Текст книги "Замок на гиблом месте. Забавы Танатоса"

Автор книги: Олег Евсеев

Соавторы: Светлана Шиловская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Глава 5

Только мы выехали за деревенскую околицу, как в голову пришла стоящая мысль, которую я тут же озвучила, а подруга почему-то окрестила дикой и бесполезной. Вместо того чтобы обидеться на нее, я расхохоталась.

– Ириша, ты ли это?! В любую, даже самую дурацкую авантюру можешь кинуться очертя голову, а о пользе и целесообразности, если и вспомнишь, то после того, как…

– Зачем припоминать: что было, то было и быльем поросло.

– Я и не собираюсь углубляться в прошлое. Сегодняшнее появление Макса – свежий факт твоего сумасшедшего плана. Хм, парень приперся с полным снаряжением, да еще какой-то специальный фонарь захватил, чтобы освещать путь под водой.

– Ну и что плохого? К чему сейчас это обсуждать?

– Ладно, не буду, но почему ты отвергаешь мое предложение – махнуть тем путем, которым обычно ездит хозяин замка. Эта обособленная дорога им не куплена. Почему мы не можем ею воспользоваться?

– Да потому, что лучше через коттеджный поселок по асфальту. К тому же мы толком не знаем, как отсюда попасть на ту, скорее всего, разухабистую дорожку. Хванский-то ездит на джипе, а ты на своей развалюхе собралась. И в каком виде мы на прием явимся? Уже сейчас невмоготу, духота и жарища.

Я притормозила и решила все же уломать Ирку:

– Давай попробуем вот через этот перелесок. А дальше должен быть спуск вниз, и напрямки к замку.

– Какая же ты упрямая ослица! Рули куда хочешь, мне уже все равно.

Ирка надулась и замолчала, пока днище машины не ударилось обо что-то твердое, наверно, о пенек.

– Ну вот, подруженька, прыжки начались, и это только цветочки, ягодки впереди! – снова забрюзжала Ирка.

А меня как черт какой подгонял переть не сворачивая.

– Ты совсем охренела! По опушке гнала – куда ни шло, а дальше-то, смотри – сплошные заросли! – взвилась Ирка.

– Расслабься, выпей минералки, а я остановлю машину, выйду и посмотрю – как и где нам лучше спуститься вниз на персональную дорогу Хванского.

Я вылезла из машины. Пройдя метров сто, ничего не обнаружила, даже намека на предполагаемый спуск. Правее будет овраг – это точно, даже проверять не надо. Возвратиться к исходной позиции? Но долгий задний ход для меня – проблема, даже в городе при парковке. А уж разворачиваться в кустах – тем более.

Ирка меня с потрохами съест и будет права. Может, оставить машину здесь и спуститься своим ходом, а там и до замка рукой подать? Нет, подружка не пойдет, на высоченных-то каблуках. А если левее взять? Но это совсем уж, как говорится, в другую степь. Лес смешанный, даже почва местами совсем разная. Стоп! Под ногами что-то мягкое, уж не болотина ли?..

Так и есть, я наступила на что-то рыхлое, ноги стали увязать и проваливаться. Я отскочила в сторону и машинально начала разгребать руками, как мне показалось, нарочито набросанные ветки, пожухлые до срока листья. Боже мой, да это же… свежий могильный холмик, кое-как забросанный листвой и ветками!

– Галя, ты где, чего там застряла?

Я встрепенулась и уже собралась бежать на зов подруги. Но что-то остановило меня. Этот бугорок, словно магнитом, притягивал, и вместе с тем от одной мысли – что под ним? – мурашки пробежали по спине.

Не соображая, что делаю, я начала лихорадочно разгребать и разбрасывать землю. Сломала два ногтя, выступила кровь, но страха уже не ощущалось. Повторившийся, уже тревожный голос подруги послышался где-то там, за пределами… Не откликаясь, я продолжала разбрасывать рыхлую землю до тех пор, пока не показалась часть человеческого тела. Нога… Сомнений не было…

– Ирка, скорей сюда!

Мне казалось, что слишком громко я кричала, как будто вложила все свои силы в этот крик, и уже встать и побежать не могла. Подползла к какому-то дереву и прислонилась. Голова отяжелела. Вскоре услышала хруст веток за спиной и Иркино брюзжание. Она трясла меня за плечи, хлопала по щекам.

– Смотри, вон там, за деревом, – едва слышно сказала я.

– Что, что ты здесь нашла?..

