Текст книги "Порядок и хаос бессмертных (СИ)"

Автор книги: Олег Шолохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– Тебе не важно было сохраню я рассудок или нет, если сила моей крови поглотила бы меня, я бы тоже стал таким же. Но стал бы пешкой в твоих руках, ты вертел бы мной как хотел. Отправить меня было твоим запасным планом, разве я не прав?

– Не совсем правильно, мой основной план – это твое накопление еще большей силы. Если бы твоя кровь тебя поглотила, то мне пришлось корректировать многое, а так все идет как я планирую. Ты не разочаровал.

– Тогда я знал лишь верхушку айсберга. Твой свиток очень помог узнать хоть эту часть информации.

– Ты знаешь язык хаоса? – неожиданно и неподдельно Блегсокол удивился, даже сердце начало биться немного быстрей.

– Почему тебя это так удивляет? Я даже знаю, что это не язык хаоса, как ты его называешь. Я даже знаю, что ты и не Бог вовсе. Да, ты Абсолют этого мира, но не Бог, – не меньше удивившись реакции собеседника, продолжил выливать на него еще больше информации.

– Если тебе так много известно, – немного замешкавшись, продолжил Блегскол, – к чему твои вопросы насчет войны? Ты же знаешь, каждый мир как организм. Люди, животные, существа – это сила мира. Их эмоции, поступки, свершения, чем активнее они действуют и чувствуют, тем ярче и сильнее законы мира. А что может быть эффективнее войны? – Под властью эмоций, Бог Хаоса начал выдавать секреты один за другим, что в свою очередь очень привлекло Райнара. – Ты лично учавствовал во множестве сражений и покорении мира. Ты видел отчаянье, панику, злость, любовь, предательство, страсть. Ты и другие совершали подвиги, убийства, покорения, бежали за славой и алчностью. Катарсис этого всего делает законы мира сильнее, насыщеннее, если хочешь. Это как дрова в костер кидать: чем больше дров, тем сильнее пламя. Если же присутствует мир, люди не развиваются, они мелочны, приземлены. Мелкие цели, слабые достижения, тлен, а не яркость эмоций и чувств. Я не ненавижу их за это, а презираю всей душой. Из-за своих стремлений я совершил множество ужасных поступков. Еще до этого всего… И мне было мало! Я стремлюсь и сейчас, во мне как вулкан кипит. А они… Тлеют и иссыхают. Потому война – это единственное и самое эффективное решение. Что-то я разговорился, хватит на этом. Я ответил на твои вопросы. Теперь ответь и ты мне, как ты выучил мой язык? – Закончил свой рассказ Блегскол.

Беседа двух существ, которые были слугой и господином, богом и последователем, ни врагами, но и не друзьями, продолжалась уже долгое время. Они и не заметили, как упустили из виду преследуемую группу. Взяв паузу в их диалоге, они со скоростью звука нагнали ушедших и, убедившись, что они в порядке, продолжили.

– Я с самого детства очень много учился и читал, – начал свой ответ Райнар, – не по своему желанию, естественно. Тонны книг на всевозможные темы. Мне всегда нравилась мифология, легенды о бессмертных и о тебе, могущество, сила, свобода. Я мечтал об этом с детства, как и любой мальчишка. Но разница между ними и мной была в количестве информации, которую я мог получить, я императорский сын, наследник, в моем распоряжении была вся доступная информация со всех уголков мира. Я жадно поглощал все, что было связанно с вами, постепенно мифы переросли для меня в нечто другое, новая информация придавала мне уверенности в правдивости этих историй. После я наткнулся на буквы, которые раньше никогда не встречал, они хранились в закрытой сокровищнице отца. Он сказал, что никто не может прочесть это, но из все тех же легенд было известно, что это язык хаоса. Услышав о том, что это могут быть твои записи, я загорелся. С блеском в глазах я умолял отца на протяжении двух месяцев позволить мне заниматься с теми рукописями. И наконец он поддался на мои уговоры. Долгих шесть лет при любой удобной возможности, в любое свободное время я изучал, расшифровывал, сопоставлял картинки с книг, все записи и прочее. И, в конечном счете, смог добиться немалого успеха. То, что я узнал, нельзя было придавать огласке, иначе сама суть религии мира пошатнулась бы, это было бы не вовремя, помешало бы моему отцу и, в последствии, мне закончить строить империю. Хоть это были и обрывки информации, я начал строить свои планы. И твой свиток, написанный во время заточения, пролил свет на многие вопросы, которые я себе задавал. Но взамен породил еще больше вопросов, ответы на которые знаешь лишь ты.

