Текст книги "Корсары по крови"

Автор книги: Павел Береговой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

ОСТРОВ СОЖЖЁННЫХ НАДЕЖД

…Сутки за сутками, неделю за неделей мы продолжали патрулировать акваторию.

– Бесконечное хождение по морю изматывает экипаж. Нужно сделать остановку, пускай все отдохнут. Чёртовы европейцы никуда от нас не денутся, – говорил мне Килинг, капитан «Моллнира», прибывший на борт «Вегейра». – Ребята уже и без того недовольны, что мы не зашли, как было намечено, в порты и возвращаемся, не продав добычу.

Я стоял на мостике и в раздумье смотрел вдаль.

Мой бывший боцман снова вздохнул. Ему казалось, что адмирал его не слушает, но в этот момент я повернулся к Стиву и устремил на него пронизывающий взгляд.

– Итак, Стив, ты предупреждаешь меня об опасности?

– Не совсем, конунг. Определённо я ничего не могу сказать. Но ты же знаешь, что, если проводишь всю жизнь, бродя по миру, начинаешь заранее чуять неладное. Что-то может случиться! Я чую.

– Да, я об этом знаю. И вряд ли это сулит нам что-нибудь хорошее. Но с нами, не забывай, благосклонность духов предков. Передай своей команде – мы идём на Тортугу. Ты прав, нам всем сейчас очень нужна передышка…

По моему приказу, переданному сигнальщиками на все драккары, наш флот повернул и взял курс на остров Черепахи. Во время этого перехода мы встретили несколько торговых судов, но прошли мимо, не пытаясь ими завладеть. Наши трюмы и без того были переполнены добычей.

Европейский флот продолжал гоняться за пиратами, пытаясь всюду поспеть, но королевские псы всё время отставали на шаг, а то и на два. Они появлялись в тех местах, где уже побывали мы или другие корабли пиратского братства, опаздывая совсем ненамного, но всё же опаздывая. Мы гораздо лучше знали обстановку в колониях, и у нас тоже везде были свои люди. Многим из них даже не требовалось платить звонкой монетой. На Карибах не особо-то жаловали посланцев Старого Света, который только наживался на сокровищах, вывезенных из Нового, но почти ничего не делал для колоний.

Чтобы переломить сложившуюся ситуацию, адмиралы европейского флота приняли решение направить главные усилия на выяснение местонахождения главной базы флота Чёрного Сокола. Именно племя новоявленных викингов королевские псы вполне справедливо считали главным своим врагом.

В конце концов им удалось выяснить, где находится остров Дракона, и нанести удар в самое сердце. Шпионам европейцев, наводнившие места обитания пиратов, удалось вызнать точные сведения об острове и о легендарном копье Одина.

К сожалению, я вовремя не сообразил, с какой стороны ждать опасности. Я всё гадал, кто именно из наших людей, которым доверялось сходить на берег и бывать в портах, способен выдать тайну расположения острова и секрет прохода в бухту.

Возможно, это произошло бы именно так, как я опасался. Но – вышло иначе.

Не ожидаемый предательский удар в спину нас подвёл, а обыкновенная человеческая слабость духа. О проявлении коей мы узнали позже.

Когда было уже слишком поздно…

Во время стоянки на Тортуге стало известно, что вскоре в Маракайбо ожидается прибытие испанского королевского галеона. Он шёл из Мексиканского залива на юго-восток до Ямайки, а затем должен был взять курс на северо-восток, к берегам Европы.

Такой лакомый кусочек мы отпускать не хотели, и часть драккаров нашего флота вышла в море, чтобы преследовать его.

Королевские галеоны, огромные суда, способные перевозить все сокровища, накопленные в колонии за год. Из-за размеров скорость и маневренность таких посудин крайне низка, кроме того, они практически не могли передвигаться при противном ветре.

Четыре наших фрегата курсировали в поисках этого галеона уже несколько суток, когда в районе острова Косумель наконец-то перехватили «Святую Каролину», громадину водоизмещением более восьмисот тонн. Её капитан отказался сдаваться. Бой продолжался добрых пять часов. В итоге подвижные пиратские суда, вооружённые артиллерией немалого калибра, проломили ядрами борта галеона в стольких местах, что он, начав медленно погружаться, выбросил флаг сдачи.

