Текст книги "Выстрел рикошетом (СИ)"

Автор книги: Ольга Талан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

Глава 31. Буреломы любви

Джессика:

О порталах с Ардуаном я договаривалась в постели. Так получилось. У меня последнее время как-то плохо с тормозами. Я бегу по лезвию, по краю. Улыбаюсь одному бандиту, стращаю другого... Жутко хочется какой-то опоры. Да и определённости отношений с "папочкой". Воспринимать этого человека отцом, хотя бы отчимом, свёкром – не получалось. Хотя он старательно вёл себя, как мой сторонник. Относиться к нему, как к любовнику, было бы проще и понятнее. Короче, меня несло. Без оправданий! Поток событий выплёскивал меня из одной ситуации в другую, и я, сжав зубы, держалась на волне. Да... Заодно сравнила.

Пришла к выводу, что в вопросе постели, забираю лучший экземпляр из мужчин Кэдели. При всей своей опытности и самоуверенности, Ардуан был слишком болтлив и больше увлечён порталами Армариакки, чем моим телом. Впрочем, его зацикленность на моих успехах в бизнесе тоже в некотором роде льстила. Мою способность, заводить правильные связи в мире САП, новоприобретённый папочка продолжал воспевать даже тогда, когда, вообще, следовало бы уже забыть всю связную речь. Его восхищал мой договор с Армариаккой, восхищал флот, собранный буквально за две недели. Не суть, что состоял этот флот из вклада Чадарски и чужих кораблей, вставших под мои флаги только для доступа к порталам.

Он откинулся на вышитые шёлком подушки, переводя дыхание. Несколько минут молчания, сладкий запах вишнёвой сигары:

– Ну, и зачем ты это затеяла, очаровательница? – я потянулась, всем своим видом выражая непонимание, о чём это он. – Я бы понял, если бы ты поддалась моему напору. В таком трудно устоять. Но ты фактически сама затащила меня в постель.

Я перекатилась на бок. Слово "затащила" было сильным преувеличением. Я просто позволила его флирту зайти туда, куда он шёл. Этому нужны оправдания? По-моему, нет. На мой вкус, вопрос, вообще, не стоил ответа. Мы взрослые люди, секс, без объяснения причин – наше законное право. Но в папочке Кэдели чувствовалась неуверенность. Я впервые видела его таким, задетым за живое. Блин, Джесс, куда ты лезешь?! Я попробовала изобразить самую непринуждённую улыбку:

– А мне показалось, это просто вы чересчур увлеклись... – Я встала, накинула халат.

Он догнал меня. Рывком развернул к себе, пытаясь поймать взгляд. Сейчас, в этот момент, между нами не было разницы в возрасте и опыте. Он был раненым сильным зверем, я молодым зверем, видимо, в его глазах, выигравшим схватку. Как-то сильно его накрыло.

– Сравнила? – В голосе яд. Чёрт, Джесс, так ведь и прибьёт почём зря! Кто ж знал, что там такие комплексы.

Я пожала плечами. Кажется, события последних месяцев совсем отбили во мне чувство самосохранения. Очень неторопливо, провела пальчиком по его губам. Маникюр, кстати, делать опять надо.

– Ну, голову-то ведь я не могу отключить в процессе... Природа была на зависть щедра к мужчинам Кэдели.

По его глазам было видно, как мой ответ проникает в его сознание, превращая огонь ярости в огонёк восхищения и дальше перетекая в натянутую ухмылку. Я не соврала, но и не унизила. Он задал прямой вопрос, – я ответила.

– Стервозна, упряма и очень умна! – Он убрал руки, отпуская меня, и усмехнулся. Подошёл к столу, налил себе выпить. Не отпуская меня взглядом, медленно, сделал несколько глотков, продолжая о чём-то размышлять. – Ты ведь хотела о чём-то попросить?

Попросить? С чего он решил? Из-за секса? То есть, по его мнению, затащить его в постель я могла, только если мне от него чего-то нужно? Потому что я девушка? Молода? Невеста его сына? Чёрт! Судя по исчезнувшему напряжению, такое объяснение новоявленный папочка воспринимал значительно легче, чем задуманное несколько минут назад сравнение с Крисом. Придётся просить...

Чего я могу хотеть от Ардуана? На самом деле, всё, что хотела, я уже получила. Договор о партнёрстве на порталы новоявленный папочка подписал, не торгуясь. Это было честное предложение за уже обещанную и полученную помощь. Что я ещё могу от него хотеть? М-да... Нужно что-то неординарное, такое, что было бы стыдно попросить просто так, без постели. Чёрт, у меня нет опыта в таком попрошайничестве! Какая-то скользкая ситуация...