– Ты знаешь кто такая Астория? – Все время внимательно слушая собеседника, с каждым словом все больше удивляясь, он задал лишь один единственный вопрос.

– Да, знаю, – коротко ответил Райнар.

Блегскол больше ничего не сказал, как и Райнар. А сторонний наблюдатель Гроу, которому казалось, что про него забыли, лишь так же молча, как и до этого, медленно и тихо шел следом.

– Скоро они уже встретятся с токатринами, давай поспешим, – угрюмо, без своей обычной беззаботности и пренебрежительной улыбки, сказал Блегскол. – Если вмешаешься, я тоже в стороне стоять не буду.

– Поспешим.

Ускорив шаг, они направились к освещенному громадному залу. Изумрудный и янтарный свет перемешались, освещая пещеру невероятных размеров. Группа, с оцепенением и нервозностью, наблюдала за двумя токатринами, которые скалили на них зубы, переводя взгляд с одного на другого гостя, желая впиться в горячую кровь и утолить голод и жажду убийства.

Глава 47

Окраина леса Марифет

Некий старик в сером балахоне, самом простом и обычном, без украшений или расшитых узоров, ходил меж мечущихся, как муравьи, людей, держа руки сомкнутыми за спиной. Ухоженные длинные волосы и борода темно каштанового цвета с редкой сединой слегка развивались на слабом ветру. С тоской в глазах, он наблюдал развивающуюся картину происходящего.

Удары топоров и летящие от них щепки, свежие раны на вековых деревьях, высокие костры. Две недели прошли с момента прибытия войск империи и орденов жизни и смерти. В километре от леса на небольшой возвышенности уже были первые укрепления: четыре сторожевые башни – две рядом с воротами и две по краям деревянной стены. Важно сказать, что сами укрепления имели плавную округлость, выдвинутые крайние башни с оттянутыми воротами. Длина укреплений уже достигла полторы тысячи метров, стены всего в пять метров высотой и три метра шириной. Толстые бревна предварительно обрабатывались специальным алхимическим раствором, изготовленным орденом жизни и смерти, для предотвращения возгорания и делая плотное древо еще крепче.

На краях деревянной стены начинались каменные насыпи – многослойные конусные возведения из щебня и камня, которые ограждали весь периметр военного лагеря до самого леса. Три метра высотой, с внутренним ровом, с торочащими кольями, они защищали лагерь. И если какие-то смельчаки все же перелезут через каменные ограждения, по внешнему периметру так же имелись колья, вбитые на разных уровнях очень глубоко в землю.

Больше сотни тысяч людей посменно, днем и ночью, неустанно возводили и укрепляли стены и насыпи. Орисани отдавали каждую унцию своей силы для этого, их фанатичное желание защитить свой родной дом, прекрасный лес, заставляло работать с удвоенными усилиями. Претолис дал разрешение на вырубку леса, всегда приходиться жертвовать менышим для спасения большинства. Именно в таком ключе и именно в эту сторону клонил свои доводы Император в уговорах и словесных дебатах с бессмертным древа. Мефисто потребовалось целый день приводить свои аргументы, чтобы наконец склонить проклятого аскета и пацифиста в сторону его правды.

