кабинета. Впрочем, я до сих пор не знаю, почему ее там нет? Все это настолько очевидно…
– И как мне выскочить из такого положения вещей? – перебил дежурного Начальник. – Ни уволить, ни посадить в темницу, ни убить, ни заставить работать я тебя не могу. Смерти ты тоже не боишься, ибо только у Мастера хватит на это сил, но ты прав – чем больше в Дельте сильных колдунов, тем крепче ее положение в Замысле. Отсюда я делаю вывод, Берэ, что единственная возможность наказать тебя – это разубедить Мастера в том, что в Дельте ему нужен такой старый злодей как ты.
– Ты хочешь меня оклеветать? – округлил глаза Берэ. – Ну тогда смело вешай-таки табличку, потому что ты – идиот. Сделать мою репутацию еще хуже ты не сможешь, и случай с Насосной это продемонстрировал.
– Нет, Берэ, я поступлю иначе. Мастер сможет тебе простить прошлые прегрешения, но одного он никогда не прощает.
Долтон засучил рукава и продемонстрировал Берэ браслеты, переливающиеся зелены молниями. Очевидно, дежурный уследил в словах Начальника МРС что-то угрожающее, потому как напрягся.
– И поэтому Берэ я доверю тебе работу, которую ты будешь заинтересован выполнить. У тебя осталось всего лишь твое жалкое существование, и я поставлю его на карту.
– Ты жалкий пес, – прорычал Берэ.
– Дежурный Берэ, – начал Долтон показательно пафосно, – я, как Начальник МРС, повышаю тебя в должности и делаю тебя главным ответственным за восстановление шестьсот шестьдесят шестой эпохи. Ты отбудешь туда на закате.
Берэ молча поднялся и пошел из кабинета вон, а вдогонку ему прозвучал насмешливый голос Долтона:
– Не переживай ты так, я дам тебе в помощь лучшую бригаду и второго ответственного. На ваши плечи ляжет все бремя…
Долтон умолк, потому что Берэ уже хлопнул дверью. Начальник откинулся в кресле, закурил.
– Прекрасно, – донесся старческий голос из дальнего угла. Там, из темноты проявились очертания фигуры в длинном балахоне, и на свет вышел бородатый старик с длинным посохом, навершие которого светилось мягким голубым светом. Старик мягкой походкой подошел к столу и уселся на освободившееся кресло напротив Долтона.
– А если он справится? – спросил Начальник.
– Не думаю, – ответил старик скрипучим голосом. – Убеждения этого человека свели его до состояния ничтожества, над которым смеются все Магистры Замысла. Убеждения Берэ не позволят ему восстановить эпоху.
– Но тогда зачем это тебе надо, Биатриче? Ты хочешь его смерти?
– Нет, Долтон, я хочу, чтобы он совершил невозможное. Если он сумеет побороть себя, мы возьмем его в Орден. А если нет – сколько уже можно держать под боком ядовитую змею? А еще мне очень интересно, как он будет пудрить нам мозги. Берэ – величайший лгун, какого я знаю. И играть против него всегда было опасно, и я хочу выяснить, не утратил ли он после стольких лет былой хватки.
– Или выяснить, не стал ли ты более искусным игроком, Магистр? – усмехнулся Долтон.
Биатриче не ответил. Старик достал трубку и принялся набивать.
– Хорошо, – продолжил Долтон. – Значит, я дам ему в помощь, или в помеху, Квазара и Эпсона. Но это-то тебе зачем?
– Мне плевать на Эпсона, но его просила проверить на прочность Хита. А мой внук так сильно меня разочаровал, что я просто хочу его позорного конца.
– Так убей его, и дело с концом.
– И тут все так же, как с Берэ. Если он выдержит испытание, может быть, я займусь его обучением. В любом случае, он либо будет полезен для Ордена, либо умрет. Как и все они. Мы пошлем в шестьсот шестьдесят шестую эпоху отряд обреченных, но одновременно и очень перспективных существ. Если они нас удивят, мы получим отличное подспорье для Ордена, если они провалят дело, мы скинем ненужный груз.
