Текст книги "Аккомпанемент для балалайки с Вечностью"

Автор книги: Олег Музалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Религии – это «намоленный» на протяжении веков контакт с игривыми духами, – неожиданно делает заключение Бла– Объективный.

* * *

Чтобы выйти из одного сна, нужно проснуться в другом. Просыпаемся мы каждый раз там, где нам привычнее, где мы заснули – в пункте своего отправления.

– Привычки до добра не доведут.

– Пора менять этот Сон-Мир на иной,– размышляет Бла-Бродяга семи Миров.

* * *

Бла-бала помнит, что свобода, к которой он так стремится, растворяет весь контекст бытия и приходиться за «уши притягивать» необходимый синтаксис как тактический щит. Социальные установки в жизни воина рушатся быстрее. Остается природа, которая до последнего поддерживает предметное оформление мира в его пошатнувшемся восприятии и переходит сначала в гармоничное присутствие, а потом в свет. Вовне ничего не остается. У воина нет даже личной истории жизни. Есть лишь безупречные навыки создания и поддержки таких историй. И на основе их, каждый раз в его виртуальном магическом мире, он начинает свою жизнь заново.

– Так тоже, оказывается, можно жить, – заключает Бла– Бдительный блаженный.

– Так предпочтительно жить, чтобы быть легким и текучим, – добавляет веселая балалайка.

* * *

Мы освобождаемся, когда прекращаем собирать бесконечные пазлы из причин и следствий в русле судьбы. Их рефлекторное появление и слепая вера в закономерности весьма отягощают. Обостренное ощущение необходимости импровизации отбрасывают причинность и вязкие алгоритмы мироощущения. Самих по себе закономерностей в природе Абсолюта далеко ушедшего от привычного для нас ума – нет; они обнаруживаются субъектом-наблюдателем, который предпочитает рутинную предсказуемость миру чудес.

– Чтобы не противоречить себе, следует забыть и про эту концепт– мысль, как про очередную издержку речи, – заключает Бла – Нейролингвист.

* * *

1-ая стадия постижения Мира.

Его игры затягивают, увлекают в свой водоворот. Человек сильно обусловлен окружающим, и не может даже на миг остановиться, гонимый внешними факторами. Физический мир и его обитатели как единственная жизненная заставка, поглощают все его силы и внимание. Реальность до рези в глазах и мыслях реалистична. Память автоматически нанизывается на логическую цепочку страстей, действий, событий. Одни поступки влекут за собой другие. Эго на галопирующем жеребце жизненных обстоятельств предначертано движется к финалу как жокей на ипподроме. И кто-то втайне делает на вас ставки, если вы проворнее других расталкиваете окружающих.

А вот 2-ую переходно-вечную стадию проходят не все. Это– стадия освобождения. Её отличительные черты – следующие.

Забыл – зачем живешь. В мире пропала логика. Трактовать события нет желания. Реальность сомнительна. Памяти нет, если её не хочется организовывать. Без напоминаний себе – кем собственно являешься, сойдешь за сумасшедшего. Планируемая вылазка в булочную, вдруг, может оказаться походом в лес. Или закончиться на трамвайных рельсах из-за кажущейся иллюзорности трамвая, или братских чувств к нему. Без воинских навыков эта стадия разотождествления с обусловленностью данным миром небезопасна, и случается ни с каждым человеком, – может быть только, где-то перед его кончиной. С таким диагнозом обычные люди долго не живут.

Наш Бла – либеральный эгоцентрист, естественно перетекающий во 2-ую стадию постижения мира, часто хлопает себя по лбу, принудительно центрируясь на себе, и вспоминает своё имя. Он уже свободен от автоматизма ярлыков и названий.

* * *

Потеря человеческой формы, означает сознательный отказ от поддерживающих мотиваций и энергий материального мира; отказ от встроенной в нас стандартной программы видения реальности.

