Текст книги "Наследство дьявола, или Купленная любовь (СИ)"

Автор книги: Ольга Обская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Глава 1. Неожиданная новость

Евгения подъехала в нотариальную контору к девяти, как её и просили. В голове крутился единственный вопрос – почему. Почему Кольцов упомянул её в своём завещании? За какие такие заслуги? Эта мысль не давала покоя со вчерашнего вечера. С того самого момента, как Жене позвонил частный нотариус и пригласил явиться в его офис.

– Пожалуйста, не опаздывайте, – вежливо произнёс звонивший и, усмехнувшись, добавил: – Впрочем, без вас всё равно не начнём. Вы одна из наследниц.

Это было настолько неожиданно, что вначале Евгения подумала: её разыгрывают. Кольцов Вячеслав Георгиевич, глава крупной строительной корпорации, в которой Женя работала простым менеджером, имел достаточно родственников, кому мог бы завещать свои миллионы.

Впрочем, она не особо обольщалась. Вряд ли ей отписано что-то ценное. Но даже сам факт упоминания её скромного имени в завещании Кольцова уже был поразительным и обескураживающим. Евгения особо ничем не выделялась из десятков других сотрудников компании и никогда не замечала повышенного внимания босса к себе.

Нет, она не была серостью. Старательная, целеустремлённая, бойкая, креативная. Но Кольцов других и не держал. Он был перфекционист и педант. Требовал от подчинённых стопроцентной отдачи. Кстати, эти качества прекрасно уживались в нём с любовью к роскоши и экстремальным развлечениям. Кольцов жил на широкую ногу. Тяготел ко всему необычному, имел страсть к экзотическим приключениям. Свободное время проводил не на курортах. Альпинизм, подводные пещеры, сплав по горным рекам. У окружающих были подозрения, что опасные развлечения добром не кончатся. Так и произошло – недавнее путешествие босса в Африку на сафари стало для него последним.

Евгения зашла в просторную обставленную дорогой мебелью приёмную, когда стрелки на часах показывали без пяти девять. Жена Кольцова, Тамара, моложавая дамочка чуть за 50, и их двадцатилетняя дочь Лиза, уже были внутри. Обе сопроводили появление Жени косыми взглядами.

– Не думала, что у Вячеслава хватит ума включить в завещание любовницу, – язвительно фыркнула вдова, обращаясь к дочери. Слова специально были произнесены достаточно громко, чтобы Евгения их расслышала.

Женя и ухом не повела. Прошла мимо пышущей злобой парочки и спокойно опустилась в кресло. А что ей было делать? Кинуться оправдываться, что у неё не было интимной связи с Кольцовым? Что они виделись максимум раз в неделю и то в основном на собраниях и планёрках, а не с глазу на глаз?

В общем-то, Тамара, как она не шипела, наверняка морально была готова, что в завещании кроме родственников может быть указана и любовница. Только вот ожидала увидеть другую девушку. О связи Кольцова с топ-менеджером собственной компании не знал только ленивый. Их роман длился уже несколько лет. Молодая эффектная красавица-мулатка повсюду сопровождала босса: и в деловых поездках, и в экстремальных развлечениях. Супруга была в курсе. Но, видимо, смирилась. Хотя что ей оставалось? Кольцов был не из тех, кому можно закатить скандал. Тамара просто могла бы оказаться на улице, если бы вдруг начала качать права.

Вдова пошепталась немного с дочерью и вновь покосилась в сторону Евгении. Теперь взгляд был оценивающим. Видимо, прикидывает, почему Кольцов предпочёл упомянуть в завещании новую пассию, а о старой забыл. Гадает, чем Женя лучше мулатки Карины.

Евгении было неуютно под этим изучающим взглядом, но виду не подала. Мило улыбнулась и картинно закинула ногу на ногу. Ладно, пусть Тамара глазеет. Пусть немного помучается – голову поломает: раз уж записала Женю в любовницы мужа, пусть попытается разглядеть, что он в ней нашёл. Всё равно не разглядит. Да Кольцов бы никогда не заинтересовался Евгенией. Нет, её нельзя было назвать невзрачненькой, но боссу нравились не просто красавицы – его увлекала необычность, экзотика. Ему нужна была девушка с перчинкой. А Женя отличилась простотой и прямолинейностью.

