Текст книги "Курьер номер Шесть (СИ)"

Автор книги: Олег Голиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Ты упомянул типа по имени Фестус – сглотнув голодную слюну в предвкушении потенциально неплохого ужина, попытался поддержать начатую тему Курьер – Кто это?

– Говорят, что сокровище хранит человек по имени Фестус, и именно ему нужно отдать крышки со звездами. Говорят еще, что он с самой войны стоит, одинокий, и вечно сторожит клад, ожидая того, кто придет и заберет его. Это значит, что он чертовски стар, но во время странствий я встречал людей, которые клялись, что и впрямь его видели – а они не из тех, знаешь ли, кто врет. Если захочешь собрать еще звезд, берегись человека по имени Аллен Маркс. Он уже убил несколько человек из-за этих звезд.

– А где можно найти еще такие крышки?

– Да повсюду. Проще всего – на полных бутылках «Сансет Саспариллы». Казалось бы, сейчас уже все подчистили, но новые бутылки каким-то образом появляются в автоматах. Кто-то говорит, что это делает старина Фестус, надеясь, что кто-нибудь в итоге соберет достаточно крышек, чтоб заработать клад...

Глава 13 Лейтенант Хейес

Курьеру снилась Калифорния – местность находящаяся под чутким контролем НКР. Там, у самой кромки тихого океана, в нескольких шагах от границы со штатом Орегон, был его дом. Он сразу это понял, по окутавшему его теплу и этому особенному, непередаваемому запаху родного дома, который парень почувствовал при взгляде на смутный образ пусть старенькой, полуразваленной, но своей хижины.

Нравы... нравы везде царили одинаковые, но там не было жгучего солнца и сухих ветров перегоняющих пыль. Там царили леса и густая зелень диких, бесконтрольно разросшихся зарослей.

Во сне, он впервые увидел и эту местность и эту хижину после ранения, после того, как очнулся на кушетке у дока в Гудспрингсе, но подсознательно был уверен, что это его хижина. Каждый закоулок там был ему знаком, только руку протяни, подбери один довоенный журнал, что лежали стопкой, прямо напротив койки, или вот этот старый помятый походный чайник покоящийся на плите, которая ранее была неотъемлемым атрибутом каждой кухни – и вот он тот триггер, что запустит лавину столь желанных воспоминаний и позволит вспомнить, наконец, всё. Искушение было велико. Чертовски велико. Ну, а что разум? разум оспаривал, отказывался принять за истину эту хрупкую и такую ненадежную иллюзорность, настойчиво твердил, что это всего лишь сон, иллюзия, игра разума.

По мере того, как сон отступал, вытесняемый наступлением нового дня, уходила и уверенность в том, что Курьер и впрямь увидел свой дом, сменяясь уверенностью в том, что подсознание показало ему то, что он хотел увидеть, продвигаясь в неизвестность, своей дорогой по этой иссушенной и проклятой земле Невады, что пропитывалась кровью чаще, чем дождем.

Накануне ночью, Курьеру и впрямь удалось унять свой мучительный голод, этот... как там его звали? Малколм Холмс оказался настолько благодушен, что поделился с одиноким странником своим рагу из дутня – мутировавшим слепнем, размером с небольшого кролика. На вид мерзость, но голод – лучшая приправа к пище, на вкус это было просто бесподобно.

От него же, Курьеру удалось немного узнать о Примме. Маклкольм сам рассказал об этой дыре, в которую стоит идти ради единственных вещей – отеля и казино, а Курьер допытываться о подробностях не стал. В тот момент, желанного насыщения пищей, ему было не до этого. Да и не стоит этому бродяге знать о том, что он ничего о жизни в пустоши и о окрестных городах не знает. Скоро, сам всё увидит.

Бродяга, вскоре ушел своей дорогой в ночь, а Курьер еще немного посидев и закончив таки чистку оружия, сам не заметил, как закемарил. Заснул прямо так, как и сидел, перед костром, свесив голову на грудь.

Ветер усилился, парень понял это, после того, как горсть пыли хлестко ударила по обшивке самолета. Сам остов вздрогнул от этого, отозвавшись глухим металлическим лязгом, словно рассохшийся старец, которого потревожили, от чего сонливость Курьера сняло как рукой.

