Текст книги "Операция "Золотой Будда". Книга третья"

Автор книги: Олег Уланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава вторая

Последний акт

Все шло так, как и было запланировано.

Вернувшись в Россию, Хром сразу же получил письмо с компроматом от Игоря Мальцева и немедленно вылетел с этой злополучной бумагой в Японию.

Ацуо Таканиси воспринял появление своего русского партнера с письмом, за которым он так охотился, как знак доброй воли. И поэтому просьба Хрома о компенсации в виде рыболовецкой шхуны была воспринята главарем клана как само собой разумеющийся ответный жест за оказанную услугу.

Не прошло и трех дней, как шхуна с опытным экипажем уже была готова к отплытию из порта Отару. Дав указание капитану идти курсом на американскую военно-морскую базу в Йокосуке, Хром вылетел из Саппоро в Токио, чтобы в условленном месте получить оставшуюся сумму.

Тем временем Умелов уже прибыл на американскую базу, где стал ожидать появления Хрома. Из-за прошлогодних событий, случившихся с Олегом на Хоккайдо, японские иммиграционные власти включили фамилию Умелова в «черный список». Поэтому американцам пришлось сделать Олегу дипломатические документы на чужое имя. Благодаря этим липовым бумагам Умелов беспрепятственно прошел иммиграционный контроль в аэропорту Страны восходящего солнца. У аэропорта его уже ждал служебный автомобиль посольства, на котором Олега доставили на базу. На ее территории он мог чувствовать себя в безопасности от посягательств иммиграционных властей Японии, поскольку тут действовали американские законы.

Буквально на следующий день Олегу стало известно, что на Онекотан вместе с ним отправится его старый знакомый Александр Гольц. Именно под этим именем Олег знал офицера из специального отряда «морских котиков» США.

Поскольку они уже встречались год назад во время экспедиции на Онекотан, Олег прекрасно понимал, что основную работу по подъему золота из затопленной галереи будет выполнять именно Гольц. Поэтому все технические вопросы подготовки этой операции Умелов стал решать с ним.

Гольц обстоятельно выспросил Умелова обо всем, что Олег мог знать об острове. Обсудив различные варианты, они пришли к единому мнению, что идеальным местом для высадки группы и выгрузки необходимого оборудования была бухта Немо. В качестве запасного варианта для высадки на случай сильного волнения моря со стороны Охотского моря они выбрали северный участок бухты Блакистон рядом с мысом Ягодный.

В подготовке к предстоящей экспедиции на Онекотан незаметно пролетели три дня. Когда шхуна пришла на военно-морскую базу в Йокосуке, все детали операции были окончательно утверждены, а необходимое оборудование для проведения подводных работ готово к погрузке на борт.

Хром в сопровождении Хьюстона появился на базе в назначенное время. Судя по довольному выражению его лица, русский авторитет уже получил все причитавшиеся ему деньги и теперь делал вид, что предстоящая экспедиция на Курильский остров – это всего лишь еще одно приключение в его и так перенасыщенной событиями жизни.

Проконтролировав погрузку на борт провизии и оборудования для подводных работ, Хьюстон собрал всех участников в специальном помещении штаба военно-морской базы, чтобы дать последние инструкции. Там Умелов узнал, что кроме Александра Гольца на остров должны были высадиться еще два человека. Судя по внешнему виду, это были действующие сотрудники одного из спецподразделений ЦРУ. Хьюстон представил их как Джека и Рэя.

Своим шестым чувством (которое Умелова никогда не подводило) он понял, что этой парочке было поручено выполнить функцию «чистильщиков» после того, как образцы золота будут доставлены на борт шхуны.

«Значит, мне и Хрому нужно будет успеть выйти из игры до того, как эти двое начнут исполнять свои функции», – подумал Олег, делая вид, что внимательно слушает Хьюстона.

Пройдя последний инструктаж, все участники операции отправились на борт шхуны.

* * *

Переход с военно-морской базы Йокосука до Онекотана занял почти пять суток. За это время Умелову ни разу не удалось оказаться с Хромом наедине. Крохотная каюта, разделенная на четыре спальных места, в которой постоянно кто-то находился, была не лучшим местом для приватного общения. Так что долгожданный разговор с Сергеем, во время которого Умелов рассчитывал получить от авторитета хоть какую-нибудь дополнительную информацию из Центра, пришлось отложить до острова.