Но, вообще-то, ей и самой хотелось бы знать, почему её пригласили на оглашение завещания, а Карину – нет. Как только стало известно о несчастном случае с Кольцовым, по фирме поползли слухи, что вся его строительная империя теперь перейдёт к топ-менеджеру и по совместительству любовнице. По крайней мере, это было бы логично. Но пока в приёмной нотариуса в ожидании оглашения завещания находилось только трое. А это означало, что Кольцов Карине таки ничего не отписал.

– И хватило совести кое-кому явиться туда, где ему не место, – едко скрипнула Тамара, когда закончила сканирование Жени. Применила всё ту же методику. Вроде бы обращалась к дочери, но громкость была такой, чтобы Евгения гарантировано услышала её фразу.

Могла бы особо не стараться. Женя и без того чувствовала себя не в своей тарелке. Она долго вчера сомневалась, идти ли ей на оглашение завещания. Правильно ли принять что-то в наследство от человека, с которым не была близка, к которому не испытывала никаких чувств, кроме тех, что ощущает сотрудник по отношению к боссу. Самое большое – она его уважала. И то местами. За то, какой порядок царил в его империи, но не за то, как он беспечно прожигал жизнь.

Помучив себя раздумьями несколько часов, Евгения всё же решила прийти. В конце концов, последнюю волю человека надо уважать. Да и если быть честной с собой, вторая причина – разгоревшееся любопытство. Всё-таки что же Жене завещано? Она осознавала, что это не будет особняк за городом или яхта. Понятно, что материальная ценность причитающегося ей наследства окажется невысока. Но в нём должен быть скрыт какой-то смысл. Получив его, она поймёт, почему упомянута в завещании, что хотел от неё босс. Единственная здравая мысль, приходившая в голову, что в планах Кольцова было поощрить Женю за ударный труд каким-нибудь ценным подарком, вроде престижных наручных часов. Но почему именно её? У них в компании все сотрудники были старательными. Впрочем, ожидать от босса можно было всё что угодно, учитывая его любовь ко всему неординарному.

Почти ровно в девять в фойе зашёл ещё один человек – Максим, сын Кольцова. Произнёс короткое приветствие, не адресованное никому конкретно, прошёл в дальний угол и сел в кресло. Его появление стало для Жени неожиданностью. Она не думала, что он будет упомянут в завещании. Пару лет назад Максим оказался в центре крупного скандала, после которого отец порвал с ним все отношения.

Поначалу казалось, что они хорошо ладят. Максим работал в компании отца. Никто не сомневался, что Кольцов метит сына в преемники – планирует со временем передать весь бизнес. У парня была деловая хватка и харизма. Он всех устраивал, и всем нравился: и деловым партнёрам и сотрудникам корпорации. Девчонки-менеджеры, так те, вообще, поголовно по нему сохли. Ещё бы! Красив, богат, при этом не заражён снобизмом. Евгении он тоже казался привлекательным. Было в нём какое-то особое обаяние – от него исходила энергия, природный магнетизм.

Как-то на одном из корпоративов у них с Максимом даже случился небольшой ни к чему не обязывающий флирт. Ничего особенного. На уровне обмена взглядами и фразами. Но Женя чётко уловила интерес к себе. Правда, этот интерес в дальнейшем ни во что не вылился. У Макса на тот момент была девушка, да и вскоре произошёл тот самый скандал, из-за которого сын Кольцова вынужден был уехать в другой город.

Суть произошедшего скрывали, но шило в мешке не утаишь. Поползли слухи, что кто-то из сотрудниц обвинил Макса в домогательствах и ещё многих грехах вплоть до махинаций и растрат. Однажды утром на стол боссу легли папки с компроматом. Там были фото и видео, которые красноречиво доказывали, что обвинения не беспочвенны. До тюрьмы не дошло. Дело замяли. Но сын был с позором изгнан из семьи и из бизнеса.

