Текст книги "Операция "Золотой Будда". Книга третья"

Автор книги: Олег Уланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава седьмая

Неожиданное предложение

Оставшуюся половину дня Умелов провел в обществе Бенджамина Смолла. Полученной от него информации было так много и настолько она была интересна, что Олег мечтал как можно скорее вернуться в Филадельфию, чтобы законспектировать все услышанное и в спокойной обстановке проанализировать полученный материал.

Сидя в кресле зала вылетов в аэропорту «Ла Гардиа», Умелов снова и снова прокручивал в голове весь разговор с Бенджамином Смоллом, чтобы не забыть никаких деталей. Рядом в соседнем кресле сидел чем-то расстроенный Иван Андреевич.

– Иван Андреевич, что-то случилось? – поинтересовался Умелов.

– Нет, не обращайте на меня внимания, – растерянно ответил тот.

Тут до Олега вдруг дошло, почему его будущий тесть был таким разбитым. Он же так и не увидел сегодня ту, ради которой прилетел в Нью-Йорк. Иван Андреевич наверняка рассчитывал на то, что встреча со Смоллом состоится в его квартире, где будет и Лара. Но, как известно, слежка агентов ФБР спутала первоначальные планы.

«Надо его чем-то отвлечь», – подумал Умелов.

Вдруг его неожиданно осенило.

– Иван Андреевич! – воскликнул Олег. – Мы же костюм для свадьбы должны были мне выбрать! Маша очень расстроится, если мы этого не сделаем.

Корн посмотрел на Олега и, кивнув, встал с кресла.

– Я пойду поменяю билеты, а вы пока сообщите ей, что мы задержимся.

– Хорошо.

Олег тоже поднялся и направился в зону, где располагались телефонные автоматы. Нащупав в кармане куртки несколько монет, Умелов подошел к ближайшему телефону-автомату, накрытому алюминиевым козырьком, снял трубку и опустил в приемник четыре квотера.

Услышав любимый голос, Олег непроизвольно расплылся в улыбке:

– Привет, солнышко! Ты по нам еще не соскучилась?

– Нет. Я уже начинаю ужин готовить к вашему приезду. Так что вы там ничего на ходу не хватайте.

– Я как раз и звоню, чтобы сказать, что мы очень рассчитываем на домашний ужин. Только мы немного задержимся – буквально на пару часов.

Олег слышал, как Мэри недовольно выдохнула.

– Опять проблемы?

– Если честно, мы не успели купить мне свадебный костюм. Сейчас твой отец меняет наши билеты на более поздний рейс, и мы быстренько съездим в какой-нибудь торговый центр Квинса, где могут продаваться мужские костюмы.

– Ну ладно ты, – явно недовольным тоном произнесла Мэри, – но как мог забыть об этом папа?

«Потому что у него сорвалась встреча, ради которой он и прилетел в Нью-Йорк», – чуть не вырвалось из уст Умелова.

– Не знаю, – соврал он вслух.

– Ладно. Только, пожалуйста, выбирай костюм светлого тона, – уже обычным голосом произнесла Мэри.

– Обязательно. Все – люблю, целую. До встречи.

Олег прикрыл глаза, представив свою любимую, и уже хотел повесить трубку на аппарат, как вдруг услышал фразу, произнесенную на русском языке:

– Золото Ямаситы – это большая тайна.

Не успел Олег повернуться, чтобы посмотреть на человека, произнесшего эти слова, как прозвучала следующая фраза, заставившая его застыть.

– Пожалуйста, не поворачивайтесь и делайте вид, что продолжаете говорить по телефону. В этом зале есть агенты ФБР, которые висят у вас на хвосте.

Слушая короткие гудки в телефонной трубке, Умелов сделал вид, что продолжает говорить, и тихо обратился к незнакомцу:

– Кто вы?

– Мы – те, кто ищет золото Ямаситы.

– Что вам нужно от меня?

– Я не могу вам этого сказать. Меня лишь уполномочили вам сообщить, что в ближайшее время вы получите информацию, где будет озвучено наше предложение. Пожалуйста, сразу уничтожьте носитель, на котором оно будет записано.

– И когда же это произойдет?

– Подождите несколько секунд, я сейчас узнаю.

Олег, прижав трубку к уху, натянуто улыбался, исправно делая вид, что слушает Мэри.

– Я жду, – примерно через минуту обратился к незнакомцу Умелов.

