Текст книги "Четвертый поцелуй (СИ)"
Автор книги: Ольга Алёшкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Глава 24
На уговоры ушло не более десяти минут, я взвесила приведенные Димкой аргументы, свои ощущения и капитулировала. Диван мы разложили вместе, постельное застелила ему сама, пока он умывался. Умылась сама и прошмыгнула в спальню.
Межкомнатных дверей не предполагалось. Как и в большинстве деревенских домов, бабкин в этом плане не стал исключением. Я лежала за стеной и прислушивалась. Возня, доносившаяся через проем, подсказывала – Помещику на диване явно неудобно. К ортопедическим матрасам видно тело приучено. Он долго приноравливался, ища себе положение, наконец, угомонился и затих. Вскоре его дыхание стало ровным, я побоялась – уснул. Мне непременно хотелось пасть в объятия сна первой, пока не активировались страхи. Информации к размышлению получено предостаточно, а как с ней уснешь? Если мысли так и роятся в голове, мешая отключиться.
– Дим, – тихо шепнула я. – Ты спишь?
– Нет, – отозвался он, тоже шепотом.
– Как думаешь, Жанка могла отправиться к тебе за помощью?
– Сомневаюсь. По словам Вдовина, она стащила у него нечто ценное, а я такие вещи не приемлю. Следовательно, и рассчитывать на мою помощь было бы глупо.
– Она знала, что ты обосновался здесь, в поселке?
– Нет. Я не афишировал данный факт, но ничего ей не мешало узнать. Вдовин же узнал.
– Ну, у Вдовина и возможностей больше, – протянула я.
– А для Жанны это родное село, – аргументировал Димка, озвучив тем и мою последующую мысль. Интересно, его мысли потекли в том же ключе, что и мои? Гадать Димка не стал, соскочил с дивана и встал в проёме: – Уж не считаешь ли ты, что Жанна причастна к гибели Сумарокова?
– Ещё шаг и я закричу, – предупредила я. Не скажу, что я его отчетливо видела, но контур тела вполне угадывался, вдобавок на бедрах белела резинка боксеров. От неё словно свечение исходило. Я торопливо отвернулась и выставила за спину руку, тыча в проём указательным пальцем: – Вернись на отведённое тебе место.
– Прогоняешь как пса, чесслово, – буркнул он. Скрипнул диван, докладывая, Помещик вернулся, а он высказался: – Я вовсе не претендовал на твою девичью честь, а говорить через стену неудобно.
– Тогда помолчим. Спокойной ночи.
– И тебе приятных.
Я честно пыталась уснуть. Считала звезды, овец и представляла бескрайние просторы океана. Но на горизонте маячил недовольный лик сестрицы, среди овец затесался пастух, подозрительно напоминающий Помещика, а с темного неба гневался Вдовин. Потому как, основной ход мыслей протекал вокруг этой троицы. Знай я Сумарокова в лицо, уверена и он затесался бы на общих планах, в образе серого волка, например.
Вскоре я окончательно уверилась – Помещик спит, что само по себе обижало. Вызвался стеречь и, надо же, дрыхнет. Как можно беспечно спать, когда у тебя за стеной вверенная тебе ценность? К ценности в данном случае я причислила себя, хотя не исключаю, немного нескромно. В конце концов, сам вызвался охранять. Тогда не мешало бы убедиться, что я погрузилась в сон, а посему не могу проверить, как он исполняет обязанности, которые сам на себя и взвалил.
«Ты просто бесишься, что парень легко сдался», – противно пискнул внутренний голос. А я испугалась. Вдруг правда?
А даже если и так, не стану я вести себя подобно сестре. Пусть слишком-то не воображает о своей персоне. Преследовала… Могла Жанна предлагать себя в качестве любовницы? Это при живом-то муже! Я немного подумала и пришла к выводу – могла. С неё станется. Я приказала себе не думать об этом вовсе, но не преуспела. Измученное беспокойством сознание, отказывалось подчиняться. Занимавшийся рассвет встретила с легкой злобой – подавно не уснуть. Я перекладывалась с боку на бок, натягивала с головой одеяло, в попытках не заводиться окончательно и постараться успокоиться. Получалось на троечку. В какой момент я и сама не поняла, а так обычно и бывает, наконец, заснула.