Но в период поиска более универсальной операционной оболочки для контакта с многомерной реальностью желательно и «приказано» выжить.

* * *

Почему мы умираем? – Потому что не умеем жить. Без тирании и жизненных препятствий человек слабодушно расслабляется и утрачивает свои качества суете и никчемных земных забавах. При засилье тиранов или плохих жизненных условиях он ужесточается и теряет человеческое лицо, уподобляясь дикарю. Смерть благосклонно стирает его безвольный или же злобно неврастенический опыт жизни, сохраняя толику положительного и даруя новый шанс возрождения.

* * *

Тирания основывается на конфликте. И этот самый конфликт указывает на скрытые струнки негативного опыта, на которых он играет.

Поэтому присутствие тирана в жизни воина необходимо и поучительно. Тиран сгущает и выявляет наше низшее эго, чтобы с ним было проще расстаться, но лишь в том случае, если действовать по стратегии воина.

Бла-бала знает для чего ему нужен жизненный деспот и потому весело хлопает по плечу очередного новоявленного спутника диктатора и подмигивает заигрывающей с ним полосе невзгод.

Для других же тирания во многих случаях разрушительна.

* * *

В человеке всегда умирает схема его жизненного опыта. Тот кусок информации, с которым он неразрывно связан. Когда приобретенные схемы добровольно размыты, – умирать некому.

Трафареты наших отношений к миру сначала создаются, а потом укрепляются на протяжении всей жизни во всех человеческих деяниях. От них трудно избавиться. Человек является заложником представлений о самом себе. Эти многочисленные схемы жизненного опыта без их интеграции живут своей жизнью и расстраивают человеческий организм в убийственной какофонии хаоса.

– У человека совсем нет времени, чтобы укреплять схемы своего личного образа, своей авторитарности. У него даже мало времени, чтобы их своевременно распознавать.

– Шаблоны сознания нужно постоянно выслеживать и не давать им сложиться. Именно они являются причиной старости и смерти, – делает вывод Бла-Бала – давний приверженец Дао.

* * *

Страдающие от собственной значимости субъекты живут в физической реальности, чтобы иметь узнаваемое предметное лицо. Поэтому тяжелые авторитарные образы всегда инерционны и имеют уплотненно материальную основу. Миры, где процветает авторитарность – это материальные ловушки для самопоглощенных личностей.

* * *

Воин духа может чувствовать себя комфортно только тогда, когда он собран и мобилизован. Состояние расслабленности и потакания своему «я» – не его стезя. Безупречность – вот его путь. Он счастлив, когда пуст, и его нечем уязвить. Он ещё более собран, когда его задевают за живое.

– Мертвые не дергаются, – говорит он про себя без самосожаления.

* * *

Бла-Гость забытых снов – это своего рода искусствовед других миров. Он как Шива-Натараджа может присутствовать во многих Мирах одновременно в своем танце беспрестанного пробуждения жизни, оставаясь гармонично цельным и адекватным.

– Моя дискотека многомерна, – шутит веселый Балалаечник, кружась как юла.

* * *

Суть самоосознания покоится на эго. С его помощью мы центрируемся на самих себе. Только так познается природа индивидуальности. А процесс расставания с ним – это процесс слияния с бесконечностью, где наше эго в своей утонченности зазвучит уже на высших вибрациях. Лишь тогда его можно назвать всеобъемлющим беспристрастным присутствием.

* * *

Странник забытых Миров знает, что среди людей не бывает безусловной помощи. У любой помощи здесь есть своя форма выражения и притязания. Представление о помощи у принимающего и подающего могут быть совершенно различными. Поэтому дающий должен осознавать, что он оказывает помощь, прежде всего, самому себе в его акте дарения. Его альтруистический жест направлен сначала к нему. Он дарит, потому что желает как-то умилостивить себя.

А вот, принимающий может трансформировать, свалившееся на его голову подаяние, во что угодно, даже во зло самому себе, забывая о необходимости собственного усилия. Оттого между этими сторонами – стена, разделяющая два зала, в которых идут разные спектакли.

