Текст книги "Мой пленник, моя жизнь"

Автор книги: Ольга Валентеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Глава 3

Эрвинг

День сменял день. Обычная круговерть, которая позволяла главное – не думать. Ни о чем, ни о ком. Трудиться с утра до ночи, пока от усталости не падал на доски, лишь бы уснуть. Так было проще и легче. Когда заняты руки, голове остается мало простора для мыслей. Мне даже ничего не снилось. Проваливался, будто в яму, чтобы утром проснуться от сурового ворчания Шиана, или, если не помогало, тычка в бок, чтобы снова приступить к работе. Поручения бывали разные: уборка, уход за скотом, дрова и прочее, и прочее. Иногда мне казалось, что если кто-то спросит, чем занимался вчера, даже не смогу ответить.

Господа не вспоминали обо мне какое-то время, и это радовало. Если бы не визиты Аниты в обед, я бы совсем потерялся во времени. Но она неизменно приходила, приносила похлебку или кашу, хлеб, иногда молоко. Все, что получалось выпросить на кухне. С другими рабами я даже не был знаком. Они обходили меня стороной, а если случалось работать вместе, делали вид, что я – пустое место.

Лишь один раз попытался заговорить первым – когда увидел, как Лайза тащит огромные бадьи с водой.

– Вам помочь? – спросил я, остановившись на достаточном расстоянии, чтобы не злить грозную хозяйку кухни.

– Да уж как-нибудь обойдусь, – рявкнула та. – У, проклятый!

И зашагала вдвое быстрее, а я решил больше не вмешиваться. Пусть все будет, как будет. Понадоблюсь – позовут.

В это утро снегу навалило больше обычного, и до обеда я с лопатой чистил двор. Учитывая размеры двора, получалось медленно, но куда мне торопиться? Когда появилась Анита, я почти заканчивал и уже собирался идти к Шиану – узнать, что делать дальше. Нита, как обычно, радостно помахала рукой. Она всегда была счастлива меня видеть. Наверное, не только меня, но и весь мир. Я присел на деревянную колоду, она тут же примостилась рядом и протянула сверток. На этот раз у нее была богатая добыча: хлеб, сыр, масло. Я ел быстро, хоть никто и не подгонял. Но у Ниты – своя работа, у меня – своя. Насколько понял, Анита помогала Лайзе на кухне и мыла посуду. Тоже не самое легкое занятие.

– Спасибо, – сказал ей. – И что бы я без тебя делал?

Нита смущенно покраснела. Показала косу, в которую была вплетена новая лента.

– Подарок?

Кивнула.

– От Лайзы?

Еще один кивок.

– Красивая.

Что мы во дворе больше не одни, заметил не сразу. Теряю сноровку, надо быть внимательнее. А Айк Эйш подошел ближе, с насмешкой изучая перепуганное лицо Аниты.

– Что, раб, уже даму сердца нашел? – Брат Леонарда замер над нами, заложив руки в карманы куртки.

– Она не моя дама сердца.

– Да ну? Так что же она к тебе шастает? А, убогая?

Нита побледнела и вцепилась в мой рукав. Она боялась его. Слишком боялась. Обижал? Я бы не удивился.

– Молчишь? Видно, в свое время болтала слишком много? И зачем Лео тебя купил? Не иначе как за симпатичную мордашку.

Мне хотелось его ударить. Так хотелось, что чесались руки, но тогда Ните будет только хуже. Будь я один, успел бы за долю секунды, пока не сработает магическая печать, хотя бы макнуть лера Айка Эйша носом в мостовую. Будь я один, а не с девочкой.

– Что, Аттеус, так неймется, что уже на малолеток заглядываешься? – продолжал измываться Айк. – Наслышаны о твоих любовных победах. Жаль, на койке они и закончились.

