Текст книги "На расстоянии взгляда (СИ)"
Автор книги: Ольга Адилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)
Глава 13.
– И что, красавчик уже ревнует? – спрашивала меня на следующий день любопытная Милана, пока я пыталась повторить хоть что-то связанное с институциональной экономикой. Вечером я была настолько уставшей, что лишь пару раз пробежалась глазами по вопросам к экзамену и сразу легла спать.
– С чего бы ему ревновать? – отстраненно спросила я, прочитывая один и тот же абзац уже по третьему разу. Смысл написанных фраз все время ускользал от меня.
– Ну, ему же не нравится то, что ты теперь все время общаешься с Ярославом. И хотя ты не хочешь этого признавать, думая о чужом женишке, он тоже ничего.
– Да не думаю я ни о ком, – воскликнула я, захлопывая книгу. – Не нужен мне ни твой Ярослав, которого ты, кстати, видела всего раз в жизни, будучи под градусом. Ни Стас, который влюблен в другую женщину. И хватит уже говорить об этом.
Милана, слегка опешившая от моего взрыва, сначала пару секунд смотрела на меня удивленно, а затем вдруг прыснула и рассмеялась.
– Ясно, – кивнула она, но лукаво смотреть в мою сторону не прекратила.
Пауза, которую я напрасно приняла за окончание разговора, закончилась довольно быстро и Милана вновь затрещала над моим ухом.
– Ты подождешь меня после экзамена? Сходим в твою кофейню, поедим пирожных.
Предполагая, на что она опять намекает, я бросила злобный взгляд в ее сторону.
– Что-о-о? – протянула она тут же. – Ты там официанта видела? Он же просто лапочка.
«Эта женщина неисправима», – подумала я, отвернувшись.
Вообще за то время, что прошло с моего отъезда из общежития, мы с Миланой говорили и ходили куда-либо даже чаще чем раньше. Когда мы жили вдвоем, то могли выбраться куда-то вместе максимум раз в несколько месяцев. У каждой всегда находились свои более важные дела. Наверно поэтому я до сих пор не считала нас подругами.
– Следующий, – произнес вышедший из кабинета, где проходил экзамен, побелевший Витька. Его тут же окружила толпа одногруппников и стала одолевать своими расспросами.
Я же в этот момент быстро пробежалась глазами по тексту и, решив, что перед смертью не надышишься (тем более, если рядом сидит Милана), поднялась и шагнула в аудиторию, где меня уже ждал самый злобный из всех известных нам преподавателей.
– Здравствуйте, – поздоровалась я первым делом с ней, на что получила лишь недовольную гримасу и кивок головы.
Протянув руку к преподавательскому столу, я выбрала билет и, перевернув, прочла имеющиеся там вопросы.
– Механизм институциональных изменений, – дрожащим голосом произнесла я, в уме уже прикидывая в какую глубокую яму себя закопала подобным выбором, – их виды в условиях переходной экономики. Роль государства в институциональных изменениях.
– Третий ряд первая парта, – только и ответила мне женщина и я на негнущихся ногах последовала туда, куда она меня распределила.
«Что делать? Что делать? Что делать?» – пульсировала жилка в голове.
Это была та самая тема, к которой я не особенно готовилась, уповая на то, что мы прошли ее настолько скомкано и быстро, что ее точно не спросят на экзамене.
Положив на парту чистый листок и ручку, я вперилась в них взглядом, будто так они сами могли сгенерировать правильный ответ. Мозг мой работать отказывался наотрез, предлагая лишь различные отмазки. Одной из них была частичная правда о том, что предприятие, взявшее меня на практику, подставило меня своими сроками отработки, сдвинув их на две недели, так что я не смогла подготовиться должным образом. И это было действительно так. Я оставалась единственной, кто уже принялась за отработку и соответственно могла выйти на каникулы раньше остальных.