А шхуна тем временем приближалась к конечной точке своего маршрута, хотя крепкий ветер и высокие волны сильно замедляли ее ход. Но как только на горизонте появилась южная оконечность Онекотана, шторм, изрядно потрепавший судно, неожиданно стих. И уже через пару часов Охотское море стало спокойным.

Еще в Йокосуке участниками операции было принято решение подойти к западному берегу Онекотана и встать на траверсе рейда Шестакова прямо напротив того места, где на берегу находилась пограничная застава. Этот рискованный маневр был предпринят для того, чтобы еще до высадки группы на Онекотане стало понятно: есть на острове пограничники или застава действительно уже расформирована. Если бы на острове все еще были пограничники, они сразу проявили бы себя, поскольку иностранная шхуна при таком маневре явно нарушала государственную границу России.

Глядя в мощные окуляры бинокля, Александр Гольц наблюдал за территорией заставы. Никакого движения на берегу не было видно. Территория пограничной заставы казалась безжизненной. Когда шхуна подошла к берегу на расстояние двух кабельтовых, все присутствующие на палубе смогли разглядеть, что окна здания заставы были закрыты листами железа, которые были крест-накрест заколочены досками.

Гольц повернулся к Умелову, который тоже пристально всматривался в береговую полосу.

– Остров чист, – сделал заключение американец, – будем готовиться к высадке.

* * *

Выгрузку в бухте Немо произвели быстро и слаженно. Даже Хром, сбросив с себя все бандитские понты, на равных таскал контейнеры и ящики от надувной лодки до склона сопки, где было оборудовано место для временного складирования оборудования и провизии. Спрятав лодку на берегу, все собрались у подножия сопки. Хром через спутниковый телефон вышел на связь с капитаном шхуны и дал ему команду отойти от острова в нейтральные воды, чтобы в безопасности ожидать дальнейших указаний.

Погрузив на себя часть тяжелой поклажи, Умелов повел за собой группу. Он всего лишь раз ходил этим маршрутом, но прекрасная зрительная память не подвела Олега, и через час подъема на крутой склон прибрежной сопки всем открылся завораживающий вид на вулкан Немо, у подножия которого раскинулось Черное озеро.

Зная особенности курильской растительности, Умелов повел людей единственно возможным маршрутом – по хребту сопки до северного склона вулкана. Сделав там получасовую остановку, группа начала трудный спуск со снаряжением по крутому склону южного берега озера к самой кромке воды. Тяжелее всего приходилось Хрому. Отсутствие постоянных физических нагрузок и наличие вредных привычек делали свое дело. Он буквально валился с ног.

– Слышь, Олежек. Давай перекур устроим, а то я сейчас прямо здесь кони двину, – еле переводя дух, прохрипел Хром.

Умелов остановился, тяжело дыша.

– Десять минут отдыха, – по-английски произнес Умелов, обращаясь к Джеку и Рэю, которые замыкали колонну.

Перекинувшись многозначительными взглядами, американцы остановились и сняли с плеч свою тяжелую ношу. Олег заметил, как Гольц криво усмехнулся, наблюдая за мучениями Хрома. Тот сидел на большом камне, тяжело дыша.

– Серега, – обратился Умелов к бывшему сослуживцу, – давай я у тебя что-нибудь возьму. Тебе сразу полегче станет.

Тот поднял на Умелова усталый взгляд и, шумно выдохнув, ответил:

– Ты че, за клоуна меня держишь?

Олег не понял, при чем тут клоун, но переспрашивать не стал. Выждав положенные десять минут, он показал знаком, что надо двигаться дальше.

Через два часа изнурительного передвижения по каменистому берегу Черного озера они подошли к нужному месту.

* * *

Расчистив склон от побегов молодого кустарника, участники операции наконец увидели вход в затопленную галерею, который был завален камнями. Оценив объем работ, Умелов решил распределить роли среди всех участников. Для того чтобы работа не останавливалась, он предложил работать по парам: Гольц – с Олегом, а Джек – естественно, с Рэем. Сергею Хромову Олег предложил заняться обустройством лагеря и приготовлением пищи.

Хром не стал спорить с Умеловым, лишь недовольно усмехнулся:

– Вот попал! Никак не думал, что когда-нибудь в шкуре шныря окажусь.

Вскоре работа закипела. Вытаскивая камень за камнем, Олег вдруг поймал себя на мысли, что они все были кем-то сложены вручную. Причем их размер и вес позволяли одному человеку легко справляться с этой работой.

