Текст книги "Счастье по завещанию (СИ)"
Автор книги: Ольга Райская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
– А вдруг они забудут положить мне в дорогу корзинку с продуктами, – прошептала бывшая служанка.
Ну, что за человек? Мы едва отвалились от стола! Лично я сейчас даже думать не могла о съестном. Да, что там, дышала и то с трудом!
– Не забудут! Помни, ты теперь герцогиня, твои приказы не обсуждают – их исполняют. Если тебе не понравится угощение из замка, ты всегда можешь попросить остановить карету у любой таверны и отобедать там, – успокоила ее я.
– У любой? – восхищенно выдохнула Милли.
– Абсолютно, – подтвердила я, и что-то мне в ее восхищении совсем не понравилось.
Бедные гвардейцы герцога! Придется им ехать весьма и весьма долго, останавливаясь практически у каждой придорожной гостиницы. Ну и боги с ними! Меня это больше не касается, ибо новоиспеченную Милисенту Бьорн ждала своя дорога, свой совершенно новый, загадочный путь.
Иллюзию на Милли накладывала простенькую. Только чтобы она смогла юркнуть в карету и со стороны все подумали, что под плащом стройная женщина.
На себя же потратила гораздо больше сил, но результат того стоил. Из зеркала на меня смотрела Милисента, несмотря на то, что под обычный плащ я надела свой привычный костюм для верховых прогулок. Кольцо с талумом тоже пришлось на время скрыть. Длинные волосы заколола и спрятала под мальчишеский картуз, натянув его на глаза. Да, подростком я буду выглядеть тогда, когда служанка герцогини вернется в Торнборн, ее же место займет юный маг, направляющийся на учебу в Тесширскую академию. Жаль только Вечность не замаскировать, но вполне можно объяснить, ведь в поместье графа разводят именно таких лошадок.
Почти в полдень замок Рорк покинули герцогиня и ее верная служанка.
– Счастливой дороги, миледи! – пожелала я. Личина не только изменила мою внешность, но и голос стал как у Милли.
Герцогиня кивнула и быстро скрылась в недрах кареты.
– Удачи тебе, Милли! – прошептала я и потопала на конюшню. Расставаться было немного грустно.
Лошадка выглядела сытой, ухоженной и отдохнувшей. Конюх, передавая мне Вечность, окинул тучную фигуру служанки критическим взглядом и поинтересовался:
– Ты когда-нибудь на лошади ездила? – спросил он.
– Тебя не спросила! – огрызнулась в ответ. Какое счастье, теперь можно жить без нудных политесов, и не соблюдать этикет. Вот она, свобода!
– Ты на нее и не залезешь, корова! А если и залезешь, то такую прекрасную лошадь раздавишь, – оскорбился конюх.
Вечность тихонько заржала и ткнулась мне в плечо. Она-то прекрасно знала, кто скрывается под личиной Милли. Лошади – не люди, они сердцем чувствуют.
– Привет, подружка! – прошептала я и поцеловала теплую шелковистую переносицу. – Готова к приключениям?
И кобылка, как всегда, меня понимая, закивала головой.
– Учись у мастера! – ответила я хаму-конюху, легко вскочила на лошадь, а потом, развернувшись, показала язык юноше, так и застывшему с открытым ртом. Он никак не мог поверить, что такая туша может летать словно пушинка.
Мы же с Вечностью пристроились к обозу и направились навстречу будущему и мечте.
Глава 10
На служанку никто из сопровождения обоза не обратил внимания. А когда проезжали поворот на Торнборн, один из охранников крикнул:
– Эй, мэтресса! Вам туда! Всего одна миля, и вы дома у теплого очага!
Я кивнула и направила Вечность по знакомой тропе. Лошадка, узнав дорогу, перешла на рысь, но когда телеги проехали дальше, мы остановились.
– Тише, подруженька! Мне тоже домой ой как хочется, но нам пока туда нельзя.
Вечность всхрапнула, возражая, но сдалась. И пока я убирала попону, стояла смирно. Жаль, что стеганая ткань была такой объемной и никак не помещалась в саквояж.
– Придется ее здесь, в кустах оставить, – вздохнула я, отбрасывая попону в сторону.
