Текст книги "На расстоянии взгляда (СИ)"

Автор книги: Ольга Адилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Глава 31.

Гости в шикарных нарядах… Богато украшенный зал ресторана… Звон бокалов… Невеста в длинной белоснежной фате с нарисованной на лице идеальной улыбкой… И грустные серые глаза той, что не должна была оказаться среди этого фарса, но все же оказалась.

Перебарывая чувство отвращения к самому себе, поднял стакан с виски и опрокинул в себя его остатки. Горло вспыхнуло огнем, но ни один мускул на моем лице не дрогнул. Избавиться от назойливых образов сейчас я мог только таким давно известным мне способом.

Алкоголь – не выход, но одно из решений.

Как бы я ни пытался выдворить сероглазую девчонку за пределы своего сознания, она возвращалась обратно. Цеплялась за него словно кошка, пригретая на коленях и не желающая их покидать.

Я рассказал ей все, но по-прежнему пытался противиться, видя, с какой укоризной теперь она на меня смотрит. Скорее всего, я казался ей последней тварью, которая пыталась увести ее с праведной дорожки куда-то в тень. Туда, где жили измены, ложь и предательство. Туда, где слишком долго обитал я сам.

«Так отмени свадьбу, останься с ней, – едва различимо шепнул внутренний голос, тот, что еще не до конца успел потухнуть в этом мире, – будешь беден, но счастлив».

Кулак резко опустился на твердую поверхность, создавая глухой звук.

– Повтори, – заглушая в себе эту идею, произнес я бармену, стоящему по другую сторону стойки.

Парень оказался не из болтливых, за что я был ему благодарен, и без лишних слов исполнил мое желание.

– Спасибо, – кинул я ему вместе с деньгами, от которых меня уже начинало тошнить.

Отец всегда учил меня быть независимым и уметь обращаться с этими бумажками, а теперь с помощью них сам же загнал меня в свою клетку. Чертов дрессировщик.

Новая порция горячительной жидкости обожгла горло, выбивая из головы всякий хлам, но в очередной раз забывая забрать с собой упрекающие серые глаза, от которых я, кажется, теперь был зависим гораздо больше чем от виски.

– Псих, – со злостью произнес я, запуская в волосы руку. Стакан, находящийся в моей ладони, вдруг очень захотелось разбить.

И возможно, я бы сделал это, если бы не один из посетителей, громко хмыкнувший и расположившийся рядом со мной на соседнем стуле.

– Не думал, что ты стал настолько самокритичен, – произнес он насмешливо.

Я на это ничего не ответил. Только лениво повернулся в сторону говорящего и окинул его равнодушным взглядом. Не думал, что Яр до сих пор захаживает в этот бар. Я не был здесь уже несколько лет, хотя раньше проводил в нем практически каждые выходные со своей большой компанией, в которую Востриков тоже входил.

– Я-ясно, – протянул парень, не дождавшись моего ответа.

Опустив голову, я снова отвернулся.

Ярослав не возражал. Он просто заказал себе свой любимый коньяк и сделал вид, будто мы не знакомы, вместо этого с напускным весельем начав общаться с барменом, который все еще выглядел так, словно ему самому не помешало бы хорошенько напиться в нашей компании. В какой-то момент мне даже захотелось вмешаться в их разговор и встряхнуть немного парнишку. Такая апатия на рабочем месте вполне могла бы привести его к увольнению. Владельца этого заведения я хорошо знал, и для него было безумно важно, чтобы сервис всегда оставался на высшем уровне, что включало в себя бесконечную жизнерадостность и энергию, которые у этого парня отсутствовали.

– Все проблемы из-за женщин, – спустя пятнадцать минут непринужденного разговора с Ярославом о представительницах прекрасного пола запальчиво заявил бармен, продолжая натирать стакан, который и так уже светился от блеска.

Не сдержавшись, я криво улыбнулся. И Яр сделал то же самое, мельком взглянув в мою сторону. Мы оба знали, что в этой фразе для нас было слишком много правды.

