Текст книги "Партизаны. Судный день."

Автор книги: Олег Солод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Олег Солод
Партизаны. Судный день

Пролог

Утром погожего летнего дня в одном из деревянных домиков затерянной в лесах российского северо-запада бывшей военной базы за массивным деревянным столом сидел молодой тридцатилетний мужчина в полевой форме лейтенанта.

Перед ним лежала раскрытая тетрадь в косую линейку. Пожелтевшие страницы выдавали ее весьма почтенный возраст.

Мужчина что-то старательно писал с помощью давно забытого большинством наших современников пера-самописки. Перо, которое приходилось то и дело обмакивать в чернильницу, отвратительно скрипело, заставляя его страдальчески морщиться. Массивный сосуд с чернилами стоял рядом с тетрадью, частично закрывая вырезанную на столешнице аббревиатуру «ДМБ-91».

По-видимому, на кончике пера застряла волосинка, потому что мужчина, прекратив писать, подошел к открытому настежь окну, внимательно осмотрел перо на свет и поколупал пальцем. Закончив эту процедуру, он выглянул в окно и осмотрелся. Что-то из увиденного сильно его заинтересовало, потому что мужчина, оставив перо лежать на подоконнике, быстро пошел к выходу. Тем не менее, проходя мимо стола, он не забыл закрыть тетрадь со своими записями.

Захлопнутая дверь через некоторое время сама собой отворилась. Неминуемо возникший сквозняк быстро добрался до тетради. Обложка, на которой чуть ниже портрета Максима Горького было аккуратно выведено: «Дневник командира группы Ю.Я. Синицына», затрепетала и быстро сдалась на милость воздушного потока, открыв глазу убористо исписанную страницу. Страница начиналась с заголовка «Предыдущие дни»…

* * *

«Предыдущие дни» (ПОДЧЕРКНУТО.)

Никогда не думал, что мне придет в голову завести дневник, но все происшедшее настолько невероятно и возмутительно, что имеет смысл отразить некоторые подробности на бумаге. Во всяком случае, если с нами что-нибудь случится, те, кто найдет эту тетрадь, узнают все.

Начну по порядку. Я, Юрий Ярославович Синицын, генеральный директор петербургской корпорации «Стройфорсаж». Несколько дней назад, а именно 14 июня, я получил по почте странное письмо, в котором мне предлагалось принять участие в «увлекательном, полном приключений путешествии, которое не оставит меня равнодушным». В путешествие приглашала «организация, чей опыт успешной работы насчитывает не один десяток лет», причем совершенно бесплатно. Что меня, дурака, собственно, и сгубило. По указанному в письме адресу я пришел в военкомат, наивно полагая, что та самая «организация» снимает у них офис. В дальнейшее трудно поверить разумному человеку, но, поверьте, все было именно так. Мне доходчиво разъяснили, что «путешествие, которое не оставит меня равнодушным», – это двухмесячные военные сборы. Тут бы мне и дать тягу, ан нет. По просьбе какого-то полковника я согласился примерить форму и – полный идиот! – принял его предложение показаться в ней жене. Единственным оправданием служит то, что уговаривал он меня вместе со своей секретаршей. Сногсшибательная, надо сказать, девица. (ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ТЩАТЕЛЬНО ЗАЧЕРКНУТО.) До дома меня взялся подбросить некий сержант, по фамилии, кажется, Иванов. Но вместо дома сержант привез меня прямиком на вокзал и засунул в поезд до Кривохуково. К счастью, по дороге я успел позвонить жене и предупредить ее об этом произволе, посему, не вступая в конфликт с военными, спокойно сел в поезд, дожидаясь, пока Катя в городе все утрясет.

В вагоне я познакомился с двумя попутчиками, которым повезло куда меньше моего. Одного из них – актера Алексея Бревнова – подманили объявлением в газете. Там предлагалось принять участие в кастинге на роль в боевике с батальными сценами. Надо ли говорить, что кастинг Алексей прошел на ура? Да еще дал на камеру торжественное обещание служить два месяца, думая, что это кинопроба.

Третьим с нами оказался доктор Виктор Левинсон. Он по каким-то только ему известным причинам до сих пор не рассказывает, как обошлись с ним, но, ручаюсь, военные придумали нечто совершенно экстравагантное, раз уж даже Левинсон не уцелел.