– Да, нашла.

Через секунду услышала Иркин крик:

– Э… это же часть трупа! Ты сама, что ли, откопала?!

– Да… дальше сил не хватило.

– Ой, Галь, тут, наверно, расчлененка!.. Ужас! Вставай, я тебя поддержу, и скорей отсюда!

Ирка подняла меня, и я помчалась быстрей нее. Но уже в машине поняла, что надо действовать, а не уносить трусливо ноги. И сразу принялась искать что-нибудь подходящее из инструментов. А подружка, еще не поняв, что я затеваю, схватилась за мобильный. Я открыла багажник. Кроме запаски, домкрата и гаечного ключа ничего нет. Даже эту железяку – как она называется? – кажется, монтировка, оставила в гараже.

– Черт возьми, не отвечает!

– А кому ты звонишь?

– Максу на мобильник.

– Он отдыхать приехал, мог отключить. Позвони Гудкову, в мобиле есть его номер.

– Ой, Галь, подзарядка у тебя кончилась. Как ты собиралась, не проверив? Все, мы теперь без связи! – Ирка в изнеможении опустилась на сиденье и осевшим голосом пролепетала: – Что возишься?.. Давай за руль, и сматываемся!

– Знаешь, Ир, второй раз мордой об стол не хочу. Пока мы выберемся, доедем, сообщим, пока мужики наши сюда допилят – труп может снова исчезнуть. И тогда уж точно обеих в психушку отправят.

– Да куда он денется, этот злополучный трупак! А может, это не наш?! – взвизгнула Ирка.

– Тише, не ори! Вдруг явится тот, кто зарыл. Говорят, преступника тянет к тому месту…

– Сладу с тобой нет! Копать собралась – иди рой носом, голыми руками, гаечным ключом, который держишь. И мой зонтик прихвати, идиотка! А я – нас!

Из-за Иркиных воплей мы не услышали приближающиеся шаги.

– Че, дамочки, с машиной неполадки? Может, я подмогну? Че сюда-то вас занесло? Да не пугайтесь меня, Ерофеич я, из деревни. Молоко у нас ваша старуха берет. А ты, видать, молодая хозяйка дома, который недавно купили. – И мужичок лет под семьдесят в заношенных светлых брюках и застиранной фланелевой рубашке продолжал что-то спрашивать, приняв Ирку за молодую хозяйку. Она ближе к нему стояла. А я, все еще не закрыв багажник, раздумывала: где взять инструмент для землеройных работ?

– Хозяйка вот она – Галина Павловна.

Мне пришлось подойти, поздороваться.

– Спасибо вам, но с машиной все в порядке. Мы просто остановились тут…

– Да тут, Павловна, никто не ездит. Вон, за поворотом есть узкая тропинка. Ходим по ней в Глотовку. Ох-хо-хо, моя Тонька что-то скопытилась. Может, съела чего не то. Сегодня на выпас не выгоняли – влежку лежит, вот и спешу к ветеринару. А вы часом не в Глотовку? Может, подбросите? Тока отсель надо в объезд. Зря свернули-то в заросли.

– Нет, нет, вы идите с богом, мы еще тут побудем, потом назад домой вернемся, – проблеяла я.

– Ну, как хотите. – И мужик пошел, что-то бурча себе под нос.

– Ир, проследи, куда он свернет и какая по ширине тропинка. Может, попробуем по ней спуститься?

– На машине с такого холма?.. Каскадерша хренова! – Зло зыркнув на меня, Ирка все же потопала проверить.

Я схватила ключи от машины и сунула себе в бюстгальтер, чтобы психованная подружка не вздумала уехать без меня. Взяла гаечный ключ, зонтик и побежала в заросли, к могиле.

Боже, о чем я думаю… Иду вскрывать могилу… Мне снова стало не по себе. Но внезапная мысль перебила сомнения: я все же преподнесу любимому менту сюрприз! И дело сдвинется с места – труп отправят на экспертизу, быстрее пойдет расследование. Преступник должен сидеть в тюрьме! А то бездействуем, одними умозрительными выкладками занимаемся.

Я убеждала себя в правильности своего решения. Что-то мне подсказывало, что нужно спешить.

Ирка догнала меня, когда я уже подходила к тому самому дереву.

– Галь, тропинка там очень узкая, ничего не выйдет. Господи, да ты опять за свое!

– Хватит трындеть, мы уже на месте. Давай копать в четыре руки. Вот тебе зонтик, и работай, а я гаечным ключом.