– Нет, друг, – вопреки моим ожиданиям ответил ему Востриков. Я думал, что он поддержит эти слова и вывалит всю свою донжуанскую подноготную, но он этого делать не стал. – Женщины тут ни при чем. Все проблемы из-за неверно принятых тобой решений. Первопричина – это только фундамент.

И с видом умудренного опытом человека он опрокинул в себя очередную порцию дорогого алкоголя, который раньше ни один из нас не мог себе позволить.

– Завтра будешь жалеть, – не выдержал я, в конце концов, видя как бывший друг заказывает добавку.

– Уже привык, – хмыкнул он в ответ, пододвигая к себе наполненный жидкостью стакан со звенящим в нем льдом. – Юля? – спросил как бы между прочим, взбалтывая свой коньяк и задумчиво разглядывая его.

– Юля, – выдохнул я, вливая в себя еще немного обжигающего виски.

Голова моя становилась все более легкой, а это был верный признак того, что я на правильном пути.

– С Аней было так же? – поинтересовался Востриков, повернувшись ко мне и глядя на меня в упор. Его глаза слегка застекленели от выпитого.

И я вдруг понял, что имя, произнесенное им вслух настолько обыденным голосом, будто не оно заставило прерваться нашу многолетнюю дружбу, ничего для меня не значит.

Да и значило ли оно когда-нибудь что-то большее, чем мой личный победный трофей и величайшее поражение молодости? Сначала я с каким-то отчаянием упивался своим мнимым выигрышем, а затем точно так же ушел с головой в поражение, спутав разочарование с реальными чувствами.

В ответ на вопрос Яра я мотнул головой и он, довольно поджав губы, кивнул.

– Теперь я стал уважать эту девчонку еще больше, – произнес он, и я не мог с ним не согласиться. У Юли болевые удары выдавались иначе и беспокоили несколько дольше.

Выпитым напиткам я вскоре перестал вести счет. Так что выходили из бара мы с Яром уже намного более веселыми и заведенными, опираясь на плечи друг друга и громко смеясь. Мы пытались также захватить с собой грустного бармена, который исправно подливал нам горячительное, но он почему-то не согласился и остался с унылым видом дожидаться своего увольнения. Зато мы с моим новым-старым товарищем, не заботясь ни о чем, шли куда глаза глядят, запинаясь и не давая друг другу упасть, как когда-то раньше.

Не знаю, чем я думал, напиваясь до такого состояния, но предложи мне кто-то изменить что-то в этом вечере – я бы отказался. Еще одна небольшая частичка меня будто воскресла в этот момент, вытягивая за собой на свет.

– А пошли к Анюте, – предложил в какой-то момент Яр, сворачивая куда-то в сторону. – Скажем ей, какая она сука.

Я только и успел потянуть Вострикова обратно за футболку, чтобы он не наделал глупостей. Я хоть и был пьяным, но не настолько.

– Стой, не надо, – сказал я, медленно хлопая ресницами.

– Лучше к Юле? – спросил заинтересованно Яр, а затем, вырвавшись, поковылял в сторону стоящей неподалеку лавочки и плюхнулся на нее. – Юля хорошая. А ты придурок, – добавил он, развалившись и закинув обе руки на спинку лавки.

– Знаю, – ответил я, садясь прямо на асфальт и поджимая колени к себе. В таком положении мир стал кружиться чуть медленнее.

– Жаль, что у нас ничего с ней не вышло, – хмыкнув, произнес бывший друг немного позже, глядя на темное, усыпанное блестящими звездами небо. Мое выражение лица, тоже запрокинутого кверху, тут же начало меняться от добродушного и расслабленного к недовольному и сердитому. Ревность во мне все еще играла тысячью красок, хотя я не имел на это никакого права.

Юля никогда не была моей – я это прекрасно знал, но заставить себя нормально реагировать на подобное я не мог, даже очень стараясь.

