Текст книги "Операция "Золотой Будда". Книга третья"

Автор книги: Олег Уланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Часть седьмая. Сантии

Глава первая

Филиппинское заточение

В филиппинской тюрьме «Нью-Билид», расположенной на окраине Манилы, содержалось около двадцати тысяч человек. Построена она была более полувека назад. Как и в большинстве тюрем мира, плотность заселения камер здесь была превышена почти в два раза, поэтому говорить о каких-то минимальных удобствах просто не приходилось.

С момента своего заточения Умелов уже знал об обычаях и нравах филиппинской тюрьмы практически все. Здесь, так же как и на русской зоне, не жаловали насильников. И если такой арестант попадал в камеру, где сидели люди, имеющие за своими плечами «правильные» статьи, то с ним обычно делали то же самое, что тот когда-то сделал со своей жертвой. К заключенным, которые входили в какие-нибудь преступные группировки, и тем, кто попал сюда по обвинению в убийстве, было особое отношение. Одних побаивались, других уважали.

Умелов оказался в числе последних. Ведь ему инкриминировали суровую статью: убийство в джунглях провинции Бенгет восьми человек. Причем убиты были не обычные филиппинцы, а этнические японцы, которые входили в один из кланов якудза. Поэтому в «Нью-Билиде» Олег сразу же стал уважаемым человеком.

Если в российских зонах во главе арестантской пирамиды стояли воры в законе или их смотрящие, то в филиппинских тюрьмах эту функцию выполняли люди, носящие странное название «мэр». Причем мэром мог стать абсолютно любой арестант. Главное, чтобы этот человек был сильным и мог постоять не только за себя, но и в случае необходимости подчинить своей воле других арестантов.

За четыре месяца своего заточения Олег сбросил не меньше десяти килограммов. И это было немудрено, поскольку основным рационом питания в тюрьме были овощной суп без мяса, а на второе – небольшая плошка риса или шпината. Но чаще всего вместо риса арестантам давали рубленые листья местного растения, называвшегося в простонародье кангконг (Олег уже знал от своих сокамерников, что в филиппинских деревнях этими листьями в основном кормили домашних свиней).

Каждый день к Умелову приезжали следователь и адвокат, и он по нескольку часов давал показания.

Олег был уверен: все, что случилось с ним после того, как он доставил Мэри в госпиталь Багио, было провокацией со стороны американцев. Несмотря на возражения Умелова, служащие госпиталя связались с местным отделением полиции. И с этой минуты все стало развиваться так, как предупреждал Мальцев. Сначала офицер филиппинской полиции опросил Умелова. Потом он связался со своим начальством и сообщил, что раненая является гражданкой Соединенных Штатов Америки. Затем появился представитель посольства США, якобы случайно оказавшийся в Багио, после чего полицейские нашли в джунглях труппы японцев.

В первые дни своего ареста Олег надеялся, что все образуется и его отпустят. Но время шло, а обвинение так и не снимали. И лишь спустя месяц филиппинский адвокат Умелова сообщил ему, что Мэри вывезли на территорию США, чтобы сделать ей срочную операцию.

Теперь Олегу стало понятно, что его содержание в этой тюрьме было своеобразным элементом давления на него. Причем это давление исходило от местной резиденции ЦРУ, которое работало под прикрытием посольства США в Маниле.

Зато за эти четыре месяца заточения Олег смог переосмыслить многие вещи, которые на первый взгляд казались ему очевидными.

Вспоминая слова Мальцева о просьбе Воронцова, Олег начинал понимать всю глубину той игры, в которую он был втянут. То, что казалось очевидным, вдруг приобрело совсем иные очертания. Он уже полностью отдавал себе отчет, что игра шла гораздо сложнее, чем ему казалось поначалу. И даже если очень грубо разложить по полкам, кто сейчас был завязан на этой теме, то выходило, что он, Олег Умелов, и есть главная фигура в этой сложной операции.

