Текст книги "Смерть обреченных на жизнь"

Автор книги: Ольга Санечкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

   – Создатель! – Мина с ужасом осознала, как двусмысленно прозвучала в устах девушки эта фраза, и почувствовала себя омерзительно. – Яго, с этим надо что-то делать!

   – В каком смысле? – Оторопел молодой человек, от столь резкого перехода кузины.

   – Мы не можем просто взять и отправить Морган домой. Она так беззащитна! Ее сожрет первый попавшийся подонок. – Морган внимательно посмотрела на хозяев дома и попыталась понять, что они задумали.

   – Согласен, – задумчиво кивнул Яго, с сочувствием глядя на юную Хельгу Куори. – Пока Морган не научится давать отпор, выпускать в открытый мир ее нельзя. – В столовой появился, как всегда слегка высокомерный, но сдержанный дворецкий.

   – Малкани Джельсамина вашей аудиенции просит Анастасия Валенте Д’Габино. – Мина вспомнила девушку с бала и попыталась сопоставить свои впечатления о ней с тем, что только что увидела и услышала. Взглянув на Морган, она снова обнаружила на ее лице выражение ужаса. Медленно и верно в груди Малкани сейма Куори, будто маленькое торнадо, стало зарождаться чувство гнева.

   – Проводите ее в мой кабинет, и велите подождать. Я скоро подойду.

   – Девушка спрашивала, тут ли находится ее сестра Хельга сейма Куори. – Насторожено спросил дворецкий. Мина осознала, что за десять месяцев его службы даже не поинтересовалась, как его зовут.

   – Простите, запамятовала ваше имя...

   – Карл, Ваша Светлость.

   – Ах, ну да! Так вот Карл, просто проводи леди в мой кабинет, а на все ее вопросы ответ один: ты не уполномочен отвечать на чьи-либо вопросы, кроме моих. – Удовольствие, промелькнувшее в глазах Карла, подсказало Мине, что Стэйси ему не приглянулась. Как только дворецкий удалился, Мина продолжила, есть, и спокойно вернулась к беседе.

   – Морган, не знаю, что ты можешь придумать на этот раз и веришь нам с Яго или нет, но я намерена на некоторое время оставить тебя гостьей в моем доме. Из твоих слов я сделала вывод, что у тебя не очень теплые отношения с родней, поэтому тосковать по ним ты не будешь. Я правильно понимаю?

   – Да, Ваша Светлость.

   – Так что, настройся на то, что проведешь здесь какое-то время. А сейчас я вас оставлю на несколько минут, чтобы поговорить с твоей младшей сестрой. – Как только Мина встала и вышла за дверь, Яго моментально подскочил со стула и с мальчишеской улыбкой спросил:

   – Морган, хотите подсмотреть, как Мина будет разговаривать с вашей сестрой? – Ошеломленная подобным предложением девушка не знала, что ответить. – Не важно, пойдемте, не стоит терять время, обожаю слушать, как говорит Мина, когда зла. А вам не помешает поучиться тому, как в будущем общаться с родней. – Схватив за руку, Яго почти поволок, еле успевающую за ним, Морган. Они, запыхавшись, вбежали в одну из комнат, и Корин Куори устремился к самой крупной картине. Сняв ее со стены, он открыл потайное окно, ведущее в кабинет Мины. Морган нерешительно подошла и с интересом заглянула в кабинет Малкани Куори. Ее младшая сестрица расположилась на диванчике и с любопытством осматривала все вокруг. Яго, слегка понизив голос, произнес:

   – Мина появится через пару минут. Она старается взять себя в руки, чтобы не прибить вашу сестру сразу. – Морган посмотрела на него и попыталась понять, в какую игру играют эти сумасшедшие кузен и кузина. То, что они чокнутые, она не подвергала никакому сомнению. В это время дверь в кабинет открылась и в нее неторопливым шагом вошла Малкани сейма Куори. Сделав всего несколько шагов, она остановилась и с ярко выраженным недоумением на лице молча, уставилась на Стэйси. Наблюдая, как улыбка сползает с лица ее сестрицы, Морган почувствовала необычайно приятное ощущение. Ее будто погладили чем-то теплым по коже. Подскочившая Стэйси, склонилась в низком реверансе и замерла в ожидании. Заставив свою посетительницу постоять дольше необходимого в этом неудобном положении, Мина ледяным тоном произнесла.

