Текст книги "Моя жизнь хикикомори. Том 3: После перемен (СИ)"

Автор книги: Отшельник И.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Осталось две минуты и семь секунд… – пробормотала Акане, чувствуя лёгкий азарт.

Тихий стук в дверь никак не помешал её сосредоточенности.

– Войдите, – произнесла она, не прерывая занятия.

В комнату бесшумно скользнула молодая горничная. Акане, даже не видя её, мгновенно уловила кто именно это был.

– Акане-сама, – раздался почтительный голос, – ваша матушка желает побеседовать с вами.

Та остановилась, задержав пальцы на одном из фрагментов. Сняла повязку и, открыв глаза, посмотрела на почти завершённый пазл на столе.

– Как всегда, – прозвучал её голос с едва заметной досадой. – Самое интересное прерывают на пике.

Поднявшись, расправила складки тёмно-синего костюма и посмотрела на горничную взглядом, в котором дружелюбие смешивалось с привычкой оценивать всё и всех.

– Мать сказала, о чём пойдёт речь?

Горничная поклонилась.

– Простите, Акане-сама, но мне неизвестно.

– Понятно, – коротко ответила та.

Поправив высокий хвост, бросила последний взгляд на недособранный пазл и направилась к выходу. Походка лёгкая и уверенная, впрочем, как и мысли, уже начавшие выстраивать возможные причины неожиданного вызова.

Кабинет матери встретил Акане атмосферой роскоши. Но умело выдержанной. Полированные деревянные панели, изящные книжные полки и массивный стол, за которым восседала госпожа Фудзивара. Минимализм во всей красе.

Её мать – бизнес-леди сорока пяти лет. Утончённые черты лица, острый взгляд, тонкие, но выразительные губы. Белоснежная кожа. Красотка, сводившая многих мужчин с ума. Однако, мало кто мог справиться с этой властной женщиной, напоминавшей генерала в юбке, управляющего армией. Тот случай, когда за красивой внешностью скрывалась сильная особа. И характером и интеллектом, а это, как общеизвестный факт – опасная смесь. Подняв чёрные глаза от документа в руках, госпожа Фудзивара жестом указала дочери на стул.

– Акане, присядь.

Та подошла к стулу напротив стола, но вместо того, чтобы сесть, облокотилась на его спинку, слегка приподняв бровь.

– Слушаю, мама.

– К нам поступило приглашение, – начала мать, аккуратно складывая бумаги. – Тебя приглашают на смотр невест.

Акане замерла на мгновение, после чего рассмеялась. В смехе звучала мягкая ирония.

– Смотр невест? – переспросила она с недоверчивой усмешкой. – Это какая-то шутка?

– Вовсе нет, – ответила госпожа Фудзивара, сложив руки на столе. Её тон был настолько серьёзным, что сарказм Акане тут же испарился.

– Даже если это не шутка, – отмахнулась Акане, – ответ всё равно «нет». Я не собираюсь участвовать в подобном спектакле.

Мать абсолютно спокойно смотрела на дочь, будто уже предвидела такую реакцию.

– Ты даже не спросила, кто инициатор.

Акане прищурилась, губы изогнулись в лёгкой усмешке.

– Это имеет значение? Скажи им, что я больна. И выздоровею не раньше следующего века.

Госпожа Фудзивара хмыкнула.

– Акане, это не просто рядовое приглашение. Жест от семьи Кобаяси.

Эти слова прозвучали как выстрел. Акане застыла, сохраняя внешнее спокойствие, но глаза выдали внутреннее напряжение.

– Кобаяси? – повторила она, проверяя, правильно ли расслышала.

Мать кивнула и сказала мягче, но не менее убедительно:

– Господин Изаму лично запросил твоё участие. Это не то, что можно просто проигнорировать.

Привычная уверенность Акане дала трещину. Она безотрывно смотрела в глаза матери с выражением, которое сложно было расшифровать.

– Как… как зовут жениха?

Госпожа Фудзивара не ответила сразу, но губы тронула заметная улыбка, как у человека, который уже знает, что побеждает.

– Ты всё верно поняла, – сказала она, сложив руки на столе. – Казума. Ямагути Казума официально стал частью семьи Кобаяси.

Имя пронзило Акане, как острие клинка. Сердце предательски забилось чаще, а дыхание сбилось, будто пробежала стокилометровый марафон.