«Значит, вход в затопленную галерею был просто завален, а не взорван», – в уме подытожил свое наблюдение Умелов.

Ему казалось, что камни лежат только сверху, а сам проход вниз по-прежнему свободен. Через три часа непрерывной работы стало понятно, что выводы Умелова оказались верными. Все камни лежали на четырех толстых деревянных столбах, положенных крест-накрест.

Разобравшись с последним препятствием, Умелов с Гольцем протиснулись в узкий проход, который расширялся книзу. Осветив фонарем бетонный колодец с темной водой, Олег рассмотрел ступени, ведущие вниз, в затопленную галерею. Гольц, стоявший рядом, присел на корточки и, опустив руку в воду, проверил ее температуру.

– Нужен гидрокостюм, – сказал он, поднявшись с корточек, – спуск начнем завтра с утра.

– Хорошо, – согласился Олег и, развернувшись в узком проходе, стал вылезать наружу.

* * *

После ужина, когда Гольц отозвал в сторону неразлучную парочку – Джека и Рэя, Умелов наконец остался наедине с Хромом. Оглянувшись на американцев, которые метрах в тридцати от разбитого лагеря о чем-то беседовали друг с другом, Олег вполголоса спросил Хрома:

– Серега, теперь мы одни. Быстро говори то, что ты должен мне передать из Центра.

Хром засунул руку в карман и, вытащив что-то, незаметно протянул это Умелову.

– На, возьми. Это нужно выпить прямо сейчас, а то я тебя не разбужу завтра.

Олег мельком взглянул на красно-синюю пилюлю в своей ладони.

– Что это?

– Антидот от снотворного, которое я подмешал в пищу. Остальное скажу потом.

Хром осекся, глядя на Гольца, который уже возвращался к костру. Умелов незаметным движением отправил пилюлю в рот и запил ее большим глотком воды из фляги.

Подошедший Гольц снял с огня закипевший чайник, плеснул кипятка в свою кружку и присел рядом с Умеловым.

– Мне кажется, что там уже ничего нет, – обратился он к Олегу, сделав маленький глоток.

– Почему?

– Слишком уж легко мы разобрали вход в галерею. Такое ощущение, что те, кто это делал, специально оставили нам такую возможность.

Оценив всю опасность подобных выводов, Умелов быстро сориентировался.

– А что тут странного? Галерея была обнаружена в восемьдесят пятом году. Я служил на этой заставе и прекрасно помню, что этой галереей вплотную хотели заняться на следующее лето. Но сначала весной рванул Чернобыль, потом началась перестройка Горбачева, и, как говорится, всем уже не до этого было. Так что вход действительно был временно завален пограничниками, а потом об этом просто забыли.

– Но ты же не знаешь, что было после восемьдесят шестого года? Насколько мне известно, ты покинул остров именно в этот год, – возразил Александр.

– Хорошо, – кивнул Олег, – я действительно не знаю, что произошло позже. Но включи логику. Ведь если бы из галереи все подняли, то ее либо взорвали бы к чертовой матери, либо оставили так, как есть.

– Слышь, братва, – встрял в их разговор Хром, – может, вы все-таки кольнетесь, что за ценности мы тут ищем?

Гольц повернулся к Сергею и жестко отрезал:

– Завтра все узнаешь.

Посмотрев на темное вечернее небо, он продолжил:

– Все, пора спать. Завтра подъем в шесть утра.

С этими словами американец поднялся и снова отправился к своим напарникам, которые продолжали о чем-то оживленно спорить.

Глядя вслед уходящему Гольцу, Хром усмехнулся и еле слышно произнес:

– Это кому как. Лично вы раньше десяти вряд ли проснетесь.

* * *

Умелова кто-то лихорадочно тряс за плечо. И только когда на его лицо потекла струйка холодной воды, Олег смог еле-еле разлепить свои веки. Перед его глазами маячило размытое лицо Хрома.

– Слышь, брателло. Я что тебе, дневальный? – сквозь пелену послышался растянутый голос Сергея.

Олег с трудом присел на своем лежаке. Только сейчас он рассмотрел Серегу, сидевшего рядом с ним с фляжкой в руке.

– Все, давай, вставай. Надо отваливать, – Сергей взял Умелова за локоть и с силой поднял его на ноги.