Вот только даже в таком случае мне все равно светила лишь осенняя пересдача, потому как Оксана Федоровна – или Грымза, как мы ее величали – была слишком принципиальным преподавателем с полностью забитой сеткой, куда она просто отказывалась вписывать должников, на которых нужно было бы тратить лишнее время. И ее не устраивали никакие отмазки, даже самые честные и уважительные.
Взяв со стола ручку, я принялась писать все, что приходило в голову. А приходило в нее немногое – лишь название вопроса и цифры, обозначающие подпункты.
Чуть повернув голову влево, встретилась взглядом с Сашкой Гурьевым, который смотрел на меня с еще большей растерянностью. Правда рукой он в это время пытался что-то мне показать, но что именно я поняла не сразу.
– Так ну-ка развернулись оба, – рыкнула Грымза, заставляя нас с Сашкой обернуться в ее сторону. Но боковым зрением я все же продолжала цеплять его движения под партой. Он бил себя по внешней стороне бедра, привлекая мое внимание.
Решив повторить его жест, я тут же поняла о чем он.
Телефон. В моем кармане лежал телефон, который я забыла оставить в коридоре.
Вот только как им воспользоваться под пристальным взглядом я не знала.
Помощь пришла незамедлительно. Ульяна, сидевшая за одной из задний парт, подняла руку и попросилась выйти на ответ. Оксана Федоровна вновь одним кивком головы подозвала ее к себе.
Дрожащими руками, стараясь не обронить скользкий смартфон, я принялась вытаскивать его из кармана узких джинсов. Сашка, видевший весь этот процесс, также замер над своим листочком, слегка склонив голову. Наверно рассчитывал, что и ему в свою очередь я смогу хоть чем-то помочь. Его телефон наверняка Грымза отобрала еще на входе, как поступала со всеми, кроме везучей меня.
Вот только я не знала, как помочь Сашке. К сожалению, я не была уверена, что смогу помочь даже самой себе.
Быстро напечатав свой вопрос в поисковике, я принялась списывать все, что попадалось на глаза. И делала это так быстро, что едва ли могла разобрать собственный почерк и смысл того, что пишу. В этот момент я вспомнила все заговоры на удачу и повторяла их про себя, словно чудодейственную мантру, способную отвлечь преподавателя на более длительный срок.
Когда я почти закончила и хотела уже незаметно передать телефон Саше, раздался громогласный сигнал о пришедшем сообщении, заставивший всех повернуться в мою сторону. В том числе была и Оксана Федоровна, которая тут же сощурилась и остановила Ульяну на полуслове.
– У кого телефон? – спросила она строго. Я быстро спрятала мобильник под ногой и постаралась принять наиболее непринужденный вид. – Я спрашиваю, у кого прозвенел телефон?
Все одногруппники приосанились и продолжили молчать. Хотя наверняка все знали, кто умудрился пронести телефон в аудиторию и так глупо с ним попасться.
– Встали все, – произнесла преподаватель, выходя из-за стола.
Я медленно сделала то, что она просила, уже ни на что особенно не надеясь и вместо этого молясь всем богам, чтобы меня пронесло.
– Сели, – приказала она, подойдя к моей парте и взглянув на стул, где остался лежать мобильник. Все подчинились, кроме меня, оставшейся стоять, опустив голову на свой исписанный листок. – Не ожидала от тебя такого, Юля, – добавила она. – Думаешь, самая умная здесь? Знала, что я доверяю тебе и пронесла с собой телефон?
Она доверяла мне? Серьезно?
– Листок сюда, – протянула она руку. Я вложила в нее свой исписанный черновик. – Панфилова, сядь на место. Я дослушаю тебя чуть позже.
Ульяна, не говоря ни слова и сочувственно глядя на меня, прошла к своему ряду и села обратно.
– Пошли, – произнесла Оксана Федоровна, подзывая меня рукой.
Не зная, чего ожидать, я пошла следом за ней.
– Тяни билет, – указала она на стол с лежащими на нем перевернутыми текстом вниз бумажками.
Я протянула руку и взяла первый попавшийся на глаза билет.
