Текст книги "Приручи мои желания (СИ)"
Автор книги: Ольга Тимофеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
37. Алиса
Втягиваю носом аромат того, во что упираюсь лицом. Нежный яблочный запах щекочет пазухи. Я словно в яблоневом саду.
Приоткрываю глаза и вижу темную подушку. Не моя. Приподнимаю голову и осматриваюсь. Какого черта я сплю в ее комнате, и где сама Гаечка?
Скидываю плед и, прикрывая зевающий рот рукой, сажусь. Судя по тому, что я в одежде, а постель не растелена, я вчера уснул прямо тут. И был заботливо укрыт. Она же ночевала где-то еще. Я бы точно не забыл ночь с ней и не упустил бы такую возможность.
По шуму льющейся воды догадываюсь, где надо искать ее. Тихо стучу, но мне никто не отвечает. Прости, детка, но я не могу пропустить такое зрелище. Захожу в помещение, попадая в облако пара. Жаль, шторка не прозрачная и ничего не видно.
– Доброе утро, Гаечка.
Когда произносил это, хотел просто ее подразнить. Но то, как эффектно она падала, получилось даже лучше, чем я ожидал. Ее упругая попка прямо в моих ладошках. И пусть между нами тонкий слой ткани, это не помешало мне прочувствовать ее. Коснуться пальцами там, где я уже почти потерял надежду ее потрогать. И тут такой подарок судьбы.
– Руки убери и вон отсюда, – переходит на крик. Подталкиваю ее корпус вперёд, чтобы она встала на ноги.
– Я не хотел тебя так напугать, – пытаюсь говорить серьезно, но все равно смешно.
– Напугать? Я вот думаю, ты это все специально задумал. Гад. Не думала, что такой подлый. Знала бы, разбудила вчера и выперла домой. И выйди, мне надо одеться.
– Можешь одеваться при мне, я не против, – шучу в ответ. Забавляет эта ее злость по отношению ко мне. Все лучше, чем равнодушие.
– Если ты сейчас же не выйдешь, то я, – замолкает, подбирая нужное слово, – я…
– Будешь одеваться при мне, – заканчиваю за нее. И, сняв с вешалки розовое полотенце, протягиваю ей. За шторку.
Быстро выхватывает и закручивается в него.
Все, что хочу сейчас, чтобы открыла шторку. Взглянуть одним глазком. Для бодрого утра. Такую вспотевшую полусекси.
Откликается на мои мольбы и отодвигает шторку, которая разделяет нас. Да… малышка. Гаечка. Богиня. Влажные рыжие волосы перекинуты через плечо. На коже капли не вытертой воды. Если бы она только подала знак. Один. Я бы слизал с нее эту росу и дал кайфануть.
– На мне узоров нет и цветы не растут. – Портит всю красоту момента. – Хватит пялиться.
– Можно мне тоже в душ?
– Сначала дай мне одеться.
Ещё раз скольжу по ней взглядом. Надо быть железным, чтобы выдержать такое испытание. Маркуша скоро в узел свяжется и повесится на ближайшем столбе.
– Ты очень красивая.
Хочу. Хочу видеть этот вспыхнувший румянец на щеках. И не от того, что она после душа. Хочу провести языком по этим прикушенным пухлым губкам. Хочу смотреть в эти большие глаза и ловить в них стеснение. Хочу, мать твою, всю ее.
Но не сейчас. Пусть сама захочет меня.
Выдыхаю и оставляю ее. Мне бы сейчас свалить. Оставить одну. Чтоб подумала. Чтоб соскучилась. Чтоб эта неопределенность давила на нее. И она сорвалась.
Но желание побыть с ней сильнее. Поэтому подпираю спиной стену напротив и жду, когда она освободит помещение.
Через пару минут возникает передо мной. Уже в одежде. Но не менее соблазнительная.
