Текст книги "Замок на гиблом месте. Забавы Танатоса"

Автор книги: Олег Евсеев

Соавторы: Светлана Шиловская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Глава 13

У ворот просигналила машина. И первой выбежала Таня с возгласом:

– Наконец-то мой папа вызволит меня!

За ней следом выскочили Василиса и Санька с криком:

– Пошли, Тань, досмотрим киношку, чем там кончится! Освободят девочку за выкуп или все равно убьют?

– Мне плевать на киношную девчонку, меня сейчас папа освободит! У него много денег. Даст, сколько захотите!

– Таня, что ты такое говоришь? – возмутилась Агаша. – У нас ты в безопасности!..

Агаша, не договорив, оборвала себя. Впервые она была столь несдержанна, и сама почувствовала это. Но ее внушительный четкий голос остановил Таню.

– А вы, бабушка, разве здесь главная? Но вы добрая… Ладно, я посижу рядом с вами и подожду папу.

Данила открыл ворота, машина въехала чуть ли не на середину двора. Из нее выскочили Макс и какой-то совсем молодой паренек.

– Всем привет! Как там моя рыбка, не испортилась? А водочка не выдохлась?

Слишком весело и громко ворвался Максим в нашу все еще гнетущую атмосферу. Данила сразу его увел на скамейку под деревья. Молодой светловолосый парень, представившись Гошей, тут же последовал за ними, Гудков, с кем-то переговорив по мобильному, тоже присоединился к мужчинам.

Вскоре Данила попросил у меня лист бумаги и фломастер. Я, ни о чем не спросив, выдала все принадлежности. Догадалась, что они хотят набросать план проникновения в башню-пристройку.

Почему все еще нет хозяина замка? Этот вопрос мучил нас с Иркой не меньше, чем Таню. Но мы молчали, кажется, кожей ощущая какое-то растущее напряжение. И не ошиблись.

Мы услышали, как запиликал мобильный Гудкова. Он что-то рявкнул в трубку и, резко отключив телефон, тут же громко скомандовал:

– Макс и Роман, остаетесь здесь, будете выходить на связь, мы с Данилой и Гошей срочно выезжаем!

Через минуту их как ветром сдуло.

Ирка попыталась хоть что-то разузнать у Максима, но тот как ни в чем не бывало, подсев к Агаше, начал травить про рыбку, намекая на свой давно тоскующий желудок.

Агаша попросила Иру выдать Максу положенное. Тот пригласил Романа составить ему компанию. Но Ромка отказался и выглядел не оптимистично, не то что этот самоуверенный спортсмен широкого профиля.

Заметив Иркино раздражение, я увела ее.

– Ир, что тебе не терпится?.. Нам и так сегодня посвятили аж сорок минут своего драгоценного времени.

– Ну и не лопнули менты от своей значительности. Многое мы и сами уже знали.

– Как думаешь, Родиону удалось сбежать, и он где-то прячется?! Или его взял в заложники Грызин?

– Мне кажется, Громила держит его в той самой башенке, дверь в которую, как ты слышала, хозяин когда-то замуровал. Вход туда только под водой. Ты что, не догадалась, зачем срочно вызван Макс?

– Понятно, что не только рыбкой да водочкой побаловаться.

– И смотри, корчит из себя, сидит, довольный. Нам ни слова!

– Ир, ну что ты, как маленькая, надулась! Погоди, как говорится, еще не вечер. Пойдем к Агаше и Тане. В самый раз сейчас с девчонкой поговорить.

Только мы с Иркой подошли, как Таня вдруг заплакала. Вцепившись в руку Агаши, начала причитать:

– Там что-то с папой случилось… Вот милиция и уехала, а вы от меня скрываете.

– Не волнуйся, ничего твоему папе не грозит. Он позже приедет. Ты только подожди. Если хочешь, можешь рассказать, что тебя тревожит, – попыталась я успокоить девочку, но тут все испортила выскочившая на веранду Василиса:

– Она вам лапши навешает! Знаем, на что она способна. Теперь сидит, тихоней прикидывается!

– Василек, ты куда убежала? Тут самое интересное началось, даже Ральфик смотрит!