Желание придушить негодяя на месте стало только сильнее. Спокойно… Надо успокоиться, он ведь специально провоцирует, ждет реакции. А Эйш продолжал разливаться соловьем:

– Я сегодня добрый. Можешь развлечься с этой… Убогой…

Что? Замер на месте. Совсем он из ума выжил, что ли? А Нита так вцепилась в мою руку, что синяки останутся.

– Ты меня плохо слышал? – Взгляд Айка полыхнул злобой. – Возьми ее здесь и сейчас. Это приказ.

В виски ввинтились раскаленные штыри. Нет, ни за что! Ни за что не обижу ее.

– Катись в пропасть! – рыкнул я в ответ, сжимая голову руками. Нита испуганно заплакала.

– Мне повторить дважды? – Эйш наслаждался зрелищем, а я едва не выл, чувствуя, как нарастает боль. – Ты ведь не сможешь долго сопротивляться, Аттеус. И все равно выполнишь приказ. Так зачем страдать, если можно получить удовольствие?

– Пошел к демонам!

Затошнило так, что мигом вывернуло наизнанку. А из головы боль волной прошла по телу, сосредоточившись в животе, в груди, в голове. Я задыхался, а воздуха не было. Катался по едва расчищенному снегу, стараясь как-то спрятаться, скрыться, но приказ Айка бил в виски:

– Возьми, возьми, возьми.

Тело готово было сдаться, подчиниться, лишь бы все закончилось, но была воля. И я лучше издохну на месте, чем причиню Аните вред.

– Я бы на твоем месте сдался, – поощрял Айк, пока я всаживал ногти под кожу, чтобы добраться до источника боли. Печать пылала огнем, и я пытался содрать ее, уничтожить. Не получалось.

– Ты когда-нибудь будешь на моем месте. Клянусь! – просипел из последних сил. Нита жалобно скулила. Пытался дотянуться до нее, чтобы защитить, закрыть, но даже на четвереньки встать не мог, скрутившись в комок. Внутри что-то обрывалось. Перед глазами плясали алые всполохи. Скоро все закончится…

– Айк, ты идиот? – раздался голос старшего Эйша. – Я отменяю приказ, каким бы он ни был.

Человеколюбие проснулось? Вряд ли. Но боль ушла, схлынула волной, только легче не стало. Тело налилось свинцом, а вместо раскаленных штырей в висках зазвучали молоты, бьющие снова и снова.

– Не мешай! – огрызнулся Айк.

– Ладно Аттеус. Девчонка тебе что сделала?

– Отстань, Лео!

– Тебя мать ищет. Идем.

И ушли, а мы остались. Я сквозь дурноту чувствовал на своем лице мокрые капли. Анита плакала, стараясь понять, жив ли вообще, и если жив, то надолго ли.

– Тише… – просипел чуть слышно. – Тише… Иди.

Ничего. Надо полежать немного. Не страшно, что на холодных плитах, и мир постепенно становился тусклым, черно-алым. Слышал, как удаляются шаги Аниты. Правильно, нечего ее в это вмешивать. Бедная девочка. А затем – другие шаги, и голос Лайзы:

– Да иду я, иду! О, боги-покровители! Мальчик, ты дышишь вообще?

Во рту – соленый привкус. Кровь? Наверное, кровь. Из носа, похоже, тоже.

– Шиан! Шиан, подлец этакий, где тебя темные духи носят?

– Чего тебе?

– Поди сюда. Помоги.

Заохал Шиан, и меня куда-то поволокли. В эту минуту сознание милосердно покинуло измученное тело, а когда я очнулся, было странно тепло. Голос Лайзы слышался, как сквозь толстый слой ваты:

– Так если видел, старый пень, почему сразу за мной не побежал? Я бы господину в ноги кинулась, упросила. Помрет ведь теперь!

Скорее бы…

– Нитка, не реви. Беги за госпожой, живо. Только если рядом кто из господ будет, не лезь. Пошла, пошла!

И снова – торопливые шаги Аниты. Я открыл глаза, но ничего не увидел. Только те самые черно-алые всполохи.