Когда воин дарит свой подарок, будь это предмет или жизненный совет, то он, прежде всего, естественно дарит свое состояние свободы, и только тому кто, хоть отчасти может распознать его.

* * *

Мы наделены привычным для нас линейным видением реальности через «призму» нашей органической формы– организма, так как без этой поддержки не в состоянии постичь окружающую действительность. А любая форма накладывает свой трафарет на восприятие времени, пространства, энергий.

Время останавливается тогда, когда воин смотрит на него, и не «теряет» себя в суете повседневности. Смотришь на время, – видишь себя.

Когда Бла-бала вглядывается в себя, – он опирается на пустоту.

Обычный человек в этом занятии обнаруживает тяжесть собственного образа и засыпает.

А опирающийся на пустоту, останавливает Мир.

Пустота, конечно, не есть дырка от бублика, а – завуалированная жизнь неведомого.

Кто устает от себя, и засыпает при наблюдении времени, тот плывет в его потоке. Поэтому нужно всегда быть чуточку быстрее и прозрачнее того Мира, который хочешь остановить. Иначе Мир остановит тебя,– его время окажется быстрее.

При стремительном внутреннем движении и большой скорости восприятия даже атомы покажутся остановившимися. Но без внутренней гармонии такие скорости уничтожат человека.

* * *

Время – это самая размеренная мысль сновидения бога, квант его самосознания.

Мы находимся в субъективном времени своих Создателей. Нам нужно научиться «включать» свое время, за счет увеличения интенсивности осознания.

Что для Творца в его многогранной реальности происходит одновременно, нам приходится наблюдать последовательно из-за разницы интенсивности осознания. Недостаток качества осознания мы вынуждены компенсировать количеством времени, затраченного на восприятие и осмысление. Так зарождается временная линия.

Логическое мышление – для ленивых, для «временщиков». А прямое знание сути вещей – вне рамок обычного времени.

Познавая Миры, мы поступательно приостанавливаем время нашего непосредственного Архи-Создателя в остановившемся мгновении многомерного осознания окружающего. И мы умираем, когда принимаем законы чужого времени.

Воин ускоряет свое время, тем самым, останавливая время, навязанное ему Миром. Он не обусловлен им.

Бессмертие – это опережение развитым сознанием потока времени собственной формы и формы данного мира. Тогда можно обходиться без помощи бесплатного приложения к жизни – физического организма.

На опережение действия матрицы Миров эффективнее влиять не разговорами, а великой силой кристально чистого намерения.

* * *

Наше тело есть постфактум ведения нашего сознания окружающим нас физическим Миром.

– Нас пасут в материальной оболочке иерархические пастухи Вселенной!

Бла-Воину забытых снов совершенно не по душе такой расклад сил.

– Мы как будто заминированы материальностью. И когда её изымают в момент смерти, наш дух разлетается в клочья после долгого стеснения.

– Эту смирительную рубашку плоти нужно снимать ещё при жизни и учиться жить в духе,– подводит итог Воин Пустоты.

* * *

Жить в духе – означает находиться в отличных состояниях сознания от обычного. К тому же, без сенсорной поддержки привычных органов чувств. И участвовать в играх, не связанных с физическим телом.

– А поймут ли меня люди после таких запредельных высказываний? – спрашивает себя Странник – космический дальнобойщик.

Без рук и без ножек,

Без глаз и ушей

Летит завороженный

Дух – лиходей.

Может это – слишком, – сомневается он и качает головой.

Чувство юмора ему не чуждо.

* * *

Бродяга по забытым снам знает, что если по-настоящему находиться «здесь и сейчас», то физическое тело тут же раствориться в свете первопричины. И потому нет для него более значимого признака, чем этот, в его дальнейшем преобразующем продвижении.