Выбравшись наружу, он, прежде всего прикрыл лицо рукой, укрывая глаза от несущийся на него стены пыли. Врезавшись в препятствие, пыль осела было, но лишь для того, чтобы парой секунд спустя образоваться снова, уже по ту сторону. Порывы ветра хлестали воздух, почти заваливая чахлые кустарники на землю, поднимая к небу вихри мелкого колкого сора.

Оглядываясь, он увидел, как практически по всей пустоши, насколько хватало взгляда бродили обрывки и целые скопления пылевых масс, огромные, рваные, распадающиеся, но тут же образовывающиеся снова, жутких и странных очертаний и оттенков, тут – они лишь слегка смазывали очертания хребтов гор, а чуть левее и вовсе делали их призрачными – казалось, стоит пыли осесть и горы осядут вместе с нею.

Назревала пылевая буря. Успеет ли он добраться до своей цели? стоило Курьеру лишь сориентироваться и взглянуть на очертания лежащего уже не так далеко впереди города, как словно отвечая на его вопрос, перед Приммом мягко сомкнулась очередная серая пыльная завеса.

И все же, он решил рискнуть. Глубины подсознания, подсказывали ему, что пылевые бури – явление продолжительное, выжидая когда распогодится, он мог помереть от жажды или голода. Какая горькая ирония, помереть так глупо, практически в нескольких шагах от очага цивилизации.

Вернувшись в укрытие за своей сумкой, парень, не медля двинулся в путь.

Низко пригнув голову, он шел, быстрыми широкими шагами. Туда, где маяком в разверзшийся буре виднелись спасительные очертания американских городок – такие близкие и такие далекие.

Порывы ветра, проносясь мимо, свистели в ушах. То крепчая, то ослабевая они трепали слева и справа, хлестали по лицу, и обдавали с ног до головы мелким, впивающимся в кожу сором. Пыль забивалась в обувь, и в каждую складку одежды. Оседала в легких с каждым новым вздохом и хрустела на зубах.

Курьер и сам не понял, когда он отклонился от теряющегося асфальтового покрытия, путь под ногами просто как-то внезапно приобрел очертания обочиной насыпи. Парень поскользнулся и прежде, чем успел спохватиться, потеряв опору упал. Несколько раз перевернувшись на крутом склоне, ударился лицом о острые камни. Боль острой вспышкой всколыхнула сознание. Камни рассадили бровь, разбили нос и смяли губы.

Очередной порыв ветра туго ударил в лицо, заставив тут же машинально отвернутся, чтобы не захлебнуться собственной кровью. Сплюнув вязкую кроваво-грязную слюну, Курьер сцепив зубы поднялся и двинулся дальше упорно игнорируя внутренний голос, отчаянно призывающий повернуть назад, пока не отошел слишком далеко от укрытия.

К дьяволу! Его последним и окончательно заткнувшим надоедливые призывы аргументом, стало то, что даже повернув назад, он уже не отыщет ни парашютную школу, ни этот самолет. Он уже их не видел. Слишком мелкие, они терялись, растворялись во всей этой свистопляске.

Шаг за шагом, Курьер продолжал идти вперед, втягивая воздух сквозь зубы и на выдохе издавая тяжелый звук, похожий на рычание.

Пустошь вгрызалась в путника, словно пастью дикого зверя рвущего его на куски.

Он понял, что дошел, когда увидел впереди останки моста эстакады, в довоенное время разделявший транспортные потоки на два уровня по высоте и деливший город на две части.

– Эй, куда это ты прешься?! – внезапно раздался дерзкий юношеский голос.

Парня обратившегося к нему, можно было бы принять за какого-нибудь рейдера, если бы не следующие слова и внешний вид:

– Примм закрыт для посещения.

