Текст книги "Мой пленник, моя жизнь"
Автор книги: Ольга Валентеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)
Глава 9
Амелинда
Я устала твердить мужу, что не хочу идти на маскарад. Но все равно пришлось, а Лео очень разозлился, даже не зашел, чтобы меня проводить. В зал я входила в отвратительнейшем настроении. Казалось, впереди ожидает несколько часов пытки. Маска сделала меня блондинкой, и розовое платье бледнило, выпивало краски с лица.
– Можно пригласить вас на танец?
Я обернулась, вздрогнув от неожиданности. Незнакомый мужчина. Хотя, может, и знакомый, за маской не разобрать. Его темный костюм плохо вязался с самой обстановкой маскарада.
– Да, конечно.
Протянула руку. Какая разница, с кем танцевать? Но неожиданно мой партнер обнял меня так нежно и осторожно, будто узнал и считал кем-то близким. А затем чуть сильнее, привлекая к себе. Мы говорили о какой-то чепухе. О том, что он не хотел приходить на праздник. Надо же, не я одна такая. А мне начинал нравиться мой собеседник. Он говорил прямо, искренне. Не пытался казаться кем-то. Хотя разве можно так сказать о человеке под маской? Я не удивилась, когда он пригласил меня и на следующий танец, и тот, что шел за ним.
– Праздник перестает быть таким скучным, правда? – спросил мой партнер с улыбкой. И вот улыбка показалась мне знакомой. Тогда кто это? Точно не Лео. Мужа я узнаю под любой маской. И не Айк. Того можно легко узнать даже по интонации. Кто-то из соседей?
– Вы правы, – ответила я. – Ожидала худшего.
– Может, желаете отдохнуть немного?
Кивнула. Ноги начинали гудеть, отвыкла я танцевать. Мой спутник увлек меня к столикам с напитками, протянул бокал шампанского, но из своего бокала только пригубил. Потом подумал и все-таки осушил до дна.
– Давайте пройдем на балкон, – предложила я. – Там свежее, чем в зале.
Балкон был застеклен, но все равно тут не ощущалось такого жара и духоты, как внутри. Мой спутник шагнул следом, замер рядом, а я застыла, глядя на огоньки во дворе.
– Днем отсюда видно горы, – сказала тихо.
– А море? – спросил он.
– Море только из башен, мешают стены. И с верхних этажей западного крыла. Вы любите море?
– Люблю, – ответил собеседник. – Оно свободно, и это прекрасно.
– Здесь иногда слышатся удары волн.
– И в воздухе пахнет солью.
Я обернулась к нему, стараясь все-таки понять, кого он так напоминает. В том, что мы знакомы, не осталось сомнений.
– Что-то не так? – спросил мой спутник.
– Нет, что вы, – ответила тихо, а он внезапно сделал шаг, привлек к себе и поцеловал. Я дернулась, стараясь вырваться. Это уже переходило всякие границы! Но вдруг – узнала. По одному только поцелую узнала. Он обжег губы, заставил что-то внутри отозваться, зазвенеть струной, сгореть в пламени.
– Эри… – Я мягко отстранилась.
– Мне не стоило вас целовать? – с едва заметной горечью спросил он.
– Если хотели остаться неузнанным, то не стоило, – признала я. – Что вы здесь делаете?
– Развлекаю вашего деверя. – Аттеус пожал плечами. И как я раньше не поняла, кто передо мной? Это ведь было так просто. Но я не могла подумать, что Эрвинг тут, в замке среди гостей. – Он думает, что будет смешно снова смешать меня с грязью.
– Не понимаю.
– Хочет, чтобы все дружно посмеялись, когда поняли, кого приняли за своего. И надеется, что ваш супруг задаст мне хорошую трепку. Простите, я обычно не так болтлив. Это все вино. Отвык.
И он отвернулся, вглядываясь в ночной мрак. А я почувствовала, как становится больно. Почему Айк не угомонится? Сколько можно?
– Я разрешаю вам уйти, – сказала тихо. – Идите, Эри. Отменяю любые приказы, которые дал Айк.
– Спасибо. – Он грустно улыбнулся. – Но у вас будут неприятности, если я уйду. В этом замке есть лишь трое, не считая самого Айка, кто мог отменить его приказ. Нет, лери. Пусть все будет, как есть. Переживу, это мелочи.