– Очнулся? – Необычно ласковый, встревоженный голос. – Не дергайся, глупый. Сейчас Нитка госпожу приведет, она тебя мигом на ноги поставит. Она у нас сильная, госпожа Амелинда-то.

Я качнул головой, и боль взорвалась с новой силой. Хотел сказать только, что не надо никого звать. Не хватало еще, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии.

– Держись, мальчик. – Теплая ладонь Лайзы убрала волосы со лба. – Немножко осталось, держись.

Сколько же ей лет, что я ей мальчишкой кажусь? А сверху будто снова придавила плита. Пусть все закончится, пожалуйста. Сейчас!

– Да что у вас случилось? – голос Эмми, встревоженный.

– Госпожа пришла! – это уже Лайза. – Помогите, лери, помрет ведь.

– О, боги-покровители! Что произошло?

И снова – полумрак, в который ныряет сознание. Вроде бы и жив, и нет. Ощущение невесомости, в котором нет боли, и – рывок, как из воды за волосы. Я когда-то тонул, знаю.

– Тише, тише, – это снова Эмми. – Так, хорошо. Лайза, растирай руки и ноги настойкой. Нита, грей воду, надо приготовить отвар. И не плачь! Я не дам ему умереть, не дам, слышишь?

И тихий скулеж Ниты. Я протянул руку, стараясь успокоить, но поймал воздух, а затем на запястье сомкнулись легкие пальчики и вернули руку на место.

– Не шевелитесь пока, Эрвинг, – потребовала Эмми. – Не тратьте силы, вам они еще понадобятся на выздоровление. Нита, готово? Я сейчас.

И снова – яма, пропасть, «вода». И снова – нет желания возвращаться, но надо мной постоянно кто-то говорит.

– Выпейте, – просит Амелинда. – Пейте же, вот так, по глоточку. Не торопитесь. Отлично, еще глоток, и еще. Замечательно. Нита, держи стакан.

Я закашлялся. На губах вместо привкуса крови появился вкус трав. А лери Эйш зашептала какие-то заклинания, заводила руками над телом – я не видел, но чувствовал, как перемещается тепло, и сравнивал ощущения. Так приятно. Захотелось спать.

– Э нет, побудьте еще с нами, – легкие удары по щекам. – Вот так, еще недолго.

И заклинания продолжились – напевные, тягучие. А я плыл по волнам, теперь уже безопасным. Впитывал в себя каждый шорох и звук. Теперь все так, как надо. И боли больше нет. Ничего нет, только я, звуки чужого голоса и ощущение тепла.

– Все, – тихо произнесла Эмми. – Теперь можно поспать, Эрвинг.

Мне не хотелось, чтобы Лайза поведала Амелинде о наших с Нитой злоключениях. Но желание уснуть было гораздо сильнее, и я поддался ему, позволил сну охватить усталое тело. Спать…

Глава 4

Амелинда

Я гуляла в парке. Деревья под белыми шапками снега казались причудливыми великанами, спустившимися на землю из других миров, которые существуют только в сказках. В замке было серо и тоскливо, а здесь все белым-бело. От сапожек оставались следы. Кто-то чистил дорожки утром, но их успело немного замести, и я оставляла следы близко-близко, чтобы получилась цепочка. Через две недели начнется зима, а снега уже много. Так здорово! Я любила снег. Лето здесь, в Эйшвиле, было очень коротким. А вот межсезонье – длительным и дождливым. Поэтому лучше снег. Уже несколько недель прошло с момента нашего возвращения, и их можно было назвать вполне благополучными. Лео и Айк все время где-то пропадали: наносили визиты соседям, тренировались. Лери Белла обходила меня стороной – в огромном замке это было просто. И я тоже не искала ее общества, большую часть времени предоставленная самой себе. Лишь раз слышала, как она высказывала сыну:

– Пойми, Леонард, не на это надеялись мы с отцом, когда ты женился на Амелинде. Думали, ваша магия перемешается, и родится дитя. Но пока твоя жена таскается по холодным полям боя, а не сидит дома со спицами или за вышивкой, не будет у тебя наследника.