– Читай, – продолжала строго преподаватель, вновь усаживаясь за стол.
– Классификация институциональных концепций, понятие трансакционных издержек в рамках современной экономической теории, – прочла я вслух.
– Слушаю ваш ответ, госпожа Мальцева. Оценка будет на бал ниже.
– Прямо сейчас? – уточнила я, старательно перебирая информацию в своей памяти.
– Сейчас, – ответила она.
Шумно сглотнув, я присела на стул и начала говорить все, что могла вспомнить на эту тему. И к моему счастью, эту тему я знала достаточно хорошо, чтобы ответить полноценно и правильно даже без подготовки.
Однажды на семинаре мы долго обсуждали эти вопросы и остаточные знания все еще теплились где-то на подкорке.
– По-хорошему мне нужно поставить тебе как минимум три, – задумчиво произнесла преподаватель в конце моего ответа. – Но я пообещала, что снижу оценку всего на бал. А я держу свои обещания.
Ее недовольные глаза говорили мне о том, как ей хочется хорошенько завалить меня за мою оплошность. Но была в характере Оксаны Федоровны и другая черта – честность. И благодаря ей она просто не могла сделать этого нарочно.
– Доверие – хрупкая вещь, Юля, – произнесла она, пристально глядя на меня. – Жаль, что ты его не оправдала.
Я сокрушенно опустила вниз голову.
– Давай зачетку.
– Держи, – сказал сидевший теперь позади меня Сашка, протягивая мою зачетную книжку, которая осталась лежать на парте.
Я взяла ее, сочувственно взглянув на парня, и передала преподавательнице.
– Мы встретимся и на следующий год, если ты не знала. И эта четверка будет тебе авансом за хорошую работу. Я ведь могла выгнать тебя и не дать даже шанса. Ты это понимаешь?
Я кивнула.
Она поставила свою подпись и вернула мне книжку обратно.
– В другой раз я не буду такой доброй, – сказала она напоследок. – Позови следующего.
Я поднялась со стула и, захватив со стола свою ручку, вышла из аудитории, чувствуя мелкую дрожь в коленях.
– Ну что там? – накинулись на меня одногруппники, стоило только открыть дверь в аудиторию.
– Следующий, – севшим от пережитого волнения голосом произнесла я, делая несколько шагов вперед и останавливаясь посреди коридора.
– Что там было? Рассказывай, – наседала на меня Тонька Ключищина, девушка вечно ни к чему не подготовленная и считающая, что чем больше сведений об экзамене она соберет, тем вероятнее сдаст предмет. И что удивительно, такая тактика частенько у нее срабатывала.
– Четверка, – ответила я, опуская глаза на дисплей телефона, который держала в руке.
– Ты же сама не своя. Давай подробности, – не унималась она.
– Ключищина, отвали, – подобралась ближе к нам Мила, отодвигая одногруппницу в сторону. У этой парочки с самого первого дня в высшем учебном заведении отношения не заладились и с каждым годом только лишь накалялись. – Эй, подруга, ты чего такая бледная?
Я не ответила, уставившись на экран, на котором светилось сообщение, то ли подставившее, то ли спасшее меня сегодня от пересдачи. И было оно от совершенно неожиданного для меня человека – Стаса.
Почему-то, когда я увидела его имя, злиться захотелось еще больше.
«Твоя мама сказала, что ты будешь не против съездить сегодня на разведку мест для фотографирования вместо нее. Дай знать, если это так и я приеду за тобой в ближайшее время», – писал он, как ни в чем не бывало. Меня же от этих его слов стало вновь постепенно накрывать тягучее темное чувство.
«Мама сказала, что ты будешь не против», – передразнивала я в своей голове его голос, сжимая в руке мобильник, параллельно с этим уже набирая номер матери, которая не удосужилась мне рассказать даже о том, что она вообще собирается ехать на какую-то там разведку.
Не против… конечно же я буду не против. Я же никогда не могу ни в чем отказать и меня даже спрашивать об этом не нужно.