Эрвинг не смотрел на меня. А мне до безумия хотелось стащить с него маску и увидеть настоящее лицо, а не искусную иллюзию. Внутри все обрывалось от противоречивых желаний.
– Пойдем отсюда, – попросила я. – Мы вернемся до того, как все снимут маски. Никто не заметит.
– Хорошо.
Он протянул мне руку. Я оперлась на его локоть, только теперь казалось, что малейшее прикосновение обжигает. Мы миновали ряд залов с гостями, спустились на этаж ниже, в зимний сад. Здесь сейчас казалось пусто. Мягкий зеленый травяной ковер укутывал пол, стены были обвиты вечнозелеными лианами. Я вела Эрвинга к своей любимой скамейке, которая находилась в самой глубине сада. Всегда приходила сюда, когда желала подумать, помечтать в одиночестве.
– Присаживайтесь, – сказала ему и села рядом. Зачем привела его сюда? Что собиралась говорить? Сама не знала. Легче ответить словами Эрвинга: это все шампанское.
Повисло неловкое молчание, а затем Эрвинг осторожно взял меня за руку. Понял, что вырываться не собираюсь, и затих.
– Сними маску, пожалуйста, – попросила я. – Хочу видеть твое лицо.
Он кивнул, потянул тесемки. Иллюзия исчезла, и я разглядывала уже знакомые и любимые черты. За те дни, которые намеренно избегала его, стало только хуже. Соскучилась так, что готова была нарушить все приличия и бежать к Лайзе, но заставила себя не делать этого. А сейчас протянула руку, коснулась шрама на лбу.
– Все-таки остался шрам.
– Как ты и говорила.
Мы оба замолчали. Проще общаться, скрываясь под чужой внешностью. Тяжелее вот так – лицом к лицу.
– Мне не нравится затея Айка, – сказала я ему.
– А кому нравится? Думаешь, мне хочется становиться посмешищем для толпы?
Уголок губ дрогнул в полуулыбке, а мне захотелось плакать.
– Все в порядке, Амелинда. – Он отбросил любые условности. – Тебе не о чем беспокоиться. Разве только о том, что снова придется варить свой отвар.
– Постарайся, чтобы до этого не дошло. С магией не шутят.
– Это зависит не от меня.
Я понимала. Как и тогда, когда случилась история с Нитой. Разве это зависело от него? Зато сегодня он узнал меня и намеренно остался рядом. Хотел этого? Раз уж сидит здесь и ведет светскую беседу.
– Ты больше не приходишь. Почему? – вдруг спросил Эрвинг, прямо глядя в глаза.
– Я… боюсь, – ответила тихо.
– Кого?
– Тебя.
И того, что сорвусь. Забуду обо всем на свете и приму свою любовь к человеку, для которого являюсь воплощением всего, что ему ненавистно. Еще одной из Эйшей. Его хозяйкой волей судьбы и Илверта.
А Эри привлек меня к себе и поцеловал. Не так, как тогда в чуланчике, и не так, как на балконе. По-другому. Будто стараясь принять какое-то важное для себя решение, понять. И я ответила на поцелуй. Обвила руками его шею, зная, что потом себя возненавижу и сгорю со стыда. Запуталась пальцами в волосах. Сладко, до безумия сладко и желанно. Прижалась теснее, чтобы чувствовать. У нас есть только этот вечер, больше не будет. Я все равно не приду. И не предам Леонарда. Но сегодня-то можно? А поцелуй становился все более глубоким, страстным, жгучим. Эри выпустил меня лишь на миг, чтобы мы оба перевели дыхание, и впился в губы снова, утверждая и властвуя. И я осознала, что никто и никогда не сумеет его сломить. Столько в нем было силы, сейчас бьющей через край и наполняющей меня. Моя магия – и та потянулась к нему, окутала нас обоих теплой светящейся волной.
Эрвинг отстранился.
– Не будь вы замужем, лери Эйш, – сказал он хрипло, – я бы вас ни за что не отпустил!
Как это понимать? Я растерянно взглянула на него.
– Вино, – напомнил Эри весело. – Может, надо больше пить? Все становится таким простым.
– Не понимаю я тебя, – призналась тихо.
– И не стоит пытаться.
И снова поцеловал. На этот раз так, что я плавилась под его руками. Неосознанно вцепилась в пуговицы на камзоле, чуть не вырывая их с мясом. Хотелось ощутить не холодную ткань, а теплую кожу. Да что это я в самом деле?