Жуткий запах пошел, как только появились первые контуры тела. Ирку уже дважды вывернуло. В очередной раз выйдя из кустов, она сняла верхнюю часть своего брючного костюма и начала отрывать рукава.

Труп был, видимо, сброшен вниз головой. Но по ногам и шортам мы узнали ту девочку. Осталось выдержать самое страшное – дорыть до конца. Но увидеть мертвое лицо было невыносимо. Об этом подруга подумала раньше меня. Мы разделили два рукава, оторванных от Иркиного костюма, и каждая обвязала себе правую руку, сделав подобие культи. Голыми руками коснуться трупа было просто немыслимо. Нас обеих уже изрядно трясло.

Я взялась обвязанной правой рукой за одну ногу убитой, а Ирка таким же образом за другую. И с третьей попытки мы выволокли труп на поверхность и замерли, панически боясь на него взглянуть. Я схватила остатки Иркиного костюма и набросила на лицо убитой. И потащили труп дальше. Вдруг я опомнилась: как грузить смердящее тело?! В машину потом не сядешь.

Меня начало выворачивать, и я не успела отскочить – стошнило прямо на труп. И мы не сговариваясь бросились бежать. Опомнились уже у машины. Ирка опустилась на землю, у нее ручьем полились слезы, потекла тушь. У меня чуть сердце не разорвалось и от жалости к ней, и от злости на саму себя, негодяйку упрямую. Я внезапно осознала, что тяга к приключениям стала приобретать какие-то маниакальные черты – так и до шизы недалеко.

– Галь, мы уже столько страха и мерзости натерпелись, остался последний рывок. И не гноби себя, я же понимаю: тело обязательно нужно доставить. Но как и в чем?

– Ирочка, прости меня, идиотку!

– Да ладно, мы с тобой два сапога пара. Вот что, в багажнике остался плед, ты разве не видела? Один для Ральфика мы вытащили сразу, как приехали, а второй – твой, в пакете.

Я снова открыла багажник. Точно, пакет на месте. Не обратила раньше на него внимания, ведь искала совсем другое.

Схватив плед, мы помчались обратно.

Труп лежал на том же месте. Но что-то насторожило. Мы замерли. Ноги – руки – туловище… лицо! Лицо под тряпкой!..

Я, кажется, успела понять, что такое леденящий ужас.

– A-а, ветра здесь нет. Me… мертвец ды-ы-шит… – издала, будто вытянула изнутри, последний звук Ирка. И грохнулась.

Я, цепенея, перевела взгляд с землисто-серого лица подруги на голову трупа и увидела, как вздымается тряпка. Пульсирует мертвое дыхание…

Резкая боль в затылке пронзила меня, в глазах запрыгали красные круги, и все исчезло… Внезапно, откуда-то со дна, всплыло лицо – мертвое, нет… уже ожившее и мокрое-мокрое. Я поняла, что погружаюсь в воду и тону, тону, и чей-то далекий голос прохрипел: «Возвращайся…» Что-то тяжелое навалилось на меня, и пошел воздух. Мне стало легче, и я, кажется, сказала: «Ты достал меня со дна, я тону-у-ла…»

– Галечка, дорогая, очнулась!!! Какое дно, это я тебя поливал минералкой и делал искусственное дыхание рот в рот!

Я провела рукой по мокрому лицу и… улыбнулась.

– Гудков, нахал, отдай минералку! Ты свою оживил, припал к ней, как пиявка! А моя все еще… Да очнись ты! – Максим отчаянно захлопал Ирку по щекам.

– Галечка, милая, полежи пока не двигаясь. Я помогу Максу. Мы сейчас и твою подружку приведем в чувство. Все будет хорошо.

– Ты чего, Макс, мне по морде возишь? А ты, Гудков, льешь на меня, как на фикус?

– Ну, слава богу, соседка дорогая! Давай, поливай нас обоих матом, мы будем только рады!

Но Ирка вдруг заорала:

– Труп!.. Уберите труп!..

– Я ж говорил тебе: сначала жмурика нужно оттащить. Хорошо хоть догадались завернуть в плед.

– Какой ты молодой да умный! А девчонкам что – помирать? – неудачно огрызнулся Гудков.

– Ребята, у… уберите труп…

– Все, успокойтесь, девочки. Побудьте пока здесь. Мы мигом его оттащим.

Первым вернулся Гудков.