   – Анастасия Валенте, какая срочная необходимость заставила вас явиться в мой дом, в обход всех правил? Насколько я помню, законы субординации гласят, что вы можете обратиться к Малкани напрямую только после того, как попросите об этом главу вашего дома Хельгу сейма Куори. И только в том случае, если она сочтет это необходимым, и получит мое согласие, вы имеете право появиться предо мной. Надеюсь, объяснение того, что заставило вас пойти на столь вопиющее нарушение правил, будет убедительным.

   – Ваша Светлость, – несмотря на то, что Стэйси была потрясена выбранным тоном Малкани Куори, она быстро нашла, что сказать в свое оправдание, – единственное, чем я могу объяснить, столь недостойное поведение с моей стороны, это тревога за мою дражайшую сестру, которая не вернулась с церемонии посвящения в сан. И, памятуя о нашем недавнем знакомстве, я в тайне лелеяла надежду, что вы поможете мне узнать, что случилось с нашей дорогой Морган. – Услышав ответ сестры, Морган тяжело вздохнула и покачала головой.

   – Стэйси способна обвести вокруг пальца любого. – Увидев, поникший вид девушки, Яго приободряюще пожал ее руку,

   – Не торопись! Мина крепкий орешек, ее не так просто раскусить. – В этот момент Малкани Куори повернулась к своей посетительнице спиной, что являлось довольно сильным оскорблением, и тихим голосом произнесла:

   – Говоря о “недавнем знакомстве” вы имеете в виду тот эпизод, когда целовались с моим женихом и потом имели наглость мне в этом признаться? – Повернувшись лицом к собеседнице и постаравшись уловить ее выражение лица, Мина продолжила. – Вы действительно сочли этот отвратительный эпизод достойным поводом, чтобы обратиться ко мне?

   – Простите, Ваша Светлость! Мне показалось, что, когда вы вступились за меня перед сестрой...

   – Милочка, да вы в своем уме? – с усмешкой спросила Джельсамина Мальдини. – С какой стати я Малкани сейма Куори буду заступаться за вас перед главой вашего дома? Даже если она вас повесит за не вовремя совершенный чих, мне будет на это искренне плевать. Я заботилась о репутации моего жениха, которую вы поставили под сомнение. И после всего этого вы еще смеете являться в мой дом? Мне придется серьезно поговорить с Морган. Ей пора взять в руки свое семейство, с момента смерти Габины вы совершенно растеряли понятие о чести и достойном поведении. Извольте покинуть мой дом, и больше никогда не появляться на его пороге. – Раздавленная и сбитая с толку, Анастасия, с поклонном, пятилась к двери, но все же решилась спросить.

   – Ваша Светлость, умоляю, скажите, чтобы я могла успокоить весь наш дом, когда мы сможем увидеть мою дорогую сестрицу.

   – Карл! – звенящий голос Великой Малкани Куори заставил задрожать даже хрусталики на люстре. Влетевший в комнату дворецкий с обожанием смотрел на свою хозяйку. Даже если он не мог подглядывать, как это делали Яго и Морган, подслушивать он мог точно. И в первый раз за все время службы новой хозяйке он убедился, что служит действительно Персоне. – Карл, проводите юную леди из моего дома, – пронизанный брезгливостью и презрением голос Джельсамины заставил поежиться даже Яго.

   Закончив свою речь, Мина гордо выплыла из кабинета, отправившись обратно в столовую. Ощущение, будто она вымазалась в грязи, скользкой змеей обвивалось вокруг груди. Мине никогда не доставляло удовольствие обижать более слабых. Дать сдачи, потягаться силой с равным или более сильным соперником, все это действительно приятно будоражило кровь. Но растаптывать заведомо слабых соперников, не входило в список любимых развлечений Малкани Куори. Конечно, Мина могла обойтись помягче со Стэйси, но она точно знала, о ее тайных зрителях. И то, что она только что сделала, было предназначено больше для Морган, чем для Стэйси. Впрочем, намекнуть последней о том, что теперь судьба всего их дома в руках девушки, которую они всю жизнь травили, было не лишним.