Юноша лет двадцати пяти был бойцом НКР, на что указывали большие буквы нанесенные на нагрудник из дублёной кожи, под нагрудником на бойце была одета куртка из плотной ткани, со специальным воротником прикрывающим лицо от пыли, штаны из такого же материала цвета хаки, дублёные кожаные наплечники, перчатки с обрезанными пальцами, нарукавники из полос плотной ткани и коричневые ботинки. В качестве головного убора – шлем-каска с очками, защищающими глаза от пыли. На поясе виднелась закрепленная фляга, а в руках штурмовой карабин М-16.

– Что?! В смысле?! Почему закрыт?! – приходилось кричать, чтобы перекричать шум ветра, одновременно прикрывая глаза рукой.

– Город захвачен преступниками, сбежавшими из тюрьмы, что дальше по дороге. Жители или убиты, или попрятались!

Опять подрывники? Это что, шутка такая что ли? Сколько их сбежало из этой треклятой тюрьмы?!

Несмотря на юный возраст, боец отнюдь не производил впечатление зеленого новобранца. Случись провокация, такой без заминки и на поражение выстрелить сможет, следуя приказу.

– А вы разве не должны защищать город и все такое?!

– Мы бы с удовольствием, но они не под юрисдикцией НКР! А даже если бы и были, нас слишком мало, чтобы защитить их. У нас нет снаряжения, чтобы справиться с зэками. А даже если бы и было, людей-то все равно мало...

Курьер, скрипнув зубами в сердцах ругнулся, выплюнув смачное «сука, вашу мать» – он вложил в эти слова весь свой гнев, вскипающий внутри и требующий выхода. Но эти слова унес ветер. А в лице бойца, мелькнуло... не сочувствие, вовсе нет, скорее понимание.

– Тебе следует поговорить с лейтенантом Хейесом. Он в палатке дальше по дороге. Держись западной стороны, если не хочешь, чтобы подстрелили.

Так парень и сделал, уже хоть что-то. Здесь ветер ощущался гораздо меньше, возможно из-за останков двух и трех этажных довоенных зданий и автомобилей, которые были выставлены в виде баррикад. Останков довоенного транспорта здесь было достаточно, чтобы перегородить ими некоторые входы. В двух наиболее открытых другой части города местах виднелись укрепления из мешков с песком где несли свою вахту бойцы. Одно из них – на вершине моста ведущего на ту сторону города, по коварной иронии жестокой судьбы – именно туда, куда и нужно было Курьеру, туда, где проглядывала вывеска «Мохавский Экспресс» и именно там, на той стороне, находился символ города, манящий Курьера от самого Гудспрингса, американские горки – территория отеля «Бизон Стив».

Попутно, парню попался отряд из еще нескольких бойцов патрулирующих подконтрольную часть города. В их лицах читалось безнадежное утомление от будничного однообразия.

– Походишь патрулем по Мохаве... – на краткий миг переглянувшись с одним из бойцов и пройдя мимо услышал Курьер от того самого бойца, с которым переглянулся -...поневоле затоскуешь по ядерной зиме.

По факту, солдат говорил это ни к кому не обращаясь, но чувствовалось, что эти слова предназначались именно ему, запыленному, заросшему, неопрятному бродяге из пустоши, которому здесь явно не место.

Палатки в количестве двух штук, одна из которых наверняка была лейтенанта, обнаружились в дальней части города, в укромном закутке, куда почти не доставали порывы ветра. С одной стороны защитой служила довольно большая и мощная кирпичная ограда перед эстакадой, с двух других останки зданий.

Здесь, Курьер так же увидел еще одного бойца, коротко стриженного, с полоской жестких волос на волевом подбородке под нижней губой. Он стоял у бочки с огнем, в глубокой задумчивости глядя на языки пламени. Увидев чужака, тот заговорил первым:

– Я сержант Макги, армия Новой Калифорнийской Республики, 5-й батальон, 1-я рота. Если ты хочешь поговорить о чем-то, обратись к лейтенанту Хейесу – с этим, боец кивком головы указал на палатку справа.

– Откуда ты родом, боец? – поинтересоваться Курьер.

– Я-то сам из Хаба, но давно уж не был дома. Это моя вторая командировка сюда. Сержантский состав вечно по командировкам гоняют.

Хаб... это название, парню ни о чем не говорило. Почти ни о чем. Возможно, когда-то давно, в прошлой жизни он что-то слышал об этом месте, но едва ли более того.