– Я не верю ни единому слову, Биатриче, – сказал Долтон. – Но я сделаю, как ты скажешь.
– Конечно, сделаешь, – усмехнулся Магистр, раскуривая трубку, и продемонстрировал кривые желтые зубы. – И еще пошли вместе с ними Жюбо Анортон Гуета.
– Демонтера? Зачем?
– А вот его дальнейшая судьба меня нисколько не интересует. Но я надеюсь, что это окажется его последним заданием.
* * *
– И кто из нас двоих все-таки главный? – спросил магик у изображения Начальника на экране картотеки Квазара.
– Никто, – ответил Долтон с экрана. – Но ваши решения обязаны быть одобрены друг другом. Если ты не согласен с Берэ, он не имеет права действовать, то же самое, если будет наоборот. Жюбо и Квазар будут вам подчиняться и помогать. А еще я вывожу весь состав МРС из шестьсот шестьдесят шестой эпохи. Пока вы будете там, МРС не будет вам мешать…
– Или помогать, – буркнул Жюбо из-за спины Эпсона, краем уха прислушиваясь к разговору.
– … Квазар будет отправлять мне еженедельные отчеты, – продолжил Начальник. – На достижение промежуточных результатов я даю вам стандартный месяц Мира. Если вы ничего не добьетесь за этот период, можете считать себя уволенными.
– А если добьемся? – пропищал магик; ему ситуация нравилась все меньше и меньше.
– Если добьетесь, я дам еще времени. В любом случае, пока вы не восстановите эпоху, либо не создадите там достаточные предпосылки для ее самостоятельного восстановления, дорога в Дельту Миров вам заказана. На этом все.
Экран погас, магик отдал мобильную картотеку Квазару и хмуро оглядел команду подчиненных и второго ответственного. Получив свой прибор назад, Квазар тут же начал в нем копаться, мертвец стоял и накручивал на палец прядь седых волос, а Берэ сидел под лестницей полуприкрыв глаза, и не обращал на остальных никакого внимания.
– Что мы возьмем в дорогу? – спросил Эпсон у бригады.
– Оружие, – отозвался Квазар. – Я слышал, там очень опасно.
– Как можно больше кристаллов Обезболивателя, – пробурчал Жюбо.
– Хорошо, – кивнул Эпсон. – А что еще? Как думаешь, Берэ?
– А ты уже со мной разговариваешь, магик? – усмехнулся дежурный, не открывая глаз. – Если тебя интересует мое мнение, мы возьмем самих себя, потому что больше нам надеяться не на что. Загрузись ты оружием под завязку, или залейся Обезболивателем, ты задачу не выполнишь.
– Но отправляться туда с пустыми руками – глупо, – возразил магик.
– Долтон выведет из эпохи всех людей, но не оборудование, – усмехнулся Берэ. – Если ты беспокоишься за свой комфорт, его мы как-нибудь организуем.
– Так у нас есть там база? – спросил Квазар.
– Ага, есть, – встрял Жюбо. – Только находится она под городом, и ведут туда туннели. А когда мы в прошлый раз там ходили…
– Не стоит пугать их раньше времени, Жюбо, – наконец открыл глаза Берэ. – Те туннели вели не на базу. Поверьте, запасы всего нужного, или надежное пристанище – это далеко не наши основные проблемы.
– А какие наши основные проблемы? – поинтересовался Эпсон. – Ты?
– И я тоже, – развеселился Берэ. – Но главным образом… хотя, нет. Увидите на месте. Жюбо видел, что из себя представляет разрушенная эпоха, а на вашу реакцию я хочу посмотреть.
Ни Эпсону, ни Квазару не понравилось хищное выражение лица Берэ. Магик вообще теперь откровенно терялся в общении. С одной стороны, только сегодня утром Берэ был у него в подчинении, а сейчас они, вроде как, равные; с другой стороны, в этом замызганном мрсовце пропадает Магистр, и это не хрен собачий. Уже только один возраст чего стоит! Высокая Битва была Темный ведает когда, а к тому времени Берэ уже считали Магистром, следовательно, он прожил уйму времени и до Битвы. А еще этот рассказ Начальника, про Треклятье Темного. Как-то все это не вяжется с дежурным первого разряда. Может, Начальник соврал? Но тогда опять-таки возникает вопрос – зачем?
