Текст книги "Море наизнанку (СИ)"
Автор книги: Ольга Свириденкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
Глава 32
Марина прозвонилась по нескольким объявлениям. И ее тут же атаковали представители риэлторских фирм. Казалось, все риэлторы, на которых она хоть однажды попала, занесли ее в списки потенциальных клиентов и теперь не отвяжутся, пока не заключат с нею договор. На звонки приходилось отвечать, и это напрягало, не давая работать над рассказами. Нужно было выбрать какую-то одну фирму и вести дела только через нее, но Марина и Толик никак не могли определиться со стоимостью квартиры.
Однажды утром Марина схватила зазвонивший мобильник и, не сомневаясь, что это риэлторы, нажала на кнопку и бодро крикнула: «Да»! И чуть не выронила телефон, узнав голос Кости.
– Привет, – сказал он: так спокойно и буднично, будто они только накануне созванивались и ничего не случилось. – Как ты? Не забыла меня еще?
– Нет, – Марина почувствовала, как сердце начинает отчаянно, суматошно стучать. – Конечно, не забыла, о господи!
– Как твои дела?
– М-м… терпимо…
– Где ты сейчас?
– Дома.
– А я в твоем дворе, возле твоего подъезда, – Костя помолчал, давая ей время осмыслить эту невероятную новость. – Спустишься ко мне? Я тут насмотрел одно заведение неподалеку, можем там посидеть…
– Да, Костя! – закричала Марина. – Конечно, я сейчас выйду! Не уходи никуда, пожалуйста!
– Не уйду, – пообещал он. – Одевайся спокойно, не торопись.
Марина заметалась по квартире, не зная, за что хвататься. Какая там хоть погода, тепло или холодно? Она не накрашена и выглядит просто ужасно! Хорошо, что хоть обновила стрижку и помыла сегодня с утра голову, а то бы вообще был кошмар…
Костя ждет ее возле подъезда! Он приехал, он хочет поговорить с ней! Мысли Марины путались, из рук все валилось. О господи, ну разве можно устраивать ей такие сюрпризы?! Она же сейчас с ума сойдет от избытка волнения и радости…
Наконец Марине удалось облачиться в светлые брюки и нарядную красную кофточку с сексапильным вырезом. Прихватив с собой пиджачок на случай холодного ветра, Марина распахнула в прихожей шкафы и начала вытаскивать обувь. Вот они – красные туфли на высоких, устойчивых каблучках, их она не брала на юг и надевала только в начале лета, то есть Костя ее в них не видел. Взяв с вешалки сумочку, Марина спохватилась, что забыла накраситься. Припудрилась, накрасила губы – на остальное не оставалось времени, и выскочила из квартиры, запоздало вспомнив, что надо было обрызгаться духами, да и зонтик не мешало бы захватить. Но теперь было поздно, и Костины духи у нее где-то запрятаны, не отыщешь в такой суматохе.
Когда Марина дожидалась лифта, ее вдруг пронзила чудовищная мысль: а что, если Костя просто решил над ней зло подшутить? Позвонил из Алушты и нарочно сказал, что он здесь – посмотреть, как она отреагирует на его звонок, а потом посмеяться на ней. Мысль была совершенно идиотской, но Марина не могла от нее отделаться до того момента, как выскочила из двери подъезда и увидела Костю.
И тут до нее вдруг дошло, что она вырядилась, словно на парад. Так сексапильно и броско, что это выглядело даже неприлично, учитывая обстановку свидания. Но она не задумывалась, как ей одеваться, все эти яркие вещи она доставала машинально: красные туфли и кофточку, красный браслет, красную помаду…
– Ну, привет еще раз, – Костя подошел и, как ни в чем не бывало, легонько поцеловал ее в губы. Окинул ее с головы до ног чуть насмешливым взглядом, потом пристально, испытующе посмотрел в глаза. – Рада или нет, что я здесь? Говори!
– Конечно же, рада, – пробормотала Марина с глуповато-счастливой улыбкой. – Мог бы и не спрашивать…
Костины глаза начали темнеть, как небо перед штормом.
– Мог бы и не спрашивать, – передразнил он с сарказмом. – Это после трех недель твоего молчания, да? Почему ты до сих пор мне не позвонила?! Ждала, чтоб я позвонил первым? Кто кому в душу плюнул, а?! А если бы я не приехал? Ты так бы и не позвонила сама?! – он схватил ее за плечи и легонько потряс. – Извини, Марин. Не собирался я так, просто… невольно прорвалось…
Марина с жалобным всхлипом вцепилась в его руку.
– Ты простишь меня? Костя, ты простишь?!