Это осознание своей ведущей роли давало ему моральное право проявить инициативу и сыграть свою партию так, чтобы эта сложная операции в итоге завершилась успешно.

Глядя на своих сокамерников, он иногда переставал слышать их голоса и, закрыв глаза, полностью уходил в свой внутренний мир. И тогда в голове калейдоскопом мелькали годы службы на пограничной заставе и все последующие события, которые крепко привязали его жизнь к пограничным войскам и органам контрразведки. Именно в одну из таких минут он подумал, что все в жизни происходит не случайно. И если бы его распределили в военкомате не в пограничные войска, а куда-то в другое место, то он никогда бы не стал тем, кем он стал сейчас.

Олег был уверен, что он родился под светлой звездой. Он уже не мог себе представить, что его судьба могла бы быть связана не с войсками КГБ, в которых началась его взрослая жизнь, а с чем-то другим, пусть таким же достойным.

Именно в такие минуты, он как никогда остро чувствовал свою связь с далекой Родиной. И в памяти сразу всплывали слова Игоря Мальцева: «Что бы ни случилось, мы тебя никогда не оставим одного».

* * *

Следователь показал на металлический стул, привинченный к полу.

– Сеньор Умелов, садитесь.

Присев на указное место, Олег растер свои запястья, минуту назад скованные металлическими наручниками.

– Итак, вы не передумали изменить свои показания? – спросил следователь и подвинул ближе к краю стола свой диктофон.

– Нет, – коротко ответил Умелов.

– Значит, вы по-прежнему утверждаете, что не знаете, кто убил восемь человек в джунглях провинции Бенгет?

– Да. Не знаю.

– Сеньор Умелов, у нас есть показания Вито Гомеса, который был вашим помощником. В этих показаниях сеньор Гомес говорит, что вы уехали из Багио спасать свою жену, которую захватили японские якудза, в час дня. При этом вы поручили сеньору Гомесу удерживать в салоне машины одного из похитителей. Вы вернулись в Багио, через четыре часа на угнанном автомобиле, в салоне которого лежала ваша тяжелораненая жена. После этого вы велели отпустить человека, которого удерживал сеньор Гомес. Аналогичные показания дал и Арсенио Батиста. Если вы не убивали людей в джунглях, то кто это сделал? Ответьте.

Умелов перевел взгляд на адвоката, сидевшего за маленьким столом в углу помещения. Тот сделал утвердительный знак головой, означавший, что надо сказать. Олег устало кивнул в ответ и начал пересказывать следователю то, что уже не раз говорил ему на допросах:

– Когда я приехал на угнанном автомобиле к тому месту, где начиналась лесная тропа, я сразу пошел в джунгли. На лесной тропе я заметил несколько человек. Все они уже были мертвы. Поднявшись вверх по склону, я обнаружил свою раненую жену. Она лежала около большого камня. Я взял ее на руки и понес к машине.

– То есть вы не трогали похитителей и они все были мертвы к вашему появлению. Так? – уточнил следователь.

– Именно так, – утвердительно кивнул головой Умелов.

– Тогда как вы объясните мне тот факт, что на клюшке для гольфа, которую мы нашли на тропе, были ваши отпечатки пальцев, а на металлической головке клюшки была найдена запекшаяся кровь. И эта кровь принадлежала человеку, который сделал себе харакири. Кстати, его тело лежало неподалеку.

Умелов задумался, соображая, что ответить. Адвокат, видя колебания своего подзащитного, обратился к следователю:

– Сеньор следователь, мне нужно пообщаться со своим подзащитным. Я думаю, что смогу его убедить говорить правду.

Следователь с недовольным видом отключил диктофон, убрал его в карман и направился к выходу. Возле двери он обернулся.

– У вас есть на это пять минут, – сухо проговорил он, – и не вздумайте что-нибудь передать заключенному. Кабинет находится под наблюдением.