Так втроем мы и прибыли в Кривохуково в штаб батальона, к которому нас приписали. Там я неожиданно получил от комбата назначение на должность командира мобильной группы дальней разведки и приказ прибыть на военную базу, где нам предстояло действовать, сообразно обстоятельствам, не раскрывая себя. Теперь я сильно подозреваю, что таким образом от нас просто отделались, но тогда ничего подобного мне в голову не пришло.

По дороге мы напрочь заблудились, несмотря на компас. Как ни удивительно, но оказалось, что ни один из нас не умеет им толком пользоваться. (ОБА ПРЕДЛОЖЕНИЯ ТЩАТЕЛЬНО ЗАЧЕРКНУТЫ.)

По дороге мы наткнулись на пятерых таких же «партизанов», искавших дорогу на базу. С этого момента наша группа полностью сформировалась.

Перечисляю ее состав:

1. Синицын Юрий, лейтенант, командир группы (условно).

2. Левинсон Виктор, лейтенант, врач.

3. Леонов Михаил, ефрейтор, повар.

4. Бревнов Алексей, рядовой, по гражданской профессии – актер.

5. Одинцов Николай, рядовой, химик.

6. Котов Александр, рядовой, хозяин компьютерной фирмы.

7. Белый Жора, рядовой. По-моему, бандит. (ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО ОЧЕНЬ ТЩАТЕЛЬНО ЗАЧЕРКНУТО.)

8. Рожнов Поликарп Сергеевич, рядовой, плотник.

С помощью Александра мы уверенно вышли к искомой базе вечером 15 июня и обнаружили, что она полностью заброшена и разграблена: забор частично повален, ворот нет, стекла в домиках выбиты, имущество, если оно и было, исчезло напрочь. Никаких условий для нормального существования здесь людей ни вечером того же дня, ни утром следующего обнаружить не удалось.

После проведения общего собрания группа разделилась на три части. Три человека – Леонов, Одинцов и Котов – решили возвращаться обратно в штаб и качать права. Остальные согласились с моим предложением попытаться обустроиться здесь, подальше от начальства. Бревнов и Левинсон отправились через лес по колее старой дороги, ведущей к тем, кто, как мы предполагали, вывозил с базы награбленное. Экспедиция увенчалась успехом. Алексей и Виктор дошли до деревни Семеновка, в которой уговорили жителей (как они говорят, добровольно) сдать почти все, что было в свое время унесено ими из городка. Среди прочего удалось добыть некоторое количество продуктов на первое время. Взамен пришлось пообещать оказывать жителям деревни разнообразную помощь.

Деревня, кстати сказать, оказалась чудная. Живет в ней один старик, Терентий Пузырев, пять старух и две женщины более перспективного возраста. На одну из них – дочку местной народной врачевательницы – положил глаз доктор. Как ни поразительно, но деревня в этом богом и властями забытом медвежьем углу вот уже более десяти лет живет в полном отрыве от внешнего мира. Жители ее всерьез полагают, что у власти в стране до сих пор находится Михаил Сергеевич Горбачев, чье изображение они последний раз видели по телевизору, когда электричество в Семеновке отрубилось раз и навсегда. Впрочем, кто там в Кремле сейчас у власти, деревенским, в общем-то, по барабану, потому как худо-бедно (скорее, худо) деревня, полностью перешедшая на натуральное хозяйство, себя обеспечивает, а большего им не надо.

Есть и еще один чудак со странной фамилией Бодун, на которого наткнулись Николай, Михаил и Александр во время своей попытки вернуться в штаб. Вместо штаба они, заблудившись, вышли аккурат на его ферму. Этот Бодун, когда в стране началась перестройка, быстро «наелся» новаций (а я думаю, еще и крепко «попал» на чем-нибудь вроде «МММ» или ваучеров) и ломанул в лес, разом возненавидев мир чистогана. Поскольку мужичок он, видно, был не бедный, ферму себе организовал по высшему разряду. На такой и атомную войну пересидеть можно. Там у него даже страусы разводятся! Как говорится, на мясо и яйцо. Живет, мужик, не тужит и о том, что творится за пределами фермы, знать не желает категорически. Бодун нам здорово помог. Во-первых, дал кое-какой инструмент, а во-вторых, вывел наших обратно на базу, куда они решили возвращаться, учитывая сложившиеся обстоятельства.