Зато, когда открыла глаза, с удивлением констатировала – утро. Девять сорок три, подсказывали часы телефона. Я встала, на цыпочках прошлась до трюмо, глянула в зеркало и скривилась: почти бессонная ночь во всей красе. Глаза припухшие, волосы взлохмачены и спутаны, что не удивительно – столько ерзать головой по подушке! Я попыталась их причесать, в итоге плюнула и собрала под резинку на макушке.
Майка и трусики, в коих я спала, не годились для встречи «доброго утра» в компании Помещика, поэтому в проём сунула только голову. Димки на диване не обнаружилось. Само «ложе» собрано, постельные принадлежности высятся аккуратной стопкой. Уже смелее сделала пару шагов и заглянула на кухню, зная, и там его нет. Потому как, тишина. Сомневаюсь, что Димке пришла охота сидеть там истуканом, не издавши звука. Слинял, выходит.
«Почему сразу слинял? – укорила себя за эту мысль. – У человека, между прочим, работа есть». Круглосуточного присмотра никто не обещал, они изволили только за ночь беспокоиться. Я пожала плечами, бухнула чайник на плиту и пошла умываться.
Через несколько минут бессонная ночь бесследно исчезла, благодаря холодной воде и легким массажным похлопываниям. Последним меня научила Леська, кстати. Я напялила джинсы и свежую футболку, вяло раздумывая: «а не смотаться ли в магазин?» Если я собираюсь и дальше держать осаду (или засаду) в доме, не худо обзавестись продуктами. Я отключила кипевший чайник, нахлобучила на нос солнечные очки и отважно шагнула через порог.
Скутер беспардонным образом угнан. Именно беспардонным. Кроме Помещика обвинить в угоне некого, а тот мог и разрешения спросить. Пешком идти не рискнула. Вернулась в кухню, заварила чай, уселась на стул, определив на второй ноги, и чуть не навернулась с обоих – так подскочила. Тот, что под ногами всё же упал, я его подняла и бросилась в чулан. Диск на своём законном месте. Этак никаких нервов не хватит! Нужно сегодня же подыскать для него подходящий тайник. Постановила, и услышала рёв скутера.
Встречала Помещика в сенях, предварительно бесшумно выскользнув из чулана и плотно прикрыв за собой дверь. Тот закатил во двор скутер и узрел меня:
– Проснулась уже?
– Начало одиннадцатого, – зачем-то оповестила я, словно это всё объясняло.
– Доброе ещё утро, – изрёк он и показал пакет: – Завтрак. У тебя в холодильнике голяк, я на ферму сгонял. Ничего, что воспользовался твоим транспортом?
– Ничего, – пробубнила я и ушла в дом.
Димка возник следом, насвистывая открыл холодильник и принялся складывать свертки. И это я только переночевать дозволила, хорош охранник! Я уселась на стул и отвернулась к окну, прикинувшись равнодушной к происходящему. На деле меня разбирало от его легкости, его безмятежности. Мне бы радоваться, а букой сижу. Спрашивается, чем не угодил? «Втрескалась», вспомнила я Дюшино сообщение и забеспокоилась. Быть этого не может! На черта мне бывший моей сестры. Нет уж, дудки!
– За тобой никто не увязался? – строго спросила я. Димка отмахнулся, мол, в ажуре всё, выглянул из-за дверцы и улыбнулся:
– Боялся не довезу. Сейчас я тебе такой омлет сварганю… закачаешься. Такого ты ещё не пробовала.
В его руках огромное яйцо. Страусовое, догадалась я.
– Разве их едят?
– А то, – подмигнул он. Определил яйцо на стол, велел мне следить, чтобы не скатилось, а сам бросился к плите.
Пока нагревалась сковорода, он взбивал яйцо в миске, подливал молока и снова взбивал. Колдовал, одним словом. Лишь иногда стопорился, уточнял у меня наличие отдельных предметов и вновь сновал от стола к плите, только что не пританцовывая. Судя по его выверенным движениям, подобный завтрак готовил не раз и не два – холостяк чувствовался за версту. Это порадовало. По кухне потянулся запах съестного, я ощутила укол совести и ввернула:
– А я чай заварила. Ты чай пьешь или предпочитаешь кофе?
– Чай с удовольствием.
– Это хорошо, потому как, кофе в доме не имеется.
Особого отличия от куриных яиц я не заметила. Только что, из одного страусового омлета получилась гора, а по вкусу очень даже схоже. Димка выглядел довольным и похоже гордился собой, мне, не иначе сдуру, захотелось его порадовать, я опустошила содержимое тарелки под ноль. А это ли не радость для повара?