– Я предлагаю каждому решить, что ему брать и встретиться уже на месте, на закате, – сказал магик мрачно.
– Жюбо, а у тебя есть месячный запас Обезболивателя? – проигнорировал предложение Берэ.
– У меня и годовой есть, – похлопал по наплечной сумке мертвец. – Но я предпочитаю перестраховаться, и…
– Тогда предлагаю выдвинуться сейчас, – перебил Берэ. – Оружие и материалы найдутся на базе в шестьсот шестьдесят шестой, а времени у нас и так всего месяц.
– Полдня ничего не решит… – начал Квазар.
– А ты в этом уверен, – усмехнулся Берэ. – Нет, Квазар, мой опыт говорит как раз об обратном. Порой и секунда важна, так что не следует нам пренебрегать излишками, даже такими малыми. Вахтовый дракон готов, мы можем улететь хоть сейчас, и единственная проблема – Эпсон.
– Я? – спросил магик, приподняв бровь.
– Да, ты, – повторил Берэ. – Следуя наряду, мы равны, и я не могу приказать никому, если ты не согласишься, а ведь ты не согласишься.
– Ты забываешь кое о чем, – пробурчал Эпсон. – Я и Квазар сейчас не в лучшей форме. Новые почка и легкие отрастут, дай Светлый, только через неделю, если мы покинем Дельту, а тут мы будем готовы уже к завтрашнему утру. Поэтому я предлагаю обождать и отправиться позже, а не раньше.
– То есть, ты предлагаешь еще уменьшить сроки? Тогда я вынужден настоять на голосовании.
– Каком голосовании? – нахмурился Эпсон. – Кто будет голосовать?
– Я, ты, Квазар и Жюбо, само собой, – улыбнулся дежурный.
– Но они наши подчиненные! – воскликнул магик. – У нас и так возникнут трудности, из-за отсутствия конкретного начальника…
– Только не обижайся, но ты глуп, Эпсон, – перебил Берэ. – А зачем, ты думаешь, Начальник назначил двух ответственных?
– Не знаю, – сказал Эпсон, пропустив реплику про глупость. А потом задумался, а ведь действительно, зачем? Двуглавый орел красив только на гербах, в жизни должен быть единственный руководитель, иначе не будет согласия, зато будут долгие споры, ведь двое в чем-то да не сойдутся.
– А сделал наш дорогой Долтон это для того, чтобы усложнить нашу и так непростую задачу, – ответил на собственный вопрос Берэ, подтверждая умозаключения Эпсона. – Есть две более-менее эффективные системы управления: демократия или монархия. В нашем случае монархия исключена, поэтому я предлагаю ввести демократию. Так не будет лишних споров, и мы сможем принимать решения относительно быстро.
– Не особенно логично, – пробурчал Квазар. – Нас же четверо. А что, если голоса разделятся?
– Вот поэтому у нас будет немного другая система, – улыбнулся ему Берэ. – У каждого из вас будет по одному голосу, а у меня два. Так выйдет всего пять голосов, и какое-нибудь решение мы примем.
– А почему у тебя два?! – воскликнул Эпсон.
– Главным образом потому, что если дать два голоса и тебе, у нас снова выйдет четное шесть, и голоса снова смогут разделиться. Хотя ты тоже прав, лучше, чтобы у меня было три, а у тебя два. Так выйдет общее семь.
– Нет, а почему у тебя три, а не у меня? – несколько остыл Эпсон.
– Мой мальчик, я тебя старше на вечность, умнее в сотни раз, опытнее в тысячи, и, в конечном итоге, ты потеряешь всего лишь работу, а я жизнь. Я – наиболее квалифицированный и заинтересованный из вас, плюс, самый старший. Поэтому справедливо будет, чтобы мой голос имел больше веса.