– Она добрая, иногда даже слишком, – продолжал тем временем Яр задумчиво. – Красивая… а еще потрясно целуется. Интересно, какой она бывает в постели.

Мои кулаки непроизвольно сжались. Но прежде чем я приступил бы к действию и неосознанно бросился на этого парня, он опустил голову и весело рассмеялся, говоря:

– Ну вот, теперь я окончательно убедился в твоей чертовой любви к этой девчонке.

А я, будто очнувшись, заметил, что все-таки успел податься вперед, чуть приподнявшись, с грозным видом глядя на веселого Ярослава.

– Ты должен сказать ей об этом, друг, – опуская мне на плечо тяжелую ладонь, сказал он, заставляя меня снова сесть. – Прямо сейчас.

Удивительно, но я и забыл о том, что мой пьяный мозг всегда был куда решительнее меня трезвого, так что уже через мгновение я держал в руке свой мобильник и пялился в его черный экран.

– Разрядился, – сердито заметил я. Отчего-то сказать Юле о том, что я чувствую к ней, захотелось с непреодолимой силой. Казалось, что не скажи я ей этого сейчас, она не сможет простить меня позже, когда вся эта история закончится. А я надеялся на то, что закончится она уже очень скоро.

– Один момент, – отозвался Яр, глядя на мой умерший мобильник и залезая одной рукой в карман своих джинсов. – Позвонишь с моего.

На это предложение я только мотнул головой, и мир вместе с ней покачнулся, потому как я рывком поднялся с земли и огляделся вокруг.

– Ты чего?

Востриков непонимающе глядел на меня снизу вверх, так и не сумев добраться пальцами до смартфона.

– Ты прав. Пойду к ней и скажу все лично, – ответил я, делая первый шаг в надежде, что по дороге я не успею передумать. Благо, что жила Юля неподалеку. Всего в каких-то нескольких кварталах.

– О-о-о, – протянул тогда Яр, видя мою решимость, – вот теперь я тебя узнаю.

И он, так же неловко, как и я, поднявшись со скамьи, поплелся следом за мной по погруженным во мрак пустым улицам в сторону университета, который мы оба от всей души ненавидели.

Глава 32.

Три часа ночи – время, когда большинство людей предпочитает находиться в своей кровати и видеть прекрасные сны.

В своем я находилась на берегу того озера, где мы бывали однажды со Стасом. Расположившись у самой кромки воды, я водила по ней пальцами, разглядывая свое отражение. На мне было легкое белое платье, а в волосы вплетены мелкие светлые цветочки, казавшиеся мне почти невесомыми. Мой образ, отражавшийся в воде, был не очень привычен, но, несомненно, мне шел. Он был нежным и свежим, как цветущая яблонями весна, но глаза мои все же оставались пасмурно-серыми, как промозглая поздняя осень.

На берегу озера я была совсем одна и от этого я ощущала ужасную тоску. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь оказался рядом и заставил меня улыбаться.

Я ждала его. Но его все не было.

– Юля! – донеслось до меня в какой-то момент.

Подняв голову, заметила на противоположном берегу того, кого звала в свои сны каждую ночь. И сегодня он пришел ко мне снова, позволив облегченно вздохнуть.

– Стас, – с улыбкой выдохнула я, поднимаясь с колен и глядя вдаль на знакомую высокую фигуру.

Блондин продолжал повторять мое имя, произнося его все громче и громче, а я не могла понять, почему он все это время просто стоит там и не пытается оказаться ближе. Почему он не плывет ко мне.

– Юлька! – ворвался в мой сон чужой недовольный женский голос, прежде чем я прыгнула в воду и сама поплыла в сторону Стаса. – Да проснись же ты.

В полудреме почувствовала, как кто-то хорошенько тряхнул меня за плечо, отчего мой сон распался на мелкие осколки, а глаза непроизвольно открылись.

– Ну, наконец-то! – раздраженно цокнула языком Мила, отпуская меня и выпрямляясь. – Трубку возьми. Пятый раз уже звонит, спать не дает.