А ведь неизвестно, что нас в пути ожидает. Милли не ошиблась. Экономка пожадничала, и для служанки еды собрала совсем немного. Хорошо, что я пообедала довольно плотно, а Вечность, если не встретим по дороге приличных гостиниц с хорошими конюшнями и нормальным овсом, будет довольствоваться подножным кормом.
Несколько нехитрых магических пассов, и вместо толстой служанки на дороге стоит худенький паренек-подросток.
– Эх, тебя бы замаскировать, – улыбнулась я лошадке. – Но на сложные заклинания нет времени, а слабые так фонят, что привлечем внимание всех встреченных по дороге одаренных. И запасы неплохо бы пополнить. Иначе, нам с тобой скоро голодать придется. Эх, Дотти, выйдет тебе однажды боком твоя жадность! Тут даже пророком не нужно быть.
Через четверть часа я уже догоняла обоз. Проскакав вдоль вереницы повозок туда, где ехал старший охранник, я закричала:
– Доброго здоровья, мэтр!
Довольно упитанный пожилой мужчина смерил меня взглядом, коня не остановил, но ответить соизволил:
– Чего тебе, малый?
– Дозвольте с вами до Тесшира доехать, – попросила я.
– А чего тебе там занадобилось, в том Тесшире? – хмыкнул он в усы.
– Маг я, – пришлось стянуть перчатку, чтобы показать перстень с талумом. – И дар довольно сильный. Еду в Академию поступать, наш граф и письмо туда на счет меня отписал.
Охранник уже внимательнее посмотрел на меня. Да, деревенщиной я не выглядела. Скорее уж, меня бы приняли за сына успешных арендаторов, возможно, даже с аристократическими корнями. А кольцо… Такое никому из этих слоев общества не по карману. Видимо, о чем-то подобном подумал и старший. Он откашлялся и спросил:
– А перстенек такой у тебя откудова? – и подозрительно прищурился. – Часом не краденый?
Ответ у меня был заранее заготовлен. Сделав самое смиренное и честное лицо, я выдохнула:
– Ну, что вы! Таким кольцом только графья да герцоги владеть могут…
– То-то и оно! – перебил меня дядечка. – А ты у нас кто таков будешь? Граф? Али герцог какой?
– Мне это кольцо граф Эдвард Торнборн презентовал, после того, как лично мой дар проверил. Даже учителя выписывал из столицы, а сейчас вот в академию направил!
И главное, практически не соврала. Все как на духу выложила.
– А чего ж твой граф тебе тогда сопровождения не дал, а одного с таким-то богатством выкинул из имения? Я гляжу, и лошадка у тебя не три полушки в ярмарочный день стоит! – не унимался охранник. Хороший мужик, и интуиция работает, и глаз верный. Вернусь в Рорк-холл, присмотрюсь к нему.
– Верно говорите, мэтр! Лошадку в столице я его поверенному должен отдать. Слыхали поди об Оудэне Гайсе? А сопровождения не дал, потому что знал, что сегодня обоз к королю поедет. С обозом надежнее. Вот я вас битый час на дороге-то и поджидал. Да заболтала меня девка-горничная, она с вами до Торнборна ехала. Едва не прозевал вас!
– Мал еще с девками-то зубоскалить, – по-доброму, снисходительно отозвался дядечка. – Все складно у тебя, малец. И девка была, и о мэтре Гайсе слыхал, и с графом Торнборном лично видеться приходилось. Ежели кто и способен мальца выучить да одарить для пользы страны, так он, стало быть, первый и есть.
Я возликовала. Неужели, удача?
– Так можно, мэтр?
– А ты не спеши, – загоготал он. – Докажи сперва, что одарен – яви чудо!
К нам стали прислушиваться и другие охранники. Маги – явление редкое, а уж настоящее магическое действо не всем доводилось видеть.
– Что ж вам явить, дяденьки? – обвела взглядом подъехавших охранников.
– Ты маг, тебе и думать, – пожал плечами старший. – Слыхал я, что ваша братия пламя на пальцах зажечь может, прям как огнивом, но токма мыслью! Или вот куст расцвести заставь.
Он кивнул на небольшой, весь усыпанный плодами кустик, который рос чуть впереди, по ходу движения.
– Цветочки погибнут, осень скоро, – ответила я. – А огонь – это запросто!