– Я же не могу запереть ее, мама! – возражал Леонард. – И потом, Эмми – целительница. Если бы что-то было не так…

– Хочешь сказать, это с тобой что-то не так? А может, тебе просто не подходит девчонка? Так найди другую! Пусть не жену, но любовницу.

– Мама, я люблю Эмми! – вспыхнул Леонард. – Если бы мне была нужна другая…

А я поторопилась уйти. Горькие слезы обиды брызнули из глаз. Но в чем-то лери Белла была права. Может, мы просто магически несовместимы? Он – боевой маг, я – целитель. Наша магия слишком разная, слишком отличается друг от друга. Ну почему? Почему у нас нет детей?

Но с момента подслушанного разговора прошло уже дня три, и я немного успокоилась. А Лео все эти три дня будто специально избегал меня. Раздумывал над словами матери? Я не знала, но внутри поселилась еще большая горечь.

Вдруг послышался хруст снега под чужими торопливыми шагами. Я обернулась. Ко мне бежала Нита, растрепанная, будто за ней кто-то гнался. Упала в ноги на полном бегу, скользнув коленями по снегу, обняла колени.

– Что случилось, милая? – склонилась над ней. – Кто тебя обидел?

А девочка уже указывала куда-то направо и тянула, тянула за собой.

– Хорошо, я иду, – засуетилась, стараясь не поскользнуться. – Кому-то плохо?

Она часто-часто закивала.

– Тогда я возьму свой мешочек, подожди минутку.

Ступеньки горели под ногами – давно я так быстро не бегала, а затем Анита увлекла меня к хозяйственным постройкам. Мы обогнули их и влетели в чуланчик, соседствующий с кухней. Здесь обычно зимой спал Шиан, когда становилось совсем холодно. Сейчас же на постели метался Эрвинг. Его лицо заливала кровь. Она сочилась одновременно из носа и уголков губ. О, боги-покровители! Что же происходит? Вариантов в голове было множество, но, оказалось, правда куда страшнее.

– Да что у вас случилось? – спросила почти сердито, потому что Нита ответить не могла, а Лайза только причитала. А я уже расстегивала на Эрвинге рубашку, чтобы облегчить дыхание, и проверяла пульс. Рваный, слишком слабый. И, казалось, исчезающий прямо под пальцами.

– Ой, стыдоба такая, лери! – всплеснула руками Лайза, а Нита завыла громче и горше. – Лер Айк, да продлят боги-покровители его дни, приказал парню… Нитку нашу силой взять, а тот отказался. И вот что вышло. Так Шиан сказал, меня там не было, иначе не допустила бы!

Отказался? Как только хватило сил? Призвала магию, пытаясь вернуть пациента в сознание. Он закашлялся и открыл глаза: мутные, с потрескавшимися сосудами. Дернулся, будто стараясь подняться.

– Тише, тише, – попыталась успокоить, уложила обратно на постель. – Так, хорошо. Лайза, растирай руки и ноги настойкой. Нита, грей воду, надо приготовить отвар. И не плачь! Я не дам ему умереть, не дам, слышишь?

Это казалось важным – не отпустить, удержать на грани. Потому что магия показывала – дела плохи, еще бы немного, и полковник отправился бы к своим богам. Вот только что-то во мне противилось такому исходу. Эрвинг вдруг снова распахнул глаза, потянулся куда-то. Я перехватила его ледяную ладонь, вернула на место.

– Не шевелитесь пока, Эрвинг, – попросила его. – Не тратьте силы, вам они еще понадобятся на выздоровление. Нита, готово? Я сейчас.