– Не то чтобы попросить... посоветоваться. Клан Эдиль с Кингстона... глава упорно препятствует взлёту каждого моего корабля, а один из их сыновей, Хайдар, засыпает меня подарками. Просто "Пошёл нах" не понимает. А спустить его с лестницы, боюсь, будет означать совсем поссориться с Эдиль.

Ардуан кивнул, принимая мою проблему за истинную причину всего произошедшего. Налил во второй бокал вина и протянул мне:

– Ты что-то обещала этому мальчишке? Неважно насколько серьёзно, хоть на пике оргазма?

Я помотала головой:

– Нет. Меня не возбуждают неожиданные признания в любви, через сутки после взлёта моих рейтингов и появления моего имени среди списка партнёров Армариакка-порталс. Первый раз я послала его мягко, в остальные, в зависимости от настроения, игнорировала или выставляла с охраной.

Отец Криса задумчиво усмехнулся:

– Но он настойчив и, судя по действиям главы, клан его одобряет? Эдиль хотят причастности... возможности влияния. – Он некоторое время поразмышлял. – А твоя подружка, Чадарски, ещё не определилась с браком? Мальчишка Хайдар ей, конечно, не подойдёт. Чадарски не связываются со слабыми ветвями даже очень сильных родов. Но если Эдиль так хотят сопричастности к этому вашему проекту, возможно, у них найдутся и более достойные мужчины.

Я пожала плечами:

– Я поговорю с Эллионор.

Я почти забыла об этом разговоре к моменту, когда следующим вечером посыльный принёс мне от Ардуана папку бумаг. Список мужчин рода Эдиль, не связанных браком. Подробно: финансы, положение в обществе, авторитет в своём регионе. Папочка взялся за дело серьёзно и навёл справки, вплоть до любви к наркоте и постельных извращений. Чёрт!

Эллионор к папке отнеслась намного спокойнее, чем это сделала бы я:

– Полагаешь, они настолько заинтересованы, что готовы отдать любого?

Она скользила глазами по строчкам описаний, на что-то морщась, на что-то удивлённо или даже восхищённо приподнимая бровь. Я бы так не смогла. Даже для дела. Даже если бы другого выбора не было. Хотя, с Райселем ведь смогла... хотя, там всё не поэтому получилось. Да и сам он бесхитростный. Один только восхищённый взгляд, которым он меня провожал, чего стоит! А вот так, выходить замуж, точно зная, что жених любит в тебе лишь цифры рейтингов и прибылей... нет! Может, я в чём-то и наивна, но, по-моему, это чистое предательство собственной возможности полюбить.

Темай:

Я очень старалась держать себя в руках. Хаинь активно обхаживала Деминаля. Искрила комплиментами, осыпала его подарками, бравировала рассказами о собственных приключениях и подвигах. Очаровывала.

Вроде как всё было правильно. Я официально дала своей эдзе право, зачать от Деминаля дочь. И то, что она делала сейчас, было абсолютно естественно, так и поступают, подбираясь к ангелу.

Нервировало меня в этом, наверное, то, что Хаинь от этой охоты на доверие и восхищение от моего мальчика получала удовольствие. Она от души забавлялась, шокируя его рассказами о своих военных вылазках тридцатилетней давности, с азартом отгадывала его интересы, подбирая в подарок книги. С придыханием водила его под ручку по всяким выставкам и спектаклям.

Нервировало ещё и то, что мне самой прикоснуться к этому мальчику в ближайший год не светило. Доктор торжественно обрадовала нашу семью, подтвердив мою беременность. И теперь даже Деминаль был в курсе, что "мне нужно беречь ребёнка".

Рыжик Василь, наоборот, был в курсе, что желания женщин нужно удовлетворять, особенно, когда ты в доме две недели, и особых заслуг за тобой пока нет. Он был неплохо обучен в плане постели, вёл себя тихо, послушно и старался всем понравиться. Но выглядело это всё как-то очень фальшиво. И это раздражало. Бесило до какого-то глубинного неприятия.

Хотя, может, во всём виновата беременность. Мил твердила, что на меня просто действуют гормоны, делая меня капризной.

Деминаль, смущённо улыбнувшись, покинул кухню. Мы остались с Хаинь:

– И долго ты будешь ещё так вокруг него круги наворачивать?