На самом деле, работа с огнем весьма энергозатратная, нужно формулу составить, как для пламени, так и для охлаждения кожи, чтобы не обжечься. И рассчитать так, чтобы обморожения не случилось тоже. Но это ведь если и вправду все делать по-настоящему. Здесь же люди просто хотели чуда, как у шарлатанов с площади, поэтому вполне сойдет и иллюзия.
Прошептав заклинание, я создала мыслеобраз, и на моей раскрытой ладони заплясали небольшие язычки пламени. Расстояние между ними все уменьшалось и уменьшалось, и, наконец, они слились в единое целое, образовав шар.
– Ух, ты-ы-ы-ы-ы! – протянул кто-то.
– Вот это да-а-а-а! – вторили ему.
– Однако, буде что внукам рассказать, – хмыкнул довольный старший.
Мне же сферы показалось мало, и я приложила еще несколько усилий. Шар отделился от руки и завис в воздухе, потом язычки пламени словно раскрылись, и все увидели прекрасный огненный цветок, который, повисев несколько секунд, вспыхнул и пропал.
– Да-а-а! Много я чудес повидал на свете, но такое довелось узреть впервые, – восхитился охранник. – Молодец, ученик!
И проехал дальше.
– Мэтр! – окликнула, не ожидавшая подобного я. – Так можно мне с вами?
– Отчего ж нельзя? Дорога же не купленная. Езжай, малец!
– Спасибо! Спасибо! – обрадовалась я. На обозы никто не нападал, да и магию я не использовала. По крайней мере, такую, чтобы привлечь серьезное зло. Фокусы не в счет, для них даже плохому магу сила талума не требовалась.
– Только вот что, – спустил меня с небес на землю охранник. – До столицы три дня пути, а харчей у нас в обрез, самим бы ноги не протянуть. Что-то герцог наш стал скуп в последние года три. Поэтому не обессудь, но столоваться один будешь.
А вот это уже хуже. В узелке для Милли лежали пара ломтей хлеба, луковица и яблоко. Как же я рассчитывала хотя бы на пару ложек каши от их костра, могла бы и заплатить или купить по дороге, но обозы обычно в обход деревень пускали. Ладно, авось не помру, безопасность важнее.
– У меня все с собой, мэтр! – ответила я и для убедительности похлопала по притороченному саквояжу.
Ехать на любимой кобылке и чувствовать себя совершенно свободной – это совсем не то, что трястись в телеге по деревенскому тракту в неизвестность. Сейчас я была на пути к мечте, и поэтому мне казалось, что мир улыбается. И солнышко пригревало ласково, и ветерок обдувал совсем легонько, и лес вокруг радовал красками и ароматами.
Охранники о чем-то переговаривались. Я мало прислушивалась, отвлеченная своими мыслями, но все чаще речь заходила о тяжелой жизни в поместье Рорк, о шайках лихих людей, не стесняющихся нападать не только на одиноких путников, но и на хутора. Звучало: «И куда только смотрит наш герцог?» или «А вот в былые времена…». Причем, эти самые времена прошли не так давно, срок тоже озвучили неоднократно – три года. Гарантирую, если уточнить, когда в поместье появился Озар Берч, то окажется, что все непорядки начались именно с его приезда.
Конечно, хотелось расспросить, за какие такие заслуги герцог оставил этого человека управляющим, но высовываться и привлекать к себе внимание не хотелось. Так и ехали до самого вечера, пока солнышко не стало клониться к горизонту.
– Все, братцы! Здесь заночуем! – скомандовал старший, когда лес расступился, и мы оказались на большой поляне. – хвороста соберите побольше, да коней расседлайте.
– Эх, подружка моя, – тихонько потрепала по холке Вечность. – Тебя-то компания ждет, а мне лучше в стороне держаться. Хорошо, хоть хлеб с луком положили, а что есть завтра…
Я тихонько говорила с лошадкой, снимая седло и протирая бока тряпицей из седельной сумки. Ехали мы небыстро, но и путь долгий, так что устали обе.
– Ты лошадку-то на луг отпусти к остальным, дозорный присмотрит, – посоветовал мне один из охранников. – А с утра коней на озеро отведем. Вода в нем чистая, каждый камешек видно.