Внутри лагеря кипела своя жизнь. Сотни котлов кипели от жара пламени: готовились похлебки и каши; варилась смола и раствор для обработки древесины. Кузнецы, под началом Аронида, били своими молотами о наковальни, точильные камни разносили скрипящий шум по округе, искры и жар распространялся на метры вокруг. Каждому была дана своя задача и своя роль. Подготовка к войне проходила полным ходом.

Мефисто, находившийся в близи ворот, стоял в окружении генералов и инженеров, которые рассуждали о возможных дополнительных улучшениях их защиты.

– Нам необходимы еще одни ворота для конницы, – предложил Тристан.

– Для конницы мы сделаем нечто другое, – ответил Мефисто, – сейчас у меня другой план, который вы должны будете выполнить. Наши разведчики докладывают, что к войскам хаоса и скалы уже примкнули ордены неба и солнца. Их объединение стало еще одной отсрочкой их прибытия, сейчас они в трех неделях пути. Поэтому, Тристан, бери всю конницу, которая у нас есть, всех капитанов ордена, кроме Аронида, и отправляйся им на встречу. Займись партизанской войной. Измотай их как можно больше. Только смотри, будь остороже, с минимальными потерями или лучше вообще без них. Понял?

– Будет исполнено, Император!

Отдав честь, генерал отправился раздавать приказы по приготовлению лошадей и наездников. К утру они уже должны быть в пути.

– Фластин, – обратился к одному из имперских инженеров Мефисто, – как думаешь, мы успеем сделать ров за периметром стен?

– Если на достаточном расстоянии от самих стен, – высоким тонким голосом начал кучерявый инженер. – Нельзя рушить землю под укреплениями, иначе все станет не устойчивым.

– Замечательно, мне не нужен очень глубокий ров, метр-полтора будет достаточно. Только для того, чтобы притормозить врагов и помешать их осадным орудиям.

– Император, – начал говорить Тифтон, – думаешь они будут идти прямым шагом именно на наши укрепления?

– А у них выбора нет. Лес раскинулся от края моря до самих гор. Главная дорогая, если можно так сказать, за нашими спинами. Он очень густой и трудно проходимый, к тому же там буду отряды орисани со своими короткими луками, метательными кинжалами и копьями. Так же их многочисленные ловушки. Строем по лесу не походишь, построение не сделаешь – одни минусы. Они волнами будут находить именно в это место. Если уберечь этот проход, то победу можно считать нашей. Если же они прорвут нашу оборону, то уничтожат весь лес.

– Но они могут поджечь лес в отдалённых местах от нашего лагеря, – начала выказывать опасения Амалия, – и огонь раскинется на обширные территории.

– Пускай мы будем считать безумцами приспешников, родовых солдатов и низших офицеров. Но считать безумцами руководящую власть будет глупо и опасно. Марифет – стратегически и экономически важная область на континенте. Возьмем даже знаменитую иннорискую сталь, этот лес единственное место, где добывается нужная древесная смола. И я молчу о других менее знаменитых использованиях даров этого леса: изготовления стекла, благовоний, а так же шкуры и мясо животных. Никакой правитель, будучи в здравом уме, не лишит себя такой кормушки.

– Будем надеяться, что ты прав, – с волнением ответил Ардис, – лишь бы все было именно так.

– Лучше – это когда сражений нет вовсе, – высказал свое мнение Мефисто. – Не переживай, друг мой, Тристан хорошенько их разозлит до прихода сюда, им придаться вступить в бой именно здесь. Фластин, что там с катапультами?

– Работаем, Император, дерево очень тяжелое и крепкое, тяжело поддаётся обработке, в лучшем случаи в нашем распоряжении будет около дюжины орудий, к сожалению, на большее не способны. С требушетами дела еще хуже, не уверен, что сможем изготовить больше трех.

– И все же это лучше, чем нечего. Постарайся, – одобряюще улыбнулся инженеру Мефисто. – Насчет ворот, нужно сделать их еще массивнее и добавить дополнительные внутренние.

– Это уже задача проще, будет исполнено, – весело ответил Фластин.