– Вкусно? – спросил он.
– Угу, – отозвалась я, дожевала и добавила: – Спасибо.
– Творог, сыр, молоко, сметана в холодильнике. Всё натуральное, фермерское. Молоко лучше вскипятить. Вечером привезу мяса.
– Зачем мне мясо? – бросила я, хотя ключевым вопросом являлось «вечером привезу».
– На одной молочке долго не протянешь, а у тебя только гарниры. Да и тех выбор не богат.
– Не нужно ничего привозить, – воспротивилась я. – И приезжать сюда вовсе не нужно.
– Тогда едем ко мне, – безапелляционно предложил он, – выделю тебе комнату, поживешь пока у меня.
– Это с какой-такой радости мне ехать к тебе?
– А с такой что времена неспокойные. В вашем семействе, прошу заметить.
– То-то Вдовин обрадуется, застав меня в твоём доме, – заметила я не то, на что он рассчитывал.
– По-твоему, я должен бросить тебя тут одну?
– По-моему, ты должен честно признаться. Если тебе нужна моя сестрица и ты караулишь тут Жанну, использовать меня в тёмную немного бестактно!
Помещик оказался гораздо прозорливее, чем я думала. Он засмеялся, чуть запрокинув голову, а когда закончил хитро сощурился и сказанул:
– Чёрт возьми, да ты ревнуешь! Я угадал. Угадал. Можешь не закатывать свои глаза и не хмуриться, уже не поверю.
Признаться, он застукал меня врасплох – я даже сама себе в этом не признавалась, хотя в глубине души, возможно – возможно! – подозревала подобное. Демонстративно шумно вздохнув, понимая, ещё немного и зальюсь краской, я сделала только хуже. Встала, подбоченилась и огрызнулась:
– Ну, вот что, не выдавай желаемое за действительное. А ещё лучше, забирай своё фермерское добро и сваливай!
Глава 25
Димка ушел крайне раздосадованный. Не скажу, что он разозлился, во всяком случае, внешне никак не проявил свой гнев. Я растеряно хлопала глазами, но извиняться за свой выпад даже не собиралась – нечего меня подначивать. Он покачал головой, направился к выходу и уже у двери обронил:
– Имей в виду, сцены ревности и прочую подобную муру, я на дух не выношу.
– Фантазёр! – крикнула я вдогонку, "закапывая" себя глубже. – Ты мне вообще кто, чтобы тебя ревновать?
– Адьос, – козырнул он двумя пальцами и вышел.
Прощай? Не до свидания, именно «прощай», выходит? Я заполошно побегала по дому, дуясь на всю округу. Абсолютно на всё человечество, эгоистично исключив из этого списка свою персону. Подхватила телефон и набрала Леську, намереваясь отречься от Помещика и от Валерика заодно. И слава богам, что она не пожелала ответить сразу, а когда перезвонила через пару минут, я уже изрядно спустила пар. В том смысле, что отреклась лишь от Валерия Сергеевича.
Усталая завалилась на диван, наконец, признав: виновата сама. Кто меня за язык тянул? Из горки, сложенной Димкой, на меня повалилась подушка, я сначала откинула её, а потом уткнулась в самую середину, вдыхая оставленный им аромат одеколона. «Господи, что ж меня так разбирает?» – удивилась я. Раньше такого странного поведения я за собой не замечала. То бешусь, то радуюсь, то расплакаться вон готова. Дуркую, одним словом. Печально сознавать, но, похоже, да, отбегалась козочка, отстучала «копытцами» – влюбилась.
Влюбленность – ещё не любовь, успокоила себя, уверенная, подобное лечится и явление это проходящее. Ремиссия неизбежна, главное правильно подобрать лечение. А при должном старании, из ситуации и вовсе можно выйти с минимальными потерями, то есть, с отсутствием душевных ран. Хуже, если последует рецидив.
«Похоже, тебе и вправду пора лечиться», – заметила я и перевернулась на спину.
Проклинать и казнить себя можно сколько угодно, только занятие это неблагодарное. Я ещё немного повалялась и поднялась с мыслью, что лечиться я не хочу и состояние моё, меня в принципе устраивает. В страданиях есть какая-то прелесть, над поведением требуется поработать, а Димка очень даже достойная моих душевных мытарств личность, хоть временами и подозрительная. А так как, подозрения мои доказательствами не подкреплены, а строятся в основном на факте его канувшего в лету романе с Жанной, то и нагнетать раньше времени не стоит. Я промурлыкала не шибко мудреную, но очень популярную песенку из интернета и вспомнила про матушку. Интересно как она, держится?