Так мы снова собрались вместе. Вечером Николай и Александр наведались в деревню, поскольку у Александра появилась мысль, как пустить электричество. Не думаю, что ему это удастся – трансформаторная будка раскурочена основательно и мотора нет, но почему не попробовать? Привезли какую-то бочку и велосипед. Велосипед сразу забрал Александр, а бочку Николай чем-то обрабатывал. Говорит, в ней деревенские хранили украденный с базы нервно-паралитический газ, которым опрыскивали деревья от вредителей. Своеобразный у него юмор.

Алексей наделал гамаков из реквизированной у деревенских большой маскировочной сети. Так что спать впервые будем не на полу. И не на голодный желудок, поскольку Жора, который умудрился привезти с собой пистолет (он точно бандит) (ЗАЧЕРКНУТО), с риском для жизни подстрелил в лесу свинью, убежавшую из деревни. Возможный конфликт обещал уладить Терентий, который нам сильно благоволит, боясь, что мы привлечем его к ответственности за разграбление государственного имущества. Надеясь меня задобрить, он презентовал мне эту тетрадь и перо с чернилами (будь оно неладно!).

В общем, жизнь как-то налаживается, хотя зачем нас сюда прислали, я так и не понял. Стоило с такими ухищрениями вырывать людей из привычной жизни, чтобы потом закинуть в лес. Хотя кто их знает, этих военных. Возможно, с точки зрения глобальной стратегии все это имеет какой-то смысл.

18 июня.

Работа кипит вовсю. Виктор вырыл погреб, больше похожий на окоп, но Сергеич говорит – сгодится. Сам Сергеич сколотил курилку. На мой взгляд, она очень напоминает песочницу из детского городка. Час «колол» старика и расколол-таки – он и вправду в последнее время все больше детские городки во дворах строил.

Александр и Николай колдуют над электричеством. Ходят с важным видом и ничего никому не говорят. Весь городок обвешан проводами. Сходили к Бодуну, принесли лампочку на пробу.

Спать в гамаках оказалось чертовски неудобно, хотя и лучше, чем на полу. Лежа на животе, чувствуешь себя олимпийским чемпионом по гимнастике. Лежа на спине, практически нюхаешь собственные носки. А на боку в них лежать нельзя. Доволен один Алексей. Наверное, потому, что сам их делал. Остальные недовольны, причем, как я полагаю, именно по этой причине. Не оставляет мысль, что настоящие гамаки делаются как-то иначе.

От Кати до сих пор нет никаких вестей. Думаю, если что, за мной бы уже приехали.

P.S. Яшка (свин, подстреленный Жорой) заканчивается. Никогда бы не подумал, что можно так быстро «приговорить» такую огромную свинью.

19 июня.

КРУПНЫМИ БУКВАМИ ВО ВСЮ СТРАНИЦУ:

Есть электричество!!! Кто бы мог подумать?!!

ПРИПИСАНО НИЖЕ:

Радость оказалась преждевременной. Лампочка горела секунд пять. Больше, как Александр ни бьется, гореть не желает. Но все равно здорово. Если случится чудо и у него все-таки получится, назовем ее лампочкой Котова.

Сергеич с Жорой полностью починили забор, а также сделали новые ворота. Теперь волков по ночам можно не бояться. Воя тоже не слышно. Или волки ушли, почуяв людей, или дело в том, что в окна вставили стекла, сданные Терентием.

Николай зачем-то притащил из деревни телевизор. Ума не приложу, зачем. Неужели, надеется на электричество? Судя по виду Терентия, который привез Кольку, телевизор – его.

P.S. Никаких вестей от Кати. Начинаю беспокоиться. Впрочем, я все равно обещал ребятам оставаться с ними, пока мы окончательно не обустроимся.

20 июня. Утро.

Сегодня Александр обещал провести новый эксперимент с электричеством. Божится, что на сей раз осечки не будет, но я думаю…

ПРЕДЛОЖЕНИЕ НЕ ЗАКОНЧЕНО.