В своих осознанных сновидениях Странник уходит глубоко за границы обычных снов людей. Эти состояния никак не классифицируются в нейрофизиологии. Там его уже ведут другие Миры.

События сновидений в каждом отдельном Мире начинают влиять на события в остальных открытых им Мирах.

* * *

Познавать различные реальности – не самоцель для Бла-Странника. Прежде всего, нужно познавать природу бессмертия в них. По законам перманентного бессмертия живут целые Миры. Но и они становятся ловушками для тех, кто не желает идти дальше. Своевременное вхождение на определенные ступени иерархии Миров определяет меру нашей свободы, меру понимания.

* * *

Бла-бала понимает, что в своей музыкальной импровизации жизни он может поддерживать игры людей до некоторой степени отождествления с ними. Но он никогда не сможет постичь всю меру их эгоцентризма, так как не заражен этим вирусом. Для людей их игры в тщеславие и собственную значимость естественны,– они у них в крови. Но каким бы не казался Бла-бала расслабленным и упоенным красотой ближайшей к нему лужайки, он остается всегда начеку, осознавая всю подноготную игр окружающих. Без определенного уровня актерского мастерства он рискует уподобиться красной тряпке перед бойцовским быком корриды, воплощающим людей с больным самолюбием. Очень часто его экстравагантная простота и безмятежность многим бросаются в глаза.

Ему не свойственно точно и правдоподобно разыгрывать роли, принятые в социуме. По этой причине он не стремится быть лидером среди граждан с чуждыми ему ценностями, так как никогда не будет до конца понят ими.

– Да, и нужно ли мне это? – спрашивает себя озадаченный Бла-бала.

– Нужно, нужно. Хотя бы в той степени, чтобы тебя тут, по обыкновению, «не распяли», пока ты учишься добывать средства для поддержания своего бренного тела и пытаешься быть неотличимым от других, – заканчивает разговор стройными аккордами его подруга балалайка.

* * *

Как правило, неосознанно мы притягиваем внимание других людей для фиксации и взращивания зазнайки – эго. Если, к тому же этот маневр не ведет к усилению должной мотивации к жизни, то он, безусловно, абсолютно вреден.

Достойная задача – в том,– как взращивать любовь к жизни без коллективного одобрения своей достопочтимой персоны?

– Достаточно ли мне весело, когда мне не поддакивают и не хлопают в ладошки? – взвешивает все «за и против» Бла-бала повзрослевший, из бывшей ясельной группы № 5.

* * *

Бродяга семи дорог никогда не делит человеческие судьбы на удачные или неудачные, счастливые или несчастные, хорошие или плохие. Он видит, что со всеми людьми творится что-то неладное. Для него не имеет значения,– прожил ли человек долгую жизнь или короткую. По его представлениям все люди находятся в одной лодке общего недоразумения. Их жизни неоправданно коротки по сравнению с теми потенциальными возможностями, которые имеются у человека.

Странник не критикует выбор людей. Но ему не по душе следствия их выбора.

* * *

Когда воин думает о чем-нибудь конкретном, то он старается приобщить свои размышления к своим самым высоким и абстрактным представлениям. Делает он это для того, чтобы обособленная мысль или одна сторона его сознания не повели за собой. Так бывает в обычных снах, где человек захвачен одним действием, одним сюжетом и не в состоянии вспомнить себя целостно. Так происходит и в бодрствовании.

–Это всё – издержки фрагментированного внимания, используемого в повседневности. Оно изодранно в клочья суетой несвязанных друг с другом занятий и мыслей, – размышляет Воин Целостности.

За каждым действием воина как бдительный страж, стоит весь контент его бытия. Воин целостен и ответственен перед самим собой в любом занятии.

* * *

Наш Пустынник смысла острее, чем остальные ощущает, что живет не в самой реальности, а в субъективном наборе представлений о ней, созданных с участием его органов чувств и мыслительной деятельности.

– Ну, что же, – думает он,

– Всё есть глобальный глюк; первопричина всегда – где-то за горизонтом.

