Текст книги "На рубеже (СИ)"

Автор книги: Ольга Иминова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава 17

Богдан спускался по лестнице, ведущей на второй этаж, на ходу надевая джинсовую куртку, которую мама привезла ему из Праги. Он был в предвкушении хорошего вечера: сегодня была игра его любимой футбольной команды.

Родители приехали накануне. Они решили навестить его перед своим путешествием по западному побережью и сняли дом на окраине города.

Мама предложила Богдану пожить это время с ними, даже приготовила ему комнату. Но он отказался, сославшись на длительные переезды и занятость. Хотя на самом деле ему просто не хотелось находиться под её опекой. Пообещав часто приезжать и регулярно звонить, он остался в студенческом кампусе.

Сегодня он планировал провести вечер со Стеф, но встреча сорвалась и он, к радости мамы, приехал к ним на обед.

Со Стеф он познакомился по интернету. Она искала информацию для своего доклада, а он уже как-то писал по этой теме и согласился поделиться информацией.

Сначала он просто помогал ей с докладом, а потом они стали списываться ежедневно, общаясь всё дольше и дольше.

Через некоторое время он предложил ей познакомиться вживую. Но неожиданно получил отказ – Стеф ссылалась на занятость и необходимость ненадолго уехать домой, к родителям.

Богдан не стал настаивать. Он сам через это проходил. Неделя была зачётная и ей, как первокурснице, было тяжеловато. Не то что ему, студенту-выпускнику, у которого к тому же в этом семестре не было экзаменов, а только дипломная работа. Договорились встретиться после ее возвращения.

Он не знал, как Стеф выглядит, во что одевается и какая у неё улыбка. Он видел только аватарку на её странице, и она ему очень нравилась: паучок в кепочке, а лапки все разные: где-то в коньках, где-то просто в носочках, в одной лапке кисточка, в другой скрипка – и так все восемь ног. Он сразу понял, что эта девушка крайне неординарна, и ему хотелось поближе ее узнать.

Стеф была его тайной. Он не говорил о ней даже Алексу. Тот бы поднял его на смех, поскольку считал, что знакомство по интернету ни к чему хорошему не приводит. И хотя до этого он от Алекса ничего не скрывал, сейчас решил, что незачем ему пока знать об этом.

Когда его встреча со Стеф расстроилась, Богдан решил не терять этот вечер. Он тут же созвонился со своими друзьями и предложил поиграть в боулинг, а потом посидеть в спортбаре и посмотреть прямую трансляцию игры их любимой команды.

В школе он занимался футболом и был капитаном местной команды. Но в университете увлёкся подводным плаванием и стал играть в водное поло. Через некоторое время он всерьёз занялся этим видом спорта, и у него были очень хорошие результаты.

В последнее время члены их команды стремились больше времени проводить друг с другом. У некоторых ребят близилось окончание университета, и неизвестно, как потом сложится их жизнь и куда заведут их пути-дороги.

После выходных он планировал поездку с родителями на западное побережье, где у них начинался экскурсионный тур, а у него – исследовательская программа. Позже к нему должен был присоединиться Алекс.

Родители сидели внизу в гостиной: отец читал журнал, а мама занималась вышиванием, приобретя несколько образцов в местном супермаркете. Ей очень нравилось это занятие. Из-под её рук выходили настоящие картины, которые потом занимали своё место на стенах их дома в Праге или дарились друзьям.

«Хорошо, что здесь у неё тоже есть занятие, а то бы опять начала меня воспитывать», – Богдан сел в кресло напротив Нины и взял в руки журнал. Он улыбнулся, вспоминая их последнюю перепалку, когда мама крепко на него насела.

– Богдан, нам с папой нужно с тобой поговорить, – мама выглядела решительной.

– Мам, ну пожалуйста, не начинай, – Богдан прекрасно понимал о чём пойдёт речь, – Я всё знаю, всё помню. Я стараюсь.

– Ты плохо стараешься. Тебе скоро двадцать пять лет, а ты всё выглядишь на восемнадцать. Скоро люди начнут это замечать. И как ты собираешься из этого выкручиваться? – в голосе матери звучали тревожные нотки.

– Я что-нибудь придумаю, – отбивался он.

– Давай начнём прямо сейчас, – не унималась та. – Только версии должны быть достаточно убедительными.

– Ну, гены, пластическая операция, – начал перечислять Богдан. – СПА– процедуры.

– Тебе самому не смешно, – усмехнулась мама, – какие СПА-процедуры у молодого парня?