– Тихо, все хорошо, – он обнял ее и крепко прижал к себе, целуя лицо и волосы. – Конечно, прощу… Уже простил, черт возьми! А чего бы я тогда приехал и притащился сюда?
Они прошли в бар или, вернее, маленький ресторанчик, где Марина любила сидеть с Наташкой. Так чудесно и странно было сидеть здесь с Костей, за любимым столиком в уголке. Не верилось, просто не верилось, что все происходит в реале, а не в ее грезах! Марина не могла насмотреться на Костю, не могла удержаться, чтобы поминутно не трогать его за руку или за плечо. Он снова с ней… это просто чудо!
И пусть в его глазах то и дело вспыхивают молнии. Все равно он простил ее – она это знала и чувствовала. И потому ей никак не удавалась напустить на лицо выражение раскаяния. Рот растягивался в улыбке, глаза светились от радости. И Костя невольно улыбался в ответ, хотя через секунду снова становился серьезным. Марина чувствовала, что его терзают два противоречивых желания: задать ей хорошую взбучку и заласкать до изнеможения. Впрочем, никакого противоречия тут не было – напротив, все было естественно и закономерно.
– Вот, как можно было так сделать? – с упреком спрашивал Костя. – Сбежала, да еще и отключила мобильник! Я чуть с ума не сошел, хотел было мчаться на машине за поездом, чтобы перехватить тебя на какой-нибудь станции. Но ты же хорошо постаралась, чтобы я не успел. Да и Мишка убедил меня не валять дурака. Сказал, что все равно не догоню, только влипну в таком состоянии в какое-нибудь ДТП, и кому станет легче?
– Мишка? – переспросила Марина.
– Ну да, Наташкин жених, – Костя посмотрел на нее с легким удивлением. – А что, Наташка не рассказала тебе… подробности душераздирающей сцены?
Марина тяжко вздохнула:
– Нет, не рассказала. Побоялась меня морально добить.
– Вот как? Ну да, понимаю. Ведь ты же в этой истории – жертва, тебя следовало пожалеть… Извини, Марин. Сам на себя злюсь, но не могу удержаться, чтобы не выплескиваться.
– Еще бы! Ведь я причинила тебе столько страданий!
– Бог с ним, это все позади, – он порывисто стиснул ее руку. – И я, надо сказать, отчасти сам виноват. Я передавил на тебя! Обращался с тобой, как с дитём, за которого нужно все решать и которому самостоятельность только повредит. А тут еще принесли черти твоего благоверного, и на тебя начали давить с двух сторон.
– Ты знаешь про Толика?
– Знаю: Наташка мне все рассказала. Да мне бы и без нее доложили: ведь когда вы уезжали вместе, все поняли, что этот твой муж… И ведь какого я дурака свалял, а? Чувствовал, что с тобой что-то не в порядке, и не попытался поговорить по душам. Привез тебя к обеду в пансионат и уехал.
Марина виновато вздохнула и покачала головой.
– Я бы все равно не рассказала про мужа. Надо было рассказать сразу, а я не решилась. И… как было рассказать потом? Ты бы понял, что я тебя обманула, что я на такое способна, что мне нельзя полностью доверять! То есть ты бы во мне разочаровался. А я этого ужасно боялась.
– Боялась? – изумленно переспросил он. – Боялась, что я разочаруюсь в тебе и перестану тебе доверять? Маринка, ну ты даешь! Да как тебе такое могло прийти в голову?!
– Но ведь ты же рассказывал, как разладилось у вас с Катей. Стоило ей обмануть тебя один раз…
– Ничего себе «невинный обман» – поехать без жениха в турпоездку и встречаться с другим мужиком, – Костя сардонически усмехнулся. – Как ты можешь сравнивать это и то, что ты не рассказала мне сразу про Толика? И почему… почему ты была так уверена, что я бы тебя не понял?! Кем ты меня считаешь? Упертым твердолобым максималистом? – он глянул на нее с укоризной и вдруг рассмеялся. – Ну да, так и есть. Ты считаешь меня именно таким. Но, конечно, я сам виноват: не надо было строить из себя слишком принципиального. Ты… ты ведь из-за этого сбежала, да? Испугалась, что тебе будет со мной сложно жить?
– Нет, – Марина посмотрела на него с замешательством. – Не из-за этого, Костя.
– Ну же, выкладывай, – мягко потребовал он. – Нельзя больше играть в недомолвки, Марин, сама видишь, чем это заканчивается.
И она рассказала ему о том, что перечувствовала и передумала в самый последний день, после того как он спас упавшего с волнореза мужчину. К ее удивлению, Костя не рассердился, а только разволновался.