С этими словами мужчина вышел из помещения. Оставшись наедине со своим подзащитным, адвокат внимательно посмотрел на Олега.

– Сеньор Умелов, вы должны сказать мне правду. Иначе я не смогу вам помочь.

– Я не могу этого сделать.

– Я знал, что вы мне ответите именно так.

Оглянувшись на стены кабинета, адвокат сложил ладони в трубочку и, приложив их к губам, почти шепотом произнес:

– Ко мне обратились уважаемые люди и просили передать вам кое-что.

Умелов напрягся, вслушиваясь в каждое слово.

– Вы знаете человека по фамилии Хромов? – продолжил адвокат, не убирая рук ото рта.

Олег еле заметно кивнул.

– Этот Хромов передает вам привет от Валерия Петровича.

Умелов снова еле заметно кивнул головой, давая понять, что все прекрасно расслышал. Адвокат опустил руки и уже обычным тоном произнес:

– Если эта информация вам как-то поможет, то считайте, что я не зря получил деньги за вашу защиту.

Быстро прокрутив в голове слова адвоката, Умелов уже знал, что ему нужно делать дальше. Когда в кабинет вернулся следователь, Олег сразу сделал ход конем.

– Я хочу сделать важное заявление, – выпрямившись, заявил он, – обстоятельства этого дела имеют прямое отношение к интересам Соединенных Штатов Америки. Пожалуйста, свяжитесь с американским посольством и сообщите им, что у меня для них есть важная информация.

Следователь удивленно посмотрел сначала на Умелова, затем на его адвоката и, пожав плечами, встал из-за стола.

– Что ж, как вам будет угодно. Я сейчас же проинформирую свое начальство о вашем заявлении.

* * *

Сэмюэль Хьюстон находился в приподнятом настроении. Еще бы! Наконец-то русский журналист сломался и сам попросил о встрече. Теперь, полагал Хьюстон, из этого русского Пинкертона можно будет вытянуть массу важной информации.

Естественно, что все четыре месяца Умелов был под неусыпным оком ЦРУ. Американский агент, действующий под прикрытием сотрудника тюрьмы «Нью-Билид», постоянно передавал в посольство информацию о русском журналисте. Был момент, когда Хьюстон уже хотел начать операцию по внедрению в окружение Умелова своего человека, который смог бы войти к нему в доверие. Но, видимо, невыносимые условия пребывания в переполненной камере сделали свое дело, и Умелов сам попросил о встрече.

«Интересно, что он мне сейчас скажет?» – думал Хьюстон, сидя в салоне посольской машины, ехавшей в администрацию тюрьмы «Нью-Билид».

Хьюстон рассчитывал увидеть раздавленного и сломленного человека, но вид Умелова его несколько обескуражил. Несмотря на то что русский журналист осунулся и похудел, в его взгляде чувствовались твердость и решительность.

– Добрый день, мистер Умелов, – начал Хьюстон, – вы хотели нам что-то сообщить?

– Да. Но прежде чем я вам отвечу, убедитесь, что этот кабинет не прослушивается администрацией тюрьмы. Иначе то, что я сейчас вам скажу, может уйти на сторону. А ваше начальство из Лэнгли вряд ли вам скажет за это спасибо.

Хьюстон быстро вышел из кабинета. Вернувшись через пару минут, он продолжил:

– Теперь вас никто не услышит, кроме меня и вот этого диктофона, – Сэмюэль положил на стол записывающее устройство, – так что вы нам хотели сообщить?

Глядя прямо в глаза Хьюстону, Умелов сдержанно произнес:

– Господин Хьюстон, прошу вас не обижаться на меня, но вы не та фигура, для которой предназначена эта информация. Поймите меня правильно, что через вас я могу только подать сигнал вашему руководству о готовности к сотрудничеству по той теме, которая интересует ваших руководителей. И я знаю, что вы все равно сами не примете решения, поскольку ваших полномочий недостаточно.