– Ну ладно, Сань, щас.

И вредная девчонка снова убежала к телевизору, а Таня опять заплакала и прошептала:

– Я ведь не хотела… Я не хочу, чтоб папе все про меня рассказали.

– Никто ничего лишнего ему не скажет. На голову твоего папы и так свалилось столько, что пережить нелегко. Ты должна быть сильной, утешить его, а ты нюни распускаешь. Вот сейчас лучше выговорись, облегчи душу. – И Агаша погладила девочку по голове.

Мы с Ирой, присев рядом, тоже подбодрили Таню.

– У меня мама очень хорошая, зовут ее Мария Логинова. Но теперь она часто болеет, по ночам плачет. Да все говорит, что ей за грехи воздастся на том свете, не хочет с камнем на сердце умирать. А все тот человек – он страшный, хоть явился к нам в дорогом костюме, назвался Борисом, в Москву позвал. Но он злой, злой, теперь я знаю!

– Ну, успокойся, все уже позади. Потом с папой съездите к маме Марии в Козельск. А пока выпей-ка чайку и расскажи все по порядку.

Девочка, положив в чай варенье, вприкуску с конфетами выпила чашку, затем вторую. И, заметно приободрившись, заговорила:

– Дядя Борис сообщил, что я дочка богатого бизнесмена и имею право на наследство. Моя мама не поверила ему. С чего вдруг чужой человек будет помогать? Но он сказал, что сам жил в бедности, рос в детдоме и понимает, как плохо ребенку без отца. У богача Хванского есть еще дочь, Оля. Она как сыр в масле катается, а я в нищете. Мне это показалось несправедливым, и я убедила маму, что должна взять свою долю. Я всегда завидовала тем, у кого есть отец. И мне очень захотелось его увидеть.

– Таня, а о сестре Оле ты не думала?

– Нет, тогда не думала. Кроме обиды – ничего! Ведь сестренка вся белая, пушистая, в драгоценностях (такой мне она представлялась), а у меня кроме безделушек, грошовых браслетиков никогда ничего не было.

– Поэтому ты у матери своей же подружки Василисы и стащила золотую цепочку? Ты давно подворовываешь? – строго спросила Ирка.

– Нет… да, в школе один раз. Блестящий такой, но дешевый, браслетик у одной девчонки стянула. Она так надоела, всем показывала и хвастала, что отец ей подарил, вот меня зло и взяло. А второй раз уже в Москве, в парикмахерской – брошку серебряную. Да она мне и не очень-то понравилась, но я ее стащила у толстухи. Та вечно злая, меня деревенщиной, лимитой безродной обзывала. А у Василисиной мамы зря, конечно, взяла цепочку; не хотела брать ее. Но мне надо было выглядеть, чтоб с Родионом встретиться, за его девицу сойти. Я напрокат еще и одежду у одной девчонки взяла, чтоб прикид был приличный на мне. На оборванку Родик бы не посмотрел. Но зря я эту цепочку… Я ее потом загнала, чтобы купить косметичку, точно такую, как у Оли. У меня были баксы, которые мне дал Родион. Ведь он начал ухаживать за мной и сказал, чтоб я сама себе сделала на эти деньги какой-нибудь подарок. Но мне не хватило расплатиться за косметичку – дорогая очень. А продавец оказался добрый и отдал мне ее дешевле.

– Таня, зачем тебе понадобилась такая ^се косметичка, как у Оли?

– А захотелось! Когда в кабаке Родион в туалет ушел, оставив на спинке стула пиджак (мы сидели в отдельной кабинке), ну я и посмотрела у него в кармане. Там фотка была: в день рождения Родион дарит Оле красивую косметичку, а Броня – цветы. И папа стоял рядом с какой-то большой коробкой. Все ей! А у меня ничего! А она моя кровная сестра. Мы одного знака Зодиака. Я только на одну-две минуты раньше нее родилась. Но тетка, эта вредная Броня, от меня отказалась, взяла только Олю, а маме Марии досталась я. Но ведь родила-то меня другая мама, я же ее портрет показывала тебе, Галя. Я на маму Алену похожа. И раз мы все похожи, и с Олей тоже, мне и хотелось иметь все то, что у нее… – И Таня снова заплакала.

