Текст книги "Смертники"

Автор книги: Олег Овчинников

Соавторы: Евгений Прошкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

– Откинь его, чтоб не светил, – распорядился Камень, – и бегом сюда, поможешь мне в трюме. Живее! – крикнул он.

Олег тяжело сглотнул и двинулся к носу баркаса, где торчала задница Татарина. Юнга не шевелился. Плохо понимая, что он делает и где вообще находится, Гарин взял парня за ремень и потянул на себя. До последнего момента Олег верил, что ничего страшного не случилось и он всего лишь стал участником коварного тюремного розыгрыша. По крайней мере он заставлял себя так думать. И даже увидев массивную рукоятку ножа, ушедшую в шею Татарина до упора, – даже тогда он не разрешил себе осознать, что произошло на его глазах. Сейчас бандит должен обернуться и сказать что-нибудь вроде «один – ноль, ха-ха!».

Татарин медленно повернул голову и, раздувая красные пузыри, выдавил:

– Сссукааа...

– Это не я, – искренне проговорил Олег, заваливая тело на палубу.

Степень его вины Татарина уже не интересовала, бандит был мертв. Никаких пронзительных чувств Гарин не испытал, просто отметил смерть человека как медицинский факт. Не удивляясь ничему, даже своему неожиданному спокойствию, он выдернул нож и тщательно обтер лезвие о рубашку покойника. При этом из раны выплеснулся слабый ручеек, как отголосок последнего удара сердца. Олег поспешно убрал ногу, чтобы не испачкаться в крови, запах которой мог с равным успехом привлечь и хищников, и падальщиков. Да и вообще кровь на штанах – не полезно для кармы.

– Что это за бред? – сказал Гарин вслух. – Какая еще карма? Он резко выпрямился над Татарином и всмотрелся в его лицо.

Без трепета, без волнения. И простым – привычным и твердым – движением закрыл покойнику глаза.

– Что ты там копаешься? – раздалось из рубки.

Олег потряс головой и, неожиданно легко избавившись от странного состояния уверенности, на полусогнутых ногах поплелся в надстройку.

Камень внутри что-то искал и, судя по беспорядку, искал уже по третьему кругу. Матрасы валялись в углу ужасающей темной кучей, белье на единственной кровати было перевернуто особенно тщательно, подушка и вовсе была выпотрошена. Между опрокинутыми стульями в позе эмбриона лежал мертвый Шипр – удивляться этому у Гарина уже не было сил.

– Чего так напрягся, студент? – бодро произнес Камень. – Не майся, покойные были не очень великолепными людьми. А старенький – тот вообще, считай, с семьдесят девятого года взаймы живет.

– Уже не живет, – механически возразил Олег.

– Ну, вот и ништяк, – заключил уголовник. – Помогай искать. В соседней каюте еще. Хотя я там уже смотрел... но все-таки свежим взглядом попробуй.

– А что искать-то?

– Что-нибудь странное.

Гарин ожидал услышать более развернутое пояснение, но Камень счел это не обязательным.

– Конкретнее можно? – не выдержав, спросил Олег.

– Нет. Сам толком не знаю. Ищи, говорю, все, что не похоже на самовар или на тапочки.

– Или на акваланг.

– Совершенно верно, – без тени улыбки ответил Камень.

– А-а, так вот оно что, – разочарованно протянул Гарин. – Ну да, конечно... Я все думаю – что это за человек в служебном вертолете, откуда он взялся, почему в наручниках... За трофеями прибыл? Вернее, за хабаром, как тут говорят. Да?

– В наручниках – и за хабаром? Не вижу логики, – спокойно заметил Камень, продолжая обшаривать раскиданное по полу тряпье. – Ты очень некстати присел мне на уши со своей моралью. Хуже времени просто не найти. Если Пух с братвой вернется сюда раньше, чем мы найдем его сами, то нам будет настолько плохо, что даже больно подумать.

– Да уж это конечно! – воскликнул Гарин. – Какого черта ты меня впутываешь?

– Знал бы ты, студент, кто кого впутал на самом деле, – молчал

бы в тряпку.

Это было сказано настолько искренне, что Олег опешил и даже почти устыдился.