Хьюстон недовольно нахмурил брови, задетый хотя и деликатным, но таким колким и точным резюме русского журналиста.

– Говорите. Я сегодня же отправлю вашу запись в Лэнгли.

– Передайте вашему руководству, что я могу достать с Онекотана то, что вы давно ищете. Я знаю, где это находится, и знаю, как это можно достать.

Хьюстон напряженно слушал Умелова. Тот же спокойно продолжал:

– Я готов это сделать немедленно, но взамен я требую одного. Моя жена и ее отец должны беспрепятственно покинуть Америку до начала операции.

Олег замолчал, внимательно глядя на цэрэушника. Тот продолжал о чем-то напряженно думать.

– Это все? – наконец ответил Хьюстон.

– Нет, не все. Передайте своему руководству, что я согласен на условия, которые мне выдвинули.

– Какие условия? – переспросил Хьюстон.

– Это знают только те, кто мне их выдвинул, когда я был в декабре в Филадельфии. Умелов имел в виду странное предложение, связанное с золотыми пластинами.

Он был уверен, что люди, вышедшие на него тогда, каким-то образом были связаны с ЦРУ. Хьюстон не стал ни о чем переспрашивать.

«Возможно, с Умеловым выходил на контакт кто-то из ФБР, когда они „вели“ его в Филадельфии», – подумал он и вслух продолжил:

– Хорошо. Я сегодня же передам ваше предложение своему руководству. Как только придет ответ, я вас извещу.

Умелов встал со стула.

– Постарайтесь это сделать быстрее, чтобы у меня не было соблазна передумать.

Хьюстон улыбнулся.

– Мы ценим тех, кто делает нам шаг навстречу. Я уже договорился с начальником тюрьмы. С сегодняшнего дня вас переведут в двухместную камеру с кондиционером и телевизором. Так что ожидание нашего ответа будет для вас не столь утомительным.

* * *

Ответ пришел даже быстрее, чем ожидал Олег. И маховик, запущенный им, завертелся в нужную сторону. Буквально сразу же следователь нашел в деле русского журналиста обстоятельства, которые свидетельствовали о том, что он физически не мог осуществить стрельбу в японцев. Обвинение в угоне тоже рассыпалось, поскольку владелец автомобиля оказался гражданином США и вдруг вспомнил, что сам отдал свою машину Умелову, чтобы тот мог съездить за раненой женой.

Выйдя из тюрьмы, Олег всей своей грудью ощутил пьянящий воздух свободы. Но его «новые американские друзья», дежурившие у ворот, сразу же пригласили его пройти в служебную машину. Таким образом, выйдя из одной тюрьмы, Умелов тут же попал в другую – посольство США в Маниле.

Там с Умеловым началась серьезная работа. Первым делом его проверили на детекторе лжи. Так и не сумев выявить серьезных отклонений в показаниях полиграфа, специалисты дали свой вердикт: он говорит правду.

Далее с Олегом начал работать Хьюстон, которому было поручено отработать все детали операции по изъятию золота с Онекотана. Предложение Умелова приняли в Лэнгли, и теперь от Хьюстона требовалось пошагово согласовать с русским журналистом все его дальнейшие действия.

– Итак. Как вы планируете попасть на остров? – начал детально прорабатывать план Умелова Хьюстон.

– На японской рыболовецкой шхуне.

– И где вы ее возьмете? – в голосе американца слышался сарказм.

– В Японии, – уверенно ответил Олег, – я ее обменяю на компромат, который у меня есть.

Поймав недоуменный взгляд Хьюстона, Умелов решил подробно рассказать о событиях, которые произошли с ним в Саппоро осенью прошлого года. Именно тогда в руки Олега попало письмо, в котором содержался компромат на главаря хоккайдского филиала самого могущественного клана якудза «Ямагути гуми».