   Перебросившись парой слов с Карлом, Мина вернулась в столовую. Яго и Морган уже сидели за столом, но по ожившим глазам гостьи было очевидно, что маленький спектакль Мины произвел на нее впечатление. Решив, что на сегодня хватит, хозяйка дома завела пустую светскую беседу с кузеном, давая возможность гостье прийти в себя. Остаток ужина прошел в тихой, спокойной обстановке и к концу трапезы Морган сломилась под беспощадным натиском обаяния Корина сейма Куори и пару раз улыбнулась. Попрощавшись с дамами еще за столом, Яго поспешил удалиться, чтобы не смущать лишний раз гостью Мины. Предполагая, что Морган устала и нуждается в отдыхе, Малкани Куори проводила ее в спальню. Подойдя к дверям и остановившись перед ними, хозяйка дома осторожно произнесла:

   – Морган, я хочу, чтобы ты знала, что мы с Яго не хотим причинить тебе вреда. Я приказала установить засовы на окна и двери, чтобы ты могла запереться изнутри и чувствовать себя увереннее. Я знаю, что доверие нельзя заслужить за один день, но все же очень надеюсь, что наступит час, когда ты перестанешь ожидать от меня подлости. Отдыхай, все мы сегодня устали, а тебе еще надо подготовиться к тому дню, когда придется отправиться домой и стать его главой, не говоря уж о том, чтобы начать исполнять обязанности Хельги сейма. Если тебе что-нибудь понадобиться, у дверей всегда будет ждать служанка. Мне бы хотелось, чтобы ты как следует отдохнула, завтра тебе предстоит знакомство с городом.

   Корин Фоли мрачный, как ночное небо, сидел в своем кабинете. Сегодняшний день преподнес несколько сюрпризов и ни один не был приятным. Первое, что потрясло Хулиана больше всего – его дочь. Как только она зашла в зал, он почувствовал ее силу. Никогда раньше он не ощущал ни одну из своих дочерей, так как ощутил Морган. До сих пор его сын Касиано был единственным известным Хулиану отпрыском среди детей Персон, кто смог перенять у своих родителей что-то из “персональных” способностей.

   Он не мог предположить, что девочка тоже что-то взяла от него. Дитя случайной и нежелательной ночи не вызывало интереса у Корина Хулиана, с тех пор, как Габина оповестила его, о рождении новой Куори. Она ни словом не обмолвилась, что девочка принадлежит скорее к клану Фоли. Хотя, конечно, по законам наследования она Куори.... Но ее внешность, сила, голод – все буквально кричали о том, что она Фоли. Увидев собственную совершеннолетнюю дочь, и поняв, что, скорее всего, за всю свою жизнь она ни разу не насыщала голод, Хулиан испытал чувство злости. Необходимо было как можно скорее встретиться с девушкой в приватной обстановке и выяснить о ее жизни, как можно больше. Хулиан хотел перехватить ее после традиционного обеда в доме Малкани Куори, но к его удивлению, шпионы донесли, что Джельсамина решила оставить девушку на время у себя. Эта парочка Куори все больше доставала его. Яго, за месяцы пребывания в сане, доставил Хулиану проблем больше, чем его отец за многотысячелетнюю историю. И, похоже, его маленькая кузина не собиралась отставать. Зачем ей могло понадобиться, оставлять у себя Морган, Хулиану было не понятно. Конечно, он мог отправиться к ним в дом и прочитать в ее голове все, что нужно.... Но постоянное воздействие на мозг Мины могло закончиться очень плохо. И без крайней необходимости ковыряться в ее мозгах не стоило. Хватит того, что в них и без него все время кто-то лезет. Застукав сегодня Корина Темо, за попыткой присосаться к Мине, Хулиан влепил ему ментальным ударом по первое число. Конечно, не желая открываться, он сымитировал, что Малкани Джельсамина сама поставила блок, но получилось все равно забавно. Будь он Куори, чувство торжества заменило бы ему отличный ужин.