– Здесь озеро есть? – обрадовалась я. Очень хотелось пить, но еще больше, пожалуй, хотелось умыться.
– Как не быть. Есть. Вот ежели по этой тропке пройдешь, аккурат на бережке и окажешься.
Отпустив Вечность, я взяла саквояж и отравилась к озеру. Оно вправду находилось в двух шагах. И, если бы не деревья, то мы бы его увидели еще на подъезде к полянке. С берега в воду уходила неширокая каменистая коса. И я, чтобы не промочить ноги, прошла по ней и уж потом, опустившись на колени, жадно пила, зачерпывая воду ладонями. Когда в меня уже больше не лезло, а внутри странно булькало, принялась отфыркиваясь смывать с лица и шеи дорожную пыль.
Солнышко почти село, тени от деревьев стали гуще и длиннее, и над озером появились первые хлопья тумана. Красиво. Хорошо. Вольготно. Перекусить устроилась тут же, на бережке. Сначала сгрызла яблоко. Мало того, что оно было маленьким, так еще, как на зло, оказалось кислым. Ну, Дотти, икается тебе, наверное, в Рорк-холле.
Один кусок хлеба припрятала про запас, а от второго откусила и едва не застонала от удовольствия. Как же я проголодаться успела! Ломоть закончился довольно быстро, даже крошки бесследно испарились. Осталась лишь луковка, сиротливо лежащая на травке рядом. Мне, конечно, приходилось есть лук в салатах, гарнирах и супах, но он практически никогда не был сырым. Его мариновали в уксусах и пряностях, вымачивали в сливках и сладких винах, но чтоб вот так сырым… В деревнях ели, но мне не довелось попробовать. Интересно, какой он на вкус? Милли говорила, что сладкий.
Еда закончилась, а есть все еще хотелось, поэтому особого выбора не было. Я решила рискнуть и откусила маленький кусочек. А потом… закашлялась. Из глаз брызнули слезы, а во рту так запекло, что пришлось бежать снова к озеру и жадно глотать воду. Вот это да! Даже ондорианский перец не такой ядреный, как наш лук. Я бы даже гордость за Гаэс испытала, если бы не была так несчастна и голодна. Хотя, раз желание лопать луковицу отпало, значит, не так уж и голодна. Нуждающийся в пище не привередничает.
Я бережно убрала обкусанную луковичку к оставшемуся хлебу, откинулась на мягкую травку, растущую на пригорке, и стала смотреть на озеро. Интересно, а что сегодня на ужин готовила в Торнборне кухарка? Наверняка поросячьи ребрышки, щедро политые брусничным соусом и посыпанные дробленым лесным орехом. Очень уж их Роб уважает. А на кухне пахнет свежим хлебом, корицей и медом.
Представив сдобную булку с абрикосовым джемом и чашку горячего чая, я сглотнула слюну.
– Эх, что там булка, мне бы сейчас хоть тарелку похлебки, которую варят для челяди! – не заметила, как произнесла это вслух.
– Прошто попрошила бы! – произнес кто-то рядом, и я вздрогнула, вскочив на ноги.
– Кто здесь?
– Кто-кто… – издевалась надо мной пустота. – Шкакун в пальто!
И передо мной стал сгущаться туман. Совсем как тогда, в лесу, когда на нас напали разбойники. Дождя сейчас не было, поэтому струи воды не омывали призрачный шар, а вот молнии внутри него проскакивали.
– Предупреждаю… – почему-то прошептала. – В случае чего, я магию использую!
Нападать не хотелось. Все же в той стычке с разбойниками странное явление было на нашей стороне, защищало и оберегало.
– Не боищь, хожяйка! Мы шмирныи! Мухи беж прикажа не обидим! – донеслось до меня.
– А ну покажись!
– Да школько угодно! – ответило странное явление и пропало.
А на его месте появилась девушка, каких в деревнях много живет. Блуза просторная, юбка широкая, башмачки деревянные. Только странной мне показалась незнакомка. Волосы у нее такие рыжие, что аж огнем горят, а лицо белое, чистое, ни единой веснушки на нем. И глаза разные: один, словно бездна, черный, а второй – синим огнем горит, как талум чистой воды.
– Кто ты такая? – осторожно спросила я, даже не думая приближаться к девушке.