– Значит, здесь на Филиппинах якудза хотели заполучить у вас это письмо с компроматом на их главаря и для этого похитили вашу жену? – подытожил Хьюстон, выслушав рассказ Умелова.

Олег утвердительно кивнул.

– А если вы, передав письмо, вместо рыболовецкой шхуны получите от них пулю в лоб? Вы такой вариант не просчитывали? Ведь из-за вас погибли их люди.

– Я не буду сам с ними встречаться. У меня есть человек, который все устроит.

– И кто же он? – поинтересовался Хьюстон.

– Сергей Хромов. Это мой давний и надежный друг. Нас связывает дружба со службы в погранвойсках. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю. У нас в России даже после многих лет расставания пограничники встречаются каждый год на 28 мая. Так что он для меня как брат. А сейчас он крупный предприниматель во Владивостоке. Он имеет совместный бизнес в Японии с кланом «Ямагути гуми». Его кличка Хром. Вы можете это сами проверить по своим каналам.

Хьюстон быстро записал услышанную информацию в свой блокнот. Олег тем временем продолжал:

– Ацуо Таканиси имеет с Хромом общие дела, связанные с контрабандой подержанных машин из Японии в Россию. Если я возьму в долю Хрома, то он выступит гарантом в этой сделке.

Хьюстон откинулся в своем кресле.

– Интересный расклад вырисовывается. Допустим, все получится и японцы пойдут на размен с вашим Хромом. Но как вы сами в таком случае попадете на борт этой шхуны?

– Так же, как и ваши люди. На американской военно-морской базе в Йокосуке, – спокойно ответил Олег.

– Я вижу, вы все хорошо продумали, мистер Умелов.

«Вы даже не представляете, насколько хорошо», – про себя парировал Олег американцу, но ответил так, как того требовал момент:

– Стараюсь.

– Ну что же, мистер Умелов, ваш план вполне реализуем, за исключением одной детали, – американец встал с кресла и пересел на краешек своего стола перед Умеловым.

– Какой детали?

– Как вы собираетесь действовать на острове под носом у пограничников? Ведь сама наземная фаза операции займет не менее двух, а то и трех недель!

Олег улыбнулся цэрэушнику.

– Нам никто не помешает. Я вам гарантирую.

– А как же пограничная застава?

– К моменту нашего прибытия на остров там не будет пограничников. Заставу с этого года уже расформировали.

Хьюстон внимательно посмотрел на Умелова.

– Откуда вам это известно?

– Не забывайте, что в прошлом году я был на острове в составе экспедиции и кое-что успел узнать. И потом, я когда-то сам служил на этой заставе. Так что точно знаю, что застава уже расформирована.

– Не темните. Скажите, что вам известно, – прищурился Хьюстон, снова пересев в свое кресло.

– Во-первых, когда я в последний раз был на Онекотане, то случайно подслушал разговор прапорщика с командиром заставы, в котором они обсуждали план мероприятий по вывозу личного состава и имущества. Во-вторых, я разговаривал с молодым пограничником, который обмолвился, что на следующий год он будет заканчивать службу уже в другом месте. В-третьих, я заходил в угольный склад и видел, что нового завоза угля не было, а это могло означать только одно: на заставе не собирались топить котлы целый год. Ну и наконец четвертое. Я украл письмо одного из пограничников из комнаты дежурного, в котором прочитал, что весну этот пограничник собирался встретить на новом месте службы, так как уже пришел приказ о расформировании заставы.

Закончив свой монолог, Олег выжидающе посмотрел на Хьюстона. Тот расплылся в широкой улыбке.

– Ну, если это так, господин Умелов, то считайте, что одобрение на операцию уже получено.

– А как выполняются условия с вашей стороны? – жестко осадил его Олег.

– Не беспокойтесь, ваша жена поправилась, и ей передали вашу просьбу. Насколько нам известно, она уже приступила к сборам, чтобы вылететь в Россию вместе со своим отцом.