– И пускай используют вырытую землю со рва и измажут стены с внешней стороны. Понимаю, это слабое улучшение, но будем использовать все имеющиеся возможности, – отдал последний приказ Мефисто, перед тем как один из разведчиков его окликнул.

Молодой солдат империи, встав на колено перед Императором, передал ему, что прибыл командир токриотов Каллас Саст.

Недоумение, шок и неверие переплелись в душе императора, паника сковывала сердце. Лишь один вопрос беспокоил сейчас Мефисто: «Что случилось с моей семьей?»

Без слов он побежал в сторону врат и увидел своего названого сына.

Уставший, грязный, полностью измотанный, пересохшие губы, впалые глаза, сальные волосы, комочки засохшей грязи на отросшей бороде – он представлял из себя жалкое подобие того прославленного командира. Паники Мефисто добавил еще тот факт, что Каллас был без руки, по виду раны, начавшей уже гноиться, она была отрублена не так давно.

Император с растерянностью смотрел на прибывшего, из-за страха он не мог выдавить из себя тот единственный вопрос, который был единственно важным для него в этот момент.

Увидев того человека, которому он дал обещание, того, кого он подвел, командир токриотов быстро попытался спешиться с лошади, но усталость и отчаянье помешали ему, он повалился на землю, разбив лицо. Мефисто было ринулся помочь ему, но поднятая рука Калласа остановила его. Быстро встав на ноги, тот подбежал к ногам своего императора и снова упал к земле.

Слезы в вперемешку с грязью и кровью застилали его взор, он не видел никого вокруг, кроме своего Императора, человека, которому он был обязан всем, того, кого боготворил и любил всем сердцем. Собрав всю волю, все крупицы оставшихся сил, через слезы он начал молить:

– Отец, – сейчас, под властью эмоций, он говорил не как к своему владыке, а как к родному человеку, – прости меня, отец! Я не сдержал данное тебе слово! Я подвел тебя! Госпожа Талика, Астра, Камалия и Ромина – их похитили. Я не уберег их от бед, они в плену. Я привез свою жизнь на твое попечение, я приму любое наказание, и даже смерть будет мне в радость, если она принесет вам малую долю успокоения.

Как молния с громом, это поразило Мефисто. После слова похитили, он уже ничего не слышал, не видел, все было как во мраке. Он не моргал и даже не дышал, он не мог смириться и принять услышанное. Ноги перестали его слушать и подкосились, заставляя того упасть.

Но вовремя подоспевший старик, в сером балахоне с длинными каштановыми волосами с редкой сединой, подхватил того под руку, удерживая в равновесии.

– Не стоит главнокомандующему объединённых войск терять голову на глазах у стольких людей, – очень нежным, спокойным, едва слышным голосом молвил старик.

Но Мефисто был безучастным, он все еще пребывал в паническом состоянии неверия. Тогда старик сказал то, что никто никак не мог ожидать:

– Мефисто, смирно! Слушать мой приказ!

Прям в ухо Императора прокричал старик. Причем на смену тихому нежному голосу, пришел внушительный бас с тоном власти и подчинения.

Такие дерзкие слова, которые он не слышал с далекой юности, когда еще был жив отец Райнара, покойный Император Кастус, помогли ему выйти из оцепенения. Встав, как натянутая струна, он смирно ожидал приказа. Секундная заминка меж событиями оцепенения и взгляда на Калласа, который все так же лил слезы стоя на коленях, не смея поднять головы. Мефисто полностью пришел в себя.

– Быстро отвести командира токриотов в мою палатку, оказать ему всевозможную помощь. Его спутников так же пристроить и накормить.

Приказной тон, который уже был привычен для всего лагеря, со стороны Мефисто заставил всех забыть события минутной давности и в срочном порядке выполнять поставленные задачи, остальные же вернулись к своим непосредственным занятиям.

– Спасибо, Претолис, – положив руку на плечо старика, поблагодарил главнокомандующий, – твой голос мне очень помог, и спасибо, что не дал мне упасть.

