Текст книги "Субастик, дядюшка Элвин и кенгуру"

Автор книги: Пауль Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Глава четвертая
Саманта удивляется

Когда друзья подошли к дому Мартина, на пороге их уже встречала мама.

– А это наверняка та самая Саманта, о которой Мартин с Тиной так много рассказывали! – сказала она. – Ну, заходите!

– Как вы меня узнали? – удивилась Саманта. – И что они такое обо мне рассказывали? – настороженно спросила она.

– Очень просто, – рассмеялась мама Мартина, – я тебя узнала по очкам. Ребята мне рассказывали, что у тебя очень красивая, необычная оправа, в красно-синюю полоску.

– Ах вот оно что! – проговорила Саманта и смущенно поправила очки.

– Ну ладно, проходите в гостиную, – пригласила мама, – я там уже всё накрыла к чаю. Купила вам фруктовые пирожные, когда узнала, что вы собираетесь сегодня после школы у нас в теннис поиграть. А ты, Саманта, приготовься, сейчас будет сюрприз! Мартин и Тина знают, что я имею в виду, – сказала она и подмигнула.

– Я тоже, – добавил Роланд.

– Садитесь, я сейчас, – бросила мама уже на ходу и поспешила в кухню.

– А почему пять тарелок? – спросила Саманта. – Нас же четверо!

И тут, словно в ответ на ее вопрос, на пороге появился Субастик собственной персоной.

– Приехали пирожные с начинкой всевозможною! – торжественно провозгласил он, внося, как заправский официант, блюдо с обещанным угощением. – Минуточку, только подправлю тут кое-какие детали, – деловито сказал он и нацелился на белоснежную пирамидку из взбитых сливок на одном из пирожных. – М-м-м, вкуснотища, – сообщил он, облизывая палец.

– Что ты делаешь?! – подхватился Мартин. – Это же для всех! Разве можно лопать чужие сливки, да еще руками?!

– Можно, – твердо ответил Субастик. – Даже нужно. Я же для вас стараюсь. Хотел убрать лишнее. Иначе как разобраться, где какой сорт – с клубникой, или с малиной, или с ежевикой, или с яблоками, или с вишней…

– …Или с грушами, или с абрикосами, – продолжила со смехом Саманта.

– Верно! Сразу видно – смышленая девочка, хотя я с ней и незнаком, – радостно отозвался Субастик и заголосил во всю мочь:

 
Чтобы суть пирожного понять,
Нужно сливки сверху все слизать.
Всё слизал – и сразу разобрался,
Что за фрукт под сливками скрывался!
 

– Если хочешь со мной познакомиться, то могу сообщить, что меня зовут Саманта, – сказала Саманта, когда Субастик закончил свое выступление. – А ты, судя по всему, Субастик.

– Судя по всему, ты права, – ответил Субастик и первым уселся за стол.

Он быстро цапнул себе сразу два пирожных – одно с яблоками и одно с вишней – и принялся откусывать попеременно то от одного, то от другого. Набив полный рот, он прошамкал:

– Приатнафа афефифа! Ухашайтешь! Не щещсняйшесь!

Мартин, Тина и Роланд взяли себе по пирожному, Саманта же смотрела на Субастика и все не могла надивиться.

– Слушай, я все-таки не пойму – ты мальчик или девочка? – спросила она через некоторое время.

– И не мальчик и не девочка, – бойко ответил Субастик. – Я просто Субастик.

– Понятно, – сказала Саманта, хотя по всему было видно, что ей ничего непонятно. – А скажи, пожалуйста, почему у тебя такой странный костюм? Ты что, плавать собрался?

– Нет, не собирался, – честно признался Субастик. – Я ношу этот костюмчик, потому что он жаро-, влаго-, грязе-, пылестойкий, нигде не жмет, не трет и вообще удобный во всех отношениях.

Саманта положила себе на тарелку пирожное, но так и не прикоснулась к нему, потому что все еще продолжала разглядывать Субастика.