– Немного терпения, – продолжал уголовник, – и ты все узнаешь. Но сейчас не время, так что просто ищи. И, кстати, нож. Принес?

Камень приготовился аккуратно взяться за рукоятку, но увидел чистое лезвие и слегка вздернул брови. Кажется, он хотел что-то сказать по этому поводу, но передумал и сказал другое:

– Все, здесь его точно нет. Пух взял с собой, не рискнул оставить.– Да о чем речь-то? – раздраженно спросил Гарин.

– Увидишь, студент, все увидишь сам. О том, что мы поднимались на баркас, – молчок, ясно? Вообще рот не разевай, прикинься немым. А что, это идея! Я серьезно: мычать сможешь? Убедительно так и солидно. Молчи и мычи. Нет, лучше даже не мычи... – Камень остановился посреди рубки и потер лоб. – Все равно не прокатит, вот в чем беда. Если уж вонючий Шипр с ходу нас вычислил, то Пуха тем более не обмануть... Ладно. Идем до лесопилки, там какие-то новые склады неподалеку. Разберемся.

– Камень... – растерянно проронил Олег. – Ты кто вообще такой?

Уголовник спрятал нож и, толкнув дверь, вышел на палубу.

– Двинули, студент, – твердо сказал ом.

Глава четвертая

У Пуха, как у любого человека, была какая-то биография и до Зоны, но кличку свою он получил именно здесь, причем не сразу, а после знакомства с самой безобидной местной мерзостью – собственно с пухом. Жгучая висячая плесень оставила такой след на темени бандита, после которого даже записному гуманисту один путь – в подонки. Обычно ожоги проходят, и довольно скоро, но этого человека угораздило попасть под плесень перед самым выбросом, когда образование напитывается ядовитыми соками и набирает полную силу. Возможно, у Пуха не было выбора, а возможно, просто не хватило опыта – это неизвестно. Все свидетели того случая давно лежали в земле, и только метка на голове бандита напоминала о его болезненном крещении Зоной. Его волосы спереди от челки до макушки были неестественно белыми, словно он решил осветлить их перекисью и забыл вовремя смыть. Кроме того, они поредели и заметно истончились, превратившись в натуральный пух цыпленка-альбиноса. Каждое дуновение заставляло их послушно ложиться по ветру, высвечивая нездоровую ярко-розовую кожу. Ожог пришелся как раз на зону выпадения волос, поэтому издали Пух выглядел обычным лысым мужиком, кряжистым и сутулым.

Пух сидел верхом на поваленной бочке и умиротворенно дымил трубочкой. В Зоне это можно было принять за чудачество, если не знать, что трубка – хороший способ «добить» любой окурок, не роняя авторитета. Однако сейчас это было просто привычкой, и дела у банды, судя по всему, шли неплохо. Двое подручных главаря щеголяли в новых кожаных плащах и со свежими «Гадюками», которые, как казалось, ни разу еще не попадали ни в дождь, ни в грязь. На основании этих беглых наблюдений Гарин решил, что в трубке у Пуха не чинарики от «Ватры», а что-то приличное, какой-нибудь «Ларсен». Видимо, недавно был крупный завоз с Большой Земли, и банда не упустила случая «прикинуться как на витрину». Особого внимания заслуживала обувь. У всех троих были одинаковые черные ботинки из толстой кожи. От пятки до края высокого голенища были выжжены крупные буквы, которые складывались в слово «Diesel».

– Дизель, – сказал Олег и остановился.

– Что с тобой? – Камень взял его за локоть, чтобы удержать от падения. – Студент, ты чего? Эй... Олег?..

– Я... – ответил тот, глядя прямо перед собой и ничего не видя.

– Ну?

– Дизель, – механически повторил Гарин.

– Что «Дизель»?! – искренне встревожился Камень.

– Чумовые шузы. – Олег, как манекен, поднял несгибающуюся руку с вытянутым указательным пальцем. – Новая коллекция. Я такие же на осень купить собирался. После зарплаты, в следующую пятницу.

– Б-блин! – раздраженно бросил уголовник. – Опять погнал, пингвин недоделанный! Когда же я от тебя избавлюсь? Заглохни, слышь? И руку опусти! Стремно это, пальцем в людей тыкать.