– Важнее, чтобы эти коллективные глюки были рабочими.

– Ведь даже сам Ньютон узаконил их.

– А всё-таки, не пора ли кончать с этой экспансией детерминированных глюков и менять настройки? – подытоживает он свои размышления.

* * *

Когда Карма-Воин не в силах расстаться со своими привычками за счет внутреннего усилия, он помогает себе действием. Например, покидает любимые места и отправляется в путь, если стал чрезмерно оседлым и домовитым. Бла-Воин проверяет себя через действие в тех случаях, когда не может объективно оценить скрытую силу своих привычек. В таких случаях он меняет окружение, образ жизни, чтобы понять, насколько его увлекли сложившиеся обстоятельства жизни. И чем отчетливее им распознаны его жизненные «якоря», тем меньше ему требуется внешних изменений.

Воин осознаёт, что, прибегая к внешнему действию для разотождествления с чем-либо, он искореняет запущенные привычки, для которых требуется больше усилий.

Бла-Странник довольно часто сжигает за собой все мосты, связывающие его с прошлым, чтобы в очередной раз почувствовать, что он ещё больше влюбляется в своё бесконечное путешествие.

* * *

Ответственность Воина перед людьми состоит в том, что он не дает им повода привыкать к нему и полагаться на его невозмутимость и выдержку.

Приручает к себе лишь тот, кто желает повелевать, прибегая к силе, либо шантажируя слабостью. Или тот, кто желает сам быть привязанным.

Бла-Воин ведет себя таким образом, что находящийся рядом с ним человек обычно ощущает свободу и самодостаточность. Такова суть воина.

К тому же в любой момент он может оставить своё насиженное место и ему совершенно ни к чему, чтобы кто-то тосковал по нему. Воин не привязывает к себе и не жаждет симпатий, пытаясь выглядеть совершенным героем. Он понимает, что его путь может оказаться чуждым для людей с иным мировоззрением.

Воин живет без условий, ничего не предъявляя в качестве ультиматума. Даже любовь.

* * *

Наш Странник цветов радуги умеет любить бережно. Это чувство, так захватывающее людей, он радостно лелеет в себе и несет с благоговением. Оно исходит из него, как из Солнца лучатся его согревающие жизнь лучи. И если человек, которого любит Странник настолько же мудр в своей безусловной любви, то он не станет ответно навязывать её, ожидая взаимности. И тогда они, находясь рядом, будут наслаждаться присутствием друг друга в тишине или в разговорах, в своих обыденных делах без претензий и упреков. Потому что они свободны в своей благоухающей любви. И каждый будет привносить в этот долгий и, в тоже время, ни к чему не обязывающий союз, что-то необычное, что-то новое своим ощущением, взглядом, интонацией, совместно открытыми знаниями.

Умножая любовь, они будут расширять горизонты своей свободы. А свободой невозможно быть обусловленным и тем более привязанным. Поэтому долгая разлука не навеет на них грусть или тоску. Их любовь будет вечна в них самих. Они научились любить свободно. И, находясь по разные стороны Вселенной, каждый из них будет благостно нести свой свет любви, несказанно радуясь тому, что он несет его не один.

* * *

Находясь только в одном Мире невозможно любить полноценно. Заест всё та же рутина, а затем конфронтация старости. Без новизны и силы впечатлений у человека недостаточно ресурсов продолжительно нести ни одно своё высокое чувство.

* * *

Бла-бала, порой обалдевающий от своего занимательного путешествия, иногда заводит разговор со своей подругой балалайкой:

– Странник сна, куда ты держишь путь?

– Пить росу с проснувшихся акаций.

– А ты помнишь, как тебя зовут?

– Нет, не помню, незачем стараться.

– В чем же смысл, когда забыл себя?

– Смысл быть всем, реальность бесконечна,

– Лишь тогда взойдет твоя заря

– Над потоком снов, текущих в Вечность.