С этим, Курьер, не став медлить и прошел к лейтенанту.

Офицера, парень застал сидящим на стуле за столом, сосредоточенно разглядывающим какие-то бумаги. Увидев вошедшего в палатку парня, тот встал и вытянулся.

– Я лейтенант Хейес, армия Новой Калифорнийской Республики, 5-й батальон, 1-я рота. Что тебя сюда привело?

Внешне это был достаточно солидный человек, подтянутый, спокойный, с хорошо поставленной речью. Гладко выбритый, в офицерском берете. Примерно таким, Курьер и представлял себе лейтенанта, за исключением того, что в стоящем перед ним человеке не прослеживалось никакой ожидаемой расхлябанности или беззаботности. В общем, мужчина производил стойкое впечатление патриота республики, который в рабочее время занят исключительно делом.

– Лейтенант? Могу я поинтересоваться, что вы делаете в Примме?

– Нас послали сюда, чтобы мы задержали преступников, сбежавших из исправительного учреждения. Как ты видишь, мы не очень-то справляемся с тем, с чем должны были – прямо признался офицер.

Каждое слово четко слетало с губ. Да, такого не прижмешь к стенке, уж точно не в словесной баталии, а про физическую и заикаться не стоило, особенно в таком состоянии.

– А в чем конкретно заключаются трудности с заданием?

– С заданием никаких трудностей. Трудности в том, что у нас не хватает снаряжения. Преступники куда лучше вооружены и организованы, чем сообщала разведка. Я пытаюсь добыть подкрепления от Мохавского аванпоста, да и ружья с патронами не помешали бы, но… черт… пока дело не движется – с этими словами, произнесенными на утомленном выдохе, мужчина присел обратно на свой стул.

– А что с жителями по ту сторону?

– Мы не знаем. Есть неподтвержденная информация, что некоторым из переживших нападение удалось забаррикадироваться в здании казино «Викки и Вэнс».

Каждое слово резало подобно удару серпа по яйцам. Что стало с его последней зацепкой, Джонсоном Нэшем, которому он должен был доставить деньги за доставленную посылку? Если тот умер, то Курьер не имел ни малейшей зацепки для продвижения в своем расследовании и ни малейшего представления, где её искать.

– Мне нужно попасть на ту сторону – перешел к делу Курьер.

– Тогда тебя просто нафаршируют свинцом, парень. И скорее всего даже до того, как ты успеешь перейти по мосту. Пока мы сдерживаем бандитов, но их там слишком много, для самодовольных порывов. Хотя, если тебе надоело жить, то отказать, конечно, не смогу. Мой долг предупредить. Подрывники тебе насолили, так? Многим насолили.

– Послушайте, лейтенант, я ни на что не намекаю, но днем ранее мне... нам уже довелось столкнуться с этой напастью в Гудспрингсе. Город мы отбили, своими силами, хоть и не без потерь.

Лейтенанта эта информация не удивила и похоже, вовсе не вызвала никакой эмоции. С тем же непроницаемым лицом он поинтересовался:

– Сколько их там было? 10-15 человек? Здесь всё иначе. По счастью, эта группа в городе, кажется, откололась от основных сил, так что никто не торопится им на помощь.

Парень набрал полную грудь воздуха и медленно, стиснув зубы, выдохнул. Час от часу не легче.

– Могу я задержаться здесь, пока буря не утихнет?

– Ты можешь занять одно из пустующих зданий, обратись к сержанту Макги. Но даже не пытайся заняться воровством или начать клянчить или барыжить припасы. Наши бойцы будут присматривать за тобой.

Курьер кивнул и повернувшись, собрался было отправиться к сержанту, однако в последний момент, все же позволил себе обернуться и осторожно подступиться к сбору информации. Пожалуй, если кто и мог вполне открыто, без приукрас и преувеличения обрисовать некоторые моменты, то это именно лейтенант.

– Допустим, человек я здесь новый. Можете мне кратко объяснить, что вообще такое НКР? Я так понимаю, у вас есть армия, виды на Неваду?...