– Ладно, – пробурчал Эпсон, но в основном для виду. Похоже, наличие двух голосов его вполне устроило, к тому же Берэ прав – дежурный куда квалифицированней магика, как бы дико это не звучало…
– Тогда голосуем, – сказал Берэ бодро.
– Эй, погоди-ка… – начал Эпсон, в пылу прошлого спора позабывший, с чего все началось.
– Кто за то, чтобы лететь сейчас? – спросил Берэ и поднял руку. Секундой позже рука Жюбо тоже взлетела вверх. – Решено. По коням, команда спасения эпохи!
– Погоди, – попытался возразить Эпсон. – Так нельзя!
– Можно. Мы только что сошлись во мнениях, что демократия лучше двух управленцев, а значит, наше решение вступило в силу. Технически мы с тобой можем его отменить, но тебе потребуется мое согласие. И не забывай, твой заместитель обязан отправлять еженедельный отчет, а я позабочусь, чтобы наше решение дошло до Начальника. Так что выбора у тебя нет, теперь ты обязан подчиняться результатам наших совместных голосований, где у тебя будет право двух голосов. Но даже одного голоса мне будет достаточно, чтобы было по-моему. Как хорошо все получилось, правда, Жюбо?
– Ага, – кивнул мертвец и усмехнулся.
– Вы что, сговорились? – глаза магика полезли на лоб.
– А тебя что-то смущает? – спросил Берэ. – Жюбо, между прочим, тоже имеет немалый опыт попадания в разные неприятности, как и выпутывания из них. И ему тоже не хотелось, чтобы нами командовал такой юнец, как ты. Но, хватит развозить. Полетели.
Берэ и Жюбо пошли к выходу из цеха, Квазар тоже начал подниматься, а Эпсон никак не мог прийти в себя. Его только что, вот так просто, по сути, лишили власти и возможности влиять на ход компании. Ясно же, Жюбо во всем поддержит Берэ, хотя бы из личной неприязни к магику, а голос Квазара вообще ничего не даст. Как и его.
– Не расстраивайтесь так, магик, – сказал Квазар, поглаживая нижний левый бок живота, где восстанавливалась почка. – Может, оно и к лучшему, что Берэ будет командовать. В конце концов, и спроса с него будет больше, а дело обещает быть трудным.
– Я еще поквитаюсь с ним, – процедил Эпсон и двинулся за дежурным и мертвецом.
Вахтовый дракон действительно уже ждал, Берэ и Жюбо прошли в кабину без промедления и дождались магика с Квазаром.
– Куда вас? – проревела оранжевая зверюга.
– В шестьсот шестьдесят шестую эпоху, и поскорее, – сказал Берэ.
Взмах крыл – и они уже поднялись над Дельтой. Магик осмотрел ее с грустью. Какая красота, а ведь он приехал сюда сегодняшним утром. Трудный выдался денек, зато как начинался… Грустная улыбка исказила лицо Эпсона. Какой же долгий выдался день…
– Приготовьтесь, – проревел дракон. – Драконьими путями лететь долго, поэтому пойдем по Реке.
– Быстрей уже, – зевнул Берэ.
– Куда ты так торопишься? – спросил Эпсон раздраженно. – Все еще считаешь запасные минуты?
– Ах, Эпсон, Эпсон, – покачал головой дежурный. – Тебе этого не понять. Я столько ждал этого дня…
– Что? – нахмурился магик, но дракон уже повернул к Реке.
Еще взмах крыльев, и они врезались в переливающиеся воды. Не ожидавший такого Эпсон, что-то выкрикнул, прежде чем вода захлестнула кабину, но никто его не услышал. Легкие заполнились вероятностями, верх сменился низом, и они выскочили из самой банальной речки, только в шестьсот шестьдесят шестой эпохе.
Дракон мигом набрал высоту, а глаза Эпсона и Квазара округлились. Перед ними открылась разрушенная эпоха, которую им предстоит восстановить.
Бесконечная ночь застыла над ней, насадив тьму в сотни кратеров; над некоторыми горами полыхало зарево вулканов, и голая пустыня связывала все это. Ни одного признака жизни, ни намека на дуновение ветерка, и чудовищное голодание вероятностей, по сравнению с изобилием Дельты Миров. А еще жуткий холод, и запахи могильного тлена. Они словно попали в летнюю резиденцию Авадона – демона смерти.