Глава 2. Наследство

Ровно в девять из кабинета в приёмную вышел нотариус, чтобы пригласить собравшихся к себе.

– О, я вижу все уже на месте, – вежливо улыбнулся он. – Пожалуйста, проходите.

Женя немного удивилась, что нотариус оказался степенным седовласым и далеко за пятьдесят. По голосу она нарисовала совсем другой образ – моложе и живее. Но так даже лучше. Осанистый мужчина своими неторопливыми движениями и спокойной мимикой внушал доверие.

Когда приглашённые заняли указанные им места, Евгения снова поймала на себе взгляд Тамары. Только теперь Женя заметила, как та нервничает. У неё даже ладони вспотели, и лицо стало бледным от внутренних терзаний. Видимо, опасается неожиданных сюрпризов. Побаивается, что супруг основные активы оставил не ей.

Однако когда нотариус начал зачитывать документ, с каждым произнесённым им словом Тамара всё больше приободрялась. Объект за объектом оказывался отписанным супруге или дочери. Масштабы впечатляли. В компании, конечно, все знали, что у босса завидное состояние, но Женя даже не подозревала насколько. Обоим: и Тамаре, и Лизе хватит до конца дней жить беспечно, прожигая щедрое наследство Кольцова. А что они поступят именно так, Евгения не сомневалась. Обе были совершенно беспомощны и безынициативны, и вряд ли займутся приумножением капитала. Тамара уже настолько привыкла бездельничать, что даже пытаться не будет. Да и у Лизы, несмотря на юный возраст, напрочь отсутствовало желание чего-то достичь. Она с детства знала, что никогда ни в чём не будет нуждаться. Видимо, это и убило в ней целеустремлённость.

У Евгении всё было с точностью до наоборот. Она ребёнком поняла, что ничто и никогда не упадёт ей с неба просто так. Отец рано ушёл из жизни, и матери пришлось одной поднимать Женю на ноги. Она быстро привыкла к мысли, что если чего-то хочет, то этого нужно добиваться, рассчитывая только на себя. Наверно именно поэтому, когда Евгения узнала, что упомянута в завещании босса, она ни на секунду не допустила, что он оставил ей что-то особо ценное. С неба ничего не падает, а тем более богатство. По крайней мере, не в Женином случае.

Нотариус, наконец, закончил перечислять, какие объекты отошли вдове и дочери Кольцова, и перешёл к следующей наследнице.

– Евгения, вам завещан загородный дом, общей площадью 60 квадратных метров, расположенный в деревне Николаевка, по адресу…

Женя ушам не поверила. Дом? Сознание упорно пыталось отыскать подвох. Целый дом? Почему дом? С какой стати? Нет, ну 60 квадратов – это конечно не особняк, скорее дача, да и расположен у чёрта на куличках. Но всё равно, если его продать, сумма получится немаленькая. Что Кольцов этим хотел сказать?

– У Вячеслава был дом в Николаевке? – со смесью удивления и недовольства переспросила вдова.

– Да, – кивнул нотариус. – Приобретён ещё до вступления в брак, так что Кольцов являлся его единственным собственником.

Женя поймала на себе едкий взгляд Тамары. Но видно было, что бросила она его так, для проформы. Вдова уже конечно прикинула приблизительную стоимость объекта. Это были копейки по сравнению с тем, что получила сама.

Однако для Евгении дом, пусть не такой и большой, казался целым состоянием. Она сидела ошарашенная поступком Кольцова и пыталась разгадать скрытый смысл. А то, что этот смысл должен быть, она не сомневалась. Женя не замечала за боссом склонность к спонтанным необдуманным действиям. Хоть Кольцов и любил экстрим, с логикой у него всё было в порядке. И уж если он отписал дом Евгении, значит, на то были какие-то веские причины.

Нотариус приступил к чтению последнего пункта завещания, который касался Максима. Ему Кольцов назначил небольшое ежемесячное содержание. Сумма совсем скромная, но на такие деньги вполне можно прожить.