Но по её интонации Богдан понял, что та смягчилась, и решил перевести разговор в другое русло.

– Мам, а что будет, если у меня не получится?

– Тогда тебе придется переехать, – тяжело вздохнула она, – и снова поступить учиться, начать всё сначала. Марк, ну что молчишь? – обратилась она к мужу.

– Я потому и молчу, – ответил тот, – что ты абсолютно права. Богдан, всё очень серьёзно. Только когда найдёшь себе пару, ты сможешь решить, как тебе быть: замедляться или жить как все. Тебе нужна подруга, родственная душа, с которой ты будешь делить все радости и невзгоды. Мы ведь с мамой не вечные. И нам будет спокойнее, когда у тебя всё наладится с семейной жизнью. И потом, нужно думать о продолжении рода, а одному это точно невозможно сделать.

– Ну не будет у меня пары, родственной души, буду один, и что из этого? Моя жизнь меня полностью устраивает.

– Марк, ты это слышал? – возмутилась мама. – Его всё устраивает, а то, что мать с отцом беспокоятся, его не волнует.

– Мам, волнует, очень волнует, – Богдан поцеловал её в щёку. – Я в активном поиске.

– Ну-ну, – с сомнением произнесла она, – знаю я твой поиск. Нам придётся поговорить с Алексом.

– И что вы ему скажете? – усмехнулся Богдан. – В его обязанности не входит подыскивать вторую половину воспитаннику.

– Да, но вы друзья и он может помочь. Марк, я тебя умоляю, – мама сделала печальное лицо, – поговори с ним.

– Ну, не знаю, – с сомнением произнёс отец, но, чтобы её успокоить, добавил: – Хорошо, я поговорю с Алексом.

– Эй, родители, – удивлённо произнёс Богдан, – а ничего, что я здесь? Моё мнение никого не интересует?

– Очень даже интересует, – произнесла мама. – Тебе какие девушки больше нравятся: блондинки, брюнетки или рыженькие?

– Мне нравятся всякие. Но ведь совсем необязательно это делать в авральном порядке. Вот скажи, пап, ты когда стал замедляться?

– Когда встретил твою маму. А до этого я регулярно обращался, и мне неоднократно пришлось переезжать с одного материка на другой и всё начинать сначала. А потом я познакомился с Ниной, понял, что это моя половинка. И теперь я не обращаюсь, будем стариться вместе.

– Вот видишь, половинка. Ну не нашел я ту, с которой хотел бы быть вместе всю жизнь. Это же не щенка завести. А может, я в тебя? И у нас это семейное, – ухмыльнулся он.

– Богдан, это не смешно, – губы у Нины задрожали. – Всей семье придётся менять свой уклад, привычки, друзей. И я не хочу переезжать. Мне нравится в Праге, я уже привыкла.

– Нина, ну не переживай ты так, ещё есть время, – принялся успокаивать её отец.

– Есть, но его становится всё меньше. И последствия могут быть непредсказуемыми. Я не хочу, чтобы наш сын был как перекати-поле – то там, то здесь. У него должен быть дом, семья, дети, наконец.

– Ладно, ладно, сдаюсь, – Богдан поднял руки, – Обещаю, что до окончания университета я найду себе пару. Нам ведь не обязательны официальные отношения? – Богдан вопросительно посмотрел на отца.

– Богдан! – голос матери был полон угрозы. – Что ты себе позволяешь?

– А что такого? Просто мне необходимо знать, что мне можно, а чего нельзя.

– Нина, не горячись, он прав, – Марк успокаивающе поглаживал её по плечу. – Сынок, я тебе не рассказывал, но похоже время пришло. У меня до твоей мамы была девушка. Её звали Анна, и она была обыкновенным человеком. Мы с ней прожили недолго. Она погибла в автокатастрофе. После этого я всё время обращался и не хотел заводить семью. И только встретив твою маму, – он обнял жену, – понял, что эта женщина создана для меня.

– Хорошо, я всё понял. Если я не найду пару, буду обращаться и скитаться по белу свету в её поисках.

– Ну что ж так мрачно, – натянуто улыбнулась мама, – может, далеко и ходить не надо. Ты только присмотрись повнимательнее.

Тогда, перед отъездом в университет, он дал Нине обещание как можно быстрее устроить свою личную жизнь. Но время шло, знакомых девушек было много, а вот та, с которой хотелось бы прожить всю жизнь, не находилась.