Мы сняли с тонущего судна сундуки золотых монет, много шёлка, благовоний, жемчуга, фарфора, выбирая лишь наиболее ценный груз. Галеон утопили, не позволив экипажу уйти на шлюпках.

Мореходы королевств, объявившим нам войну, больше не могли рассчитывать на нашу пощаду.

Возвратившись на Тортугу, чтобы обменять захваченное на провизию и боеприпасы для нашего племени, мы не обнаружили здесь ни одного из прочих драккаров. Все они, как и было договорено, группами по два-три патрулировали море. Гораздо эффективней вынудить королевские флоты раздробиться и уничтожать их по частям, чем вступать с ними в открытое общее сражение.

Однако на следующий день мы узнали, что уже не все наши корабли продолжают охоту за вражескими судами. Наш флот ощутимо сократился в численности.

В гавани появилась шхуна, на борту которой в порт Тортуги прибыл один из наших, викинг с драккара «Ранглейв».

Единственный из экипажа, кто выжил.

Конрад Ниссон во время сражения с королевской эскадрой попал в плен.

Он рассказал нам, как «Ранглейв», «Эгиль» и «Модиг Кригер» вступили в бой с европейской эскадрой. Силы были примерно равны, и нашим соплеменникам удалось достаточно быстро пустить на дно один из трёх военных кораблей противника, а ещё один поджечь… как вдруг северный ветер принёс королевским псам на подмогу ещё четыре военных парусника во главе с семидесятидвухпушечным линейным кораблём.

Бой разгорелся с новой силой, и его итог сложился уже не в пользу драккаров Чёрного Сокола. Уцелел только «Ранглейв», который был взят на абордаж. Викинги сражались как берсерки, [24]24
  Берсерк или берсеркер (нем. Berserker) – в древнегерманском и древнескандинавском обществе воин, посвятивший себя богу Одину. Перед битвой берсерки приводили себя в ярость. В сражении отличались неистовостью, большой силой, быстрой реакции, нечувствительностью к боли. Их действия зачастую носили нерациональный характер. Берсерки не признавали щит и доспехи, сражаясь в одних рубахах или обнажёнными по пояс.


[Закрыть]и мало кто остался в живых, однако полтора десятка наших собратьев не погибли, а были с превеликим трудом захвачены и связаны.

Почти все пленённые выдержали пытки, которым их подвергли враги. Но двое, и среди них штурман «Ранглейва», не сумели победить в поединке с адской болью. Они рассказали о месторасположении острова нашего племени, а штурман ради избавления от мучений пообещал провести европейские корабли в бухту…

Ниссону удалось выжить чудом. Все, кто выдержал пытки и не выдал тайны, были выброшены за борт. Он, единственный из всех, не утонул вскорости, сумел удержаться на поверхности воды. Провожая взглядом паруса уходивших прочь вражеских кораблей, с ужасом ожидал смерти в зубастой пасти акулы, но внезапно приплыли дельфины, подставили спины и помогли ему не отправиться на дно вслед за менее удачливыми товарищами.

Что было дальше, он почти не помнил. Афалины, наверняка присланные небесными покровителями, не дали ему утонуть в ту ночь, а на следующий день его подобрала в море шхуна и доставила на Тортугу, куда направлялась за водой и припасами.

Ждать остальные наши драккары мы не могли. Им предстояло направиться вслед, как только вернутся в эту гавань и узнают о беде. «Вегейр», «Моллнир», «Новый Сольвейг» и «Греттир» снаряжались в поход рекордно быстро. Добыча безжалостно летела на берег и даже за борт, взамен с пристаней поступал боезапас и дополнительное вооружение. Ветер благоприятствовал, переход занял не больше времени, чем требовалось.

Но подоспели мы слишком поздно.

