Текст книги "Дорога из желтой чешуи (СИ)"

Автор книги: Ольга Смайлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Раравис состроила непонятную гримаску, снова побарабанила пальцами.

– Я бы тебя вывела домой, сквозь изнанку миров, как мы с Май от её упыря смылись, если бы не эта чертова инициация, – чуть виновато сказала она, – Пока ты её не закончишь, этот мир тебя не отпустит. Даже после смерти.

– А когда инициация закончится? – спросила я, скорей, ради любопытства.

– А когда ты станешь полноценной геммой – я что-нибудь придумаю. Ты, главное, будь осторожна и вернись назад!

– В Западном все так плохо? – заволновалась я.

– Не знаю, я не могу туда пройти. Инди закрыла проходы и на изнанке, и это страшно меня беспокоит, – призналась блондинка.

– Ты сказала «и на изнанке»? То есть в Западный сейчас вообще никто не может попасть? – мне все меньше нравилось задание Великого и Ужасного, – что же прикажете мне делать?

– Попробуй договориться с Желтой Дорогой, – отозвалась Раравис и заглянула мне в глаза, – ты же всегда находишь выход. Больше нам надеяться не на кого.

В это время на кухню заглянула Май.

– Сплетничаете?

– И да и нет, – усмехнулась я, – присоединяйся.

– Кстати, тебя этот твой… жених искал, – поморщилась Раравис, – я помогать отказалась.

– Мы с ним встретились, – отмахнулась я, и, увидев изумленный взгляд Раравис, кивнула в сторону Май, – Пусть сама и расскажет. А я вас покину, мне очень надо посидеть, подумать.

Уходя из кухни я заметила краем глаза, как Раравис придержала за руку рванувшуюся было следом Май, и запрещающе покачала головой.

Я забилась в крохотную угловую спаленку на втором этаже, села прямо на мохнатый прикроватный коврик, прижалась спиной к раме кровати и невидящим взглядом уставилась в окно, за которым на фоне зеленоватых сумерек цвело нежными аквамариновыми цветами незнакомое дерево. Мысли бегали по кругу, как трудолюбивый пони запряженный в повозку, украшенную лентами, на которой так любил кататься маленький Мишка. Зеленый отсвет от купола делал все окружающие меня предметы да и меня саму нереальным, призрачным, словно я внезапно оказалась внутри фильма ужасов, что так нравилось смотреть на ночь Сашке. Я горько усмехнулась: какая-то неправильная сказка, «прорвись туда, не знаю как, сделай то, не знаю что». А еще до боли хотелось домой: обнять детей, перекинуться обычными шутками с Сашкой, налить чаю в любимую «новогоднюю» кружку, сесть на привычное место у стола…

– Дорогое Мироздание, – шепнула я в пустоту комнаты, – пожалуйста, ПОЖАЛУЙСТА! Я пойду в Западный, я придумаю как прорваться к баст Индире – ты же знаешь, что у меня нет выбора. Я пройду эту долбанную инициацию до конца! Но давай потом ты позволишь мне вернуться домой? С Раравис, не с Раравис, щелкнув серебряными башмачками, пешком или на ездовых собаках – мне все равно, но мне очень, очень надо домой… Ты же понимаешь, правда?

Я не знаю, чем закончился бы мой прочувствованный монолог, если бы в открывшуюся дверь не проскользнул Рамзи с подносом.

– Как ты тут? – спросил он, пристраивая поднос с бутербродами и чашкой чая на прикроватную тумбочку.

– Нормально, – попыталась изобразить улыбку я.

– То есть, хандришь, – догадался верпум, и уселся на коврик рядом, – Я бы тебя обнял, но ты ведь не позволишь?

– Не позволю, – хлюпнула носом я, – ты все-таки чужой мужчина.

– Даже несмотря на то, что я втрое тебя старше? – притворно удивился вер.

– Просто ты, как коньяк, хорошо выдержанный чужой мужчина, – я снова хлюпнула носом.

– Нет, так дело не пойдет, – огорчился Рамзи и перекинулся в пуму, – Теперь, когда я большая и теплая киса (на слове «киса» верпума ощутимо передернуло) я могу тебе помочь?