Мать наблюдала за дочерью с нескрываемым интересом, приподняв бровь.

– Мне выслать им дипломатический отказ? – с лёгкой иронией произнесла она.

Щёки Акане вспыхнули румянцем, и она отвернулась, пытаясь скрыть непрошеное волнение. И сказала тише обычного, но всё ещё уверено:

– Просто подготовь всё к показу. Я поеду.

Госпожа Фудзивара позволила себе лёгкую улыбку, но промолчала, лишь кивнув и вернувшись к бумагам.

Акане вышла из кабинета, чувствуя, как ноги движутся сами собой, а мысли буквально взрываются от множества эмоций. Раздражение, смущение, сердитая радость и страх перемешались в одну бурю предвкушения.

– Казума… – прошептала Акане себе под нос, прежде чем глубоко вдохнуть. – Если ты снова решишь играть со мной, на этот раз я не проиграю. И больше не уйду…

Глава 7

Вечер начал сгущаться, когда у особняка Кобаяси закипела суета. Один за другим к контрольно-пропускному пункту подъезжали роскошные автомобили, похожие на хищных зверей в свете фонарей, и, проезжая на территорию поместья, выстраивались в очередь. В одном из таких автомобилей сидела Фудзивара Акане. Руки на коленях, взгляд угольных глаз устремлён на величественные ворота особняка, которые возвышались, как вход в другой мир, бросая безмолвный вызов каждому, кто осмеливался приблизиться.

– Госпожа Акане, – раздался голос личной помощницы – Ханако, – Вы выглядите просто потрясающе. Уверена, сегодня вы затмите всех!

– Пф-ф… – Акане перевела на неё насмешливый взгляд, приподняв бровь.

– Ханако-чан, – начала она мягко, но с долей сарказма, – тебе не стыдно подбадривать свою госпожу?

Та смущенно кашлянула в кулачок:

– Простите, госпожа, но мой долг – поднять вам настроение, – ответила она с лёгкой улыбкой, хотя её тон оставался безупречно вежливым.

Акане откинулась на спинку сиденья, скрестив руки на груди.

– Настроение мне поднимают сложные интеллектуальные партии или успешные переговоры. А не твоё «вы затмите всех». – Она сделала паузу, немного усмехнувшись. – И кстати, я всегда затмеваю всех. Без лишних мотиваций.

Ханако выдержала её взгляд, чуть склонив голову, пытаясь скрыть улыбку. Всё-таки они были почти как подруги.

– Разумеется, госпожа. Если вы хотите, чтобы я молчала, я выполню ваш приказ.

Акане вздохнула, бросив взгляд на другие машины, из которых выходили девушки, с видом принцесс на императорском балу. Явно старались произвести впечатление ещё до входа в особняк.

– Я хочу, чтобы ты говорила только умные вещи, – лениво бросила Акане. – Или хотя бы помогла найти причины, почему я согласилась на это безумие.

– Потому что Казума-сама – ваша первая любовь.

БАМ!

Простой и прямой ответ Ханако ударил точно в цель.

Акане застыла, взгляд чёрных глаз на мгновение стал острым как катана.

– Ты слишком смелая, – процедила она наконец.

– Это моя работа, госпожа, – ответила Ханако с ангельской улыбкой.

Акане усмехнулась, поправив идеально уложенный хвост.

– Ладно, Хана-чан. Спасибо за честность. – Её голос стал тише, почти задумчивым. – Что ж, пусть эта партия начнётся.

Ханако кивнула, ожидая, когда уже выскользнет из машины первой и откроет дверь для своей госпожи. Акане же подавила все эмоции. Она на территории Кобаяси, и впереди ждёт нечто большее, чем просто вечер «показа невест».

…

Особняк Кобаяси был украшен декорациями под дух японских традиций. Двор, утопающий в красоте цветущего сада, казался местом из сказки. У красных ворот, под изысканным навесом, стояли две фигуры – господин Изаму и его верная помощница Саяка.

Изаму-сама наряжен в тёмно-синюю юкату с изящным узором в виде золотых волн – символ стабильности и величия. Широкий пояс завязан с идеальной точностью, а в руках всё та же трость с резной рукоятью, украшенной фамильной эмблемой Кобаяси.