Хаинь скосила на меня удивлённый взгляд:

– Только ревновать не вздумай. – Она рассмеялась. – Не вижу смысла торопиться. Мальчику понадобится в первый раз лечь в постель с кем-то кроме жены. Вряд ли он сможет легко воспринять это, просто осознавая необходимость зачатия. Тем более я себя знаю, с одного раза я не беременею. Так что пусть привыкнет ко мне немного. У нас не гонка!

Маркус:

Всё получилось очень стремительно, так, что мой загибающийся мозг, вообще, не смог сориентироваться. Один момент, и это желтоволосое чудо прижимается ко мне под пледом... второй, и она целует меня, всё там же на веранде... третий, и её целую я, уже на широкой постели в верхней комнате...

Проснувшись утром, я смотрел на спящую Лили, терзая себя мыслями: "На черта я ей такой контуженный" или "Что она скажет, когда проснётся? Нужен ли я ей тут при пробуждении". Мой больной мозг до сих пор сомневался в её реальности. То есть физически-то я хорошо ощущал прижавшееся ко мне тёплое тело, но мозг заходился в истерике, что что-то не так... что это не реально... что как-то оно всё не по-настоящему... И вообще, как я могу верить себе в таких вещах?

А потом меня вдруг осенило... прямо там, на этой постели, ощущая под ладонью её бархатную кожу... я понял о себе, обо всей своей жизни, наверное, самую главную мысль – "я – шлюха"...

В храме, монахи которого меня учили, проповедовали такую мысль: "У каждого человека есть своё призвание. И, если он отворачивается от предназначенного, законы Вселенной жестко его наказывают". Конечно, монахи под призванием имели в виду таланты химика, механика, математика. Но эту истину можно было развернуть шире, и тогда становилось абсолютно ясно и однозначно, – моё призвание всегда было быть шлюхой. Не той дешёвкой, которая ищет клиентов в баре, а способной такой швалью, которую бабы сами передают из рук в руки.

Все мои самые крупные задницы в жизни случались именно тогда, когда я пытался всеми силами уйти от этого предназначения. Я отказался летать на корабле, где надо было залезть в койку к толстухе-механику – и через пару месяцев горбатился на шахте. Я купил свой корабль и даже взял помощника-мальчишку – полгода, и я раб в САПе. Я взбрыкнул на свадьбе Джессики, что не шлюха – меньше месяца, и моя избитая тушка в реанимации. И наоборот, всегда, как только я переставал сопротивляться, мои проблемы решались сами. Тётки, которых я трахал, вытаскивали мою задницу из всех клоак. Гела, сделавшая меня пилотом, воровка Азун, вытащившая меня с шахт, Джессика, вывезшая с САП...

Я снова посмотрел на Лили, легонько, чтобы не разбудить, погладил её по попе... самое интересное, что в большинстве своём мне не было гадко от того, чем я занимался. Даже те мои бабы, что были страшны снаружи, заслужили моё уважение и искреннюю симпатию другими способами. Гела была очень хорошим, душевным человеком. Азун преданным партнёром. Возможностей кинуть меня у неё было предостаточно. Темай вполне уважительна и непридирчива для рабовладелицы, да и на фигуру хороша. К ней я привык, наверное, больше всего.

Взбрыкивать меня заставляло совсем другое. Неправильность того, что я делал. Немужественность, что ли. Таких парней не уважают... Сами бабы к таким относятся, как к мрази...

Вот Лили вчера обнаружила на мне рабский ошейник. И ничего не сказала. Покрутила, как безделушку, хмыкнула и переключилась на волосы. Воспринимает ли она меня как раба? Пользуется ли просто чужой собственностью? Моё озарение убеждало меня в абсолютно новой для меня мысли: мне должно быть всё равно! Мне должно быть пофиг, захотела ли она секса со мной, потому что ей понравился я, как человек, или она просто увидела во мне послушного раба, с хорошими внешними данными, и решила развлечься. Потому что шлюхе всё равно! Шлюха должна просто давать, когда берут, когда хотят взять...

А я шлюха...

Тогда, в то утро, я прикрыл глаза, вздохнул и пошёл добывать что-нибудь на завтрак моему видению. И потом несколько дней просто давал то, что от меня хотели. Лили заразительно смеялась, заглядывая мне в глаза, ластилась, как котёнок, мурлыкала и восхищённо распахивала глаза, одновременно сильно сжимая маленькие кулачки, доходя до оргазма. Мне было не трудно давать ей это. Мало того, в какой-то момент мне начало казаться, что от её смеха мои мозги проясняются, начинают выздоравливать.