Стоило попытаться отодвинуться, как Эрвинг тут же отпустил и отвернулся.
– Я… не должна была.
Он пожал плечами, показывая все, что думает об этом «не должна». И он, наверное, прав.
– Идем наверх? – спросила я, желая оказаться подальше, чтобы не чувствовать притяжения, которое сводило с ума.
– Идем, – кивнул Эрвинг, снова надевая маску. Да, так проще, легче.
Мы снова поднялись по ступенькам. Эрвинг сразу ушел на балкон, а я попыталась найти в толпе Лео. Не получилось. Он сам-то здесь? Осознав тщетность своих попыток, отошла к стене, стараясь не коситься на балконную дверь и выровнять дыхание. Я. Не. Должна. Не имею права. Я – Амелинда Эйш, супруга хозяина замка. А он – враг, который убивал моих соотечественников. Убил Илли. Почему? Почему тогда он понимает меня без слов? Не давит, ничего не навязывает? Почему рядом с ним я чувствую себя женщиной? Желанной?
«Не будь вы замужем, я бы вас ни за что не отпустил». Слова Эрвинга звенели в висках. Но я-то замужем. И никогда даже не думала ни о ком другом, кроме Лео, пока в замке не появился новый раб. Нет, гораздо раньше. Тогда, когда грязный, израненный мужчина заслонил меня собой от волка. Эрвинг Аттеус. Прославленный полководец Изельгарда. Мой враг. Моя жизнь.
Я едва не рванула за ним на балкон, когда раздался перезвон колокольчиков, призывая всех в общий зал. Время снимать маски. Эрвинг все-таки вернулся в комнату. Я видела, как рядом с ним замер юноша в белом. Это, видимо, Айк. Нашел свою жертву. И теперь я увидела мужа. Лео выбрал темно-синий цвет для маскарадного костюма.
– Время снимать маски, – провозгласил он, как хозяин дома, подавая пример.
Я протиснулась к нему и тоже развязала тесемки. Лео увидел меня – и улыбнулся, слегка приобнял. Я заставила себя улыбнуться в ответ. А затем вдруг будто волны пошли на море. Лео обернулся и побледнел, закусил губу.
– Это что такое? – спросил он резко.
Я испуганно таращилась на Эрвинга. Он же на меня не смотрел, но стоял, расправив плечи, будто над всей этой толпой.
– Всего лишь шутка, – рассмеялся Айк. – Решил, что и нашему… гостю из Изельгарда стоит развлечься.
Люди зашептались, загомонили разом. Послышались смешки. Еще кто-то находил ситуацию забавной.
– Ты опозорил меня. – Лео говорил не Айку, Эрвингу. Размахнулся и ударил по лицу. Эри закусил губу, но не уклонился. Наоборот, смотрел Леонарду в глаза, будто бросая вызов.
– Стража! – крикнул Лео.
Тут же явилась охрана замка, будто только и ждала его зова.
– Этот раб оскорбил меня, – холодно проговорил Леонард. – Двадцать ударов кнута, думаю, будет достаточно. Сейчас же.
Толпа хлынула следом за стражей. Всем было интересно взглянуть. А я вцепилась в руку Лео:
– Что ты делаешь?
– А что я должен делать, по-твоему? – Его глаза полыхали злостью. – Это оскорбление, которое смывается кровью!
– Ты же понимаешь – это не его воля, а выходка Айка.
– И что с того? Он был здесь. Значит, виновен.
Я выпустила руку мужа и сжала кулаки. Ненавижу! Всех их – ненавижу! И Айка с его переходящей границы злобой, и Лео, который ему потакает и приказал наказать Эрвинга просто так. И всех этих людей, кинувшихся смотреть на казнь. Ненавижу! Стояла на месте еще минуты три, а затем побежала догонять. Я должна быть там. Должна остановить, если вдруг… Вдруг – что? Вытерла слезы, брызнувшие из глаз.
Гости пропустили меня, как хозяйку дома. Эрвинг уже снял камзол и расстегивал рубашку. Откуда-то притащили скамью, и один из стражников уже замер с кнутом в руках. Я искусала губы в кровь. Соленый привкус расползался по рту. А Эри смотрел на Леонарда – гордо, с вызовом. В его глазах читалось обещание поквитаться, рано или поздно. Он ведь понимал, что так будет. Что он останется виноватым. Почему не ушел, когда я разрешила? Почему? Эри лег на скамью, засвистел кнут, я закрыла глаза. Только считала свистящие удары: один, два, три. Ловила малейший стон, но стона не было. На десятом все-таки взглянула. От вида крови затошнило.