– Ванна свободна, – Кивает через плечо. И проходит мимо. Даже не смотрит. Коза. Я же спас ее от падения. Могла бы и отблагодарить. Но я уже понял, что гостеприимство – это не ее конек. Скрываюсь в ванной и раздеваюсь.
У ванны со шторкой есть свои плюсы. Можно вот так кого-то обнять. Хотя в душевой кабинке не менее значимое превосходство в виде прозрачной двери.
Через минуту дверь приоткрывается. И те доли секунды в надежде, что она передумала, рушаться, когда в нее протискивается рука с чистым полотенцем.
– Может зайдешь? Спинку пошаруешь? Разрешу даже это сделать коготками, – Усмехаюсь и снова дразню.
– Кота себе заведи, если появляется желание побыть когтеточкой.
– Да, кошечка, непременно. Уже есть одна на примете.
Пальцы с полотенцем разжимаются и я едва успеваю подхватить его, пока не упало на пол.
38. Алиса
Пока жду «дзинь» от микроволновки, сижу на кухне и смотрю в сторону ванны. Насколько далеко все зашло?
Совершенно посторонний мужчина сейчас моется в моем душе. А если он выйдет без одежды? От Марка и его настойчивости точно можно ожидать, чего угодно.
Шум льющейся воды стихает, а я усилием воли отвожу взгляд в сторону. Чтобы не подумал, что жду его эффектного появления.
Как только микроволновка издает победный гонг, поднимаюсь и достаю тарелку с разогретыми макаронами и курицей.
Напрягаюсь, когда слышу, как дверь в ванную открывается и кто-то медленными шагами, прилипая влажными ступнями к паркету, идет в мою сторону.
Это просто друг. Просто друг. И не надо думать о.. Разворачиваюсь к нему… о майке, надетой на еще влажное тело. И теперь на этой самой футболке мокрыми пятнышками проступают не вытертые капли воды. Ещё чуть-чуть и я захочу возглавить фан-клуб девочек, текущих от мужских торсов.
– Гаечка, можно мне кофе? – Садится медленно за стол, игнорируя тарелку с едой, и упирается спиной в стену. Кладет локоть на столешницу и наблюдает за мной.
– Сначала завтрак. Потом кофе. – Ставлю перед ним тарелку.
– Я не ем по утрам, можно мне просто кофе? – Заглядывает в глаза, извиняясь.
– Уже ешь. Я погрела.
– Гаечка, пожалуйста. Мне просто нужна кружка кофе. – Умоляюще смотрит, будто просит таблетку от жуткого похмелья.
– Сначала завтрак. – Обхожу стол и сажусь напротив. Наблюдаю, как Марк сжимает зубы и выдыхает через нос. Кажется, кто-то еле сдерживается, чтобы не послать меня. Но берет вилку в руку и, медленно накручивая спагетти на вилку, отправляет их в рот.
– Вкусно? – Следую его примеру, только палочками.
– Вкусно, – коротко отвечает и, пережевывая, добавляет: – Не люблю, когда мне начинают указывать, что мне делать. Ломают мои привычки и правила.
– Правильно – как раз есть по утрам, – отвечаю ёмким замечанием, с которым сложно поспорить.
– Я сам устанавливаю правила.
– Не в моем доме. – Качаю головой. Мы не босс и подчиненная, чтобы я играла по его правилам. – Можешь уходить и там пить, что хочешь и сколько хочешь.
Вилка и наколотым куском курицы зависает в воздухе, когда он слышит это. И он либо бросит ее сейчас и уйдет, либо набросится на меня.
– Наказать бы твой рот за то, что дерзит и спорит, – ухмыляется и смотрит на мои губы. Да. Впервые ловлю себя на мысли, что не прочь получить наказание от него. Пытаюсь выхватить у проснувшегося после полугодовой спячки либидо транспоранты и остановить надвигающуюся стачку. Нет, нет, нет. Быстрее хочу расправиться с едой, чтобы не думать об этом. Откуда вообще эти мысли? Он просто переночевал! Причем, совершенно случайно.