Ответа не последовало.

– Вы здесь? – снова спросил Олег.

Незнакомец по-прежнему молчал.

Повесив трубку и стараясь не делать резких движений, Умелов развернулся к соседнему телефону-автомату. Там никого не было. Быстро пробежав взглядом по залу вылетов, Олег пытался вычислить таинственного незнакомца, но внутренний индикатор молчал. У ряда кресел, где они только что сидели, стоял Иван Андреевич и махал рукой Умелову.

– Олег, у нас вылет через два двадцать. Времени очень мало, поэтому, пожалуйста, давайте поторопимся.

– Вы знаете, куда надо ехать? – спросил Умелов.

– Сейчас возьмем такси, и нас довезут куда надо.

Умелов кивнул головой и быстро отправился на выход следом за отцом Мэри. Перед выходом он еще раз обернулся, пытаясь вычислить незнакомца. Но все было безрезультатно.

* * *

Объяснив таксисту, что им нужен был недорогой свадебный салон недалеко от аэропорта, Иван Андреевич повернулся к сидевшему рядом Олегу:

– Как там Машенька? Все нормально?

– Да. Готовит для нас ужин.

Корн улыбнулся и, посмотрев на часы, обратился к водителю:

– Пожалуйста, у нас очень мало времени.

– Не волнуйтесь, мистер, я знаю, куда вас отвезти. Это в пяти кварталах от аэропорта. Там есть крупный торговый центр. На третьем этаже есть свадебный салон.

– Благодарю вас, – кивнул ему Иван Андреевич и, успокоившись, откинулся на кожаное сиденье.

Остаток пути до торгового центра он молчал, отрешенно глядя в окно со своей стороны.

Торговый центр оказался огромным многоуровневым супермаркетом, где на первом этаже располагались кафе, ресторанчики и кредитные офисы банков, а остальные семь этажей занимали многочисленные магазинчики и бутики.

Найдя нужный отдел, Олег с Иваном Андреевичем сразу же очутились в круговороте свадебной атмосферы. В салоне, на удивление, было многолюдно. Продавцы-консультанты буквально порхали между кабинками для переодевания и залом, в котором висели костюмы, рубашки и платья.

– Чем могу вам помочь? – наконец обратилась к вошедшим мужчинам девушка в белой блузке.

– Нам надо выбрать костюм для свадебной церемонии, – ответил Иван Андреевич.

– Вы отец невесты?

– Да, но костюм нужен не мне, а жениху, – с этими словами он знаком показал на Умелова.

– Какой тон вы предпочитаете? – обратилась девушка к Олегу.

Умелов напрягся, переводя в уме английскую фразу. Заметив это, Иван Андреевич перевел:

– Она спросила: какой тон вы предпочитаете?

– Мария хочет, чтобы костюм был светлым.

Услышав ответ, девушка заулыбалась. Попросив Олега пройти в одну из кабинок и смерив его взглядом, она ушла выбирать костюмы для жениха по нужному цвету и размеру.

Сняв куртку и свитер, Умелов остался в одних джинсах и трикотажной майке. Принеся несколько вещей, девушка поочередно передала их Олегу.

Через несколько минут Иван Андреевич заглянул к Олегу в кабинку. Оглядев Умелова с ног до головы, он произнес:

– Олег, вы тут пока выбирайте, а я пойду Машеньке позвоню.

– Идите, идите. Я сам тут разберусь.

Приступив к примерке, Олег медленно поворачивался перед зеркалом, придирчиво разглядывая очередную обновку. Неожиданно из-под боковой перегородки, где располагалась соседняя кабинка, вылетел белый конверт. Быстро нагнувшись, Умелов поднял его. На нем была всего одна надпись: For Mr. Umelov.

Олег поднес ухо к перегородке, из-под которой вылетело это послание, и, стукнув по ней костяшками пальцев, тихо спросил:

– Вы здесь?

Ответа не последовало.

Продолжая прислушиваться, Умелов понял, что в соседней кабинке никого не было. Олег хотел сразу же посмотреть содержимое конверта, но голос девушки-консультанта, подошедшей к примерочной с вопросом «Все ли в порядке?», остановил его.

Умелов решил прочитать послание позже, когда будет совершенно один.

* * *

«Боинг-737-300» быстро набрал высоту. Умелов расстегнул ремень безопасности и, высунув голову в проход, посмотрел, свободен ли туалет.