Не сразу осознав, о чем именно говорит мне соседка, сунула руку под подушку и нащупала там свой мобильник, который и вправду в этот момент разрывался от звонка, который я отчего-то даже не узнавала. Мое подсознание все еще было там, на берегу озера, где ждал меня Стас.

– Что за настойчивый идиот тебе звонит в такую рань? – ворчливо поинтересовалась Милана, возвращаясь в свою кровать.

Я, взглянув на слепящий глаза экран, пару раз непонимающе моргнула.

– Ярослав?

Что ему нужно от меня посреди ночи?

Откашлявшись, я приняла звонок, но вместо насмешливого тона Вострикова услышала голос того, кто только что так отчаянно звал меня во сне.

– Юля? Привет, это Стас, – говорил он негромко.

От удивления первые пару секунд я только беззвучно открывала и закрывала рот.

– Привет, – все же настороженно ответила я, не понимая в чем дело, и почему он звонит мне с чужого телефона. Тем более с телефона человека, с которым предпочел не общаться несколько лет.

– Я тебя разбудил?

– Ну, вообще-то да. Почему ты звонишь в такое время?

На том конце послышался тяжелый вздох.

– Потому что я пьян.

– Он пьян тобой, детка! – раздался еще один намного более громкий мужской голос, отразившийся небольшим эхом.

Милана, только успевшая присесть на свою кровать, вдруг вновь подскочила и припала к окну.

– Прости, я… – начал было говорить Стас, но Яр, находящийся на заднем плане, перебил его.

– Он хотел сказать, что влюблен в тебя до чертиков, – а затем Востриков громко икнул и рассмеялся. И звук его смеха показался мне намного более близким, чем простой сигнал из динамика.

– Во дают, – рассмеялась в то же время Мила, стоящая у окна.

– Кто? – шепотом спросила я ее.

– Твои красавчики, кто же еще.

И она указала своим изящным пальцем в сторону улицы.

– Заткнись, Яр, – услышала я в это же время фразу сопровожденную звуком какого-то глухого хлопка. Стас, похоже, попытался оттолкнуть от себя бывшего друга, который по необъяснимым пока причинам находился с ним рядом и одолжил ему свой телефон для звонка мне.

Откинув в сторону одеяло, я спрыгнула с кровати и, перегнувшись через стол, выглянула в окно. Там, прямо возле дерева, на которое я частенько любила смотреть по утрам, завтракая, стояли двое парней: блондин и брюнет. Блондин, прижав к уху мобильник одной рукой, второй отпихивал от себя брюнета, в то время как тот безостановочно ржал, разнося свой смех по всей округе.

«Что за…?»

– Вы как тут оказались? – спросила я удивленно, стараясь не прокручивать мысленно то, что выкрикнул мгновением ранее Яр. Стас не мог прийти сюда, чтобы сказать мне такое. К тому же ночью. Еще и с Ярославом.

«Я точно сплю», – вынесла я свой безоговорочный вердикт.

– Пришли пешком, – ответил мне довольно серьезно блондин, поднимая голову и вглядываясь в закрытые окна. Нас он, по всей видимости, не замечал.

– Откуда?

– Из бара.

Милана, вдруг резко передумавшая спать, ткнула пальцем мне в бок, заставляя посмотреть на Вострикова, который, покачиваясь, стал рисовать на земле ботинком кривое сердечко. Ее это зрелище явно забавляло.

– Юль, – раздалось из динамика вкрадчиво. От этого тембра, всего лишь произносящего мое имя, по рукам пробежались мелкие мурашки. – Прости, что притащил этого придурка с собой, но я просто хотел сказать, что ты нужна мне.

«Нужна…» – красным маячком повисло между нами произнесенное им слово.

И в этот момент наши с блондином глаза встретились. Он нашел меня.

– Я сейчас в стельку пьян, – усмехнулся он. – Но я несу ответственность за свои слова. Я просто не могу перестать думать о тебе.