Олег, шатаясь, подошел к срезу воды и, присев на корточки, несколько раз брызнул на свое лицо. Живительная влага Черного озера сделала свое дело, и через минуту он уже мог адекватно воспринимать действительность.

– Ну, как ты? – подошел к нему сзади Хром.

– Вроде ничего, только голова как воздушный шарик, – ответил Олег, интенсивно растирая щеки и уши, чтобы кровь сильнее побежала по сосудам.

Окончательно придя в себя, Умелов подошел к общей палатке и заглянул внутрь.

Американцы мирно лежали в спальных мешках. По их лицам было видно, что они сейчас находились в фазе глубокого сна.

Умелов осторожно достал из палатки свои вещи и выбрался наружу. Хром, сидя на камне, перешнуровывал свои высокие ботинки.

– Сколько они еще будут спать? – спросил Олег.

Хром мельком взглянул на свои дорогие часы.

– Минимум еще четыре часа. Так что мы сможем уйти очень далеко.

Олег внимательно посмотрел на Хрома.

– А теперь давай рассказывай.

Тот, закончив шнуровать ботинки, встал с камня.

– А что тут рассказывать, нам с тобой надо сейчас отсюда сваливать на территорию пограничной заставы. Генерал мне сказал, что дорогу туда ты знаешь. А там нас должны встретить.

– Кто? – переспросил Умелов.

– Братан, ты че, так и не понял, что остров под колпаком наших?

Олег интуитивно обернулся, всматриваясь в склон вулкана и берег Черного озера.

– Не смотри. Все равно ни хрена не увидишь. Я сам вчера все глаза высмотрел.

– Ладно, сейчас пойдем. Но перед этим мне надо Гольцу записку оставить, – Олег расстегнул клапан своего рюкзака, ища там блокнот.

– Зачем?

– Нужно наш побег органично представить. Пусть думают, что я испугался, будто меня могут убить на острове.

Хром снова опустился на камень.

– Ну, валяй. Пиши.

Олег присел на соседний камень и, разложив на коленях блокнот, стал быстро писать записку. Перечитав текст, он вырвал листок из блокнота и перегнул его пополам.

– Где у тебя спутниковый телефон? – спросил он у Хрома.

– В рюкзаке, – недоуменно ответил Сергей.

– Давай его сюда.

– На хрена?

– Им же нужна связь со шхуной, – пояснил Умелов.

Хром достал массивный спутниковый аппарат и передал его Олегу. Тот засунул свою записку между толстой антенной и корпусом самого телефона, а затем поставил его на камень с ровной поверхностью прямо напротив входа в палатку.

– Все. Можем идти, – констатировал Олег.

Хром, наблюдавший за действиями Умелова, встал с камня. Еще раз окинув взглядом лагерь, мужчины двинулись по берегу озера на восток. Как справедливо заметил Сергей, эту дорогу к заставе Олег действительно знал как свои пять пальцев.

* * *

Выйдя на черный песок бухты Блакистон, Олег с Сергеем остановились, чтобы перевести дух. Они поправили ремни на рюкзаках и отправились дальше на юг острова. Там в Тихий океан впадала мелкая речушка Ольховка, по руслу которой можно было добраться до плато. А дальше по этой ровной, как стол, платформе можно было легко дойти до устья реки Фонтанки, где располагалась пограничная застава.

Идти по песку было одно удовольствие. Дыхание не сбивалось.

Олег оглянулся на Хрома, который шел следом.

– Серега. Можно я тебя спрошу?

– Валяй, – ответил Хром.

– А почему ты согласился сотрудничать с контрразведкой?

Хром ухмыльнулся.

– Я ни с кем сотрудничать не собирался и не собираюсь.

Олег приостановился, недоуменно глядя на Сергея.

– А как же все это?

– А это я только ради тебя делаю.

Остановившись, Хром скинул рюкзак, расправил плечи, после чего продолжил:

– Когда меня во Владике нашли и сказали, что ты в беду попал, я сначала не поверил. Подумал, что это очередная разводка. Но после того, как мне документы показали, что ты в крытой сидишь, и не где-нибудь, а на Филиппинах, я решил тебе помочь. Вот поэтому я с твоим генералом и свиделся.

Олег на мгновение задумался.

– Так, значит, эту историю с островом использовали для того, чтобы меня вытащить оттуда?

– Выходит, что так, – подмигнул ему Хром и снова закинул рюкзак за спину.

– Слушай, так лучшей легенды даже придумать нельзя.