Брови лейтенанта сдвинулись, когда он взглянул на чужака, во взгляде мелькнуло недоверие.

– Неужели есть места, где еще не слышали об НКР? Впрочем, это не столь важно. Если ты про нас ничего не знаешь, значит, ты не из Легиона. Если в двух словах, НКР – величайшая страна в современном мире. НКР была основана выходцами из одного из убежищ. Началом всему было маленькое поселение под названием Шейди-Сэндс. А теперь у нас пять штатов, мы самая большая страна со времен Великой войны. Что касается видов на Неваду, то мы не делаем из этого секрета. У нас здесь двойной интерес. Во-первых, мы хотим сохранить контроль над дамбой Гувера. Она снабжает республику энергией и чистой водой. Во-вторых, мы не хотим, чтобы Легион перешел через Колорадо и начал угрожать нашим штатам.

– Легион? – парень вспомнил, что в Гудспрингсе, он уже слышал это слово от Забей-Питта.

– Легион Цезаря. Банда дегенеративных рабовладельцев под предводительством психа, который называет себя Цезарем. Все до единого варвары. Я слышал, что один из их военачальников, некий легат, носит на голове человеческий череп. Дикари – с последним словом, произнесенным с искренним презрением к тем, о ком рассказывал, мужчина вновь сосредоточился на своих делах, как бы давая понять, что разговор на этом закончен.

Что ж, хорошо. Пусть пока, беседа завершена. Ему бы только воды глотнуть, да дух перевести, а там он несомненно что-нибудь придумает, сообразит, как пробиться на ту сторону, с помощью ребят из НКР или нет.

Ты только там держись, Джонсон Нэш – с этими мыслями, Курьер и покинул палатку.

Глава 14 Джонсон Нэш

Это было ужасно мучительно: сидеть на одном месте, ждать, выискивать возможности, строить догадки и надеяться. Надеяться каждое мгновение, каждую проклятую минуту, на благосклонность судьбы. Словно загнанный в угол, Курьер метался по ограниченному пространству, со вскипающей злобой к людям, которые ничего не могли сделать с этой чертовой шайкой, но и не имея возможности самому ничего с этим поделать. Не говоря уже о том, что жажда страшно сушила губы и глотку, а голова была тяжёла, как груда метала.

Так недолго было и свихнуться. Мать их всех через колено, да по тридцать раз.

Наплевав на предостережение лейтенанта, он все таки покинул гнилую каменную коробку, что в течении пары часов прошедших с момента покидания палатки лейтенанта служила ему укрытием от непогоды и попросил воды у одного из бойцов, которые патрулировали улицу, на что и получил немедленный отказ:

– Пыль кругом, хоть пей, хоть не пей, не напьешься пока метет – с этими словами, боец, словно в издевку отцепил с пояса флягу и прошел дальше припадая к горлышку губами.

Вот же засранец. Пожалуй, если бы сейчас здесь не было оравы этих вояк, он бы не устоял перед искушением прикончить сукина сына, за фляжку с несколькими глотками воды, которую, опустошив, вбил бы потом ему по самую глотку. Но, получилось, как получилось, Курьеру оставалось только скрипеть зубами и умыться своим жалким положением бродяги, что крутится под ногами.

Впрочем, спустя несколько секунд, никому уже не стало до воды.

– Эй! боец! боец! ты! да, ты! – раздалось по ту сторону города, откуда именно раздавался голос, сколько их там и чего задумали, понять было сложно из-за пылевой завесы, да и кованное ограждение трассы делящей город на две половины, не облегчало задачу, ограждения было два, по обе стороны дороги. Но, кажется, голос доносился со стороны автозаправки, расположенной между мостом и казино Вики и Вэнс. Это было на несколько шагов левее той стороны моста. А обращался он, к тому самому солдату, что пятью секундами ранее, глотал воду, а теперь, схватившись за винтовку укрылся за баррикадой, готовясь к неприятностям. Другие бойцы находящиеся поблизости так же, точно по команде, рассредоточились по своим местам. Курьер тоже не стал играть в бессмертного.

– Боец! да не жмись, как целка, твою мать! метнись за лейтенантом, разговор к нему есть!