– Помештная.
– Кто?
– Про банников, домовых, леших шлыхала?
– Да, – кивнула я.
– Ну, вот. А мы чуть повыше будем – помештные. Штало быть, жа вше помештье и отвечаем.
– Имя-то у тебя есть?
– А как же. Верея я и ешть.
– Верея, значит. А много вас? – решила уточнить.
– Помештных? Раньше школько помештьев в Гаэше было, штолько и наш, а теперь одна я и ошталашь, – она грустно вздохнула.
– Понятно, – снова кивнула я, хотя ничего мне понятно не было. – Извини, а ты за какое поместье отвечаешь?
– Обещал твой отец доштойную дочь выраштить, да не ушпел, видать. Умом ты не в него удалащь, – нахамила мне девица. – Иш Торнборна я, жа тобой вот пришматриваю.
– Так Торнборн далеко позади остался.
Рыжая закатила свои невероятные глазищи и покачала головой.
– Хожяин – вщегда щердце помештья, а где шердце бьется, там и я.
– То есть ты теперь за мной везде ходить станешь? Нет, не обижайся, я очень благодарна тебе за то, что спасла в лесу меня и Милли, но…
– Не боищь, – подмигнула мне синим глазом девица. – Обужой не буду. А кое в чем подшоблю.
– Например?
Ни про каких поместных мне ни читать, ни слышать не приходилось. И отец не рассказывал, даже не упоминал. Поэтому я не знала, зачем они нужны, и какую пользу приносят.
– Ты тут жадумалашь о чем-то, – усмехнулась рыжая и вдруг достала из воздуха булку, ну точь-в-точь такую же как матушка Милисенты печет. А в другой руке у девицы появилась крынка с джемом. На глиняном бочке красовалась печать Торнборна. Такие знаки все мастера, на изделия, созданные в поместье, ставят.
– Боги! Неужто оттуда? – ахнула я.
– А как же, хожяюшка! Токмо в кладовой вще лежало! – заливисто рассмеялась моя спасительница и протянула гостинцы. – Шадищь, в ногах правды нет.
И первая уселась на мой пригорок. Злая сущность вряд ли стала бы угощать перед смертью, значит, опасаться нечего. И я примостилась рядом, усердно обдумывая как добыть джем и не испачкаться.
– На, горюшко, – улыбнулась моя поместная и опустила в крынку невесть откуда взявшуюся деревянную ложку. Да-да, с лошадиной головой на конце ручки. Именно такие любит вырезать на досуге старший конюх.
– Спасибо, – поблагодарила я, зажав между коленками крынку, разломила булку напополам и протянула один кусок девице. – Будешь?
Она хихикнула и замотала головой.
– Шама ешь, я шыта. Мы шветлыми магичешкими импульшами питаемщя, а в лешу их каждая травинка, каждый штебелек ижлучает. А вот жло мы не переношим.
Поместная нахмурилась и замолчала, я тоже не донесла до рта кусок, густо намазанный джемом.
– Ты знаешь, как его убили?
– Жнаю, я его предупреждала, прошила покинуть Торнборн, а он думал што шправитщя.
Мы немного помолчали. Думали, конечно, обе о нем. У каждой были свои воспоминания.
– Ты знаешь, кто его убил? – тихо спросила я.
– Большое жло, штарая магия.
– Ты его видела?
– Чувштвовала. У него вежде глажа и уши, но я буду рядом. Не шмогла шпашти Эда, шпашу его дочь. А теперь ешь. Ешь, пока живая, на том швете пища не понадобитщя.
И я поела, силы ведь пригодятся. Верея достала еще кувшин компота из яблок и поздней малины, а потом прибрала посуду. Повезло мне с ней, сразу решились вопросы с охраной и с хлебом насущным.
Я сполоснула в озере руки и остановилась в нерешительности.
– Там мужики пустой кашей давятся, а я тут пирую. Не чужие они, из Рорка, – умоляюще посмотрела на девицу.
– Не чужие – это наши, торнборншкие. А для этих не понешу! – заявила она, но потом смягчилась и даже улыбнулась. – Ладно, чего уш там. Ждещь угощение поймаем. Лови!
И тотчас из воды мне под ноги выпрыгнули две большущие рыбины. Жирные, трепещущие, килограмма по два каждая.