Саяка, как всегда, выглядела сдержанно, при том элегантно. Кремового оттенка юката с тонкими серебристыми линиями, напоминающими лунный свет. Волосы собраны в высокий узел – такой безупречный, что казалось, будто его создавали боги каллиграфии. Она стояла чуть позади господина, с планшетом в руках, готовая фиксировать каждую деталь вечера.

Первая машина остановилась у ворот, и из неё вышла Ямадзаки Минако.

Молодая японка ступила на дорожку с плавностью, выдававшую её аристократическое воспитание, отточенное годами тренировок. Юката выполнена в оттенках бледной сакуры с золотыми акцентами на рукавах и подоле. Волосы уложены в изысканную причёску с традиционными шпильками, инкрустированными жемчугом. Она слегка наклонилась, приветствуя Изаму и Саяку.

– Ямадзаки Минако, – прозвучал её приятный голос, а эта мягкая улыбка могла свести многих мужчин с ума. – Благодарю за приглашение, Кобаяси-сама.

Изаму едва кивнул, взгляд изучающий, но благосклонный.

– Добро пожаловать, Ямадзаки-сан. Прошу, проходите.

Саяка сделала жест, указывая прислуге проводить гостью.

Следующая машина подъехала почти сразу, и из неё вышла Танака Рика.

Эта выглядела куда более уверенно, чем её предшественница. Юката тёмно-бордового цвета с золотыми узорами в виде хризантем – символа благородства, хотя, в некоторой мере, выглядела совсем немного, как вызов оппоненткам. Волосы распущенны, при этом украшены традиционным гребнем с тонкой резьбой. Взгляд живой, а походка уверенная, свободная.

– Танака Рика. Добрый вечер, Кобаяси-сама, – сказала Рика, слегка улыбаясь. – Благодарю за интересную возможность.

– О-хо-хо, Танака-сан, – ответил дед, с ухмылкой. – Рад видеть вас. Надеюсь, вечер таким для вас и окажется.

– В этом я не сомневаюсь, – отозвалась та с лёгким намёком на шутку.

Изаму лишь слегка усмехнулся, жестом приглашая её пройти внутрь, после снова перевёл взгляд на подъезжающую машину. Наружу выбралась миловидная девушка. Точь фея, только черноволосая.

– Куросаки Сатоми. Рада увидеть вас, Кобаяси-сама, – представилась скромно юная девица с миловидным лицом. Медовая юката с красным журавлём. Добрый взгляд. Да и, как ни посмотри, очень милая, добросердечная девушка.

– А как я рад, Куросаки-сан, – кивнул дед с искренней улыбкой. – Прошу, проходите. Хорошего вечера.

– Благодарю, – кивнула Сатоми и последовала за прислугой.

– Три из шести, – пробормотал Изаму себе под нос. – Что ж, теперь очередь «особых» претенденток.

Саяка чуть заметно улыбнулась, но не проронила ни слова, возвращаясь к своим записям.

Особняк Кобаяси продолжал погружаться в атмосферу вечера. Под фонарями, освещающими дорожку, вновь остановилась машина, и из неё уверенно выскочила. Да-да, ВЫСКОЧИЛА. Прям прыжком. Плям. Окубо Хина.

– Хох… – выдохнула Саяка, глаза как блюдца из любимого чайного сервиза.

Хина шла, да что там шла, прям ШЛА к вратам, как вихрь в человеческом обличье. Шаги быстрые и чёткие, точь у спортсменки, привыкшей только к победам. Юката насыщенного изумрудного цвета с золотыми и белыми линиями, стилизованными под поток ветра. Пожалуй, наряд идеально подчёркивал её энергичность и дух соперничества. Яркие красные волосы, собранные в высокий хвост, были украшены простой лентой, которая не отвлекала внимания от ясного, уверенного взгляда зелёных глаз. Прям не на смотрины шла, а на поединок. Да и рукава юкаты развевалась так завораживающе, один в один боевое знамя.

– Окубо Хина, Кобаяси-сама, – объявила она с коротким поклоном, в котором читалась скорее дружелюбная наглость, чем покорность. – Спасибо за приглашение!

Изаму внимательно смотрел на неё, задержав оценивающий взгляд на её осанке.

– Добро пожаловать, Окубо-сан. Приятно видеть столь решительный настрой.