А потом, в один из вечеров, мы снова сидели, смотрели на звёзды, я рассказывал ей про полёты, она слушала, очарованно распахивая губки, а потом притащила свой ноутбук, поставила передо мной на одеяло и сказала: "давай купим корабль и полетим...".

На все мои объяснения, что я в розыске, и Джессика велела сидеть тихо тут, и вообще, это опасно, Лили только улыбнулась: "Но ты же хочешь летать? Справимся!", и я, зажмурив глаза, кивнул, а в следующее мгновение передо мной уже были открыты модели кораблей, которые можно купить в этой местности.

Так мы оказались в космосе, на новенькой быстроходной мини-яхте исследовательского типа. С интеллектуальным автопилотом, панорамным электростеклом во всю рубку и энциклопедией миров, которая периодически вещала нам о звёздах и планетах, попадавших на сканеры. Лили рисовала, лепила, часами рассматривала в панорамные окна космос, прижималась к моей груди и мурлыкала.

Это было так... сказочно, что ли. Я сдался! Я окончательно принял истину, посетившую меня тем первым утром. Я шлюха! Это мой путь! Со мной всё будет хорошо, только если не сходить с него. Не взбрыкивать, не требовать ясности, не искать особого уважения, не ждать любви. Давать, когда хотят брать. Тем давать, кто хочет взять...

От принятия этой истины окончательно, мне стало лучше. Как будто дышать легче. Мне, вообще, было хорошо тут, рядом с этой девочкой. Я сидел за штурвалом классного корабля, на моих коленях мурлыкала нежная солнечная красотка, трюмы были забиты всем необходимым для долгого путешествия, и мы никуда не торопились. Мы просто тыкали пальцем по карте, осматривая всё, что было любопытно, всё, что привлекло внимание...

Она не говорила ни слова о том, кто я для неё. Смеялась, прижималась ко мне, зажмуривала глаза при поцелуях... А я позволил себе об этом не беспокоиться. Я для неё шлюха! И для всех моих и её знакомых, которых мы можем встретить в этом путешествии. Но в этом нет ничего ужасного. Это моё призвание. Какое есть. Я принял его и позволил себе продолжить уважать себя. Позволил радоваться... быть счастливым сейчас...

Джессика:

Маман хватило буквально недели, чтобы отойти от нашей ссоры и вновь начать общаться. Она висела в сеансе связи. Завернувшись в плед, с чашкой чего-то в руках и с какой-то особенной, свойственной только ей, улыбкой глубокого счастья на губах. Я хорошо знала эту улыбку: Лили нашла себе очередное романтическое приключение, мужчину, который через полгода – год гадски сбежит, привычно слегка подчистив её кошелёк и интерьер. В выборе любовников моя мать была на редкость невезучей. Но я, конечно, не стану напоминать ей о прошлом опыте:

– То, что ты прислала, великолепно. Хочешь посмотреть каталог этой коллекции для САП? Райсель так пофантазировал с описаниями.

Она отставила чашку:

– Потом. Сейчас я погружена в другую тему. Очень живо получается. Думаю, через пару дней скину тебе эскизы. Это нечто абсолютно новое.

Я усмехнулась. Влюблённости всегда были её лучшей музой. Именно в этом состоянии она творила свои самые шикарные работы.

– Ты встретила нового мужчину?

Она кивнула. Мы обе хорошо знали все плюсы и минусы такого увлечения. Лили не была глупа или беспробудно наивна. Просто в этом вопросе она была так устроена. Романы давали ей энергию творить, но во всём остальном были сущей катастрофой. Она и сама это понимала.

– Ну, главное, чтобы он до годовой выставки не сбежал. САП ждёт от тебя полного обновления коллекций.

Она беззаботно пожала плечами:

– Не сбежит. Не то чтобы он в меня сильно влюблён, но на нём ошейник с твоим именем. Думаю, это его слегка задержит.

В моей голове медленно состыковались два и два:

– Подожди... ты взяла парня... – Чёрт! Маркус! Что там с секретностью? Насколько частная связь прослушивается? – Ты закрутила с парнем, за которым приглядывает Порош?

Лили хмыкнула:

– Пороша я отпустила. Его Эба дома ждёт и внуки. Я сама за ним присмотрю.

Катастрофичность случившегося накрыла меня паникой. Маман не отдаст любовника. Не сейчас! Сейчас, когда она уже влюбилась и погружена в экстаз творчества. Но...

– Лили. Там с этим парнем всё опасно очень...

Она перебила меня:

– Джессика, только пугать меня не вздумай! Порош мне всё рассказал. Всё! Закрыли тему!