– Я переодеваться на работу и тебе советую поторопиться. – Убираю тарелку в раковину и поскорее ретируюсь, пока не попала в плен.
Выдыхаю, стоя в коридоре, и прислушиваюсь к шуму на кухне. Характерный металлический лязг вилки от соприкосновения с тарелкой. Он ест. Значит, я могу быстро переодеться. Выдвигаю шуфлядку с бельем и выбираю на сегодня.
Оно все прекрасно. Но лучше взять что-то темное. Темно-синий закрытый. Подарок Леры на день рождения. Стягиваю с себя футболку, под которой ничего нет, и надеваю бюстгальтер.
Провожу кончиками пальцев по шлейкам, сдавливая в конце грудь. Следом стягиваю штаны, под которыми тоже ничего нет. И хорошо, что он не знал, а то все обучение закончилось бы, не успев начаться, а учитель был бы дисквалифицирован.
Слышу на кухне шум воды из-под крана. И быстро натягиваю трусики в тон бюстгалтеру . Поворачиваюсь полубоком к зеркалу и любуюсь на попу. Само совершенство.
– Ты что, в этом собралась на работу? – Дергаюсь от голоса сзади. И даже прикрыться нечем. Но потом до меня доходит смысл его слов.
– Да. В этом. – Опускаю руки и разворачиваюсь к шкафу, чтобы найти джинсы. – Что-то не так?
Чую, что играю с огнем, но не могу уже остановиться.
– Для кого?– Голос совсем рядом. – Для этого длинного?
Хватает за запястье и разворачивает к себе. Пытаюсь высвободиться, но парень сильнее сжимает, заводя руки за спину. И прижимает к двери.
– Пусти. – Дёргаю всем телом, но от этого только сильнее зажимает меня. Пытаюсь вырваться, но он сильнее сжимает. Приподнимает бровь и смотрит в глаза. Ждет ответа.
– Да, для него, – злю в ответ.
– А чего тогда он не пришел вчера фильм посмотреть?
– Могу сегодня позвать, – ухмыляюсь в ответ.
– Ты в этом не пойдешь, – смотрит в глаза, а сам рукой сжимает попу, проводя кончиками пальцев под кружевом. Между нами минимальный клиренс до столкновения.
– Еще как пойду, и ты не будешь командовать в моем доме.
Резко наклоняется к моей шее, прижимаясь губами. Йо...шкapoлинский машиностроительной завод. Сводит все внутри. Мышцы стали как ленточки. Повелись на эту провокацию и предательски теперь отказываются толкнуть его с силой в грудь.
Одной рукой удерживает тело, чтобы я не вырвалась, а второй – шею, чтобы не могла вертеть. Втягивает кожу и посасывает, покусывая зубами место. Японские подшипники. Ноги немеют, когда своей щетиной цепляет кожу на шее.
Эйфория от его губ проходит, когда я понимаю что он сделал. Засос. На шее.
– Теперь он будет знать, что ты занята. – Усмехается в шею и отстраняется.
Какого черта я его не оттолкнула сама?
39. Алиса
– На сегодня билеты в кино закончились, – пожалуй, это самая длинная фраза, сказанная мною с того момента, как он чмокнул меня в шею, оставив этот кровоподтек. Теперь я оставляю его без единого шанса на встречу.
Выхожу из его автомобиля, согласившись в качестве компенсации воспользоваться Марком в качестве личного водителя. Специально хлопаю дверями его очень дорого-любимой машины, чтобы сердце всплакнуло от того, как ей больно.
На шее горит пусть и небольшой, но до безумия сексуальный след, оставленный без моего разрешения. И теперь придется целый день ходить с этим шарфом на шее и объяснять, почему я выгляжу как Айседора Дункан. Главное – не повторить ее судьбу.
– Пока, красотка. – Слышу в спину, но не оборачиваюсь и исчезаю в здании.