Смертельный удар к этому времени уже был нанесён. Объединённый флот европейских держав отыскал наше укромное логово и напал на остров племени карибских викингов. Посланцы королей заполучили свой триумф. Военные корабли сумели пробраться в бухту неповреждёнными и высадили войска на берег. Град Одина был разграблен и сожжён. Солдаты, доставленные на грузовых судах, безжалостно истребляли всех обитателей острова мужского пола. Женщин и детей, если удавалось захватить их живыми, королевские псы увозили на свои суда, их наверняка ждала ужасная участь – превратиться в рабов. Королевские дома Старого Света никогда не гнушались заниматься работорговлей.

Враги отправились дальше, вглубь, прочёсывали заросли и обшаривали скалы. Кое-где они даже поджигали джунгли, чтобы огонь выгонял уцелевших островитян. Мало кто выжил, чтобы свидетельствовать…

Вернувшись, мы застали сплошное пепелище, среди которого уцелели всего лишь несколько десятков соплеменников и соплеменниц, они и поведали нам страшную историю разгрома. Мы все будто окаменели, души наши превратились в глыбы гранита…

Но удел воинов – бить врага, пока жив хотя бы кто-то из нас. Двое суток мы занимались погребением погибших, затем покинули опустевший остров. Отныне единственный наш дом – морской простор.

Сократившийся до считаных вождей совет племени задавался вопросом, почему вражеский флот не дождался нас? Европейцы ведь должны были понимать, что рано или поздно мы, боевые экипажи, вернёмся сюда. Однако королевских моряков и солдат на сожжённом острове не было. Они даже увезли всех своих мёртвых, которых набралось немало – остававшиеся на острове мужчины не погибали безропотно, да и женщины были жёнами викингов, прекрасно знающими, с какой стороны браться за меч и копьё.

Объяснением поспешного бегства вражеских сил с острова Дракона мог послужить факт, что святилище не было сожжено дотла. Хотя старый жрец исчез. Его мёртвого тела мы не обнаружили. Возможно, Тэйкеху захватили с собой враги, хотя я очень в этом сомневался. Святилище они не тронули, и почему это произошло, не мог поведать никто из соплеменников, уцелевших после резни, устроенной королевскими солдатами. Никто не знал, что здесь произошло, по какой причине остатки древнего драккара не подверглись уничтожению. Хотя, казалось бы, что могло быть проще, чем швырнуть пылающий факел…

Каким проклятием отвадил Тэйкеху солдат? Как сумел он испугать захватчиков до такой степени, что они здесь, на острове, не устроили засаду для наших кораблей?

Небесные покровители чудесным образом сохранили наш храм, отпугнули от него поджигателей.

Но, по всеобщему решению викингов, чтобы мы вновь оказались достойными возвратиться сюда, нам предстояло вернуть себе честь, которую растоптали враги, уничтожившие большую часть нашего племени.

Да будут обесчещены навеки имена предателей!!!

Но и мы тоже виновны, нет нам прощения, оставили остров почти без защиты воинов, увлёкшись охотой за королевским флотом…

Забрав с собой всех уцелевших мужчин, женщин и детей, четыре драккара вышли в море. Затем разделились. «Греттир» и «Новый Сольвейг» пошли на Гваделупу и Мартинику с целью разузнать, что за суда участвовали в нападении и куда они потом подевались.

«Вегейр» и «Моллнир» взяли прямой курс на Тортугу, где должны были встретиться с оставшимися пятью драккарами Чёрного Сокола и сообщить соратникам страшную весть.

Но горевать и тосковать по утраченным семьям и сотоварищам карибские викинги не имели права.

Отныне лишь одно чувство дозволялось испытывать нам.

Движимые чувством мести девять оставшихся экипажей викингов покинули Черепаший остров, чтобы продолжить войну. Нас уже не интересовало, какие из пиратских экипажей соизволят продолжать противостояние с королевскими псами, а какие выйдут из игры, покорятся власти европейского закона.

Нам предстояла охота за кораблями врага. Самое время. Теперь, когда противник наверняка решил, что, лишив нас основной базы и растоптав наше достоинство, он превратил нас в кучку «грязных пиратов».

Объединённый флот европейцев распадётся и рассеется по колониям, чтобы восстанавливать там королевские порядки. И очень скоро бывшие союзники вновь начнут грызться между собой.

А мы – тут как тут.

Не на тех напали.