– Великий Светлый, – прошептал Эпсон. – Кто же сотворил такое?
– Я, – ответил звенящий эхом голос Берэ.
Подраздел второй: шестьсот шестьдесят шестая эпоха
Глава первая, подраздел второй: Где новая команда притирается друг к другу и начинает изучать восстанавливаемую эпоху
Вахтовый дракон летел не как в Дельте Миров, тут, в Мире, ему приходилось махать крыльями чаще. Не так, как птицам, но все же теперь не ощущалось плавности полета, да и чудовищной скорости тоже нет – они летели чуть быстрее реактивного самолета. И кабина, не нужная на Острове Мастера, теперь предохраняла от ледяного ветра. К счастью, шкура дракона источала нешуточное тепло, потому в кабине не холодно, если закрыть окна, но на такой высоте это привело к неожиданным последствиям – из-за высокой температуры дракон исходил паром, оставляя в небе длинный белый след. Что до пассажиров, все они смотрели на шестьсот шестьдесят шестую эпоху по-разному. Жюбо со злостью, размышляя, сколько же еще раз безумные колдуны пошлют его на внеочередную авантюру; Квазар со страхом, потому как никогда раньше не видел подобных пейзажей, и не понимал, как тут вообще можно жить, не говоря уж том, как это все можно восстановить; Эпсон с вызовом, он тоже никогда такого не видел, но честолюбие запрещало ему нервничать, нет, он собирался разобраться с эпохой, правда, не знал, как; а Берэ глядел на пустыню, кратеры, горы, окаменевшие деревья, уродливых животных с улыбкой. В мозгу самого старого колдуна на спине вахтового дракона всплывали старые воспоминания и новые планы, он смотрел на Мир спокойно, словно вернулся домой. С самого дня пленения он не покидал Дельту Миров дольше, чем на пару суток, а теперь он будет в Мире целый месяц! Правда, потом его могут приговорить к смерти, но есть мысли и на этот счет, еще как есть. Он единственный видел в шестьсот шестьдесят шестой перспективу. Смотрел на Мир и вахтовый дракон, мечтая поскорей вернуться в Дельту Миров. Не зря его предки когда-то покинули Мир, ой не зря. Зверь чувствовал все ограничивающие законы этого плана Замысла, он ощущал, как мозг тупеет, лишается возможности мыслить нерационально и мечтать. Если вахтовый дракон задержится в Мире хотя бы на год, он станет полностью тупым зверем. Совсем, как человек…
– Нам долго еще лететь? – спросил Эпсон у дракона.
– Он тебя не слышит, – сказал Жюбо. – Надо открыть окно.
– А ты, я смотрю, перешел на "ты", – пробурчал магик.
– А что делать? В Дельте ты был на целую служебную лестницу выше меня, а тут ты всего лишь обладаешь двумя голосами, против моего одного.
Мертвец усмехнулся, а Эпсон едва сдержался, чтобы не швырнуть в него треклятье. Но так безалаберно растрачивать вероятности в Мире чревато. К тому же, на Жюбо треклятье может и не подействовать. А даже если и подействует, он просто восстановится из пепла, примет очередную долю Обезболивателя и делу конец. А магик целиком и полностью потеряет возможность влиять на ход компании. Нет, надо бы действовать более дипломатично. Вон, как Берэ, например. Всего за полчаса он добился места главы их маленького отряда, используя только язык и бюрократию МРС.
– Так это ты разрушил шестьсот шестьдесят шестую, Берэ? – спросил Жюбо, переводя взгляд на дежурного. Нескладная высокая фигура в засаленном полосатом комбинезоне казалась весьма довольной происходящим, и это откровенно раздражало.
– А у тебя пятнадцать минут назад случился приступ глухоты? – отозвался дежурный.
– Ну, надо же как-то начинать разговор, – оправдался Жюбо. – Я и раньше знал, что перец ты красный, но чтобы настолько красный.