– Девочки, Макс отвезет вас на речку обмыться, освежиться.

– А я, можно считать, уже в купальном костюме. Извини, товарищ майор, что почти в неглиже. Мой прикид не как у Гали, не фирменный – не жалко было порвать. – И Ирка, нервно клацая зубами, захохотала. Какой-то ведьминский оскал получился. И Гудков это заметил.

– Потерпите, сейчас Макс принесет шкалик коньячку. У него есть в бардачке.

Подружка опять нервно расхохоталась, и мне стало тревожно за нее. Вовремя появился Максим со шкаликом. Пока Ирка подкреплялась, я краем уха услышала, как Гудков толкует Максу: «Давай дуй с девчонками к реке и присмотри за ними. А я тут останусь, вызову бригаду и местного участкового».

Когда мы подъехали к реке, Макс отрывисто сказал:

– Представьте, что это нудистский пляж, соответственно, и купаться будете в чем мать родила.

– Ну уж, нет! – возразила я, хотя избавиться от мерзких, казалось, насквозь пропахших шмоток хотелось немедленно. Да что там – шкуру бы с себя сняла, поменяла на новую, чистую!

– Не собираюсь я ваш стриптиз смотреть. Буду вон за теми кустами, – сказал Макс с долей иронии, что крайне не понравилось Ирке.

– А что, на нас уж и смотреть противно?! Мы еще о-го-го! Особенно Галина – впечатляет! Как говорится, все формы при ней.

– Я рад, что вы ожили, и женская логика к вам вернулась.

– Хочешь сказать, что женская глупость неистребима? Но и мужское самодурство тоже живуче!

– Вот я и не хочу, чтоб Гудков сдуру от ревности мне накостылял. Так что идите со своими прелестями, и вот, возьмите, думаю, подойдет: одной – моя майка, другой – сорочка.

– Спасибо, запасливый ты наш! Все свое ношу с собой, так вроде бы древние умники говорили?

– Ир, как ни подлизывайся, мужики все равно намылят нам шеи, когда сочтут, что уже можно нас проучить за самодеятельность.

– Еще чего! Победителей не судят! Мы та-а-кое вынесли!.. Мы им труп целенький на блюдечке!.. Ох, лучше не вспоминать… – оборвала себя Ирка.

Я вошла в воду и почему-то вся передернулась, но желание отмыться, очиститься пересилило. Подруга тоже только у берега плескалась и не намеревалась делать заплыв. Впрочем, она и раньше не была заядлой пловчихой. Но я-то? Ладно, потом проверю свои ощущения.

Уже переодевшись в рубашку Макса, я намерилась забросить куда подальше свои тряпки, но обнаружила выпавшие из бюстгальтера ключи от машины.

– Ир, а ведь Гудков остался без колес. Ключи-то у меня. Совсем я без головы!

– Брось ты эти заморочки! Твой майор будет ждать свою ментовскую бригаду и местного участкового. Пока суд да дело, Макс и отвезет ему ключики. А Гудков потом твою тачку пригонит. Думаю, оба останутся ночевать у нас. Вот это морока! Агаше опять хлопоты – готовить на целую ораву. А меня теперь от жратвы воротит, и у плиты стоять не смогу.

– Ладно, такие мелочи как-нибудь переживем. Ты только прости меня, дуру, что втянула тебя.

– Перестань, Галь, несмотря ни на что, интерес к расследованию я не потеряла.

– Да и я тоже.

– Кстати, мужики меж собой говорили, будто кто-то мелькнул за деревьями и скрылся.

– Они, наверно, подумали, что нас кто-то вырубил. А ведь нам показалось, что труп задышал под тряпкой. Ну, прости, не будем об этом.

Мы подошли к машине и сразу решили поискать в бардачке спички или зажигалку, чтобы сжечь узелок с барахлом. Чего только там не было! Даже нашлась хорошая туалетная вода французского разлива. Ирка тут же окропила себя. Я нерешительно, но тоже позволила себе распорядиться чужой собственностью.

От внезапного появления Максима мы вздрогнули.

– Поплавал классно! Дальше речка и впрямь глубокая. Можно будет с аквалангом попробовать. Конечно, не морское удовольствие, но все же. А вы, я вижу, посвежели.

– Да, и пахнем твоим парфюмом, уж извини.

– Макс, я тебе возмещу…

– Ну хватит этих бабских ужимок, едем!

– Спасибо тебе и за моральную поддержку. Но куда деть наше барахло? Мы его хотели сжечь, вот и поискали у тебя спички.