Я обхватила пуму за шею, уткнулась в теплое плечо и почувствовала, как из глаз покатились слезы.

– Эй, – обеспокоился вер, – не реви. Да не реви ты, кому говорят – сейчас шерсть в глаза попадет.

– Я чуть-чуть, – всхлипнула я, закрывая глаза, и вытирая их найденной в карманах бумажной салфеткой, – сейчас уже успокоюсь.

Мы так и сидели на коврике у кровати, я прижималась к теплому боку верпума, положив руку ему на холку, пока в дверь решительно не постучали.

– Открыто, – отозвалась я, гадая, кто окажется за дверью. И не угадала: в комнату, стеснительно опустив глаза, проскользнул наш маг.

– Да ладно тебе скромничать, – рыкнул Рамзи лениво, – она уже даже не плачет. Кит выглядел на удивление чистым и ухоженным, и я с удивлением отметила, что он явно воспользовался расческой.

– У тебя свидание? – вырвалось у меня раньше, чем я успела вспомнить о тактичности.

– Нет, я хочу Хло навестить, – Кит вскинул просящие глаза.

Это ненавязчивое напоминание о бытовых и таких близких проблемах заставило меня прекратить хандру и развить бурную деятельность.

– Один не ходи, возьми… ну, например, Лео, ей все равно доктор велел гулять – вот пусть и гуляет. И приведи ребенка сюда, пусть с тобой побудет, – раздавала я указания, на ходу пытаясь запить остывшим чаем бутерброд с ветчиной, – Кстати, что у нас с финансами?

– Да мы после той деревни, где Май встретили, и не тратили ничего.

Я выскочила из спальни и устремилась вниз по лестнице. Заметно повеселевший Кит и Рамзи следовали за мной следом.

– Раравис, Май, что у нас с провизией?

– Обижаешь, – выглянула из кухни на шум Раравис, – тут недельный запас продуктов. Еще никто из гостей Великого и Ужасного не голодал.

– Кит, не забудь купить сестре подарок! – окликнула я мага, галантно придерживающего перед Лео входную дверь, – а то знаю я вас, мужиков!

– Я прослежу, не волнуйся, все будет в лучшем виде – отмахнула головой Лео, выходя в зеленоватый сумрак улицы.

– Рамзи, когда Кит вернется, выдайте каждому из команды деньги на личные расходы. Сумму сами определите – я все-равно в ваших денежных знаках не разбираюсь, – продолжала я раздавать указания различной степени ценности.

– Мы ждем гостей? – спросила Май, изучавшая содержимое кухонного чуланчика, когда я ворвалась в кухню.

– Кит сейчас сестренку свою приведет, она в пансионе живет. И знаешь, хочется, чтобы это был такой домашний-домашний обед. Кстати, будет у меня к тебе одна просьба…

Из кухни меня бесцеремонно выставили. Я пристроилась на кушетке рядом с теплым верпумом и бесцельно листала книжку, читая о приключениях Элли и пытаясь понять, что же скрывается за сказочным текстом на самом деле.

– Лин? – позвала я в воздух, – Линарис?

– Она не слышит, – зевнул вер, – полог магический экранирует. Кстати – порталы в столицу и из столицы не работают из-за него же.

– И что делать? Мне бы с ней поговорить?

Верпум смотрел на меня с усмешкой (а я все никак не могла понять – как ему это удается в звериной ипостаси).

– Ну? – поторопил он меня.

– Ну? – огрызнулась я, – Что?

– Я думал, ты догадливей, – фыркнул вер в ответ, – если полог отрезает пространственную магию, то…

– То можно обратиться к тому, кто для перемещений магией не пользуется, – догадалась я наконец, и ринулась в сторону кухни.