– И почему ты сказал, что у него нос какой-то там не такой – то ли хоботком, то ли пятачком? – спросила Саманта через некоторое время, обращаясь к Мартину. – По-моему, нос как нос. Великоват, конечно, но на хоботок не тянет, и пятачка никакого не видно.

– Спасибо! – расплылся в счастливой улыбке Субастик. – Ну наконец-то хоть кто-то сказал, что у меня выдающийся нос!

Мартин посмотрел на Субастика.

– Саманта права, – согласился он. – Я даже как-то не обратил внимания. Действительно, нос у тебя явно под скукожился.

– Значит, прав был Дед Субастик, – пробормотал Субастик.

– Кто был прав? – переспросила Тина.

– Старик удав! – выпалил Субастик, спохватившись, что сболтнул лишнего.

– Какой такой удав? – удивился Роланд.

– Да глупости все это! – вмешался Мартин. – Это он так, просто для рифмы брякнул.

– И никакие не глупости! – возмутился Субастик. – Вот почему, спрашивается, кашалоты живут в океане, а угри нет? Потому что так удав рассудил.

 
Рядом с важным кашалотом
Угорь глядится обормотом.
Так сказал старик удав
И по-своему был прав.
 

Саманта рассмеялась.

– Не понимаю, чего вы вокруг вашего Субастика такие тайны развели, – сказала она. – Если бы не этот его жаро-, влаго-, грязе-, пылестойкий костюмчик, он бы вообще ничем не отличался от обычных детей. На улице на него никто бы и внимания не обратил.

– Ты думаешь? – озадачился Мартин.

– Правда?! – удивился Роланд.

– Конечно, – уверенно ответила Саманта. – Если бы он надел какую-нибудь рубашку Мартина, брюки и нормальные ботинки…

– Что ты имеешь против моих чудесных ласт?! – возмутился Субастик. – Это очень удобные ласты, не расстанусь я с ними, и баста!

Саманта пропустила эту реплику мимо ушей.

– Как вы считаете? – продолжила она.

Мартин пожал плечами.

– Ну не зна-а-а-ю… – неуверенно протянула Тина.

Роланд только задумчиво покачал головой.

– У меня есть план, – решительно проговорила Саманта. – Теннис отменяется. Мы сейчас переоденем Субастика…

– Еще чего! – тут же встрял Субастик. – Не дам я вам себя переодевать!

– Почему? – невозмутимо спросила Саманта.

– Потому что я сам привык переодеваться, – ответил Субастик. – Я же не младенец.

– Ну и хорошо, – сказала Саманта. – Тогда Субастик сейчас надевает рубашку, нормальные брюки и ботинки, и мы пойдем все вместе в город. Спорим, что на него никто внимания не обратит!

– А как ты это определишь? – решил уточнить Мартин.

– Да очень просто, – ответила Саманта. – Люди ведь всегда оборачиваются, смотрят, если что-то не так.

– А если ты проиграешь? – поинтересовался Роланд.

– Тогда я всех вас накормлю мороженым, каждому по маленькой порции, – предложила Саманта.

– И меня? – заволновался Субастик.

– И тебя, конечно, – успокоила его Саманта. – А если я выиграю, то вы мне покупаете двойной банана-сплит в «Венеции». Стоит недешево, предупреждаю.

– Это который с миндально-фисташковым, шоколадным и ванильным мороженым? И с бананами? – уточнила Тина.

– Да, и со сливками, – сказала Саманта. – Ну что, согласны?

– Я согласна, – ответила Тина.

– Я тоже, – поддержал Мартин.

Роланд смущенно молчал.

– А ты что? – спросил его Мартин.

– Я согласен, только у меня денег нет. Всё уже потратил, что мне мама на неделю дала, – признался Роланд. – Если мы проиграем, вы мне дадите в долг?

– Я тебе одолжу, – рассмеялась Саманта.

– Ну, тогда по рукам! – обрадовался Роланд.

Следующие полчаса ушли на переодевание Субастика. Нужно было подобрать подходящую рубашку, брюки и ботинки.