– Давайте пока в багажник. Я потом сам выброшу. А сейчас быстренько отвезу вас домой и вернусь к Гудкову.

– Передай ему, пожалуйста, ключи от машины, я забыла.

– Все о'кей, не беспокойся. Да, кассету с кадрами с места обнаружения трупа мы взяли – майору нужно.

– И что?.. Вы посмотрели? Каков вывод?

– Похоже, что труп тот же. Но, после того как жертва пролежала в земле, на сто процентов без экспертизы утверждать не берусь. – И Макс газанул. Ему явно не хотелось разводить с нами дискуссию. Было немного обидно, но мы обе стерпели. То ли еще будет…

Агаша открыла ворота. Взглянув на нас, приподняла брови от удивления, но сдержалась, не спросив, почему мы в таком виде. Уезжали разряженные в пух и прах, с прическами и макияжем, а возвратились облезлыми мокрыми курицами. Я – в мужской сорочке, едва прикрывающей выразительные формы, а Ирина, как пестик в колоколе, болталась в большой майке Макса, напоминая подростка, сбежавшего из детдома. Ну и выдержка у Агаши!

Мудрая старушка не задала ни одного вопроса, понимая, что сейчас важнее всего напоить нас горячим чаем. Животных закрыла в сенях, чтобы не мешались. Заметив, что мы с Ириной отвернулись от сковороды с любимой жареной картошкой, сообразила, что с нормальным здоровым аппетитом здесь только Максим. И кормить его придется отдельно.

Поблагодарив Агашу за чай, мы с Иркой поспешили в свою комнату. Наскоро переодевшись в халаты, рухнули как подкошенные. Я в постель, Ирка – на диван.

Глава 6

«Мне страшно. Мне очень страшно! Меня скоро убьют, как и мою сестру! Душно, задыхаюсь. Там… решетки. Вода черная-черная. Выпустите меня!..» – «Оля, Оленька, не бойся! Я помогу тебе, держись за меня. Но куда же ты-ы?..»

– Галь, что так кричишь, проснись! Нет никакой Оли! Здесь я, Ира, твоя подруга!

– Что? Где она? A-а… это ты?..

– Проснулась? Напугала ты меня! Я сама чуть тапки не отбросила.

– Э… это сон?!

– Ну, конечно, ты дома, я рядом. Мне тоже снилось кошмарное, будто роют могилу… А тебе, видимо, Оля приснилась в образе мертвой сестры. Ты так заорала: «Оля, Оленька, не бойся!», еще чего-то.

– Да, ужасный сон. Прости, разбудила тебя. Ложись, еще ночь.

– Нет, Галь, боюсь спать. Вдруг опять этот кошмар… Давай спустимся вниз, на веранде попьем чего-нибудь холодненького.

– Хорошо, только тихо, чтобы никого не разбудить.

На веранде было темно и прохладно. Фонарик, как и положено, лежал на столе, чтобы никому не пришлось его искать, ведь здесь уже в десять вечера отключают свет.

– Наверно, часа два ночи. А светать начнет примерно в пятом часу. Посмотри, в шкафу должна быть бутылка минералки.

– Ир, я чайник поставлю на плиту, которая на солярке работает. Запах, правда, от нее, но другого выхода нет, меня что-то знобит, хочу горяченького. Но снова лечь и заснуть не смогу.

– Еще бы! Ты, как после сенокоса, только до постели – и отрубилась. Может, уже и выспалась. А я вставала вечером, Макса проводила до ворот, передала с ним бутерброды для твоего Гудкова. С Агашей мы по паре чашек чаю выпили и поговорили. В общих чертах я ей рассказала о находке в лесу.

– И что она?

– Считает, что теперь обитатели замка зашевелятся. И это может плохо кончиться.

– Что она имеет в виду? Хотя… получается, сон мой в руку – Оле грозит опасность!

– Галь, давай об этом завтра – утро вечера мудренее.

– Кстати, когда ты Макса провожала, он что-нибудь сказал?

– Говорил, что, найдя нас в отключке в лесу, очень перепугались. Решили, что кто-то на нас напал, обеих вырубил, но не успел прикончить. Как только наши мужики появились, то услышали чьи-то удаляющиеся шаги.

– Господи, какой ужас!.. Ведь тряпка на лице убитой вздымалась! У меня и сейчас это перед глазами.