– Я пойду, умоюсь, – на всякий случай сообщил он Ивану Андреевичу.

Отодвинув тонкую дверцу туалетной комнаты, Олег шагнул в маленькое узкое помещение. Закрывшись, он нетерпеливо достал конверт и, поднеся его к лампе, просмотрел на свет. Ничего там не разглядев, он осторожно надорвал краешек и вынул вчетверо сложенный лист бумаги. Послание было написано по-русски. В нем говорилось следующее:

«Мистер Умелов! Мы следим за Вашими поисками утерянных ценностей генерала Ямаситы. У Нас есть основание полагать, что Вы – именно тот человек, который сможет найти их. Мы знаем, что на Курильских островах находятся тайные хранилища, в которых спрятаны исчезнувшие ценности. Мы знаем также, что одно из этих мест находится на Онекотане. И Мы знаем, что Вам тоже известно это место. Само золото Нас не интересует. Но среди этих ценностей должны находиться старинные предметы, которые мы ищем. В связи с этим Мы делаем Вам ПРЕДЛОЖЕНИЕ: Если Вы найдете и передадите то, что Нас интересует, Вы станете очень богатым человеком. Но в случае, если об этом ПРЕДЛОЖЕНИИ станет известно кому-либо еще, тогда Вы станете очень несчастным человеком, потому что Вы можете потерять людей, которые Вам сейчас очень дороги. Даем Вам на принятие решения несколько дней. Если Вы принимаете Наше ПРЕДЛОЖЕНИЕ, то Наш человек сообщит Вам, о каких старинных предметах идет речь. Наш человек также сообщит Вам сумму, которую Мы Вам выплатим, если эти реликвии будут вновь обретены Нами.

P.S. Не забудьте уничтожить это письмо. Помните, что судьба близких Вам людей в Ваших руках».

Умелов еще раз перечитал текст. Сложив вчетверо лист бумаги, он убрал его в конверт и посмотрел на тонкое отверстие унитаза. Было ясно, что здесь у него явно не получится уничтожить письмо. Убрав конверт обратно в карман, он нагнулся над раковиной, открыл воду и несколько раз плеснул себе водой в лицо. Посмотрев на свое отражение в зеркале, висящем на стене, Олег обратился к своему отражению:

– Чем дальше в лес, тем толще партизаны…

Вернувшись на свое место, он аккуратно присел в кресло, стараясь не разбудить дремавшего рядом Ивана Андреевича.

Прошло всего четырнадцать часов с того момента, как он сегодня утром, поцеловав Мэри, вышел вместе с ее отцом из дома. Сейчас ему казалось, что прошла уже целая вечность. От новой информации и событий, произошедших за день, голова шла кругом. Откинувшись на высокую спинку, он закрыл глаза, пытаясь осмыслить все это.

На размышления у Олега был всего час. Именно столько длился перелет из Нью-Йорка в Филадельфию.

* * *

Он знал, что слишком большой объем информации мешает сосредоточиться, поэтому решил четко определить для себя, что на данный момент для него было важнее: то, что он узнал от Бенджамина Смолла, или странное предложение, сделанное в такой же странной форме.

Напрашивался вывод, что вопрос с таинственным незнакомцем был более важен. Расставив для себя приоритеты, Олег сосредоточился на предложении, которое было сформулировано в письме, лежащем в его кармане.

Первым приходило на ум соображение, что таким образом ЦРУ пыталось снова вступить с ним в контакт. Смущало только то, что в письме говорилось о неких реликвиях, а не о золоте. То, что ЦРУ было известно, что на Онекотане находится японское золото, это было неоспоримым фактом. Но золото, которое тайно пытались вывезти с острова диверсанты, было в слитках. И наверняка в архивах ЦРУ хранится отчет о том, как выглядели эти слитки, данные об их маркировке и примерном весе. Но в письме незнакомцев говорится, что их не интересует золото как таковое.

«А кого собственно „их“? – вдруг подумал Олег, вспомнив, что в письме все местоимения были написаны с заглавной буквы. – Странно. Может, это масонский стиль изложения? Хотя при чем здесь масоны?»

Конечно, можно было предположить, что это не ЦРУ, а кто-то третий. Ведь месяц назад в Японии Умелов тоже не мог предположить, что за этим золотом кроме всех прочих охотится и якудза.

«Кто же эти таинственные люди или организация?» – напряженно думал Олег, глядя в свое отражение в стекле иллюминатора.