И сейчас, на пороге своего окончания университета, Богдан всё больше и больше стал задумываться, как же ему быть, если пара всё же не найдётся.

«А может, Стеф – это как раз та, которая мне нужна?» – мелькнула у него мысль и он, вспомнив её аватарку, улыбнулся.

– Что тебя веселит? Есть хорошие вести? – спросила Нина.

– С чего ты взяла?

– Да ты сияешь, как хрустальная ваза. Я ослеплена.

– Мам, я хочу у тебя кое-что спросить, – он отложил журнал в сторону.

– Я слушаю тебя, – Нина оторвалась от вышивки.

– А как бы ты отнеслась к тому, если бы моя девушка была не из нашего круга?

– Ничего страшного. Я же не такая, как вы. Было бы конечно лучше, если бы у вас была одна сущность, меньше проблем в будущем. А что, кто-то появился на примете? – хитро прищурилась она и улыбнулась. Так улыбаться могла только его мама: губы изогнулись в улыбке, а в глазах – бесята.

– Я просто так спросил. У нас на курсе полно симпатичных девушек.

– Понятно, – разочарованно произнесла Нина и, погасив улыбку, потянулась за рукоделием.

– Мам, не расстраивайся, – Богдан поцеловал её, – я в поиске. Причём в активном.

– Это обнадёживает. Да, кстати, чуть не забыла. Я тут встретила свою приятельницу, мы вместе учились в колледже. У её дочери день рождения. Так что на пятницу и субботу ничего не планируй. По пути на побережье заедем в гости.

– Ещё и пятница? Вот чёрт, – разочарованно протянул он.

– Богдан, – укоризненно произнесла мама, – я не так часто прошу тебя сопровождать нас. Рената пригласила всю нашу семью и невежливо будет отказаться.

– Пропали два дня.

– Ну почему же пропали? Девочке исполняется восемнадцать лет. Наверняка там будет много молодёжи. Хороший повод с кем-нибудь познакомиться.

– Мам, ты опять, – Богдан поднялся с дивана и направляясь к двери. – Я же сказал, что работаю в этом направлении.

– Я тут ни при чём, встреча произошла случайно, – оправдывалась Нина. – Я и не ожидала, что она меня пригласит. Мы столько лет не виделись.

– Ладно, всё понятно. Всем пока, – крикнул он, закрывая дверь.

Богдан был расстроен: все планы летят в тартарары. Хорошо хоть мама предупредила заранее, а не так, как в прошлый раз, в Праге, когда к ним внезапно нагрянула её знакомая с дочерью, и ему пришлось их развлекать. Алекс над ним потом целую неделю потешался. У него эта идея сводничества вызывала немало шуток. Богдан сначала злился, а потом перестал реагировать. И Алекс прекратил над ним подтрунивать.

«И как папа собирается с ним разговаривать? – подумал он и усмехнулся. – Мама, видно, совсем отчаялась, раз решила привлечь наставника».

Богдан по-хорошему завидовал Алексу. Его бесшабашности и умению выпутываться из любых ситуаций и в то же время способности не опускаться до необдуманных действий. Как наставник он был идеален, а о лучшем друге Богдан и не мечтал. Но сначала всё было не так хорошо, и он до сих пор не любил вспоминать то время, когда узнал, кто он на самом деле.

Глава 18

Первая его встреча с Алексом произошла в студенческом кампусе, где того представили ему как простого студента, поселившегося рядом. Тогда он ещё и понятия не имел, кто его сосед на самом деле.

Всё случилось, когда ему исполнилось восемнадцать лет, и они окончили первый курс университета. Этот год их сдружил. Они оба играли в университетской команде по водному поло, вместе кадрили девчонок на студенческих вечеринках.

Собираясь домой на каникулы, он пригласил Алекса поехать с ним. Тем более что на этом настаивала Нина. Путь был неблизкий, но Алекс согласился.

Родители очень обрадовались, узнав, что Алекс принял приглашение. В первый же день их приезда, мама тут же озвучила им культурную программу, а отец, чуть позже, планы совместных посещений менее окультуренных мест.

И вот, в один из вечеров, когда они сидели в гостиной, наслаждаясь только что приготовленным шашлыком, родители завели разговор о его сущности.

Сначала он слушал всё с улыбкой, думая, что это розыгрыш. Но когда понял, что это не шутка, буквально потерял дар речи. Так обычно пишут в книгах. В голове сразу же возникли воспоминания о множестве необъяснимых фактов из его жизни. Тогда необъяснимых. А теперь, после рассказа родителей, всё встало на свои места. Он был в растерянности. И судя по такому же растерянному виду мамы, она тоже не испытывала удовольствия от процедуры введения его в курс истории семьи.