– Ты что, все еще думаешь…

– Да нет, конечно, в мистику не верю.

– Это, наверно, могильные черви, забившие рот и нос убитой. Ведь в земле она уже сколько пролежала, да и в низине, на солнцепеке. Эти гады и начали выползать, вот и зашевелилась тряпица. Господи, как только сердце выдержало, не разорвалось от такой жути!

– Кажется, опять начинает подташнивать.

– Когда Макс сказал об этом, не сама же я догадалась о червях, меня снова вывернуло. Он уехал, а я минут двадцать приходила в себя. Эти черви, труп, могила!.. Фильм ужасов по сравнению с этим – киношка да и только. Галя, ты чего умолкла?

– Ты что, как мазохистка, прекрати! Темень, хоть глаза выколи, ночь, а ты про такое… У меня от нервозности все тело зачесалось.

Вдруг Ирка вздрогнула и мышкой пропищала:

– Кажется, шаги. Прислушайся. Кто-то со стороны реки идет.

Мы невольно попятились назад. Едва успели выключить греющийся чайник, как нас словно сдуло с веранды. Вбежали в сени, закрылись на щеколду и замерли.

Точно, скрипнула калитка. Шаги… кажется, не одни. Мне в ногу что-то уткнулось. Я отскочила, подумав, что мышь, и послышался визг.

– Ральфик, прости, родной, тише.

Щенок от меня шарахнулся и исчез, видимо, поплелся в свой угол. Кота под ногами не было – он старше и умней.

– Черт, фонарик на столе оставили, – прошипела Ирка.

– Тсс, какие-то голоса… вроде, мужские.

– Воры, что ли? Где мой мобильник?

– Сдох давно твой мобильный! Как вернулись из леса, не удосужились зарядить.

– Ир, слышишь, да это, кажется, Гудков!

– Ага… и Макс с ним! Вот, сволочи, как напугали!

Мы выскочили на веранду, и Ирка с ходу напустилась:

– Идиоты, дефективные! Вы что по ночам шастаете, крадетесь, перепугали насмерть!

– Ха-ха, а мы считали: после того как вы видели дышащий труп, вас уже ничем не проймешь! – заржал Максим.

– Ну, извините. Мы надеялись, что все спят. Вам обеим после стресса положено как минимум восемь-десять часов отдыха. Я бы вот сейчас и сутки продрых. Уломались мы с Максом.

– Да я-то ничего, еще молодой.

– Ну а я уже… Но старый конь, говорят, борозды не портит.

– Хватит тут друг перед другом!.. Куда ходили? Зачем? – зачастила Ирка, но никто не торопился ей отвечать.

– Гудков, говори, где были? А ты, Макс, зачем экипировку брал с собой и за веранду спрятал? Сейчас фонариком посвечу.

– Мой фонарь лучше! – хвастанул Макс, уже не скрываясь, и выложил на стол свой глубоководный. Свет забил прямо в глаза, как на Лубянке при допросе.

– Галь, с ними все ясно. Наши авантюрные планы осмеивают, а сами к замку плавали! Как вы могли?! Я все придумала, а, вы нас с носом!.. – чуть не плача проблеяла Ирка.

– Успокойтесь, мы просто поплавали чуток. Посидели, обсохли на берегу и вернулись, чтобы малость поспать. Нам Агаша оставила два матраса, один, правда, надувной. Его, конечно, аквалангисту Максиму.

– Хм, комната Андрея и Людмилы теперь свободна. Там могли бы устроиться на ночлег.

– Мы отказались, чтобы вас ненароком не потревожить, хоть вы и в соседней комнате. Ну и наверху все же душно, а вот на веранде в самый раз. Сейчас полвторого ночи, до половины восьмого можно хорошо покемарить.

– Ну и черт с вами, дрыхните здесь! Сами себе все и устраивайте. Только животных не выпустите. Ральфик еще мал – убежать может. Пошли, Галя, отсюда.

– А чай? Я пить хочу невыносимо.

– Ну и гоняй с ними чаи! И воркуйте тут втроем, а я с предателями на один гектар не сяду!

– Ирочка, соседушка, ты что вскипела?! Мы с вами возились, едва откачали, можно сказать. Из-за этого упустили фигуранта. И потом заботились. Знали, что вам надо отдохнуть, вот и не позвали на речку.

– Может, хоть что-то расскажете? – сбавила обороты Ирка и присела на краешек скамейки. – Имеем право знать, мы заслужили!