Не стоит забывать уроки истории, джентльмены.

…«Вегейр» шёл в одиночку и уже больше суток держал курс в направлении Эспаньолы.

Остальные драккары следовали другими курсами. Оговоренные заранее сроки и места встреч – ещё далеко впереди.

Словно черепахи, вышедшие из морских глубин на сушу, расползались в стороны грозовые тучи. Заходящее солнце пробивалось сквозь них багровым заревом, расцвечивая небосвод самыми немыслимыми оттенками красного и жёлтого.

Тёмные силуэты парусов казались рисунком гобелена, вытканным на плотной материи. Да, появившиеся из-за линии горизонта корабли приближались. Их было много, не менее полудюжины. Я дал приказ поспешить отойти за мыс, чтобы «Вегейр» остался незамеченным. И там, за мысом, нам внезапно повстречалось одиночное судно, как раз годившееся на то, чтобы выпустить наружу накопившиеся гнев и боль.

К несчастью, встреча с этим английским бригом сослужила нам плохую службу. «Вегейр» погнался за добычей и вошёл в залив, не оставив преследуемому шансов на выживание. Судно поразили тремя точными попаданиями ниже ватерлинии и, когда оно начало тонуть, пошли на абордаж, чтобы успеть захватить трофеи прежде, чем бриг утонет.

Увлечённые абордажем, мы не заметили, как полудюжина парусников появилась на рейде, преграждая выход из залива, как стая волков у норы зайца. У них в распоряжении, видимо, была очень хорошая подзорная труба, и они успели всё-таки заметить наш драккар, скользнувший за мыс.

Ещё несколько минут, и «Вегейр» оказался в западне. Расстояние между нами и королевскими военными кораблями, подходившими всё ближе, сокращалось неумолимо. Драккар поменялся ролями с бригом и сам оказался в положении окружённого и загнанного зверя, который даже не может повернуться носом к охотникам.

Вся команда столпилась у бортов с возгласами удивления и отчаяния. Это уже было чересчур. Мы могли сражаться, но победа казалась невозможной, все пути к спасению перекрыты. Осталось продать свои жизни подороже…

Когда я вдруг расхохотался, соплеменники, находившиеся вокруг меня, даже отшатнулись. А я так смеялся, что надрывно закашлялся, не в силах говорить.

«Неужели капитан сошёл с ума?!» – увидел я сомнение, появившееся в глазах соратников.

Но мне удалось выговорить наконец:

– Всё возвращается на круги своя, парни! Однажды, примерно век тому назад, в тысяча пятьсот девяносто шестом году от рождества христианского сына божия, в битве при Кадисе один отважный капитан командовал не менее отважными моряками, но количество его кораблей очень сильно уступало флоту противника. И тогда он впервые в истории мореплавания применил тактику, получившую впоследствии название психической атаки. Знаете, кто победил?

– Что же он сделал?! – вскричал Томас Хэнсон, мой верный друг и помощник.

– Он велел идти прямо сквозь строй испанских кораблей, на каждый пушечный залп отвечая лишь звуками горна, и, бросив якорь напротив галеонов, три часа обстреливал их из всех пушек. Когда испанцы выбросились на берег, посадив галеоны на мель, расстрелял их в упор. Победа была полной. Корабль показался испанцам неуязвимым, прикрытым хранящей божественной дланью.

– Ты предлагаешь сделать так же?!

– Что ещё нам остаётся? Можем рискнуть, но обрати внимание, погода быстро меняется, – сказал я, пристально всматриваясь в горизонт. – Скоро им будет не до нас. Надвигается хороший шторм. Драккар прикроет узкое горлышко бухты. Сюда они не сунутся, побоятся, что мы расстреляем их по одному. Не забывай, им известно, что у нас языческая святыня на борту. И пускай они христиане, но какой добрый христианин не сохранил в глубине души подозрение, что сказочные чудеса из преданий не такие уж выдуманные…

– А на открытом просторе их сейчас потреплет! – уразумел Том. – Они или отойдут прочь, или…

Хэнсон тоже смотрел на море, блестевшее в лучах солнца. Небо уже начало прятаться в тучках, потянувшихся из-за горизонта. Перемена погоды почувствовалась сразу, ветер как-то внезапно стих, паруса обвисли. Теперь уже и на английской эскадре заметили надвигающийся шторм. Какая-то пара минут, и вместо солнца – заволакивающие облака и чернеющее небо.