– Он двинулся на тебе, малышка! – сложив ладони рупором, выкрикнул Яр, заставляя меня, закрыв глаза, покачать головой.

«Господи, что происходит? – думала я. – Так же нельзя».

– Слушай, Юльк, им нельзя там оставаться. Твой Стасозаменитель всю общагу разбудит, – продолжая веселиться, произнесла Мила, а затем сделала то, чего я никак от нее не ожидала. Она открыла окно, высунулась наружу и прокричала:

– Эй, вы! Идите к черному ходу, он вон там, – и указала им нужное направление по правую сторону от нас.

– Что ты…? – хотела спросить я, но она вырвала у меня из рук трубку и сказала Стасу, что им лучше зайти внутрь и поговорить обо всем здесь, дабы не разгневать злобного коменданта, который вот-вот проснется и вызовет для ночных дебоширов наряд полиции. Благо подвешенный язык и большое количество пронырливых знакомых открывали Милане все двери, даже те, что обычно всегда для всех были закрыты. Так случилось и с аварийным выходом, о расположении ключа от которого она, как оказалось, теперь была осведомлена.

– Ты с ума сошла? – спросила я, как только она отключилась и вернула мне трубку.

– Вам уже давно нужно было все обсудить, – с заговорщической улыбкой ответила она мне. – Почему бы не воспользоваться моментом, сделав меня доброй феей?

– Мила! – покачала я головой, но соседка, будучи самой безрассудной из всех моих знакомых быстро выпорхнула из комнаты, едва успев влезть в свои пушистые тапочки.

Выглянув в окно, я вновь посмотрела вниз на Стаса, который не спеша плелся за Ярославом туда, куда только что указала моя приятельница.

Он шел ко мне.

Второй день я хожу по краю пропасти. Второй день, открывая глаза, вижу перед собой любимого человека, который остается для меня под запретом. Второй день Милана пытается заставить меня сделать то, о чем я буду жалеть.

Или не буду...

Присев на край кровати постаралась расслабиться.

«Зачем он снова пришел ко мне?» – вертелось в голове.

«Ты же сама хотела этого», – отвечал противный внутренний голос.

Грохот из коридора начал усиливаться примерно через пять минут, когда мои ладони вспотели до такой степени, что наверняка могли бы начать оставлять после себя отчетливые следы на всех поверхностях.

Не усидев на месте, снова подорвалась и стала мерять шагами нашу небольшую комнату.

«Я не должна. Не должна. Не должна поддаваться», – твердила себе, а сама только и думала о том, почему они поднимаются так долго.

Решив проверить все ли в порядке, подошла к двери и, дернув ее на себя, неожиданно оказалась в теплых уже знакомых объятиях. Стас, попытавшийся открыть дверь с обратной стороны, запнулся и схватился за первое, что попалось под руку – меня. Сначала он неловко оперся на мое плечо, а затем, словно осознав, на кого напоролся, притянул ближе к себе и облегченно выдохнул.

– Извини, – шепнул он, опаляя своим дыханием мое ухо. В воздухе вокруг ярко почувствовался алкоголь.

И зачем только он так напился?

Шорох за дверью увеличился и из-за плеча Стаса, продолжающего крепко держать меня возле себя, я заметила Ярослава и Милану, которая уже обнимала парня, едва стоящего на ногах, за талию.

– О, вы, я смотрю, уже начали, – скалясь, произнёс он. – Давайте, давайте. Я как биг босс даю добро.

– Что? – промямлила я.

Хватка Стаса слегка ослабла, и я смогла из нее высвободиться, хотя почти сразу во мне возникло острое желание вернуться обратно.

– Вы тут общайтесь, а мы с Яриком пойдем в триста пятую посидим. Там как раз сейчас весело.

– Ага, ага, – странно посмеиваясь, кивнул он. – Только телефончик пусть мне кое-кто вернет, и мы сразу же испаримся. Он все-таки несколько ваших зарплат стоит.