И кинулась на кухоньку, соединенную с чуланчиком дверью. Всыпала в воду травы, зашептала заклинания. Сейчас не время торопиться, магия этого не терпит. А перед глазами стояло перекошенное болью лицо Эрвинга. Зачем? Зачем Айк так поступил? Я еще могла понять подобную глупость в отношении врага, но Нита? Она ведь безобидна и ни в чем не виновата. Несчастная девочка, которую мы с Лео выкупили у хозяина корчмы, который бил ее так, что я еле на ноги поставила. Айку я выскажу все. Сегодня, завтра – какая разница? Но выскажу! Хватит, заигрался.

Наконец, отвар был готов, и я побежала обратно в чуланчик. Пришлось снова вырывать Эрвинга из оков забытья и по глотку вливать в рот лекарство. Он закашлялся, но большую часть все-таки проглотил. Теперь – магия. А Эрвинг побледнел сильнее, задышал хрипло. Я испугалась, похлопала его по щекам, стараясь привести в себя.

– Э нет, побудьте еще с нами, – попросила его. – Вот так, еще недолго.

И призвала магию, залечивая повреждения. Остановила внутренние кровотечения, окутала голову пологом заклинаний. Все-таки от этой печати голова страдала сильнее всего. Видимо, Эрвинг так отчаянно боролся, что магия старалась поразить вражеский разум. Глупый, глупый. Но как иначе? А если бы он согласился? Если бы?

– Вот так, теперь можно поспать, Эрвинг, – сказала я мягко, и, кажется, он уснул, стоило прозвучать последнему слову. Устал. Я тоже устала, поэтому без сил рухнула на какой-то мешок, попавшийся под ноги.

– Что же теперь будет, лери? – тихо спросила Лайза.

– Он выздоровеет, – ответила ей. – Да, не сразу, но постепенно. Я буду приходить, как только смогу. Оставлю отвар. Буди каждые три часа и пои по стакану. Станет хуже, сразу присылай за мной Аниту. Но не должно бы. Я надеюсь.

Закрыла лицо руками. Тяжесть этого дня камнями легла на плечи. Почему все так? Страшно, странно. Будто мир перевернулся с ног на голову, и только я осталась неизменной, опоздав следом за миром. Взглянула на Эрвинга. Он дышал тихо, размеренно. Взяла у Лайзы миску с тряпицей и осторожно вытерла разводы крови с его лица. Вот так. И все-таки о чем думал Айк?

Нита подползла ближе, сжала мою руку, прижала к щеке. Я растерянно погладила ее по голове. Бедная девочка испугалась. Еще бы! Такой жестокий приказ. И если бы у Эрвинга было чуть меньше силы воли, тогда бы…

К горлу подкатила тошнота. Не думать! Ничего не случилось. И я поговорю с Айком, чтобы не случилось и впредь. Да, он куда импульсивнее Лео, и лишь Илли его сдерживала, но так ведь нельзя. И Нита и Эрвинг – живые люди. Да, Нита – рабыня, а Эрвинг – и вовсе убийца, но люди ведь!

– Приду через три часа, – пообещала я женщинам и ушла прочь, потому что чувствовала – вот-вот разрыдаюсь. Еще около получаса сидела на холодной скамейке, прямо на снегу. Что бы сказала лери Белла, увидев это? Уж точно ничего хорошего. А затем пошла искать Айка.

Мужчины нашлись на тренировочном поле. Айк стрелял из арбалета, Лео наблюдал за ним – зло и угрюмо. Заговорить при муже? Нет, не стоило.

– Эмми! – Лео первым заметил меня. – Что-то случилось, дорогая?

Айк обернулся. Он ждал ответа.

– Нет, дорогой, – сказала я. – День морозный, тебе не холодно?

– Нет, жарко. – Муж улыбнулся и обнял меня за плечи. – Ты беспокоилась? Не стоило. Я скоро приду.

– Хорошо. – Коснулась губами его щеки и пошла прочь.