– Лео, – почти умоляла я мужа, но тому было все равно.
Он был доволен, я видела это. Доволен, что Эрвингу больно. А я понимала: теперь каждый раз, увидев Лео, буду вспоминать это выражение дикого удовольствия на его лице. Не смогу забыть. И относиться, как раньше, не смогу. Нет, трещина между нами прошла не тогда, когда я полюбила другого. Можно было сопротивляться этому чувству, и я сопротивлялась. Трещина прошла сейчас, когда мой муж наслаждался болью мужчины, которого я любила. Из глаз снова брызнули слезы, я отвернулась. А кнут закончил петь свою страшную песню.
– Оттащите куда-нибудь. – Лео махнул рукой. – Леры и лери, предлагаю вернуться в замок и продолжить праздник.
Я не видела, что дальше было с Эри. Леонард больно перехватил меня за руку и потащил за собой. Пару раз споткнулась и чуть не упала, а затем еще два часа сходила с ума, пока не закончился бал, и мы не проводили всех гостей. Танцевала с Лео, а сама была мыслями далеко-далеко и что-то для себя решала. А еще радовалась, что утром Леонард уедет. Оставит меня одну, так как видеть его не могла.
Наконец, за последним из гостей закрылась дверь. Я уже шла к собственной спальне, когда Лео перехватил меня:
– Куда ты собралась, любимая?
– К себе, устала, – ответила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
– Не так быстро, – улыбнулся муж. – Я ведь уеду больше, чем на месяц. Не хочешь подарить мне немного ласки?
Подхватил на руки и понес в его спальню. А я боялась, что на этот раз даже воображения не хватит, чтобы перетерпеть.
– Я правда устала, Лео, – пыталась достучаться до него, но он не слушал. Опустил на кровать, помог снять платье. Ничего, все будет быстро. Я почти не отвечала на его ласки, но Леонарду было все равно. От него пахло крепленым вином, и от запаха тошнило.
– Что-то ты совсем не рада мне, девочка моя, – заметил Лео, лаская грубо. Неприятно.
Вот и все, что я испытывала. На грани боли, потому что тело не откликалось на его ласки, а представить рядом человека, который сейчас страдает где-то, я не могла. Закончив, Лео прижал меня к себе, стиснул рукою грудь.
– Я буду скучать, – выдохнул он в шею.
– И я.
Не буду. Ни минуты. Буду надеяться, что твое путешествие продлится как можно дольше. А может, и вовсе перейдет в весенние учения. Наказание превращалось в награду. Не видеть этого человека, не чувствовать его ласк. Побыть одной. Лео быстро уснул, а я так и промучилась до рассвета. Затем чинно ждала, пока он отдаст последние распоряжения. Провожать их с Айком мы вышли вдвоем с лери Беллой. Та выглядела удовлетворенной. Видимо, приняла печаль на моем лице за разочарование из-за того, что не еду с мужем в столицу.
– Берегите себя, дети, – говорила она сыновьям. – И поздравьте его величество от меня тоже. Рождение наследника – особое событие в жизни каждого мужчины. Пусть королева счастливо выносит дитя и разрешится от бремени.
– Ты тоже береги себя, матушка, – ответил Лео. – И позаботься об Амелинде.
– Конечно, можешь не сомневаться.
В голосе свекрови послышалось злорадство. Или это разыгралось мое воображение? Леонард обнял меня, поцеловал, попросил не грустить. Я слушала его вполуха. Пусть говорит, мне важнее другое. И вскоре муж и Айк вскочили в седла, а еще десять минут спустя всадники и отряд сопровождения скрылись за воротами Эйшвила.
– Идем в замок, на улице сегодня холодно, – угрюмо сказала лери Белла.
Я послушалась. Мы позавтракали вдвоем в полном молчании. Точнее, я молчала, а лери Белла продолжала рассуждать, как важно для мужчины рождение наследника рода. Пусть говорит, ей только и остается, что болтать. Завтрак закончился. Я чинно попрощалась со свекровью и пошла к себе. Только для того, чтобы минуту постоять, стараясь сдержать дрожь и страх, а затем захватить лекарства и броситься на поиски Эрвинга.