На встречу с родней ехала уже на своей машине. Скутер, после звонка Дюши, пришлось вернуть. Одноклассник, как и обещал, закончил с ремонтом ещё накануне и удивлялся чего я не еду забирать свою «старушку». Расставаться со скутером не хотелось, но я не отважилась клянчить его у товарища – пользоваться позволит, да вот бросаю чужую собственность зачастую где попало. Тачку приткнула в соседнем дворе, к дому пробиралась привычно, гаражами.
Все мои уловки гроша ломаного не стоили. Я ещё не успела сунуть в скважину ключ, как на моё плечо опустилась широкая, мужская ладонь. «Гришка!» – ахнула я, поражаясь легкости эдакого гамадрила, шагов ведь не слышала, и осторожно повернула голову. Абсолютно незнакомый мужчина, довольно спортивного телосложения, пялился на меня, словно местный алкаш на, чудесным образом раздобытую, полторашку пенного. Во взгляде явно угадывалось: «вот это мне подфартило!». Наверняка за поимку Жанны ему премия положена.
– Вы от Игоря Левановича? – невинно поинтересовалась я, изо всех сил стараясь не терять самообладание. Мужчина явно сконфузился, но тут же взял себя в руки и усмехнулся:
– Соображаешь, кукла, тебе о нём теперь строго с почтением. Отбегалась, цыпа, идём к папочке.
Кого он имел ввиду под «папочкой» себя или Вдовина мне до лампочки, поэтому уточнять я не стала. Да и принимать приглашение не спешила. Я попробовала освободить плечо, подергав корпусом тела, естественно потерпев неудачу. Мой конвоир только сильнее вцепился и для пущей острастки замахнулся на меня кулаком.
– Знаете, что мы сделаем, – вежливо предложила я, косясь на зависший в воздухе кулак. – Мы ему сейчас наберём и попробуем решить наш вопрос. Как вам такая идея?
Парень опустил руку, пару раз моргнул, вероятно, соображая соль вопроса и озадаченно проронил:
– Не понял.
– А что тут не понятного. Давайте звонить вашему боссу. Вы наберёте или я сама?
Мужчина потоптался на месте, зажал меня в углу, по-барски кивнул, валяй, мол, и отцепился от моей футболки. Легче мне от этого не стало, раз свои руки он пристроил по обе от меня стороны: одну упер в дверь, вторую в стену. Я изо всех сил прижималась к стене, пока набирала Вдовина. Но чем ловчее у меня получалось слиться со стенами, тем ближе ко мне прижимался неприятель. Я чувствовала на себе его несвежее дыхание и это порядком раздражало. Тогда я отлепилась от стены и приняла максимально расслабленную позу, ему ничего не оставалось, как слегка отпрянуть.
– Игорь Леванович! – обрадовалась я в трубку. А ну, как бы не ответил! Вне зоны, например, и что тогда?.. – Здравствуйте, это Женя. У меня тут ваш человек мм… Подскажите ваше имя, – обратилась я к конвоиру, тот, абсолютно дезориентированный происходящим, промычал «Серёга». Я вернулась к Вдовину и доложила: – Серёгой кличут. В общем, я приехала навестить маму и встретила Сергея, буквально на лестничной площадке. Вы бы не могли подсказать ему, что Жанна по-прежнему отсутствует, я даже обязуюсь организовать экскурсию по квартире. Он сможет лично в этом убедиться. Так вот, боюсь без вашей помощи, он моих доводов слушать не станет.
На удивление Вдовин меня выслушал, ни разу не перебил, а по окончании моей тирады ответил:
– Предай ему трубку.
– Вас, – протянула я.
После непродолжительной беседы, на протяжении которой Серега в основном вникал инструктажу хозяина, либо извергал из себя отдельные буквы, чаще которых фигурировали «э» и «а», ко мне вернулся мой телефон. Я прижала трубку к уху и услышала слащавое:
– Евгения, солнышко, надеюсь вы помните про наш уговор?
– Конечно, – нараспев протянула я и заверила: – Как только сестрица появится, сразу дам знать. А вы помните, что наш уговор взаимный? – набралась я наглости. – Я ожидаю ответной любезности.