Не найдя никакого ответа, Умелов решил попробовать пойти от обратного. То есть от цели, которую преследовали эти незнакомцы. Он напряг память, чтобы вспомнить, что в письме было сказано насчет утерянных реликвий, но так и не смог вспомнить чего-то конкретного.

Оставалось ждать, когда эти люди опять выйдут с ним на контакт и сообщат, что именно они хотят найти. Возможно, тогда и получится найти ответ на вопрос, кто стоит за всем этим.

«Но для этого нужно принять их условия, – продолжал рассуждать Умелов. – И если я не приму их условий, они вряд ли оставят меня в покое. Уж если они открыто сообщили мне о своих намерениях, то должны были просчитать, что я как журналист не успокоюсь и буду тянуть за эту ниточку до тех пор, пока не получу ответ, кто стоит за всем этим. Значит, они уверены, что я приму их предложение. Интересно, почему у них есть такая уверенность?»

– Что-то случилось? – вопрос Ивана Андреевича вывел Умелова из размышлений.

– Нет, все нормально.

– Олег, я же вижу, что вы очень напряжены.

– Иван Андреевич, прошу вас, не беспокойтесь, пожалуйста. Я просто стараюсь осмыслить информацию, которую получил сегодня от Бенджамина Смолла.

– Вы считаете, что все сказанное Смоллом является правдой?

– Да.

– Но ведь он вам не показал ни одного документа, не упомянул ни одного источника, откуда он взял все это. А что если он просто все выдумал?

– В таком случае обо мне можно судить точно так же, потому что я никогда не назвал бы другому человеку своих источников.

Иван Андреевич пожал плечами, не найдя аргументов для того, чтобы возразить Олегу.

Умелов подвинулся к нему ближе и вполголоса попросил:

– Пожалуйста, никому не рассказывайте о том, что вы сегодня услышали от мистера Смолла. Это может навредить вашей карьере.

Мистер Корн строго посмотрел на Умелова и после короткой паузы произнес:

– Я не настолько глуп, чтобы не понимать этого.

– Извините меня, Иван Андреевич.

– Ничего, – уже более мягким тоном ответил Корн.

Зажегшееся над проходом табло известило пассажиров о том, что самолет начал снижение и всем следует пристегнуть ремни безопасности.

* * *

Весь вечер во время семейного ужина Умелов не переставал думать о том, что узнал за прошедший день. Даже знаки внимания Мэри не могли надолго отвлечь его от этих мыслей.

Видя перемены в настроении Олега, Мэри решила специально не расспрашивать его о результатах поездки. Ее отец тоже в этот вечер был не особо разговорчивым. После ужина все трое обменялись дежурными фразами и, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по своим комнатам.

Умелов, оставшись в одиночестве, сел за письменный стол, достал несколько листов бумаги и приготовился писать. Он собирался сделать конспект на основе той информации, которую получил сегодня от Бенджамина Смолла. Тут он вспомнил про письмо со странным предложением. Олег достал его из кармана, еще раз перечитал, после чего изорвал его на мелкие кусочки. Собрав их в карман, он потихоньку прошел в туалетную комнату и смыл обрывки бумаги в канализацию. Вернувшись в гостевую комнату, он закрыл дверь на защелку и приступил к работе.

Для начала он подписал каждый лист, чтобы можно было классифицировать всю информацию. Получилось три темы. На первом листе было написано: «Факты, относящиеся к экспроприации золота и ценностей Японией в Юго-Восточной Азии». На другом: «Факты, относящиеся к перемещению золота и ценностей из Юго-Восточной Азии в Японию». На третьем листе он написал: «Факты, относящиеся к появлению и использованию золота и ценностей в послевоенное время».

Положив перед собой первый листок, он стал вспоминать и записывать информацию Смолла о том, как экспроприировалось золото в обозначенном регионе и как потом эти ценности переправлялись в Манилу. По словам американского публициста, процесс ограбления населения был не спонтанным актом мародерства, а целенаправленной, хорошо спланированной операцией. И за всем этим стояла императорская семья во главе с младшим братом тогдашнего императора Японии, принцем Чичибу. По утверждению Бенджамина Смола, в Японии была создана тайная организация под названием «Золотая лилия», во главе которой встал этот самый принц Чичибу. Кроме самих принцев и князей в этой организации числились многие видные военачальники, члены кабинета министров и главари якудза. Поскольку Умелову самому пришлось недавно столкнуться с японским преступным кланом «Ямагути гуми», эта информация, полученная от Смолла, выглядела очень правдоподобной.