Просьба оказалась излишней, лейтенанту то ли уже кто-то доложил, то ли он услышал сам, но теперь он быстрыми шагами сам направлялся к тому месту, где оклик застал солдата.

– Я слушаю! – прокричал офицер.

Не таясь он стоял, словно каменное изваяние на относительно открытом месте, вне надежного укрытия. С прищуром от летящего в лицо мусора, он пытался вглядеться по ту сторону. В пыли на той стороне, нет-нет, до проступали очертания людей. Их действительно было много. Человек двадцать или даже тридцать. И это только те, что находились сейчас у автозаправки, а ведь наверняка были и еще.

– Лейтенант! Я Билли! Помнишь меня? Не помнишь? А помнишь, как вы, твари, горели у Фернли?

Лицо офицера по прежнему сохраняло всё ту же маску непробиваемой невозмутимости. Казалось, он вовсе не человек.

– Ну, чего молчишь? Не помнишь? Не верю. Такое, сука, не забывается! а хорошо полыхнуло, согласись?! – бандит загоготал, а потом, обратился к кому-то со своей стороны – Уберите цыпочку пока в сторону, чтобы не поранилась ненароком.

– Чего тебе надо, Билли?! – прокричал лейтенант.

– Слышь, собери яйца в кулак, идем поговорим! Только ты и я, как на свиданке! отойдем, гляди и сдохнуть никому не придется! У меня тут подарочек для тебя есть, слышишь, лейтенант?! Ты же помнишь эту суку, Кристину Уилсон?!

Курьер разглядел в этом свой шанс. Рискованный, но другого может уже не выпасть. Покинув свое укрытие, он приблизился к лейтенанту и привлек его внимание ударом в плечо.

– Лейтенант, разрешите я отправлюсь на ту сторону, пока вы тут с ними беседуете. Мне всего то и нужно, что к казино пробраться...

Тот махнул рукой, давая одобрение, и обратился к солдату с флягой:

– Форли, отправляйся на мост, там ты будешь нужнее. Скажешь, Кевину, в нашего гостя пусть не стреляет пока.

– Есть, сэр! – четко отчеканил тот.

– Фрэд, ты к Дэвиду – продолжил отдавать указания своим людям лейтенант.

– Нет, такое ощущение, что со стариком общаюсь! Один такой уже заперся в казино, знаешь, что с ним сделают мои люди, когда выкурят оттуда?! – продолжил меж тем говорить бандит по ту сторону – Ну сам по сути, Хейес! Может, малость сцепимся, может, нет. Бойцов хоть убережешь, кому из нас нужна эта мясорубка, а?!

– Что за чокнутый ублюдок... – последнее, что услышал от солдат, покидая позицию Курьер. То ли к бандитам относились эти слова, то ли к нему самому, он не знал, да и не интересно ему это было.

Курьер, следуя за солдатом, двинулся к защитному укреплению с песком, что располагалось у перехода на ту сторону. Но вот по мосту, пройти на ту сторону, чужаку, тем не менее, оказалось все таки не суждено. Он был заминирован, бойцы направили его в обход, где следуя вдоль кованного ограждения можно было выйти на шоссе, а по нему перебраться на ту сторону, что Курьер и сделал. Трасса I-15, что ныряя под эстакаду протягивалась через город, деля его на двое, уходила дальше в пустошь, а небольшое ответвление от неё – левый рукав, выводило на ту сторону города, в обход моста. Когда-то, в довоенные времена, следуя по этому рукаву, можно было заехать на заправку или починиться.

– Мы с тобой, Билли, договоримся только на моих условиях! – со своей позиции продолжать говорить лейтенант – в которых вы складываете оружие и остаетесь жить! У тебя всё на этом?!

– Да ты смотри, какой! Как думаешь, почему меня он назначил главным, ты, упертый идиот?!...

Под укрытием непогоды, Курьеру удалось таясь, со всей осторожностью подобраться к зданию казино. Вход находился по ту сторону, относительно автозаправки. То есть, таким образом, входы в казино и стоящий напротив него отель, как бы смотрели друг на друга. Парню оставалось только тихо, без лишнего шума обойти здание с торца и тут... тут он почти нос к носу столкнулся с одним из подрывников патрулирующих площадь между зданиями.