– Раравис, послушай…

Глава 13

Тихий, почти семейный ужин, который я планировала, превратился в дурдом еще на стадии подготовки. Началось все с того, что пробегавшая мимо окна Раравис внезапно остановилась, хмыкнула, и жестом подозвала меня. Я отложила книгу, подошла к ней и остолбенела: по сумрачной улице к нашему крыльцу плыл прекрасный черный единорог с пламенеющей гривой, а на её спине гордо и бесстрашно восседала прекрасная белокурая отроковица в белом платье. Боком. Держа в руках внушительный сверток перевязанный бантом. Каюсь, первой мыслью было, что за подобную картинку некоторые косплейщики удавились бы. Зато потом включился разум: я представила, как девочка, не удержавшись, падает прямо Лео под копыта, даже не имея возможности затормозить падение из-за занятых рук. Так что на крыльце троицу поджидала широко известная в моем мире скульптура «а когда у меня руки в боки – мне все равно как у тебя тюбетейка одета» в моем исполнении. То ли Кит хорошо меня изучил, то ли смотрела я весьма красноречиво, но первой фразой, произнесенной Китом, была:

– Гала, не волнуйся, я её магией страхую.

– Ага, иногда щекотно, – подтвердила его слова Лео и хихикнула.

А Хло подняла на меня полные восторга глаза и благоговейно выдохнула:

– Мне подарили Единорога Торуса!

– Это такая местная статусная игрушка, примерно как Барби в твоем детстве, или всякие Винкс и Братцы сейчас, – шепотом объяснила мне на ухо Рарвис, – а уж Единорог Торус и вовсе… ручная работа, ограниченный тираж, да еще побегать-поискать надо.

– Ты хочешь сказать, что Кит сбрендил и купил самую дорогую игрушку, чтобы доказать ребенку что он её любит? – нахмурилась я.

– Да с чего ты взяла? – удивилась Раравис, – Это я так, для общего понимания ситуации. Думаю, почему он ей не смог отказать ты поймешь, когда она упаковку развернет.

– Кстати, – встревожено уточнила я, припомнив несколько необычных кукол, виденных мной в моем мире, – а как можно понять, что он именно единорог, а не единорожица?

– О, ты так до сих пор и не знаешь, в чем главное отличие мальчиков и девочек единорогов? – фыркнула в ухо теплым дыханием блондинка

Видимо на лице моем отобразилось что-то странное, потому что Раравис начала тихонько хихикать:

– В выражении лица, Гала, в выражении лица!

Под нашу пикировку троица, наконец, добралась до крыльца и скрылась в доме.

Раравис проводила их глазами, потом кивнула своим мыслям:

– Хорошая девочка. И магиня будет сильной, надо будет присмотреть, – и тут же без перехода, – Ну, я пошла?

– Куда? – опешила я.

– Ну, за Линарис, ты же сама просила. Потом можно будет поискать дружка Май, Гая, что ты на это скажешь?

– Гостей-то, гостей… Ну давай еще вампира сюда притащим, – беззлобно забубнила я я.

– Мигеля? – на минуту замерла Раравис, – А это мысль. Куда-то еще зайти?

– За батарейками, – я решила немного понаглеть.

– Какими батарейками? – опешила теперь уже Раравис.

– Обычными, пальчиковыми, АА, ну, для фонарика! А то у меня сели, а фонарик – вещь полезная.

– Хорошо, будут батарейки, – согласилась она.

Я подняла на нее жалобный взгляд, но она не дала мне даже заговорить, успев первой:

– Не стоит сейчас передавать никаких весточек, Гала. Просто поверь мне!

Я вздохнула, и решила поверить. Ибо что мне еще оставалось?

Ужин получился ужасно веселым, шумным и многолюдным – Раравис, помимо всего прочего, притащила в дом нашего знакомого керуба и мою домоправительницу, а также, персонально для меня, несколько плиток шоколада. Мне было почти не стыдно, что шоколаду я радовалась значительно больше. Керуб и вампир, не выпускавший ладошку нежно розовеющей Май, самозабвенно и очень весело пикировались, доктор Мануэль старался как можно незаметней держаться рядом с Миррой, но больше всего меня поразил друг Май: наблюдая за представлением, которое устроил наш клыкастый и, как оказалось, ревнивый дон, он только фыркал, а когда пара дон Мигель-Май повернулась к нему спиной, чтобы пройти к столу, неожиданно тепло улыбнулся и сделал странный пасс руками.

– Это был охранительный знак, не волнуйся, – просветила меня Раравис, устроившаяся за столом рядом, – хороший парнишка.

– Жаль, что бабник, – в тон ей отозвалась я.