– А я ему не верю, – встрял магик. – Уж что, а врать этот тип умеет отлично.
Квазар не обращал на них внимания, все еще пялясь в окно и думая о смерти. Почему-то все его размышления непременно скатывались именно к этой теме.
– А мне вообще плевать, – пожал узкими плечами Берэ.
– А я верю, – не отставал Жюбо. – У нас про Берэ в демонтажном столько слухов ходило.
– И каких? – спросил Эпсон.
– В основном, как он начальство разводил, – пожал плечами мертвец. – Но старики, да и та же Каратра, говорили, лучше с ним не связываться – себе дороже выйдет.
– Одно дело, отлынивать от работы, а другое, уничтожить эпоху Треклятьем Темного, – возразил Эпсон.
– Деконструировать, – поправил Берэ. – Я ничего не уничтожил, как видишь, эпоха на месте.
– Хорошее место, – усмехнулся мертвец. – У нас в отделе тоже демонтеры работают, но это не отнимает того, что процентов девяносто там – простые убийцы.
– И ваш отдел назван правильно, и терминология подобрана верно, – сказал Берэ звонким голосом, заставляющим ежиться. – Между деконструированием и уничтожением – две большие разницы. Ладно, раз уж нам предстоит работать в связке, слушайте.
Берэ вздохнул, будто предстоящий рассказ для него – это что-то сложное. А три пары глаз уставились на него, да и три пары ушей приготовились внимать.
– С эпохой может случиться несколько вещей, – начал дежурный. – Первая – это конец эпохи. По первому закону Замысла, все имеет начало и конец в сущем. Только несущее может быть бесконечно, только пустота не имеет пределов. Но это вы знаете. С эпохами этот закон тоже действует, у каждой есть конец. У людей это принято называть концом света, что, по сути, верно, ведь свет – это изначальное что-то, а тьма – это бесконечное ничего. После конца света эпоха прекращает свое существование на этом плане, который мы называем Миром, и переходит в (вырезано цензурой). Эпоха может просуществовать очень долго, как, например, случилось с Гемморией, но конец всегда един. Второй путь эпохи – это ее разрушение. От конца света он отличается тем, что тут не участвует Темный. Нет, сами люди, или колдуны, или еще кто-то просто разрушает эпоху, так скажем, физически. Убивает всех людей, разрушает саму планету, и эпоха тоже заканчивается. Но, в отличие от конца света, на последнем этапе армия ада не врывается в нее, и Та Что Тушит Миры не приходит. Третий способ закончить эпоху придумал я – это метод ее деконструктурирования. Путем создания тысяч сплетений всевозможных заклятий, проклятий, треклятий, я создаю ситуацию, где эпоха сама приводит себя к концу. Конец может быть разным, может быть простое разрушение, может быть настоящий конец света с Антихристом и прочими примочками, но это кардинально другой способ.
– И почему? – спросил Эпсон, ловя каждое слово Берэ. Хита иногда тоже рассказывала ему о мироустройстве, но редко когда так доступно. Похоже, она и сама толком не знала, как оно бывает.
– Потому что и в случае с концом света и с разрушением эпохи, ее конец уже почти неминуем и обозрим. Эпоха приходит в упадок, люди поддаются под власть Темного, что дает тому возможность призвать Антихриста, или люди сами, по глупости своей, вверяют в плохие руки свою судьбу, как случилось с Гемморией. А деконструирование эпохи происходит с обычной эпохой, конца которой и не видно. И концу света и разрушению всегда есть предвестники, а я просто развалил эпоху, которая и не думала подходить к концу, напротив, в шестьсот шестьдесят шестой все шло очень гладко и правильно. Она находилась на пике своего рассвета, а я ее деконструировал. За всю историю Мира этот случай уникальный.
– И как тебе это удалось? – спросил Квазар, уже забывший об одолевавшей хандре. Если Эпсон хоть что-то но слышал о конце света, Жюбо знал почти все, рассказанное Берэ, Квазар же только сегодня представил, как все устроено в Мире.