Пух поглядывал на них уже несколько минут, с тех самых пор, как они показались из-за холма. Чем ближе они подходили к складу, нелепому строению из необрезных досок, обитых кровельным железом, тем пристальнее Пух наблюдал за гостями, хотя внешне по-прежнему никак на них не реагировал.

– Пошли, не стой! – Камень подтолкнул Олега в спину. – И постарайся собраться. Здесь легко, как на баркасе, не будет.

– А что, на баркасе было легко? – ужаснулся Гарин.– Можно подумать, ты там перетрудился, – резонно заметил Камень.

Они молча прошли еще несколько метров до бочки. Пух все так же смотрел на них, потягивая трубку. Двое его товарищей, у которых понтов было поменьше, разглядывали пришельцев более придирчиво и, не стесняясь, поглаживали свои автоматы.

– Привет добрым людям, – произнес Камень, в верной пропорции сочетав достоинство и учтивость.

– Хороший день, – благостно ответствовал главарь.

Гарин некстати вспомнил, что именно так здоровались люди светлого будущего из какой-то книги, которую он сдуру взял с собой на дачу однажды подростком. Лето выдалось дождливое, а книжка была только одна – пришлось домучить ее до конца. В детстве Олег любил чтение, но после той книги начал с этим постепенно завязывать и в итоге пошел учиться на программиста, о чем до сих пор не жалел. Это краткое воспоминание, хоть и было на удивление неуместным, промелькнуло в сознании как положено: от начала и до конца. В отличие от предыдущего, когда Гарин сначала прочел слово «Дизель» на ботинках и уже потом вспомнил про случай с Пухом, который эти ботинки носил. Хотя «вспомнил» – тоже неправильное определение... Однако Гарин знал об ожоге еще до того, как рассмотрел, что там у бандита с головой. Какой-то дурацкий флешбэк, уже не первый с момента попадания в Зону. Все это не столько пугало Олега, сколько злило, потому что не давало ему ничего, кроме сомнений в собственной психике. Перед ним на бочке сидел Пух – куражистый, но довольно мелкий Деятель с небольшой бригадой отморозков. Про Пуха Гарин мог бы рассказать десяток разных историй, но все же... этого человека он совершенно точно видел впервые.

Олег приветственно взмахнул рукой и бегло оглядел густую траву вокруг бочки – Пух не мог расстаться со своим дробовиком, даже если ему предложили бы взамен какой-нибудь прототип новейшей винтовки. Но оружия на земле не было.

– Я Камень, – весомо объявил уголовник.

– Камень? – Пух озадаченно помолчал и вдруг хлопнул себя по лбу. – Камень! – радостно повторил он. – Давно тебя жду, уже беспокоиться начал.

– Задержался в пути, были причины.

– Ну, живой, здоровый и все-таки дошел, это самое главное. Да-а... – главарь потер ладони. – Вот и свиделись наконец-то, Камень!

Из сарая донесся глухой стон, прерванный ударом под дых.

– Пардон, я на минутку. – Пух наклонился влево, подхватил из-за бочки дробовик и направился к хибаре.

«Он левша, как я мог это забыть?» – обругал себя Олег.

– Гиря, Конь, развлеките гостей пока, – бросил Пух своим приятелям.

– Привет, – кивнул им Гарин. – Можете не развлекать, нам и так весело.

Быки переглянулись в попытке осмыслить реплику.

– Это что, наезд? – процедил один из них.

– Ты нам не указывай, что делать, – предупредил второй, вскидывая «Гадюку».

– Пацаны, все в порядке! – вступился Камень. – Клиент в шоке. Меньше суток в Зоне, а впечатлений уже на три жизни хапнул.

– А, турбизнес?

– Типа того, – цинично осклабился уголовник.

– И сколько сейчас полупроводники заколачивают? – спросил

первый бандит.

– Почему «полупроводники»? – не понял Олег.

– В школе надо было не бухать, а физику учить, – наставительно

произнес второй.

– Полупроводник – потому, что только в одну сторону, – пояснил его товарищ.

Парни в плащах дружно заржали, и Камень, воспользовавшись

моментом, отвел Гарина в сторону.

– Просил же тебя побыть глухонемым, – прошипел он. – Это так трудно, студент? Зачем ты мне проблем добавляешь?