Влиятельных членов и главарей преступного сообщества Японии массово выпускали в то военное время из тюрем, чтобы с их помощью наладить процесс изъятия золота на оккупированных территориях. Видимо, существовали некие договоренности, по которым золото и другие ценности не присваивались самими якудза, а передавались уполномоченным членам «Золотой лилии». Взамен этого преступные кланы на оккупированных территориях получали все возможности для осуществления своих преступных замыслов. Во всех странах региона начала процветать торговля опиумом и контрабанда, открывались многочисленные игорные заведения и публичные дома. Смолл сказал, что одних только «женщин для отдыха» (так японцы называли женщин, насильно вовлеченных в проституцию) было около полумиллиона. И то, что «Золотая лилия» не смогла забрать силой у населения, изымалось через наркотики, «военные деньги» или проституток.

Была еще одна интересная деталь, которую для себя отметил Умелов. По утверждению американского публициста, большинство золотых предметов перед отправкой в Манилу переплавлялось в слитки. Самым крупным центром по переработке золотых изделий в слитки был малайзийский город Ипох. Умелов очень хорошо запомнил это название.

Записав все это в первый конспект, он поставил рядом с названием этого города восклицательный знак, а в скобках оставил для себя пометку о том, что нужно найти этот город в географическом атласе.

Олег понимал, что золото переплавлялось в слитки не просто так. Во-первых, его так проще было учитывать, а во-вторых, его так проще было хранить и транспортировать. Но не все золотые изделия подвергались подобной переработке. Были золотые изделия, которые японцы не трогали. В основном это относилось к предметам, изъятым из буддийских монастырей региона, или к предметам искусства, стоимость которых превышала стоимость золота, из которого они были сделаны.

Олег вдруг понял, что полученная им ранее информация о том, что японцы оставляли предметы культа в их первозданном виде согласно существующей договоренности с Германией относительно сохранности религиозных артефактов, получила новое подтверждение. Записав эту мысль, Олег обвел ее и рядом приписал: «Аненербе!!!»

Встав из-за стола, он походил по комнате, чтобы размять ноги и спину. При этом не прекращал прокручивать в уме факты, полученные от Смолла.

Вернувшись к столу, он прочитал написанное и продолжил работу. Он записал слово, которое показалось ему ключевым: «методичность». Относилось оно к тому, как действовали захватчики. Даже после набегов и грабежей монгольских орд у уцелевшего населения еще оставалось припрятанное золото и ценности. Но после японцев, которые действовали с маниакальной методичностью, не оставалось почти ничего. Причем, как сказал Смолл, в рамках организации «Золотая лилия» были созданы специальные подразделения, которые специализировались на определенных группах населения. Если одно подразделение занималось только банкирами и крупными клиентами этих же банков, то отъемом золота у старейшин родовых союзов занималось уже другое подразделение. По жестокости их даже не с кем было сравнить. Японцы не гнушались ни пытками, ни изнасилованиями несовершеннолетних, ни публичными казнями старейшин родов перед своими соплеменниками…

Умелов закрыв глаза, представил себе несколько картинок из этого ужасного прошлого. Неожиданно вспомнился Саппоро, где они недавно были с Мэри.

Цивилизованная страна, культурные и учтивые люди. Но факт оставался фактом: и современные японцы, и их потомки, орудовавшие в Юго-Восточной Азии в середине прошлого века, были представителями одной и той же нации.

Еще раз перечитав свои записи, Умелов решил пометить (чтобы не забыть потом), как маркировались золотые слитки, которые переплавлялись в Ипохе.

Припомнив, что ему рассказывал Смолл, Олег нарисовал на листке стилизованный золотой слиток и, направив на него маленькие стрелочки, поставил соответствующие надписи. Рядом с одной из стрелок он написал слово: «иероглифы», рядом с другой стрелкой – фразу: «звездочки, означающие чистоту слитка». Рядом с третьей стрелкой было написано: «латинские буквы – страна происхождения золота».

После этого он удовлетворенно просмотрел исписанные листы, убрал их в папку и, потянувшись, произнес вслух:

– На сегодня хватит. Остальное допишу завтра.

Встав из-за стола, он выключил свет в комнате и, прислушавшись к звукам в доме, лег в кровать.