Максим слушал нотариуса, сжав зубы. Не ожидал, что последний плевок отца окажется таким болезненным. Назначить содержание – что можно было придумать более унизительное? Хотел лишний раз подчеркнуть, какое ничтожество его сын?

Зачем Макс, вообще, приехал на оглашение? На что надеялся? Полагал, что отец перед самой смертью всё ж таки понял, как был не прав? Глупо, конечно, но такая мысль действительно проскочила. Нотариус в телефонном разговоре обмолвился, что Кольцов переписал завещание перед поездкой в Африку – как чувствовал, чем закончится очередной экстрим. И в этом новом варианте документа появилось имя Максима. Это и вселило надежду, что отец таки признал свою ошибку. Но, выходит, напротив, старик лишний раз хотел подчеркнуть, что презирает сына.

Максу казалось, он уже начал забывать горечь событий двухлетней давности, но сегодня неожиданно старая боль вернулась. Всё та же досада: почему отец поверил любовнице, а не сыну? Почему?

Карина давно начала свою игру на два фронта. Постоянно посылала двусмысленные намёки, которые со временем переросли в откровенные попытки затащить в постель. Макс старался деликатно её отфутболить. Красивая малышка, неглупая, но не в его вкусе. Да и не хотелось соперничества с отцом. Они и так по жизни постоянно соревновались. Максиму не нравились эти негласные состязания. Инициатором выступал родитель. Постоянно провоцировал, поддевал, подтрунивал, постоянно находил повод заставить помериться силами. Иногда Максу казалось, что старик просто ревнует его молодости. Не может смириться, что сын наступает на пятки.

В деловой хватке отец начал проигрывать Максиму давно. Уже лет пять, как младшему Кольцову лучше удавалось просчитать ситуацию, сделать более точные прогнозы, наметить более взвешенные шаги. Партнёры в открытую говорили, что предпочитают работать с Максом. Отца это злило, но он тешил себя мыслью, что зато на любовном фронте ему нет равных. Именно эта вера в свою неотразимость для женщин помешала ему разглядеть свою любовницу получше, понять, что ею движет. Максим намекал, что Карина использует отца. Затеяла какую-то игру. Но разве старик послушал?

Нет. Он больше поверил грязному досье, сфабрикованному мулаткой. Для чего она это сделала? С какой целью подставила Максима? Зачем убедила отца, что Макс домогался её? В каких ещё смертных грехах обвиняла? Растрата, подлог, воровство, промышленный шпионаж? Это же всё должно было быть шито белыми нитками. И как только отец купился? Или Карина наняла профессионалов по подставам и те тонко сделали работу? Максим ведь даже не видел, что было в том чёртовом досье. Отец не посчитал нужным показать. Он даже разговаривать не стал.

Да, хорошо его Карина обработала. Видимо, строила далеко идущие планы. Хотела стать для Кольцова номером один во всём. Хотела, чтобы империя, построенная им, в итоге досталась ей. Если так, то у Карины её затея вышла только наполовину. Одного конкурента ей удалось убрать с дороги. Макса она уничтожила. Во всяком случае, в глазах отца. Но стать наследницей корпорации, тем не менее, не получилось. Карина, вообще, не упомянута в завещании. Там фигурирует другая.

Это, по правде говоря, стало для Максима полной неожиданностью. Как так получилось, что основная претендентка на трон, оказалась не у дел? Выходит, пока Макса не было, отец успел закрутить с другой? Забавно, как этой малышке удалось переиграть прожжённую Карину? Та ведь должна была вцепиться в отца зубами и когтями. Хотя Максим догадывался, чем взяла Евгения. На самом деле он давно обратил на неё внимание. У неё была запоминающаяся внешность. Не такая обложечно-модельная красота как у Карины. Другая. Эксклюзивная. Для того, кто умеет заметить настоящее, идущее изнутри, неподдельное, трепетное. Отец, как тонкий ценитель женщин, видимо, тоже разглядел это. Он всегда входил в азарт от всего необычного.