– А вот это ты зря, – хихикнула та в ответ, – он из тех, кто найдя свою единственную становятся плюшевыми домоседами.

– Какой мужчина пропадает без хороших рук, – рассмеялась я.

– Ну почему же? – задумчивый взгляд Раравис был устремлен на Гая, с самым серьезным видом ухаживающим за маленькой Хло, подкладывающим ей самые лакомые кусочки, терпеливо выслушивающим её щебет, не забывая при этом восхищаться её новой игрушкой.

– Ой, да брось – попыталась я отвлечь нашу «гуляющую саму по себе», – она же еще совсем малышка, а он, небось, меня в несколько раз старше. Да и для него это сейчас просто игра.

– Сейчас – да, – смешливо кивнула она и довольно зажмурилась, – а вот лет через дееесять… когда она подрастет…

– Да забудет он её уже к тому времени, – удивилась я.

– Не забудет, я же говорила, она магиня… и не слабая.

– Ой, – только и нашлась ответить я.

Говорить о делах не хотелось, поэтому я просто смаковала блюда, время от времени участвовала в шуточных пикировках, наблюдала за своими спутниками и гостями, и никак не могла понять – что не дает мне просто веселиться, что за мысль царапнула меня, оставив на прощание такое отвратительное послевкусие. А потом я поняла: ужин все больше походил на прощальный.

– Беспокоишься? – тихо окликнула меня Раравис

– Есть немного, – созналась я, – я не очень люблю загадки. А тут прямо рассадник. Во-первых – как прорваться в Западный, если он закрыт на вход. Во-вторых – что там могло такого приключится, что баст запечатала входы? В-третьих – не сожрет ли нас там нечто большее? А в-четвертых, и в самых главных – что было бы, не свались я Гинни на макушку? Кого бы тогда отправили? Я уж очень такие совпадения недолюбливаю.

Мы замолчали. Я поверх бокал рассматривала тех, сидел сегодня вечером за столом. Маленькая Хло решила не расставаться со своей новой игрушкой, и, в общем, я понимала и её, и Кита, который сделал ей этот подарок. Единорог Торус представлял собой очень подробную, очень изящную копию нашей Лео – прекрасный черный единорог с гривой и хвостом цвета пламени. Ключевым отличием и правда было выражение лица – я не знаю, как это удалось мастеру, но у этой игрушечной лошадки была вполне мужская, самодовольная морда. Впрочем, сличить Торуса с Лео было временно невозможно – сама Лео трансформировалась в кошку. В достаточно своеобразную кошку: выше меня на полголовы, прямоходящую на двух задних лапах, с шерсткой абсолютно черного цвета и с гривой цвета пламени, идущей ото лба, украшенного серебристым пятном, до самой поясницы. На мой недоуменный взгляд сразу после превращения она ответила только:

– И как ты представляешь себе единорога за праздничным столом?

Представлялось плохо: даже Лео, развалившаяся на диванчике в гостиной вызывала у меня когнитивный диссонанс, разрыв шаблона и еще столько же умных слов, обозначающих легкую степень нарушения мозговой деятельности. Я попыталась вспомнить, как же мы управлялись раньше – и была вынуждена признать, что так и не обратила внимание, что Лео никогда не ела при нас, видимо щадя наши чувства.

Сейчас эта псевдо-кошка сидела с другой стороны от втиснувшейся между ней и Китом Хло, внимательно слушала то, что я опознала, как краткий пересказ очередной истории про этого самого Торуса, кивала и ахала в нужных местах, да и вообще – была идеальной собеседницей для сестрички Кита. Оставалось гадать о причинах, заставивших девочку пересесть с отведенного ей места – то ли внимание Гая смутило маленькую чаровницу, то ли это была сестринская ревность, а может быть дело было и вовсе в личности нашей невероятной Лео.