– Что тут сырость разводите? Таня, ты мне поможешь, план дома помнишь?

– А вам зачем? Но меня почти никуда не пускали. Я сама, как улучу момент, побегаю по комнатам, там их много – заблудиться можно.

– Ну ладно, пойдем поговорим на той скамейке. Я дяденька хороший и веселый. А пловец я какой! Я слышал, что ты тоже пловчиха хорошая?

– Да я с малых лет в бассейн ходила. И там на нашей речке купалась. Все девчонки боятся, а я даже люблю плавать, где глубоко.

Максим, обняв за плечи девочку, увел ее на дальнюю скамейку.

– Макс к кому угодно подходец найдет! У девчонки и слезки высохли, и настроение поднялось. А жаль, дуреху, как кур во щи попала, – высказалась Ирка и тут же продолжила: – Хоть и семнадцать лет, а еще ребенок. Да вот как эта Василиса. Накрасится – на шалаву похожа, а так – обычная глупышка. Все они, безотцовщины, какие-то неприкаянные, незащищенные. Я, глядя на них, подумала: у моего Саньки сейчас такой возраст, а что мы можем… я да бабуля? Отец ему нужен. Мой бывший муженек Юрка предлагает сойтись снова. Вот и думаю…

– Да, Ириша, крепко подумай. Ведь разбитые судьбы больше всего на детях отражаются. Вот и Хванскому не позавидуешь. Одну дочь потерял, с другой придется ой как повозиться. А у него самого здоровье неважное.

– Вы, как всегда, правы, Агаша, Ирке и впрямь надо сойтись с Юркой. А с Таней, думается, все наладится, Хванский справится. По всему видно, духом-то он силен. В данной ситуации даже Гудков поступает по-человечески, щадит больное сердце Хванского, осторожничает, продумывает буквально каждый шаг. И орлам своим не дает лезть напролом.

– Что я слышу, подруга, ты меня сегодня удивляешь! Наконец-то ты в Гудкове увидела не только мента.

– Да, Пантелеймон Зосимович удивительный человек. В нем сочетаются милицейская хватка, чутье и тонкая натура. Только это сразу не разглядишь, – подхватила мысль Агаша. – Ой, он же не любит, когда по имени…

Подошел Макс и прервал нашу беседу:

– Возвращаю вам девушку, но больше не доводите ее до слез. А мне некогда. Нужно сделать еще несколько звонков и проверить снаряжение.

– Да кому нужен твой акваланг? Ты ведь один у нас специалист, остальные тебе и в подметки не годятся! А за девочку не беспокойся. Присядь с нами, Таня, – высказалась Ирка и тут же взяла быка за рога: – Как ты, Танюша, познакомилась со своим братом Родионом?

– Как дядя Борис, ну, который с пятном на носу, мне велел, так я и сделала. С двумя «кадрами» забурилась в ресторан, где и встретилась со своим братцем. Красавец, с усиками, даже лучше, чем на фотке! Меня он не узнал, то есть не увидел во мне сестру Олю. Я была так намазана, в темном парике, да и речь, как сказал дядя Борис, у меня совсем другая. После ресторана Родион прихватил шампанское и виски, но виски ему подменил дядя Борис, это я заметила. И я сразу сказала: вискарь не люблю, только вино и шампанское.

– И что дальше было. Постарайся поподробнее.

– Когда уже много проехали, Родион сказал, что недалеко от его поместья есть глухое место. Там гаишников нет, можно будет выпить на брудершафт. Мы свернули на какую-то другую дорогу, не асфальтовую. Темень, хоть глаз выколи. Мне он открыл шампанское, а сам взялся за виски. Бокал был у него один, так он прямо из горла. И почти сразу вырубился, и целоваться не пришлось. Я обрадовалась, что и под юбку не полезет. Проспится и отвезет меня назад. Я ведь не должна была признаваться, что я его сестра, до тех пор, пока папа на меня не подпишет счет. Ну, завещание и все такое…

– А дальше что?