– Нам придётся ловить момент, чтобы прорваться отсюда! Все по местам!

Тонущий бриг мы уже не собирались атаковать, а его матросы тем временем отчаянно пытались спасти судно, отдалявшееся от «Вегейра» в сторону узкого песчаного пляжа, окаймлявшего бухту. Им сегодня повезло.

В эту секунду налетел шквал, и всё вокруг мгновенно превратилось в чернильную тьму. Небо исчезло, вместо него сверху обрушился ливень. Я открыл рот, чтобы выкрикнуть следующий приказ, и тут же захлебнулся водяными брызгами.

Корабли военной эскадры спешно убирали паруса, там начались беготня и паника, крики и сигналы прорывались даже сквозь стену дождя. Ближайшие ко входу в бухту корабли, более лёгкие, чем остальные, трепало волнами и бросало из стороны в сторону, они то и дело черпали воду. Один из них едва не выбросило на берег, другому так ударило волной в корму, что он встал почти вертикально и нещадно зачерпнул носом. Сквозь шум я услышал отчаянный сигнал, с флагмана европейцев. Горн приказывал отойти от берега и взять курс в открытое море.

Кругом нас в сумраке бушевала вода, казалось, водяная стихия повсюду и вездесуща, вода сверху и вода снизу перемешались в неистовой пляске, создавая единый водный мир…

Разыгравшийся шторм разъярился не на шутку. Цепляясь за поручень, я изо всех сил держался рядом с рулевыми, готовый дать сигнал к выходу навстречу судьбе. Мои спина и плечи натужно напряглись, вода и ветер норовили оторвать меня от поручня, а рулевых – от штурвала. Высоко подняв голову, я запрокинул лицо, глотнул воды и расхохотался навстречу ветру, дождю и волнам.

Отчётливо помню, что в этот отчаянный миг я мысленно возблагодарил судьбу, что она подарила мне такую жизнь, позволила быть истинным викингом, а не заурядным офицером английского королевского флота.

Но уже в следующий миг мне предстояло играть со смертью.

Левой рукой я крепко вцепился в рукоять штурвала, чтобы помочь рулевым, правой продолжал хвататься за поручень. Мы все трое также были привязаны верёвками, чтобы нас не смыло волнами за борт.

Бьорн, Том и я без страха смотрели на очередную надвигающуюся волну.

Мы уже потеряли столь многое, что дороже жизней у нас не осталось ничего…

Шторм бушевал раненым зверем, порывы ветра то ослабевали, то усиливались. Волны бесновались за пределами бухты как бешеные, ещё сильней, чем внутри. Лишь некоторое время спустя небо стало приобретать более светлый оттенок тёмно-серого, в кромешном водяном аду появился просвет.

Выждав ещё немного, я приказал начинать движение к выходу из горловины.

И мы устремились навстречу судьбе, поручив небесным покровителям свои души и души всех викингов дружины.

О том, что святого копья на борту «Вегейра» нет, ведали лишь трое, привязанные к штурвалу.

МЕСТЬ ВИКИНГОВ

Временной гаванью для наших драккаров оставалась бухта на острове Андрос.

Именно туда возвратились корабли поредевшего флота Чёрного Сокола. С большой осторожностью, предвидя вероятность обнаружения врагом и этой базы. Местоположение этой бухты было известно некоторым пиратам, бывшим нашим союзникам, и потому она больше не могла считаться укромной. В ближайшем будущем эту базу требовалось сменить.

Поэтому мы, собравшись вместе и загрузив на фрегаты абсолютно всё, что не стоило бросать на Андросе, покинули бухту и взяли курс на Пуэрто-Рико – остров, расположенный в северной части Карибского моря, в районе соединения цепей Малых и Больших Антильских островов.

Месть стала отныне смыслом нашего существования.