   Дэймон прогуливался по рыночной площади в поисках чего-нибудь интересненького. Если что и могло взволновать самого очаровательного из сыновей Корина Шагрин, так это безделушки. С самого раннего детства ловелас и сердцеед собирал свою коллекцию безделушек. Дэймон обожал абсолютно никому не нужные вещи. Главное, чтобы вещицу нигде нельзя было применить. Но, к сожалению, люди, утопленные в своем прагматизме, не хотели создавать ничего бесполезного. А если и создавали нечто подобное, то это было какое-нибудь бесценное произведение искусства. К материальным ценностям Дэймон был равнодушен, ровно в той степени, которую себе может позволить человек, у которого с первого вздоха в этом мире было все, что можно только пожелать. Найти бесполезную и дешевую вещь было не так просто, как это может показаться обывателю. Если удавалось отыскать нечто подобное, Дэймон закатывал веселую пирушку и громко отмечал удачную находку. Друзья с усмешкой относились к пристрастию молодого человека, но с радостью присоединялись к каждому празднованию Дэймона. Последний раз это было две недели назад, когда ему посчастливилось купить ложку из жатой бумаги. Применение данному предмету было найти совершенно невозможно, при этом сделана она была так убого, что даже в страшном сне ею нельзя было что-нибудь украсить. С тех пор, удача покинула молодого человека, и ничего достойного найти ему не удавалось. Впрочем, Дэймон привык к тому, что охота может продолжаться очень долго. Порой, он не мог найти ничего достойного месяцами. Стоя у очередного развала и цепким взглядом просматривая его содержимое, Дэймон стал свидетелем разговора, навряд ли предназначавшегося для его ушей. Впрочем, именно благодаря своим ушам он этот разговор и услышал, ибо обладал нечеловеческим слухом. Он мог настроиться на разговор в толпе, на расстоянии метров трехсот. А уж услышать разговор, происходивший в комнате на втором этаже рядом стоявшего дома, было абсолютно обыденным делом. Это было тайной, известной немногим. Дар, переданный отцом сыну, не афишировался. Это была способность, которую Корину Шагрин удалось развить за тысячи лет существования, и он не собирался делиться этой информацией с кем-либо. Дэймон давно научился “отключать” свой суперслух, чтобы не слушать все подряд, но до конца глушить голоса ему не удавалось. И как это порой бывало, услышав знакомое имя, его слух моментально настроился на нужную волну, отметив, что разговор происходит в комнате рядом стоящего дома, с балконом, увитым плющом.

   – Не слишком ли мы поторопились? Думаете, Яго на нее клюнет? – обладатель мужского резкого голоса не сдерживал гнева и презрения.

   – Безусловно клюнет! – высокомерный высокий женский голос говорил о том, что его обладательница весьма уверенная в себе особа, которую совершенно не трогает повышенная эмоциональность ее собеседника. – Сын Густаво являет собой этакую смесь бабника и романтика. Он не сможет пройти мимо просто хорошенькой девушки, а уж если эта девушка нуждается в опеке, поддержке или спасении, тут его можно брать тепленьким. Конечно, жаль, что пришлось ее выдернуть раньше времени, не закончив ее обработку, но после объявления об этой дурацкой помолвке, у нас не оставалось другого выбора.

   – Не знаю. Девица, конечно, хороша и в меру несчастна.... И, вполне возможно, сможет завоевать его сердце.... Но можем ли мы быть уверены в ее преданности нам. Потратив столько сил на подготовку, мы можем оказаться у разбитого корыта, если она переметнется на другую сторону.

   – Не волнуйтесь. Я позабочусь о том, чтобы ее интересы совпадали с нашими. За всю свою продолжительную жизнь я обломала такое количество глупых девчонок, что одной больше одной меньше, не важно. И к тому же, не забывайте, главное, чтобы дочь Габриэллы не вышла замуж за Яго. Нельзя допустить, чтобы эти двое объединились. Нам нужны слабые, управляемые замены исконных Персон. А эта парочка способна на многое, когда они вместе.

   – Ну что ж. Будем надеяться, что наш план сработает и еще один клинышек будет выбит. Яго и Джельсамина могут испортить нам всю игру. Этого нельзя допустить. Если один из них умрет раньше времени наш и без того шитый белыми нитками план полетит Фаране на ужин. С каким же я наслаждением прикончу эту парочку Куори в тот день, когда их наследники достигнут совершеннолетия!