Глава первая
Да будет свет!

Выйдя наружу, Юрий убедился, что глаза его не обманули. Алексей, держа в руке консервную банку, выводил на новых воротах городка какую-то надпись темно-желтого цвета.

– Доброе утро, – поздоровался Юрий.

– Здравия желаю, командир, – бодро ответил Алексей, не отрываясь от работы.

При ближайшем рассмотрении на левой створке ворот обнаружились слова «Военный объект». Над правой – Алексей все еще вдохновенно трудился. Первое слово – «Стой!», выведенное относительно ровными буквами, уже красовалось во всем своем грозном виде. Продолжение легко угадывалось по незаконченным штрихам творца. Судя по всему, в окончательном варианте надпись должна была выглядеть так: «Стой! Стрелять буду!»

Поскольку средствами для стрельбы малочисленный гарнизон городка не располагал, надпись могла носить не столько предупреждающий, сколько отпугивающий характер. Впрочем, Юрия заинтересовало совсем другое.

– Откуда краска? У Бодуна, что ли, взяли?

– Да нет. У Бодуна только растительного масла чуток. А так Колька намесил. Он же у нас химик. Спер у Терентия бутылку самогона, глины какой-то накопал, маслицем чуток заправил – и пожалуйте вам.

Юрий с сомнением посмотрел на выведенные буквы.

– Думаешь, будет держаться?

Алексей опустил глаза вниз, на сапог, украшенный желтыми пятнами.

– Уже проверено. Зверь. Напильником не отодрать.

– Звезду бы еще, – подсказал Юрий. – Все же воинская часть.

– Желтую? – хмыкнул актер. – Не поймут.

– Скажем – выцвела, – проявил смекалку Юрий. – Кстати, где Николай? Может, он и зеленую краску сделает? Скамейки покрасим.

– Где-то возле трансформаторной будки. Они там с Сашкой над электричеством колдуют.

У трансформаторной будки третий день бурлила работа, секрет которой знали лишь посвященные. Один из них – Николай – восседал на лишенном колес велосипеде. Велосипед был установлен на деревянные козлы, что позволяло седоку остервенело крутить педали. Цепь с большой шестеренки уходила куда-то внутрь будки.

– Хорош! – донесся оттуда голос Александра.

Николай с облегчением откинулся на седле, тут же заметив подошедшего Юрия.

– О! Командир.

– Здорово, Кулибины. Как дела?

– А вот сейчас и посмотрим. Иди сюда, – позвал Александр.

Он стоял на коленях, копошась среди невообразимого множества проводов.

– Вот тебе лампочка, – не оборачиваясь, Александр протянул лампочку Юрию.

Тот взял лампочку и недоуменно покрутил ее в руках.

– Теперь держи провода… – Под носом у Юрия оказались концы двух проводов. – Один – плюс, второй – минус, не перепутай.

Юрий засунул лампочку в карман, взял провода в разные руки и потрогал большими пальцами концы.

– Готов? – спросил Александр, не оборачиваясь.

– А чего будет-то? – спросил Юрий, по-прежнему держа провода в руках.

– Сейчас увидишь, – в голосе Александра послышался неподдельный азарт. – Коля, давай! – крикнул он своему помощнику.

– Понял! – откликнулся Николай, вновь принимаясь крутить педали.

После первого проворота шестерни Юрий вздрогнул и вытянулся в струнку, как телеграфный столб. Лицо его исказилось, глаза выпучились, рот приоткрылся в беззвучной гримасе.

Никто из экспериментаторов, с головой ушедших в работу, не смог оценить этой картины.

– Прибавь! – крикнул Александр.

– Понял! Прибавляю… – Николай ускорил вращение педалей.

Волосы у Юрия неожиданно превратились в живые одушевленные существа. Через несколько секунд он напоминал египетского бога Ра, изображавшегося в виде круга с торчащими во все стороны лучами.

– Ну, как, светится? – спросил Александр.

Отчаянно собрав все силы в кулак, Юрий смог выдавить из себя только одну относительно членораздельную фразу:

– Т-т-твою м-ма-а-а-ать…

Александр в недоумении обернулся, моментально изменился в лице и заорал:

– Коля! Тормози! Тормози!