– С Пухом проблем не будет, – заявил Олег. – Хотя, конечно, все зависит от цели твоего визита.

– Ну-ка, ну-ка... – протянул Камень, глядя на Гарина как-то по-новому. – Что тебе известно про Пуха?

– Какая разница? – холодно осведомился Гарин.– Не тупи, студент! Олег ненадолго задумался.

– Когда решишь тут свои вопросы, поможешь мне добраться до Янова. Годится? Одному мне вряд ли осилить этот путь.

Камень улыбнулся и покачал головой:

– Какие гарантии? В смысле это ты должен сказать: «Какие гарантии, дяденька?» – Последнюю фразу он издевательски про-п и шал.

Олег сделал вид, что ему безразлично.

– Дашь слово вора или как оно у вас там называется? Камень лишь тихо рассмеялся.

– Дойдем до исследовательского поста, и дальше вали на все четыре стороны, – настойчиво продолжал Гарин. – Если будут спрашивать, отвечу, что мы с тобой расстались еще в лесу, перед баркасом.

Олег покосился на бандитов – те увлеклись беседой и не обращали на него внимания.

– Ну, мы договорились? – серьезно спросил Гарин.

– Ладно, обещаю, – проговорил Камень.

– И без «ладно», пожалуйста.

– Я доведу тебя до Янова, – теряя терпение, сказал уголовник. – До самого поста доведу. Если оба не сгинем по дороге.

– В сарае должны быть еще трое, – без всякого перехода сообщил Олег.

– Значит, всего у Пуха семь человек?

– Было восемь. Но-о... Винт пару месяцев назад нарвался на кровососов.

– Откуда ты это знаешь? – прищурился собеседник. – Два месяца назад ты протирал штаны в Институте и бегал за бутербродами для айтишников.

Олег прижал ладонь к груди:

– Без понятия, Камень! Но это точно. Так же, как и то, что Пух – левша. И еще учти, что он никогда не промахивается.

– Из этой-то пукалки? – усомнился Камень.

– Из нее. И стреляет так быстро, что ахнуть не успеешь. Как будто он в прошлой жизни был ковбоем.

– Дуэли – не мой метод.

– Это я уже заметил, – неодобрительно произнес Гарин. – Но мы же теперь партнеры?

Уголовник взглянул на Олега еще раз, вновь удивляясь странным и, главное, быстрым метаморфозам, на глазах превращавших городского слюнтяя во что-то дельное.

– Приз за волю к победе уже, считай, твой, – буркнул Камень. – Остался пустяк: дожить до финиша.

Вернувшийся из сарая Пух раскурил трубку и собрался оседлать насиженную бочку, но что-то его остановило.

– Ну и что за дело у тебя, уважаемый? – обратился он к Камню. – Говорят, предъяву мне от братвы несешь? Что, мол, живу неправильно, что законы все позабыл. Так, нет?

– Я к тебе не с претензиями пришел, а с интересной темой.

– Вот как... – Пух отчего-то растерялся. – А как же сходняк на Большой Земле? Меня разве не обсуждали?

– Сходняк был, воры о тебе говорили и постанову приняли – напомнить Пуху по-братски, что в общак от него иногда должно что-то падать. Но я не за этим в вашу дыру лез. Хочешь знать мое мнение – вообще забей на братву. Тут не воля и не тюрьма, тут третий мир, и законы в нем другие, новые.

Пуху определенно нравился этот разговор, но что-то продолжало его тревожить.

– Дыба! – крикнул он в сторону склада.

Из хибары мгновенно показался двухметровый детина с сияющим бритым черепом и окладистой поповской бородой. Амбал был раздет по пояс, и на мощном торсе блестели капельки пота, словно его оторвали от штанги.

– Послушай, Дыба, хороших людей, – заявил Пух. – Я-то, дурак, ждал от Камня черной метки, а они вон с добром явились. Какие молодцы.

Дыба бессмысленно повращал глазами – неизвестно, владел ли он вообще человеческой речью.

– Или, может, врут наши источники? – не унимался Пух. Гигант издал лишь утробный смешок, что, видимо, означало: «меня трудно обмануть, особенно когда я так потею» Двое других бандитов почуяли напряжение шефа и на всякий случай разошлись в стороны, заняв удобные огневые позиции.