Впрочем, Лео была не единственной смутительницей умов в этот вечер: я вообще старалась поменьше смотреть в её сторону, потому что рядом с ней сидел чисто умытый керуб Лабрент, держащий в лапах нож и вилку. Это волновало меня куда как больше, чем продолжающийся между керубом и доном Мигелем литературный диспут о поэтах некоего Сиреневого Периода, в котором я почти ничего не понимала. А вот Май, которую вампир нежно держал за руку, к разговору прислушивалась с явным интересом. К счастью, доставленная к ужину Линарис оказалась дамой запасливой и сообразительной, чтобы узрев меня в джинсах и Май в шортиках тут же возмущенно пискнуть и вывалить из пространственного кармана нам на голову целый ворох платьев. Прибывшая следом Мирра взяла подготовку к ужину в свои руки, так что к назначенному времени мы были в полной боевой готовности. Разве что Лео не позволила нам натянуть на себя платье, зато разрешила вплести в гриву и хвост нарядные ленточки и украшения. Мирра с самого начала ужина скромно устроилась в торце стола, к ней тут же подсел доктор, а мы с Раравис дружно отводили глаза и старались не слишком улыбаться, когда щеки Мирры розовели а ресницы кокетливо начинали трепетать. По правую руку от меня устроился Рамзи, чертовски симпатичный в этом аутентичном придворном костюме с пеной кружев, особенно когда он так предупредительно следил за тем, чтобы мой бокал и тарелка не были пусты. Слева, демоном – искусителем, пристроилась Раравис, и наше перешептывание чем дальше тем больше напоминало мне хихикание старшеклассниц, отвоевавших себе право сидеть в классе «на галерке». Особенно весело было наблюдать, как Гай, знакомец Рыжика, пытался «склеить» Лину, которую ему представили просто по имени. Именно этот спектакль, в котором обе стороны прекрасно знали отведенные им роли и получали от них настоящее удовольствие, позволил мне прогнать невнятную тревогу и улыбаться в свое удовольствие.

После ужина мужская часть гостей обособилась – замелькали свитки, появились карты, началось достаточно бурное обсуждение, о смысле которого мы могли только догадываться: Кит, с виноватым видом, махнул рукой, устанавливая купол.

– Ну и пожалуйста, – обиделась я и даже показала куполу язык, – ну и не больно то и хотелось! А давайте устроим пижамную вечеринку!

Идею поддержали все, кроме Мирры, а когда доктор Мануэль, предложив ей руку, стал расписывать красоты окружающего дом садика в свете лун и магического купола, мы с Раравис зажали рты руками и поспешили ретироваться.

Вот так и получилось, что через полчаса мы набились в моей маленькой угловой спаленке, и расселись на огромной кровати, которая занимала почти всю площадь комнаты. Правда и тут Лео выделилась, устроившись на коврике, на котором я рыдала несколько часов назад. После сытного ужина и прекрасного вина, за которым посылали Рамзи и Гая в паре: Рамзи, чтобы вынюхал самое вкусное, Гая, как гнома, для того, чтобы не надули с ценой, все мы были в приподнятом и шаловливом настроении – в таком настроении в нашем мире девушки отправлялись в клуб или на поиски приключений на разные части тела.

– Скажи ка мне, Раравис, – позвала я, когда все устроились, подложив под себя подушки, таким же щедрым дождем, как и платья, извлеченные Линкой из ниоткуда, – а что это за история про метросексуала Дин Гиора?

– Что такое метросексуал? – тут же пискнул ангелочек – Хло.

– Галка, ты чему ребенка учишь? – возмутилась Раравис, а потом засияла ехидной улыбкой. – Хочешь, ты сама у него про это спросишь?

– Эх, где наша не пропадала – там она скоро и пропадет, – махнула я, заразившись беззаботным весельем, – Хочу!

– Строимся девочки, строимся! – пропела Раравис, – Паровозиком, тьфу, тут их нету. Короче становимся друг за другом в очередь, каждая крепко держится за предыдущую! Вот так, хорошо! Паровозик Столица – Дин Гиор отправляется на Изнанку!

Что-то вспыхнуло серебристым, и мир вокруг нас резко изменился – исчез зеленоватый отсвет купола, исчезла спальня, вокруг нас вспыхивали кристаллические друзы разного оттенка, клубился серебристый туман, и наконец, после тихого хлопка, мы куда-то «выпали».

– Второй раз через изнанку с тобой иду, и опять дух захватило – красота-то какая! – сообщила Май, поднимаясь с примятой нашим падением травки.