– Твоя воля сильна, мальчик. Я не могу знать, что случилось, но раз тот молодой человек сказал, что они пленницы, значит они живы. Выслушай его историю полностью, потом решай. И помни, сейчас от тебя зависят сотни тысяч жизней, если не миллионы. Не теряй головы, если тебе нужно будет уединение на день или два для приведения чувств и разума в норму, найди меня.

Сказав свои последние слова, старик так же, как и до этого, скрестил руки за спиной и не спеша, спокойно пошел бродить по лагерю.

Долгая поездка после тяжкого ранения усугубила рану Калласа, ткани на плече начали отмирать, заражение начало распространяться по всему телу. Из-за слабости юноша не мог ни есть, ни пить. Смыв всю грязь и переодевшись в чистые одежды, тот стонал, потеряв сознание в императорском шатре.

Два дня Сарина, как лучшая из алхимиков ордена жизни и смерти, ухаживала за ним по личной просьбе Мефисто. Многообразие зелий, настоек и мазей были рассчитаны до грамма и расписаны по минутам их приемы. Целых два дня жрица боролась за жизнь храброго воина. И в этой неравной схватке она все же смогла одержать победу. Не зря она была главной жрицей со стороны жизни. Бесконечная благодарность со стороны Мефисто и желание отплатить ей были не приняты, здравомыслие их лидера было в приоритете для всей армии. Сарина была рада тому, что частично могла на это повлиять.

Император так же не выходил из шатра эти два дня, все дела он решал на месте, а более мелкие вопросы и подавно перекинул на других. Сейчас его мысли были заполнены только мыслями о его семье.

Наконец, после долгой борьбы со смертью, Каллас смог прийти в себя и даже своими силами испить немного воды. Все еще обессиленный, но способный говорить, он пересказал всю произошедшую историю от прибытия Малахока со свитой до записки Блегсокла. Каждую деталь, каждое сказанное слово он предал в точности, как будто это произошло лишь час назад.

Молча выслушав всю историю, Мефисто не вымещал гнев на своем названном сыне.

– Я очень рад, что ты остался жив. И это невероятно, что в сражении с Богом ты лишился лишь только одной руки. Теперь отдохни, набирайся сил, сын мой, – он с любовью поцеловал того в лоб и улыбнулся перед тем как выйти из шатра.

Уже на самом выходе Мефисто услышал громкий плач за спиной, все, что скопилось за эти дни путешествия, вся та горечь и бессилие пытались выйти через слезы командира токриотов. Не оборачиваясь и не останавливаясь, отец юноши оставил того одного, давая возможность прийти в себя и полноценно заняться восстановлением.

Выйдя, Мефисто быстрыми шагами начал ходить по лагерю, ища глазами того самого старика. Пол часа поисков и наконец он увидел бессмертного древа.

– Претолис, мне нужен день уединения и сильнейшее существо в этом лесу, – подойдя к старику, не спрашивая, а требуя, сказал Импертор.

– Следуй за мной.

Оставив всех, оставив все дела, Мефисто устремил шаг за длинноволосым стариком. Сейчас он не мог думать и решать, ему нужно было выпустить пар, и лучшим средством для этого было сражение, метод для выброса адреналина и прочищения мозгов. Ему нужен был бой!

Глава 48

Изумрудно-янтарные глаза метались меж нежданными гостями подземелья. Их полный рот острых, как бритва, зубов скалился в своей неповторимой ужасной улыбке. То выставляя язык, то пряча его, они как будто гадали в чью плоть впиться первым из прибывших. Не дожидаясь действий со стороны людей, они медленно начали приближаться, опустив плоскую голову пониже к земле.

– Ох какая приятная неожиданность, – Малек почему-то был невероятно счастлив таким опасным стражам, хоть сама бессмертная луны, ученица Блегскола, говорила о том, что в бою один на один не будет уверена в своей победе. Но он был рад и взбудоражен. – Того левого я беру на себя. А вы берите того что с права.

– Ты безумец! – Кричала в неверии Мондис, – как ты один с ним справишься? Это невозможно!