Но больше всего он злился из-за того, что его друг, его лучший друг Алекс, на самом деле приставлен к нему в качестве няньки, чтобы он не наделал глупостей до вступления в свою сущность.

В потрясении он метался по комнате, выкрикивая обвинения в адрес родителей и Алекса. Его никто не останавливал, все молча выслушивали его бессвязную речь. Наконец он выскочил из дома и в каком-то полубредовом состоянии долго шатался по городу, заходя по пути в бары. Когда его, он принял уже изрядную дозу алкоголя, к нему подошел Алекс.

– Ну, ты и красавчик, – тот оглядел его с головы до ног, – пойдём-ка домой. Нина там с ума сходит.

Но он был обижен, ему было всё равно, кто там и куда ходит, и возвращаться домой он не собирался.

– Не дури. Ты пьян, а это ни к чему хорошему не приведёт, – Алекс взял его за куртку.

Он с силой выдернул рукав из его руки и принялся выкрикивать ему обвинения в том, что он был ему мне не просто друг, а нянькой и всё докладывал Нине.

– Если будет нужно, я тебя скручу и на руках принесу домой, – металл в голосе, прищуренные глаза и сжатые кулаки показывали, что Алекс зол. Но он быстро успокоился и уже совершенно другим голосом продолжил:

– Богдан, всё не так, – он тяжело вздохнул, – я был рядом не нянькой, а наставником. И я уже в таком статусе, что не обязан докладывать обо всех поступках моих подопечных их родителям. Я всё решаю сам. И моя задача – чтобы эти поступки не выходили за рамки приличия. Иначе грош цена мне, как наставнику.

Алекс говорил так уверенно, что в какой-то момент стала понятна вся несуразность обвинений в его адрес. Но подростковое нежелание принимать истину в сочетании с чувством обмана и обиды, сдобренное изрядной порцией алкоголя, подавило тогда в нём возможность мыслить реально. Он повернулся и пошёл прочь.

– Ты куда? – крикнул ему вслед Алекс.

Не оборачиваясь, он махнул рукой в сторону и пробормотал:

– Какая разница куда, если там, где до этого всё было хорошо, сейчас всё перевёрнуто вверх дном.

Он зашёл в первый подвернувшийся бар и заказал выпивку. В голове носилось множество мыслей, и одна не давала ему покоя: «Кто же я на самом деле?». Он бесконечное количество раз задавал этот вопрос самому себе и не находил ответа. Да и как тут найдёшь, когда в висках стучит, мысли путаются и на ум приходят версии одна ужаснее другой. Взяв в руки стакан, он повертел его и поставил на стойку бара. Его мутило. То ли от количества выпитого, то ли от чувства неопределённости, а может, и от того, и от другого.

Тогда он и понял, что пора закругляться.

Выложив бармену деньги, он вышел на улицу и увидел, что Алекс стоит на том же самом месте, где он его оставил.

– Ты что, так и будешь здесь стоять? – крикнул он. – Пошли уже, наставник.

Вернувшись домой, он не произнёс ни слова. Нина пыталась что-то сказать, но Алекс жестом её остановил.

С трудом поднявшись в свою комнату, он повалился на кровать. «Ладно, завтра я что-нибудь придумаю. Хотя, наверное, за меня уже всё придумали мои родители и мой друг-нянька-наставник», – с этими мыслями он провалился в сон.

Когда он проснулся, солнце уже заполнило светом всю комнату. «Значит, уже далеко не утро», – решил он и снова закрыл глаза. Голова раскалывалась, во рту пересохло, но на душе, как ни странно, было легко. Пить хотелось страшно.

Жадно опустошив кувшин с водой, кем-то заботливо поставленный на стол, он умылся и спустился в столовую. В доме было тихо. Интересно, где все?

Снова почувствовав жажду, он достал из холодильника апельсиновый сок и большими глотками осушил весь пакет. В этот момент за спиной раздались шаги. Повернувшись, он столкнулся с настороженным взглядом мамы. По Нине было видно, что эта ночь была для неё очень тяжёлой: глаза ввалились, веки припухли, и вся она как-то осунулась.

– Мам, я в порядке, – проговорил он. – До меня не всё дошло, но то, что сейчас всё будет не так, как было раньше, и будет что-то ещё, я понял.