– Что ты, детка, – фыркнул он. – Я на память пока не жалуюсь.
Расставались мы довольные друг другом, что никоим образом не отразилось на моём доверии к нему. Впрочем, сомневаюсь и в его ко мне отношении.
Мама на пару с Мишаней отсутствовали, чему я искренне порадовалась. Пока Серёга шерстил квартиру, я неизбежно следовала по пятам, удивляясь чужой исполнительности. Каждый миллиметр обстановки он не оставил без внимания. Заглядывал в шкафы, под кровати, принес из кухни табурет для обследования антресоли и даже поднял крышку маминого пианино. Жанка, конечно, худенькая, но… это даже не рояль.
Когда Серега, наконец-то, направился к выходу, я удовлетворенно выдохнула и показала ему язык. Правда в спину, осмелела я не настолько, чтобы дразнить парня в лицо. В какой момент Вдовин приставил к дому соглядатая? Тут, похоже, два варианта: вчерашний вечер или сегодняшнее утро, раз ещё вчера днём я беспрепятственно попадала в квартиру. Выходит, Вдовин и Гришка покинули поселок, а следом появился Серёга. Я закрыла за ним дверь и первым делом схватилась за телефон.
– Вы где? – спросила строго.
– Женя, мы у Лизаветы Петровны, Мишиной мамы. Михаил Андреевич забор поправляет… что-то случилось? У тебя всё в порядке?
– Нет, всё хорошо. Просто заехала, а вас нет. Вы когда вернетесь?
Выяснилось, только вечером. От Елизаветы Петровны мама собиралась на ферму, домой заглядывать не планировала. Я сначала хотела предложить им и вовсе погостить у Мишаниной родительницы, а потом передумала, вряд ли у Вдовина серьёзные претензии к маме. Напротив, отсутствие родительницы в привычной для неё среде посеет подозрения.
Я набрала себе ванную, заварила чай и следующие полчаса провела почти с удовольствием, нежась в ароматной пене. Мысли мои вертелись вокруг мамы и Андреича. Интересно, «поправка забора» предполагает последующую заправку создателя горячительным? Обычно в селе одно автоматически подразумевает другое, но это когда шабашишь, а тут, все же, матери родной помогает. Надеюсь, старушка не расчувствуется от нежданной помощи сынка настолько, что предложит тому выпить.
Выбиралась к дому мудрёно. Машину мне пришлось бросить – Серега наверняка ошивается где-то поблизости и сделает определенные выводы. Если я не заехала на ней во двор, значит, прячусь, а если прячусь, значит, есть что скрывать. В том, что он меня проводит, я даже не сомневалась. Хотя, возможно, ему свой пост покидать не положено, но рисковать не хотелось. Пешком я прошлепала до автобусной станции и купила билет на ближайший проходящий рейс в город. Укрылась в дамском туалете автостанции и оттуда брякнула Дюше, объяснив, что ему следует делать. Одноклассник на удивление не тупил и пообещал через час быть в нужном месте. Автобус мне пришлось ждать сорок минут, зато я успела запомнить все припаркованные неподалеку машины, на тот случай, если одна из них отправится вслед за автобусом. Ставку сделала на тонированный «Ниссан». Поначалу я решила – машина пуста, но спустя какое-то время левое окно едва заметно приоткрылось, водитель стряхнул пепел с сигареты. Встречает родственников? Возможно. Как и то, что в тачке мой «провожающий».
Глава 26
Я оказалась права. «Ниссан» тронулся не сразу, поначалу к отправлению автобуса никакого интереса не проявив, зато, когда мы выворачивали на трассу, я успела заметить его съезжающим с пригорка. Держался он на почтительном расстоянии. Ещё бы, никакого труда догнать, пусть и новый «Паз», ему не составит. Несколько километров он проделал не приближаясь, и вообще не высовываясь. Ехал неспешно, соблюдал приличную дистанцию, умело маскируясь под пенсионера. Последние, как правило, очень аккуратны на дороге. А после остановки «Оздоровительный лагерь» удивил, обогнав автобус. Я немного погадала чтобы это могло значить, а вскоре заметила «Ниссан» на полосе встречного движения, чуть не пропустив сей важный момент. Тачку провожала полным разочарования взглядом. Какого хрена он повернул назад?! Мне так хотелось проверить свои шпионские навыки… Немного подумав я с ним согласилась. «Лагерь», пожалуй, крайняя остановка от которой можно вернуться в поселок пешком. Всего-то семь километров. Парень убедился – я еду в город и вернулся на свою вахту. Если передвижения моей скромной особы продолжают их интересовать, разумнее меня перехватить на въезде в город.