Не дожидаясь, пока товарищ выполнит команду, он схватил провода за изоляцию и не без труда выдернул их из сжатых кулаков командира.

– Твою мать… – ошеломленно повторил Юрий, не меняя позы. Волосы на его голове начали медленно опадать.

– Чего там? Вышло? – поинтересовался Николай снаружи.

Не получив ответа, он соскочил с велосипеда и заглянул внутрь будки. Внешний вид Юрия мгновенно сказал ему обо всем.

– Ох, черт. Как это вас угораздило? Шаровая выскочила?

– Юра, ты как? – Александр с беспокойством ощупывал командира.

– Твою мать… – в третий раз сказал Юрий, всерьез опасаясь, что других слов в его лексиконе теперь не осталось.

– Да что случилось-то? – так и не понял Николай.

Александр, которому как раз все было ясно, спросил:

– Ты зачем провода в руки взял?

– А кто мне их дал? – неожиданно заорал Юрий, с облегчением обретая дар речи. – «Один плюс, второй минус…» – передразнил он.

– Так я ж для лампочки, – пояснил Александр. – Кстати, где лампочка? Взорвалась, что ли?

– В кармане, – Юрий, все еще не отойдя от последствий электрического удара, трясущейся рукой достал из кармана лампочку.

– На фига ты ее в карман засунул? – удивился Александр. – Надо ж было провода – к цоколю.

– А я знал?

Александр покачал головой.

– Ну, ты даешь.

– Один положительный момент во всем этом есть, – философски заметил Николай. – Даже два.

– Да? – язвительно спросил Юрий. – Интересно – какие?

– Во-первых, тебя не убило…

– За это – спасибо. Пирамидку со звездочкой Сергеич бы, конечно, соорудил, но я как-то…

– И, во-вторых, все работает! – перебил его Николай.

Александр недоуменно посмотрел на него и тут же расплылся в широкой улыбке.

– Господи! Ведь правда! Раз стукнуло, значит, ток-то есть! Давайте еще раз повторим. Для верности? – азартно предложил он.

Юрий поднял руки, все еще сотрясаемые мелкой дрожью.

– Спасибо. На этот раз – без меня.

– Естественно, – согласился Александр. – Отдыхай. Я сам все сделаю. Давай, Коля, – скомандовал он помощнику.

Николай полез обратно на велосипед. Юрий на всякий случай отошел от будки на расстояние, которое показалось ему безопасным. Компьютерный гений прикрутил провода к лампочке.

– Давай, Коля!

Как только Николай завертел педали, нить лампочки немедленно налилась тусклым светом.

– Есть, Коля! Есть свет! – с восторгом закричал Александр.

– Ура-а! – Николай победно вскинул руки вверх.

Довольный Александр вышел из будки.

– Теперь ты здесь сам давай, а я посмотрю, что можно сделать со связью.

Юрий обратил к нему недоуменное лицо.

– Со связью? С какой связью?

– Мы у Терентия телевизор реквизировали, – пояснил Николай. – Ему без надобности, а Сашка говорит: с этими деталями можно попробовать связь наладить.

– Из телевизора? – не поверил Юрий.

– Вроде как. Сашка спутниковую антенну делать собрался.

– Как это?

Николай ухмыльнулся.

– Увидишь – не поверишь. Терентий еще и таза лишился.

– Из таза – антенну?! И чего, будет работать? – Юрий, мало разбиравшийся в технике, решил, что его разыгрывают.

Александр почесал щеку.

– Сто шансов из ста – что нет. Но попытка – не пытка. Делать-то все равно не фиг. Провода я уже протянул, с остальным Колька и сам справится. Справишься? – спросил он Николая.

– Без проблем, – кивнул тот.

– Тогда я пошел, – Александр быстрым шагом двинулся к одному из домиков.

– По-моему, бред какой-то, – сказал Юрий, смотря ему вслед.

Николай показал на будку…

– А это все – не бред? Однако работает. Сейчас еще аккумулятор соорудим, тогда вообще полный порядок будет.

Он вытащил из трансформаторной два длинных провода, бросил их на землю и попросил Юрия:

– Помоги.