Но мужчина делал вид, что не слышал криков обеспокоенной девушки, лишь крепче ухватил черную рукоять своего гуаньдао. Он сам был похож на монстра, идущего ему на встречу. Выбранный противник Малека уже не смотрел по сторонам, не обращал внимания на других, он всецело сфокусировал свое внимание на черном лезвии в его руках и хищной улыбке на устах.

– Сареф, Дэмитер, хоть вы вразумите его! – Не бросала попыток бессмертная луны.

В ответ на ее мольбу лишь была выпущена черная стрела, столь стремительная, с невероятной проникающей мощью. Сареф понемногу начинал осваиваться с новообретенной силой. Снаряд, цвета вороньего пера, глубоко вошел через плотную шерсть и застрял в кости токатрина. Неожиданная боль от полученной раны заставила зверя дико взвыть. Его глаза наливались яростью и необузданным гневом. Он уже намеривался кинуться со всевозможной скоростью на лучника, но тут дорогу ему перекрыл массивный, того же цвета, что и стрелы, топор. Высокий замах снизу вверх рассек ему морду, зацепив один глаз.

Застав врасплох такого ужасного противника, воодушевленные Дэмитер и Сареф продолжили свой натиск.

– Еще два безумца, – беспомощно в стороне стояла бессмертная Мондис.

– Дай им отомстить и выпустить пар, сейчас то они уже без страха, со знанием противника вступили в бой, – нежным тоном пыталась успокоить свою подругу Аквария.

Девушки стояли в стороне, сначала в нерешительности, сейчас же со спокойствием. Они были лишь сторонними наблюдателями, но готовые в любой момент прийти на помощь, если такая потребуется. Правда, помощь скорей требовалась зверям, нежели людям.

Нескончаемый град стрел летел в сторону одного из токатринов, и каждая из них достигала цели. Сареф все уверенней и с еще большим мастерством использовал силу бессмертного. Каждая из пущенных стрел имела все большую скорость и проникающую силу. Тело зверя уже походило на подушку с иголками. Обильная кровопотеря и множественные раны от лучника поначалу лишь злили монстра, но с каждой новой каплей крови тот все глубже уходил в оборону и выжидание. Усугубляло его положение столь мощные и свирепые атаки этого черного топора.

Дэмитер, гордый воин, побывавший во множестве яростных схваток, всегда выходил победителем. Мало кто мог понять его состояние, его посрамленную гордость. Его не страшила смерть во время боя, но только если открытого честного боя. Тогда в ледяном логове, при первом знакомстве с этим существом, он даже не рассмотрел его толком. Потом бой с Блегсколом, в котором он хоть и смог пролить немного его крови, пал так же быстро. И сейчас он обрушил все, что скопилось у него внутри, всю горечь каждого поражения, всю злобу на своего врага.

Воин наносил точные и сильные удары, каждый из которых находил свою цель, с каждым взмахом топора на теле зверя была новая рана и каменный пол заливала свежая кровь. Это уже походило не на сражение, а на избиение дворовой собаки. Девушки не могли поверить в картину перед ними. Легендарное существо, монстр, которого боялись все, истекал кровью. Рассказы, каждый страшнее предыдущего, развеивались, как пепел на ветру.

Наконец, когда и Сареф и Дэмитер выместили злобы на несчастном звере, их атаки начали целиться в жизненно важные точки существа. Сареф с третьей, к его сожалению, попытки прострелил уцелевший глаз, а черное лезвие бывшего командира тяжелой пехоты глубоко вошло в горло животного. Не сумев с первого раза снести ему головы, Дэмитер молниеносно нанес еще один завершающий удар, который окончательно отделил голову от тела.

Постепенно угасающий блеск в глазах уходил вместе с душой токатрина. Последние конвульсии под воздействуем импульса и массивное тело с грохотом упало замертво, создавая под собой кровавую лужу невероятных размеров.