– Спасибо, – коротко ответила та с лёгкой улыбкой. – Всегда готова к вызовам!

Похоже для неё это было просто очередное соревнование.

Саяка сделала жест, приглашая её пройти на территорию особняка. Хина без лишних церемоний направилась внутрь.

Следующая машина подъехала так тихо, что казалось, будто просто катится своим ходом. Скорее всего – электрокар. Из неё, подобно лунному лучу, выскользнула Юна Широсаки.

– Ох… – вырвалось восхищение с губ Саяки.

Дед Изаму тоже прогудел что-то невнятное, но явно довольное.

Юна выглядела совершенно иначе, чем все предыдущие участницы. Белоснежная юката с голубыми узорами цветущей сливы в морозное утро, создавала впечатление, будто она вот-вот растает в воздухе. Распущенные белые волосы мягкими волнами обрамляли лицо, а маленький гребень из полупрозрачного камня, прикреплённый к локону, мерцал, как застывшая слеза. Мягкий взгляд и спокойная походка Юны принесли с собой лёгкость, воздушность.

Она сделала глубокий поклон, который выглядел почти как часть танца.

– Широсаки Юна, Кобаяси-сама. Благодарю за столь прекрасную возможность.

Изаму изучал её долго, в глазах промелькнуло что-то, что можно было назвать искренним интересом.

– Добро пожаловать, Широсаки-сан, – произнёс он наконец, слегка кивая. – Надеюсь, этот вечер подарит вам не только возможность, но и интересные впечатления.

– Благодарю, – отозвалась она так тихо, будто её голос сам собой растворился в вечернем воздухе.

Саяка проводила её взглядом, прежде чем жестом указать прислуге сопроводить к особняку. Юна направилась внутрь с той же неспешной грацией, её вовсе не заботило мнение окружающих. Абсолютно.

Когда очередная машина подъехала к воротам, Изаму слегка выпрямился. На этот раз во взгляде мелькнула тень напряжения.

– Последняя, – тихо произнёс он, не скрывая, что ждал именно её.

Саяка кивнула, глядя, как дверь машины открывается, и из неё выходит Фудзивара Акане.

Каждый шаг был плавным, как песнь, но в каждом читалась уверенность, как если бы весь мир обязан вращаться вокруг оси этой юной особы. Юката, выбранная для вечера, подчёркивала её утончённость: глубокий оттенок тёмной вишни с серебряным узором ветвей сакуры простирался от пояса до краёв рукавов. Пояс, завязанный с абсолютной точностью, был серебристо-белым, что добавляло образу мягкой строгости. Высокий хвост, украшенный единственной шпилькой с жемчужиной, покачивался при каждом шаге, как маятник, отсчитывающий мгновения до неизбежного.

Она остановилась перед Изаму, слегка наклонив голову в учтивом, но сдержанном поклоне.

– Фудзивара Акане, – голос звучал ровно, но с лёгким оттенком прохлады. – Благодарю за приглашение, Кобаяси-сама.

Изаму смотрел на неё дольше, чем на других. Во взгляде старческих глаз смешались напряжение и скрытое восхищение, будто сам не мог поверить, что она действительно здесь. Та самая девочка из средней школы. А как выросла… Настоящая красавица.

– Добро пожаловать, Фудзивара-сан, – произнёс он, наконец. Голос был в меру строг, но уважителен. – Рад видеть, что вы приняли наше приглашение.

Акане слегка приподняла подбородок, её губы тронула лёгкая, почти невидимая улыбка. Но острая, как лезвие.

– Как я могла отказать? – ответила она, а затем добавила с ядовитой сладостью: – Это ведь такой редкий случай – оказаться на «показе невест». Скажите, Кобаяси-сама, это мероприятие задумал лично Казума-сама?

Саяка, стоявшая рядом, позволила себе едва заметно хмыкнуть, но тут же вернулась к своему обычному непроницаемому выражению.

– Ваша искренность освежает, Фудзивара-сан, – заметил Изаму, улыбнувшись краем губ. – Нет. Мероприятие – моя инициатива. Прошу, проходите. Вечер только начинается. Наслаждайтесь.