Глава 10
Амелинда
Конечно, долго искать не пришлось. Надо было только проскользнуть на кухоньку к Лайзе, надеясь, что там не будет никого лишнего. Мне повезло. На кухне сидела только сама Лайза, подперев кулаком щеку. Увидела меня, подскочила, кинулась ко мне, чуть ли не хватая за руки.
– Наконец-то, голубушка! – А в глазах слезы.
– Что с ним? – Я едва смогла проглотить возникший в горле ком и выговорить нехитрые слова.
– Спит. Ночка была та еще, но уснул. Я всех выгнала, чтобы не мешали.
Представила, как Лайза почем зря колотит рабов, собравшихся на кухне, и гонит прочь, – и даже улыбнулась.
– Пойду к нему. – Я шагнула к дверце чуланчика.
– Только тише.
Конечно, тише. Открыла дверь так осторожно, что та даже не скрипнула. Эрвинг спал на животе, укрытый одеялом только по пояс. Багрово-синяя спина казалась до того жуткой, что защипало глаза. Приказала себе успокоиться. Видела раны и хуже. Здесь же все пройдет совсем скоро. Особенно если я помогу. Поэтому тихонько опустилась на колени рядом с постелью. Вытянула ладони над его спиной, призвала магию, распределяя потоки. Хороший мой. Вспомнила его вчера, на балу. Такого спокойного, хотя он прекрасно знал, чем этот бал закончится. От него исходила сила, и я чувствовала себя маленькой, хрупкой и при этом – полностью защищенной. Будто пока Эрвинг рядом, со мной никогда не произойдет ничего плохого.
– Я заварила остатки трав, – шепотом доложила Лайза. – Заставила выпить.
– Правильно, так быстрее заживет. А теперь оставь нас ненадолго, я сейчас приду.
Дверь закрылась, а я склонилась ниже, осторожно коснулась губами виска. Будто теплая волна поднималась изнутри, унося далеко-далеко. Вот только надо что-то делать. Дальше так продолжаться не может. Закончится все тем, что Эрвинга убьют. Этого нельзя допустить. Я так мало знала о магических печатях! Но у меня будет минимум полтора месяца, чтобы узнать. А может, Лео и вовсе останется в столице до учений? Правда, в такое везение не верилось, но хотелось. Тогда бы я… Что? Эта мысль отрезвила. Что я собираюсь делать? Побег – побегом, но кроме этого? Предать мужа? Свою семью?
– Эмми?
Я не заметила, когда Эрвинг проснулся. Попытался встать, но я тут же его остановила:
– Лежи. Пару дней придется отдохнуть. И, раз уж ты не спишь, давай нанесу мазь.
Порылась в своем мешочке, доставая заговоренную баночку. Осталась еще с войны. И теперь я собираюсь лечить врага. Только называть его так становится все сложнее. Нет, все-таки я сошла с ума. Коснулась спины – легко, стараясь не причинить боль, но вряд ли это получилось. Втирала осторожно, призывая магию раз за разом, каплю за каплей. А когда убрала баночку обратно в сумку, поняла, что Эрвинг спит снова. Устал…
Поднялась и тихонько вернулась в кухню. Лайза жарила мясо на большой сковороде. Скоро будет обед, и голодные после работы люди не станут спрашивать, почему нет еды. Я села за стол напротив нее и уронила голову на сложенные руки.
– Как он, лери Амелинда? – спросила Лайза встревоженно.
– Неплохо.
На самом деле могло быть и хуже. Я сама ожидала худшего после вчерашнего, но, видимо, не было той силы, которая сломила бы Эрвинга Аттеуса. А если и была, то пока держалась от него подальше.
– Поправится?
– Обязательно.
Лайза уменьшила огонь и села напротив меня, вглядываясь в лицо.
– Любите его? – спросила она прямо.
– Люблю.
Я ощутила, как вспыхнули щеки от стыда, а затем вдруг подумала, что надо было выкрутиться, солгать. Ведь если слухи дойдут до Лео, он убьет нас обоих.
– Заметно, – вздохнула Лайза. Все-то она понимала. – Голубушка, нельзя так. И ему больно ведь, и вам.