Раз уж мы вновь собрались всем флотом и в нашем распоряжении вполне достаточно кораблей, неплохо бы захватить крепость. Что может быть лучше для отмщения, чем удар по оплоту королевского закона, кажущемуся надёжным?

Совет девяти капитанов, к которым присоединились Тарна, один из его уцелевших братьев-островитян и первые помощники со всех драккаров, не занял много времени. Поступило несколько предложений. Целью для нападения избрали испанскую крепость Сан-Хуан на острове Пуэрто-Рико.

Кое-кто напомнил, что эта крепость считается неприступной. Но уж слишком велико было наше желание «припомнить» европейцам кровавую бойню, уничтожившую будущее нашего племени, и сожжение райского острова Дракона, который тоже казался неприступным. До такой степени, что мы беспечно оставили своих женщин, детей и стариков почти беззащитными…

Неприступных крепостей нет, есть лишь крепости, которые ещё не успели взять.

Эта мощная крепость была построена испанцами давно, в 1521 году, для опеки своих караванов, перевозящих сокровища из Америки в Европу.

Она прикрывала красивый город и включала в себя многочисленные форты, под прицелом пушек которых находилась также бухта, где испанские корабли могли спокойно и безопасно ремонтироваться. Крепость Сан-Хуан служила своеобразным ключом, который открывал путь к сокровищам Пуэрто-Рико и немалой части Нового Света.

Для того чтобы выяснить всё необходимое об укреплениях этой крепости, мы отрядили туда наших лазутчиков, владевших испанским языком. Они должны были вызнать всё, что только можно, о крепости и городе, о прибывавших туда грузах. «Греттир» под водительством Бутена ходил к берегу испанской колонии и скрытно высаживал разведчиков.

Они безукоризненно справились с поставленной задачей. По их возвращении состоялся ещё один совет.

Харрис, как обычно, был краток, он излагал только самую суть.

– Итак, мы знаем, что крепость Сан-Хуан – это две цитадели, построенные на скалах, укреплённые батареи, примерно триста пушек и мортир на фортах перекрёстного огня, с моря гавань запирают неприступные укрепления. Все уверены, что штурмовать крепость может только безумец. Губернатор считает, что защитники крепости могут дать отпор любому, кто решится напасть. Однако в городе говорят, что из большей части орудий последний раз стреляли лет тридцать назад. Лафеты многих пушек сгнили, а кулеврины [25]25
  Кулеврины – длинноствольные артиллерийские орудия различных калибров. Применялись в европейских армиях и на флотах в XV–XVII вв. для стрельбы на дальние расстояния. А также во Франции XIV–XVI вв. – Так называлось ручное огнестрельное оружие типа аркебузы.


[Закрыть]могут просто взорваться при первом же залпе, и это обстоятельство нам более чем благоприятствует.

И ещё: запасов провианта в гарнизоне не так уж и много. Если смотреть правде в глаза, колонии с населением около двух тысяч жителей этого хватит совсем ненадолго.

Это было истинной правдой.

Приближаясь к острову, мы знали, что нападения в Сан-Хуане не ждут. За долгие годы спокойной жизни местные обитатели почти забыли, что такое война. Везёт же некоторым!

Но вскоре удача отвернётся от них.

– Сначала отправим губернатору парламентёров, – предложил я. – Не будем уподобляться королевским псам, которые без предупреждения сжигали дома с мирными безоружными жителями – нашими жёнами и детьми. Если испанцы всё же не сдадутся и тем самым обрекут город на уничтожение, тогда штурм начнём на рассвете следующего дня. Главный удар наносим по батареям одновременно со всех сторон. Корабли откроют доступ для высадки береговых отрядов…

Ранним утром дозорные, стоящие в бастионе Сан-Фелиппе-дель-Морро, увидели целую вереницу парусов, смещавшуюся по направлению к бухте Бокерон. Корабли бросили якоря в полутора милях от берега, от одного из фрегатов отделилась шлюпка с высоко поднятым белым флагом и проследовала к пристани города. Парламентёры под барабанный бой вручили бумагу для губернатора Пуэрто-Рико. Губернатору был предъявлен ультиматум, в котором требовалось безотлагательно сдать город.

Тотчас же была объявлена тревога, срочно вооружилось местное ополчение, из арсеналов достали ядра и порох.