– Раз инициатива ваша, тогда благодарю вас лично за приглашение. Это было неожиданно, – Акане кивнула и направилась к особняку, каждый шаг подобен мазку кисти мастера по чистому холсту – точный, уверенный, неповторимый.

Когда она скрылась, старик Изаму выдохнул и произнёс:

– Что ж, игра началась.

– Всё так, господин, – ответила Саяка. – И уверена, она станет вашим лучшим ходом.

Изаму ничего не ответил, только постучал тростью по каменной дорожке, как дирижёр, готовящийся к началу грандиозной симфонии.

…

Сад особняка Кобаяси превратили в настоящий шедевр японских сказаний. В центре возвышалась традиционная сцена из тёмного лакированного дерева, окружённая фонарями, с которых свисали бумажные подвески. Каждая из них имела иероглиф удачи, и когда ветер касался их, те начинали петь свою тихую песню.

По краям сада стояли ширмы с росписью на тему четырёх сезонов Японии. Весенние цветы сменялись летними грозами, осенние клёны уступали место зимним снегам. А над всем этим великолепием парили ветви сакуры, роняя свои лепестки, подобно благословению с небес.

Невесты начали занимать свои места на татами. Каждая старалась держать спину прямее бамбука, понимая – их оценивают даже сейчас. Между ними слышались приглушённые разговоры:

– Ямадзаки-сан, какая приятная встреча, – фыркнула Рика, намеренно садясь рядом со старой знакомой – Минако. Говорила она ровно, но явно с лёгкой насмешкой.

Бровь Минако едва заметно дрогнула, но она сохранила безупречное выражение лица.

– А, Танака-сан, как неожиданно. Я думала, после учёбы в Америке, вы предпочитаете западный стиль мероприятий.

– Уфуфуфу, – Рика склонила голову, её улыбка стала ещё шире. – А вы, как всегда, полагаете, что знаете обо мне всё. Но на самом деле, Ямадзаки-сан, вы всё так же предсказуемы.

В воздухе почувствовалось напряжение.

Минако чуть приподняла подбородок, голос остался мягким, но в словах прозвучала острота:

– Если это так, то мне жаль, что вы всё ещё тратите на меня своё внимание.

Контр-нокдаун.

Чуть дальше от них расположились Юна и Хина. Контраст между ними был разительным – как если бы луна и молния оказались рядом. Юна, сидевшая с прямой спиной, выглядела так, будто была погружена в собственные мысли. Хина же сидела напряжённо, скрестив руки на груди, взгляд скользил по остальным девушкам, будто анализировала каждую.

– Не нервничаешь? – вдруг спросила Хина, обращаясь к Юне.

Та медленно перевела на неё свой мягкий взгляд и улыбнулась.

– Нервничать? Нет, зачем? Этот вечер просто ещё один опыт.

– Тч! – Хина фыркнула, откинув голову назад. – Ты слишком спокойная. Раздражает.

– Хм… – Юна продолжала снисходительно улыбаться. – А ты слишком напряжена. Наверное, твой способ чувствовать себя сильной?

Хина прищурилась, но во взгляде промелькнуло больше уважения, чем злости.

– Ладно, Широсаки. Ты мне начинаешь нравиться.

И тут…

Акане Фудзивара приблизилась к своему месту, и все разговоры мгновенно стихли. Её появление изменило саму атмосферу в саду. Она села на татами с грацией императрицы, едва заметным движением поправив рукав юкаты. Взгляд был спокойным, но холодным, как лёд, что заставило некоторых девушек нервно отворачиваться.

Минако и Рика переглянулись, негласно обменявшись мнением.

– Кажется, – тихо пробормотала Рика. – Теперь всё станет ещё интереснее.

Минако слегка кивнула, выпрямила спину ещё сильнее:

– Не ожидала увидеть здесь Фудзивару. Однажды я проиграла ей на районных по Го. И с нетерпением жажду реванша.

Хина, отведя взгляд от Акане, коротко усмехнулась:

– Вот это я понимаю – уверенность!

Но сидевшая рядом Юна ничего ей не ответила, лишь тихо наблюдала за Акане, словно стараясь понять её. Кажется, она показалась ей более интересной, чем другие.

Сцена была готова. Сад затаил дыхание. Даже фонари, казалось, горели чуть ярче, предвкушая начало представления.