– Мальцева! – рявкнула над моим ухом Милана, которую я продолжала игнорировать, прогрузившись в себя.
– Что? – чересчур резко отозвалась я, переводя взгляд на нее, а затем тут же медленно выдохнула и добавила: – Прости. Все нормально. Просто родственники немного подвели меня, – я кивнула в сторону двери.
– Ты что, пронесла с собой телефон? – с восхищением посмотрела она на меня.
Я кивнула.
– Ну, ты, Юлька, даешь. Ты просто мой кумир. Грымза же всегда за этим очень тщательно следит.
– Оказалось, что она мне доверяла. Поэтому не стала проверять на входе, – ответила я с некоторой долей сожаления, прикладывая к уху телефон и слушая первые монотонные гудки.
– Да ладно. Она сама так сказала? И ты профукала эту возможность?
Я кивнула еще раз.
– Алло, – раздалось в то же мгновение из динамика телефона. Голос мамы искажался и заглушался гулом каких-то машин. – Юля, говори громче, я возле дороги.
– Где ты? – спросила я, отходя в сторону, чтобы никому не мешать своими разговорами.
– Стас отвез меня в соседний город с самого утра, – старалась мама перекричать проезжающие автомобили. – Кира нашла здесь несколько цветочных студий, где делают хорошее оформление для свадеб. Попросила съездить, проверить все самостоятельно.
– Что? – скривилась я от уровня наглости сестренки. – Ей мало местных магазинов?
– Она сказала, что там нет ничего стоящего, а здесь город более крупный и есть из чего выбрать, – прокричала она в ответ.
– Почему она не может сама это сделать? Какого черта мы должны исполнять все ее прихоти? – спросила я, не выдержав.
– Что? Ты что-то сказала? – донеслось с другого конца.
В тот же момент рядом с мамой, похоже, проезжал какой-то очень громкий автобус.
– Доченька, я плохо слышу тебя. Съезди, пожалуйста, вместо меня со Стасом сегодня. Тогда убьем сразу двух зайцев, и я поеду домой с чистой совестью. Я бы и сама съездила завтра, но он сказал, что не сможет. А мне здесь до вечера еще по городу бегать.
– А сама Кира где? – повысив голос, спросила я.
– На работе. Сегодня ее смена.
Подавшись чуть вперед, я уткнулась лбом в холодную стену.
Жаль, что у меня сегодня нет никакой работы, и я не могу так просто отказаться.
Быстро попрощавшись с матерью, я вновь отлепилась от стены и взглянула на стоящую неподалеку Милу. Она не слышала моего разговора с матерью, ведя увлекательную беседу с нашими одногруппниками, но как только я подошла, она моментально поняла, что случилось.
– Новое задание от королевы? – уточнила она, едва я оказалась ближе.
– Типа того, – ответила я. – Давай сходим куда-нибудь в другой раз. За мной скоро приедут.
Глаза Миланы из осуждающих превратились в удивленные.
– Ну-ка, ну-ка, – произнесла она заинтересованно. – Это тот, о ком я думаю?
– Я же просила, – взвыла я, ожидая нового потока глупых шуточек насчет меня и Стаса.
– Помню, помню, – подняла она руки перед собой, будто успокаивая меня. – Просто скажи, это он, да? Он?
– Все, Киреева, пока. Удачи на экзамене, – махнула я ладонью на нее и спешно развернувшись, пошла в сторону лестницы.
– И тебе удачи, Юлька! – смеясь, крикнула она мне вслед.
Долго ждать Стаса не пришлось. Мне потребовалось всего лишь дойти до остановки и посидеть там от силы пять минут, после чего на горизонте появилась его белоснежная Ауди.
– Не меня ждешь? – донесся голос из подъехавшей машины, когда я опустила глаза на смартфон, чтобы посмотреть время.
Сердце предательски участило ритм.
– Привет, – произнесла я как можно спокойнее, поднимаясь со скамьи и шагая к машине.