Но почему он оставил Евгении дом? По Кольцовским меркам это не очень-то щедро, особенно учитывая габариты и расположение объекта. Сколько стоит постройка в умирающей деревне? Копейки. Уж мог бы отписать той, что скрашивала ночи, что-то более ценное, или уж не упоминал бы её в завещании совсем. Вообще, об этом доме Максим раньше не слышал. Отец никогда не рассказывал, что имеет недвижимость в Николаевке. Было что-то странное во всей этой истории с Евгенией и её наследством, и Макс почувствовал жгучее желание разобраться в ситуации.

Глава 3. Послание

Нотариус закончил зачитывать завещание и приступил к объяснению юридических тонкостей. Но Женя не особо вникала, она продолжала пребывать в недоумении от произошедшего. Никак не могла совместить в сознании дом в Николаевке, босса и себя. Нужна была какая-то подсказка. Дождавшись паузы в монологе нотариуса, Евгения спросила:

– Вячеслав Георгиевич не оставлял для меня какой-нибудь записки или письма?

– Оставлял.

Нотариус достал из выдвижного ящика стола конверт из плотной бумаги и передал Евгении. Ну, вот, теперь она, наконец, узнает, что означал загадочный ход босса. У неё даже кончики пальцев защипало – так захотелось скорее открыть послание. Однако, поймав на себе блестящие нездоровым любопытством взгляды присутствующих, Женя передумала распечатывать конверт прямо здесь и сейчас. Сделает это, когда останется одна.

– Оформление документов займёт какое-то время, – закончил юридический экскурс нотариус. – Я позвоню, когда бумаги будут готовы и можно будет их забрать.

Женя поняла фразу, как «все свободны», и первой вышла из кабинета.

Сначала двинулась в сторону остановки маршрутки. Но пройдя пару кварталов, почувствовала, что любопытство не даст ей спокойно доехать до дома. Она свернула в небольшой скверик, пристроилась на скамейку и вынула послание Кольцова из сумочки.

Пару секунд потратила, чтобы изучить конверт снаружи. Ничего интересного. Не подписано ни от кого, ни кому. Тогда распечатала послание, аккуратно надорвав по сгибу. И тут Женю постигло разочарование. Письма внутри не обнаружилось. Только белый пластиковый прямоугольник с характерной широкой чёрной полосой. Она поняла, что это: с помощью подобных карточек постояльцы попадают внутрь своих номеров в современных гостиницах.

– Это электронный ключ, – подтвердил догадку голос, раздавшийся над ухом.

Евгения подняла глаза и увидела Максима. Окатила его строгим недовольным взглядом. Он, что, шёл за ней?

Макс проигнорировал взгляд и сел рядом на скамейку:

– Наверно, от дома в Николаевке.

Да Женя и сама догадалась. Что же ещё должен открывать этот ключ, как не дом, полученный в наследство? Только толку от этого ключа? Ни на один вопрос, что крутится в голове, ответа не даёт.

– Вообще-то, я надеялась, что это будет письмо.

– Почему?

– Ну, должен же был Вячеслав Георгиевич оставить какое-то объяснение, зачем он отписал мне дом и что мне с ним делать, – немного растерянно произнесла Евгения.

Макс поглядел изучающе, потом произнёс:

– Он оставил тебе письмо. Оно у меня.

– Правда? – обрадовалась Женя.

Так вот почему Максим шёл за ней. Хотел передать послание от отца. Неужели она, наконец-то, узнает разгадку этой головоломки.

Евгения выжидательно глянула на Макса: ну, где же оно?

– Не всё так просто, – многозначительно хмыкнул он.

На что это Макс намекает? Евгении моментом вспомнилось, что она беседует не просто с парнем, а с парнем, который был обвинён во всех смертных грехах, в том числе и домогательстве.

Наверно, он заметил перемену настроения собеседницы. Сам тоже стал серьёзным и даже немного грустным.

– Может, выпьем по чашечке кофе? – предложил, кивнув в сторону летней кафешки, расположенной прямо в скверике под открытым небом.