Вскоре Лео действительно вернулся. Переоделся, заглянул ко мне на пару минут и умчался к соседям. Оказалось, что его звали в гости. Без меня… Айк, впрочем, тоже остался дома. Мы столкнулись в каминном зале. Я уже собиралась к Лайзе, проведать больного, а Айк как раз входил с бутылкой вина в руках, видимо, собираясь отдохнуть у огня.

– Составишь компанию, Эмми? – спросил он, приподнимая бутыль.

– Нет. Я… хотела поговорить.

Сама не знала, с чего начать, но молчать дальше? Нет, не стану!

– Слушаю, сестренка.

Айк иногда называл меня так. Нечасто, но бывало.

– Я знаю о том, что произошло во дворе, – сказала тихо.

– Лео поведал? – тут же нахмурился Айк.

– Не важно.

Значит, мужу все известно. Уже хорошо.

– Послушай, Эмми…

– Нет, это ты послушай, Айк, – перебила его. – Да, полковник Аттеус – наш враг. И я понимаю, почему ты его ненавидишь. Но Нита? Что она тебе сделала? Девочка даже не попадается тебе на глаза!

– Всего лишь оказалась не в том месте, – фыркнул Айк.

– А если бы я оказалась не в том месте, ты бы и со мной так поступил?

Айк зло уставился на меня, и ответ стал очевиден. Все могло быть, все. В зависимости от того, какая сумасбродная идея пришла бы в его голову. А потом бы Лео убил Аттеуса, и все закончилось. Легко и просто. Но… Лео бы не простил. Мне стало страшно. Так страшно, что задрожали руки.

– Не говори глупостей, Эмми, – донесся ответ. – Ты – лери, жена моего брата. Не равняй себя с рабыней.

Но ощущение ужаса, возникнув в груди, никуда не делось.

– Я услышала тебя, – сказала холодно и поторопилась уйти.

Нет, Айк не остановится. После смерти Илли он сошел с ума. Как же страшно! Я побежала, едва не упав носом в сугроб, и на кухоньку Лайзы влетела, а не вошла. Здесь было пусто. Заглянула в чуланчик – Лайза сидела у постели Эрвинга и вытирала рукавом глаза.

– Как он? – спросила я шепотом.

– Не просыпался, лери, – обернулась она. – Я Нитку отдыхать отправила, ревет белугой девчонка. Приставила к ней Тиуру, чтобы ничего не натворила, а сама сижу вот. Как же так, голубушка? Как же так?

– Не знаю, Лайза. Айк будто ума лишился. Или он всегда был таким, но держался из-за Илли? Я не понимаю. Давай подогреем отвар, надо напоить Эрвинга.

– Будить жалко, – вздохнула Лайза.

– Придется.

Пока Лайза грела отвар, я сидела у постели Аттеуса. Его лицо даже сейчас было болезненно напряженным, на лбу выступили бисеринки пота. Зачем? Зачем Илверту понадобилось делать Лео такой подарочек? Теперь наша жизнь несется, как снежный ком, и не остановить. Осторожно убрала спутанные пряди с его лица. Красивый он все-таки, полковник Эрвинг Аттеус. Пусть и не такой, как наши мужчины.

– Вот, лери.

Лайза протянула мне стакан с отваром.

– Эрвинг, надо просыпаться. – Я прикоснулась к плечу полковника. – Эри?

Он открыл глаза – черные, как звездное небо, и такие же глубокие. Кажется, узнал меня с трудом. Узнав, попытался приподняться.

– Лежите, – мягко остановила его. – Выпейте лекарство, хорошо?

– Где Нита? – просипел он, оглядывая чуланчик, а мне вдруг стало… странно. Будто ревность кольнула. Смешно!

– Нита отдыхает. А вы пейте. – Я прислонила стакан к его губам. Полковник глотнул – и болезненно поморщился. – Надо допить до дна, давайте.

– И что мне за это будет? – развеселился больной.