– Привет, – улыбнулся в ответ Стас, как только я расположилась на своем месте.
Я тут же отвела взгляд в сторону и стала пристегиваться.
– Кира знает, что я поеду с тобой вместо мамы? – спросила я отстраненно, хотя сама уже знала ответ.
Если бы ее поставили в известность, она сделала бы все возможное, чтобы этого не допустить. По крайней мере, я все еще считала именно так. Хотя с недавних пор она немного и подуспокоилась на этот счет, а наши встречи со Стасом перестали быть подконтрольными, как в первый месяц после нашего официального знакомства.
– Это имеет какое-то значение? – хмыкнул Стас.
– Нет, – мотнула я головой. – Конечно, нет.
Несколько минут мы ехали молча. Только знакомая мелодия и шум дороги разбивали между нами тишину, которая была почти осязаема.
– Куда мы едем? – заговорила я первой.
– На Безымянное озеро, – ответил он. – Я там с раннего детства не был. Нужно разведать обстановку.
– Почему туда?
– Спроси у своей сестры, которая читает глупые форумы для невест.
Краем глаза я отметила мученическое выражение, отразившееся на лице Стаса, и едва заметно улыбнулась.
– Тебе там не нравилось? – спросила я. – Ты так сказал про это озеро, что мне показалось, будто ты и не рад ехать туда.
– А ты еще проницательней, чем я думал, – усмехнулся парень, ужасно в этот момент походя на моего нового начальника.
Я даже обернулась в его сторону, чтобы проверить не показалось ли мне.
– Отец возил меня туда, когда я был маленьким. Сначала мне там нравилось, да и сопротивляться я не мог, а уже потом, когда немного подрос, заявил, что больше туда не поеду. И друзей своих убедил, что гулять во дворе намного интереснее, чем ездить на озеро.
– Почему? – удивилась я.
В моем детстве все было иначе. Все мои друзья и я в том числе, ждали таких вот поездок целый год.
– Я не любитель открытых водоемов, забыла?
Я мотнула головой.
– Ты говорил только, что не хочешь учиться плавать.
– Когда отдыхаешь у озера, тебя резонно пытаются затащить в него и заставить купаться, – поморщился блондин.
– Может, стоило хотя бы попробовать?
– А может тебе стоило пойти на журналиста? – резко оборвал меня он, в очередной раз напоминая этим Ярослава. – Ты задаешь слишком много вопросов.
Я, пару раз удивленно моргнув, отвернулась в сторону, дабы больше не злить его и не продолжать эту тему. Кто знал, что такой с виду безобидный разговор мог заставить Стаса выйти из себя.
– Прости, – произнес он спустя минуту.
Я не повернулась и не издала ни звука.
– Юль, – позвал он меня и вдруг коснулся ладонью моего плеча, заставив мелкие иголочки пробежаться вдоль всей конечности. – Извини, правда. В последнее время я сам не свой. А твои вопросы сейчас не совсем то, что я хотел бы обсуждать.
– Хорошо, – произнесла я, все также глядя в сторону. – Я больше не буду спрашивать тебя об этом.
– Спасибо, – сказал он тихо и вернул все свое внимание на дорогу.
Наша машина неслась прочь из города и я, полностью опустив окно со своей стороны и на какое-то мгновение забыв обо всем, что со мной происходило в последнее время, просто, как в детстве, высунула руку наружу и попыталась поймать в свою ладонь ветер. Так же, как делала это раньше, когда мы с родителями выбирались куда-нибудь на машине. Мы могли ехать несколько часов подряд, и все это время я глядела в окно и пыталась ловить теплый встречный ветер, который бывал таким крайне редко в наших холодных краях. Мне, вечной мерзлячке, хотелось тогда поймать солнце и тепло, которое оно дает в свои ладони и никогда больше не выпускать.
Я подумала было рассказать обо всем этом Стасу, но повернувшись к нему лицом и посмотрев на него, сосредоточенно ведущего автомобиль, не стала этого делать. Побоялась.