Войдя в мастерскую, спотыкаюсь о несколько пар глаз, рассматривающих меня.
– Что? – спрашиваю сразу у всех, потому что мне кажется, что они уже знают, что я скрываю под шарфом и хотят устроить мне товарищеский суд.
– Алиса, ты ведь понимаешь, что ему нужно? – Складывает на груди руки Гена и смотрит на меня.
– Кому ему? – Смотрю на них на всех не понимая, о чем речь. И, похоже, дело не в шарфе.
– Мужику, что подвез тебя.
– Вы следите за мной, что ли?
– Нет, но если бы ты не хотела, чтоб тебя увидели, ты бы не афишировала это.
Приехали.
– Слушайте, не лезьте в мою жизнь. За собой следите. Если мне нужен будет совет, я спрошу.
Знаю, что они хотят мне добра, хотят лучшего. Но я, черт возьми, не люблю, когда лезут со своими рекомендациями. Тем более туда, где я сама ещё не разобралась.
– Алиса, давай отойдем, – берет под руку Гена, как самый старший и уводит в раздевалку.
– Просто будь с ним осторожна. У этих богачей все просто. Нашел цель, добился. И ты, как мотылек, летишь на это богатство. А ты – всего лишь та цель, которую хочется добиться. Потом поставит галочку и вычеркнет. Просто не дай себя запутать ложными обещаниями.
– Между нами ничего нет, – поправляю шарф, чтобы не светить тем, чего именно между нами нет.– И он просто меня подвез до работы.
– Из дома?
Откуда же еще меня можно везти в такую рань.
– Нет, этот парень ремонтировал у нас автомобиль. И мы встретились в супермаркете.
– В восемь утра? – Бог мой, это выходит из-под контроля и я должна как-то остановить эту лавину вранья, пока сама не запуталась в ней.
– Черт, я что, должна отчитываться, если перед работой зашла купить тампоны в супермаркет? – Слезы и прокладки – две темы, которые посторонние мужчины стараются избегать в разговоре с женщинами.
– Ммм, хорошо, если так. Так, на всякий случай, хотел предупредить. Всем этим богачам нужна красивая картинка, никто не полезет во внутренний мир другого человека. – Давит на самое больное. Как будто знает Марка давно и рисует мне мое будущее, о котором я даже не должна думать.
– Мне надо переодеться, – перевожу разговор на другую тему и выпроваживаю Гену из раздевалки. Защелкиваю дверь на крючок, чтобы больше никто не решил почитать мне лекцию о поведении.
Сажусь на скамейку и, упираясь локтями в колени, кладу подбородок на сложенные кулаки.
Почему вдруг всем стало дело до меня? Что-то никто не рвался спасать меня и лечить, когда я заболела. Кроме него.
Будто почувствовав, что думаю о нем, тут же получаю сообщение:
“Ладно, извини, но ты сама дразнила меня”
“Извинения будут приняты. Но не так быстро”
“Что не так?” – Получаю следом еще одно сообщение.
“Думаю, ты не так меня понял”
Что я несу?! Но сейчас почему-то стойкое желание сделать его виноватым во всем.
“А как я должен был тебя понять?”
“Я не соблазняла тебя и не давала никаких поводов”
Стягиваю джинсы и блузку и переодеваюсь в рабочую футболку и комбез.
“Ты пригласила меня к себе вчера”
Вот именно.
“И сразу сказала, что мы будем делать”
Заплетаю волосы в косу, чтобы не мешали.
“Но что-то ты сегодня не сильно и отталкивала меня. Кажется, даже постанывала, когда я целовал тебя в шею”
Информация через зрительные каналы мгновенно попадает в мозг, в нейроны тут же распространяют эту информацию по телу, бросая в дрожь от воспоминаний. Да что это вообще такое?
“Тебе показалось”
Набираю дрожащими пальцами.
“Хочешь, чтобы доказал, что не показалось?”
О да, вопят мышцы, что так подло подвели меня с утра.