– Продолжай, Камень, – поддержал главарь. – Не с предъявой, говоришь, пришел, а с выгодным дельцем? Что же за дельце, любопытствую.

– Есть человек, который хочет у тебя кое-что купить, – сказал уголовник. – Я только посредник. Но имею все полномочия.

– Он, что ли, человек этот? – Пух брезгливо показал трубкой на Гарина.

– Нет, заказчик не в том чине, чтобы по Зоне самолично лазать, – усмехнулся Камень и что-то быстро показал на пальцах.

Олег не успел заметить жеста, но, судя по реакции Пуха, это была сумма.

– В евро? – уточнил главарь.

– Не борзей, в долларах. Что тоже совсем неплохо, согласись.

– Трудно спорить. И что его интересует? Какой артефакт может столько стоить?

– Догадайся сам.

– Ты пришел за «венцом», – закивал Пух. – Во как, брат, – вновь обратился он к Дыбе, – ждали беды, а дождались бабла.

– Но сначала я должен проверить и убедиться, – сказал Камень, которому все меньше нравились эти разговоры Пуха со своим безмолвным подручным.

– Так это... «Венец» на баркасе. Зачем мне его с собой таскать?

– А зачем оставлять его кому ни попадя? – тем же тоном произнес Камень. – «Венец» у тебя. И если ты хочешь его продать, то мне придется его осмотреть.

Пух вздернул брови, но возражать не стал, лишь перекинул ружье в левую руку.

– Пошли, – сказал он всем сразу и первым двинулся к сараю. Оттуда снова донесся какой-то всхлип, но уже совсем слабый,

будто предсмертный – так Олегу показалось. И, зайдя внутрь, он обнаружил, что не ошибся.

Двое бандитов, остававшихся все это время в хибаре, мучили кого-то третьего, а точнее, уже добивали. Орудием пытки служила железная бочка из-под солярки. Пыльный бетонный пол вокруг нее был

залит водой и, не исключено, кровью – в радиусе нескольких метров все смешалось в черную грязь.

– Простые средства бывают действенней сложных, – пафосно прокомментировал Пух. – Дело не в угрозе смерти. Нехватка кислорода вызывает панику. Страх, а не боль, развязывает язык.

Глядя на жертву допроса, Гарин решил, что Пух, вероятно, прав. Хотя относительно пыток у Олега было собственное мнение, непонятно откуда взявшееся, но определенно связанное с ботинками «Дизель» и возникшее как раз в тот момент, когда Олег эти ботинки увидел на бандитах.

Так или иначе, мужчина на полу был измотан и сломлен. Все тайны, которыми он мог владеть, очевидно, стали достоянием банды. Хотя было совершенно неясно, чего от него добивались и какие секреты он мог скрывать. На вид ему можно было дать за пятьдесят. На груди у него была наколота церковь с тремя куполами, на левой руке клинок, а на правой – сисястая баба. Кроме этих рисунков по телу было разбросано еще множество мелких. Все они были сделаны довольно коряво и давно выцвели.

– Любить и жаловать этого уркагана уже поздновато, но ради приличия все-таки его представлю. – Пух выдержал значительную паузу и сказал: – Это Камень собственной персоной.

Олег невольно повернулся к своему попутчику. Тот, кто вел его сюда от самого вертолета, тоже не был аристократом, но рядом со сплошь татуированным мужиком он выглядел как топ-менеджер «Майкрософт».

– Это Камень, – повторил Пух, ткнув пальцем в измочаленного человека. – А вы – два клоуна из рваного шапито.

За то время, которое они провели на складе, бандиты перегруппировались и окружили Олега и его спутника с четырех сторон. Дыба заткнул своим могучим телом единственный выход. Вторая дверь была плотно заколочена досками, а окон в сарае и вовсе не наблюдалось. У Гарина застучало в висках: дело оборачивалось наихудшим образом. Словно не понимая, что происходит, лже-Камень подчеркнуто медленно снял с плеча автомат и положил на пол.

– Предложение остается в силе, – спокойно сказал он. – Для этого я и пришел в Зону.– Давай, давай, лепи, – со смехом отозвался Пух.