– Я решила поспать на заднем сиденье. Но тут откуда ни возьмись, наверно, из-за поворота, появилась другая машина. Там были тетка Броня и дядя Борис. Он еще проворчал: «Мы тебя отвезем, а он пусть проспится». В другой машине меня переодели и парик отобрали, и даже всю краску смыли. Сказали, что я теперь Оля и что меня повезут спать в большой дом. А самой Оли пока нет – она в больнице лечится. В той машине совсем ничего не видно, стекла тонированные, да и темно, ночь…

Тетя Броня поехала со мной, а дядька Борис остался, еще проворчал, что надо возиться с каким-то грузом. Наверно, он так Родиона обозвал. Когда подъехали, я только видела свет в воротах и охранников. Броня кому-то сказала, что Оле в театре плохо стало, и повела меня. А уж когда я в спальне оказалась – обалдела: все дорогое, шелковые простыни, ночнушки разные, красивые… Я там все в шкафах перерыла, одежда супер и мне подходит! Мы ведь с Олей одинаковые. Фотка ее там у кровати на тумбочке. Я заснула как барыня.

Мне казалось, что у меня началась райская жизнь. Даже фрукты Броня принесла и какую-то таблетку для сна. Я ее выбросила, я без таблеток сплю. Утром я хотела подкраситься, но в сумочке не обнаружила свою новую косметичку. Расстроилась, думала, в той машине выронила. Ой, а она ведь у милиционера, как он ее нашел?!

– Не волнуйся, тебе ее вернут обязательно, а сейчас она нужна для дела. Так что продолжай, рассказывай, – поторапливала девочку Ира.

– Ну, вот, утром заявилась Броня, сказала, что купит мне хоть три такие косметички. И сразу же начала меня учить, что и как делать, даже как надо говорить. Достала совсем! Но у меня все получалось, она похвалила: «Вот что значит гены! Свое берут!» Ну, я, конечно, старалась, и ради мамы Марии тоже. Я хотела скорей деньги получить и поехать домой, много новых вещей накупить, маме подарков. На завтрак Броня велела мне один раз опоздать, чтоб с папой не столкнуться, пока я еще не готова для встречи. И отвела меня на речку. Велела искупаться и изображать из себя болезненную девочку, которая даже в школу не ходит – на дому учат. А у меня от всего этого и впрямь голова заболела, захотелось с нормальным человеком поговорить. Потом я Галю встретила и обрадовалась знакомству.

– Вот ты и разыграла меня, негодная девчонка, а ведь я тебе, Оля, то есть Таня, поверила. Ты мне беззащитной, хрупкой показалась.

– А она, Галюша, и есть такая. Остальное все наносное – издержки среды. И в образ сестры вошла, и сама в это поверила.

– Да-да, бабушка Агаша, мне как-то сразу все понятно стало, будто я и есть Оля. Только один раз я на имя Оли не откликнулась, а так ничего. Потом папа перед сном зашел меня поцеловать – я первый раз его живьем увидела, а показалось, что знаю давно. Мне бы все осмотреть, побегать там, но эта ведьма велела сказаться больной и чаще лежать в постели. Правильно, что сестра Оля Броню не любит, раз называет «тетя-мама». И я так же ее называла, а хотелось обозвать ведьмой.

А помните, когда в вас охранник пальнул, камеру вам всю разнес – дурак какой-то! Я потом его так обложила, он ушам своим не поверил! А второй гад увел меня и запер в спальне. Охранника того папа уволил. Но Родик был мной недоволен, говорил, что я становлюсь невежей, ругаюсь, как торговка, и напоминаю ему некоторых девиц. С ним мы пару раз сцепились, но тут Броня влезла и сказала, что ему надо меньше пить.

– Минуточку, Таня, а как ты себе представляла возвращение Оли? Тебе сказали, что она в больнице. Но не вечно же она там будет.

– Ну и что?.. Папа пока про это не знает, нельзя его волновать. А потом, как Оля вылечится и вернется, мы познакомимся. Но я уже буду на равных правах с ней. Мне тоже папа что-то отпишет. Я сразу к маме Марии съезжу, подарков ей привезу.