– Ого! Ты – чудо, Вереюшка! – воскликнул я.
– Чего там… Неши шваим обеждоленным, – по-доброму улыбнулась она.
И пока я нанизывала на острую ветку рыбу, чтобы удобнее было нести, девицы уж и след простыл. Не страшно. Она ведь сама сказала, что достаточно лишь попросить ее о чем-то. Оказывается, поместные – это почти магические фамильяры для хозяина, только гораздо мудрее и во много раз полезнее.
И я, взяв в одну руку саквояж, а в другую рыбу, направилась по тропинке обратно к поляне.
Глава 11
Охрана обоза готовилась ужинать, чем послали боги. А они, по всей вероятности, сегодня поскупились. В горшке булькала жидкая каша, по запаху, правда, немного сдобренная маслом и кое-какими травками, но кроме хлеба к ней ничего не прилагалось.
– Ну чего у тебя, Митюк? – спросил старший молодого воина, который как раз подошел к нему.
– Пусто, – развел руками тот. – Все силки проверил. Ни птички, ни зайца.
– О-хо-хо, ребятушки, – вздохнул главный охранник. – Видать чем-то разгневали мы пресветлых, раз они велят пустую кашу хлебать. Ну да ничего не поделаешь. Спасибо и за это.
Он кашлянул и взялся за ложку. Другие обозники последовали его примеру, осенив себя защитным жестом.
– Простите, мэтры, – я выступила из темноты леса в отсвет костра.
– Чего тебе, малец? – насупился старший.
– Примите вот в знак признательности за доброту вашу.
Саквояж оставила у дерева, а рыбу протянула охранникам.
– Ого! – восхитился дядечка. – Сразу видно, что маг!
– Какая там магия, – смутилась я. – Рубашку потную прополоскать хотел, а они вот поймались. Не откажите, от чистого сердца предлагаю.
– Да уж, не откажем, – ухмыльнулся тот самый молодой неудачный охотник. – Смотри-ка, старшой, не рыбины, а лоси-то какие! Я таких давно не видывал. С того самого раза, как управляющий налог ввел на ловлю.
– Налог на ловлю рыбы? – удивилась я. – Никогда о таком не слышал.
– Ты садись, парень, – пригласил меня старший, а охранники подвинулись. Есть не хотелось, а вот послушать, и запомнить нужные сведения сейчас было самое время. – Как там, говоришь, тебя зовут-то?
– Лиссь… – осеклась я. – Лисьеном зовут, мэтр.
– Чудное имя, но для мага подходящее, – кивнул обозник. – Ты вот про налоги спрашивал, так у нас их много нынче разных. Рыбку ловишь – плати, хворост собираешь – плати, силки ставишь – снова плати. Но кто ж тронется с земли, где предки его лежат? Терпит народ, понимаю, что война не за горами. А герцог, хоть и обложил нас податями, да не жирует на них, тратит на нужды страны. А у нас вон на кашку есть и на том спасибо.
– И давно у вас так? – не выдержала и все же решила выяснить то, что меня волновало.
– Года три уже, – пожал плечами старший. – Как новый управляющий появился, так герцог и стал зверствовать.
Что-то меня смущало в этом «появился».
– А старый куда делся?
– Запомни, парень! – Охранник посмотрел на меня строго и пристально, внутри все похолодело. Нужно быть осторожнее с вопросами. – Любопытство еще никого до добра не доводило! А прежний управляющий помер. Ехал по зиме да с лошади в лесу свалился. Лошадь пришла, а от него только одежду нашли окровавленную. Наверное, волки растащили.
Ох, как же я хотела спросить, как же хотела… И не удержалась:
– А почему вы решили, что он с лошади упал?
– А как же иначе? Если бы волки напали сразу, то и лошадь не уцелела бы. А если бы напали лихие люди, то прикарманили бы все ценное: и лошадь, и кошель, что в седельной сумке был. Так-то. Ну, давай рыбку твою попробуем. Тебе, как рыбарю, самый лакомый кусочек.
Кто-то потянулся к костру, где, завернутые в листья, томились рыбьи туши. Поэтому поспешила заверить:
– Сыт я. Поужинал припасами из дома.