С рубашкой вопрос решился быстро. Все сошлись на клетчатой – Субастик в ней выглядел вполне прилично. А вот с брюками возникла проблема: джинсы Мартина оказались Субастику маловаты – не застегивались на животе.

– А твой папа не может одолжить Субастику какие-нибудь брюки? – спросила Саманта.

– Его же дома нет, – ответил Мартин.

– Так можно одолжить, не спрашивая, – безмятежно проговорила Саманта.

– Вот именно! – поддакнул Роланд. – Тащи сюда папины брюки! – скомандовал он.

Брюки господина Пепперминта в целом оказались Субастику впору. Во всяком случае, они хотя бы сошлись на животе. Вот только длина немного подкачала, но это было делом поправимым: подвернули раз-другой – и готово!

– Какие же ботинки тебе надеть? – задумалась Тина. – Ноги у тебя – ни дать ни взять как… – Договорить она не успела.

– Кому это ты собралась мои прекрасные ноги отдавать? Ишь чего надумала! – всполошился Субастик. – Конечно, таких днем с огнем не сыщешь! Где ж такие взять!

– Да успокойся ты, – сказала Тина. – Просто у тебя ноги немного нестандартные, трудно обувь подобрать.

– А чего здесь трудного? Я уже давно тут все что можно подобрал, а то у папы Пепперминта много полезных вещей без дела пропадает. Вон, смотри, какие я удобные шлепанцы себе отложил. – С этими словами Субастик залез под кровать и извлек оттуда пыльную пару изрядно поношенных садовых галош.

Теперь Субастик был полностью экипирован. Он подошел к зеркалу и стал внимательно разглядывать себя.

– Ну как, нравится? – поинтересовался Мартин.

– Теперь похож на человека, – задумчиво ответил Субастик. – Но это, надеюсь, временно? Когда вернемся, я опять ласты надену! – твердо заявил он.

– Конечно, конечно, – поспешил заверить его Мартин.

– И мой любимый водолазный костюм! – строго добавил Субастик.

– И костюм, и все что хочешь, – сказал Мартин. – Дома ходи в чем угодно!

Саманта сосредоточенно смотрела на Субастика. Чего-то все-таки не хватает! Ей очень хотелось выиграть спор, поэтому нужно было продумать все детали.

– Мартин, а у тебя нет какой-нибудь лишней бейсболки? – спросила она наконец.

Мартин пошуровал в шкафу и нашел подходящую кепку неброской расцветки. С трудом они упрятали под кепку упрямые рыжие волосы Субастика. Теперь Саманта была довольна. Кажется, ничего не забыли.

Они вышли на улицу и направились в центр. Саманта с Роландом шли впереди. За ними шествовал Субастик. Мартин и Тина замыкали процессию. Главная задача была внимательно следить за реакцией прохожих – может быть, кто-то обернется или даже остановится, может, кто-то пальцем покажет… Но ничего такого не произошло.

– Ну что? Кто-нибудь что-нибудь заметил? – спросила Саманта, когда они дошли до кафе «Венеция». – Только честно!

– Нет, – сказал Роланд.

– Нет, никто на него не смотрел, – ответил Мартин.

– Никто не оборачивался, – подтвердила Тина.

– Значит, я выиграла спор! – подвела итог Саманта. – С вас – обещанное мороженое!

Все согласились и начали выгребать из карманов мелочь.

– Ну это ж надо! – сердито проговорил Субастик. – И как это я так опростоволосился! Вот дубина стоеросовая! Пень трухлявый! Баранья башка! Ишак безмозглый!

– Ты чего разошелся? Что стряслось-то? – испугался Мартин.

– А то, что у меня с головой совсем плохо стало! – буркнул Субастик. – Ведь ясно же было: если Саманта выиграет спор, то она одна и получит мороженое, а мне ничегошеньки не достанется. Зачем я плелся с вами как послушный осел, вместо того чтобы куролесить? Если бы я корчил рожи, показывал всем язык, скакал как тушканчик, то ни один бы прохожий мимо не прошел!