– Если ты сам не лепишь насчет того, что у тебя настоящий «венец», а не подделка, ты должен быть в курсе, что этот артефакт активируется не у каждого, а очень избирательно.

– Ну, дальше? – Главарь посерьезнел, ему стало любопытно, к чему клонит гость.

– Теперь прикинь, чего мне стоило притащить в Зону эксперта из Института Альтернативных Исследований.

– Ты? Меня?! – Гарин задохнулся от возмущения и сделал шаг назад.

– Тебя, а то кого же.

– Меня никто не тащил, мы упали на вертолете! – воскликнул Олег.

– Да не падали мы, младший научный сотрудник Олег Гарин. Накануне притопили в болоте хлам с авиакладбища, а поутру нас высадили рядом, после того, как ты отключился от маленькой инъекции.

– Тихо! – прикрикнул Пух. – Мне ваши разборки до лампочки. Лучше скажи, этот мутный фраер действительно умеет пользоваться «венцом»?

– Не умеет, но он может опознать артефакт, этого мне достаточно.

– По-моему, ты мне мозги крутишь, – с сомнением произнес главарь.

– Слушай, уважаемый, ты масштаб этой операции представляешь? Человек, заказавший «венец», мог бы всю Зону залить – хоть медом, хоть напалмом. Но ему нужен только артефакт. Подлинный, а не подделка. И, конечно, в исправном состоянии.

– Сдается мне, что я недооцениваю стоимость этой хреновины...

– Вот, уже похоже на деловой разговор! Обсудим окончательную сумму? Но сначала все-таки проверим.

– И что, в кривых руках твоего друга «венец» уже включался?

– Показывай, не тормози. Тут делов-то на пару минут. Потом кончаем уркагана, – лже-Камень показал на татуированного, – и уходим к вам на базу. Водки попьем и про цену покалякаем.

– Ладно, фраерюги... – сдался Пух. – Ты, – сказал он Олегу, – ствол бросай. Ножи с гранатами и прочую требуху – все вытаски-

вай. И чтобы никаких сюрпризов, понял? Порубим в капусту без базара.

Гарин покорно вывернул карманы. Делить события на рациональные и бредовые у него уже не было сил. Спутник добровольно последовал его примеру и сложил оружие на полу.

– Конь, доставай! – распорядился главарь.

Тот скинул длинный плащ, под которым оказался маленький детский рюкзак, сплющенный в блин.

– Нормальное бабло ты на горбу таскал! – подал голос Гиря. – Не надорвался, братуха?

Другие бандиты нестройно загоготали, только исполинский Дыба по-прежнему был серьезен и молчалив.

– Парни, возьмите-ка этих деятелей на мушку, – распорядился Пух. – Цельтесь прямо в головы, и если что не так – валите сразу, не ждите приказов.

Решив, что усиливать меры безопасности дальше некуда, он передал артефакт Олегу. Гарин принял «венец» подрагивающими руками и осмотрел его со всех сторон.

Артефакт получил свое название не случайно: это было неровное кольцо, более всего похожее на сросшийся по кругу узловатый корень. Ни точек соединения, ни ответвлений, ни тем более шипов – кольцо было монолитным и гладким, хотя и не полированным. Твердое и темное, почти черное, с неярким глубоким отблеском, шедшим словно изнутри, оно весило граммов триста или около того. «Венец» имел спорное происхождение – возможно, органическое, а возможно, и минеральное. Некоторые фантазеры предполагали, что оно минеральное и органическое одновременно. Впрочем, Гарин занимался в Институте тем, что писал бесконечный апдейт к программе распознавания. К самим артефактам его допускали крайне редко, и насчет его способности провести авторитетную экспертизу лже-Камень бесстыдно врал. Однако, учитывая обстоятельства, Олегу пришлось включиться в эту игру, уж очень не впечатлял вид настоящего Камня, скрючившегося возле бочки с водой.

– Чего уставился, надевай, – сказал Пух.

Гарин вдруг сообразил, что артефакт связан со словом «венец» не только формой, но и функцией.

– Напяливай уже! – приказал главарь.– Проведи экспертизу, – поддакнул спутник, слегка при этом кивнув.