– А что мне делать, Лайза? Я не хочу думать о нем, и не получается. И понимаю, что он ко мне, скорее всего, ничего не испытывает, и с ума схожу!
– Ох, горюшко. – Кухарка сжала мою ладонь в своих больших руках. – Лери Амелинда, пока он тут раб, смертоубийство это. Хотя, даже если бы вы его не любили, все равно погубят ведь! Смотрю на него каждый раз и думаю: когда?
– Вот и я думаю, Лайза. И хочется взвыть! Надо найти способ снять печать. Ты чаще меня в городе бываешь. С кем можно посоветоваться?
– А знаете что? – оживилась моя собеседница. – Я завтра в город на рынок поеду с Шианом. Там ярмарки праздничные гудят. И отведу вас к одному старику. Вряд ли он эту печать проклятущую снимет, конечно, но на дельную мысль может натолкнуть. Только свекровке что скажете?
– Лери Белле? Что еду пополнять запасы трав.
– Так она приставит к вам кого!
– Тогда и думать буду, Лайза.
– И то верно. Вы знаете, лери Амелинда, страшно мне. Так страшно!
– Почему? – робко спросила я.
– Когда лерита Илмара уезжала в последний раз, так, бедняжка, плакала. Я тогда подошла, спросила, что случилось, а она и говорит: «Знаешь, Лайза, скоро в Эйшвиле не останется ни одного Эйша». И теперь смотрю я на Эрвинга и гадаю: неужели от его руки? И ненавидеть его хочется, а не получается.
– Не знаю, Лайза. Пока это Эйши угрожают Эрвингу, а не наоборот. Пойду я, а то еще свекровь кинется искать. Получится, вечером загляну. Нет, значит, на рассвете встречаемся у ворот.
– Хорошо, голубушка. Берегите себя.
Мне-то что беречь? До ужина бродила по замку, словно призрак. Жаль, что совместного ужина со свекровью не избежать. Та сидела за столом с видом королевы, только не хватало короны. И на меня глядела, будто на червяка под каблуком.
– Как прошел твой день, Амелинда? – спросила, явственно давая понять, что ей неинтересен ответ.
– Мой день? – Я замерла. – Без Леонарда – скучно.
– Вот когда оценишь все то внимание, которое тебе оказывал мой сын.
Если то, что происходило ночью, – это внимание, то я чего-то не понимаю в жизни.
– Хотела сказать, матушка, что завтра я еду в город пополнить запасы трав, – сказала отстраненно. – Зима морозная, в замке многие болеют.
– Поезжай, только не забудь взять кого-то с собой. Вон хотя бы Дину.
Дина, моя компаньонка, так и прижилась при замке. Впрочем, заметила, что мне неприятно ее присутствие, и старалась меньше попадаться на глаза. Зато, похоже, свекрови она пришлась по душе.
– Хорошо.
Никого я брать не собиралась! А Дину – так особенно. И обижать ее не хотелось, и в мои планы не входило присутствие надсмотрщиков. Ничего, придумаю что-нибудь безобидное. Вот только что? Я никогда не умела лгать и изворачиваться. Похоже, придется учиться.
– И раз уж ты наказана за неподобающее поведение, – вдруг продолжила свекровь, а я чуть не подавилась, – эта поездка станет единственной, и то только из-за трав. Никаких гостей, никаких длительных отлучек. В замке есть много дел, которыми тебе надлежит заняться.
Я сглотнула. Это что было? Да, меня устраивала перспектива оставаться в Эйшвиле. Я и так никуда не собиралась, только в город, чтобы хоть чем-то помочь Эри. Но чувствовать себя узницей? Не желаю!
– Лео не отдавал на этот счет никаких распоряжений, – ответила резче, чем следовало.
– А я отдаю. Пока нет Лео и Айка, именно мне придется отвечать за тебя и твой моральный облик.
Вилка со звоном опустилась на стол. Я поднялась из-за стола.
– Благодарю за ужин, – сказала и вышла, гордо подняв голову. За моральный облик, значит? Поздно! Поздно говорить об этом, когда прикосновения супруга вызывают тошноту, а перед глазами – чужое лицо. Да, я не желала изменять Леонарду, он ведь мой муж, но… Надо, чтобы Эри поскорее покинул Эйшвил.