– Блядь! – растеряно выругался бандит.

Притупленная жаждой реакция, подвела Курьера, бандит первым вскинул оружие. Он успел лишь в последний момент перехватить руку подрывника с пистолетом и за секунду до выстрела направить ее вниз. Тут же, получив мощный удар под коленный сгиб, Курьер, коротко вскрикнув, машинально взмахнул руками, ища опору в воздухе и неловко завалился оземь. Бандит вновь направил оружие, и снова мимо – пуля щелкнула в считанных дюймах, зацепив рикошетом ухо, а голова подрывника, одновременно с этим выстрелом, дернулась, получив заряд дроби с верхнего этажа казино.

Противник шмякнулся замертво, забрызгав Курьера каплями крови и осколками черепа.

Следующим же мигом, Курьер подобрал выроненный бандитом пистолет, и извернувшись, не целясь, раз пять спустил курок, заставив бандитов кинувшихся на звуки стрельбы, разбежаться врассыпную. Кажется, кого-то он все таки зацепил. Одновременно, звуки выстрелов громыхнули и по ту сторону здания. Подрывники все таки схлестнулись с военными!

– Заходи! – дверь в казино открылась, ну как открылась... совсем немного, на небольшую, опасливую щелочку, но этого оказалось достаточно, чтобы Курьер, поспешив вскочить на ноги, смог протиснуться во внутрь. В то же мгновение, двое людей торопливо заперли дверь, баррикадируя её тяжелыми автоматами по продаже ядер-колы. Такие встречались повсеместно в США. Сами автоматы были красного цвета, с фирменным логотипом «Nuka-Cola». Слева у них расположен монетоприёмник, справа – лоток для выдачи напитка.

– Я не знаю, что привело тебя в Примм, малыш, – раздался сухой старческий голос, принадлежавший чернокожему старику, чье лицо избороздили старческие морщины. Обвисшая кожа на подбородке и шее, поседевшие брови и короткая стрижка, а в глазах читалась усталость человека прожившего долгую и не сказать, чтобы легкую жизнь. Не смотря на это, в руках он уверенно сжимал револьвер -...но, возможно, тебе стоит изменить свои планы. В городе черт-те что творится.

Помимо старика, одетого в старые запыленные джинсы и видавшую виды клетчатую рубаху, в обширном помещении виднелось много вооруженных кто чем людей, человек тринадцать. И мужчин и женщин, и парней и девушек, одетых по разному. В одних интуитивно угадывались местные жители, в других чужаки пришедшие из далеких краев, да так и застрявшие здесь.

Кто-то бродил от стены к стене, напряженно ожидая схватки, кто-то с кем-то переговаривался, кто-то сидел за игорными столами. Но во все лицах явственно читалось одно – чувство пугающей неизвестности. Неотвратимой беды. Как же ему это было знакомо.

Бандиты рано или поздно захватят здание, если только не случится какого-нибудь чуда, все это понимали. А чудо у них могло быть только одно – если НКР выполнят таки то, зачем сюда явились.

А в самом центре помещения виднелся на специальном постаменте экспонат еще довоенных времен: изрешеченный пулями автомобиль, марки Ford V8 730 Deluxe Sedan, в бежевом окрасе.

– Я курьер «Мохавского экспресса» – представился парень – Мне нужен Джонсон Нэш.

– Он стоит прямо перед тобой. Да, я Джонсон Нэш, муж Руби Нэш. Хорошо ли, плохо ли, но живу в Примме уже восемь лет. Я торговец, если уж на то пошло и заведую местным отделением «Мохавского экспресса», но, как ты понимаешь, у меня нету для тебя работы сейчас, извини.

Ну наконец-то! Парень выдохнул, словно от того, что Джонсон выжил, разом решились все его проблемы, которые по факту, наоборот – только начинались. Отзвуки стрельбы по ту сторону продолжали громыхать и понять невозможно, кто в завязавшийся перестрелке одерживает верх. Но, раз уж такая удача попала Курьеру в руки, он вовсе не собирался её упускать, всё могло измениться с минуты на минуту.