– Только не нужно думать, что если ты объявишь мой «венец» фальшивым или неисправным, то я его тут же выкину неподалеку от склада или продам за пакетик леденцов, – торопливо предупредил Пух. – Вот уж хер!

Могли он знать, что это станет его последней фразой...

Тот, кто раньше называл себя Камнем, резко присел на одной ноге – как будто бы упал – и развернулся на сто восемьдесят градусов, сбив Олега подсечкой. Прежде чем мужчина завершил оборот, в руках у него появились два маленьких пистолета. Еще один молниеносный круг – и банда Пуха ушла в историю. Даже Дыба, которого, как казалось, не проймешь и паровым молотом, поймал пулю в глаз и тихо упокоился в высокой траве снаружи за дверью сарая. Шесть человек было – и не стало.

Поднявшись, лже-Камень подошел к татуированному урке и...

Трупов стало семь.

Гарин за эти семь выстрелов успел, по сути, только упасть. Он так и лежал на спине, бережно прижимая к груди «венец», когда спутник уже вернулся к нему и подал руку.

– Испугался? – Это было сказано так просто  и  так по-человечески, что Олег бесхитростно ответил:

– Ага.

– Вставай, нужно уходить.

– Это было... – ошалело начал Гарин.

– Большое везение, – перебил его мужчина, – что эти уроды сами выстроились в стандартную тренинговую композицию. Убрать их оказалось не труднее, чем сыграть гамму.

– Чего?.. – брякнул еще не пришедший в себя Гарин.

– Моторные рефлексы. Автоматизм, студент. – Он осекся и снова протянул руку. – Миша. Михаил. Столяров. Ладно, все-таки Миша, я не возражаю.

Олег в ужасе покачал головой:

– Что ты творишь?.. Миша...

– Думаю, это не последнее, что тебе придется пережить в Зоне, так что побереги нервы, еще пригодятся. Очнись, пора уходить.

Михаил мягко отобрал у Гарина «венец» и уложил его в тот же детский рюкзак, в котором артефакт носили бандиты. Затем он сноровисто обыскал трупы – получилась целая куча железа, и «Гадюки» пришлось бросить, зато запас пистолетных обойм пополнился изрядно, да и несколько полных рожков для «Калашникова» не были лишними.

– Какой у тебя размер? – неожиданно спросил Михаил, пнув пятку бандита, лежавшего ближе всех.

– Какая разница? Зачем?.. Нет!

– Да. Переобувайся живо, ты же хотел такие ботинки?

– Но не с трупа же!

– А что такое? Типа грех? Или брезгуешь?

– И то,и другое.

– Отлично. – Столяров с раздражением посмотрел в потолок. – Мой напарник – брезгливый богомолец. Лучше и пожелать нельзя.

– Я тебе не напарник, – четко выговорил Олег.

– Вспомни, как ты в своих штиблетах по лесу чапал. Два шага – и ноги мокрые. А идти нам с тобой далеко.

– Я не напарник тебе, ясно? – повторил Гарин. – Сколько народу ты убил? И кто ты вообще такой?

– Не время для допросов, коллега, – отрезал Михаил.

В мозгу у Гарина вновь стрельнуло какое-то пронзительное, но невнятное воспоминание, похожее скорее на ощущение, чем на мысль.

– Какой я тебе коллега?! – вспылил он. – Твои коллеги...

– Что, «в овраге лошадь доедают»? – Столяров улыбнулся. – Нет, Олег. Исключительно пирожки с яблоками в буфете на втором этаже. Хотя с вишней вкуснее, не правда ли? Но поэтому их и разбирают в первую очередь. А просить Тамарочку оставить несколько штук на вечер – без толку, у нее память плохая. В отличие от задницы. Задница у Тамарочки – хай класс.

– Не знаю, не щупал, – отстраненно ответил Гарин. – И вообще я люблю с грибами... Что все это значит?

– Коллеги мы, я же сказал. Ты программист, а я оперативник из департамента собственной безопасности. Но работаем мы в одном месте.– Я тебя никогда раньше не видел.

– Ты и не должен был. Наша служба и опасна, и трудна, – пожал плечами Михаил. – Пусть и в отдельно взятом институте. Но все-таки трудна, а временами – реально опасна.