– Что?

– Простите, вы говорите, как моя старая нянюшка: «Выпей эту гадость, Эри, и получишь конфету». Вот я и спросил.

– Давайте, вы поправитесь, а потом поговорим о вознаграждении. – Я сама не заметила, как тоже улыбнулась. На сердце стало спокойнее, камень с плеч постепенно скатывался вниз.

– Ловлю на слове, лери.

Он облизал остатки отвара с губ и закрыл глаза, а мне стало жарко. Я сняла накидку. Наверное, Лайза перетопила печь, чтобы его согреть.

– Лери, – раздался голос из-за спины, – вы побудете еще немного?

– Да, пожалуй. А что?

– Мне пора ужин готовить, а я оставить его боюсь. Вдруг хуже станет? А дверь открыть, так запахи всякие, жар.

– Я посижу с ним. Только ты дверь сюда запри, чтобы никто не вошел. И вообще молчи о том, что я приходила, договорились? Если кто будет меня искать, скажешь – не видела. А перед ужином уйду, а то лери Белла устроит допрос.

– Конечно, голубушка, – обрадовалась добрая Лайза. – А я пирожочков испеку, вас угощу.

Она поспешила на кухню, ключ провернулся в замке. Я слышала, как Лайза просит других девушек помочь ей. Скоро после работы потянутся голодные мужчины, их надо будет чем-то кормить. Я же придвинулась ближе к лежанке, опустила свою ладонь на руку Аттеуса. Кажется, он еще сильнее похудел. Но даже от легкого прикосновения ощущалась сила. Если бы не знала, подумала бы, что он – маг. Только в полковнике точно не было магии. А сила его не имела магического происхождения, она исходила изнутри. Полковник Эрвинг Аттеус казался нерушимым, как скала. И неприятно было сейчас видеть его таким слабым.

Чужие пальцы осторожно обхватили мою ладонь. Первым порывом было отшатнуться, забрать руку, но я осталась на месте. Наоборот, крепче сжала ладонь Эрвинга.

– Спасибо, – прошептал он, не открывая глаз. – Вам снова приходится меня лечить.

– Вы слишком много болтаете, Эрвинг, – так же шепотом ответила я. – А надо отдыхать. Как вы себя чувствуете?

– Честно? – Он все-таки посмотрел на меня. – Как будто тело пропустили через мясорубку или пресс.

Я вздохнула. Хорошее сравнение. Меткое. Когда восстанавливала повреждения, думала о том же.

– Еще одно подобное безрассудство может оказаться для вас последним, – предупредила его.

– Какая разница?

Горький, но искренний ответ. Наверное, ему действительно было безразлично: жить или умереть. Вот только не хотелось, чтобы смерть стала бегством, трусостью, и Эрвинг продолжал бороться. Даже сейчас, лежа на топчане в чулане – продолжал бороться. За что? Ради чего, если свободы не будет? За право оставаться… собой?

– Поспите, через три часа снова пить лекарство, – сказала я.

– Постараюсь.

И послушно закрыл глаза. Вскоре задышал ровнее, так и не выпустив моей руки. Я потеряла счет времени. Наверное, забыла бы про ужин, так и сидя на жестком мешке, если бы дверь тихонько не отворилась.

– Ужин через полчаса, лери, – напомнила Лайза.

Пришлось будить Эрвинга, снова вливать лекарство, но на этот раз мне действительно было пора. Я попрощалась с Лайзой, еще раз рассказала, как давать травы, и пошла прочь. В голове была пустота. Гулкая, звенящая. Будто кто-то вынул часть меня, а назад вставить забыл. Вот я и блуждала, как тень, не находя себе места. А часть эта осталась в том чулане. И от подобного ощущения тоже было страшно. Так страшно, что я запрещала себе возвращаться к этому даже мысленно. Потому что казалось – вернусь, и мой мир перевернется снова, на этот раз похоронив меня под собой.