* * *

Когда у человека выработана четкая жизненная позиция, то она почти автоматически определяет его образ в собственных глазах и в глазах окружающих. Не все задумываются над этим.

Но у Странника забытых грез тоже есть артефакты личного знания. И его неопределенный образ без характерного для многих проявленного «я» может, зачастую, выглядеть совершенно отстраненным, холодным, инфантильным там, где это касается интересов людей.

В другие моменты в нем можно заметить непостоянство, изменчивость, экстравагантную непоследовательность или простоту.

Наш ходок в неизвестность учитывает эти побочные эффекты взаимодействия с людьми и старается, по мере необходимости, подстроиться под их интересы.

На своем же пути, по которому следует воин, занимаясь любой внешней деятельностью, он собран, позитивен и целеустремлен. Воин сбрасывает все маски, чтобы слиться с Душой Мира.

* * *

Статус того или иного мероприятия в мире людей определяется степенью массового участия в нем и мерой денежных инвестиций. По этой причине извращенная культура может вполне считаться здесь серьезным занятием, если судить по усилиям и затратам на её поддержание.

Бла-Реаниматор забытых снов не поддается пропаганде общепринятого образа жизни с глянцевым блеском фешенебельных вилл и навороченных авто возле них, понимая, что стоит за всем этим.

–Надо же, как человек привык закрываться от реальности в своих прихотях лубочной предметностью, – смешливо замечает он.

* * *

Мы восторженно поклоняемся своим кумирам, а по сути коллекционерам внимания, через которых проходит поток стяжаемой ими энергии людей.

Они – ловцы коллективного потока, но не своего собственного света.

* * *

Культура – это информация, которую мы несем другим. Если мы заявляем на нее свои права, то к тому же насаждаем бескультурье своего эго.

* * *

Окружающий физический мир подобно огромному параболическому зеркалу помогает самофокусироваться сознанию живых существ. Наше внимание отражается в нем и возвращается к нам же. Без декораций этого мира мы не выживаемы.

Но такая помощь не может быть бессрочной. Духовному созиданию нужно учиться самим. Вечным становится тот, кто еще при жизни на Земле сумеет непрерывно самоосозновать себя без помощи окружающего физического мира, без его опорно-условной частоты материализации.

Искатель духа, находясь в земной реальности, целенаправленно выстраивает свой внутренний мир, пригодный для длительного путешествия. Он способен удерживать его своим несгибаемым намерением. Так Бла-Странник, проходит плотные материи, осваивая пространства духа.

* * *

Развивающееся осознание постоянно делает новые выбора в жизни, постигает новые ракурсы её видения. Если у живого существа этот процесс прекращается, то его можно считать биороботом, так как его функции не развиваются и оттого предсказуемы.

Застревая в одном мире и находясь в конечном поле его выборов, ещё более ограниченном нашими привычками, мы становимся полуавтоматами, фантомами, зацикленными в суете повторений. Мы устаем от механистичного взгляда на жизнь в своей предметной обусловленности.

– Человек способен видоизменять свой опыт, только находясь в новых жизненных позициях, в открываемых им Мирах, – размышляет Бла-Гость

– Автоматы не могут полноценно любить. Они могут только негодовать на функциональную ущербность в конечных позициях любви,– глубокомысленно добавляет во всё влюбчивый Бла-бала, слегка прищурясь в позе хитрого йога.

* * *

– Старость – не болезнь тела. Это – болезнь духа.

– То, что слишком проявлено и детерминировано неизбежно ограничивает свободу, а потому самоуничтожается.

– В мире людей слишком проявлено наше гипертрофированное «я», – рассуждает поклонник контекстных пауз и молчаливой тени – Бла-бала.

– Оно соответствует ограниченному количеству выборов в этом Мире. С таким тяжелым и обособленным «я» невозможно ни одно путешествие.