Закончив свой бой, мужчины не торопились идти на выручку другу, они лишь повернули головы в его сторону и, тяжело дыша, наблюдали за его еще не оконченным боем.

– Невероятно! – Не мог не удивиться один из сторонних наблюдателей, – никогда бы не подумал, что и они обладают таким мастерством. Почему же тогда они так плохо справились?

– Незнание, психологическое давление от рассказов, да и тогда нас застали врасплох, – объяснил человеку в белом Райнар.

– Как по мне, ничего особенного в этих шестиногих ящерицах нет, – грубым рычащим голосом вмешался Гроу, – я справился с ним быстрее.

– Я нисколько в этом не сомневаюсь, волчонок, я ведь тебя создал, кому как ни мне знать пределы ваших сил, – с улыбкой ответил Блегскол. – А сейчас, благодаря стараниям Райанара, возможно, я уже и не знаю твоих пределов.

– Блегскол, что будет, когда законы мира, как ты их называешь, накопят достаточно силы? – Неожиданно для двоих спросил бывший Император.

– Поверь мне, ты будешь первым и единственным, кто узнает о дальнейших событиях. А сейчас давай продолжим наблюдать.

Не проронив больше ни слова, три пары глаз устремили свой взор на двух неравных противников.

Если хорошо знающее люди увидели бы сейчас Малека, то поняли бы в какой эйфории он пребывает: безумный блеск в глазах, нисходящая улыбка с лица, раскованные и рискованные движения, лишь миллиметры отделяли его от когтей монстра. Он играл, забавлялся с монстром из легенд. Дразнил его уколами кончика его черных лезвий, легкие царапины, изредка даже удары кулаком. Он довел своего оппонента до бешенства, его изумрудные глаза начали приобретать лиловый оттенок, налитые кровью, они уже не видели ничего вокруг, кроме этого проклятого человека.

Каждому было понятно, Малек может убить того в любой удобный момент, но по какой-то причине не делал этого, он продолжал и продолжал дразнить обезумевшего до крайности зверя.

– Все считают меня безумным до сражений, но вот он… Вы все такие? Как в одну эпоху смогло родиться и вырасти столько бриллиантов? – С неподдельным изумлением, спросил в пустоту Блегскол.

«Какая жалость, вас не было в мою эпоху, возможно, все сложилось бы иначе» – уже в мыслях продолжил Блегскол, продолжая наблюдать за развивающейся картиной.

– Какая жалость, и это все, что может мне противопоставить легендарный зверь из мифов? – Насмехался Малек, – похоже, теперь на равных со мной может сражаться лишь Блегскол!

– Каков нахал! – С искренней улыбкой прокомментировал Бог хаоса.

«Что происходит? Откуда этот мальчишеский задор, эта искренность? Где безумие, жестокость, где этот расчётливый манипулятор и тиран?!» – Райнар не мог поверить своим глазам и ушам. Неужели эти слова и эти эмоции были со стороны вот этого сеятеля хаоса? Тот, кто, не моргнув и глазом, убивает десятки и сотни тысяч жизней. «Где же истинная личина его сущности, в чем его правда?» – э продолжал размышлять Райнар, не отводя взгляда от своего друга.

Похоже, Малеку наконец надоело играть в игры, и он перешёл в форсированное наступление. Те, казалось, быстрые удары гуаньдао не шли в сравнении с теперешней скоростью. Лишь трое из присутствующих могли уследить за каждым выпадом бывшего командира ударного отряда: Райнар, Блегсокол и Сареф из-за особенности его тренированных глаз лучника. Остальные же видели лишь окончательные размытые действия и слышали шум ветра от ударов.

Но и сейчас Малек не спешил с убийством, даже увеличив напор, он не хотел заканчивать бой одним или двумя точными ударами. Десятки, сотни молниеносных ударов по всему телу токатрина, фонтан от брызг крови разлетался на метры от тела зверя. Истощенный от бессилия рык, протяжный и молящий о снисхождении, мольба не о помиловании, а о быстрой смерти. Как бы не была сильна жажда мести, каким бы безумным не казался Малек, он всегда оставался человеком. И, услышав молящий вой своего соперника, он сжалился – прямым точным ударом проткнул сердце токатрина, оборвав таким образом его унижения и мучения. Второй из мифических созданий пал от руки Малека, с такой же легкостью, как и первый.