Стас, не говоря ни слова, вытащил из кармана тонкий новенький смартфон и протянул его приятелю. Тот его быстро перехватил и снова сально улыбнулся.

– Вы его только не обижайте тут, Юлиана Дмитриевна, будет жаль, если ему снова разобьют сердечко.

Взглянув на блондина, заметила, как он закатил глаза, а затем, взявшись рукой за дверь, с силой толкнул ее, закрывая. И по ту сторону теперь слышался только раскатистый смех двух людей, которым казалось, что они знают ситуацию лучше нашего.

– Что происходит? – спросила я, как только голоса стихли.

Стало немного обидно от того, что все слова и симпатии от Яра оказались фикцией, и он так спокойно оставил меня Стасу, хотя до этого вел себя несколько иначе. Не то, чтобы это сильно ударило меня по самолюбию, но неприятный осадок все же остался.

А Стас в это время, не отрываясь и почти не моргая, смотрел на меня своим затуманенным взором.

– Ты очень красивая, – произнес он и, подняв кисть на уровень моего лица, провел по щеке костяшками.

Дыхание сбилось.

– Спасибо, – одними губами ответила я.

Обида на Ярослава мгновенно выветрилась из памяти. Остались только мы с блондином.

– Нет, – мотнул он вдруг головой. – За правду не благодарят.

Парень слегка нахмурился.

– Надо пойти и вмазать ему еще раз, – произнес он, невесомо касаясь моей поврежденной скулы.

– Он не виноват.

– Да, точно. Все из-за меня.

Рука Стаса обессиленно упала вниз, он отвернулся и прошел дальше вглубь комнаты.

– Зачем вы пришли? – спросила я, поворачиваясь вслед за ним.

– Мне показалось, что вчера я сказал тебе недостаточно.

– Разве?

– Да, – хмыкнул он, останавливаясь и вглядываясь куда-то вдаль. – Я всегда был гребаным эгоистом, Юль. Мне не было дела ни до кого. Я даже в том, что друга предал себя не винил, а сейчас…

– Что?

Я стояла за спиной Стаса и тоже смотрела в окно.

– А сейчас я думаю только о тебе и чувствую себя подонком, который хочет заставить невинную девушку пойти на преступление.

Чувствуя, как зашкаливает пульс, я прошептала в ответ:

– Я тоже. Тоже постоянно думаю о тебе. Просто не могу перестать думать.

Медленно повернувшись, он посмотрел на меня так, что я просто не смогла отвести взгляда.

– Это хорошо, – улыбнулся он самодовольно. – Я поклялся себе, что больше не свяжусь со всем этим дерьмом. Но я, черт возьми, хочу, чтобы ты была со мной. Иначе я начинаю сходить с ума. Это какое-то наваждение.

«Сопротивляйся».

– Я тоже хочу этого, – ответила прежде, чем успела послушаться разумную часть себя и солгать.

Мои сны все еще имели надо мной власть и никак не хотели отпускать. Все сомнения вдруг испарились, оставляя за собой лишь невесомое неразличимое облачко. В своих снах я была счастлива, и мне хотелось хоть раз почувствовать это наяву.

Стасу не пришлось ничего объяснять. Он все понял. Думаю, он еще в прошлый раз узнал, что я сдалась, продолжая при этом нехотя сопротивляться. Он увидел все это в моих глазах, поэтому и пришел снова.

Без лишних слов он оказался ближе и, взяв мое лицо в ладони, склонился ближе и поцеловал. Сначала нежно, аккуратно, а затем все более ярко и горячо. Так, что хотелось хвататься за его плечи и оставлять на них следы. Отметины, которые говорили бы, что в этот момент он был только моим и был исключительно со мной.