Тук… тук… тук…

Шаги служанки Харуно по деревянному помосту прозвучали как удары древнего храмового колокола. Она появилась на сцене подобно духу из старинных легенд. И всё в ней безупречно: чёрная юката, как символ тени, следующей рядом с господином. Идеальная осанка. Взгляд, который не позволял игнорировать её присутствие.

Все разговоры мгновенно стихли, как если бы их срезало острым лезвием тишины. Харуно окинула собравшихся своим фирменным взглядом – одновременно тёплым и пронизывающим насквозь, затем учтиво поклонилась.

– Добрый вечер, уважаемые гостьи, – её голос зазвучал как музыка, каждая интонация была отточена годами практики. – Благодарим вас за то, что почтили своим присутствием это особое мероприятие, организованное семьёй Кобаяси.

Шелест ткани. Девушки невольно подались вперёд, когда Харуно сделала драматическую паузу.

– Но сейчас… – она чуть понизила голос, создавая напряжение. – Настало время представить того, ради кого этот вечер был организован. Наследника семьи Кобаяси.

Бу-дум. Бу-дум. Бу-дум!

Сердца невест почему-то забились чаще. Может из-за атмосферы вечера, а может кто-то из них, действительно, сгорал от любопытства, предвкушая увидеть, что же там за наследник, которого столько времени скрывали от общественности. Даже Акане, обычно невозмутимая как зимнее озеро, почувствовала, что её пульс участился.

– Встречайте. Ямагути Казума, – торжественно объявила Харуно.

И за ширмой послышались шаги…

Глава 8

Воздух в саду застыл. Девушки хотели зрелища. Кто же наследник Кобаяси Group? Может, какой-нибудь мелкий жирдяй? Или самовлюбленный нарцисс? А может и то и другое в одной персоне.

Ширма отъехала в сторону, и перед гостьями предстал Казума. Это мгновение, как молния посреди ночного неба. И время снова продолжило ход. Юноша без заминки прошёл дальше, к центру сцены. Необъяснимо спокойно, будто проводил подобные мероприятия с понедельника по пятницу. В лёгкой походке чувствовалась скрытая уверенность, что заставила всех девушек невольно выпрямиться, чтобы быть под стать. Кто-то из них сглотнул. Кто-то сжал пальцы на ткани юкаты. Вообще-то, этот вечер был стандартным приглашением и не было обязательной причины заводить какие-либо любовные отношения с женихом. Не им это решать, а старшим в семьях. Но почему в саду Кобаяси девичьи сердца застучали так громко?

Юката на Казуме глубокого чёрного цвета сидела идеально, как если бы её соткали из ночного неба, без единой звезды. Однако черноту разбавляли редкие серебристые рисунки в виде типичных японских облаков, изображаемых в старинных книгах. Тёмно-красный пояс подчёркивал его силуэт, создавая впечатление клубящегося алого тумана. Красавец, как ни посмотри.

Но больше всего внимания привлекала его маска. Да-да. Маска. Харуно всё-таки заставила его напялить её(не саму Харуно) и прикрыть синяки.

– К-кицунэ? – едва слышно выдохнула Рика.

Белая маска с красными узорами, изображающая легендарного лиса-оборотня, скрывала верхнюю часть его лица. Только губы оставались видны, что изогнулись в загадочной полуулыбке, от которой по спинам невест пробежали мурашки. Вот же проходимец! Как он чувствовал! Атмосферу, да и вообще.

Мысли девушек закружились вихрем.

Минако задержала взгляд на его фигуре, стараясь сохранить внешнее спокойствие: «Такой высокий… и эта осанка… Но почему маска? Что-то скрывает?»

Рика, едва заметно прищурившись, тоже скользнула взглядом по его телу: «Не толстяк – уже плюс. Уверенный взгляд. Или это маска его делает таким? Интересно, как он выглядит без неё?»

Хина подалась вперёд, точь оценивая соперника перед матчем: «О-го! Фигура что надо! Уж точно не слабак. Интересно, есть ли в нём хоть капля характера, или он просто одомашненный, как и куча других богатеньких наследничков?»

Юна наблюдала за ним с мягкой улыбкой, взгляд изучающий: «Маска хитрого лиса… любопытный выбор. Скрывать лицо – значит скрывать эмоции. Но его движения говорят больше слов. Как себя подать – точно знает.»