– Мальчик мой, – усмехнулся Берэ, – этого ответа Мастер добивался от меня на протяжении тысяч циклов, а ту думаешь, я тебе все это расскажу? Да меня в живых оставили только потому, что Мастеру было интересно узнать, как я это сделал. Он и сам пару эпох разрушил, но именно разрушил, а не деконструктурировал за какую-то неделю. Да и ты все одно не поймешь, не тот у тебя пока уровень.
– У него уровень сейчас повыше тебя будет, – пробурчал Эпсон, поняв, что рассказ окончен. – Ты как колдун вообще какого уровня?
– Когда-то я был вне уровней, – усмехнулся Берэ. – А теперь да, ты прав, по силе я даже ниже Квазара. Но помимо силы, есть и такое понятие, как искусство. К тому же я практически бессмертен, невероятно опытен, и единственный, кто хотя бы немного понимает, что надо делать.
– И это, кстати, интересно, – вновь загорелись глаза Эпсона. – А почему ты бессмертен? Помнится, тогда мои проклятья от тебя отскочили, как с гуся вода. Почему так?
– Как же ты хочешь узнать все мои тайны, – усмехнулся Берэ. – Но снова нет, Эпсон, эта тайна не менее страшная и не менее неподвластная вам. Даже наш умница Долтон не сумел понять, как обойти мою защиту. Зато Мастер знает, как это сделать. И это очень плохо.
– Наверное, какой-нибудь сверхмощный купол удачи? – встрял Квазар.
Примечание Архивариуса: купол удачи. Самое распространенное заклятье колдунов. Купол удачи позволяет колдуну в любой ситуации страшно везти. Если колдун под куполом удачи забудет дома зонт, дождь не пойдет, если в него попытаются выстрелить, произойдет осечка, если он будет играть в лотерею, возьмет джек-пот. Недостатки купола удачи заключаются в том, что он относится к неуправляемым заклятьям. То есть, колдун под куполом может не сомневаться – ему повезет во всем, но в чем конкретно и как – проконтролировать невозможно. К тому же купол удачи – заклятье, требующее постоянного вливания вероятностей. С другой стороны, можно влить их сколько угодно. Все в этом случае зависит от силы и уровня колдуна.
– Если бы все было так просто, это не было бы интересно, – сказал Берэ. – К тому же «мощно», это уже очень давно не про меня.
Разговор как-то сам собой сошел на нет, все вернулись к созерцанию унылых пейзажей. Дракон спустился немного ниже, детали вырисовались в полнейшем омерзении. Теперь ясно, пустыня и не пустыня вовсе, а лишь нагромождение песчаных барханов, причем местами, а так поверхность представляет собой обожженную иссушенную землю, покрытую трещинами. То и дело появлялись странные образчики местной фауны – какие-то уроды, непонятно как вообще живущие.
– У них тут что, радиация? – спросил Эпсон.
– Что-то вроде этого, только наоборот, – ответил Берэ. – У них тут – вероятностная зима. Острый дефицит вероятностей приводит к нарушению нескольких законов Замысла, отсюда и появление нежизнеспособных форм. Новый вид тут появляется практически в каждом поколении, лисица может родить слона, или даже человека, вот только участь у них всех одна – смерть, без вероятности продолжения вида. Тут все умирает окончательно.
– А как же дети людей? – спросил Квазар.
– Тут все еще более интересно, – оскалился Берэ. – Дети людей – это все же люди. Причем ребенок способен выработать и впитать куда больше вероятностей, чем обычный взрослый. Поэтому в Городах есть случаи продолжения рода, но вероятностная зима действует и там. В этой эпохе практически нет положительных вероятностей, зато пруд пруди отрицательных. Отсюда высокая смертность, упадок морали, высочайший процент самоубийств и средняя продолжительность жизни лет пять.
– Это что – мир детей?! – воскликнул Эпсон.
– Нет, конечно. Есть здесь и старики и молодежь и люди среднего возраста, но большая часть населения мрет еще в младенчестве. Мне лень все это объяснять, лучше вы все увидите своими глазами. Кстати, мы уж подлетаем.