Вдвоем они зашли за будку. Там стояла огромная ржавая бочка, в недавнем прошлом украшавшая сад сварливой семеновской бабки Салтычихи. На боку бочки белыми трафаретными буквами была выведена жуткая надпись «Табун», в свое время нагнавшая страху на доктора.

– И чего ты с той дрянью, которая внутри была, сделал? – спросил Юрий.

Николай усмехнулся.

– Дегазировал.

– Ничего не осталось? – Юрий с опаской посмотрел на бочку. – Все же нервный газ.

– Какой, на хрен, нервный газ? Если б в ней правда «Табун» был, тут бы километров на сто крутом все вымерло. Вояки в ней спирт держали, технический. Специально, наверное, написали, чтоб не сперли.

– Да ну? – удивился Юрий. – А как же Салтычиха им деревья опрыскивала? Разве спирт от плодожорки помогает?

– Может, и помогает. Плодожорка, небось, вусмерть упивалась.

– То-то же Терентий говорил: яблоки у него пьяные вырастают, – вспомнил Юрий. – Как это он не распознал? Салтычиха ладно. Но этот-то должен был унюхать.

– Унюхал, наверное, да надпись отпугнула. Отраву часто на спирту делают.

– И куда ты этот «Табун»? Вылил?

Николай посмотрел на него с нескрываемым удивлением.

– Спирт? С ума сошел? Жора с вечера уголек жгет.

– Зачем?

– Пропустим эту дрянь через уголек, и пей – хоть залейся. Способ проверенный. Мы как-то на складе топливо ракетное получали для исследований. Его тоже в спирту растворяют, чтобы легче хранить. По наряду две бочки положено было, а нам кладовщик одну выкатывает. Я его прижал – где вторая? Тот и раскололся. Выпили, говорит. Я, конечно, в отпаде. Там же чуток употребил – и кранты. А тут – бочку люди выпили. Он и признался. Есть, мол, у них один умелец. С третьего курса Техноложки за пьянку погнали. Он им и подсказал: через уголек пару раз пропустите – и пейте на здоровье. Только курить рядом на всякий случай нельзя.

– Ничего себе, – Юрий заглянул в бочку. – А сейчас у тебя тут чего?

– Электролит. Щелочной.

– А это откуда взял?

– У Бодуна пачку стирального порошка выпросил. Китайский.

– И чего? Подходит.

– Не то слово. Пока бочку не проест, держать будет капитально.

Вдвоем они подкатили бочку поближе к будке. Николай старательно закрепил один из проводов на корпусе импровизированного аккумулятора, нырнул в будку и вынес оттуда ножку от кровати.

– Никелированная. Как раз то, что надо. – Привязав к ножке второй провод, он осторожно опустил ее в бочку.

– Что-то я у нас кроватей не видел, – заметил Юрий.

– Здесь не видел – в деревне имеются, – уклончиво ответил Николай.

– И кто же это тебе позволил кровать сломать? Опять многострадальный Терентий?

– Обижаете, гражданин начальник. Во-первых, Терентий тут ни при чем. А во-вторых, никто кроватей не ломал. Она сама сломалась. Не выдержала.

На лице химика расплылась довольная улыбка матерого самца.

– Как это? – не понял Юрий, но улыбка Николая все же была слишком красноречивой, чтобы долго оставаться в неведении. Лейтенант посмотрел на подчиненного с негодованием. – Коля! Давай без глупостей. Если ты местное население против нас восстановишь – кто нас кормить будет?

Николай беспечно махнул рукой.

– Брось. Местному населению только в радость. Доктора спроси. Он видел, как меня вчера провожали.

– Охотно верю. Кстати, где он? Чего-то я его сегодня не видел.

– Так он с Сергеичем с раннего утра в деревню ушел. – Николай усмехнулся: – Ревнует.

– Прямо там. У него ж жена в городе. Говорил – любит.

Химик перестал копошиться в бочке, повернулся к Юрию и удивленно спросил:

– А какая тут связь?

В Петербурге жена Юрия Катя не находила себе места. Прошло уже несколько дней, а никаких вестей о муже не приходило. Бывший клиент их фирмы генерал Кипелов, который пообещал заняться вызволением Юрия, тоже не давал о себе знать. А ведь в тот день, когда Катя была у него на приеме, он обещал решить вопрос чуть ли не в двадцать четыре часа. Что касается министерства обороны, куда заместитель Юрия Константин отправил официальную бумагу с просьбой освободить от службы главу фирмы, выполняющей работы по госзаказу, то оттуда ответ если и придет, то не скоро. И все-таки что-то нужно было делать. Не сидеть же, в самом деле, сложа руки. Катя набрала служебный телефон Константина.