Люди недостаточно осознают меру нищеты своих ощущений по сравнению со всей палитрой бесконечных Миров и их образующих энергий.

Нищета впечатлений ведет к потере жизненной энергии и старости. Наш дух находится в заточении, в консервации мира людей. Мы не успеваем в должной мере обновляться!

– Старость – это болезнь духа,– задумчиво качает головой Балалаечник Вечности.

– Нужно искать подходящее лекарство от этой повальной эпидемии,– делает заключение он.

* * *

Каждый Мир есть разыгрываемый спектакль Небес, имеющий свой сценарий, свое настроение, свои энергии. Но они недоступны обычному человеку, чтобы активно насыщать его восприятие в иных диапазонах бытия.

А энергий – впечатлений одного Мира всегда недостаточно для того, чтобы расшатывать привычки, на которых покоится старость. Привычка восприятия одного Мира есть врожденный шаблон, который возможно размыть только впечатлениями, полученными при посещении других Миров. В разнообразии их энергий сознание Бла-Воина купается, радуясь самообновлению. И тогда старость отступает.

– Забытые Миры – подходящее средство от дряхлости, – размышляет наш Композитор бессмертия.

* * *

Обычная генерация устойчивых образов и смыслов бодрствования пожирает нас. Вторичная генерация дремотной бессмыслицы подводит к шаткому равновесию энергообмена. И, лишь последующие, почти неуловимые игры бессознательного в наших снах, закрытые печатью эго, питают нас.

* * *

Наш Бла– почти совсем ребенок – знает, что только дети способны с восторженным умилением смотреть на мир. В их взгляде присутствует мудрость ликования и любви к миру. Они ещё не погрязли в нем. И Бла-Сострадательному на ум приходит стишок на тему конечного жизненного пути человека:

Город хлопал в ладоши

Ночи и дня,

Сидя на коленях Вечности.

А люди, надев пальто и галоши,

Шли, верша,

До конечности.

Они спрашивали друг друга:

– Вам ещё далеко?

–А Вам, вам, вам…– относило эхо.

Они улыбались, слушали вьюгу,

Бывало нелегко,

Порой разбирало от смеха.

Оглядывались: кого-то недоставало,

Кто-то срезанный корчился,

Взметая дорожную пыль.

Но у каждого из жизненного сплава,

В иллюзиях доморощенных,

Горели цель и быль.

И несоответствие

Этих сегодня и завтра

Поднимало, жгло, взъерошивало.

Город на коленях видел шествие

И отрадно,

Ручками младенцев, хлопал в ладоши.

* * *

Люди воспитывают своих детей так, чтобы они быстрее стали удобными биоавтоматами, и не мешали им в обиходе. Но, у этих ограничений – слишком тяжелые последствия: автоматы в конце концов саморазрушаются!

И тогда становится понятно: почему консервативные взрослые с такой ущербностью ощущают, что у них отняли детство! Вместе с ним у них отняли перспективу бессмертия; они стареют и умирают!

– Ах, детство, детство, – игриво улыбается Бла-бала -неистовый проказник.

* * *

Когда мирный Воин сидит на кухне и пьет чай, а люстра вздрагивает от пляски бесноватого соседа, живущего этажом выше, то, что-то отмечая про себя, он безапелляционно делает вывод:

– Пора сходить в магазин за сахаром.

Воин умеет читать знаки и указания развилок судьбы.

Но если по его возвращению сосед продолжает «стоять на ушах», а люстра в комнате все сильнее раскачивается, тогда, после достаточного числа предупреждений, невозмутимый мирный Воин без колебаний отключает соседу свет на лестничной площадке, и затем поджидает его там, в боксерских перчатках для начала «душевного» разговора.

Он также умеет читать знаки прямых вызовов судьбы.

Вызовы как команды приходят к нам, когда нужно что-то срочно предпринять. Например, победить свой страх перед кем-то. А развилки обращают внимание на варианты выбора.