   – Держите себя в руках. Эти двое просто дети! Да, слишком шумные и озорные, но для нас с вами, просто дети. Неужели не справимся с этим детским садом?

   – Просто меня убивает их безнаказанность!

   – Мой друг, конечно, мы не можем их убить, но превратить их жизнь в сущий кошмар, нам никто не сможет помешать, – мурлыкающий голос женщины подсказал Дэймону, что последняя мысль доставляет ей удовольствие, даже не имея своего физического воплощения. Он все никак не мог узнать обладательницу женского голоса. – А теперь, вам пора уходить. У меня назначена встреча, на которую я не хочу опоздать.

   – Мои собратья тоже ждут меня с результатами наших переговоров. Вы же знаете, что мы заключили с вами союз, не придя к единому мнению по вашей кандидатуре.

   – Меня это мало волнует. Чтобы вы там о себе не думали, без меня вы кучка болванов. И я буду рада, если вы им об этом напомните.

   – До встречи, госпожа.

   – Прощайте.

   Замерший над прилавком Дэймон, закончив слушать разговор, начал судорожно пытаться выяснить, что за дом перед ним, и искать выход, чтобы взглянуть на уходящего незнакомца. Принадлежность дома была определенна моментально. Это оказалась небольшая гостиница “Макс и совы”. А вот через парадную дверь никто так и не вышел. Подождав десять минут, Дэймон зашел в гостиницу и подошел к сидевшей за стойкой очаровательной девушке.

   – Доброго вам дня, прелестное дитя, – включив свое обаяние на полную катушку, Дэймон попытался целиком захватить внимание девушки. – Я договорился встретиться с другом в вашей гостинице. Он должен был снять номер на втором этаже с балконом. Не подскажите, он уже прибыл?

   – К сожалению, сэр, вашего друга еще нет.

   – Вы в этом так уверены?

   – Абсолютно! Дело в том, что все шесть номеров нашей гостиницы уже сутки как свободны. После вступления в сан Хельги Куори все гости Куори-Сити разъехались.

   – В таком случае вы не будете возражать, если я сниму номер на втором этаже с балконом, увитым плющом?

   – Буду только рада, – хорошенькая девушка вовсю кокетничала с Дэймоном и так очаровательно стреляла глазками, что он счел возможным попросить ее проводить до номера.

   – Только запру входную дверь, а то мало ли что... – игриво ответила красотка, и танцующей походкой отправилась к двери. Наблюдая за ее покачивающимися бедрами и обвивавшимся вокруг изящных лодыжек подолом юбки, Дэймон почувствовал, что желание узнать, кто находится в комнате с балконом, все больше и больше уступает желанию, чтобы комната оказалась пустой. И как это порой бывает, желания имеют тенденцию исполняться. Когда Дэймон и хорошенькая девушка зашли в комнату, кроме них там никого не оказалось.

   Мина сидела за столом и рассматривала пачку приглашений. Она была столь устрашающе велика, что девушка была не уверена, хочет ли к ней приступать. Вчерашние события не выходили у нее из головы. Морган была потрясающая красавица, но что-то настораживало в ее поведении и казалось неестественным. Мине нечасто приходилось общаться с незнакомыми людьми. Все Персоны вели очень замкнутый образ жизни. Мало кто из смертных попадал в их круг. Во многом это касалось и детей Персон. Все они общались только внутри своего общества. Персоны, их дети и внуки образовывали собой кланы, и их члены являлись тем, что было принято считать в мире высшим светом, элитой. Как правило, Персоны имели довольно многочисленные кланы. Говорят, что самые большие кланы были у отца Дэймона и Ремизы Монье. Количество их детей исчислялось десятками, а уж внуки вообще не поддавались счету. Особо замкнутый образ жизни вели Высшие Персоны. Так как, они всегда были наиболее политически активны, их дети подвергались наибольшей опасности. С младенчества их приучали сохранять дистанцию. Даже в учебных заведениях они держались особняком. А семьи Мины это касалось вдвойне. Габриэлла крайне редко выводила дочь в свет, и при этом не отпускала от себя ни на шаг. Джельсамина росла, общаясь только с дядей и кузеном и своими бесчисленными педагогами. Дружба с Джинни была скорее исключением, чем правилом. Так уж вышло, что девочки родились в один год, с интервалом в десять дней, и росли вместе. Габриэлле Валенте нравился Томас и его семья, поэтому она не возражала против дружбы Джельсамины с дочерью садовника. Томас был только рад общению девочек.