Вообще-то за все эти годы, что я прожила в новом городе, я ни разу не выезжала никуда на машине. И ни разу за это время я больше не пыталась поймать теплый ветер руками. Здесь и так его было в избытке. Да я и сама изменилась со сменой обстановки вокруг. Родителей, отвечающих за мои вылазки куда-то, рядом больше не было, друзей как таковых не имелось, Милана постоянно отсутствовала, а я не особенно-то и горела желанием делать это самостоятельно. Мне было проще сидеть дома у окна или идти на набережную и наслаждаться тем, что есть здесь и сейчас.
Наверно поэтому, отвыкнув от новых видов и увидев сейчас перед своими глазами открывающееся взору широкое цветочное поле с самыми разнообразными цветами, уходящими далеко к горизонту, я приподнялась выше на своем сидении и припала к окну.
– Как красиво, – поддавшись эмоциям, произнесла я.
Стас, услышав меня, слегка улыбнулся, но промолчал.
Буйство красок сбивало меня с толку. Я никогда в жизни не видела ничего подобного. Там, где жила я, кругом был один только лес и небольшие сопки, по которым раньше было интересно кататься, чувствуя то, как закладывает уши.
Нет, конечно, имелись у нас и дикие цветочные поляны, но находились они уж точно не в таком открытом доступе и не в таком количестве, что я могла бы так просто наткнуться на них, проезжая по пригородной трассе. Обычно они скрывались где-то в глубине леса, и разглядеть их можно было крайне редко, случайно забредя туда в поиске грибов.
– Что такое? – спросила я чуть позже, взглянув на Стаса.
Мы ехали уже десять минут, а цветочные поля все так и не кончались, как и радость, внезапно поселившаяся на душе.
Блондин с мягкой улыбкой посмотрел на меня.
– Просто ты выглядишь такой восхищенной. За этим интересно наблюдать, – ответил он, отворачиваясь к дороге. – Не видел тебя такой раньше.
Я смущенно улыбнулась, вновь глядя на проносящийся за окном пейзаж.
– Тебе разве не нравится то, что ты видишь? – спросила я.
Краем глаза отметила, что Стас дернул плечом.
– Даже не знаю. Я вижу это всю свою жизнь и никогда не успевал подумать нравится ли мне это.
– Значит, ты многое потерял, – негромко добавила я, – ведь это действительно прекрасно.
Добравшись до нужного места, Стас остановил машину и вышел из нее, потягиваясь на ходу, словно кот.
– Тут все как прежде, – произнес он, когда я подошла к нему ближе и остановилась в паре метров.
Я взглянула на него и заметила легкий проблеск ностальгии в его глазах. Хоть он ранее и заявлял, что не любит это место, оно так или иначе все равно ассоциировалось у него с детством. А то, что затрагивает этот нежный период, обычно всегда вызывает теплую грусть.
– Да ладно, – воскликнул вдруг он и сделал несколько уверенных шагов к воде.
– Что? – удивилась я, шагая следом за ним.
– Дом. Видишь его? – указал он в сторону противоположного берега пальцем.
В том месте, где мы стояли, расстояние до него было не особенно большим. Однако никакого дома я не видела. И это было даже удивительно. Там, где жила я, подобные живописные озера посреди небольшого леса, почти всегда оккупировались различными турбазами. Здесь же не было ни единой души.
– Нет, – мотнула я головой, пытаясь понять, куда он показывает.
– Иди сюда, – протянул он мне руку.
Я сделала два шага, что разделяли нас и как мне показалось оказалась непозволительно близко.
– Смотри туда, – вновь показал Стас куда-то пальцем.
Я проследила за ним.
– Да не туда, не на землю. Выше, – добавил, усмехаясь.
Я подняла глаза чуть выше и увидела небольшой домик, расположившийся на дереве. Отсюда его было почти не видно из-за расстояния и стоящих вокруг деревьев. Однако если присмотреться, можно было его разглядеть.