“Нет”
Сухо отвечает мозг, понимая, что ничем хорошим и приличным это не закончится. Если уж тело отказывается ему подчиняться.
А потом все пойдет по сценарию Гены.
40. Марк
Сколько бы не отрицала, все равно я слышал, как она стонала. Ну, может быть, почти стонала. Но точно не отталкивала. Я даже начал ловить себя на мысли, что найти к ней ключ и соблазнить – чертовски увлекательное занятие. Особенно, когда она так усиленно сопротивлялась, но одновременно искала повод встретиться.
Закончив с делами уже после восьми, снова сажусь за руль и снова еду в этот пригород Москвы.
И хотя сегодня я буду ночевать у себя, но хочу ее увидеть и проверить, показалось мне утром или нет.
Она всегда долго идёт к двери, чтобы открыть. А увидев меня в глазок, и вовсе может сделать вид, что ее нет дома. Но путем несложных математических вычислений, я знаю, куда выходят окна ее квартиры. И я видел там свет. Поэтому просто зажимаю дверной звонок пальцем. Пока он нещадно трезвонит. Жду.
Есть только два способа остановить это. Отключить звонок или открыть дверь. Благо она останавливается на втором.
– Что-то забыл?
Не здороваясь. Видимо, потому что уже виделись с утра.
– Забыл сказать, что ты очень красивая? – Привык уже, что она редко приглашает, поэтому захожу сам, закрывая за собой дверь.
– Можно было сказать по телефону, если это так важно.
Стягиваю обувь, рассматривая ее серую футболку с широким вырезом, аппетитно оголяющим одно плечо. Под которой, судя по всему, ничего нет.
– Тебе так нравится кормить меня вне зависимости, хочу я есть или нет, что надеялся, ты не выставишь меня голодным? – Натягиваю самую убийственную улыбку из своего арсенала.
– Я все съела? – Складывает руки на груди, пряча под слоем ткани то, что я и так уже подметил.
– Такая обжора, – усмехаюсь, закатывая рукава, и смотрю на ее шею.
– Я тебя не приглашала вообще-то. И у меня действительно ничего нет из еды.
– Тебе очень идёт, – киваю на шею, зная, что сама догадается. – Поклонник оценил?
– Он не смотрел туда. Предпочитал рассматривать белье. Думаю завтра надеть то, что ты подарил. Ему точно понравится.
И я не знаю наверняка, правду она говорит сейчас или сочиняет, но точно знает, куда уколоть, чтобы закипятить мою кровь.
– Тогда придется поставить еще парочку отметок, чтобы он точно чувствовал себя как на минном поле. Сделай хотя бы кофе.
На этом подмигиваю ей и скрываюсь в ванной, чтобы помыть руки.
У нее какой-то пунктик на этом кофе, поэтому специально вплетаю его, чтобы зацепить ещё больше.
Когда спустя минуту появляюсь на кухне, она уже что-то греет в микроволновке. Втягиваю носом аромат разогреваемой еды и рот наполняется слюной.
– Кто кофе пьет на ночь? Потом не уснешь.
Говорит так спокойно и без задней мысли, что становится даже неловко пошлить в ответ. Но и удержаться сложно.
– А кто сказал, что я собираюсь спать?
Одна непристойная мысль точно вспыхнула в ее глазах, которыми она сейчас меня поджигает.
Она не отвечает и не спорит в ответ, просто разворачивается к источнику микроволн и достает оттуда тарелку с едой. На этот раз там жареная картошка. Ммм… Как дома. Значит всё-таки не все съела.
– Мяса нет, извини, я тебя не ждала.
– А говорила, что все съела? – Беру в руку вилку и усмехаюсь.
– Она старая, я все равно собиралась ее выбрасывать? – Усаживается напротив и поджимает губы. Делает недовольный вид, но при этом язвит. И кайфует от этого.