   Но сейчас Мине пришлось столкнуться с ситуацией, когда каждый день рядом с ней оказываются десятки незнакомцев и ей приходилось учиться жить по-новому. Потеря мамы и дяди заставили ее раньше времени вынырнуть из поры беззаботного детства. Чувство личной утраты оказалось ошеломляюще резким. Это нельзя было сравнить ни с чем другим.

   Неожиданный стук в дверь, заставил Мину прервать приятные воспоминания детства. На пороге ее кабинета появился дворецкий.

   – Госпожа, извиняюсь за беспокойство, вашей аудиенции просит Томас – ваш садовник. – Джельсамина встревожено закусила губу и задумалась. Томас никогда не приходил к ней сам. Он никогда не переступал порога их дома. Даже когда ее мать обсуждала с ним устройство сада, она всегда сама приходила к нему. Должно было случиться что-то неординарное, раз Томас явился к ней лично.

   – Да, конечно, зови его скорее. И прикажи подать нам чай с печеньем. – Заметив проскользнувшее изумление на лице дворецкого, Мина подумала, что по сути ничего, кроме имени, не знает о человеке, который все время находится с ней рядом в доме. Надо бы в ближайшее время с этим разобраться и решить: оставлять его или заменить кем-нибудь другим. Появившийся в дверях Томас заставил Мину улыбнуться.

   – Томас, добрый день. Очень рада вас видеть.

   – Здравствуйте, госпожа. Надеюсь, вы прибываете в добром здравии. – Смущение от нахождения в доме заставляло Томаса топтаться на пороге.

   – Проходите, присаживайтесь. Нам сейчас принесут чай, я как раз собиралась попробовать очередное печенье от нашей кухарки.

   – Ну, что вы.... Я не смею...

   – Томас, не заставляйте меня, вас уговаривать, это немного обременительно. Садитесь. Редко предоставляется возможность общаться с тем, кто действительно приятен. И я не хочу отягощать такие бесценные минуты глупыми условностями. Садитесь, прошу вас. – Садовник предпочел дальше не спорить с госпожой, пройдя к столу, осторожно сел в кресло напротив Малкани Куори. Мина не хотела, чтобы их разговор прервала служанка, и предпочла заполнить первые минуты болтовней о погоде, цветах и садовых скульптурах. Когда появилась служанка с чаем и печеньем, ей вряд ли удалось узнать, что-либо важное из разговора своей госпожи и ее садовника. После ее ухода, Джельсамина налила себе и Томасу чай, и решила, что пришла пора поговорить серьезно.

   – Что привело вас ко мне, Томас? Я же знаю, что вы не пришли бы без особой на то причины.

   – Госпожа, я пришел из-за моей дочери. В последнем письме она так жаловалась мне на жизнь. Ей опостылела учеба в этой гимназии. Она мечтает вернуться домой к нормальной жизни. Раньше я не рисковал обращаться к вам... – Томас беспокойно теребил воротничок своего сюртука и с трудом подбирал слова. – Я многое замечаю.... И сейчас, когда вы так изменились и, похоже, готовы взять жизнь в свои руки... Мне кажется, вы могли бы помочь Джинни вернуться домой. – Мина ожидала чего угодно, только не подобной просьбы. Хотя...

   – Томас, когда вы получили это письмо от Джинни?

   – Вчера. Мне его принес ноллан Тутис.

   – Странно. – Мина задумалась. К ней Тутис не зашел. – Вы могли бы прочесть мне отрывок, где Джинни жалуется, что несчастна. Я, безусловно, верю вам, но мне хотелось бы понять, в чем причина ее несчастья.