– Да, понимаю тебя, – сказал он с невеселой усмешкой. – Какой женщине понравится, когда на ее мужика кто-то виснет и лезет к нему с поцелуями? Я потом вспоминал этот случай, думал, не он ли стал для тебя той самой последней каплей… Марин, я больше там не работаю. На этот сезон мне уже нашли замену, а потом я к этому делу не вернусь. Хватит, прокачал маскулинность… настолько, что ты решила, что из меня не получится надежного и верного мужа. И да, – он беспокойно нахмурился, – если ты так боишься Алушты…
– Я буду жить с тобой там, – поспешно отозвалась Марина. – Я уже все обдумала и решила. И мне нечего здесь оставлять, меня ничего здесь не держит!
Костя посмотрел на нее с обожанием и признательно сжал ее руку.
– Давай сделаем так… Поживем на ЮБК пару лет, не строя глобальных планов, а потом… потом будет видно! Если не приживешься, будем думать, как дальше. В любом случае, в Москве у тебя останется квартира… Не волнуйся! Я уже говорил со своим бывшим компаньоном, он сейчас держит риэлторскую фирму. Найдем хороший вариант размена… И у моей матери есть квартира, которая когда-нибудь достанется мне. Так что вернуться мы сможем всегда, если захотим… Кстати, матушке не терпится поскорее с тобой познакомиться, – взгляд Кости повеселел. – Весь вечер вчера приговаривала: «Неужели для тебя, наконец, нашлась подходящая пара? И не какая-нибудь девчонка, а взрослая и серьезная женщина?»
– Вчера вечером? А… когда ты приехал?
– Да вечером и приехал. Точнее, прилетел на самолете. Переночевал у матери, а утром спокойно собрался и поехал к тебе.
– Но… как ты узнал мой адрес?! – пораженно вскричала Марина. Только сейчас до нее дошло, что он звонил со двора ее дома, а не откуда-то из Москвы.
Костя интригующе прищурился:
– Наташка сказала. Я звонил ей вчера, узнать, как ты поживаешь… со своим проклятым благоверным. Двадцать три дня без тебя… Я больше не мог выдержать! Думаю: приеду в Москву, а там будь что будет. Может, она уже пожалела, что вернулась к мужу… В общем, решил позвонить Наташке и разузнать про тебя. Звоню, спрашиваю. И вдруг она мне оптимистично сообщает, что ты подала на развод и что ты без меня уже совсем помираешь.
– Она прямо так и сказала? – Марина почувствовала, что краснеет. – Ну, милая подружка!
– Наташка-то молодец, а вот ты… – глаза Кости снова потемнели. – Марин, я не знаю, как это назвать, у меня слов просто нет. Ты вообще хоть собиралась звонить?!
Марина посмотрела на него с глубоким волнением.
– Я столько раз хотела тебе позвонить. И не могла набраться решимости! Боялась, что ты даже не станешь разговаривать, а просто пошлешь меня к черту, – она грустно вздохнула и прибавила: – Костя, как там ни крути, а я ведь тебя предала…
– Глупости, – возразил он. – Предательство – это когда поступают сознательно и обдуманно. А ты действовала под влиянием эмоций и обработки мужа. Кстати, а как ты вообще решилась подать на развод? Вот так вот взять и подать – без меня!
Марина невольно рассмеялась.
– Костя! Ты считаешь меня совсем уж несамостоятельной, будто я и не жила без тебя до целых тридцати лет. Как подала на развод? Да просто… просто я поняла, что уже не смогу жить, как прежде. Я изменилась за те три недели, что провела вместе с тобой. Как сказал Толик: «Ты вернулась из этого проклятого Крыма другой, тебя будто бы подменили»… Как жалко, что я не поняла это вовремя! Ведь я же… я же чуть не потеряла тебя, о господи!
Он крепко обнял ее и принялся успокаивающе целовать.
– Все позади, дорогая, не нужно больше расстраиваться! И может, оно даже к лучшему, что все так случилось. Да, нам обоим пришлось очень туго, мы оба намучались. Но зато теперь мы точно уверены, что у нас все серьезно, что у нас был не просто курортный роман…
За окном послышался шум: полил дождь, собиравшийся с самого утра. Костя целовал Марину и говорил, как хорошо будет на ЮБК, когда они вернутся туда после волокиты с разменом квартиры. Наверное, это произойдет в конце сентября. Исчезнут толпы туристов, спадет изнуряющая жара, и можно будет спокойно путешествовать по разным интересным местам, купаться в еще теплом море. И, наверное, в октябре они сыграют свадьбу – должны успеть в октябре. Какое платье ей хочется: кремовое, голубое, розовое? А может, нежно-зеленое, как сейчас выбирают некоторые оригиналки? Только не белое: белое слишком скучно и не подходит для второго раза.
– Мне все равно, – сказала Марина.