И кстати, это была чистая правда. Как и то, что я совсем не верила в случайную смерть прежнего управляющего. Помогли ему, чтобы на это место Берча посадить. Обычно на такие должности брали по знакомству и с рекомендациями. Узнать бы, кто порекомендовал этого проныру. Но вряд ли ответ на этот вопрос знали охранники обоза, с которыми я путешествовала.
Так и повелось, утром и вечером, оставив Вечность на попечение дозорного, я отлучалась, а Верея снабжала меня то форелью из ручья, то кроликами, то жирным тетеревом. Охранники ко мне прониклись, и больше никого не удивляли мои вопросы. Наоборот, обозники считали, что я проявляю к ним интерес, и с удовольствием делились рассказами из жизни.
А на третий день к вечеру, спускаясь с холма, мы увидели каменные стены столицы и золотые шпили храмов пресветлых богов.
– Ну, вот он, Тесшир твой, – подъехал ко мне старший. – Мы в сам город-то не пойдем. К пристани свернем, к складам королевским, а тебе, стало быть, к воротам центральным. Вон видишь слева на холме замок?
Я видела. Красивый. Из белого камня, с позолотой. Как из любимых сказок моего детства.
– Так вот это и есть твоя академия магов. Не заплутаешь?
– Нет, – заверила я дядечку. – Мне еще лошадку мэтру Гайсу сдать нужно.
– Тогда… – старший робко кашлянул в кулак. – Пусть боги пошлют тебе на пути удачу. Хороший ты парнишка, добрый.
Тепло распрощалась с охранниками, и наши дорожки разбежались. Обоз свернул направо к огромной реке, где у причалов суетились работные люди, а я поехала прямиком к огромным воротам, влившись в колонну желающих попасть в столицу.
Еще дома, сидя в библиотеке, мне нравилось изучать карты городов, читать названия улиц, скверов и площадей и представлять, как я сама брожу там в толпе зевак и глазею по сторонам. Как же теперь пригодилось детское увлечение.
На улицах пахло сдобой, столярным клеем и еще чем-то напоминающим квашеную капусту. Народ куда-то спешил, что-то продавал, о чем-то говорил. Мне же, не привыкшей к подобной суете, все было интересно и в диковинку.
– Купите газету! Купите газету! – вопил парнишка. – Королевский вестник! Откровения новой любовницы графа Фициана! Купите газету! Всего одна медяшка! Войне с Ондорией помешал обвал в горах! Боги на стороне Гаэса! Купите газету!
Признаться, откровения чьей-то там любовницы меня мало интересовали. Отношения мужчины и женщины вне брака я считала греховными и аморальными, а людей, которые допускают подобное – распущенными. А вот вторая новость показалась любопытной. И достав медяшку из кошелька, я окликнула мальчугана:
– Эй, любезный!
Он широко улыбнулся, явив мне щербинку между передними зубами, и прокричал:
– Купите газету, мэтр!
Расплатившись с юным продавцом, я углубилась в чтение. Писали, что войска Ондории перешли границу и вторглись на территорию Гаэса сразу с трех направлений. Но то ли действительно помогли пресветлые, то ли природа взбунтовалась против захватчиков, но произошли поистине удивительные вещи. Несколько тысяч ондорианских солдат, которые пытались перейти перевал, погребла вдруг сошедшая в это время года лавина, чего никогда не случалось прежде. Эскадру ондорианских кораблей, почти достигших территорий Гаэса, разметал шторм. И это при ясной погоде. Неслыханно! И, наконец, силам противника, перешедшим границу, дала отпор героическая армия нашей страны под командованием герцога Рорка. Слава ему! Слава!
Этот самый герцог белозубо улыбался с магического снимка знакомой с детства улыбкой. Да, и мне когда-то казалось, что он добрый и открытый человек, а он оказался мужланом и хамом. Разумеется, вряд ли у меня будет возможность скрываться от него бесконечно, но когда наша встреча произойдет, я буду к ней готова. Показав фотографии герцога язык, швырнула газету в первую же урну, и направила Вечность вверх по улочке.
Дом мэтра Гайса располагался в тихом квартале Тесшира, неподалеку от прекрасного парка, который я только что миновала. Небольшой особнячок находился в глубине сада, и с улицы виднелась лишь веселая черепичная крыша. Калитка оказалась не заперта, при этом она была достаточно широка, чтобы в нее прошла Вечность.