Я решила не отклоняться от первоначального плана, беспокоясь, вдруг недруги оказались умнее и меня уже некто перехватил. Едет себе спокойно, а я даже не подозреваю. За автобусом скопилась вереница машин – минуем слишком длинный промежуток, по которому обгон запрещен – поди разберись, есть ли среди них недоброжелатели.
В общем, как я и говорила, действовать стала по задуманному плану. По прибытию в «Нефедово», последнее поселение перед городом, я вышла из автобуса и закурила. Сигареты и зажигалку для этих целей приобрела ещё в киоске родного села. Неспешно дошла до урны, тряхнула над ней не успевший образоваться пепел и сделала ещё пару шагов до угла автостанции. На лице безмятежность, во взгляде легкая скука. Но стоило мне завернуть за угол, я откинула сигарету и понеслась к местной аллее. Аллея начиналась сразу за автостанцией и представляла собой четыре «луча», засаженных по бокам акацией. В середине они сходились, образовывали полукруг, в центре которого высился памятник героям-победителям. Я добежала до центра и свернула направо, именно этот луч вывел меня к местному досуговому центру. В этих местах я не раз бывала школьницей, то на фестивалях, то с поддержкой КВН команды, и знала наверняка – у клуба два входа. Разумеется, не считая пожарных. Одним пользовались сотрудники, второй, стало быть, главный. Я поднялась по парадной лестнице и толкнула тяжелую дверь, пересекла фойе и юркнула к лестнице. Теперь мне следовало спуститься, миновать узкий коридор и вот он, служебный выход. Только бы не закрыт!
Не просто не заперт, а ещё и любезно распахнут настежь, дверь подперта кирпичом. Проветривают. Андрей стоял наготове и тронулся с места даже раньше, чем я хлопнула дверью.
– Пересекай площадь и налево, – скомандовала я Дюше.
Площадь – это громко сказано, но по местным меркам она самая. Я завертела головой в разные стороны, рискуя привлечь ненужное внимание. Привлекать, как оказалось, некого. Разумеется, и прохожие были, и пара машин припаркованы у магазина напротив, но всё не то. Под категорию граждан, интересующих меня, они не подходили, местные. Я почувствовала себя крайне глупо.
Разобраться грустить или радоваться по этому поводу не успела – огибая клуб, из-за угла, вывернул черный седан. Я резко скользнула вниз и устроилась на коврике, склонила торчащую голову на сиденье и зашептала:
– Черная тачка, марку не разглядела. Сбавляй скорость и езжай спокойно, только погони нам не хватало.
– Черт! – выругался одноклассник. – Может ты расскажешь какого хрена происходит?
– Не суетись, Дюш, и не болтай. Ты, вроде как, один в машине.
– Да он притормозил у клуба, не ссы, – своеобразно подбодрил дружок и тут же завопил: – А-а, похоже за нами двинул.
– Тише-тише, не суетись, говорю, – повернула я к нему голову, прижавшись левым ухом к обивке. – Сделаем так, выбираешь первый понравившийся домишко и подъезжаешь к нему мордой. Выходишь, усиленно делая вид, что прибыл домой, главное выбери с хорошим, длинным съездом. Насвистывай, по-хозяйски ступай…
– Я по-твоему кто, артист что ли? – буркнул Дюша.
– А ты постарайся, – настаивала я. – А не нравится артист, придется примерить шкуру гонщика.
Дюша не хотел гонщиком, выбрал артистом. И дом выбрал, и подъехал к нему как миленький. Вышел, вертя на пальце ключи, хлопнул дверью, следом сработала блокировка и пискнула сигнализация. «Чистый Голливуд!» – хихикнула я. Мне пришлось изнывать от любопытства. Длились мои мучения недолго, вскоре Дюша открыл машину и шепнул:
– Дальше по улице двинул.
– Какого лешего ты вернулся? – шикнула я.
– А чего ждать, когда хозяева выйдут и станут задавать вопросы? Он уже далеко, не видит меня, – уселся Дюша в кресло. – И что теперь? Гадство, он разворачивается!
– Ложись, – дернула я его за рукав. Одноклассник залег, подобно мне, а я сатанея добавила: – Молись богам, чтобы он тебя не заметил, иначе кранты.