– Но как ты думала, почему тебя не Таней, как есть, представили, а Олей? – не унималась Ирка.

– Наверно, мама Мария так захотела, иначе папе надо было бы рассказать, что Броня меня отдала ей сразу после рождения. А зачем я буду свою маму подводить? Вы же не расскажете об этом, ведь моя мама не виновата. Она меня не крала. Это Броня меня украла и отдала!

– Таня, а почему ты вдруг решила приплыть к нам? Что случилось? Мы в общих чертах догадываемся, а конкретно?

– Говорю же, Галя, там опять скандал у Роди с Броней вышел. Я как раз захотела искупаться. Пока эта ведьма меня не пасет, прям в купальнике, думала, быстро на речку и обратно. Я уже свернула на тропинку к реке, как услышала в беседке их голоса. Спряталась за кустами. Родя кричал, что Броня хочет со своим любовником обобрать их и слинять за границу. Грозил, что отец сегодня же все узнает и что она никаких прав на Олю, ну… Какое-то слово я не запомнила.

– Наверно, на опекунство не имеет прав, – подсказала я.

– Да, вроде бы, так. А потом еще Родя закричал, что

Броня хочет, захватив сестру, шантажировать отца. И ни на какое лечение не повезет глупую девчонку. А Броня в ответ затопала ногами, заорала на Родю, что он, драный наследник, все промотает! И откуда ни возьмись выскочил дядька Борис и чем-то ударил Родю. Дальше я уже ничего не видела и не слышала. Боялась, что меня заметят и захватят. Понеслась к реке и… к вам. Мне было страшно! – Таня затряслась и снова захлюпала носом.

Роман тихо подошел, взял ее за руку и увел наверх. Туг же из сеней вылетели и помчались вихрем к калитке Санька и Василиса, за ними Ральфик. Санька на ходу крикнул:

– Мы кушаться, сейчас самый кайф!

– Стоять! Никуда не пойдете! – вдруг раздался громовой голос Макса.

– Почему это? А мы хотим!!! – заверещали дети так, что ушные перепонки у всех чуть не лопнули.

В это время у Макса засвиристел мобильный.

– Да, да, понял! А их куда? Хорошо, будет сделано! г-Отключив телефон, Макс в три прыжка нагнал Саньку, уже открывавшего калитку, схватил его за руку и прорычал: – Вот что, скворцы, быстро в мою машину! Роман вас отвезет в гости.

– Нет, никуда не поедем, отпустите меня, дядя Максим, – заканючил Санька.

– А я… я поеду в гости, прикольно! – возрадовалась во всю глотку Василиса.

Мы с подругой тоже бросились к ребятам.

– Перестаньте визжать! Собирайтесь, раз велят! – вмешалась Ирка и тут же встревоженно спросила: – Макс, что еще случилось?

– Потом объясню. Зови Ромку и Таню. Всех вместе Роман отвезет в коттеджный поселок, к Пронину. Думаю, и тебе с ними надо, да побыстрей!

Все засуетились. Агаша стала складывать детям в пакет бутылки с минералкой, печенье, еще что-то. Я побежала наверх – подобрала теплую кофту для Тани. Роман держал девочку за руку и приговаривал:

– Теперь поедешь и встретишься с отцом.

– А эти ребята зачем со мной?

– Так надо, они потом вернутся сюда.

Мы втроем спустились вниз, и я услышала, как Ирка наседала на Макса:

– С ними надо Агашу отправить, а я здесь останусь. Мы с Галей можем пригодиться. Нас-то в заложники нет резона брать.

– Если нужно, я с ребятами поеду, – сказала Агаша. И Таня тут же прижалась к старушке. Девчонку, видимо, знобило даже в теплой кофте. Ральфика подхватил Санька и плюхнул прямо в пластиковый пакет с едой.