* * *

Ощущениями мы можем схватывать и переживать. Мы также умеем делать выводы и умозаключения на основе своих ощущений.

Бродяга семи Миров старается «думать» ощущениями.

Ему зачастую не нужны слова – посредники. Он пользуется алгеброй точных ощущений.

Смысл и глубина произнесенных слов могут привести только к набору новых слов и понятий.

А глубина ощущений бездонна и способна включить обширные поля Вселенского бытия. Наши ощущения уходят в бесконечность. Здесь нет комбинаторных ограничений.

Замолкая в потоке многообразных ощущений, Бла-Странник становится всем.

* * *

Наше осознание движется в общем культурологическом поле осознания других людей и невидимых нам иных живых существ. В шероховатости, новаторстве этого движения вырабатывается энергия для непрекращающегося процесса осознания жизни. И мы всегда будем невольными заложниками какого-нибудь коллективного поля осознания, без которого невозможна сама жизнь.

Вопрос лишь в том, сколько этих полей в нашей мозаичной колоде возможностей? И чем больше карт жизни, тем игра будет интереснее.

* * *

У мирного Воина нет утвержденных понятий добра и зла. Он понимает, что каждый человек движется по своему индивидуальному пути и нередко искренне считает его «добром» для себя. А другие пути нами часто категорически отметаются с навешиванием на них ярлыков зла. Они препятствуют человеку в его стремлении, уводят в сторону от лелеемого направления жизни.

Мирный Воин находит для себя такой путь, на котором гармонично соседствуют его личные желания и всеприемлемость иных намерений Мира. Он принимает Мир людей таким, каков он есть, но при этом, по мере своих сил, не становится ни одним из его персонажей.

– Моя игра тоньше,

– Я могу поддерживать эти игры, оставаясь самим собой, – размышляет совсем мирный и почти незаметный Бла– Релятивист, прикинувшись тенью от плетня на своей завалинке.

* * *

Вся полагаемая легкость и относительность в подходах к жизненным ситуациям проверяется нашим реальными выбором и действием в неоспоримой констатации факта свершившегося.

Что сделано, то сделано, и таковы мы.

* * *

Балалаечник, подобно своему родственнику Емеле-дураку знает: он отличается от людей тем, что им для запоминания жизненного опыта часто требуются грубые чувства, горечь и страдания. Бла-бала со своей прогретой Солнцем завалинки мирно наблюдает жизнь и ему достаточно простых указаний духа. Люди в каждодневной суете забыли свои сны, свою настоящую природу, погруженные в один земной сон – ловушку. А Бла-Хронолог помнит их все, и помнит одинаково. Они являются для него жизненно необходимыми и равными.

Не жизнь ведет его, а он сновидит её.

* * *

Искатель неисполненных грёз понимает, что неправильные воспоминания отнимают его силы. Становясь заложником прошлого, человек теряет дееспособность в миг настоящего.

Так происходит, когда мы бесцельно бродим по долинам своей памяти. И приятные воспоминания уводят нас из настоящего момента.

Бла-Воин выносит из своих мгновенных воспоминаний ощущение силы, которую он тут же разворачивает в настоящем, используя ее в текущем действии.

То же самое он может делать с представлениями о будущем.

Воин стягивает силу с линии времени в миг настоящего.

Так он останавливает время, становясь дееспособным «здесь и сейчас».

И все же он слегка разочарован:

– Нет, я еще не мастер в этом деле, раз являюсь пленником этого временного континуума.

* * *

Бла-Аккомпаниатр понимает, что каждый взятый им аккорд, высказывание или мысль вносят свой вклад в мироощущение, в искомую настройку видения реальности. Поэтому он взвешен и ответственен в своих мыслях и чувствах.

Бла-бала не говорит лишнего. А когда ему хочется поболтать, он разговаривает со своей любимой подружкой – всегда ожидающей его Смертью. Она любит пощебетать с ним на темы о многообразных способах саморазрушения, придуманных человечеством.