Нина молча смотрела на него. Было видно, что он её нисколько не успокоил.

– Где Алекс? – спросил он, оглядывая комнату. – Мне его теперь так называть?

– Зови его как прежде. Они с отцом на террасе, – ответила Нина, не поддавшись на его провокацию.

– Что, разрабатывают план моей дальнейшей жизни? – не унимался он.

– Богдан, ну зачем ты так? Мы же хотим тебе помочь, поэтому и позвали Алекса. Он лучший. Ты даже не представляешь, каких трудов отцу стоило его заполучить. У него заказов хоть отбавляй, – объясняла ему мама, пытаясь смягчить ситуацию. Но сделала только хуже.

– Заказы? Отлично, меня ещё и выбирали. Как козла на ярмарке, – он чувствовал, что злость переполняет его. Он весь затрясся, мышцы напряглись, глаза налились кровью.

– Марк, Алекс, – в ужасе закричала Нина. – Скорее сюда!

Тут же в комнату вбежал Алекс. Не сказав ни слова, он обхватил его руками и потащил к дивану, при этом умудряясь давать указания родителям. Закинув его на диван и навалившись сверху, Алекс произнёс спокойным голосом:

– Если ты не успокоишься, мне придется тебя связать.

Но он и сам уже понял, что что-то не так и испугался. Его ломало и трясло, пот катил градом, глаза готовы были вылезти из орбит. Он что-то рычал, пытаясь вырваться из рук Алекса, но тот крепко прижал его к дивану. В комнате появился отец с ведром.

– Лей, – крикнул ему Алекс.

Отец выплеснул ведро на них и отскочил. По его лицу ударили кубики льда. Он до сих пор помнил это ощущение. Холодная вода сделала своё дело, и он стал приходить в себя. Его продолжала бить дрожь, но теперь уже гораздо меньше. Вскоре она совсем прекратилась, но Алекс продолжал прижимать его. Наконец и внутренняя дрожь прекратилась, и он понял, что успокоился.

– Можешь отпустить меня, – сказал он и сам испугался своего голоса: сиплый, хрипящий, незнакомый.

– Точно? – спросил Алекс, не отпуская. – Когда произойдет новый виток гезогенерированного облака в созвездии Крейса?

– Ты что, обалдел? – произнёс он. – Это облако – вымысел. Мы же только недавно это обсуждали.

– Ну, слава богу, – произнёс Алекс, слезая с него. – С возвращением.

– С каким возвращением? – не понял он.

– С первым, – вздохнув, произнес Алекс, усаживаясь рядом.

– Первым? Я что… – он в ужасе не смог закончить фразу. За него это сделал Алекс:

– Хотел обратиться на глазах у своей матери. Вот это была бы история. До чего же мне не нравятся эти ваши первые разы! Но ты что-то раненько начал, до полнолуния ещё четыре дня.

– А что, это случается только в полнолуние? – с дрожью в голосе спросил он, садясь рядом.

– У новичков – да. Но мы подчинили себе процесс превращения и «старички» могут делать это. когда захотят.

– А ты, значит, из них? – он попытался снять с себя мокрую футболку, но руки ещё дрожали и пальцы не слушались.

– Да, я из них. Мне сто сорок четыре года, – как ни в чем не бывало, произнес Алекс.

– Сколько? Сто сорок четыре года? – он не верил своим ушам. Он перевёл взгляд на отца: – А тебе?

– Мне – сто двадцать семь, – ответил Марк.

– Сто двадцать семь? Обалдеть, – он прекратил попытки справиться с футболкой и застыл на месте, переводя взгляд с одного на другого.

– А сколько лет маме?

– А мама у нас молода, как никогда. Ей сорок четыре, – ответил отец.

– Она что, не такая, как ты?

– Нет, она обыкновенный человек. Но она приняла мою сущность и теперь я принимаю её.

– Да, приняла, – вступила в разговор появившаяся в комнате с ведром и тряпкой Нина, – потому что полюбила твоего отца и жить без него не могу. Но я всё равно с тобой не согласна, – обратилась она к мужу.

– Я тоже тебя люблю, – ответил Марк и нежно её поцеловал.

– Отец, а как у тебя было в первый раз? – слегка смущаясь, спросил он.

– О, это было просто ужасно. Меня трясло, да так сильно, что я пару раз прикусывал себе язык. Теперь стараюсь придерживать его рукой пока могу.

При этих словах все заулыбались, представив себе эту живописную картину: человек, держащий свой язык.