Женя не знала соглашаться или нет. Ей подумалось, что никакого письма у Макса нет. С чего бы Кольцов использовал сына в качестве посыльного, если они не ладили. Скорее, Максим затеял какую-то игру, которая вряд ли сулит для Евгении что-то хорошее. Ей бы, вообще, держаться от него подальше.

– Боишься связываться с парнем, которой так низко пал? – спросил с горьким сарказмом Макс.

Женя посмотрела на него. Не в глаза. Взгляд почему-то упал на руки. Крепкие и загорелые. Они всегда у него были такие. Следствие посещения тренажёрного зала и отдыха на южных морях. Хотя нет, теперь загар и выпирающие мышцы объяснялись чем-то другим. Тяжёлая физическая работа на свежем воздухе? Ходили слухи, что с бизнесом у Макса на новом месте не заладилось (не удивительно, после такого-то скандала), и ему поначалу пришлось зарабатывать на жизнь чуть ли не грузчиком. В душе проскользнуло уважение, парень – не слабак. Другой после такого падения с Олимпа, спился бы или пристрастился к какой другой дури. Но Макс не выглядел сломленным.

– От кофе не откажусь, – ответила в итоге Женя.

Чего ей, в конце концов, бояться? Средь бела дня да ещё в таком людном месте?

Они заняли один из столиков и заказали по чашечке кофе. Официантка принесла напиток в мгновение ока. Долго ли бросить растворимого порошка в чашку? Макс горько усмехнулся своим мыслям. Раньше он бы не дотронулся до такого сомнительного пойла. А теперь ничего – находил удовольствие даже в этом дешёвом напитке, в котором от кофе осталось только название. За эти два года Макс, вообще, сильно изменился. Научился радоваться мелочам.

К примеру, сегодня таких мелочей было несколько. Приятная погодка, чашка почти кофе и красивая девушка рядом. Максим не спеша отхлёбывал горячий напиток и смотрел на Евгению. С тех пор, как он видел её последний раз, она практически не изменилась. Тот же строгий взгляд, смягчить который ещё нужно постараться. Та же упрямая косая чёлка. Те же чувственные губы и кожа, нежная настолько, что, даже не касаясь, ощущаешь её шелковистость.

Неудивительно, что Максу вспомнился корпоратив двухгодичной давности. Это было в той, другой, жизни, но сегодняшняя ситуация показалась неуловимо похожей. Они вот так же сидели за столиком друг напротив друга. Ветер колыхал края зонтика и приятно холодил лицо. И было что-то дразняще соблазнительное в контрасте между этим легкомысленным ветерком и серьёзной девушкой, прядями которой он игрался. Максу тогда сильно захотелось с ней закрутить. Даже нет, не закрутить – захотелось поухаживать. Правильно, красиво, по-книжному: цветы, конфеты, ужин при свечах. Было что-то в ней такое, что хотелось распробовать не спеша, постепенно, посмаковать, как дорогой напиток. Да и почему-то казалось, что такая девушка других ухаживаний не примет.

Теперь, конечно, понимал, что ошибался. Уж наверняка, отец, не проявлял особой романтики по отношению к ней. Запрыгнула к нему в постель сама, выкинув оттуда конкурентку. Евгения, конечно, утончённее других, но по сути своей такая же. Жизнь заставила Макса сильно разочароваться в людях. Вернее, теперь он перестал их идеализировать.

Это было непросто начинать с нуля. Отец постарался распространить столько слухов, что с Максимом никто не хотел иметь дело. Партнёры по бизнесу перестали отвечать на звонки, а при случайных встречах прятали глаза. Ну, с ними понятно – руководствовались принципом: деньги любят тишину. Но куда делись многочисленные друзья? Как ветром сдуло. Болезненнее всего было предательство Инги. Максу казалось, что в отличие от всех его предыдущих девушек, эта неизбалованная весёлая и простая малышка с ним не из-за денег. Да нет, из-за них родимых. Как только поняла, что Максим не станет наследником баснословного богатства, картинно помахала ему ручкой. Не прошло и года после расставания, как Инга окрутила другого богатенького Буратино и уже успела родить ему наследника.