– Я думал, что он уже давно развалился, – рассмеялся парень, опуская руку и продолжая смотреть вдаль.
Теперь я могла видеть в его глазах детский восторг. Все же это место значило для него гораздо больше, чем он думал.
– Сколько ему лет? – поинтересовалась я.
Стас пожал плечами.
– Кажется, отец построил его, когда мне было четыре. Я плохо помню то время.
– Здорово, – отозвалась я. – Я всегда мечтала иметь домик на дереве.
– Этот домик тебе бы точно не подошел. Там происходило слишком много нехорошего. Тебе нужен был дворец принцессы, а это логово разбойников.
Я настороженно покосилась на блондина.
– Первые поцелуи, вызывание Пиковой дамы в два часа ночи, слежка за родителями моего друга, которые любили ночью плавать голышом… – перечислил он.
Стаса от воспоминаний о чьем-то голом теле вдруг передернуло. Я же широко улыбнулась.
– Ты никогда больше не приезжал сюда со своими друзьями?
Лицо парня стало задумчивым.
– Нет. Я перестал ездить сюда в десять лет. Они чуть позже. А потом мы об этом месте и не вспоминали больше, будто его никогда и не было.
Он вдруг склонил голову, развернулся и пошел обратно к машине.
– Надо сделать несколько снимков, чтобы показать их Кире. Она хотела, чтобы наши фото были сделаны на природе.
Я кивнула и достала свой телефон, делая несколько снимков с разных ракурсов. То же сделал и Стас, взяв свой профессиональный фотоаппарат с заднего сидения.
– Тут неподалеку есть симпатичная тропинка. Пройдемся до нее? – предложил он, когда дело было сделано. – Думаю, фото выйдут отличные.
– Хорошо, – согласилась я. – Кстати, раз у тебя есть фотоаппарат, зачем тогда нужна я? Ты бы наверно мог справиться и один. Просто сделал бы несколько снимков и показал их Кире.
– Твоя сестра мне не доверяет, – хмыкнул Стас, идя чуть впереди. – Думает, что я могу завести ее в какую-нибудь глушь, которую посчитаю фотогеничной. Ей нужно, чтобы был свидетель, который подтвердит, что ее свадебному образу и безопасности точно ничего не угрожает.
– Почему тогда не поехала сама?
– Она отказалась ехать не понятно куда без предварительной проверки.
«Что? – подумала я. – И это говорит человек, несколько дней в подростковом возрасте скитающийся черт знает где с какими-то бомжами? »
Видимо, сестра хотела показаться своему женишку милой и хрупкой девочкой, брезгующей бродить по диким лесам. Хотя вообще-то несколько лет назад она была первой из всей нашей семьи, кто просился пойти за грибами и ягодами в лес, не обращая внимания ни на исцарапанные ветками ноги, ни на грязь, в которой иногда можно было практически утонуть, если забредешь не туда.
Правда вслух я, как обычно, ничего произносить не стала.
Пусть легенда о милой девочке Кире будет иметь право на существование хотя бы в фантазии Стаса. Кто знает, вдруг со временем сестра и вправду срастется с этой непростой ролью.
А в это время Стас рассказывал мне о своем детстве. О том, как он сбегал ночами из дома к друзьям, чтобы поиграть в карты, к которым ему запрещалось даже прикасаться. О том, как на спор он прыгнул в озеро и едва не утонул. И о том, как его лучший друг спас ему тогда жизнь, вытянув на берег.
Мне нравилось слушать его. Нравилось то, каким голосом он все это рассказывал – слегка грустным, но не печальным. Мне нравилось изредка бросать взгляд на его лицо, на которое падали сквозь густую листву лучи солнца. И мне нравилось то, как я пересекалась с ним взглядом. Его глаза были теплыми, хотя сам Стас почти всегда оставался для меня сдержанным и слегка отстраненным, напоминая меня саму, холодную, как айсберг.
Мне нравилось все это слишком сильно. Наверное, даже чересчур сильно, чтобы иметь право на существование.