Сатоми аккуратно поправила рукав юкаты, стараясь не выдать нервозности: «Он держится с достоинством. Даже если носит маску, за ней, кажется, скрывается кто-то сильный. Или, может быть, ему просто неуютно? Надеюсь, он окажется добрым человеком.»

А Акане…

Не шевелилась. Её сердце билось в грудной клетке, как перепуганная кошка в ванне. Маска Казумы, как символ, резонировала слишком сильно с их прошлым. Вечно загадочный, непобедимый её соперник: «Казума… Пусть ты не помнишь меня. Не знаешь, кто я, кем мы были друг для друга. И даже если теперь передо мной кто-то новый – знай, когда-то ты уже снял все маски передо мной…»

Воздух в саду явно потяжелел от напряжения, как перед летней грозой. В хорошем смысле, конечно.

Казума остановился в центре сцены. Его фигура в маске казалась вырезанной из древней легенды. Недоступной. Мифической. А этот взгляд в прорезях маски – завораживал.

Он слегка наклонил голову, приветствуя собравшихся. Казалось, простой жест, а напряжение достигло нового пика. Бедные девочки.

– Добрый вечер, – его голос, уверенный и глубокий, разорвал тишину сада. Оборона девчат под угрозой! – Благодарю вас за то, что приехали.

Девушки грациозно кивнули. Парочка незаметно поёрзали. Казума сделал небольшую паузу, взгляд за маской скользнул по рядам невест. И продолжил, улыбнувшись:

– Для меня этот вечер тоже стал сюрпризом. Когда впервые услышал о данном мероприятии, подумал, что дед решил провести что-то вроде семейного собрания. Потом узнал, что здесь дело посерьёзнее. На самом деле, мы с дедом просто собирались посмотреть сумо. Хотя, признаться, я в этом полный профан.

Невесты переглянулись, кто-то тихо улыбнулся, оценив его откровенность. Честность, особенно неожиданная, часто подкупает.

– Но, как бы ни сложился этот вечер, считаю, что главное – возможность провести его в хорошей компании, – добавил Казума. Его голос стал чуть теплее, но всё ещё оставался уверенным. – Наши семьи сотрудничают уже много лет, и я искренне надеюсь, что совместный вечер послужит не только укреплению этих связей, но и станет приятным воспоминанием для каждого из нас.

Он чуть выпрямился, скрестив руки за спиной, и вдруг в его позе появилось что-то озорное:

– А теперь позвольте сказать пару слов о своей необычной маске. – Он слегка коснулся её пальцами, вызвав среди молоденьких невест лёгкий интерес. – Да, это простое и изящное решение явно добавляет мне загадочности. Возможно, больше положенного. Однако, должен признаться: это не стильный выбор, а – вынужденная мера.

Его губы дрогнули в лукавой улыбке.

– Если вам вдруг стало интересно, что я скрываю за ней, скажу честно: ничего особенно пугающего. Разве что пара синяков, которые я не хотел бы превращать в центральное событие вечера.

По рядам раздались тихие смешки. Даже самые напряжённые лица расслабились, а у кого-то на губах появилась лёгкая улыбка. Самоирония Казумы была заразительной и создала непринуждённость в обстановке.

– Поэтому, постараюсь показать себя таким, какой я есть внутри, будучи в маске снаружи. Теперь же, позвольте первым выступить на этой сцене и согласно традициям показать своё выступление для вас.

Девушки улыбнулись. Это был неожиданный ход со стороны жениха – отдуваться на сцене, ещё и первым. Обычно выступали только невесты, показывая те или иные свои навыки. Иными словами жест Казумы был встречен более чем одобрительно.

Он обвёл взглядом всех присутствующих и произнёс с лёгкой ухмылкой:

– Петь я умею, но скверно, – среди девушек прозвучал лёгкий смешок. – На музыкальных инструментах тоже не играю, хотя, возможно, упускаю свой шанс стать гением кото?

Хина не сдержалась и прыснула в кулачок.

– Однако, – сделал Казума эффектную паузу. – Кое-что я всё же могу предложить.

Невесты переглянулись, некоторые удивлённо, другие с явным интересом.

– Задайте мне любой вопрос, – объявил он. – По любой теме. Необязательно личной. И я постараюсь ответить честно. Иными словами, сыграем в викторину.