– Но это было бы нечестно, – сказала Саманта. – Знаешь, за то, что ты добровольно принял участие в нашем эксперименте, я куплю тебе мороженое. Будет тебе поощрительный приз!

– Вот это по-честному! – одобрил такое решение Субастик и первым зашел в кафе.

С этого времени Мартин стал частенько брать Субастика с собой на прогулку, не боясь, что кто-нибудь будет обращать на него особое внимание. Всей компанией они встречались после школы на площади и отправлялись куда-нибудь: то в парк – кататься на водных велосипедах, то в центр – посмотреть, что идет в кино, то на стадион – поболеть за Тину, когда ее команда играла там в баскетбол.

И так бы оно все и шло, если бы в одну прекрасную субботу к Пепперминтам не явился неожиданный гость.

Глава пятая
Незваный гость

В субботу, после обеда, в доме Пепперминтов раздался звонок в дверь.

Господин Пепперминт сидел в гостиной и читал газету.

– Мартин! Звонят! Открой, пожалуйста. Это, наверное, господин Понеделькус пришел, – прокричал он, не отрываясь от чтения.

Мартин в это время как раз разговаривал по телефону с Тиной.

– Мама! – прокричал он в свою очередь. – Открой, пожалуйста! Я по телефону разговариваю.

Но мама его не услышала. Она возилась в саду – пересаживала цветы.

В дверь опять позвонили. Довольно настойчиво.

– Ну Мартин! Просят же тебя! – раздался снова голос господина Пепперминта.

Мартин на секунду оторвался от разговора и прокричал:

– Эй, Субастик! Ты что, не слышишь? Там звонят! Поди открой дверь!

Субастик в этот момент находился в кухне. Звонок застал его перед холодильником.

– Открыть дверь? Спасибо за совет. Я и так собирался это сделать, – пробурчал он и потянул на себя дверцу холодильника. Он тут же нашел что искал и, довольный, замурлыкал себе под нос:

 
Открыл я дверцу и увидел за редиской
Прекрасную, чудесную сосиску!
Она мне смотрит в рот и тихо шепчет:
«Держи меня, Субастик, ты покрепче!
Я в холоде совсем тут засиделась,
Ты съешь меня скорей, чтоб я согрелась!»
 

Субастик только собрался отведать сосисочки, как в дверь снова позвонили.

– Ну никого не дозовешься! – пробурчал недовольный господин Пепперминт, отложил газету и решительно направился к двери.

– Тина, я тебе потом перезвоню! К нам пришли, – быстро проговорил Мартин, повесил трубку и выскочил из комнаты.

Госпожа Пепперминт услышала, наконец, звонок и тоже поспешила открывать.

Вот так и получилось, что вся семья, не сговариваясь, собралась в прихожей.

Когда же они открыли дверь, то очень удивились. На пороге стоял вовсе не господин Понеделькус, а какой-то совершенно незнакомый мужчина.

Одет он был в длинный плащ до пят, а на голове красовалась кожаная шляпа с широкими обвислыми полями. Рядом с ним, на земле, стоял большой чемодан. В руке он держал поводок, другой конец которого, судя по всему, в данный момент находился где-то за углом дома.

– Ну наконец-то! – сердито проговорил незнакомец. – Сколько можно ждать?! Вас только за смертью посылать, как говорит в таких случаях Макси.

– Простите, вы к кому? – вежливо поинтересовался господин Пепперминт.

– «Вы к кому, вы к кому»! – передразнил его незнакомец. – С каких это пор ближайшим родственникам вдруг говорят «вы»! Или это в Германии теперь такая мода?

– В каком смысле «ближайшим родственникам»? – озадачился господин Пепперминт.

Госпожа Пепперминт и Мартин молча разглядывали господина в длинном плаще и в разговор пока не вмешивались.

– Да ты меня не узнаёшь, как вижу! – воскликнул незваный гость. – А ведь и сорока лет не прошло, как мы с тобой встречались в последний раз!

– Сорок лет назад? – переспросил господин Пепперминт. – Сорок лет назад мне было всего три года.