– Я скину своему юристу твои координаты. Если что-то со мной случится, он придет сюда искать мой труп. – Да, я дам тебе то, что ты хочешь. Ещё пару реплик для тренировки язычка. Сегодня ему придется быть гибким и сговорчивым.
41. Марк
– Не утруждайся, я вызову твоего водителя и сама сброшу тело с балкона.
Интересно бы смотрелся небольшой засос на плече. И так игриво бы выскальзывал из-под кромки горловины.
– Какой фильм будем сегодня смотреть?
– Никакой. Я ложусь спать, потому что не выспалась. А ты едешь туда, где собирался спать всю ночь.
– Я думал, мы посмотрим фильм. – Надуваю недовольно губы.
– Нет.
– Форсаж. – Задумывается на пару секунд, но потом более уверенно машет головой.
– Прирожденный гонщик.– Как легко ее читать по сжатым губам и чуть расширяющимся ноздрям.
– Нет, – отвечает уже менее уверенно.
– Овердрайв. Стритрейсеры.
– Нет, Марк, – говорит, но уже улыбается. Лед начал таять. Осталось просто немного полить его горяченьким и все.
– Ладно, тогда я буду один смотреть Такси.
– У себя дома. – Вижу как расплываются губы в улыбке.
– А разве ты не говорила, чувствуй себя как дома?
– Нет. Я такого не говорила. И вообще, доедай и уезжай. Я ложусь спать.
– Очень вкусно, между прочим. Спасибо, кулинарная богиня. Можно кофе еще?
– Нет, – Забирает тарелку и качает головой. – Никто не пьет кофе по вечерам.
– Утром нельзя, надо завтракать. Вечером нельзя, надо сать. Когда его можно-то пить?
– Чтоб ты знал, у меня вообще нет в доме кофе. Закончился.
– У тебя тут жарко. – Стягиваю толстовку, перекидывая через спинку стула, и боковым зрением вижу, как рассматривает меня. Шумно выдыхает и выходит из кухни. Оставляет меня одного.
Мальчишка внутри, что когда-то спрятался, вновь вылез наружу. Кажется, я когда-то не дотягал кого-то за косички. Кризис десяти лет, что ли, начался?
– Гаечка, – заглядываю в спальню, наблюдая, как она расчесывает свои длинные вьющиеся волосы. Хотел бы зарыться в них и пропустить между пальцев. Ощутить мягкость этих волн. – Может, все-таки посмотрим?
– Я, правда, устала и хочу спать.
Смотрю на нее длинным испытывающим взглядом. Она ведь знает, что я не отступлю, просто хочет проверить свои границы и мои. Но они бесконечны, если вопрос касается того, чего я хочу.
– Ладно, но если уснешь опять, я скину тебя на пол.
– Хорошо, – киваю и соглашаюсь на любые условия. Но это не понадобится.
Включаю Такси – самую первую часть, как и обещал. Потому что именно на этом фильме она сдалась. И наблюдаю, как по ее лицу расплывается улыбка, а взгляд рассеянно смотрит куда-то мимо экрана. Скорее, воспоминания приятные. О детстве или что-то связанное с этим фильмом.
– Нравится фильм? – Присаживаюсь на край кровати и она тут же отодвигается к стене.
– Да, первый раз смотрела его в кинотеатре. Тогда еще мама была жива. Я мечтала стать таксистом. Девушка-таксист – это ведь круто. Но потом меня затянуло в механику. Ложись, или так и будешь сидеть? – Кивает на подушку рядом.
Специально ложусь так близко к ней, как получается. Задеваю руку и бедро.
Смотрим фильм минут пять от силы, пока дело не доходит до того, как таксист решается-таки переспать со своей девушкой через два года знакомства. Бедняга. Надо действовать увереннее, приятель.
Главное – неожиданность. Поэтому резко поворачиваюсь на бок и через секунду лежу на ней, прижимая к матрасу, и упираюсь локтями в кровать.
– Попалась, Гаечка?