– Замри, – сказал он вдруг, когда я присела на краю тропинки и потянулась за растущим в траве одуванчиком.
Я послушалась и замерла, думая, что поблизости, возможно, летает какая-нибудь живность, вот-вот собирающаяся меня укусить.
Но оказалось, что все не так. Стас отошел чуть в сторону, направил фотоаппарат на меня и несколько раз щелкнул, заставив меня широко, но смущенно улыбнуться.
– Не меня здесь нужно фотографировать, – рассмеялась я.
– Пробные снимки никто не отменял, – улыбался парень во весь рот. – Да и вряд ли я буду мило смотреться сидя на корточках рядом с одуванчиками.
– Кто-то наверняка может счесть это сексуальным, – продолжала я смеяться, поднимаясь на ноги. И Стас смеялся тоже.
Я смотрела на него и представляла то, как возможно могло быть здорово, если бы в тот раз, три года назад мы все же назвали друг другу свои имена. Если бы он взял мой номер или если бы тот полупьяный поцелуй действительно что-то для него значил. Могло ли у нас что-то получиться тогда? Могли бы мы идти сейчас вот так же рядом, только держась за руку?
Возможно. А возможно и нет. И даже не понятно, что из этого было бы лучше.
По пути обратно мы заехали еще в несколько мест, которые Кира просила проверить. Я хотела предложить ей и то поле, которое мы проезжали, но не была уверена, что в августе оно все еще будет таким же красивым.
Поэтому мы просто остановились на обочине и сделали несколько снимков для моих соцсетей.
Стас оказался хорошим фотографом, и я буквально сразу выложила снимки со своего телефона в интернет, собрав много восторженных комментариев от старых друзей и один саркастичный от вездесущей Миланы.
Только по пути домой Стас вновь включил свой телефон, который он отключал во время нашей поездки, чтобы его не отвлекали по работе. Он ожил буквально в первые же секунды, отдаваясь звучной мелодией и раздражающей вибрацией. А я будто нутром чуяла, кто ему звонит.
– Да, милая, – начал он разговор, прижав трубку к уху.
Моя улыбка, держащаяся на губах буквально все это время, медленно сползла с лица, спуская меня с небес на землю.
«Да, милая», – передразнил парня ехидный голос в моей голове.
Перед глазами тут же встал образ сестры.
Я отвернулась и постаралась не вслушиваться в их разговор.
– Я везу Юлю домой, – говорил блондин.
От моего озвученного имени вздрогнула. Кто знает, как Кира может отреагировать на это.
– Мы, кажется, это уже обсуждали, – устало продолжил он. – Не говори ерунды.
Стас бросил быстрый взгляд на меня. Я сделала вид, что его не замечаю и занимаюсь своими делами, рассматривая пролетающие мимо машины.
– Мне нужна только ты, – негромко произнес он прямо в динамик. И сделал он это, по моему, с такой нежностью, что мне сразу стало не по себе. Никогда не думала, что такие слова и интонации могут звучать для меня столь неприятно. – Мы уже почти подъехали. Да, хорошо. Я приеду, как только смогу. До встречи.
Стас убрал телефон в сторону и посмотрел на меня.
– Твоя сестра всегда была такой подозрительной? – спросил он.
– Моя сестра никогда не хотела делиться, – не понятно зачем произнесла я и тут же дала себе мысленную пощечину, заставляя очнуться от сказочного сна, в который сама же себя погрузила этой поездкой.
– Извини, наверно нужно было все же ехать одному. Вы наверно опять поссоритесь из-за меня. Я почему-то поздно подумал об этом, – сказал парень, когда машина остановилась, и я уже собиралась выйти.
– Не бери в голову, – ответила я, открывая дверь. – Нам не впервой. Пока.
Махнув ему рукой, я вышла из машины и четко для себя поняла, что этим вечером и этой ночью дома меня не будет. И места для Стаса в моем сердце тоже больше не останется. Я постараюсь заполнить его кем-нибудь другим.