Не могу сказать точно, что на меня нашло. Я не была пьяна, как Стас и не могла бы на следующий день винить во всем крепкие напитки. Это было настоящим безумием, смешанным с алкоголем и прекрасными блестящими снами, которые не хотели отпускать. Я смогла в одно мгновение выкинуть из головы все, что меня волновало так долго и то, что теперь казалось таким ненужным, заменив слова «предательство» и «ложь» на одно единственное – «любовь». И пусть она была рождена настолько неправильно, я не могла заставить ее исчезнуть из моего сердца, поэтому оставалось только прочувствовать ее насколько это возможно. И не важно, что ради этого я могла разрушить весь свой идеальный мир.

Я была измождена вечными придирками и поддержанием своих собственных рамок. Я имела право на счастье. И я получала его в это самое мгновение, горя от прикосновений любимого человека, который все же переплыл ради меня то озеро и оказался рядом, чтобы заставить все чувства внутри меня натянуться и сделаться настолько острыми.

Остановились мы в тот момент, когда я оказалась сидящей на столе, обхватив ногами торс Стаса и шептала ему на ухо что-то невнятное. Кажется, это было признание в моей необузданной ревности к сестре, которая возникла, наверное, впервые в моей жизни по отношению к ней. Я никогда не была против того, чтобы делить с ней все пополам, но только не в этот раз. Этот парень заставлял меня ревновать настолько, что это причиняло боль.

– Я не люблю ее, – шептал в ответ Стас, тяжело дыша, но не делая больше попыток поцеловать меня жарче обычного.

И когда только у нас появилось свое «обычно» в отношении поцелуев?

– Мне не нужен никто, кроме тебя.

И я верила ему. Почему – сама не знаю. Мне хотелось этого слишком сильно, чтобы суметь воспротивиться. Эти слова звучали для меня чересчур громко и многообещающе.

– Ты заставляешь меня ее ненавидеть, – призналась я, уткнувшись в крепкую шею, пахнувшую знакомым парфюмом.

– Она сама заставляет тебя это делать, – ответил блондин, проводя широкой ладонью по моей спине.

Несмотря на его явное алкогольное опьянение, вел себя Стас более чем прилично, хорошо себя сдерживая. Я даже было подумала, не притворяется ли он, в самом деле. Но отчетливый запах и вкус алкоголя, оставшиеся на его губах, говорили мне об обратном.

Стас просто отлично умел себя контролировать в любых ситуациях.

Как, собственно говоря, и я, не позволявшая себе слишком многого.

– Рассказать, что ты заставляешь меня делать? – спросил парень, заглядывая мне в глаза.

– Давай, – одними губами ответила я, завороженная им.

– Ты заставляешь меня чувствовать. Все эти гребанные эмоции – ревность, страх потери, ненависть к самому себе…

– К себе?

– Да, к себе. Я буду выглядеть, как чертов романтик, когда скажу это, но я не думаю, что достоин такой девушки как ты, Юля.

Его теплые пальцы прошлись вдоль моей шеи, оставляя пылающую дорожку.

Никогда в жизни я еще не ощущала ничего подобного. Ни с одним другим парнем.

Но почему все так сложно именно с ним?

– Мне, наверное, уже пора, – произнес он с сожалением. – Извини, что разбудил тебя.

– Уже? – воскликнула я, спрыгивая со стола. – Почему?

– Я не хочу сделать что-то такое, о чем потом ты будешь жалеть.

– У меня и так накопилось слишком много того, о чем жалеть действительно стоит.

В его глазах я заметила понимание. Он снова все прекрасно знал.

– Тем более, – ответил он, отступая ближе к двери.

Я резко выдохнула.

Нет, я не собиралась заниматься с ним сексом прямо здесь и сейчас. Да я вообще не думала об этом. Мне просто ужасно не хотелось, чтобы он уходил вот так, разбудив среди ночи и как всегда перевернув все внутри меня. Я хотела еще многое обсудить с ним и просто побыть рядом, но его состояние, видимо, для этого не подходило, и трезвой частью своего мозга он это осознавал.

– Ладно, – разочарованно произнесла я, обходя парня стороной, двигаясь в сторону двери.