– Костя? Здравствуй, это Катя.

– Катя? Привет. – Константин зажал мембрану трубки ладонью и шепнул стоявшей рядом секретарше: – Катерина.

– Ты письмо в Москву отправил?

– Разумеется. Экспресс-почтой. Но ты же понимаешь – это не очень быстрое дело. Хотя у меня человечек в министерстве есть – обещал проследить. А как твой генерал?

– Пока что-то не дает о себе знать.

– Так ты сама о себе напомни, – произнеся эти слова, Константин почему-то подмигнул секретарше.

– Думаешь? Я вообще-то не хотела его лишний раз беспокоить.

– Глупости. Во-первых, мы построили ему дом. А во-вторых, Кипелов – не просто генерал. Знаешь, какие у него связи! Ого-го! Между прочим, если хочешь моего совета, лучше не звони ему, а приди сама.

– Но ведь я у него уже была.

– Не имеет значения. Жена беспокоится – это вполне естественно. Кипелов – мужик нормальный. Оценит. И потом, по телефону отказать – раз плюнуть. Сама не знаешь, что ли? Личный контакт – совсем другое дело. – Константин еще раз подмигнул секретарше. Та хмыкнула.

– Возможно, ты и прав, – ответила Катя. – Ладно. Если будут какие-нибудь новости – сразу звони.

– Естественно. Пока.

Положив трубку, Константин широко улыбнулся.

– Кажется, все идет по плану. Секретарша, подойдя к нему, уселась на ручку кресла и нежно обняла его за плечо. Константин бросил беспокойный взгляд в сторону входной двери.

– Люба…

– Не дергайся. Никто сюда не войдет. Слушай, неужели она ничего не заметила, когда подписывала?

– О чем ты говоришь! – воспоминания об удачно проведенной на днях операции быстро вернули Константину присутствие духа. – Я же все листы аккуратно скрепочкой сцепил – как будто три экземпляра. Первый и третий – эта туфта… ну, якобы прошение в министерство обороны, а между ними… – Константин выдернул из прозрачной папки бесценный документ и в который раз прочел: – Я, Синицына Е.С., заместитель генерального директора ООО «Строй-форсаж», доверяю коммерческому директору Михайлову К.Э. ведение переговоров о заключении контрактов на исполнение работ со сторонними организациями с правом подписи от имени ООО «Стройфорсаж». Подпись: Синицына. – Константин посмотрел на секретаршу взглядом мальчишки, которому удалось успешно исправить в дневнике жирный кол на твердую четверку.

– Ох, Костя, – забеспокоилась та, – как бы тебе с этим делом не пролететь.

– Успокойся, моя радость. Кто не рискует…

– Тот живет долго и счастливо, – закончила Люба. – Ладно. Что сделано – то сделано. Но смотри, Константин. Если не женишься…

– Люба, я же тебе руку на отсечение давал.

– Вот-вот. Сама и отсеку. И не руку.

– Перестань. Интуиция подсказывает мне: все будет хорошо. Только вот… ты уверена, что генерал запал на Катерину?

На этот раз уже Люба посмотрела на сообщника с чувством явного превосходства.

– Не знаю, как там твоя интуиция, но женское чутье меня еще ни разу не подводило.

Правота Любы выявилась довольно быстро. Но она об этом так и не узнала, потому что телефон зазвонил не в кабинете Константина, а дома у Синицыных.

Катя, собравшаяся было уже сама звонить Кипелову, сняла трубку и очень обрадовалась, услышав голос генерала.

– Юрий Борисович? Долго будете жить. Мы как раз о вас сейчас с Константином говорили.

– С Константином? – переспросил Кипелов с тревогой в голосе. – А он вам ничего не сказал?