– Три года, говоришь? Ну, значит, три, – согласился господин в плаще. – Вот видишь, как ты хорошо всё помнишь!

В этот момент поводок резко дернулся и незнакомца качнуло в сторону, но он тут же обрел равновесие и начал тянуть поводок к себе.

– Велли, прекрати сейчас же! – строго крикнул он. – Поди сюда, я тебя с Бруно познакомлю! Велли, ко мне!

Из-за угла показалась мордочка.

– Да это же… совсем не собака! – сказал Мартин, глядя на странное животное, которое выскочило из-за дома и мелкими прыжками направилось к загадочному родственнику господина Пепперминта.

– А никто и не утверждал, что это собака, – тут же ответил родственник. – Это кенгуру. Зовут Велли. Он у меня немного пугливый, но, если его покормить, то быстро освоится. Салат можно дать или кукурузу. Орехи тоже годятся.

Кенгуру потоптался какое-то время на месте и тут обнаружил цветы. Перед входом в дом стоял большой горшок, в котором росли посаженные госпожой Пепперминт ромашки. Кенгуру принялся шустро объедать белые головки.

– Молодец, быстро сориентировался! – похвалил хозяин своего прыткого питомца. – Ромашка полезна для пищеварения, – сообщил он с важным видом.

– Во-первых, это садовая ромашка, а не лечебная! – возмутилась госпожа Пепперминт. – А во-вторых, прошу прощения, я ее тут сажала для красоты, а не для кенгуру!

– Можешь не извиняться, – великодушно проговорил господин, назвавшийся близким родственником. – Ты же не знала, что к вам из-за океана приедет кенгуру.

– Так вы что, из Австралии приехали? – осторожно спросил господин Пепперминт. И тут у него родилась смутная догадка. – А ты случайно не дядюшка Элвин, папин старший брат, который сорок лет назад уехал в Австралию?

– Он самый, – ответил господин в плаще. – Уехал в Австралию, а теперь вернулся в Германию. Догадался наконец. Долго думал. Хотя что с тебя взять, ты и в три года особой смышленостью не отличался. Тугодум, как говорит в таких случаях Макси.

– Послушайте! Что это вы себе такое позволяете?! – не выдержала госпожа Пепперминт. – Бруно у нас человек сдержанный, но уж точно не дурак!

– А никто и не утверждает, что он дурак, – спокойно возразил на это новоявленный дядюшка. Кстати, если ты его жена, то можешь мне тоже говорить «ты». И тебе тоже можно, – добавил он, обращаясь к Мартину, – если ты его сын, конечно.

– Меня зовут Мартин, – представился Мартин.

– А меня Маргарита, – сказала госпожа Пепперминт. – Хотя дома меня все зовут просто Мара.

– Очень разумно, – одобрил дядюшка Элвин. – Большая экономия – вместо девяти букв всего четыре!

И тут в прихожей появился Субастик.

– А где у нас горчица? – как ни в чем не бывало спросил он.

Не получив ответа, он оглядел собравшихся и обнаружил неизвестных гостей.

– Это что – кенгуру? – поинтересовался он.

– А ты что считаешь – бегемот? – ответил вопросом на вопрос незнакомец в шляпе.

– Я бегемотов не считаю, только ворон, – быстро нашелся Субастик.

– Тоже мне умник, – недовольно буркнул дядюшка Элвин. – Это твой младшенький? – сердито спросил он у господина Пепперминта и стал с прищуром разглядывать Субастика. – А чего он у тебя так вырядился? Плавать собрался, что ли? И почему у него такой дурацкий нос?

– Мой нос в сто раз красивее, чем твоя красная картофелина!

– Это не мой сын, – вмешался в разговор господин Пепперминт. – Он ничейный, он… как тебе объяснить… Он – Субастик. Просто Субастик.

– Субастик? – переспросил дядюшка Элвин.

– Да, Субастик, – подтвердил Субастик. – А как зовут твоего кенгуру? Или он у тебя без имени ходит?