Через пятнадцать минут, загрузив всю компанию, Роман выехал. Макс наказал ему отзвониться, когда доберутся до места. И чтобы обратно – мухой! Ирка, взволнованная, закурила фильтр. Обожглась, затушила, взяла новую сигарету. Макс присел на минуту и сказал:

– Ситуация вышла из-под контроля. Броне удалось сбежать, но далеко она не уйдет. Громила держит в заложниках Родиона. Скорее всего, как и полагали, в той башенке. Подступ туда только водой.

– Зато в сам замок путь теперь свободен. Ведь Брони нет, охрану можно нейтрализовать! А замурованную дверь взорвать и проникнуть в башенку!

– Ира, откуда у тебя такие наклонности: взорвать, разгромить, шум на всю округу устроить? Громила за это время придушит Родиона и сам водным путем свалит! – парировал Макс.

– Господи, а если Грызин узнает, что Броня слиняла? Ему вообще будет море по колено! Агаша говорила, что для него Бронислава важней денег.

– Да, Галина, Гудков сообщил – шантаж уже пошел. Но подробности мне неизвестны.

– А куда же делись орлы капитана Косыгина?

– Стратегия и тактика были другими – более ровный и спокойный план, поэтому ребята вблизи не светились, чтобы их никто не засек. Ну и чтобы хозяин беспрепятственно мог войти в свой замок. И только потом, по его сигналу, Гудков рассчитывал нагрянуть. А теперь все изменилось.

– Понятно, Макс, ты ждешь команды. Уже совсем темнеет. Позволь и мне с тобой, ведь я хорошо плаваю.

– Нет и нет, Галина! Мне майор башку снесет! Надо было и вас обеих отправить на твоей машине.

– А я убеждена, что мое место здесь. Прикинь, Броне известен номер моего мобильного. Я записала его Оле, то есть Тане, на бумажной салфетке. А эта волчица отобрала салфетку у девочки.

– Галь, ты думаешь, Броня через тебя начнет ее шантажировать?

– Конечно, ей нужна девочка. Она уверена, что за Таню хозяин отвалит любую сумму. Хорошо, что ребят отправили, – молодец, Гудков, сообразил! А то их по отдельности легко отловить. Этот вариант майор просчитывал, упоминал, что, может, придется эвакуироваться к Прониным. Я тогда не придала этому значения. Значит, все развивается по второму сценарию, я так поняла. А может быть и третий, непредсказуемый…

Не успела я договорить, как в моем кармане ожил мобильный. Послышался голос Гудкова:

– Галечка, сиди, не дергайся! Детей отправили?! Хорошо! Жди, может, кто-нибудь позвонит на твой мобильный. Соглашайся на все условия, тяни время. Поняла?

– Да, товарищ майор, не совсем дура! Беру паузу на раздумья, а сама перезваниваю тебе. Получив от тебя инструкции, отвечаю шантажисту или шантажистке.

– Ну, молодец, все, отбой!

– Галя, я понял, что скоро будет мой выход. А вы с Ирой останетесь на телефоне, будете держать связь! – скомандовал Макс.

И тут раздался стук в ворота.

– Это кто-то из деревенских припозднился, может, Семеновна или Пахомыч молоко нам принесли или кваску. Завтра им некогда будет – хоронят Ерофеича, – кинула я на ходу и побежала к воротам, не заметив упреждающего жеста Макса.

Только я открыла ворота, как на меня набросилась туша. Заткнув мне рот, прошипела:

– Девчонку мне, быстро! И ни звука, задушу!

Вспомнив указание Гудкова «на все соглашаться», я покорно закивала, одновременно почувствовав, как что-то тяжелое и холодное уперлось мне в спину Я понимала, что лишнее движение будет стоить мне жизни.

Когда я, передвигаясь под дулом, упертым мне в спину, завернула за угол и не увидела на веранде ни Макса, ни Ирки, то чуть не рухнула без сознания. Но пройдя с десяток шагов, услышала сзади удар. Мой захватчик, матюгнувшись, осел, выпустив меня и одновременно выстрелив. Послышался еще удар, и что-то отлетело в сторону.

Ирка подскочила ко мне с возгласом:

– Цела!!!

– Дура, да отбрось скорее оружие подальше, пока я держу этого борова! – закричал на Ирку Макс.