– Спасибо за информацию, – искренне произнес Олег.

– Давайте-ка я сварю кофе, – по-дружески предложил Хьюстон, – и мы вместе подумаем, как нам включить в игру вашего друга Сергея Хромова.

С этими словами Хьюстон направился к кофе-машине в углу его кабинета.

* * *

Пока Хьюстон делал кофе, Умелов мысленно ушел в себя, размышляя о событиях, которые с ним произошли за последние несколько дней.

Олег очень ждал какого-то знака от своих. И когда адвокат шепнул Умелову, что Сергей Хромов передает ему привет от Валерия Петровича, Олег сразу понял ВСЕ. Уж если крупный преступный авторитет, коим являлся Сергей Хромов, связал свое имя с именем генерал-лейтенанта Воронцова, который руководил всей этой операцией, это могло означать только одно: Сергей Хромов пошел на сотрудничество с российской контрразведкой.

Олег не знал, какие доводы и аргументы заставили Хромова пойти на этот шаг, но он точно знал другое: на Хрома можно было положиться. Связав в уме все эти факты, Умелов понял, что таким образом из Центра ему дали вектор, в направлении которого он должен был действовать. И Олег начал завершающую фазу своей игры с американской разведкой…

Хьюстон посмотрел на задумчивого Умелова.

– Что-то не так?

Олег очнулся от своих раздумий и, взглянув на американца, постарался все свести к своим переживаниям.

– А вдруг он откажет? – с наигранной неуверенностью в голосе произнес Умелов.

Он сидел перед телефоном в кабинете посольства США и изображал сомнение, хотя был на сто процентов уверен, что Хром сейчас находится дома и уже давно ждет его звонка.

Хьюстон подвинул телефонный аппарат ближе к Олегу.

– Ну, смелее.

Умелов на память набрал домашний номер Хрома. Трубку сняла его гражданская жена. Олег сразу узнал этот хриплый женский голос.

– Алло.

– Добрый день. Мне Сергей нужен.

– А кто это? – в трубке было слышно, как невидимая собеседница выпустила дым изо рта.

– Умелов Олег.

– А-а, фартовый? – по ответу дамы было понятно, что она уже была наслышана о приключениях Умелова в Японии. – Сейчас позову.

Через мгновение в трубке прозвучал голос Хрома.

– Здорово, брателло!

– Привет.

– Какие проблемы на этот раз? Ты ведь просто так не позвонишь.

Хром сразу взял инициативу разговора в свои руки.

– Серега, тема одна есть, – начал Умелов.

– Слушаю. Что за тема?

– Помнишь, я тебе письмо с компроматом на нашего общего знакомого показывал?

– Ну?

– Короче. Я хочу ему передать это письмо через тебя.

– Опа!? – в голосе Хрома послышалось удивление. – Ну-ка, давай колись, что ты там опять придумал.

– Я тебе не могу это сказать по телефону. Нам надо встретиться. Могу сказать лишь одно. То, что я тебе предложу, будет в несколько раз круче того, чем ты сейчас занимаешься.

– Звучит обнадеживающе, – в трубке было слышно, как Хром усмехнулся.

– Я говорю серьезно. То, чем ты сейчас занимаешься, это детский лепет по сравнению с тем, что я тебе могу предложить.

– Ну все, все! Заинтриговал. Куда подъехать? В Москву?

– На Филиппины. Я сейчас здесь.

– Куда? – удивленно переспросил Хром.

– На Филиппины, в Манилу.

Хром присвистнул.

– Если бы мне это кто-то другой предложил, то я бы его послал. Но от тебя можно ждать чего угодно.

– Так ты прилетишь? – с надеждой спросил Умелов.

– Короче, делаем так. Я прилетаю и выслушиваю тебя. Если дело стоящее, то я в доле, а если ты мне фуфло зарядишь, то я забираю письмо с компроматом и отваливаю. Такой расклад устраивает?