Я заставила себя заткнуться. Моя мать – мягкий человек, с титановой сердцевиной внутри. Если она упёрлась – этого не изменить.

– Ты в сторожке?

Она подкинула в руке кусочек пластика для лепки:

– Нет, я в волшебном месте – самом сердце свободы. Лечу из точки "А" к "чёртовой матери". Короче, мимо торговых маршрутов, просто куда душа пожелает. Сногсшибательный маршрут!

Чёрт! Я ещё раз заставила себя проглотить возражения.

– Ты приедешь ко мне на свадьбу?

– Прости, но нет. Я положила слишком много сил на алтарь своей свободы. Слишком дорого заплатила за то, чтобы сама управлять своей жизнью, не завися ни от кого. За свободу творить! Ты, конечно, права, это твоя жизнь. Но я просто не хочу в этом участвовать. Прости. Я пришлю вам подарки с письменными поздравлениями.

Это была больная тема. Лили очень дорожила своей свободой. Говорила, что приехала в этот сектор, потому что получила здесь возможность творить. И как бы я ни упорствовала, не рассказывала ничего о своей жизни до Вебека. Ни откуда приехала сама, ни откуда взялась я. Эта тема была – табу. Титановая сердцевина.

– Ладно. Береги себя.

Лили кивнула и положила трубку. А я так и осталась стоять. Она, конечно, не дурочка и будет вести себя аккуратно. И она не так наивна, как выглядит. Я помню столкновения матери с местными бандитами и разборки с коррумпированной полицией. Она сильнее, чем кажется. Но парня ищут все свободные земли! Каков шанс случайности? Каков шанс, что Лили уцелеет, если на его след выйдут охотники? Чёрт!

Я всё-таки съездила в пустую сторожку, а потом навестила Пороша. Старики кормили меня сырниками и по-своему успокаивали:

– Ради любви можно и рискнуть. Жизнь должна гореть ярким пламенем!

Они были религиозны. Их боги запрещали омолаживание и призывали к натуральности и покорности обстоятельствам. Листок на ветру. Щепка в потоке. Фатализм, доведённый до жизненной философии. Не моё!

Райсель:

Я слегка устало оглядел помещение. Крисар развёл руками:

– Если тебе не нравится, мы можем поискать другое занятие.

Директор Джессика с головой ушла в новый проект. Уже почти неделю я видел её лишь мельком, на бегу, буквально пару минут в день. Она выглядела усталой, но полной решимости. Площади, отведённые под офис портального проекта, заполнялись людьми, там кипела работа, всё закручивалось и выстраивалось.

Я старался быть хорошим мужем и, вообще, приличным мужчиной. Старался быть в курсе её достижений, восхищаться, выказывать свою веру в её успех. Получалось плохо. Вернее, я действительно верил, что у моей жены всё получится, какие бы грандиозные планы не зародились в её голове. Просто порой казалось, что ей не нужна даже моя поддержка. Она не отзывалась, не благодарила... она, вообще, была, как не здесь.

Дизайнер Лили тоже уехала. Её творческая натура требовала вдохновения, и путешествия, видимо, давали ей необходимое. Разговаривая с ней по видеосвязи, я видел за её спиной рубку управления космической яхты.

Единственным, кто остался со мной, был Крисар. Он ежедневно придумывал для меня какие-то новые экскурсии, рестораны с удивительной кухней, созерцание восхитительных по своей природе явлений и мест. Он был вежливым, внимательным и, вообще, очень интересным человеком:

– В этом месте играют настоящий Ильский таган. Их музыкальные инструменты сделаны из огромных морских раковин. А сам стиль музыки чем-то напоминает шум моря.

Я постарался улыбнуться и шагнул внутрь. Да, он ведёт себя правильно. Мужчина должен излучать ум и творческий азарт, созидательную энергию мира.

– А сам ты на чём-то играешь?

Он усмехнулся:

– Музыка входила в моё образование, но особых талантов в этой области я не обнаружил.

– Но какой-то вид творчества тебя ведь увлекает?

Крисар пожал плечами. Мы впервые разговаривали с ним о нём. Обычно он изящно соскальзывал с таких тем, переводя разговор на меня или, вообще, на какие-то отвлечённые вещи.

– Иногда я неплохо пишу. В смысле прозы. Если сильно захочешь, могу каким-нибудь дождливым вечером прочесть что-нибудь. Потом. – Он развернулся в поисках официанта, всё же привычно переводя тему. – Кстати, советую выбрать столик в середине зала, там лучше акустика.