Между тем флот викингов проследовал в бухту Пунталья, к югу от города. Нападающие основательно готовились к штурму. На этом участке высадится десант численностью более чем триста бойцов и будут переправлены на берег шесть орудий, лафеты которых установлены на колёса от повозок…

К вечеру от губернатора прибыл посланец под белым флагом и вручил ответ на ультиматум, который я вслух прочёл всем собравшимся. Губернатор писал следующее:

«Я искренне удивлён, что меня просят о такой вещи, которую я не осмелюсь произнести вслух. Я очень хорошо знаком с методами пиратов, а также с тем, как морские разбойники умеют или, вернее, не умеют воевать и осаждать города. Я требую, чтобы мне были сданы все суда, на которых явились пираты, и все преступники, связанные по двое, без оружия, вошли в город. Тогда я подумаю о том, чтобы сохранить жизнь пленным. В любом другом случае всем грозит смерть».

– Как вам это предложение? – спросил я моих воинов, собравшихся на палубе «Вегейра».

Викинги экипажа «Вегейра» зашумели в ответ. Общий смысл их возмущённых заявлений сводился к тому, с чем вприкуску испанский губернатор может сожрать подобное предложение.

– Штурм начнём на рассвете! – подвёл я итог обмена посланиями. – Ранее подобные крепости брались долгой осадой с суши. Наземные войска открывали доступ кораблям. Наши же батареи, что откроют путь десанту, будут находиться на кораблях. Вопреки всем правилам мы не будем устанавливать множество пушек на берегу, наоборот, корабли откроют доступ береговым отрядам. Ядра зря не тратить! Внимательно слушать приказы! Главный удар наносим по южной цитадели. Именно она запирает и защищает гавань. Мы подойдём на расстояние выстрела, станем на шпринг, [26]26
  Шпринг (нидерл. spring) – трос, заведённый в скобу станового якоря или взятый за якорь-цепь, другим концом проведённый на корму, предназначенный для удержания корабля в заданном положении.


[Закрыть]превратим корабли в плавучие батареи и вынудим замолчать артиллерию крепости.

Я сделал паузу, обводя пристальным взглядом моих парней. Затем приказал передать необходимые сигналы на другие драккары. И завершил:

– Да укрепит наш дух надежда на благословение свыше. А сейчас всем отдыхать! Завтра денёк выдастся утомительный.

* * *

На следующий день с рассветом началась бомбардировка города. Корабли принялись штурмовать испанскую крепость. В общей сложности викинги сделали полторы сотни залпов, но особых повреждений крепким каменным стенам и укреплениям города артиллерийский огонь нанести не смог, лишь внёс смятение и растерянность в ряды защитников Сан-Хуана.

Батареи крепости вели ответный огонь.

Спустя час плотная дымовая завеса от залпов уже окутала бухту, и я дал сигнал нашему десанту начать штурм.

Экипированные как для абордажа викинги бросились в шлюпки, за считаные минуты достигли берега и тотчас ринулись вперёд, к стенам цитадели, почти отвесно вздымающимся вверх. Атакующие стремились таким образом оказаться в мёртвой зоне, где выстрелы уже не могли причинить им вреда.

В этот момент я приметил, что с одним из наших кораблей на крайнем левом фланге что-то произошло. «Сигурд» переложил паруса, завалился на бок и начал разворачиваться кормой к берегу.

– Что там стряслось?! – спросил я Томаса, в этот момент поднявшегося на мостик.

– Возможно, якорный канат перебит, в дыму не разобрать, – предположил тот.

Левофланговый драккар тем временем окончательно развернулся и двинулся в сторону мыса, дав залпы носовыми пушками в сторону, противоположную основному направлению боя. И только тут нам стало ясно, что он вступил в бой с неизвестным судном, на флагштоке которого развевался флаг Испании.

Незадачливый испанский торговец, видимо, был глухим, слепым или сумасшедшим, раз уж решился приблизиться к острову во время сражения. В короткое время каравелла была взята «Сигурдом» на абордаж. Впоследствии в её трюмах обнаружилась богатая добыча. Каравелла торопилась доставить груз в порт, поэтому разогналась и не сумела вовремя отвернуть.