– Хооо? – Рика прищурилась, как кошка, заметившая интересную добычу. – Любой вопрос?

– Абсолютно, – подтвердил Казума, излучая уверенность человека, которому нечего бояться. – Можете быть первой.

Рика задумалась на мгновение, затем изогнула губы в хитрой улыбке и спросила:

– Хорошо, Казума-сама. Тогда скажите, если бы вы оказались в пустыне с одним литром воды, но к вам подошёл чужак и попросил поделиться, как бы вы поступили?

Некоторые девушки удивлённо посмотрели на Рику.

– Ого! – выдохнула Хина. – Вот это вопрос…

Минако едва заметно нахмурилась: «Как грубо ставить его в такое положение…»

Но Казума… Казума только усмехнулся под маской. Он сделал вид, что глубоко задумался, хотя его поза оставалась расслабленной.

– Интересный вопрос, Танака-сан, – начал он, складывая руки за спиной. – Рассмотрим его с научной точки зрения. Человек в пустыне, в среднем, теряет около литра воды в час из-за испарения. При температуре +40°C этот показатель увеличивается. Следовательно, один литр воды может продлить жизнь совсем немного.

В саду повисла тишина.

– Значит, вы бы отказали? – Рика подалась вперёд, чувствуя подвох.

Казума покачал головой.

– Нет. Поделился бы. Причин несколько. Первая – если этот незнакомец дошёл до меня в пустыне, значит он либо невероятно везучий, либо чертовски опытный путешественник. В любом случае, такой человек может оказаться полезным для выживания. Во-вторых, если он просит воду, а не пытается отобрать её силой, значит – либо честный человек, либо слишком слаб для драки. В обоих случаях это не угроза., – он выдержал паузу. – Но если честно, скорее всего, отдал бы ему половину воды просто ради того, чтобы посмотреть, кто из нас умрёт от обезвоживания первым. Интересный эксперимент, согласитесь?

Рика моргнула, явно не ожидав третьего пункта ответа. На лице промелькнуло неприкрытое восхищение.

– Не совсем практично, – признала она с лёгкой усмешкой. – Но неожиданно.

– Спасибо, – ответил Казума и добавил с долей иронии: – Рад, что вы оценили мои навыки выживания.

Пара девушек хихикнули, а Сатоми Куросаки тихо пробормотала себе под нос:

– Такой странный.

Акане же молча наблюдала за происходящим, но в глазах таился опасный блеск. О, она прекрасно узнавала эту манеру речи Казумы, его способность превращать любой разговор в свою игру. Посмотреть, кто умрет в пустыне первым? Такое точно в стиле «плохого» Казумы.

Сам Казума же молча выпрямился, дав девушкам время на размышления, его поза как бы говорила: «Ну? Кто осмелится задать мне следующий вопрос?»

Хлоп!

Хина Окубо внезапно хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание. В отличие от остальных девушек, она не пыталась казаться утончённой, наоборот, излучала боевую энергию.

– Хорошо, Казума-сама, – начала она с дерзкой улыбкой. – А если вопрос будет не про пустыню, а про бой?

Любопытство вновь сверкнуло в глазах девиц.

Казума слегка приподнял бровь, но остался невозмутимым.

– Удивите меня, Окубо-сан.

Хина ухмыльнулась и сказала чуть громче, чем нужно.

– Представьте: вы один, а против вас трое противников. Все без оружия, но настроены серьёзно. Ваши действия?

– Кья! Как страшно… – тихонько ахнула Сатоми, прикрыв рот рукавом юкаты.

Минако поморщилась: «Какая вульгарность. Спрашивать наследника Кобаяси о драках…»

Но Хина явно наслаждалась произведённым эффектом, зелёные глаза вон как разгорелись азартом.

Казума, не меняя выражения лица, сделал шаг ближе к краю сцены, руки всё ещё оставались сложенными за спиной.

– Трое против одного, говорите? – протянул он задумчиво, склонив голову набок. В его позе читалось что-то опасное.

– Именно! – подтвердила Хина, её глаза блеснули ещё большим предвкушением.

Тишина.

И Казума ответил:

– Знаете, Окубо-сан, если эти трое окажутся такими же очаровательными девушками, как присутствующие здесь, думаю, с удовольствием сдамся в плен.