– Я назвал его Велли. Подходящее имя для кенгуру, – сообщил дядюшка Элвин и потянул за поводок. – Велли, ко мне!

Кенгуру повернул голову, посмотрел на хозяина и снова принялся за ромашки.

 
Велли, Велли, кенгуру,
Всё кладет себе в суму! —
 

громко пропел Субастик.

– Ха-ха, очень смешно, – язвительно проговорил дядюшка Элвин. – У моего кенгуру, к твоему сведению, никакой сумки нет. Во всяком случае, я пока не обнаружил. Сумки бывают только у девочек-кенгуру. А у меня, похоже, мальчик.

– Что значит «похоже»? – спросил Мартин. – Ты что, не знаешь, кто твой кенгуру?

На этот вопрос дядюшка Элвин отвечать не стал.

– Долго вы меня тут мариновать будете?! – возмущенно воскликнул он. – Это что, у вас так в Германии заведено? Где это видано, чтобы ближайших родственников на пороге держать!

– Конечно, конечно, проходи, пожалуйста! – спохватился господин Пепперминт.

– А как же кенгуру? – встревоженно спросила госпожа Пепперминт.

– Да ты не волнуйся, – успокоил ее дядюшка Элвин. – Он тут у вас в доме быстро освоится. Давай, Пелли, пошли! – скомандовал он и потянул за поводок.

– Кажется, его только что звали Велли, – сказал Субастик.

– Пелли, Велли – какая разница! – небрежно бросил дядюшка Элвин, сгребая кенгуру в охапку. – Он все равно ничего не слышит. Он глухой. Глухой глухарь, как говорит в таких случаях Макси.

Мартин недоверчиво посмотрел на него. Дядюшка Элвин расхохотался и протиснулся в дом, оставив семейство Пепперминтов стоять на пороге.

Глава шестая
Дядюшка Элвин обустраивается

Когда Пепперминты зашли в гостиную, они увидели, что дядюшка Элвин уже успел снять плащ, который теперь висел на спинке стула.

– Уютненько у вас тут! – сказал он, освобождая кенгуру от поводка. – Велли точно понравится.

Выпустив кенгуру на свободу, он плюхнулся на диван и взгромоздил ноги на журнальный столик.

Кенгуру быстро обнаружил дверь в сад и покинул общество.

– Он что, собрался там все мои цветы объесть? – встревожилась госпожа Пепперминт. – Пойду-ка я посмотрю.

– Не бойся, не объест! – безмятежно отозвался дядюшка Элвин. – Ему простор нужен, чтобы попрыгать, а то в комнатах тесновато.

Сладко потянувшись, дядюшка Элвин снял шляпу и нацепил ее себе на башмак. Тут-то и обнаружилось, что дядюшка почти совсем лысый. Только на лбу у него торчал довольно густой чуб.

 
Зачем в дороге человеку шевелюра?
Ухаживать за ней – большая процедура! —
 

пропел Субастик.

– Прекрати! – одернул его господин Пепперминт, с трудом сдерживая смех.

 
А лысина – она не требует ухода,
Ее под шляпою не видно в непогоду!
Зато усы под шляпою не спрячешь…
 

– Это ты о моих усах, что ли? – встрепенулся дядюшка Элвин. – Да, усы у меня знатные! Самые шикарные усы во всей Австралии – так, во всяком случае, утверждает Макси.

– А кто эта Макси, о который ты уже несколько раз говорил? – осторожно поинтересовался господин Пепперминт. – Твоя жена?

– Нет, Макси не моя жена, – хохотнул дядюшка Элвин. – Макси вообще не может быть чьей-то женой. Потому что Макси – это мужчина. Он работает у меня на ферме. И зовут его Максимилиан. Но я называю его Макси, чтобы сэкономить целых шесть букв. Вы, конечно, скажете: подумаешь – всего-то шесть букв! Но если посмотреть глобально, то вовсе не подумаешь! Ведь за день я зову его раз десять, не меньше. Получается в среднем шестьдесят букв экономия! За неделю уже четыреста двадцать набегает!