Настолько разозлилась, что наплевала на все и, дождавшись, пока погаснут огни во дворе, тихонько выскользнула из замка. Через коридоры, соединяющие господские комнаты с рабским крылом, ходить не хотела. Там постоянно можно было встретить кого-нибудь. И к кухоньке Лайзы так можно добраться ближе, поэтому ускорила шаг. Постучусь к Лайзе, она меня впустит.
Вот только стучать не пришлось. Фигуру, сидевшую на порожке рабского крыла, разглядела издалека и сбавила шаг. Какой неугомонный! Но на губах уже расцвела улыбка. А Эри сидел, прислонившись лбом к дверному косяку, и думал о чем-то своем. Я тихонько подошла к нему. Он заметил, но обернулся, лишь когда замерла рядом.
– Добрый вечер, лери Эйш.
– Опять «лери Эйш»? – Я села рядом.
– Я уже не знаю, как к тебе обращаться, – ответил он.
– Сейчас можно так же, как и вчера.
На улице было холодно. Я почти сразу замерзла, но уходить не собиралась. Вместо этого оценила рубашку, кажется, вчерашнюю, и привычные рабочие штаны. И никакого плаща. В этом весь Эрвинг.
– Не простудись, – сказала тихо.
– Боишься, что снова придется меня лечить? – В его голосе послышалась ирония.
– Простуда – это не беда. Главное, чтобы не было повода еще серьезнее. Как Лайза позволила тебе тут разгуливать?
– Лайза со мной намучилась прошлой ночью и спит. – Эри чуть пожал плечами и поморщился. – А мне там жарко, я решил немного подышать воздухом.
– Значит, тебе лучше?
– Да.
Я замолчала. Что еще ему сказать? Вчерашний день казался сном, и что в нем было явью, до сих пор не ясно. Эри снова отгородился от меня. Почему? Что я сделала не так? Вчера мы были равны, а сегодня снова нет. Возможно, из-за этого? Сердце билось часто-часто, и я никак не могла успокоить сердцебиение.
– Не сиди тут долго, – сказала ему и поднялась, собираясь в дом.
– Я провожу.
Увидела, как он с трудом поднялся на ноги, и грудь пронзила острая боль. Но Эрвинг так взглянул на меня, будто я его чем-то унизила. Наверное, что-то такое отразилось на моем лице.
– Дойду сама, – ответила я поспешно и умчалась, не дождавшись. За мной никто не последовал. Вот и хорошо, так как в груди все горело и бурлило. Что я делаю? Будто лишилась ума, как девочка-подросток. Вот только впервые я сходила с ума по кому-то. Впервые боялась рядом дышать. И это было настолько дико и безумно, что никак не могла понять, как мне теперь жить.
А утром стояла у ворот раньше, чем договаривались. Впрочем, Лайза и Шиан уже были там. Шиан запрягал повозку, Лайза грузила на нее корзины для покупок.
– Мы что, поедем на этом?
Голос Дины заставил меня вздрогнуть. Обернулась и увидела компаньонку. Она была необычайно хорошенькой в меховой шубке и длинном зеленом платье. Наверное, намного красивее меня. И что с того? Прости, Дина, твое присутствие мне все испортит. Я крайне редко применяла свою магию, чтобы причинить кому-то вред, но сейчас Дина схватилась за живот.
– Прошу простить, лери Эйш, – пробормотала она. – Я сейчас.
– Мне некогда ждать, – заявила я жестко. – Через пять минут не вернешься, уедем без тебя.
А девушка уже спешила обратно в замок. Ничего, как только мы выедем за ворота, у нее пройдет живот, а я буду далеко. Шиан помог мне забраться в повозку. Мы с Лайзой уселись на подушки, набросанные на дне и укрытые шкурами. Засвистел кнут, вызывая непроизвольную дрожь, и повозка потянулась к воротам. Я молчала. Не при Шиане же задавать вопросы. Но Лайза все понимала и сама.
– Ой, голубушка, вы настоящая волшебница! – заговорила она, как только ворота остались позади. – Эрвингу гораздо лучше. Он даже вышел к завтраку, все расспрашивал, куда это мы собрались. Особенно когда сказала, что вы едете с нами.
– Правда? Рада это слышать. – Я не смогла сдержать довольную улыбку.
– Правда-правда. Шиан оставил его за себя, чтобы присмотрел за ребятами. Все равно ему пару деньков отдохнуть надо, а сегодня – день праздничный, работы мало, управится.