– Вам смешно, а я потом несколько часов языком еле ворочал. Так он распух.

– Ладно, идите и переоденьтесь, – прервала воспоминания мужа Нина. – Я там всё приготовила, – и добавила, потрепав его по мокрым волосам: – С возвращением, сынок. И прими душ, – наморщив нос, произнесла она.

Когда он зашёл в свою комнату, Алекса там не было. Из ванной комнаты слышался звук льющейся воды.

Он сел в кресло. «Что же это со мной было? И что будет дальше?» – вертелось в голове.

Он бесконечное количество раз задавал эти вопросы самому себе и не находил ответа. Да и как тут найдёшь, когда мысли, одна ужаснее другой, совершают немыслимые кульбиты?

Звук воды затих. Через некоторое время дверь отворилась, и появился Алекс. Он что-то напевал, вытирая полотенцем волосы.

– Как ты можешь быть таким спокойным? – возмущённо спросил он Алекса.

– А что случилось? – удивлённо произнес тот.

Он оторопел и никак не мог найти подходящие слова, чтоб выразить свое негодование.

Но Алекс его опередил.

– Ты о том, что произошло? – он вопросительно посмотрел на подопечного и повесил полотенце на плечи. – Богдан, я из старичков, и у меня было много воспитанников. Примерно раз в три-четыре года я прохожу эту процедуру. Уже очень много лет. Поэтому не жди от меня эмоционального взрыва, вскриков, восхищения или чего-то другого. Для меня это работа, понимаешь? Работа.

Богдан хорошо помнил, как ему было обидно после этих слов. Неужели весь прошедший год, их совместное проживание, тренировки, студенческие вечеринки – всё это было спектаклем, искусно разыгранным его родителями и его наставником? Когда он сказал об этом Алексу, тот отрицательно покачал головой.

– Ты так ничего и не понял. Я нахожусь рядом с тобой, потому что тебе нужна помощь. Ты думаешь, мне было легко, когда у меня это случилось в первый раз? Рядом со мной не было никого. Я чуть с ума не сошёл, когда увидел свои лапы– ноги. Я бежал сломя голову, пока не свалился с обрыва и не переломал себе всё, что можно было сломать. Хорошо, что на нас всё заживает быстро. Меня нашли, выходили и научили жить в новой сущности. Но в первый раз рядом никого не было. Понимаешь, никого.

Он замолчал, глядя в окно и, видимо, что-то вспоминая.

– А то, что у нас было за этот год, я не забуду никогда. Ты был клёвым другом. Мне с тобой было классно.

– Ты сейчас так говоришь, как будто прощаешься, – с недоумением проговорил он.

– Ну, уж нет. В ближайшие три года ты мой. Так прописано в контракте. Так что хочешь ты или не хочешь, я всегда буду за тобой приглядывать. А в какой форме – на расстоянии или рядом – теперь зависит от тебя.

Алекс пристально смотрел на него, ожидая ответа. А Богдан внезапно понял, что не хочет, чтобы Алекс уходил. Им так хорошо было вместе. Они были друзьями, товарищами.

– Мне тоже было хорошо с тобой, – наконец произнёс он. – Ты научишь меня?

– Для того я и здесь, – улыбаясь, заверил Алекс. – Пойдём вниз. Надо успокоить Нину.

– Сейчас, я только переоденусь. Да, кстати, а ты не в курсе, с чем это она не согласна с отцом?

– В курсе, – произнёс Алекс и тяжело вздохнул. – Он решил больше не обращаться. А когда это происходит, мы начинаем стареть, как обыкновенные люди.

– То есть он не хочет быть всегда молодым?

– Хочет, но твоя мама этого не может. Хотя живущие рядом с нами люди становятся долгожителями, но потом всё равно приходит их час. А Марк не хочет жить без Нины.

– А как же я? Как я без них?

– Богдан, не будь ребёнком. Через какое-то время у тебя тоже появится семья, и ты всё равно отдалишься от своих родителей. И неизвестно, кто будет твоя избранница и что ты будешь думать в этой ситуации.

И опять Алекс был прав. Неизвестно, как сложится его жизнь и как он будет ею распоряжаться.

– И сколько времени у нас впереди?

– Достаточно, чтобы наделать глупостей и набить шишек. Пойдём уже вниз. А то есть хочется.

Вот так всё было в первый раз. А потом ещё и ещё, и каждый раз рядом был Алекс. И он каждый раз благодарил за это судьбу и своих родителей.