– Безусловно, отлично поработали. В прямом смысле носом землю рыли, куда уж больше!

– Зачем иронизировать? Мы вам труп, господин майор, приподнесли, так сказать, на блюдечке, а вы… – сказала я обиженным тоном девочки-подростка. И увидела, как Гудков рванулся ко мне, но тут же остановился и снова плюхнулся на скамейку. Максим, закончив возиться со своим рюкзаком, сел рядом с майором. Я поставила два чайника – заварной и с кипятком, достала в навесном шкафчике сахарницу и печенье и тоже присела. Вчетвером молча попили чаю.

Наконец Макс сказал:

– Давай, майор, расскажем им в общих чертах, ведь они от нас…

– Да, не отстанем, сообразительный ты наш! Ну что, колитесь. – И Ирка направила фонарь на их лица, дав понять, что вопросы здесь будем задавать мы. Гудков именно так и понял.

– Ну, что ж, спрашивайте, а мы – захотим, пойдем в несознанку, захотим – расколемся по частям. Ждем-с, гражданки начальницы!

Мы с Иркой пропустили мимо ушей очередной язвительный выпад и начали, перебивая друг друга, засыпать их вопросами. Отвечали оба скупо, неполными предложениями, а порой и в косноязычие впадали, а еще точнее – в сон. Оба бодрились только вначале, а потом стали быстренько на глазах увядать, кстати, молодой первым начал клевать носом.

Мне стало жаль мужиков. Мы постелили им на веранде два матраса, но плед был один, второй остался в лесу. Нашли какую-то подстилку вместо одеяла и вскоре услышали дуэт – двойной тягучий храп.

Я вскочила позже, чем обычно. Но с тем же намерением, что и всегда: перво-наперво искупаться. Ирина спала безмятежно. Агаша хлопотала с завтраком, Ральфик, видимо, уже постоловался – остатки геркулеса на его мордочке свидетельствовали об этом. А Фома сидел, выжидательно поглядывая на хозяйку.

– Тебе хватит, ненасытный кот! Ты еще вчера рыбы переел, – ворчала старушка.

Мы пожелали друг другу доброго утра. Я не утерпела, спросив Агашу, куда делись наши гости.

– Максим на речку, а майор, выпив крепкий кофе, уехал по делам. Сказал только, что заглянет или позвонит.

Подключив телефон к блоку питания и взяв полотенце, я поспешила к реке. Подойдя к берегу и осмотревшись, не увидела ни одного купающегося. Максим, наверно, облюбовал какое-нибудь другое место.

А я все же сплаваю на тот берег.

Выйдя из воды, уселась на заветное бревнышко. Жаль, Олю не увижу. Если верить ее тетке, то еще день-два у девочки постельный режим. Да и приплыла я с опозданием на полчаса. Завтра вернусь к своему прежнему режиму и обязательно увижу Олю.

– Вот так встреча! Я уж подумала, не случилось ли чего? Вчера к нам по приглашению не пришли. И сегодня, не дождавшись, я уже пошла наверх, оглянулась и…

– Олечка, здравствуй! Я так рада встрече! Со мной все нормально, а вот как твое здоровье?

– Да это тетя-мама сумасшедшая. Стоит мне чуть разнервничаться, панику наводит. А мне ничего, снотворное дали, я выспалась. А потом вас ждала и папа ждал. Он даже отменил поездку какую-то деловую.

– М…м, извинись, пожалуйста, за нас с подругой перед отцом, что не приехали. Были непредвиденные обстоятельства, но теперь все утряслось, – промямлила я и сконфуженно умолкла.

– Да ничего, в следующий раз. Но я вижу, Галя, тебя что-то тревожит. Я, наверно, мешаю своей болтовней, а ты одна хочешь побыть. И мне уже надо бежать на завтрак. А то тетка припрется…

– Да-да, конечно. Иди, Олечка, не нарушай режим. Но мне ты не мешаешь, я всегда рада тебя видеть.

– А зачем откладывать, если у тебя есть время, приезжай к нам часам к двум. Правда, никого не будет, но это еще лучше. Я покажу тебе свои рисунки, и вообще…

– Это не совсем удобно, я имею в виду, если взрослых никого не будет. А рисунки твои я бы с удовольствием посмотрела. Но как-нибудь в другой раз.

– Нет-нет, сегодня! Папа по делам сразу после завтрака уедет, тетка в Москву, наверно, бомбить магазины. А братец…он хоть и долго спит после ночных гулянок, но до двух часов тоже смоется куда-нибудь, – выдала Оля тоном избалованного ребенка, не терпящего возражений.