   – Конечно, оно у меня с собой. – Достав из внутреннего кармана сюртука исписанный листок бумаги, отец Джинни бережно расправил его. – Где это... – Прищурив глаза, Томас взволнованно искал необходимый текст. – А! Нашел! Вот оно: дорогой мой папочка, разлука с тобой все это время была тяжкой ношей для меня. Но в последние дни ситуация стала просто невыносимой. Если бы ты только знал, как горько и больно мне сейчас. Не знаю, поймешь ли ты, но сердце твоей маленькой Джинни разбили. Еще вчера мне казалось, что я буду бесконечно счастлива, а уже сегодня знаю, что этого не будет никогда. Я бы все отдала за то, чтобы вернуться домой. Только не говори об этом Мине! Не хочу обременять ее своими бедами. У нее и так проблем достаточно, а сделать она все равно ничего не сможет. Не стоит ее огорчать. – Томас сложил письмо и убрал в карман. – Еще месяц назад я и сам не стал бы вас беспокоить.... Но мне кажется, сейчас ситуация немного изменилась.... Может вы сможете, что-нибудь сделать...? – Надежда, с которой Томас смотрел на Мину, заставила Малкани Куори действовать импульсивно. Схватив бумагу и перо, она быстро и решительно написала директрисе гимназии Джинни письмо, с требованием немедленно отправить домой ее подданную. Поставив внизу дату и подпись, она заверила письмо персональной печатью Малкани Куори. И так как, в соответствии с иерархией для подданных женщин сейма не было никого выше Малкани, то оспорить ее решение не мог никто, даже Кейсар. Томас был прав. Еще месяц назад, бесхребетная и послушная, как кукла, Мина не смогла бы так поступить. Но сейчас уже можно было “показать характер”. И Джельсамина собиралась лишний раз напомнить окружающим, что она не маленькая послушная девочка в их руках, а Малкани сейма Куори. Позвонив в колокольчик, предназначенный для вызова секретаря, Мина запечатала письмо в конверт. Дверь открылась, и на пороге появился ее личный секретарь. Смешной на вид, похожий на старый потрепанный зонтик молодой человек неуверенно замер в дверях. До сего дня, Мина с ним ни разу не говорила.

   – Вы мой секретарь?

   – Да, ваша светлость, – настороженно подтвердил молодой человек.

   – Ваше имя?

   – Поль, Ваша светлость.

   – Гм... Поль, а где секретарь, который служил моей матери? Почему вы сменили его?

   – Ваша Светлость, мне этого знать не положено. Мне просто велели явиться на службу к вам, и вот я здесь.

   – Как давно вы работаете на меня?

   – Со дня принятия вами сана, Ваша Светлость.

   – Да, похоже, до сих пор я не сильно загружала вас работой.

   – Надеюсь, что теперь это изменится, Ваша Светлость. – Поль отвечал спокойно с достоинством и, похоже, был привычен оказываться в неприятных для себя ситуациях.

   – Я рада, что наши надежды совпадают. Вот вам первое поручение. Это письмо надо доставить лично в руки директрисе Гимназии для девушек сейма Фоли. Там вы дождетесь, дочь Томаса Джинни и сопроводите ее домой в целости и сохранности. Возьмите экипаж для дальних путешествий и пару солдат для охраны. Деньги на поездку возьмите у управляющего. Он сам рассчитает необходимую сумму для расходов. И возвращайтесь скорее, вас ждет много работы. – Лицо Поля неожиданно расправилось и даже показалось Джельсамине симпатичным.

   – Вы отправляете меня в сейм Фоли? – одновременно с недоверием и надеждой в голосе спросил секретарь.

   – Вам эта мысль нравится, – с улыбкой заметила Мина.

   – Еще как! Я никогда не выбирался дальше Куори-Сити. Это же моя мечта.

   – Надеюсь, что ваша мечта вас не разочарует. Отправляйтесь в путь и берегите Джинни. Отвечаете за нее головой. – Помолодевший на глазах секретарь, взял у Малкани Куори письмо и пулей вылетел из кабинета. Улыбнувшись подобной исполнительности, Мина нашла колокольчик для вызова управляющего. Десятки колокольчиков, стоящих на столе, были предназначены для вызова обслуживающего персонала, при этом у каждого из служащих был свой колокольчик, со своей тональностью. У управляющего был самый низкий и красивый звон. Была бы воля Мины, она бы постоянно его зачем-нибудь вызывала. Пришедшему управляющему были выданы указания, выдать денег Полю для путешествия, с пометкой, что все должно быть на уровне и экономить на доставке Джинни домой не рекомендуется. Закончив с распоряжениями и снова оставшись наедине с Томасом, она с улыбкой посмотрела на такого родного и близкого отца Джинни.