– Потеряна посылка, которую мне надо было доставить – без предисловий, перешел к делу он.

– Хорошо. Я расскажу тебе все, что смогу. У тебя есть распоряжение о доставке?

Порывшись в сумке, парень извлек и протянул старику ту самую записку.

– Вот, что ты можешь рассказать мне об этом?

Джонсону понадобилось секунды три чтобы пробежаться по ней взглядом, а потом снова взглянуть на парня.

– Так это тебе дали распоряжение доставить одну из этих посылок! Весь этот заказ показался мне крайне странным! Но от крышек мы никогда не отказываемся.

– Что было такого странного в том заказе?

– Робот-ковбой просил нас нанять шесть курьеров. Каждый должен был доставить что-то свое: пару игральный костей, шахматную фигуру и тому подобное. Из главного офиса сообщили, что оплата за пять посылок получена. Похоже, именно твоя фишка не дошла до адресата. Первый, кого мы наняли на эту работу, потом отказался. Вот паразит! Надеюсь, ему это еще зачтется! И вот тут на сцену выступаешь ты.

– Подожди-подожди, отказался?

– Да, он передумал, когда увидел в списке курьеров твое имя. Его аж перекосило, и он спросил меня, настоящее ли это имя. Я ответил, что само собой настоящее. Тогда он просто отказался от работы. Я спросил его, уверен ли он в том, что делает, деньги-то хорошие. Нет, пусть «курьер номер шесть» отнесет, вот что он сказал. Типа Мохаве сама расставит все по местам. Потом он встал и ушел.

– Ты знаешь, кем он был? Куда пошел?

– Понятия не имею. Видать, вас в прошлом что-то связывало, поэтому он так поступил. И даже от денег отказался.

Не думаю, что дело было в посылке. Может, он подумал, что твое имя приносит неудачу. В общем, не знаю.

От бухнувших рядом взрывов старое здание страдальчески содрогнулось, посыпалась отделка. Свет то потух, то загорелся вновь. Люди испуганно вскрикнули, готовясь к страшному. Джонсон огляделся и направился вглубь здания, подальше от входа, в сторону бара виднеющегося в дальнем крыле. Курьер двинулся за ним.

– Мою посылку украли. Человек в клетчатом костюме и какие-то бандиты. Они здесь не появлялись?

– Хм… несколько дней назад один из местных искал припасы недалеко отсюда. Он сказал, что видел франта в дорогом костюме с ребятами из шайки Великих ханов. Они болтали о какой-то фишке.

– Да-да, один из них подстрелил меня. Мне надо узнать, как до них добраться.

– Тебе лучше всего расспросить помощника шерифа Бигла – усаживаясь на барный стул ответил старик – Когда они пришли в город, он следил за ними и делал какие-то записи. Он крутился рядом с «Бизоном Стивом», когда заявился этот твой щеголеватый дружок. Может, он слышал, куда они направлялись. Конечно, можно называть Бигла помощником шерифа, но только если ты не вкладываешь в это словосочетание никакого смысла. Ждать от него пользы – все равно что искать сиськи на радскорпионе. Брат жены шерифа – вот и вся его квалификация. Но все равно он не заслужил той участи, которая ему выпала. Мы бы заплатили выкуп, если бы у нас были деньги.

– Ты думаешь, он еще жив?

– Сынок, взрывники похитили помощника шерифа и держат его в «Бизоне Стиве», с целью выкупа. Будет здорово, если его удастся как-нибудь вызволить из плена… но, откровенно говоря, если мы выживем, этому городу понадобится тот, кто действительно сможет обеспечить законность – с этими словами, старик подобрал початую бутылку виски, плеснул немного в стакан и протянул гостю.

Тот был вовсе не в том положении, чтобы отказываться. Отложив на стойку пустующего бара пистолет подрывника, который до сих пор держал в руке, парень хлебнул напиток, и выдержал небольшую паузу, давая алкоголю оказать свое живительное воздействие на организм. Порой, для счастья достаточно, мать его, просто хорошего глотка отменного виски.