Умелов посмотрел на Хьюстона, который, сидя напротив, слушал через наушники телефонный разговор. Американец утвердительно кивнул головой.

– Да, устраивает. Я остановился в отеле «Хайят» в номере четыреста сорок четыре. Запомнил? Три четверки.

– Запомнил. Ладно, скоро буду. И письмо не потеряй, – шуткой разрядил обстановку Хром.

– Все. До встречи, – Олег положил трубку и посмотрел на Хьюстона.

Американец был явно доволен проделанной работой. Но если бы он знал, что все, что сейчас произошло, было заранее срежиссировано пограничной контрразведкой, то у него было бы совсем другое настроение.

* * *

Олег переживал, что при встрече Хром как-то выдаст себя. Но русский авторитет прекрасно отыграл свою роль.

Был момент, когда Умелову показалось, что Хром действительно ничего не знает и все происходящее принимает за чистую монету. Но когда Хьюстон, присутствовавший на встрече, отвлекся, чтобы поднять упавшую ручку, Хром еле заметно подмигнул Олегу. Этого мгновения было достаточно для того, чтобы Умелов понял: все идет по намеченному плану.

Конечно, номер в отеле «Хайят» был под видеонаблюдением ЦРУ, но ни одна камера не смогла бы зафиксировать то, что мог увидеть человеческий глаз. Поэтому сотрудники, принимавшие видеосигнал в спецмашине, припаркованной на стоянке отеля «Хайят», тоже не ничего не заметили.

По легенде, которую придумали в ЦРУ, Хьюстон был деловым партнером Умелова. Именно он осуществлял финансирование всей операции. Поэтому, когда Хром заговорил о своей доле, в разговор вмешался Сэмюэль Хьюстон.

– Мистер Хромов, я предлагаю вам не процент от найденных ценностей на острове, а фиксированную сумму. Поверьте, что это лучший вариант. Ведь может так случиться, что вы ничего не найдете.

Хром, прищурившись, посмотрел на Хьюстона.

– И о какой сумме идет речь?

– Полмиллиона долларов.

Хром саркастично улыбнулся.

– Я не понял это че, разводка?

Хьюстон непонимающе посмотрел на русского бандита.

– Вас не устраивает сумма?

– Да я за такие деньги с тобой на одном поле срать не сяду, – Сергей был в своем амплуа.

Наблюдая за этим торгом, Умелов веселился от души, сохраняя при этом серьезное выражение лица.

– Сколько вы хотите?

– Десять. И причем наличными, – отрезал Хром.

– Вы с ума сошли! Это очень большие деньги, – Хьюстон постарался остудить пыл русского мафиози.

– Это всего лишь одна минута работы вашего печатного станка, – парировал Хром.

– Ну, хорошо, – через несколько секунд проговорил Хьюстон, – один миллион долларов.

– Тогда ни вашим, ни нашим. Три миллиона, – отрезал Хром.

В другой ситуации Умелов просто взорвался бы от смеха, видя, как ЦРУ предлагало деньги на финансирование операции российской контрразведки. Но в данном случае Олег сидел с непроницаемым лицом.

– Хорошо. Деньги получите сразу же на борту шхуны, как только закончите дело.

Хром, прищурившись, пристально посмотрел на него.

– Слышь, ты че тут лоха нашел? Деньги я должен получить до начала операции. Тридцать процентов сейчас, а семьдесят в Японии, после того как шхуна придет на вашу базу в Йокосуке.

Видя такой решительный настрой, Хьюстон решил не перегибать палку, ведь игра стоила свеч.

– Хорошо. Я подготовлю первый транш и сегодня же передам его вам.

– Вот это другое дело, – расплылся Хром в широкой улыбке.

Наблюдавший за этим спектаклем Олег с удовлетворением отметил, что Сергей Хромов справился со своей ролью на «отлично».