   – Ну, вот и все. Надеюсь, что через несколько дней наша дорогая девочка будет дома, и мы сможем залечить все ее душевные раны. – Томас с нежностью смотрел на Мину.

   – Вы сейчас были так похожи на вашу матушку! – в глазах старого садовника стояли слезы. – Она была такая же властная, решительная и, в то же время, бесконечно щедрая и милосердная. Она никогда не забывала о нуждах простых людей сейма. Возможно, она заботилась о нас чересчур усердно.

   – Я знаю, что за матушкой мне не угнаться, но я буду стараться сделать все возможное для своего сейма.

   – Это было бы прекрасно, особенно, памятуя о том, что дела сейма всегда вела хозяйка, а наш Кейсар только тратил деньги и собирал с нас налоги.

   – Томас, я уже пообещала, что постараюсь сделать все возможное.

   – Простите, госпожа. С вашего позволения, я пойду, ваши любимые фаргосы только-только отцвели и коробочки начали наполняться чудесным соком, а вы лучше других знаете, как не любят фаргосы, когда их надолго оставляют одних. Спасибо вам огромное, за Джинни!

   – Не за что, Томас. Не за что. – Оставшись наедине со своими мыслями, Мина на мгновение усомнилась в правильности своего поступка. Конечно, передать весточку через отца, было очень мудро со стороны Джинни.... Но из-за этого она не была уверена, что все поняла правильно.... Да и как это отразиться на ситуации в целом было не понятно.... Но сомнения были не долги. Она сама слишком хотела, чтобы подруга вернулась домой.

   Марко тяжело вздохнул.

   – Фарго, тебе не кажется, что наша девочка взрослеет. Я вспоминаю, какой она пришла к нам десять месяцев назад. И сравниваю с той, которую вижу сейчас. Она уже не тот ребенок.

   – Нет, мне кажется, что она такое же неразумное дитя, – недовольно пробухтел Фарго.

   – Как же так?

   – А так же! Я надеялся, что она гораздо быстрее повзрослеет. А она.... Если и выросла, то только физически. Взрослая одежда, не означает взрослое поведение.

   – А что же тогда взросление, по-твоему?

   – Девушке, чтобы стать взрослой, совершенно необязательно становиться здоровой теткой, под два метра ростом, надевать взрослую одежду и совершать все те же глупости, что и в детстве, только в более крупных масштабах. Маленькая девочка может быть более взрослой, чем самый дряхлый старец. Просто потому, что смотрит на этот мир не по-детски. Потому что совершает поступки, основанные на знании и опыте. Совершает поступки и осознает не только их возможные последствия, но свою ответственность за совершаемое. Когда каждое слово, каждый жест, каждая мысль – поступок. Тогда человека можно назвать взрослым. А Мина все так же импульсивна, безрассудна. Она принимает решения и совершает поступки, основываясь на своих чувствах, эмоциях. Первое, что приходит ей в голову, она тут же воплощает в жизнь, не задумываясь о том, правильно это или нет, и какие последствия для окружающих и нее самой это будет иметь. И это притом, что она уже потеряла мать и дядю. Жизнь ее ничему не учит. Мне кажется, она так импульсивна, что никогда не повзрослеет. Хотя, возложенная на нее ответственность за весь сейм Куори неизбежно придавит ее к земле и охладит пыл. Наткнувшись пару раз на то, как ее решения влияют на жизни остальных, она станет осторожнее. Но, к сожалению, Джельсамина не из тех, кто сначала думает, потом просчитывает затраты, рассматривает последствия, оптимизирует процессы и только после этого поступает так, как считает наиболее целесообразным. Боюсь, с ее темпераментом, она не успеет дожить до того момента, когда ее мышечная память сознания накопит достаточно опыта, для того, чтобы совершать просчитанные шаги.