Вытерев капли пота и не своей крови со лба, он немного склонил голову над побежденным то ли по причине признания силы, или благодарности за бой, или же в знак извинения, что тот стал мишенью, на которой воин излил весь свой накопленный стресс и негатив. Закончив, значимый лишь для него, ритуал, Малек подошел к ожидавшим его друзьям.

– Переведем немного дыхание и отправимся дальше, не думаю, что дальше будет кто-то опасней этих ящериц, – сказал свое слово Малек и все молча согласились с ним.

– Теперь я могу вмешаться? – Спросил разрешения Райнар.

Хоть ему и было неудобно и противно спрашивать разрешения, он понимал, что пускай и сможет вступить с ним в равную схватку, а вот его друзья, с большей вероятностью, могут быть убиты в пылу сражения. Никто не знал чего можно ожидать от Блегскола.

– Постой, не торопись, Райнар, токатрины это не один мой подарок для них, впереди я приготовил, точнее приказал, еще одному охранять Асторию, – с самодовольным тоном и улыбкой были сказаны эти слова.

– Тебе самому не надоело? Сколько это может продолжаться?

– Что же ты такой нетерпеливый? Да и зачем она тебе, ну скажет она тебе то, что ты и так знаешь, а дальше что? Ты все равно не знаешь какие события последуют после ее спасения и после окончания войны. Так что хватит спрашивать, стой и смотри молча! – Последние слова Блегскол говорил уже с яростью. – Ох прости, погорячился, составь мне компанию, я так давно не встречал себе равного. Да, ты не ослушался, сейчас, когда ты стал мне равным, я могу наконец накопить достаточно силы в законах мира и поглотить их, приумножив свою силу. И, наконец, за столько тысячелетий сразиться на максимуме своих возможностей. Я в предвкушении.

– Постой! Ты сейчас сказал, что причина вот этого всего: войны, освобождении Астории, создание мира, бессмертных – все ради того, чтобы я смог сразиться с тобой на пике твоего могущества?! Ты издеваешься?! Давай сейчас решим все раз и навсегда, оставь моих друзей и обычных людей в покое! – С невероятным негодованием и злостью Райнар прорычал свои слова.

– Сейчас не время и не место, это произойдет, Райнар, но лишь в нужное время и только в одном месте! Наше сражение предрешено и оно повлияет на очень многое, а не только на мое желание сражения на пределе.

– Разрыв установленного порядка… – Уже спокойно и тихо молвил Райнар.

Блегскол промолчал, он предполагал, какими знаниями обладает равный ему. Пускай поверхностно и лишь по крупице, но он частично мог составить картину грядущих событий. Да и полные объяснения ни к чему, сейчас они ему ничем не помогут. «Все идет так, как было спланировано с самого начала, с небольшими отклонениями в проявлении силы твоих друзей. С самых первых слов старика о туманном острове, ты идешь по вымощенной дороге, наберись терпения, Райнар» – рассуждал у себя в голове Блегскол.

Глава 49

Военный лагерь Марифет

Как и пару дней назад, когда лагерь неожиданно навестил командир токриотов, люди, рабочие и воины во всю занимались всевозможными приготовлениями. Флатсин Мелз – главный инженер империи, все еще вносил коррективы в постройки укреплений и стены. По его инициативе, в отсутствие Мефисто, были построены еще пара дополнительных ворот, немного меньше, чем главные, и расположенные ближе к краям стены. К слову о размерах главных врат, ширина их позволяла десяти пехотинцам плотным строем идти плечо к плечу, высоты же как раз было достаточно для выезда наездника не пригибая головы. Длинна стены так же увеличивалась, ее протянули по внутреннему периметру каменной насыпи с частоколом.