– А мне нет, – со смехом возразил Костя. – Разве ты забыла, что у меня – понты, разве Толик тебе не объяснил? И мой дядька уже планирует, где и как размещать гостей, уже прикидывает, сколько денег нужно на то да на это.
– Да ты сочиняешь: откуда он знает, что я все-таки развожусь и собираюсь выходить за тебя?
Костя лукаво прищурился:
– Ну, во-первых, я сказал ему об этом вчера, перед тем, как лететь в Москву. И он же звонил мне полчаса назад – узнать, как и что. Разве ты не слышала наш разговор? Маринка, в каких облаках ты витаешь?! Все рефлексируешь и упиваешься чувством вины? Ну, погоди, я тебе устрою сеанс БДСМ. И повод хороший есть, за что тебя выпороть.
– Костя, перестань!
– Ага, покраснела! Хочешь, чтобы я тебя повоспитывал, признавайся?
– Костя!
– Ладно, не говори, я и так понимаю… Но куда бы нам сейчас перебраться? Тут, где-нибудь поблизости, есть гостиница?
– Не знаю. Боюсь, что нет.
– Поехали к моей матушке. Позвоню ей, скажу, чтобы не спешила с работы домой…
– Ты с ума сошел! Хочешь поставить меня в неловкое положение?
– А ты хочешь, чтобы мы сегодня не трахались? Я и так целый месяц храню воздержание, как законченный идиот.
– Но это невозможно, Костя! Как это… как это я предстану перед твоей матерью после того, как мы… Да какой у меня будет вид?
Костя на секунду задумался, потом оживился.
– Позвоню-ка я Димке риэлтору: все равно же надо искать квартиру на время, пока ты не разменяешься с Толиком.
Поговорив с другом и записав что-то на салфетке, Костя радостно посмотрел на Марину.
– Все! Сейчас вызовем такси и поедем: меблированная «однушка» в районе Царицынского лесопарка, Димка подрулит с ключами… Давай-ка напоследок крепкого кофейку! – он подозвал официанта.
– А мои вещи? – спросила Марина, когда официант отошел. – Может, сначала…
– Нет, у меня, конечно, ангельское терпение, – угрожающе проговорил Костя. – Но… В общем, ты меня понимаешь, да? И напрасно смеешься, голубушка. Сегодня, пока я ждал тебя возле подъезда, мне подумалось… Ага, вижу, что догадалась!
– Нет, только не сегодня, – испуганно пробормотала Марина. – Сегодня нельзя, Костя, нет!
– С чего это вдруг? – невинно поинтересовался он.
– Да ты же… – Марина нервно сглотнула, – ты же мне всыплешь «от души», и рука на сей раз не дрогнет!
Костя посмотрел на нее с насмешливым вызовом:
– Понятно. Как только дошло до серьезного, так в кусты… Ну что ты, Марин, успокойся! Не будем мы сегодня играть в «наказанье непослушной жены»… Ты разочарованно вздохнула, или мне показалось?
– Костя, я прибью тебя!
– А чего отворачиваешься и прячешь глаза? Ну-ка, посмотри на меня!
– Не буду!
– Понятно. Не волнуйся, любимая, я сделаю все, как ты хочешь – дай только доехать до квартиры, а там уж… Господи, Маринка, как я по тебе стосковался! Это же с ума сойти можно – почти целый месяц в разлуке!
Они бросились друг к другу и начали страстно целоваться. Когда они опомнились, принесенный официантом кофе успел стать холодным…
Не верилось, просто не верилось, что все происходит в реале! И одновременно очень даже верилось…
Минуты безграничного счастья так редки, их слишком, слишком мало выпадает на человеческую жизнь! Глупец тот, кто не ценит их и не живет в это время на полную катушку, всецело отпустив тормоза.
Что будет потом? Как все сложится? Насколько все надежно и прочно? Э, да кто ж это может знать, кроме высших сил! От человека зависит только одно: не свалять в нужный момент дурака и не упустить свой шанс.
А тот самый краеугольный камень… Мчась с Костей в такси к своему временному месту жительства, вернее, тащась черепашьим шагом, поминутно застревая в «пробках», Марина, наконец, поняла, что он собой представляет. То есть поняла для себя, а как там считают другие, это нас не касается. Отдать свою душу, полностью, без остатка. И чтобы тебе взамен отдали без остатка свою. Делиться всем: каждой мыслью, каждым желанием, никогда не лукавить, не врать и не вести двойных игр. И рассказывать даже о том, о чем не полагается и не принято. И пусть психологи и разные умудренные люди дружно кричат, что так нельзя, что так можно сыграть только себе во вред. Их дело – давать благоразумные советы, а наше – поступать так, как нам хочется и как подсказывает нам наше сердце.