Не далее как три дня тому назад, когда Люба под благовидным предлогом, ссылаясь на необходимость срочного заключения выгодного контракта, попыталась выведать у генерала, действительно ли Юрий скоро может оказаться дома, тот уклончиво ответил ей, что подобный исход крайне маловероятен. В действительности подобный исход был не маловероятен, а вовсе невозможен, ибо Юрий Борисович – страстный поклонник женской красоты – после первого же взгляда на жену Синицына воспылал нешуточной страстью. Привыкший к смелым решениям, Кипелов немедленно разработал операцию по захвату и завалу противника. Понятно, что скорое возвращение Юрия противоречило этим планам, а потому Юрий Борисович сразу же после ухода Кати позвонил военкому и потребовал проследить, чтобы в отношении лейтенанта запаса Синицына закон соблюдался строго и неукоснительно. Сегодняшний звонок Катерине был следующим этапом операции. Однако если Константин или его секретарша сказали ей о том, что Юрий в ближайшее время не вернется…

– Нет, – ответила Катя. – А что он должен был мне сказать?

Генерал незаметно перевел дух.

– Нет, ничего. Я думал, у него есть какая-то информация. По своим каналам.

– Да нет, пока ничего такого. А у вас? Есть какие-нибудь новости?

– Как вам сказать… – неопределенно протянул Юрий Борисович. – Идет работа.

Подобный ответ заметно разочаровал Катю.

– Я думала, это будет быстрее.

– Только не надо попусту расстраиваться, Екатерина Сергеевна, – в голосе генерала прозвучало искреннее сострадание. – Я звонил в часть, беседовал с командиром, – соврал он. – У вашего мужа все хорошо.

– Правда? – обрадовалась Катя.

– Голубушка, люди в моем положении не имеют права врать, – веско сказал Кипелов, а про себя подумал: «Но имеют большие возможности».

– А можно я тоже с ним поговорю? – попросила Катя. – Я недол…

– Нет-нет, – поспешно перебил ее генерал. – Это секретная служебная линия. Кстати, Екатерина Сергеевна, не могли бы вы подъехать ко мне сегодня? В любое время.

– К вам? В принципе, могу. А… зачем?

– Нужно будет привезти кое-какие документы.

– Документы? Какие?

– Какие? Прежде всего, свидетельство о рождении, – на ходу придумал Кипелов.

– Чье? – удивилась Катя.

Генерал покачал головой и тихо пробормотал:

– Старею… Я имел в виду свидетельство о браке, – поправился он. – О вашем браке с Юрием.

Катя не очень понимала, зачем для вызволения Юрия из военного плена нужно свидетельство о браке. Освобождают, кажется, только тех, у кого маленький ребенок. «Однако, – подумала Катя, – генералу виднее».

– Хорошо, – согласилась она.

– Так я могу рассчитывать, что вы подъедете? – уточнил Кипелов.

– Да, конечно.

– В таком случае, до встречи.

Юрий Борисович повесил трубку, некоторое время посидел с задумчивым видом, после чего довольно потер руками и сказал:

– Замечательно. Теперь нужно в деталях продумать план битвы.

Утром, разбросав самые срочные дела, которых, как всегда, накопилось сверх меры, подполковник Лобанов, командир отдельного мотострелкового батальона, расквартированного в Кривохуково, – тот самый, с которым якобы поговорил Юрий Борисович, – неожиданно вспомнил про «партизанов», отправленных несколько дней назад на заброшенную базу, чтобы не мешались под ногами. Вспомнив о них, он немедленно снял трубку телефона и набрал номер своего заместителя.

– Терентьев? Слушай, как там эти, которых мы на базу отправили? Все живы? Ты им продовольствие подвез?

– А как же, – не моргнув глазом, ответил заместитель, до этой минуты ни разу не вспоминавший о «партизанах». – Все в порядке. Осваиваются на новом месте.

– Понял. Ты их из виду не теряй. Люди гражданские, к жизни неподготовленные. Всякое может случиться.

– Разумеется, товарищ подполковник.

Успокоенный комбат повесил трубку, разом переключившись на следующие дела. Майор Терентьев был толковым офицером, и если он сказал, что все в порядке, значит, так оно и было. На ближайшее время о «партизанах» можно забыть.

Майор Терентьев, закончив разговор, смачно выругался.

«Как же это я так облажался? – подумал он. – Ведь записку себе писал».