Четыре пары глаз вновь уставились в окна кабины вахтового дракона, перед ними открылся изменившийся пейзаж. Три города, соединенные железными дорогами и асфальтовой автострадой. Ближе всех – самый большой. В нем есть и высотные здания, и дороги с машинами, и уличное освящение, да и вообще размеры его не меньше двадцати километров в диаметре. Приличный мегаполис, и все бы ничего, вот только несколько пожаров полыхало то тут, то там, над городом носились вертолеты, прямо на глазах мрсовцев один сбили с земли, чем-то похожим на ракету. К тому же город неплохо освящен, да, но несколько секторов целиком и полностью темные, даже темнее пустыни, оставленной драконом позади.
Два других города поменьше. С высоты все три населенных пункта образовывали почти идеальный равнобедренный треугольник, а железные дороги и автотрассы связывали его вершины тонкими подсвеченными линиями. Тот город, что немного правее и дальше от дракона – определенно, промышленный. Высокие трубы чадят, даже ночью меж цехов и котельных снуют грузовики, все огорожено высоким забором. Город левее – самый маленький, но даже Знанием не надо пользоваться, чтобы понять – это культурный центр и место, где заседает правительство. Величественные дворцы, или замки выстроились рядом с уродливыми коробками, что, впрочем, хорошо защищены. Эпсон даже различил железный дом, навроде того, что выплавил Драхан. Максимальная безопасность и приличный внешний вид, в маленьком городе явно собралась элита местного общества.
– Это столица какого-то государства, – спросил Квазар, указывая на малый город.
– Да, – подтвердил Берэ. – Только не государства, а этой эпохи. Ты видишь перед собой все, что удалось сотворить МРС за сто пятьдесят лет. В Трех Городах собралось все население шестьсот шестьдесят шестой эпохи. Остальная же ее часть ничем не отличается от пустыни, где мы пролетали.
– Всего три города? – переспросил Эпсон. – И это все, что удалось восстановить за сто пятьдесят лет?
– И Начальник хочет от нас, чтобы мы за месяц восстановили целую эпоху, – закончил мысль Эпсона Жюбо. – Нам крышка, иди оно все Хутурукешу в задницу.
– Не надо быть таким пессимистом, Жюбо, – усмехнулся Берэ. – Ты забываешь кое-что.
– Сомневаюсь.
– Отбрось сомнения, благородный мертвяк. Тебя и вправду подводит память. Вспомни, разве за восстановление эпохи когда-нибудь брался Берэ, по прозвищу Хаос? Могучий Деконструктор Вечности!
– Охренеть, как это круто, – пробурчал мертвец. – Ты тут и раньше бывал, и что? Помнишь, когда в туннелях погибли…
– А еще раньше я все это разрушил, – перебил Берэ. – Не волнуйся, у меня есть на эту эпоху несколько видов.
– Я за тебя рад, а вот у меня их нет, – все еще бурчал мертвец. – И у наших колдунов высоких уровней и разрядов, по всей видимости, тоже.
Колдуны высоких уровней и разрядов молчали, но не молчал Берэ. Почему-то с каждой преодоленной милей дежурный становился все веселее и веселее. Что не скажешь об остальных.
– А зачем мне твои виды, или тем более виды тех двоих? – пожал узкими плечами Берэ. – Вы просто будете делать, как я скажу, и все будет хорошо.
– Что-то и я сомневаюсь, – присоединился к бурчанию Эпсон.
– И это не имеет значения, – продолжил Берэ. – У вас нет выбора… вернее, у нас нет выбора. Поэтому мы сделаем все, как надо. Дракон!
Голос дежурного вдруг зазвенел еще сильнее, дракон услышал его, даже несмотря на закрытые стекла кабины.
– Да, Берэ? – спросил зверь.
– Приземляйся возле большого города. База МРС находится там.
* * *
С грустью смотрели Эпсон, Квазар и Жюбо на уменьшающуюся оранжевую точку – вахтового дракона, уносящегося обратно в Дельту Миров. И только Берэ глядел на город в паре миль от них. Оттуда доносились звуки жизни и ароматы нечистот, наверное, где-то поблизости свалка.