– Веришь – нет, сама до сих пор не привыкну, каждый раз так и тянет остановится, рот открыть и смотреть, смотреть, – хихикнула в ответ наша провожатая.

– А где мы? – вклинилась в разговор Хло, так и прижимающая Торуса к груди.

– На территории Казарм, – просветила нас Раравис, – нам, конечно, к командному пункту надо, но туда через изнанку не подобраться – защита стоит. Ну, ничего, мы сейчас быстренько прошмыгнем…

Представление Раравис о «прошмыгивании» оказалось несколько неожиданным – мы просто шли по территории, Раравис снисходительно кивала встреченным военным (а судя по выправке, форме и, самое главное, оружию – это таки были военные) и говорила: «Они со мной». Пока мы «прошмыгивали» я успела рассказать, чем же именно привлек мое внимание Дин Гиор, и почему мне так захотелось на него взглянуть.

Наконец мы добрались до одноэтажного здания, обошли его справа, Раравис легко вспрыгнула на парапет, опоясывающий здание, и стукнула в освещенное окно, задрапированное непрозрачными занавесками.

– Дядя Дин, дядя Дин! – позвала она.

Звук шагов, взметнулась занавеска, с щелчком открылось окно:

– Леди Раравис? – спросил мужской голос.

А я почувствовала, что стою с открытым ртом: мужчина в залитом светом оконном проеме был гладко выбрит и абсолютно лыс.

– А где борода? Косичкой? С бантиками? – послышался расстроенный голос Хло.

Комната за спиной мужчины грохнула здоровым мужским смехом, тот лишь страдальчески закатил глаза:

– Леди Раравис, Вы опять?

– Знакомьтесь, сотник хошутов Великого и Ужасного, Дин Гиор, – повела в его сторону рукой Раравис, словно не замечая недовольства, – и мои подруги. Обратите особое внимание, дядя Дин, это гемма Гала, проходящая инициацию, и она в ближайшие несколько дней отправится в Западный к Хранительнице.

– Мое почтение, гемма, – мужчина слегка поклонился и внимательно всмотрелся в мое лицо, – Вы позволите мне нанести Вам визит завтра?

– Пожалуй, – легко согласилась я, – боюсь, сегодня я к нему не готова.

Действительно, симпатичная синенькая пижамка, также выданная Линой, вряд ли была подходящим для серьезного разговора одеянием.

– Честь имею, дамы! – одарил нас улыбкой сотник Гиор и уже совсем было закрыл окно…

– А где же борода? – все больше расстраивалась Хло.

– Видите ли, дитя мое, – снова приоткрыл окно сотник, – её никогда и не было. Это была неуместная шутка одного обиженного человека.

– Жаль, – расстроилась Хло.

– Действительно, жаль, – очень странно отозвался сотник, и все же отступил внутрь комнаты, задернув за собой занавеску.

Путь обратно мы проделали молча.

– Кстати, Фарамант на самом деле – это его адъютант, – сказала мне Раравис перед тем, как мы разошлись каждая в свою сторону, – умный, импозантный мужчина, не то что некоторые бритоголовые…

Размышляя о метафорах и авторских шутках я добралась до своей спальни, и в первый момент даже опешила: на кровати, яростно хлеща хвостом, лежала Очень Сердитая Пума.

– Можно тебя сссспросссссить, где ты ходишшшшшь, котеночек?

Я сглотнула, потупилась и с трудом подавила в себе желание поковырять пол носком домашней туфельки, выданной все той же Линарис.

– Ты хоть представляешь, что мы тут передумали, когда ваши комнаты оказались пусты? Не предупредили, записки не оставили, след обрывается в твоей комнате, будто вы просто в воздухе растаяли. И куда бежать, и как искать – непонятно! А если бы вас выкрали?

– Что, всех и сразу? – удивилась я, – а разве так можно?

Пума снова издала серию звуков, подозрительно похожих на сдавленные ругательства и повернулась ко мне спиной, показывая, что разговор закончен.

– Рамзи, котик, – позвала я, и удовлетворенно отметила, что уши дрогнули и развернулись, чтобы лучше слышать, – это вообще-то моя кровать.

Верпум обиженно взмявкнул и поднялся на лапы.