– Да он далеко был… – повторил, оправдываясь, Дюша, а я прижала к губам палец: «тсс…»
С минуты на минуту я ждала, раздастся стук в окно. Легкое такое постукивание костяшками пальцев, а следом скабрезную шуточку, опущенную в наш адрес. Мы лежали, стараясь не дышать, но ничего подобного не происходило. Досчитала до сотни, следом до тысячи, никак не решаясь поднять голову. Подниму и выяснится, что по ту сторону стекла только этого и ждут, улыбаясь нахальной мордой. Я даже мысленно нарисовала себе как он выглядит, этот ждун. Подобно Серёге, только ещё шире в плечах и такого же роста, как Гришка.
– Он проехал, – решился нарушить тишину Дюша. – Я отчетливо слышал и уверен.
– Давай ещё обождём, – предложила я. – Каких-нибудь пара минут способны вершить судьбу.
Андрюха со мной согласился, в том плане, что подождать и через пару отведенных вызвался проверить. Машины не было. Похоже, удача в этот день на стороне таких дуралеев, как мы. Думаю, хозяин седана решил вернуться туда, где меня потерял.
На обратном пути Дюша проявил чудеса конспирации. Свернул по направлению к детскому лагерю и пояснил:
– Там старая дорога в поселок. Убитая, конечно, но проехать должны, дождей давно нет.
Я уважительно глянула на него, радуясь, что есть у меня такой Дюша. Друг. Настоящий. Я пропищала ему слова благодарности и полезла обниматься.
– Да, хорош, – принялся он вырываться. – Че мне твоё спасибо, давай, колись что за херня происходит.
– Я ещё сама не разобралась, что происходит.
– Это как-то связано с нашим покойником?
– Знаешь, у меня такое ощущение, всё происходящее вокруг, так или иначе связано с этим покойником. Не село, а вселенский заговор просто!
– И сейчас ты в моей машине от селян пряталась, да? – обиделся за малую родину Дюша.
– Ладно, не ворчи, – пошла я на попятный. – Это я утрирую. На самом деле история вокруг моей сестрицы вертится, боюсь, как бы не она этого мужика того, прихлопнула. Поэтому, извини, делиться происходящим пока не хочется.
– Как хочешь, – пожал он плечами и добавил: – Могли бы вместе подумать.
Подумать вместе я не против, только толку… Что мне может подсказать Дюша? На червя удить или на кукурузу? Я его ценю и уважаю, но это сущая правда.
Старая дорога оказалась на удивление сносной. Не асфальтированной, конечно, но без препятствий в виде поваленных деревьев и вполне укатанной. Немного потряхивало на кочках, на моей наверняка цепляли бы днищем, а вот Дюшина «Нива» для таких путешествий очень даже пригодна. Только встретить в этих местах любителей подобных трасс мы никак не рассчитывали. Мы успели преодолеть пару километров, когда Дюша от неожиданности вдавил тормоз и повернулся ко мне:
– Что за хрень?
Впереди, стараясь прижаться к так называемой обочине, дружным рядком стояли три автомобиля.
– Непохоже, что по мою душу, отечественные. Поехали.
Для грибников рановато, но мало ли, может люди пикник в лесу организовали.
Не грибники и не пикник. Мы поравнялись с ними, увидели на стоящей посередине надпись «Полиция» и переглянулись. В кустах, кстати, стоял мотоцикл участкового. Дюша объехал эту «свору» и тормознул на противоположной стороне. Отстегнул ремень и сказал:
– Попробую узнать, что случилось.
– Ты аккуратнее там.
– Не глушу на всякий случай, – обронил он и ушел.
На какой интересно случай? Я прикинула несколько вариантов развития сюжета, на которые хватило фантазии, и скривилась. Неужели он считает, что я стану улепетывать отсюда, бросив товарища? В конце концов, ловушкой это быть не могло, раз уж здесь присутствует полиция.
Чем больше я гадала о том, что могло произойти, тем больше меня начинало потряхивать. Я даже включила в машине печку и обхватила себя за плечи. Затевать панику раньше времени не разумно, но кто рассуждает здраво в такие минуты? Я успела запугать себя настолько, что подняла глаза к небу и поклялась завтра же бежать в городскую полицию с заявлением. Плевать на Вдовина, на Жанкины интриги плевать! Только бы там, в лесу, не оказалась моя непутевая сестрица.