Событие произошло на виду у всего города, но ни гарнизон, ни жители не могли ничем помочь неосторожному капитану.

Тем временем наши залпы всё-таки сделали своё дело. Грохот и дым ещё стелились над морем, но уже было ясно, что ход событий переломлен.

Ко мне подбежал боцман и доложил:

– Сообщение с берега. Батареи форта замолчали. Наши добивают последних!

– Отлично! Можно считать, что ключи от бухты у нас. Теперь главная цитадель и часа не продержится. Передай всем драккарам: переходить к крепости по второй диспозиции. На генеральный штурм! И да помогут нам боги Асгарда!

Штурм главной цитадели начался почти в полдень. Солнце взобралось в зенит и жаркими лучами целилось прямо в макушки людей.

Залпы следовали один за другим, не давая испанцам ни минуты передышки, создавая тем самым прикрытие для подступающего десанта.

Викинги береговых отрядов преодолели стены и ворвались внутрь. В рукопашной нашим воинам, конечно, не было и быть не могло равных. Испанцы дрались отчаянно, понимая, что пощады им ждать не приходится, и падали под ударами наших мечей, как хлебные колосья, срезанные серпами. Менее храбрые уже убегали со всех ног, стремясь спастись от разящих клинков…

Крепость пала. Впервые со времени своего основания.

Чванливый губернатор позорно удрал из города, бросив своих подданных на произвол судьбы.

В подвалах его дворца нашлось немало сокровищ, которые достались нам по праву победителей.

Кроме этого, нам перепало ещё множество трофеев.

Добыча превзошла все ожидания.

На берегу сложили огромную кучу захваченного в бою добра, возле которой собрались герои сегодняшнего сражения во главе с капитанами своих кораблей. Чуть ли не впервые все без исключения наши воины смогли свободно покинуть корабли за пределами острова Дракона. Нашу главную тайну у нас отобрали вместе с нашими перебитыми и украденными семьями и нашим сожжённым домом…

Я обратился ко всем присутствующим:

– Это всё ваше, братья, всё, до последнего дублона и фунта. Мы потеряли почти всё, что имели, но сегодня возвращена немалая часть. Вы дрались за эти сокровища и за тех, кто уже не с нами. Килинг, раздели добычу на равные доли для всех. Каждый теперь может считать себя состоятельным человеком и каждый, кто захочет, может отправиться дальше своим отдельным курсом, купить маленький домик на Бермудах или Ямайке и пить на веранде чай либо что-то покрепче… Ну, что скажете? Есть желающие уйти? Берите один из кораблей и уходите. Но вначале снимите с его форштевня голову дракона. Он уже не будет драккаром.

Я должен был сказать нечто подобное после этого сражения, хотя наперёд знал ответ. Мы можем разбежаться, сохранить свои шкуры, а можем не предать ту жизнь, ради которой родились потомками викингов. Остаться вместе, сохранить наш флот и отплатить нашим врагам.

Пауза была короткой. Тишина стояла гробовая, фоном ей служили только шумы волн и ветра. Напоминая, благодаря чему у нас есть возможность продолжить наш поход отмщения.

Нарушил тишину Томас Хэнсон, человек, благодаря вере которого, по сути, мы все здесь и сейчас оказались.

– Мы норманны, – сказал Том. – И мы уходим в викингр.

Ни единый голос не возразил ему. Сотни суровых мужчин загалдели одобрительно.

Мирных жителей города мы не тронули.

Чем наверняка изумили их. От разбойников, зовущих себя викингами, ждали самых ужасных зверств. А мы ограничились тем, что посбрасывали все пушки крепости в воду бухты.

Неприступных цитаделей не существует. Есть лишь такие, что ещё не дождались своих покорителей.

Драккары покинули Пуэрто-Рико. «Вегейр» и «Моллнир» отправились в закатную сторону, «Греттир», «Сигурд» и «Гринальв» – в южную, «Лодин», «Стейнмод», «Торфинн» и «Новый Сольвейг» – на восход, где должны были разделиться на две пары.

Мы снова возвращались домой.