– Подожди, не так быстро, – заявил он, хватая меня за руку и вновь разворачивая к себе лицом. – Я не хочу снова прощаться вот так. Мне хватило того раза, когда ты сбежала от меня в кафе.

– Я не могла поступить иначе. Я и сейчас не могу так поступать. Тебе действительно пора.

– Так, стоп, стоп, – зашептал он, притягивая меня ближе к себе и упираясь лбом в мой лоб. – Не начинай снова, пожалуйста.

– Зачем ты пришел, Стас?

– Я не знаю, – закрывая глаза, ответил он. – Правда, не знаю. Мы пили вместе с Яром в баре, я пытался отвлечься, а потом…

– От чего ты пытался отвлечься?

– От тебя. Ты постоянно сидишь у меня вот здесь, – он поднял руку и ткнул пальцем себе в висок. – Ты не убираешься оттуда ни на секунду, и мне кажется, что я схожу с ума.

Дыхание Стаса участилось. Глаза его по-прежнему оставались закрытыми.

– Мне постоянно хочется быть рядом с тобой, – продолжал шептать он. – Хочется знать, какие фильмы тебе нравятся, что происходит в твоей жизни и как прошел твой день. Я хочу, чтобы все стало проще, но пока не могу сделать так. Сначала нужно разобраться с делами.

Я устало выдохнула. Каждое его слово обо мне заставляло сердце гореть, но вся эта сильно затянувшаяся история так вымотала меня, что я просто не понимала, как реагировать.

– Виски не помог забыть о тебе, поэтому я решил сделать все наоборот и прийти сюда.

– Зачем тогда уходить так быстро?

– Разреши мне сначала протрезветь, чтобы мы могли продолжить наш разговор.

– Боишься, что протрезвев, изменишь свое мнение?

– Боюсь, что ты спишешь все мои слова и действия на алкоголь.

Чуть отстранившись, я кивнула. Вновь обернувшись к двери, дернула за ручку, попытавшись открыть ее. Дверь не поддалась. Я дернула еще раз, но попытка не увенчалась успехом. Мы оказались заперты.

– Не открывается, – продолжала пытаться я, дергая ручку раз за разом.

– Давай попробую, – предложил Стас и я, уступив ему место, пошла искать ключ, которым вообще-то сегодня не пользовалась.

Не обнаружив его на месте, схватила телефон и набрала номер Милы, которая ответила только спустя пять длинных гудков.

– Ты должна быть занята своим красавчиком, – без приветствий начала она.

– Я не могу найти свой ключ.

– Не беспокойся, он у меня. Я надежно его спрятала в своем кармане.

Смех Ярослава прокатился на заднем плане.

– Что? – растерянно спросила я. – Зачем ты…?

– Будьте счастливы, ребятки, – смеясь, ответила она.

Послышался один короткий сигнал и в трубке осталась лишь тишина.

Она не могла просто нас запереть здесь. Не могла ведь?

«Могла», – тут же поняла я, садясь на свою кровать.

В очередной раз я корила себя за необдуманный выбор соседки по комнате.

– Что-то случилось? Ты не нашла ключ? – спросил Стас, оборачиваясь ко мне.

– Нашла. Он у Миланы. И она не собирается его отдавать до утра.

Стас слегка нахмурился, а потом вдруг громко хмыкнул и рассмеялся. Я, сначала не поняв его реакции, растерянно посмотрела на парня, а потом тоже захихикала. В этом поступке было слишком много моей приятельницы.

– Я давно заметил, что она что-то затевает, – произнес Стас сквозь смех, проходя обратно вглубь комнаты и присаживаясь на кровать напротив.

– Я говорила ей, чтобы не так пристально следила за тобой, – хмыкнула я весело.

Мы со Стасом, продолжая улыбаться, снова столкнулись взглядами. И мы оба понимали, что это означало. Остаток ночи нам придется провести вместе. Как мне в глубине души и хотелось.