– Оля, ты где, опять опаздываешь?!

– Ну вот, надсмотрщица уже зовет! Я не хочу ее гневить, а то она никуда не уедет. Обещай обязательно приехать. – И Олечка, схватив мою руку, крепко пожала ее. И мне пришлось поспешно кивнуть в знак согласия.

Только Оля убежала вверх по тропинке, как я пожалела, что поддалась на ее просьбу. Явиться в замок, как бы крадучись, – несолидно. Было официальное приглашение, которым, выходит, я пренебрегла. Ведь не будешь никому объяснять, что Бронислава мне солгала насчет отъезда хозяина, что мы с Ириной все же собрались приехать, но по дороге наткнулись… В общем, надо подумать.

Кстати, почему вдруг Олечка решила мне свои рисунки показать? Наверно, в замке уже знают, что я художник-график. Ну, конечно, Бронислава на приеме у Ленки Магомадовой все вызнала. Почему такой интерес к моей персоне? А может, я просто накручиваю? Здесь такое местечко – никаких особых новостей, и появление новых людей, даже таких, как мы, вызывает элементарное любопытство. Хлебом не корми, дай только языком почесать. Хм, это и спасло нас с Иркой. Как рассказали Гудков и Максим – Ерофеич, оказывается, притопав в Глотовку, сразу начал мести языком направо и налево, что по дороге встретил двух городских дамочек, забурившихся в заросли. Услышав это, наши мужчины посадили его в машину и повезли показать место, где мы якобы заблудились. Точно так же узнал о нас и тот, кто зарыл труп. И, видимо, всполошился. Наверняка он поднялся по холму со стороны дороги, ведущей к замку. А наши мужики спугнули его.

Выходит, преступник скрылся очень быстро. Значит, я была права – есть спуск с холма, и он ведет на персональную дорогу Хванского. Нужно еще раз попробовать, теперь уже в объезд. Проводив Ирку, обязательно приторможу у развилки. Именно там расходятся пути на Глотовку: в коттеджный поселок и к замку.

– О чем задумалась? – вдруг раздался голос Максима.

Я вздрогнула, но не очень-то удивилась.

– Макс, а наша подруга права: ты любишь заставать врасплох. Вынырнул, как из преисподней. А сам-то что тут делал? Выходит, Ирка и в этом не ошиблась: ее план уже в действии, но без нас.

– Галина, давай-ка отсюда, на нашем берегу поговорим, не привлекая внимания.

Перебрались на свой берег: Максим при полной экипировке, с каким-то резиновым футляром, а я, как обычно, налегке. Обтерлась полотенцем и приготовилась слушать. Но Макс огорошил меня, вытащив из герметичного футляра маленький фотоаппарат.

– Я девочку Олю заснял-таки. Она похожа на ту, убитую. Теперь мне надо передать майору снимки. Я же вас обеих пас. Заплыв сделал заранее и отсиживался в кустах. Краем уха и разговор ваш с Олей слышал.

– Знаешь, Макс, сдается мне, что ты не только делом занят. Гудков приставил тебя ко мне. Но нас двое, как же с Ирой быть? Она сегодня уезжает – ей на работу надо, но и в Москве она может что-нибудь выкинуть.

– А там ребята Гудкова подстрахуют, и сам он в курсе: в «Элладу» Ирка пойдет. Надеюсь, скандальчик там не устроит. Да, вот еще что! Босоножку Гудков увез. Эту улику Агафья Тихоновна ему отдала.

– Понятно. А снимок с Оли хоть один нам перепадет? Ведь мы уже делали попытку снять замок и Олю на видеокамеру…

– Хм, знаем, знаем, что дело кончилось стрельбой. Ну, теперь у вас высококлассная камера. Только уж хозяев замка не дразните, не суйтесь. А снимок с Оли я вам дам попозже.

– Максим, в двух словах: хоть что-то удалось нарыть в Глотовке?

– У деревенской девушки Верочки браслетики нашли, изъяли на экспертизу, сказав ей, что ворованные, чем очень огорчили глупышку. Всего за пузырь она эти «фенечки» приобрела. Ну, хватит, не доставай меня!

– Как ты со старшими, да еще с дамой, разговариваешь!

– Ой, уморила, старше всего-то на…

– Вот тут без уточнений, пожалуйста. Давай по делу.