Ирка, подняв пистолет, понеслась с ним. Я, все еще не понимая, как осталась без «начинки» (выстрел-то был!), не устояв на ногах, опустилась на дорожку.

Но тут боров задвигался, заматерился:

– Надо было тогда не в камеру… а в вас, шалав, стрелять!

«Ах, вот он кто! Охранник, уволенный хозяином, прихвостень Брони или Грызина!» – промелькнуло в голове.

Макс уже вязал борову руки своим ремнем.

Окончательно я пришла в себя, когда у меня в кармане подал сигнал мобильный.

– Галечка, как там у вас?

– Все нор… нормально. А ты, Гудков, где? Нет, Макса пока не могу позвать…

– Броня у нас, мы ее взяли – недалеко урыла. Но почему Макс молчит? Галя, дай ему свой мобильный! Да что с тобой?! – не вытерпев, заорал майор.

– Он бывшего охранника замка связывает, – выдавила я и выронила трубку.

И в это время раздался отборный мат. Но это уже Макс выразил свои чувства вслух, а потом приказал:

– Тащите быстро бельевую веревку! Твою мать, наручники в моей машине остались… и уехали с Ромкой.

Мы с Иркой бросились искать бельевую веревку. Наконец я сообразила, что она у меня над головой вместе с болтающимися на ней тряпками. В это время я услышала, как Макс, схватив брошенный мной мобильник, на беглом ментовском сленге кинул пару фраз Гудкову и тут же подстегнул нас:

– Поторапливайтесь, коровы!

Низкорослая моя подружка подпрыгивала с пистолетом в руке, другой пытаясь дотянуться до веревки. Меня чуть не охватил истерический хохот, но я все же догадалась – бросилась за кухонным ножом.

Наконец перерезанная в двух местах веревка оказалась у меня в руках. Пока мы с Максом перетягивали матерящуюся тушу, Ирка все еще вертела в руках конфискованное оружие. Заметив это, Макс заорал:

– Идиотка, положи ствол в какой-нибудь пакет – совсем залапала!.. И незаряженное ружье раз в год стреляет, а тут – почти с полной обоймой!

На меня опять накатил приступ нервного смеха, и я проблеяла:

– Хм, какая из Ирки корова… с бараньим-то весом?!

– А ты тоже не идиотничай! Ведь на волосок от смерти была. Полетела к воротам… я даже предупредить не успел. Вы, бабы, совсем без мозгов! Иди уж, Галь, последний узел я без тебя затяну. Лучше налей всем по пятьдесят граммов – не помешает.

– Водки нет, Гудков твою заначку с криминалистом допил.

– У меня есть в сумке еще бутылка, целехонькая! Перетащим этого баклана в твой «жигуль», в багажник, и дернем по маленькой.

– Но он же может…

– Ничего, не сдохнет! Хайло ему разлеплю, пусть вопит – будем знать, что живой.

Опять перед нами возникла Ирка, с гордостью держа на весу пакетик с оружием.

– Галина, отбери, наконец, у этой дефективной ствол и отнеси его наверх.

Я так и сделала, а подруга нервно закурила. Досмолив до фильтра, она молча вытащила водку из сумки Максима и первая остограммилась, захрустев маринованным огурчиком.

Когда мы с Максом закрыли багажник с матюгавшимся пленником, тоже присоединились, выпив свои боевые сто грамм. Я вспомнила, что не люблю и не пью национальный напиток, когда закусывала уже вторым огурцом.

Вдруг ожил мобильный Макса. Он в трубку произнес пару слов, видимо, ответил на приказ майора. Молча встал, взял акваланг и ласты и поспешил к реке.

Только он скрылся за калиткой, я сказала Ирке, чтобы была на связи и пасла пленника. Взяв надувную лодку, я двинулась вслед за Максом, совсем не представляя, чем смогу быть полезной. На удивление, подружка не стала меня отговаривать, лишь сказала:

– Будь осторожней. Гудкова не погладят по головке за операцию, проведенную с огромными потерями.

Я оценила по достоинству мужественный юмор подруги, крикнув ей на прощание:

– Бди и жди, и я вернусь. Только очень бди!