– Наверное. А вообще-то мне понравилось с умными людьми дело иметь. Они же все ходы наперед просчитывают. Если бы в нашей среде так же могли все на пять шагов вперед считать, как в твоей конторе, то, может, и валили бы мы друг друга меньше. И знаешь что, Олег, я, пожалуй, деньги, на которые американцев кинул, твоему Мальцеву отдам. Он мне обещал протекцию в Совет Федерации устроить. Говорит, что там такие же приличные люди, как и я, собрались.

Умелов рассмеялся такому сравнению Сергея, но, взглянув на часы, заторопился.

– Все, пошли быстрее, а то уже десять. Скоро наши американские друзья очнутся.

И Олег с Сергеем быстро зашагали туда, где их ждали свои.

* * *

Александр Гольц с трудом поднял тяжелую голову от жесткого валика, заменявшего ему подушку. Оглядевшись по сторонам, он увидел пустые спальные мешки Умелова и Хромова. Взглянув на циферблат электронных часов, Гольц с удивлением констатировал, что проспал более двенадцати часов.

Выползая из палатки, Александр краем глаза заметил телефон, стоящий на плоском камне. Он подошел к аппарату, поднял его и сразу же заметил записку, прикрепленную к антенне. Гольц быстро развернул ее и начал читать:

«Александр, мы ушли. Не ищите нас и не тратьте на это время, поскольку я знаю остров лучше, чем ты. Мы сами доберемся до материка. Я вынужден был так поступить, потому что точно знаю, что после того, как мы поднимем из галереи то, за чем вы сюда прибыли, вы должны будете нас убить.

Я уверен, что вы обязательно достанете золотые слитки из затопленной галереи. Не удивляйся. Я знаю, что там спрятаны именно слитки. Год назад на острове (если ты вспомнишь), когда все члены экспедиции собрались в столовой на прощальный обед, я закашлялся выпитым спиртом и выбежал из-за стола, чтобы умыться. Так вот. Я это все инсценировал, чтобы успеть проверить вещи каждого. Именно в твоем рюкзаке я нашел золотые слитки. Естественно, я хотел получить свою долю. И я мог бы забрать у тебя один слиток прямо там, но подумав, что наши вещи могли проверить пограничники, я вновь убрал слитки в твой рюкзак. Я решил, что если досмотра не будет, то уже на корабле смогу припереть тебя к стенке, чтобы ты поделился со мной.

Но меня так не вовремя арестовали…

А сейчас для меня самое важное – это не золото, а моя жизнь и жизнь моей жены.

Так что удачи тебе, Александр. Надеюсь, что из галереи ты достанешь то, что так долго искал, и обеспечишь себе безбедную жизнь.

Олег Умелов».

Гольц зло скомкал записку. Но подумав, что она может ему пригодиться, он расправил лист бумаги, сложил вдвое и убрал в карман. Растолкав своих спящих напарников, он объяснил им возникшую ситуацию.

* * *

Дорога от устья реки Ольховки до заставы Шестакова заняла еще пять часов.

Когда Олег подошел к краю плато, откуда спускалась заросшая мхом дорога, он увидел впереди родные очертания пограничных строений. Обогнув здание аккумуляторной, Умелов на всякий случай заглянул внутрь. Там, где рядами должны были стоять щелочные аккумуляторы, валялось лишь несколько разбитых корпусов от них.

Подойдя к крыльцу заставы, Олег дернул дверь. Она не поддалась. Причиной тому был толстый гвоздь, забитый через полотно двери в косяк. Оглядевшись вокруг, мужчины не заметили ни малейших признаков присутствия людей. Везде сквозило запустение.

– Может, в этом сарае кто-то есть? – Хром показал рукой на деревянное здание склада, стоявшего на фундаменте старого японского бункера.

– Пойдем, посмотрим, – кивнул ему Олег.

Открыв дверь склада, друзья зашли внутрь. На полу и на полках валялись разломанные ящики от провизии и обрывки бумаги. Неожиданно в проеме двери мелькнула чья-то тень. Резко обернувшись, Олег увидел перед собой военнослужащего, одетого в маскировочный халат грязно-зеленого цвета.

– Спокойно, я свой, – вполголоса произнес контрразведчик, – быстро следуйте за мной.