– А в год – двадцать одна тысяча девятьсот, – подытожил Субастик, который, как известно, умел очень быстро считать в уме. – А за десять лет ты сэкономишь двести тысяч букв с хвостиком! Есть за что биться!

– Конечно, – согласился дядюшка Элвин. – Австралия, доложу я вам, прекрасная страна, но жизнь там суровая. Если не научишься во всем экономить, быстро по миру пойдешь. Но вам-то небось не приходится так уж экономить. Наверное, что-нибудь найдется в доме, чтобы угостить дорогого гостя?

– Ой, прости нас, пожалуйста, дядя Элвин! – воскликнул господин Пепперминт. – Мы тебе даже ничего не предложили! Но это мы от неожиданности, честное слово! – попытался оправдаться он.

– Можешь не извиняться, – в очередной раз великодушно разрешил дядюшка Элвин. – Бывает, от волнения некоторые люди забывают об элементарных правилах вежливости. Да, так вот насчет угостить… Я бы хотел угоститься яичницей из двух яиц…

– Сейчас сделаю! – Господин Пепперминт стремглав бросился в кухню.

– …С беконом, пожалуйста! Только пожирнее! – прокричал дядюшка Элвин ему вслед. – Три-четыре кусочка, не больше!

– С беконом? – переспросил озадаченный господин Пепперминт. – Надо посмотреть, что там у нас есть в холодильнике.

– Ну, если нет, пусть твой сынок в магазин сбегает, пока то да се, – распорядился дядюшка Элвин. – Ему и самому будет приятно угодить двоюродному дедушке!

Мартин закатил глаза и повертел пальцем у виска. Дядюшка Элвин, конечно, этого видеть не мог, потому что Мартин стоял у него за спиной. Зато это видел Субастик, который не выдержал и прыснул со смеху.

– И этот твой, как его там, Ушастик или Ужастик пусть тоже делом займется, – распорядился дядюшка Элвин. – Ведь надо еще лук порезать!

– Лук? – отозвался эхом господин Пепперминт.

– Ну да, – подтвердил дядюшка Элвин. – Как же без лука! Не будешь же ты бекон прямо так на сковородку хряпать! Нет, надо сначала маслица налить, потом лучок порезать, меленько-меленько…

– Ага, меленько-меленько, – как завороженный, повторил за ним господин Пепперминт.

– Да, и вот еще что, – вспомнил дядюшка Элвин. – Гренки! Штуки четыре, не меньше! Прекрасное дополнение к блюду. Но только из нормальной белой булки, а не из какого-нибудь там дурацкого хлеба, который у вас тут в Германии считается особо полезным. Никакого там многозернового или еще того хуже – с отрубями! Только белый!

– А вот бывает специальный хлеб для тостов, такой сгодится? – решил уточнить господин Пепперминт.

– Естественно, сгодится! – сказал дядюшка Элвин. – Это ж надо такие глупые вопросы задавать!

– Что значит «глупые»?! – возмутился господин Пепперминт. – Я спрашиваю, потому что…

– Просто наиглупейшие, как сказал бы Макси! – не дал себя сбить с толку дядюшка Элвин. – Но я, как вежливый человек, так говорить не буду. Вежливость превыше всего! Такое у меня правило. «Вежливость не много стоит, но много приносит» – говорят у нас в Австралии.

– А у вас в Австралии по-немецки, что ли, говорят? – вмешался в разговор Субастик.

– Это мы потом обсудим, – не дал себя отвлечь дядюшка Элвин и снова обратился к господину Пепперминту: – И нечего стоять с таким обиженным видом! Вот сейчас сам убедишься, что вопрос твой был совершенно дурацким! Так, скажи-ка мне, мальчик, ты видел когда-нибудь черный хлеб для тостов? – спросил он, повернувшись к Мартину.

– Нет, – честно ответил Мартин.

– Слыхал?! – обрадовался дядюшка Элвин и торжествующе посмотрел на господина Пепперминта.

В этот момент в гостиную вернулась госпожа Пепперминт.