Он собирался добавить что-то еще, но в сарае внезапно взвыли зуммеры – сразу несколько штук, в том числе и у Михаила в кармане. Оглядевшись, Гарин понял, что это пищат все КПК в помещении.

– Ну вот, дотянули до выброса, – раздосадованно сказал Столяров. – Куда теперь? Склад нас защитит?

– Нет, нужно капитальное укрытие или глубокая пещера. Эта халупа не спасет.

– Да вроде она жестью обита?

– Мертвому припарка, – отрезал Олег.

– Хорошо, вспоминаем подходящее место... Слушай, мы много километров отмахали, но это первое более-менее серьезное строение из всего, что нам попадалось. – Михаил топнул ногой, и его озарило: – Пол забетонирован! Здесь должен быть оборудован подвал. Нужно найти люк.

Столяров метнулся в дальний угол, потом в другой. Гарин смотрел на пего с сомнением, ему не верилось, что в Зоне кто-то станет возводить общественно доступное убежище. Сарай был пуст, лишь у глухой стены темнели два верстака, которые вряд ли кто-нибудь использовал по прямому назначению. Почему эту хибару назвали складом и что здесь планировалось хранить в лучшие времена – бог знает, однако постройка была относительно свежей, снаружи еще лежали недогнившие опилки.

– Что ты стоишь, как истукан? – крикнул Столяров.

– Я думаю, Миша.

– О чем,если не секрет?

– О том, куда бы сейчас ломанулся Пух со товарищи, будь они живы. Баркас – это должно быть надежно, но к нему не успеть. Лесопилка ближе, хотя не факт, что гам можно укрыться. Не помню...

– Что ты сказал?!

– Я не помню, можно ли переждать выброс на лесопи... – Гарин прикусил губу. – Не обращай внимания, со мной это уже не впервые. Просто пытаюсь рассуждать.

Хор тонких сирен продолжал занудно пиликать, спокойным рассуждениям это не способствовало.

– Так... так... Мы подходили к складу, справа снова показался край бывшего водохранилища. Оно тут близко, или я уже совсем запутался?

– Близко, – подтвердил Столяров. – Там что-то вроде заводи,

похоже на водосброс.

– Вот! – Олег выставил указательный палеи. – Водосброс – это большая труба. В ней целая банда поместится. Но не сегодня, конечно. Только надо будет гранат покидать, – добавил он скороговоркой. – Неизвестно, сколько там тварей приютилось, могли со всей округи сбежаться. Выброс-то они лучше любого прибора чуют.

Небо темнело на глазах. Тучи слетались голодными коршунами, с каждой секундой погружая окрестности во мрак. Вверху что-то загрохотало без всякого намека на дождь. Потом ударило снова и долгим гулом раскатилось по округе. За лесом сверкнула первая зарница, но не с электрическим голубым отливом, а тревожно-красная. Будто заражаясь от нее смертельной болезнью, небо стало румяниться.

Индикаторы выли без остановки.

Гарин и Столяров неслись к впадине береговой линии, придерживая перегруженные трофеями рюкзаки, чтобы те не отбили спину. Рюкзаки все равно долбили в позвоночник, автоматы спереди стучали в грудную клетку, но все это было не важно. Сейчас Олег мог думать лишь о том, чтобы догадка о водосбросе не превратилась в пшик, чтобы на месте трубы не оказался обычный затон, кишащий мелкой насекомой мразью, которой очень скоро придет хана. И еще он радовался тому, что послушался циничного опера и разул покойника. Высокие ботинки были на удивление мягкими и удобными. Его собственная обувь при таком неистовом беге давно бы слетела, Олег напоролся бы на ветку или острый камень, захромал, потерял скорость и тогда точно не успел бы...

– В трубу! Ныряй! – заорал рядом Столяров. Приказав здравому смыслу заткнуться, Гарин сиганул с откоса и закатился в бетонное жерло. Следом влетел Михаил, больно ударил его полбу чем-то металлическим, извинился, выматерился и, схватив за воротник, поволок дальше по трубе, прочь от открытого входа. Несколько секунд они исступленно ползли в черную глубину сухого водозабора – помогая и мешая друг другу одновременно. Вскоре в тоннеле наметился плавный изгиб, и это открытие было настолько радостным, что преумножило силы, вернее, помогло быстрее потратить их остатки.