С этими словами он покинул склад и, пригибаясь, быстро пошел в сторону речки Фонтанки, постоянно оглядываясь на идущих следом за ним Олега и Сергея. Только перейдя речку вброд, Умелов наконец сообразил, куда они шли. Это было стрельбище, расположенное на склоне соседней сопки. Олег знал, что именно с этого места просматривалась вся застава и дорога, идущая с плато.

Дойдя до старого блиндажа, в котором когда-то сидели пограничники, управлявшие фанерными мишенями во время учебных стрельб, контрразведчик ловко спрыгнул в траншею. Он легко отодвинул деревянную стенку, которая оказалась имитацией бруствера. За ней сразу начинались ступени, выложенные старыми досками. Спустившись на пять метров вглубь, Олег с Хромом оказались в землянке, стены которой были укреплены окрашенными листами ДСП. За деревянным столом рядом с рацией сидел уже знакомый Умелову по прошлогодней экспедиции подполковник Рыжов. Он поднялся и по очереди обнял Олега и Сергея. Показав рукой на стол, он почти по-домашнему произнес:

– Присаживайтесь. Сейчас чайку организуем.

Умелов присел на грубую лавку около стола.

– Наш пост на Черном озере сообщил, что американцы два часа назад спустились со снаряжением для подводных работ внутрь расчищенного лаза. Теперь будем ждать их появления из галереи, – сообщил им Рыжов.

– Вы их будете брать с поличным? – спросил Олег.

– Нет. Они должны уйти с острова с образцами, – ответил Рыжов.

– Зачем? – Умелов явно не понимал всего происходящего.

– А это тебе Воронцов расскажет, если все нормально пройдет.

– Я не понял, кто-то чай обещал, – бесцеремонно вмешался в разговор Умелова и Рыжова Сергей.

Но Рыжов не успел продемонстрировать свое гостеприимство, потому что рация, стоявшая на столе, «ожила» трескучим голосом:

– Орленок, я Ракита. Как слышно?

– Слышим тебя, Ракита, – сразу же ответил Рыжов в эбонитовый микрофон рации.

– Туристы поднялись на башню. Рассматривают картинки. Как слышно?

– Понял тебя, Ракита. Продолжай наблюдение. Связь каждый час.

– Вас понял.

Рация затихла. Рыжов положил на нее микрофон и, посмотрев на Умелова, пояснил:

– Все. Американцы поднялись из галереи. Образцы у них в руках. Сейчас начнется последний акт спектакля. Как только дождемся сигнала от нашего корабля береговой охраны, что шхуна забрала американцев с острова и вышла в нейтральные воды, будем сворачиваться.

Олег вдруг вспомнил о Мэри.

– А о моих ничего не слышно? – тихо спросил он у подполковника, изменившись в лице.

– Все нормально. Они уже пятый день как в Москве. Наслаждаются столичной жизнью.

Умелов облегченно выдохнул.

* * *

Александр Гольц опустился на колени и извлек из сумки, прикрепленной к поясному ремню гидрокостюма, четыре увесистых слитка.

– Там порядка ста пятидесяти ящиков. Я смог вскрыть только четыре, – обратился он к своим коллегам и выложил на камни свою добычу.

– Пока выковыривал слиток из первого ящика, мне показалось, что он слишком мягкий для золота, – продолжил Гольц.

Джек стоял сбоку и фиксировал все происходящее на видеокамеру. Рэй присел на корточки рядом с Александром и поднял один из слитков.

Гольц достал из ножен боевой нож «морских котиков» и, взяв у Рэя слиток, острым концом с силой провел по его поверхности. Тонкая позолота сразу же отскочила, обнажив серое свинцовое чрево слитка.

– Фак ю! – громко выругался Гольц. – Это свинец!

Забрав из рук Гольца нож, Рэй поднял следующий слиток.

– Надо проверить другой.

Но результат оказался таким же.

– Не трать время. Остальные – такие же муляжи. Япошки обманули всех. Тут нет золота, – зло процедил Гольц и убрал нож обратно в ножны.

Джек, снимавший весь процесс на видеокамеру, выключил «запись» и, подойдя к Гольцу, приказал:

– Звони капитану шхуны. Пусть подходит в бухту. Мы уходим с острова. Образцы забираем с собой.

Гольц устало расстегнул клапан своего рюкзака и, вытащив телефон, набрал номер капитана шхуны.

– Мы закончили. Ждем вас в бухте.

Выслушав ответ, он отключил вызов и передал своим напарникам полученную информацию.

– Они будут в бухте через четыре часа.