Наверное, «ребята» вряд ли довольны таким положением. Все-таки Эрвинг – чужеземец, враг. Но укорять Шиана не стала. С другой стороны, он человек опытный, знает, что делает. А вокруг уже потянулись городские улочки. Достаточно узкие и извилистые, поэтому повозка едва тащилась, а я вцепилась в борт, чтобы не подпрыгивать на каждой кочке. Наконец, мы доползли до ярмарочной площади, и лошади стали.
– Слушай сюда, Шиан, – сказала Лайза, как только наши ноги оказались на земле. – Купи пока масло, сам знаешь, где я беру. Да только пробуй сперва, а то я тебя знаю. Еще сыры, приправы. А, и купи мне новую корзину для белья! А мы с лери Эйш немного полюбуемся местными диковинками и сходим за травами.
И Лайза увлекла меня прочь, а Шиан остался, почесывая в затылке.
– Сюда, голубушка, – тараторила кухарка. – Тут недалеко.
Убедилась, что Шиан нас не видит, и толкнула низенькую дверцу в лавку с вывеской «Лампа Чи». Я, конечно, действительно часто покупала в городе травы, но эту лавчонку не видела никогда. Казалось, будто это место выросло из-под земли.
– Чи! – громко позвала Лайза, пока я оглядывалась по сторонам. Здесь пахло лекарствами, эфирными маслами и почему-то лимоном. Вдоль стен стояли стеллажи, заставленные флаконами и флакончиками. Аптека? Не похоже. Парфюмерный магазин? Что это за лавка?
– Лайза! – послышался мужской голос. – Тебя давно не видно.
Чи оказался сухоньким жилистым старичком, который ловко спускался к нам по ступенькам. Он взглянул на меня глазками-буравчиками и склонил голову:
– Лери Эйш, большая честь.
– Чи, мы к тебе по делу, – затараторила Лайза. – Но запомни: ты не видел ни меня, ни лери.
– Как прикажешь, – усмехнулся старичок. – Могу вообще стать немым и глухим.
– Нет уж, немой и глухой ты нам без надобности.
– Тогда позвольте предложить вам чай? Без чая не отпущу.
– Ладно, давай уж, – смилостивилась кухарка. – Лери, вы бы знали, какой тут чай!
И меня усадили за маленький столик, протянули крохотную чашечку. А когда я отпила душистый напиток с лимонными нотками, и вовсе растаяла от удовольствия.
– Необыкновенно! – призналась искренне, и Чи расплылся в довольной улыбке.
– Спрашивайте, лери, – доброжелательно сказал он. – И если старый маг может вам помочь, он сделает это.
– Лер Чи…
Старичок рассмеялся и махнул рукой.
– Лучше мастер Чи, – поправил он.
– Хорошо, мастер Чи, скажите, есть ли способ снять рабскую магическую печать?
Старик тут же нахмурился.
– Я слышал, что наш король решил вернуться к варварскому обычаю, – угрюмо проговорил он, – но не хотел верить. Магическая печать, по своей сути, это отдельная сущность, которая подселяется к человеку и заставляет его выполнять приказы хозяина. Она питается жизненными силами как самого привязанного, так и того, на кого сделана привязка.
– Лео, – прошептала я в ужасе.
– Скорее, весь ваш род, лери Эйш, если я правильно понял, о чем мы ведем речь. – И мастер Чи долил чай в мою чашку. – Увы, мне нечем вас утешить. Раньше был способ разрушить эту печать, но, увы, он не дошел до наших дней. Затерялся в те века, когда это было обычной практикой. Теперь же связь прервется в одном из двух случаев. Либо погибнет тот, на чьем теле находится печать, либо тот, к кому он привязан, если окажется слабее. Учитывая, что задействован весь ваш род, думаю, более вероятен первый вариант.
– Неужели ничего нельзя сделать? – расстроенно спросила я.
– Ничего. Мне жаль.
Я медленными глотками пила чай, а мысли были рядом с Эри. Он погибнет. Печать выпьет его до дна, потому что нас четверо, а он – один. И я обречена быть рядом и наблюдать, как погибает мой любимый человек.
– А сделать связь более слабой? Чтобы… обезопасить? – спросила, надеясь найти хоть какую-то лазейку.
– Только не использовать ее вовсе, – ответил мастер Чи. – Не взывайте к печати, и вреда не будет. Это все, чем я могу порадовать вас, лери.