– С этим кенгуру никакого сладу! – чуть не плача, проговорила она. – Он мне уже полсада изничтожил! Ты не можешь его оттуда выманить? – обратилась она к дядюшке Элвину.

– Сейчас, – отозвался дядюшка Элвин. – Вот только с хлебом окончательно разберемся, и выманю.

– С каким хлебом? – удивилась госпожа Пепперминт.

– С хлебом для гренок или тостов, – объяснил дядюшка Элвин. – Вот ты видела когда-нибудь черный хлеб для тостов?

– Нет, у нас только белый продается, – ответила госпожа Пепперминт. – А почему ты спрашиваешь?

– Ты слышал, что сказала твоя собственная жена, Бруно? – строго спросил дядюшка Элвин, обращаясь к господину Пепперминту. Для чистоты эксперимента он решил опросить еще и Субастика. – Ну а ты? Видел когда-нибудь такое?

– Видел, – невозмутимо заявил Субастик. – Мы с Мартином однажды сунули пару кусков в печку, так они потом такие черные были!

– Черные, говоришь! – рассердился дядюшка Элвин.

– Да! – подтвердил Субастик и добавил: – От них еще такой дым повалил! Получились совсем несъедобные. Но зато ими удобно было рисовать, когда они остыли. Прямо как углем, только лучше! Проведешь черту, так потом ни за что не сотрешь!

– Ах вот откуда эти черные разводы у нас в кухне на полу! – воскликнула госпожа Пепперминт.

– Твои разводы сейчас к делу отношения не имеют! – пресек ее выступление дядюшка Элвин. – Сейчас у нас на повестке дня яичница! А Мартин может пока отнести чемодан в мою комнату.

Все Пепперминты в ужасе уставились на дядюшку.

– Что значит – в твою комнату? – осторожно спросил господин Пепперминт после некоторой заминки.

– Но где-то я ведь должен спать! – искренне возмутился дядюшка Элвин. – Или ты предлагаешь мне спать под вешалкой в прихожей?

– Нет, но, понимаешь… – Господин Пепперминт был в полной растерянности. – У нас…

– Дядя Элвин, – взяла слово госпожа Пепперминт, стараясь сохранять спокойствие, – если бы ты написал заранее, что собираешься приехать, мы бы нашли тебе какую-нибудь гостиницу здесь, поблизости. Но, наверное, и сейчас еще не поздно.

– Зачем же мне вводить вас в такой расход? – возразил дядюшка Элвин. – Неужели тут не найдется лишней кровати? Или у вас в Германии так принято – выставлять на улицу ближайших родственников?

– Подожди минутку, нам нужно кое-что обсудить, – быстро сказал господин Пепперминт и вышел из комнаты, увлекая за собой госпожу Пепперминт.

Мартин с Субастиком поспешили за ними в кухню.

– Мартин, может быть, ты поспишь у мамы в кабинете, на диванчике? – шепотом спросил господин Пепперминт.

– На диванчике? С какой это стати?! – решительно запротестовал Мартин.

– Тихо ты, чего ты так кричишь! – одернул его господин Пепперминт. – Тогда дядя Элвин мог бы расположиться в твоей комнате.

– Не хочу я спать у мамы в кабинете! – буркнул Мартин.

– Я тоже, – сказал свое слово Субастик. – Хочу спать на своем коврике у Мартина в комнате!

 
Не дам топтать я коврик мой прекрасный
Каким-то дядькам из Австралии ужасной!
Спать нужно всем в привычной обстановке,
Иначе мы объявим голодовку! —
 

с мрачным видом продекламировал Субастик.

– Вот и Субастик против! – сказал Мартин и посмотрел с надеждой на маму.

Господин Пепперминт тяжело вздохнул.

– Но ведь это всего на одну ночь, – принялся он уговаривать сына. – В конце концов, ведь он мой дядя. Не могу же я выставить ближайшего родственника на улицу. Согласен?

Мартин был совершенно не согласен, но ради папы он все-таки освободил свою комнату и переехал вместе с Субастиком к маме в кабинет.