Ухоженные газоны, симпатичные клумбочки и идеальная чистота. Порядок во всем, что, собственно, можно считать жизненным кредо Оудэна. Я поднялась на круглое крылечко и позвонила в дверной колокольчик. Открыла мне женщина средних лет в белом чепце и накрахмаленном клетчатом фартуке.
– Добрый день, – поздоровалась она. – Что вам угодно?
– Добрый день. Мне бы повидать мэтра Гайса, – робко улыбнулась. Уж очень строгий взгляд был у дамы.
– Вам назначено?
– Нет… – замялась я, но увидев, что женщина нахмурилась еще больше, поспешила исправиться: – То есть, да! Мэтр Гайс ожидает меня.
«Надеюсь», – добавила про себя.
– И как вас представить? – снова спросил она.
– Передайте мэтру, что его хочет видеть Лис, – наконец, нашлась с ответом, перебрав в голове несколько вариантов.
– Просто «Лис»? – и снова такой взгляд, словно дама видит меня насквозь.
– Шарлотта, кто там? – послышался знакомый голос, и я тихонько выдохнула от облегчения. С такой домоправительницей никакой стражи не надо.
– К вам девица, переодетая в юношу, мэтр! – объявила она.
Ну, точно без магического зрения не обошлось! Или у этой ведьмы артефакт-определитель имеется. Я три дня дурачила охрану обоза, а тут с одного взгляда и попали в яблочко. Тут дама неожиданно скупо улыбнулась и, словно прочтя мои мысли, пояснила:
– У меня шестеро детей и трое внуков. Любой маскарад распознаю еще на стадии задумки. – Потом она подмигнула и добавила: – Еще у юноши ваших лет должен быть кадык. В следующий раз прикрывайте тщательнее платком шею.
– Благодарю… – опешила я.
Но к моему счастью рядом со строгой Шарлоттой появился Оудэн.
– Боги! – воскликнул мой поверенный. – Лисси! И Вечность с тобой? Да не стой же ты на пороге, проходи. Шарлотта, будьте добры, попросите Стива позаботиться о лошадке моей племянницы. Эти две леди какое-то время погостят у нас.
– Разумеется, метр, – чинно кивнула дама. – Это все?
– Подайте нам чая с вашими восхитительными кексами в мой кабинет.
Домоправительница удалилась, а Оудэн лично подхватил мой саквояж и направился вверх по лестнице, приглашая меня следовать за собой.
Чай принесли довольно скоро. Шарлотта доложила, что о Вечности позаботились и предоставили ей лучшее место в конюшне мэтра, затем уточнила меню на ужин, после откланялась и оставила нас. Мы же пили чай и беседовали. Долго и обстоятельно. Вот вроде бы и виделись всего несколько дней назад, а новостей накопилось столько, словно год минул.
Для начала мэтр Гайс показал мне брачный договор, разумеется, копию, ибо подлинник обычно хранили в сейфе банка с прочими важными документами. Оудэн уже успел его завизировать в королевской канцелярии.
Читала я внимательно. Почерк отца узнала бы из миллиона. Характерный наклон, милая завитушка на заглавных буквах и слишком ровные строки. Буквы в его текстах выстраивались, словно солдаты на плацу и маршировали туда, куда требовалось графу. Про академию, к моему великому сожалению, в документе действительно не говорилось. Только о том, что состоянием Торнборнов по-прежнему управляю я, и могу распоряжаться землями и недвижимостью отца на свое усмотрение.
Супруг же получал довольно внушительную сумму золотом и десятину дохода от реализации талума, добытого на моих шахтах. Стало быть, Демиан был в своем праве, когда отправлял меня в пансион. Что ж, это теперь не мои заботы. Не умеет слушать – получает своевольную несговорчивую жену. Хочет покладистую, пусть учится договариваться.
Кексы таяли во рту, а такой сорт чая мне раньше не приходилось пробовать. Очень насыщенный терпкий вкус, легкий аромат сандала и цвет карминно красный. Превосходно!
– Совсем недавно наладили поставки такого чая и еще нескольких товаров с Соунских островов. Наша торговая компания, благодаря магическому оснащению кораблей, процветает.