– Да ты лежи, лежи, – хихикнула я, – просто сдвинься немного, а то мне лечь некуда.

Я устроилась на кровати, вытянув усталые ноги, и запустила пальцы в шерсть верпума, прижавшегося спиной к моему боку:

– Меня так с пятнадцати лет не отчитывали, – пожаловалась я равнодушной спине, – как девочку. Или нет, как ревнивый муж жену, возвращающуюся с вечеринки позже оговоренного времени.

На меня взглянули круглые от удивления голубые глаза.

– Да-да, это именно так и выглядит, – подтвердила я.

– Да ты еще совсем котенок, – фыркнуло несносное кошачье.

– Не по человеческим меркам, – обиделась я. – Ну и ты тоже хорош, вообразил всякого! С нами же были Раравис и Хло. Ежу понятно, что, во-первых, в стремное место мы ребенка бы не потащили, а во-вторых, случись что – Раравис бы нас вывела.

Верпум, довольно подставляясь под почесывания, позиции сдавать был не намерен:

– Я не еж. А ситуации всякие бывают. Ну что тебе стоило нацарапать пару слов?

Я только вздохнула – Рамзи был абсолютно прав, пришлось сознаться:

– Прости, я не подумала.

Рамзи был великодушен и не стал язвить дальше.

– Так куда вы все-таки на ночь глядя в таком виде ходили?

– Раравис водила нас посмотреть на бороду Дин Гиора.

Верпум странно фыркнул и уточнил:

– На бороду? Дин Гиора?

– Ну да, – подтвердила удивленная я, и рассказала про книжного Дин Гиора.

Видимо, это стало последней каплей – пережитый стресс начал выходить из верпума смехом. Он катался по кровати, дрыгал лапами, фыркал и пытался изобразить горлом пумы смех, наконец, заразил и меня, так что через некоторое время мы оба лежали без сил, вытирая слезы и всхлипывая.

– «Бородой» его прозвали еще когда он был десятником, – неожиданно начал рассказывать Рамзи. Ну, знаешь, бывают такие прозвища, как бы в насмешку, наоборот – когда самого большого и сильного парня зовут «малышом», красивую девушку – «жабкой». Его тогда сильно зацепило в сваре на Западном рубеже, по ожогам ничего не росло, тогда-то он свел бороду и стал брить голову. А в столице тогда в моде были бородки – аккуратные, холеные, в них еще украшения вплетали, до сих пор вздрагиваю, как вспомню. Вот и рассказывали новобранцам байки о неземной бороде десятника, которую он носил не смотря на тяготы походной жизни – все же элитное подразделение, все у них должно быть самое-самое… Даже борода Дин Гиора. Ну они и мучались первое время: в походах-то не поухаживаешь особо, опять же – в бороду всякий мусор забивается, расчесывать надо регулярно, цепляется за что ни попадя. Кто поумнее – сам с бородой расставался, кто поглупее – уже после того, как десятника в первый раз вживую видел.

– А ты откуда знаешь? – удивилась я.

– Просто знаю, – ушел от ответа Рамзи.

Мы помолчали, причем Рамзи настойчиво боднул мои руки своей головой – пришлось перейти к почесыванию между ушами и под подбородком.

– Погоди-ка, – вскинулась я через несколько минут, – ты сказал, что была заварушка на Западном?

– Смотррри-ка, сообррразила, – муркнул верпум, – поговорррить бы с ним.

– Так он завтра зайдет, – растерялась я, – мы догворились

– И Ррраравис сообррразила, умный зверррек… – подытожил Рамзи и неожиданно зевнул, – хватит трррепаться, давай спать уже!

– Ты что, решил остаться в моей кровати? – возмутилась я.

– Да у тебя тут десятку хошутов спокойно уложить можно – услышала я в ответ, – я сейчас лягу в ногах, и ты меня и не найдешь! Без разговоров! Мало ли что вам с Раравис еще в голову придет, а мне нервничать.

Я отвоевала себе одеяло, в которое завернулась, как в кокон, Рамзи устроил себе гнездо из пары подушек и покрывала где-то в моих ногах, и я уплывала в сон с отчаянным желанием хотя бы во сне увидеть свою семью.